Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ
ХАРЬКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
“КУЛЬТУРОЛОГИЯ”
Авторы: Гетало Татьяна Евгеньевна
Кононов Алексей Александрович
Пальм Наталья Дмитриевна
Потоцкая Юлия Ивановна
Сивовол Игорь Николаевич
Тарасенко Ирина Валерьевна
Черненко Владимир Александрович
Ответственный
за випуск Кузь Олег Николаевич
Харьков, ХГЭУ, 2004
ББК
Утверждено на заседании кафедры философии и политологии. Протокол №1 от 02.09.2003 г.
Гетало Татьяна Евгеньевна, Кононов Алексей Александрович, Пальм Наталья Дмитриевна, Потоцкая Юлия Ивановна, Сивовол Игорь Николаевич, Тарасенко Ирина Валерьевна, Черненко Владимир Александрович
Учебное пособие для самостоятельного изучения дисциплины «Культурология»: – Х.: ИД “ИНЖЭК”, 2004. – Русск. яз.
Рекомендованное издание является конспектом лекций, которое включает 10 тем соответствующих программе курса “Культурология” для студентів экономического университета всех специальностей всех форм обучения. Данное пособие лекций по темами і содержанию отвечает требованиям стандарта Министерства образования и науки Украины. В представленных лекциях собран необходимый акаде-мический материал, который является основой более детального изучения соответствующих тем.
@ Гетало Т.Е., Кононов А.А., Пальм Н.Д., Потоцкая Ю.И., Сивовол И.Н., Тарасенко И.В., Черненко В.А.
@ ИД “ИНЖЭК”, 2004
Вступление
Культурология является самостоятельной дисциплиной относящейся к гуманитарному знанию. Комплекс знаний, который приобретается в процессе изучения предмета способствует развитию сознания и духовности человека, его самоопределению в современном мире.
Курс “Культурологии” направлен на обогащение и расширение гуманитарной подготовки студентов, формирование творческой активности будущих специалистов. Он рассматривает развитие культуры от возникновения человеческого общества к современности и призван расширить мировоззрение студентов, оказать содействие развитию их духовного мира, а так же обеспечить ориентацию личности в системе общечеловеческих культурных ценностей. Его изучение имеет большое значение, так как, по словам Э. Фрома, "технически мы живем в атомном возрасте, в то время как эмоциональное большинство людей живет в каменном веке".
Задача курса состоит в овладении основными понятиями и категориями культурологии, толковании и использовании их в повседневной жизни; знакомстве с культурологической мыслью в ее историческом развитии, выявлении характеристик культурно-исторических типов. Учебный курс призван способствовать адекватному пониманию проблем современной культуры и умению их анализировать.
Предложенный конспект лекций знакомит студентов с широким спектром фундаментальных культурологических знаний. Он базируется на учебных пособиях, учебниках, справочной литературе (как западных так и отечественных авторов), которые прошли апробацию в учебном процессе и получили положительные отзывы ученых и преподавателей, а также практически применялись при чтении курсов «Культурология», «Этика», «Эстетика», «Украинская и зарубежная культура».
Тема 1.Специфика культурологического знания
1. В своем этимологическом значении понятие культуры восходит к античности. Понятие "культура" изначально соотносилось с культурой чего-то: культура души, культура разума, культ богов и культ предков. Слово "культура" происходит от латинского, означавшего возделывание почвы, ее культивирование, т.е. изменение в природном объекте под воздействием человека в отличие от тех изменений, которые вызваны естественными причинами. Римский философ Цицерон, говорил о необходимости культуры души, считая таковой философию. Цицерон отождествлял философию с культурой души и духа. Когда говорят о культуре ума, чувства, бытовой и трудовой культуре, культуре управления, при этом преобладает оценочное понимание культуры. Высоко ценятся в качестве проявлений культуры надежность, аккуратность, целесообразность, сознательность, умелость.
Понятие культура может иметь множество смысловых оттенков. Чем можно объяснить такое многообразие определений? Прежде всего тем, что культура выражает глубину и неизмеримость человеческого бытия. Культура влияет на все сферы общественной и индивидуальной жизнедеятельности - труд, быт, досуг, мышление, образ жизни. Значение ее в формировании и развитии культурной деятельности человека обнаруживается в действии духовных потребностей и ценностей, что влияют на характер поведения, формы и стиль общения людей. Культура воспринимается и как выражение ценностей, и как фактор, отражающий творческую деятельность. Отсюда стремление выявить потенциал культуры, ее внутренние резервы, отыскать возможности ее активизации.
В современной культурологии распространены технологическая, деятельностная и ценностная концепции культуры. С точки зрения технологического подхода культура представляет собой определенный уровень производства и воспроизводства общественной жизни. Деятельностная концепция рассматривает культуру как способ и результат жизнедеятельности человека. Ценностная (аксиологическая) концепция культуры подчеркивает роль и значение идеальной модели жизни – должного в жизни общества, и культура в ней рассматривается как реализация должного в сущее, реальное.
Культура иногда определяется как совокупность искусственных порядков и объектов, знаний, созданных людьми в дополнение к природным. Культуру часто определяют как вторую "природу". В основе всякого явления культуры лежит некоторое природное явление, человек образует и преобразует стихийное. Но противостоит ли культура природе? Культура прежде всего – природный феномен поскольку ее творец – человек – биологическое создание. Без природы не было бы культуры, потому что человек творит на природном ландшафте. Он пользуется ресурсами природы, он раскрывает собственный потенциал. Но культура есть и преодоление природы, сотворение того, что может надстроиться над природой. Многие животные могут создавать что-то такое, что похоже на культуру (пчелы, пауки, муравьи…). Культура предполагает свободную творческую активность, которая позволяет преодолевать границы биологического инстинкта. Для того чтобы создать культуру, человек должен был обрести некий дар, способность создавать то, что не закреплено в его видовой программе. Обретение такого рода выражено в древнем мифе об огне как первоначале культуры.
Культура обладает значительной "избыточностью". Подобно языку, имеющему несколько сходных понятий для обозначения одного и того же явления, так и в культуре на каждую потребность есть не один, а несколько ответов, культура содержит альтернативные программы поведения, различные нормативно-ценностные системы, хотя одна или некоторые из них являются обычно преобладающими. Избыточность культуры способствует большей надежности культурной системы, помогает ей быстро и адекватно реагировать на непредвиденные изменения.
Чем богаче запас знаний и умений, чем больше альтернативных программ деятельности, тем общество жизнеспособнее и выносливее. Этот аргумент объясняет функциональность ритуальных, символических, не имеющих, казалось бы, практического смысла видов деятельности. С их помощью поддерживается определенный тип сознания, система человеческих связей. Ненужные, лишенные, казалось бы, смысла виды поведения и отношений людей поддерживают существование культурной общности. Игровые, дружеские связи легко могут быть использованы для быстрого формирования трудовой, военной и политической организации.
Символические формы культуры получают разумное объяснение с точки зрения культурной общности, умудренной долгим опытом истории. Размышления о символическом значении храма как центра духовного единения людей подтверждают, что народ нуждается в идее священного как в универсальном символе. Т.о., национальные святыни, имена национальных героев – функциональны. Символические, священные культурные явления приобретают практическую ценность. Конечно, культура не является только символической.
В системе научного знания, культурология относится к социально-гуманитарным наукам и тесно взаимодействует с другими науками. Культурология основывается на данных антропологии, социологии, психологии, истории и др. Культурология, опираясь на данные археологии, этнологии, искусствознания, философии, социологии, истории и т.д., занимается изучением человеческой деятельности, которая включает в себя репродуктивное и творческое начала. Культура воспроизводится каждый раз заново. В этом смысле культурология интегрирует все знание о человеке в мире, анализ человеческого бытия учитывает рассмотрение человеческой деятельности: как в процессе культурной деятельности происходит становление личности, каковы содержание и исторически обусловленный характер взаимодействия между людьми. Рассмотрению культурологии подлежат многие вопросы философского осмысления бытия в каждую из эпох, проблемы политической, правовой, нравственной культуры. И каждая сторона этого рассмотрения имеет свою специфику, предстает относительно самостоятельной сферой человеческого бытия.
Культурология — это не только теория культуры, история культуры соотносится с ней как конкретная историческая наука с теоретическим знанием. Культурология ориентирована на познание того общего, что связывает различные формы культурного существования людей. Культурология стремится к универсальной синтетической точке зрения, включающей все индивидуальные формы человеческой культуры. Философский синтез предполагает единство процесса творчества и воспроизводства норм, традиций, ценностей и др.
В культуре происходит не столько обобщение, сколько общение культур; появление новых явлений в культуре не всегда означает исчезновение старых. Так модель культурной диффузии предполагает, что межкультурный обмен осуществляется с помощью таких механизмов, как завоевание, если к менее развитой культуре вносятся важные элементы более развитой (технология вооружения, элементы стратегии, структуры власти, определенные способы политической интеграции); мирный обмен и добровольная имитация образцов (искусство, урбанизация, профессиональная специализация, организационная дифференциация).
В культурологии как научной дисциплине культура рассматривается в качестве целостного объекта исследования. В культурологию входит рассмотрение конкретно-исторических форм культурного бытия, предметом ее изучения становятся культурные ценности. Культурология может быть определена как наука о множественности культур, наука, изучающая закономерности возникновения, становления и развития различных культур. Вопросы, относящиеся к определению сущности культуры и закономерностей возникновения и развития культуры относятся к наиболее важным и сложным в культурологии.
Идея выделения культурологии в самостоятельную область знания обычно связывается с именем американского антрополога Уайта Л.. Он применил понятие культурологии для обозначения области знания, которую Тайлор Э. определил как "наука о культуре". Использование названия "культурология" для науки о культуре должно было, по мнению Уайта Л., ускорить переход от частных наук к целостному исследованию культуры. Культурологию Уайт Л. рассматривал как принципиально новый способ изучения культурных явлений, раскрытия общих закономерностей культурно-исторического процесса и специфики человеческой культуры. Под его влиянием произошел поворот от частных, ориентированных на архаику исследований локальных культур, к целостному исследованию мировой культуры. Уайт считал способность человека оперировать символами важной для понимания культуры. Именно благодаря символам опыт человека закрепляется, увеличивается, передается от поколения к поколению.
Можно выделять культурологию как интегративное знание о целостном феномене культуры в реальном исторического времени ее существования или культуроведение как совокупность частных научных дисциплин, изучающих отдельные подуровни культуры по специализированным сферам деятельности (экономическая, политическая, религиозная, художественная и пр.) и философию культуры как методологию осмысления сущности культуры и формирования мировоззренческих оснований ее понимания. Философию культуры иногда относят к философскому знанию. Критерии разграничения здесь условны, немалое число теоретических исследований в области культуры выполняется на стыке культурологии и философии культуры, основывается на синтезированных методологиях и включает в себя элементы обеих областей и способов познания.
2. Категории культурологии – наиболее фундаментальные понятия о культурных закономерностях, явлениях, процессах и связях, выделяемые исследователями сущностные свойства культуры, на основании которых осуществляется систематизация изучаемых культурных феноменов. В числе наиболее распространенных и употребляемых в культурологии категорий могут рассматриваться:
культурные объекты (культурные формы в их вещественном и символическом выражении, культурные системы и культура в целом);
культурные процессы (генезис, формирование, функционирование, распространение, изменчивость, воспроизводство культуры и т.п.);
культурные свойства (функциональность, утилитарность, коммуникативность, ценность, технологичность, универсальность, локальность, уникальность, типичность и пр.);
культурные функции (социокультурная организация и регуляция, познание окружающего мира, трансляция социального опыта, обмен информацией и т.п.);
культурные модальности (эволюция, прогресс, деградация, циклизм и др.);
культурные значения (культурные смыслы явлений, оценки и оценочные критерии);
культурные обозначения (знаки, символы, образы, атрибуты, имидж, культурные тексты и коды);
культурные ценности (материальные, художественные, идеологические, нравственные, религиозные, социальные блага и пр.);
культурные нормы (образцы, правила, стандарты, каноны, традиции, мораль, стиль, мода, культура труда и потребления, быта и досуга, общения и т.п.);
культурная среда (искусственная предметно-пространственная среда жизнедеятельности — окультуренные территории, населенные пункты, постройки, сооружения, помещения, вещи и иные материальные продукты деятельности, а также социально-информационная среда взаимодействия в обыденной жизни и специализированной областях деятельности людей);
субъекты культуры (личности, семьи, социально-функциональные группы и коллективы, классы, касты, социальные организмы, этносы, нации, человечество);
процессы и результаты усвоения культуры индивидами (культурная ассимиляция, воспитание и обучение, социокультурная адекватность и пр.);
культурная мотивация (индивидуальные и групповые интересы, потребности и необходимости, адаптация, целеполагание, самоорганизация, самоидентификация, социальные роли и функции личности, статус, престижность и т.п.);
культурообусловленное поведение и сознание людей (обряды и ритуалы, творчество, образ жизни и досуг, мифология и верования, ментальности, архетипы сознания и пр.);
культурные аспекты специализированных областей деятельности (хозяйственная, правовая, политическая, военная, философская, религиозная, художественная, научная, образовательная, информационная, природопользования, охраны здоровья и т.п.);
культурные институты (учреждения культуры и досуга, образования, творческие организации, учреждения охраны культурного наследия, средства массовой информации и т.п.);
культурно-интеграционные и дифференциальные процессы и явления (солидарность, взаимопомощь, самобытность, разделение функций, и пр.);
типология культуры (специализированная и обыденная, элитарная и народная, популярная и массовая, образы жизни и т.п.);
межкультурные взаимодействия (культурная диффузия, заимствования, отторжение, конфликт ценностей, культурный синтез и пр.), существуют также другие менее значимые категории культурологии.
В современной культурологии используются особые методы культурологического исследования. Во-первых, это гуманитарная проблематизация исследуемого материала: сбор эмпирического материала и его теоретическое осмысление. Во-вторых, сопоставление анализируемой культуры и ее феноменов (того или иного народа, какой-либо исторической эпохи и т.д.) с другими культурами. В-третьих, выделение и описание ведущих культурных структур, парадигм. В-четвертых, анализ тенденций и особенностей культурных феноменов как противоречивых начал человеческой деятельности, представленных по различным основания (присваивающая и добывающая экономика, труд физический и умственный, наука и религия, наука и искусство, традиции и новаторство и т.д.).
Культура требует специфического подхода к изучению ее феноменов. В культурологии используются различные методы. Существует не один, а много способов системного описания культуры. Ее целостность может выражаться разными средствами. Сформировался системно-типологический метод, который преодолевал господствовавший долгое время описательно-исторический метод, при котором описываются особенности, элементы культуры, но не сама она как система. Синтез (греч. - соединение, сочетание, составление) — соединение различных элементов в единое целое, качественно отличное от простой их суммы. Понятие синтеза в культурологии характеризуется многозначностью и смысловой открытостью. Оно сопоставимо с такими терминами, как "диалог культур", "общение культур" (Библер В.), тенденция расширяющегося взаимовлияния культур особенно актуальна для 20 в. Системный подход в культурологии - методологическая основа культурологии как науки, направлен на интеграцию исследовательского материала, накопленного различными областями гуманитарного знания, занимающимися изучением культуры. В рамках системного подхода культура рассматривается как система, складывающаяся и функционирующая во взаимодействии: объективной (любые культурные объекты) и субъективной (отражение культуры в сознании) форм; рациональной и эмоционально-чувственной ее составляющих; процессов производства, распространения и усвоения культурных ценностей и др.
Важнейший момент, обеспечивающий возможность применения системного подхода — формализация культурологического материала (определяемая, подобно тому, как это имеет место в математике, как отвлечение от изменчивости рассматриваемого объекта). Это означает, что с культурными объектами и процессами необходимо сопоставить некоторые стабильные, неизменные понятия, в силу чего становится возможным выявить взаимоотношения, существующие между этими понятиями, а тем самым вскрыть связи, наблюдаемые в реальной действительности. Отсюда следует, что методика применения системного подхода состоит в выявлении необходимого и достаточного набора общесистемных характеристик, отличающих специфику данной культуры, культурно-исторического периода либо отдельных элементов и компонентов культуры.
В культуре всегда есть нечто конкретное - это определенный способ творчества. Человеческие творения возникают первоначально в мысли, в духе и лишь затем объективируются в знаки и предметы. И поэтому в определенном смысле есть столько культур, сколько творящих субъектов. Поэтому в пространстве и времени существуют различные культуры и разные формы культуры. Однако из того, что существуют лишь различные формы культуры, а не абстрактная культура, не следует, что эти формы замкнуты сами на себя и недоступны чужому влиянию. В зависимости от того, кто создает культуру и каков ее уровень, различают три формы – элитарную, народную и массовую культуру. Элитарная, или высокая, культура создается привилегированной частью общества либо по ее заказу профессиональными творцами. Она включает изящное искусство, классическую музыку и классическую литературу. Как правило, элитарная культура опережает уровень восприятия ее среднеобразованным человеком. В отличие от элитарной народная культура создается анонимными творцами, не имеющими профессиональной подготовки. Народную культуру называют также любительской (но не по уровню, а по происхождению), или коллективной. Она включает мифы, легенды, сказания, эпос, сказки, песни, танцы. По своему исполнению элементы народной культуры могут быть индивидуальными (изложение легенды), групповыми (исполнение песни, танца), массовыми (карнавальные шествия). Еще одно название народной культуры – фольклор. Он всегда локализован, так как связан с традициями данной местности, и демократичен, поскольку в его создании участвуют все желающие. Массовая, или общедоступная, культура не выражает изысканных вкусов аристократии или духовных поисков народа. Механизм распространения массовой культуры напрямую связан с рынком. Ее продукция предназначена для употребления массами. Массовая культура может быть интернациональной и национальной. Как правило, она обладает меньшей художественной ценностью, нежели элитарная или народная. Но в отличие от элитарной массовая культура обладает большей аудиторией, а в сравнении с народной – она всегда авторская. Она призвана удовлетворять сиюминутные запросы людей, реагирует на любое новое событие и стремится его отразить. Поэтому образцы массовой культуры быстро теряют свою актуальность, выходят из моды. С произведениями народной и элитарной культуры такого не происходит. Достоинство произведений массовой культуры не в том, что они всем понятны, а в том, что они основываются на архетипах.
Культура не существует вне человека. Овладение культурой может осуществляться в форме межличностных отношений (общение в дошкольных учреждениях, школе, вузе, предприятии, путешествии, семье) и самообразования. Огромна роль средств массовой информации – радио, телевидения, печати. Теория культуры уделяет серьезное внимание индивидуальной культуре личности, в частности ее нравственной, правовой, философской, политической и бытовой культуре. Культура есть результат творчества, свободного выбора; культура обладает самостоятельной ценностью для человека, выражаясь в непосредственной жизни духа, свободной игре ума, созерцании прекрасного, постижении истины.
3. Важнейшими особенностями культуры являются такие свойства, как способность к самообновлению, постоянному порождению новых форм и способов удовлетворения интересов и потребностей людей. Свойства изменчивости, динамики культуры позволяют выделять несколько основных типов возникновения и существования феноменов культуры: культурогенез – процессы порождения новых форм культуры и интеграции их в социальную практику, а также формирования новых систем и конфигураций культуры, протекающие постоянно на протяжении всей истории человечества; наследование традиций – процессы трансляции и воспроизводства, а также отмирания (утраты социальной актуальности) уже существующих в социальной практике явлений, что определяет преемственность социокультурного опыта людей и позволяет осуществлять воспроизводство их сообществ как устойчивых социальных целостностей; диффузия культуры – процессы пространственно-временного распространения образцов культуры, их заимствования и внедрения в новые, еще не практиковавшие эти формы системы культуры, ведущие к обмену элементами культурного опыта, взаимодействию и взаимопониманию между разными сообществами. Хотя культура и представляет собой порождение коллективной жизнедеятельности людей, ее практическими творцами и исполнителями являются отдельные личности.
Проблема возникновения человеческой культуры в культурологии чаще всего рассматривается в единстве трех составляющих: антропогенеза, т.е. происхождения человека, социогенеза – становления человеческого общества и культурогенеза – рождения культуры. Причем каждая из этих составляющих имеет свою специфику. Процесс происхождения культуры был одним из аспектов становления человека как существа культурного. В ходе антропогенеза, по всей видимости, происходила и постепенная эволюция биологических механизмов адаптации к природному окружению, посредством изменения стереотипов сознания и поведения, разработки и применения искусств, механизмов обмена информацией и иных форм активности, уже культурных по своему характеру. Темпы развития поведенческо-деятельностных средств обеспечения существования еще более ускорились, когда к адаптируемым условиям природного окружения добавились и исторические обстоятельства контактов и соперничества с другими культурными обществами. Начиная с эпохи становления первых городских цивилизаций, фактор взаимодействия сообществ с социокультурным окружением превратился в один из наиболее значимых стимулов культурного развития.
Для установления истоков культурогенеза анализируются представления о том, что мир человека есть часть животного царства, а потому и он всецело подчинен законам биологии. Основы культурной и творческой активности человека усматривают в биологии человека, в его генотипе (Вильсон Е., Тигер Л. и др.). В данном случае происходит своеобразное отождествление культурогенеза с антропогенезом, поскольку основы культурного творчества предполагается обнаруживать в биологической природе человека.
Учитывается также анализ поведения людей, входящих в состав различных социокультурных общностей. Поведение людей обусловлено различными потребностями, стимулами, мотивами. Основой поведения людей выступает не только биология, но и культура, и прежде всего духовная культура. Человек, рождаясь в том или ином обществе, усваивает его культуру. Именно она, а не биологические факторы, определяет поведение людей. Поэтому культура выступает одновременно и как нечто присущее только лишь человеку, и как качественно отличное от биологического состояния человека – надбиологическое (Каплан Д., Кребер Э., Ланкастер Ю., Уайт Л. и др.). Но в данном подходе преувеличивается значение человеческого сознания, которое признается самодостаточным основанием для существования и реализации культуры как некоторой программы человеческого поведения. В этом случае из сферы исследования выпадает вопрос о том, что является объективной основой такой программы, какие элементы сознания задают ее. Культура здесь предстает некоторым структурообразующим элементом надбиологического, идеального происхождения. Сверхорганическое развитие выступает как духовный процесс, реализация в социуме духовной культуры.
Предпосылки культурогенеза связываются с признанием наличия у высших млекопитающих элементарной культуры или протокультуры, поскольку праорудийная деятельность развивалась не только на основе естественного отбора, но и посредством передачи опыта деятельности от индивида к индивиду путем подражания. Предпосылками культурогенеза явились также мышление, язык и воля. Это отделило социокультурное начало в деятельности от биологического и положило начало духовному творчеству, духовной культуре, пусть даже в самых примитивных ее формах. Т.о., можно сказать, что культурогенез предвосхитил социогенез, поскольку культурогенез воплощался в орудийной деятельности, представленной рядом археологических культур – от олдовайской до мустьерской. Еще одной предпосылкой культурогенеза стало возникновение коллективной, общественной воли, которая контролировала, регулировала и формировала волю индивидов, исходя из необходимости обеспечения равного доступа всех членов первобытного человеческого общества к охотничьей добыче. Общественная воля предполагала удовлетворение этой потребности равного доступа и ограничение биологических потребностей отдельного индивида. Зарождающиеся отношения людей в коллективе регулировались посредством общественной воли. Формировались структура социокультурных отношений, система норм поведения, комплексы запретов (табу).
Культурологом Хейзингой Й. в работе "Человек играющий" была сформулирована игровая концепция культуры, в которой высказывается мнение, что культура возникает в рамках игры. Основа культуры задается в игре, которая древнее и первичнее, чем любая культура и можно говорить о том, что по всей земле на всей территории обитания раннего человеческого общества господствует комплекс совершенно однородных представлений и обычаев игрового характера. Игра скорее, нежели труд, была формирующим элементом человеческой культуры. Подчеркивая символический характер игровой деятельности, Хейзинга обходит главный вопрос культурогенеза, ведь и животные обладают способностью к игре. Хейзинга отмечает, что архаическое общество играет так, как играет ребенок или играют животные. Те виды деятельности, которые прямо направлены на удовлетворение жизненных потребностей (например, охота), в архаическом обществе принимают игровую форму. Мало-помалу внутрь игры проникает значение священного акта.
Пронизан игрою и миф, и культ: ведь ранние общества совершали свои священнодействия в ходе чистой игры. Хейзинга приходит к выводу, что в мифе зарождаются движущие силы культурной жизни – право и предпринимательство, ремесло и искусство, наука. Подробно останавливаясь на значении игрового фактора в греческой культуре, Хейзинга приходит к выводу о том, что все мистическое и героическое, логическое ищет форму и выражение в благородной игре. Хейзинга Й. доказывает, что игра относится к области иррационального, т.к. игра простирается на животных и на человеческий мир. Существование игры не связано ни с какой-либо ступенью культуры, ни с какой-либо формой мировоззрения. Даже у животных она вырывается за границы физического существования. С точки зрения мира, мыслимого как детерминированный, то есть как чисто силовое взаимодействие, игра есть нечто избыточное. Существание игры утверждает сверхлогический характер положения в космосе: животные могут играть, следовательно, они нечто большее, чем механизмы; человек играет и знает, что он играет, следовательно, он нечто большее, нежели разумное существо.
Игра устанавливает порядок, глубокая связь с идеей порядка есть причина того, почему игра в столь значительной мере лежит в области эстетического. Игра склонна быть красивой. Термины, которые применяются для обозначения элементов игры большей частью лежат в области эстетики. Тайна игры выражается в переодевании, когда надевшие маску, выражают совсем другое существо. Участвующие в культовом действии убеждены, что оно претворяет в жизнь некое благо. При этом остается оценка священной мистерии как наивысшего достижимого выражения того, к чему нельзя подойти чисто логически. Интересно, что такое представление сохраняет все формальные признаки игры, но с концом игры его действие не прекращается, а продолжает действовать в обыденном внешнем мире.
Упорядоченный ход вещей, установленный и определенный богами, сохраняемый и поддерживаемый отправлением культа для сохранения жизни на благо человека ничем иным не оберегается столь надежно, как знанием человека о священных вещах и их тайных именах, знанием о происхождении мира. Состязания в сакральном знании укоренены в самых глубинах культа и являются его существенной составной частью. Вопросы, которые жрецы по очереди или по вызову задают друг другу во время жертвоприношения, в полном смысле слова, загадки. Функция сакрального противоборства между жрецами в загадывании загадок нигде не видна так отчетливо, как в ведической традиции. На священных празднествах люди состязались в этом знании, ибо выговариваемое слово воздействовало на весь миропорядок. Так в форме игры возникает философия. В мудрости упражняются, как в священных искусных ремеслах.
Игровой элемент присутствует на всех этапах развития человечества (от архаической культуры до современности), сильное агональное чувство по-прежнему присутствует в мире, хотя и в иных формах, чем раньше. В современной культуре, с точки зрения Хейзинги Й., существует тенденция выделения игрового элемента в спорте – это игра, жесткая в своей серьезности, но при этом считающаяся игрой.
Игровая концепция культуры, сформулированная Хейзингой Й., рассматривает игру как первооснову культуры, культура носит игровой характер. Игра – это структурная основа человеческих действий. А для того, чтобы игровое содержание культуры было культуросозидающим, оно должно оставаться чистым. Цель игры – в ней самой. Игра – форма человеческих действий или взаимодействий, в которой человек выходит за рамки своих обычных функций. Цель игры – в поддержании ее собственного процесса, присущих ей интересов, правил взаимодействия. Игра может быть прервана без ущерба для участвующих в ней людей, предметов и символов, во всяком случае без ущерба для их обычных утилитарных функций и значений. Игра позволяет человеку принять на себя какую-то роль и отказаться от этой роли; он может менять свои функции. Игра не является и утилитарной деятельностью в том смысле, что она не ориентирована на внешнюю пользу; однако она вполне утилитарна в том плане, что обнаруживает свою полезность для играющего человека, дает ему ощущение хозяина своих собственных сил и возможностей.
Выделяют такие разновидности игры: предметные, соревновательные, ролевые. Философию культуры интересует парадоксальность игры, серьезный смысл ее легкомысленности, культурная ценность ее неутилитарности. Понятие полезности в игре приобретает такие смыслы: внешняя польза, внешний результат человеческих действий и взаимодействий являются элементом, промежуточным результатом многомерной полезности, что заключена в процессе освоения людьми различных своих возможностей и многогранности окружающих их вещей.
В современной культуре возникают различные игровые практики, адаптирующие людей к ситуациям нестандартного поведения, к самостоятельному преобразованию своих ролей и функций, к дистанцированию себя по отношению к ним. Во второй половине 20 ст. понятие игры приобретает все более заметное значение. Поскольку философия культуры ориентирована на познание этических и эстетических форм деятельности людей как связей бытия, постольку игра оказывается одной из важнейших моделей функционирования этих связей. В философии культуры при истолковании структур бытия выделяется их воспроизводимость, процессуальность, изменчивость и игра становится наиболее приемлемым образом подвижных взаимодействий, устанавливающих и преобразующих связи элементов бытия.
Концепция игрового генезиса культуры развивалась не только в творчестве Хейзинги, Финк Е. в работе "Основные феномены человеческого бытия" в качестве одного из основных феноменов человеческого бытия рассматривает игру. Всего же Финк выделяет пять основных феноменов: игра, труд, любовь, господство, смерть. Игра охватывает всю человеческую жизнь до самого основания и существенным образом определяет бытие человека. Играть может только человек, ни животное, ни Бог играть не могут. Поскольку для человека игра охватывает все, она позволяет ему возвыситься над природным царством. Так возникает феномен культуры.
При рассмотрении возникновения и исторического развития человеческой культуры важным является понятие осевого времени, которое вводится Ясперсом К.. Ясперс использовал в своих работах огромный историко-культурный материал, для обоснования концепции генезиса великих древних культур, осевого времени и т.д. Примерно в V в. до н.э. в выделяемых Ясперсом трех очагах мировой культуры возникают религиозно-этические учения, проповедующие принципиально новые ценности, которые настолько глубоки и универсальны, что являются актуальными и сегодня. В развитии мировой культуры Ясперс насчитывает "два дыхания". Первое ведет от "прометеевской эпохи" (времени использования огня, возникновения речи и орудий труда) через "великие культуры" древности к осевому времени. Второе дыхание ведет от новой "прометеевской эпохи" (эпохи науки и техники, которая длится до сих пор) через будущие "великие культуры" к далекому второму осевому времени, с которым связано "подлинное становление человека".
Культурология изучает мир человека в контексте его культурного существования, т.е. в аспекте того, чем этот мир является для человека, каким смыслом он для него наполнен. Культурология исследует системный объект — культуру как форму существования, результат символической и практической деятельности человека. Интерпретация человеком определенных явлений культуры становится его творчеством. Человек может создать (в языке, религии, искусстве, науке) свой собственный универсум — "символическую вселенную", которая открывает перед ним возможность понимать и истолковывать, связывать и упорядочивать, синтезировать и обобщать человеческий опыт, а также обретать индивидуальность через приобщение к накоплениям культуры.
Культура вырабатывает запас значений, смыслов, имен, знаков, ценностей, из которых можно строить модели видимого и мыслимого мира, стратегии поведения, планы и сценарии развития. Ценности — важнейшие компоненты человеческой культуры. В зависимости от избираемого основания классификации ценности делятся на предметные и субъектные, жизни и культуры, ценности-средства и ценности-цели, относительные, и абсолютные и т.д. Их существование укоренено в потребности творческой активности человека, его диалоге с другими людьми, ориентированном не только на область сущего, но и на должное. Универсальные ценностно-смысловые ориентиры, необходимые человечеству, могут формироваться как результат осмысления диалога различных культур. Источник ценностного сознания чаще всего определяется через сопоставление разнородных явлений с определенным эталоном. Так, напр., несхожие между собой природные и культурные реалии могут стать предметом эстетического созерцания и оценки. Эталонные представления не всегда осмыслены, и поэтому их своеобразным заместителем служит символ, созидающий при помощи сближения разнородных явлений ценностно-смысловую предметность. Объединяя разнородное, символ одновременно дифференцирует ценности между собой. Появляясь в процессе творческой активности субъекта, ценности являются значимыми в процессе коммуникации.
4. Первые попытки осознать, что такое культура были предприняты философами античности. Ими были введены понятия и категории для ее обозначения, среди которых в первую очередь следует выделить пайдейю. Смысл этого базисного понятия состоял в обучении, просвещении, образовании и воспитании в соответствии с нравами и традициями общества. Все это, как полагали мыслители античности, отличает человека от животного, эллина и римлянина от варвара, свободного от раба, философа от черни.
При этом воспитание понималось как природный процесс формирования человека, призванного занять свое «естественное место» в мире, отличающемся порядком и гармонией в Космосе. Последний охватывал как собственно природу, так и все человеческое, которое сегодня мы отождествляем с культурой.
Воспитание мыслилось и в неразрывной связи с получением знаний. Целью этого процесса была подготовка к общественной жизни, формирование гражданина, знакомство его с «номосом» - человеческими законами, являющимися естественным продолжением природных установлений.
Следовательно, античное воспитание было тесно связано с политической деятельностью, с формированием гражданских нравов, которые выступали в качестве гарантии соответствия человека Космосу, вписанности и «встроенности» его в мировой порядок. Даже судьба, - ничему и никому не подчиняющаяся, проявляющаяся как абсолютная необходимость случая – сама считалась неким сюжетом, встроенным в космический порядок. Это объясняет тот факт, что данная эпоха не знала идеи культуры, отделенной от природы.
Средневековые представления о мире и человеке базируются, прежде всего, на идее креационизма, согласно которой все сущее создано силой божественного слова из ничего. Сотворив мир, Бог, согласно христианскому пониманию, придал ему смысловую значимость. Бог – не часть мира, Космоса, он вне его, над ним, в своей сверхъестественной сущности является его творцом, законом, идеалом.
Средневековая теологическая мысль, как и античная, не знала идеи культуры как процесса и результата сугубо человеческой созидательной деятельности. Однако, если в античное время не вычленяли культуру из природного мира, то в средневековье созидателем культуры выступал Бог.
В отличие от средневекового мышления, ориентирующегося на коллективную духовную деятельность и традицию, в эпоху Возрождения сконцентрировались на индивидуальном осмыслении реального мира, предполагающего отрицание традиций. В результате появилось новое понимание человека, равного Богу, стремящегося к энциклопедическим знаниям, человека-творца, универсалия. Его основанием, фундаментом становится созидательная активность. С этого времени человек является той центральной и сознательно действующей силой мироздания, какой ранее выступал бог.
Таким образом, лишь в эпоху Возрождения стало возможно понимание культуры как «определенной», фиксируемой в «культурных фактах», творческой деятельности человека. Именно отсюда проистекало отсутствующее ранее различие человеческого и природного как разных субстанций. Все чаще под культурой стала подразумеваться деятельность, воплощающаяся в явлениях искусства, в мышлении, в социальной, экономической деятельности и «представляющая» специфически человеческое.
В эпоху Нового времени (XVII-XVIII в.в.) основной задачей философии становится разработка учения о методе познания, а также, выработка таких правил мышления, с помощью которых можно было бы преодолеть медлительность ума, расширить его возможности и гарантировать истину. Разум и его наивысшая форма – наука, мыслились как необходимое и достаточное условие господства человека над природой и справедливого устройства общества. Такая установка привела к рационалистической трактовке культуры как процесса и результата культуротворчества.
В XVIII в. процесс приобщения человека к культуре сводился прежде всего к его воспитанию в широком смысле, в котором решающую роль играло просвещение. Отсюда и название целой эпохи, охватившей XVIII в. – Просвещение. Именно в это время закрепился уже ставший сегодня привычным смысл понятия «культура» как чего-то «приобретенного». Так, упомянутый ранее, немецкий просветитель Самюэль Пуфендорф под природой понимал жизненные блага и удобства, которых добился человек в результате деятельности по преобразованию природы и усовершенствованию своего внутреннего мира посредством образования через различные общественные институты, изобретения, одежду, язык, знания и т.п. Причем Пуфендорф рассматривал культуру не только как процесс усовершенствования, но и как состояние, ступень развития человека и общества.
Философия Просвещения впервые осуществило подход к истории как к процессу необратимых общественных изменений, которые понимались как постоянное приближение к торжеству разума. Убежденность в неограниченных возможностях наук и преобразование сознания людей путем просвещения стало основой концепций общественного прогресса, теоретическим завершением которых явился труд французского философа Ж. А. Кондорсе.
Весьма заметной тенденцией новоевропейского гуманитарного знания было также максимальное сближение «естественного», «разумного» и «должного». «Естественное» – это то, что соответствует природе человека и совпадает с разумным. Ему противопоставлялось все неестественное, неразумное и не должное как искаженное и неправильное. Такой подход породил нормативность в отношении общества и истории: «неразумное» подлежало критике и должно было быть устранено из истории. При этом, во-первых, некоторые мыслители не возражали против революции как способа «отправить на свалку истории» за ненадобностью все ненужное. Во-вторых, должное практически всегда отождествлялось с тем, что присуще европейской цивилизации. Отсюда следует один из принципов новоевропейских исследований культуры – европоцентризм.
Однако, на фоне всеобщего оптимистического отождествления научного и художественного образования человека с развитием культуры в XVIII в. диссонансом прозвучало мнение французского философа Ж. Ж. Руссо, пришедшего к выводу, что во все времена и у всех народов с подъемом наук и искусств деградировала нравственность, распространялась роскошь и извращенность нравов, происходила утрата гражданских качеств, что вовсе не делало людей счастливыми. Испорченности и моральной развращенности «цивилизованных» наций Руссо противопоставлял предполагаемую простоту и «чистоту» нравов человеческих сообществ, находившихся на патриархальных ступенях развития.
В качестве итога философии Нового времени могут рассматриваться работы немецкого просветителя И.Г. Гердера. Согласно его взглядам, человек есть высшее и последнее звено природы, специфической сущностью которого является культура. Но во-первых, культура не является изначально данным отличием человека от животного, она – по рождении его самого. Во-вторых, по своему содержанию она есть не столько разум и мышление, сколько совокупность человеческих умений. В-третьих, именно культура формирует в человеке человека, ибо даже самый одаренный индивид не в состоянии сам взрастить свои умения и навыки. Таким образом, на место господствующих долгое время в новоевропейской философии представлений о неизменной «природе человека», Гердер поставил культуру, историчную по происхождению, созданную людьми, изменчивую во времени и многообразную в пространстве, историческое существование которой обеспечивается с помощью языка и традиций как механизма исторической трансляции. Он одним из первых отошел от европоцентризма как в его теоретическом, так и в его практическом аспекте. Пришел к выводу, что содержание и цель исторического прогресса состоит не в успехе наук, а в развитии гуманности.
Что же касается представителей немецкой классической философии таких как И. Канта, Ф. Шиллера, Ф.В. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, то само понятие «культура» у них не несло такой значительной познавательной нагрузки, как у просветителей. Многие аспекты человеческого бытия стали рассматриваться в контексте общефилософских вопросов, через другие категории.
Кратко резюмируя исследования этих философов, можно выделить следующие положения:
И. Кант считал культуру данной Богом способностью человека подняться от «животного», чувственного состояния к высоконравственному существованию, подчиняясь внутреннему повелению к добру.
Ф. Шиллер утверждал, что культура состоит в гармонии и примирении физической и нравственной природы человека.
Ф.В. Шеллинг не первый план ставил эстетическое осознание культуры. Главным ее содержанием провозглашалась художественная деятельность людей как средство преодоления в них животного, естественного начала.
По Г.В. Гегелю сущность культуры определяется не преодолением биологических начал в человеке и не творческой фантазией выдающихся личностей, а духовным приобщением индивида к мировому целому, включающему в себя как природу, так и историю.
Наметившаяся тенденция от общего осмысления к изучению конкретного многообразия культурных проявлений, получает дальнейшее развитие со второй половины XIX в. Этому процессу способствовало появление новых философских течений, таких как: философия жизни, позитивизм, неокантианство, неогегельянство, марксизм и др.
Карл Маркс (1818-1883), подобно Г.Гегелю, пытался создать универсальное учение о человеке как общественном существе. И хотя К. Маркс сам термин "культура" употреблял весьма редко, его философская концепция оказала огромное влияние на развитие гуманитарного знания.
Сущность человека философ трактует как "совокупность общественных отношений". Эти отношения осуществляются непосредственно как предметно-практическая деятельность, в которой, преобразуя внешнюю природу, человек одновременно преобразует себя и формы общественной жизни. "Способ производства" и "формы общения" приобретают в ходе истории объективный характер, не только не поддаваясь "контролю сознания, но и господствуя над ним в форме идеологии.
Весь исторический процесс осуществляется, по Марксу, как смена трех стадий. На первой стадии господствуют отношения личной зависимости, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная на вещной зависимости - такова вторая форма, при которой впервые образуется система всеобщего общественного обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная, на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние,- такова третья ступень.
Заслугой Маркса и настоящим переворотом в философии XIX века было толкование культуротворчества не только как духовного процесса, но и как предметно-практической деятельности. Более того, Маркс полагал, что материальное производство, экономика, составляют тот базис, на котором вырастает все богатство его идеального отражения - форм общественного сознания (религии, философии, морали, права, искусства), которые именуются надстройкой. И хотя последняя оказывает обратное влияние на базис, духовная жизнь того или иного этапа в развитии общества определяется способом производства.
Марксистская концепция противоречива: с одной стороны в истории действуют свободные индивиды, и она суть прогресс свободы, с другой -история имеет свои объективные, а значит, неподвластные воле отдельных людей, закономерности, "предписывающие" движение к обществу, в котором будет ликвидирована частная собственность, эксплуатация человека человеком, государство, и всестороннее развитие каждого станет условием всестороннего развития всех - к коммунизму. Однако коммунизм, по Марксу, - это не просто историческая цель, это - "движение, ликвидирующее нынешнее состояние". Под "нынешним" философ имеет в виду современное ему капиталистическое общество, базирующееся на эксплуатации, для ликвидации которой необходимо прибегнуть к насилию -одному из наиэффективнейших способов классовой борьбы: апофеозом его должна стать пролетарская революция.
И хотя последний вывод Маркса принимался и принимается далеко не всеми мыслителями, мало кто отрицает то, что немецкий философ действительно совершил революционный переворот во взглядах на культуру, доказав, что она не только процесс и результат духовного творчества, а включает в себя и все богатство человеческой предметно-практической деятельности.
Отправной точкой в анализе сущности культуры, как полагали некоторые представители неокантианства (В. Виндельбанд, Г. Риккерт, Э.Ласк), должен стать тезис И. Канта о ее коренной противоположности природе. В объектах культуры всегда заложены какие-либо ценности: этические, эстетически, религиозные, экономические и т.д., считал, например, Г. Риккерт. Явления же природы не находятся в какой-то связи с ценностями. Философ был уверен, что, принимая во внимание указанное различие между природой и культурой, в их изучении необходимо руководствоваться различными целями и методами.
Целью наук о природе является познание закономерностей, то есть абстрактных отношений между явлениями. Под закономерностью имеется в виду повторение в произвольно большом количестве объектов какого-либо признака. Эти науки игнорируют особенности индивидуальных и неповторимых явлений, вычленяя в них лишь то, что делает их похожими на другие экземпляры рода. Науки о природе пользуются генерализирующим методом, суть которого заключается в образовании таких общих понятий, в которых нет ничего такого, что представляло бы собой нечто особенное или индивидуальное из той или иной единичной действительности.
Целью наук о культуре является такое знание, размышляет далее философ, которое отражало бы существующие в истории закономерности, одновременно сохраняя особенности индивидуальных фактов. Учитывая то, что люди создают культурные блага, воплощая в них те или иные ценности, которые они считают значимыми для себя, ученый-историк должен помнить, что культурное значение какого-либо явления тем больше, чем исключительнее соответствующая ценность связана с его индивидуальным обликом. Теория не имеет права игнорировать особенности, непохожесть таких объектов, и науки о культуре применяют другой индивидуализирующий - метод, который Г. Риккерт называл еще методом отнесения к ценностям. Суть его в том, что из всей массы фактов историк выбирает те, которые оказали влияние на неповторимый процесс становления общества, то есть происходит вычленение совокупности значительных в своем своеобразии фактов.
Однако историю культурных процессов пишут люди, являющиеся представителями той или иной конкретной в пространстве и времени культуры. Значит, ученые разных стран и эпох могут иметь различающиеся между собой ценности. Следовательно, то, что для одного исследователя представляется важным, для другого может показаться незначительным. Поэтому мы встречаемся с тем непреложным фактом, что каждое поколение пишет свою историю прошлого. Какая из этих "историй" более истинна?
Этот вопрос, полагает Г. Риккерт, может показаться некорректным, если не предположить существование надисторическои неизменной системы культурных ценностей. Она может быть найдена, по мнению философа, только в исторической жизни: для этого нужно поставить вопрос, какие общие и формальные ценности лежат в основе материального и беспрерывно меняющегося многообразия исторической культурной жизни и каковы, следовательно, вообще предпосылки культуры. Как в природе существуют всеобщие закономерности, познать которые призваны естественные науки, так и в истории культуротворчества есть система абсолютных ценностей, которые в большей или меньшей степени воплощаются людьми в создаваемые ими блага. Их познание и принятие сделало бы историю объективным знанием, заключает философ.
Таким образом, некоторые представители неокантианства попытались поставить вопрос о своеобразии наук о культуре. Их метод был направлен на то, чтобы культурологическое знание по своей точности, стройности и степени приближения к истине "доросло" до естественнонаучного уровня.
Немецкий социолог, историк и экономист Макс Вебер (1864 - 1920) размышляя о тех проблемах, с которыми сталкиваются науки о культуре в конце XIX - начале XX века, пришел к выводу, что успехи естественных наук в Новое время, явившиеся следствием оптимистической веры (и основанной на ней деятельности) в то, что действительность может быть теоретически и практически рационализирована, породили стремление многих исследователей в области культуры построить теорию последней по образу и подобию наук о природе. И хотя делались оговорки, что культурные процессы, в частности духовные, "объективно" проистекают в менее строгом соответствии законам, все же они стремились превратить знание об обществе в более объективное (то есть свободное от ценностей) и вместе с тем вполне рациональное (то есть свободное от индивидуальных случайностей). Результатом таким образом ориентированного познания должна была стать совокупность законов, отражающих повторяющееся в исторических явлениях, из которой (совокупности) можно было бы точно вывести все возможные следствия в будущем.
Макс Вебер, с симпатией относившийся к теории Г. Риккерта и испытавший влияние неокантианства, полагал, что "объективный" подход к явлениям культуры, идеальная цель которого состоит в сведении эмпирических связей к "законам" бессмысленен, ибо, во-первых, знание социальных законов является лишь одним из целого ряда вспомогательных средств, необходимых для исторического мышления, во-вторых, познание культурных процессов возможно только в том случае, если оно исходит из того значения, которое имеет для нас всегда индивидуальная действительность жизни в определенных конкретных связях. "Культура, -писал М.Вебер, - это тот конечный фрагмент лишенной смысла мировой бесконечности, который с точки зрения человека обладает смыслом и значением". Являясь людьми культуры, мы обладаем способностью и волей занять определенную позицию по отношению к миру и внести в него смысл. Каким бы ни был этот смысл, он станет основой наших суждений о различных явлениях совместного существования людей, заставит нас отнестись к ним (положительно или отрицательно) как к чему-то для нас значимому. Поэтому науками о культуре мы называем, полагал М. Вебер, такие дисциплины, которые стремятся познать жизненные явления в их культурном значении. Значение же явления культуры определяется только в соотнесении с идеями ценностей. Определение того, что для нас значимо, и есть предпосылка, в силу которой нечто становится предметом исследования.'
На этом пути выявление законов функционирования какой-либо группы явлений есть всего лишь важное средство, но не цель познания. Знание законов помогает нам произвести сведение единичных компонентов явлений к их конкретным причинам, которые в своей индивидуальности обладают культурной значимостью. Однако чем более общи, то есть абстрактны, законы, тем менее они применимы для причинного сведения индивидуальных явлений, а тем самым косвенно и для понимания значения культурных процессов.
М.Вебер полагал, что весьма плодотворным средством познания культуры могла бы быть такая логическая структура как идеальный тип - понятие, с которым сравнивается, сопоставляется действительность с целью сделать более отчетливыми значимые ее компоненты. Идеальный тип определенного общественного состояния, сконструированный посредством абстрагирования ряда характерных социальных явлений какой-либо эпохи, может представляться современникам практическим идеалом, к которому надлежит стремиться, или теорией. Однако он может также вообще изначально либо неполно осознаваться, либо не осознаваться вообще. Следовательно, идеальный тип - это схема, рождающаяся в голове ученого, который, исходя из ценностей культуры, к которой принадлежит, выделяет значимое в другой культуре. Отсюда, заключает мыслитель, следует тот непреложный вывод, что в науках о культуре происходит (и должна происходить!) непрестанная смена теорий, отражающих ценностные и методологические предпочтения ученых разных эпох и культур. Таким образом, иррациональная культурная действительность, заключает ученый, получает различные отражения с помощью меняющихся идеальных конструкций.
Важнейшим понятием, введенным М. Вебером в методологию культурологии, было понятие рационализации. Оно означает процесс вытеснения случайных, аффективных или рутинных действий или мотивов, преодоление отклонений (и противоречий) от основной линии действия и поведения и последовательное упорядочивание действий, их планирование и накопление результатов. Рационализация охватывает лишь некоторые стороны культуры, приводит к их автономизации, оставляя другие сферы в стороне. Она всегда должна получать определенную институциональную основу (церковь, секта, образование, бюрократический аппарат и т.д.), которая и обеспечивает ее поддержание.
Важным вкладом в развитие гуманитарного знания была работа М. Вебера "Хозяйственная этика мировых религий", в которой рассматривается влияние различных религий на мотивацию хозяйственной деятельности и, в особенности, на возможность возникновения духовных предпосылок капитализма западного типа. Первой книгой из этой серии стала "Протестантская этика и дух капитализма" (1904), главной задачей которой было выяснение специфического влияния протестантизма на формирование духовных условий капиталистической деятельности и специфического типа личности капиталистического предпринимателя. Затем, в 1913 – 1917 гг., вышли работы "Религии Китая. Конфуцианство и даосизм" и "Религии Индии. Индуизм и буддизм", в которых М. Вебер поставил задачу показать отличие "духа" восточных религий от протестантизма, которые обусловили их неспособность создать духовные стимулы для зарождения капитализма на Востоке.
В 60 – 90 гг. нашего столетия идеи и методология М. Вебера переживают настоящий ренессанс; проблемы модернизации по западному образцу традиционных обществ заставляют ученых все чаще искать причины трудностей в особенностях духовной жизни этих культур.
Оригинальную философскую концепцию создаёт Эрнст Кассирер (1875 -1975), чьи взгляды тоже формировались под влиянием неокантианства.
Он не приемлет кантовской точки зрения о коренной противоположности культуры и природы, культуры и жизни. Это противопоставление, полагает ученый, – всего лишь конструкция разума, не более, ибо и в истории, и в процессе познания мы сталкиваемся, наоборот, с первоначальным единством человека и природы, духа и жизни. Жизнь выходит за пределы бытия, данного природой, она не есть часть этого бытия просто как биологический процесс, ибо изменяется и находит свое завершение в форме "духа".
Все содержание культуры имеет своей предпосылкой первоначальное деяние духа – творческого начала собственно человеческого. Дух как источник и содержание свободы постоянно реализует себя в различных формах, языках – религии, искусства, политических институтов, науки и т.д., – которые одновременно являются и формами социальной жизни. Дух есть не только жизнь культуры во всех ее проявлениях, но и представления о культуре, которые являются не просто отпечатками, отражениями, чувственно-предметных форм жизнедеятельности, но – символическими системами. Создавая символы, мифологические и религиозные, вербальные, художественные, – и только с помощью всей совокупности, всего упорядоченного единства этих символов, человек обеспечивает себе возможность утверждения в мире в качестве социального субъекта, общения с себе подобными существами, понимания с их стороны.
Э. Кассирер отказывается еще от одного принципа, на котором зиждется философия И.Канта – принципиальной непознаваемости объективного мира. Цель критического идеализма (так Э. Кассирер называет свою философскую систему) – не исследование бытия как такового или творений человека как таковых, и создание универсальной формулы природы духа, а выяснение типичных, инвариантных черт различных символических систем, соответствующих различным сферам культуры, их градация и внутреннее различение, с целью поиска единого принципа, в соответствии с которым создаются символы. Философа не должно интересовать, существуют ли предметы и явления сами по себе, это некорректно поставленный вопрос. Главное для него – познать, как в мифе, религии, искусстве и т.д. происходит одновременное оформление и формирование целостного мира культуры, помимо которого никакие другие человеку не ведомы. Следовательно, символы - не просто знаки, с помощью которых человек конструирует образ мира, это знаки, посредством которых человек придает смысл всему существующему, т.е. созидает свой собственный мир культуры как мир символов. "Существо, создающее символы" – такое определение дает человеку Э. Кассирер.
Особенностью символического мира культуры, полагает философ, является его целостность. Каждый символ дан только в отношениях с другими, посредством других, отражая целостное бытие сознания и культуры, становясь пустым и бессодержательным вне их. Более того, каждый культурный символ как бы потенциально содержит в себе всю полноту культурного космоса. Поэтому главная задача всех форм культуры состоит в том, чтобы создавать всеобщий мир явлений и чувствований, мир человечности, при создании этого универсума ни одна форма не имеет приоритета, не следует предустановленному и предопределенному плану. Но все вместе различные системы, символы как различные сферы культуры являются формами реализации свободы, ибо последняя - и цель, и способ бытия человека.
В начале XX века в гуманитарных исследованиях формируется цивилизационная школа, представители которой задаются вопросом о соотношении культуры и цивилизации как аспектов жизни общества и начинают рассматривать историю как пространственно-, временную совокупность цивилизаций - крупных социальных и культурных суперсистем, не совпадающих ни с нацией, ни с государством, выходящих за пределы географических или расовых границ, но тем не менее определяющих характер более мелких социальных образований. При этом особенностью цивилизационного подхода было то, что его представители видели важнейший источник развития общества в духовных факторах (=культуре), оказывающих воздействие на всю систему развития общества.
Так, Альфред Вебер (1868 - 1958), немецкий экономист, философ и социолог, полагал, что человек находится в двух совершенно разных мирах: с одной стороны, в мире вещных данностей, в котором господствует неизбежность и необходимость, и который помещен над нами в такой мере, в которой нами владеют технически абстрактные формы мышления. Другой мир преисполнен особенностей, в нем никогда не может быть совершенно всеобщего, но лишь большее или меньшее по своему значению, ибо в нем любое единичное явление значимо лишь в той степени, в какой значимо создавшее его чувство.
Все великие эволюционные учения, считал А.Вебер, рождались из анализа первого мира, до сих пор основываясь преимущественно на факте роста цивилизованности человека - внешней, если имеют в виду процесс поступательного овладения природой, который есть не что иное, как процесс рационализации и интеллектуализации нашей жизни; и внутренней, когда думают, что поступки, которые примитивный человек совершает бессознательно, для нас уже невозможны.
Однако развитие цивилизации есть всего лишь развитие приспособленности человека к природе через цепь целесообразных поступков. Культура же начинается только там, полагает А.Вебер, где наше существование имеет цель, нецелесообразную в биологическом смысле и которая не может быть выведена с точки зрения продолжения существования и лучшего обеспечения нашей "природной жизни". Культура начинается тогда, когда человек поступает нецелесообразно и жертвует собой ради чего-то, что для продолжения жизни является излишним, но тем не менее он ощущает это как ее высший смысл, то, ради чего она дана: ради идеи, которая в своей реализации, быть может, уничтожит саму жизнь; ради произведения искусства, которое может поколебать все формы и принципы жизни, но чье существование мы все-таки ощущаем как более высокое и живое и т.д. Культурное деяние - это стремление человека обрести целостность своего внутреннего бытия вместе с целостностью всего внешнего мира, который противостоит ему. Впитав в себя окружающий мир, переплавляя себя с ним, человек рождает из себя мир или в форме идеи или в форме художественного произведения - единственных форм объективного воплощения культуры. Следовательно, полагает А.Вебер, нет иного продуктивного носителя культуры, нежели художник или пророк. Впрочем, сотворить единство человек может и в себе, осуществив его в своем переживании произведений культуры, созданных другими.
В отличие от процесса развития цивилизации культурный процесс может не стремиться к заранее поставленной содержательной цели. Его суть другая: всегда заново пытаться поднять в вечном потоке бытия эту жизнь до вечности. Значит, продолжает философ, понятие прогресса к культуре применимо не всегда, ибо творчество культурных форм всегда совершается тем или иным человеком впервые.
Между цивилизацией и культурой существует противоречие. Мир высокоорганизованной, каменной, наполненной машинами среды, являющийся средством абсолютизации разума, подавляет в человеке то, что составляет сердцевину культуры - его творческое начало, идущее от чувства. И лишь тогда, приходит к заключению А.Вебер, когда жизнь человека будет строиться на основе чувственных (а не интеллектуальных!) символов, мир современной механизации будет преодолен в культуре.
Идея противоположности культуры и цивилизации в конце XIX - начале XX века нашла немало сторонников, среди которых и русский ученый Н.Я.Данилевский, книга которого "Россия и Европа", выпущенная в 1869 г., предвосхитила многое в построениях немецкого мыслителя О.Шпенглера, автора культурологического бестселлера "Закат Европы" (1914).
В дальнейшем заметное влияние на теорию цивилизаций оказали работы английского историка А.Дж. Тойнби (1899 - 1975), автора 12-томного сочинения "Постижение истории", посвященного одной из животрепещущих для нашего столетия проблем - проблеме смысла истории.
Будучи христианским мыслителем, А.Дж. Тойнби не сомневается в положительном ответе. История - дело рук Творца, осуществленное через существование человека, но, подобно тому, как божественное провидение (и даже предопределение) для верующего не исключает свободы человеческой воли, для английского историка признание божественного творения истории не исключает роли историка как со-творца прошлого. В основе истории, по его мнению, заложен вселенский разум, божественный закон - Логос. Грехопадение, первый акт свободного выбора человека, поставило последнего в ситуацию диалога с Богом, и с этого момента началась история, разворачивающаяся как процесс спасения человечества, который есть в то же время и все более полное выявление человеческой сущности.
В основе истории лежит взаимодействие мирового закона - Логоса – и человечества, которое каждый раз дает Ответ на божественное Вопрошание, выраженное в форме природного или какого-либо иного вызова (войны, природной стихии и т.д.). Движение истории определяется полнотой и интенсивностью Ответа на Вызов, мощью Порыва, направленного навстречу божественному Призыву. Автор "Постижения истории" полагает, однако, что Вызов не предполагает однозначных ответов, и, отрицая монолинейность и европоцентризм, приходит к выводу об альтернативности исторического развития, следствием которого стало образование в ходе истории 21 "локальной цивилизации". Некоторые из них погибли (например, минойская, мексиканская), другие остановились в своем развитии (эскимосская, спартанская), остальные живы и сегодня (западная).
Каждая "локальная цивилизация", по Тойнби, проходит четыре стадии развития: генезис, рост, разлом и разложение. Рост не сводится только к географическому распространению, техническому прогрессу и растущей власти общества над физической средой, а состоит в прогрессивном и аккумулирующем внутреннем самоопределении, в переходе от более грубой к более тонкой религии и культуре. Ядром растущей цивилизации является творческое меньшинство, увлекающее за собой инертную массу большинства - внутренний пролетариат общества и внешний пролетариат варварских соседей. Однако утрата меньшинством искусства управлять ведет к тому, что власть начинает покоиться на диктате силы. В ходе этого процесса меньшинство для сохранения себя и своей цивилизации создает "универсальное (вселенское) государство", вступает в войны, становится рабом косных установлений, что в конечном счете оказывается гибельным для общества.
"Внутренний пролетариат" в такой ситуации часто рождает "универсальную (вселенскую) церковь", например, христианство, как свою собственную веру; "внешний пролетариат" организуется и начинает штурмовать границы цивилизации. Распад общества сопровождается нарастающим чувством неконтролируемости потока жизни, движения истории, В такие моменты возникают 4 типа личностей: архаисты (ратующие за возврат к прошлому), футуристы (спасители с мечом), отреченные безразличные стоики и преображенные религиозные спасители, нашедшие опору в Боге. Процесс разложения может протекать с малой интенсивностью, тогда цивилизации окаменевают и влачат такую "жизнь в смерти" веками.
Единственным спасением гибнущей цивилизации, считает английский историк, может быть преображение - в результате возникает новое, дочернее общество, с иным лицом, и история продолжается.
Западную концепцию "единства истории", базирующуюся на представлении о монолинейности развития, А.Дж.Тойнби сравнивает с образом волшебного бобового стебелька из сказки, который пробил землю и растет вверх, не давая отростков и не ломаясь под тяжестью собственного веса, пока не ударится головой о небосвод. Мыслитель полагает, что не все представители одного и того же, даже растущего, общества реагируют на Вызов одинаково: одни сразу же погибают, другие выживают, становясь ни на что не способными, третьи выходят из испытаний победителями, а четвертые, подобно овцам, следуют за первопроходцами. Развитие цивилизации как таковой - кривая со многими зигзагами, очень мало напоминающая вектор, направленный вверх - линию прогресса.
Тойнби озабочен тем, что западная цивилизация уже обнаруживает симптомы надлома и разложения, и надеется, что она найдет ответ и будет способна на нравственное преобразование, дабы по-своему воплотить в истории божественный замысел.
Кризис современной цивилизации считал одной из главных проблем гуманитарных наук также американский социолог Питирим Сорокин (1889 -1968), однако он был в корне не согласен ни с тем, что это просто кризис политики или экономики, ни с рассмотрением его как предсмертной агонии западного общества.
Настоящий кризис, полагал ученый, затрагивает формы социальной, политической, экономической организации, формы семьи и брака, образ мысли и поведения и заключается в распаде основополагающих форм западной культуры и общества последних четырех столетий.
Всякая великая культура, продолжает далее П.Сорокин, есть не просто конгломерат разнообразных явлений, сосуществующих, но никак друг с другом не связанных: она - единство, составные части которого пронизаны одним принципом и выражают одну, главную ценность. Доминирующие черты изящных искусств и науки такой культуры, ее философии и религии, этики и права, основные формы социальной, политической и экономической организации, большей части нравов и обычаев, образа жизни и менталитета - все они по-своему выражают ее основополагающий принцип.
Поэтому в случае изменения одной составной части культуры в такой цельности остальные неизбежно подвергаются трансформации.
П.Сорокин видит три таких основных принципа, в то или иное время определявших особенности различных обществ.
Система культуры, основанная на принципе сверхчувственности и сверхразумности Бога как единственной реальности и ценности, называется идеациональной (она господствовала в греческой культуре с VIII по конец VI в. до н.э., в Брахманской Индии, в Западной Европе с VI по XII вв.).
Европейская культура XIII - XIV ст., греческая V - IV вв. до н.э. были идеалистическими, ибо в их основе лежала идея того, что объективная реальность частично сверхчувственна и частично чувственна; она охватывает сверхчувственный и сверхрациональный аспекты, плюс рациональный и сенсорный.
Начиная с XVI в. в Европе доминирующим стал принцип, провозгласивший чувственный характер объективной действительности и ее смысла. Такую культуру П. Сорокин именует чувственной, и именно в ее разрушении усматривает суть современного кризиса. И каким бы грандиозным и разрушительным он ни был, мы должны сознавать, полагает мыслитель, что кризис является необходимым условием для любой культуры, чтобы быть творчески созидательной на всем протяжении ее развития. Ни одна из форм культуры не беспредельна в своих созидательных возможностях, они всегда ограничены. Когда созидательные силы исчерпаны и все их возможности реализованы, соответствующая культура и общество становятся мертвыми и несозидательными, или изменяются в новую форму, открывающую новые ценности и возможности. Все великие культуры, сохранившие творческий потенциал, подвергались как раз таким изменениям. Таким образом, вопреки диагнозу О. Шпенглера, считает П. Сорокин, их смертная агония была ни чем иным, как острой болью рождения новой формы культуры.
Полное крушение нашей культуры невозможно также по той причине, что общая сумма социальных и культурных феноменов западного общества (как и любого другого) никогда не была интегрирована в единую унифицированную систему. Следовательно, разрушаться могут только те культурные формы, которые в совокупности образуют чувственную систему.
И все же нынешняя, чувственная, культура, по Сорокину, обречена на закат, поскольку она демонстрирует деградацию человеческих ценностей. Его пророчество на сей счет звучит так; "Мы живем, мыслим, действуем в конце сияющего чувственного дня, длившегося шесть веков. Лучи заходящего солнца все еще освещают величие уходящей эпохи... Ночь переходной эпохи начинает опускаться на нас... За ее пределами, однако, различим рассвет новой великой идеациональной культуры..."
Таким образом, цивилизационный подход к анализу культуры основан на отказе от монолинейности, прогрессизма и европоцентризма в изучении последней. Единицами культурного бытия становятся цивилизации – общности, обладающие некоторым социальным генотипом, социальным стереотипом, выражающимся в том или ином духовно-ценностном ядре, и охватывающие достаточно автономное мировое пространство.
Значительное влияние на становление культурологии оказали идеи представителей "философии жизни", явившейся своеобразной реакцией на абсолютизацию разума в немецкой классической философии и дальнейшим развитием идей романтизма. Среди ее представителей следует назвать прежде всего немецкого философа Фридриха Ницше (1844 - 1900).
Мир, в котором мы живем, по Ницше, - это целостность, которую он обозначает как "жизнь". Ей свойственно становление, проявляющееся как "воля к власти" - фундаментальная характеристика бытия, воплощающаяся в культуре в форме познания, красоты, религии, морали. Органический мир в этой целостности жизни отличает способность к творению, которая на этапе появления человека отнюдь не усиливается (вопреки распространенному мнению), ибо познание им тайн мира в форме рационализации не только укрепляет его могущество, но и искажает действительную природу жизни, тем самым становясь враждебным последней. Потому, полагает немецкий философ, человек, и как раз самый мудрый - высшее заблуждение природы и выражение ее противоречивости (ибо это самое страдающее существо).
С "подземной мстительностью против жизни" обращена также мораль, которую Ницше считает путем вырождения человеческого духа, уничтожения "воли к жизни". Решающий признак, устанавливающий, что священник сделался господином не только в рамках определенной религиозной общины, но и всюду вообще, есть мораль, воля к концу, которая ценится как мораль сама по себе и заключается в безусловной ценности, приписываемой неэгоистическому началу (именно в этом и состоит ее наибольший вред). Отождествив мораль с христианством, Ницше делает ее предметом самой беспощадной критики, осуществляя последнюю в рамках лозунга "переоценки всех ценностей" и приходя к выводу, что мораль не только враждебна жизни, но и губительна для культуротворчества. А посему, спасение созидательных способностей человечества возможно при условии "вечного возвращения" к мифологическому тождеству человека и мира.
Человек будущего в философии Ницше – существо, не подчиняющееся всеобщим моральным нормам, а творящее их в соответствии со своими целями и не гнушающееся в их достижении никакими средствами. Это - сверхчеловек, прообраз будущего, высокое существо, лишенное иллюзий в отношении как самого себя, так и мира, принявшее как данность то, что "Бог умер", а значит не признающее никаких религиозных идеалов и надежд, в том числе справедливости и любви к ближнему. Слабые и неудавшиеся должны погибнуть, писал Ницше в одной из своих работ, и это первая заповедь человеколюбия, и надо помочь им в этом.
Таким образом, всеобщий процесс становления жизни и человека оборачивается у Ницше их саморазрушением, что приводит его к выводу о разрушении морали и главного человеческого "орудия" - разума.
С упоением и поэтически вдохновенно воспевает жизнь, "источник и энергию творчества", несущую радость, один из крупнейших мыслителей начала XX века немецкий философ Теодор Лессинг (1872 - 1933), для которого вся история человечества есть путь развития и совершенствования разума, возникшего из нужды лучшего приспособления живых существ к обстоятельствам и являющегося окостенением и омертвением жизни. Человечество гибнет от собственного разума, патетически восклицает Лессинг, ибо знание того, что произошло или должно было произойти, парализует нашу собственную способность к действию или принятию решений. Человек, которому все время приходится размышлять, рефлектировать о том, что же действительно истинно и хорошо, подтачивает свою способность к решению и действию. Великие натуры велики именно своей волей, реализующейся в деятельности, а не силой ума. Создается впечатление, пишет Лессинг, что высшая сила человека - созидание -противоречит другой его силе - пониманию. Не зря глубокий смысл всех мифов превращает провидцев человечества в слепых.
Вслед за Ницше Лессинг полагает, что жизнь, становясь индивидуальной, нравственной (следовательно, преисполненной ответственности), неизбежно сталкивается с противоречиями и трагизмом. Однако жизнь, однажды породив культуру, уже не может без нее существовать, ибо она, подобно дереву, из которого изъяли ранее вонзенный меч, может погибнуть. Человек должен смириться с тем, что его жизнь не может протекать иначе как в форме культуры, являющейся расходованием жизни и выражением биологического упадка.
Есть в философии Лессинга и взгляды, которые являются не только нетрадиционными для "философии жизни" (в частности для Ницше, Шопенгауэра), но и для философов прошлого вообще. Речь идет об оценке роли женщины в культуре. Лессинг полагает, что не женщина, а мужчина более примитивен, зависим от инстинктов, эгоцентричен и импульсивен. Женщина более рациональна, биологически и в культурном отношении она является более поздней частью человеческого рода. И она такова потому, что рационализация или интеллектуализация души являются продуктом нужды, препятствий, оказавших на историческое развитие женщин большее влияние, чем на развитие мужчин.
Соотечественник Лессинга философ и историк культуры Вильгельм Дильтей (1833 - 1911) предпринимает попытку соединить идеи "философии жизни" и неокантианскую методологию.
Природа, согласно Дильтею, чужда нам, так как она есть внешнее, а не внутреннее. Предметом наук о культуре ("наук о духе") является человеческая жизнь. Она - нечто изначальное и настолько самодостаточное, что сама не нуждается в том, чтобы ее объясняли, исходя из мира; наоборот, последний должен быть объяснен из жизни. В противоположность восприятию внешней природы наша жизнь дана нам непосредственно - в переживании, в форме явлений душевной жизни, для познания которых нет необходимости во внесении какой-либо связи: она воспринимается нами прямо как духовная связь. Такое непосредственное, интуитивное познание душевных явлений Дильтей терминологически обозначает как понимание. В отличие от объяснения природы, которое гипотетично, рационально, но не достоверно, понимание достоверно, истинно, интуитивно и, по сути дела, иррационально.
Науки о культуре, тем не менее, состоят из общезначимых положений, ибо по аналогии с собственными переживаниями человек может заключать о жизни духа другого индивида. Если нам удается вчувствоваться, войти "внутрь" какого-то изучаемого исторического лица или события бытия, пережить его во всей его индивидуальности и своеобразии, то этим и будет достигнуто все, что может дать наука. Исследователь должен понять чувства, мысли, настроения, мотивы участников исторических событий.
Следовательно, в качестве методологии наук о культуре Дильтей предлагает описательную (или понимающую) психологию, а основой для толкования или переживания исторических событий становятся личность и происходящие в ее душе процессы.
И, наконец, поскольку жизнь неповторима в своих проявлениях, в этих науках неприменима также идея прогресса как принцип, основанный на рациональном, логическом мышлении, годном для естественных наук, приходит к выводу философ.
Категория "жизни" стала исходной также в творчестве знаменитого философа, историка, культуролога Освальда Шпенглера (1880 - 1936), автора бестселлера "Закат Европы" (1914). Жизнь - нечто первичное, но не сводимое к монотонному биологическому существованию. Она не удовлетворяется никакими рамками, пределами и вечно хочет превзойти саму себя, лишь отчасти символически выражая себя в культуре - в человеческих верованиях, образах, архитектурных сооружениях, социальных учреждениях. Жизнь глубже и богаче культуры. Подобно Ницше, Шпенглер называл, "жизнью" освобожденную от моральных оболочек "истину", свободу духа, стремящегося к безграничному расширению, способность рисковать, играть.
Человек - открытое, свободное, незавершенное существо, постоянно находящееся в ситуации выбора, вопрошающее себя и Бога о судьбе и смысле жизни. Контраст между сознанием ставшего, законченного и явленного в пространстве мира и ощущением становящегося, ускользающего от всяких определений и всякой оформленности внутреннего мира человеческого "я" рождает в душе "тоску" по миру, восхищение его завершенностью и одновременно страх перед ним. Из этого двойственного мироощущения рождается импульс к творчеству культуры, в котором человек одновременно и завоевывает мир, и защищается от него, полагает Шпенглер.
Культура - антитеза жизни - рождается на фоне определенного ландшафта из некоего "первосимвола", из которого, в свою очередь, формируются все ее проявления. Культура не тождественна разуму; она развивается в определенном "такте" и ритме" и напоминает музыку, звучащую в созидающей душе. Однако, стремясь к окончательному завершению, ярче всего она выражает себя не в науке или философии, а в "жестких" формах архитектуры, техники, идеологии, промышленных монополиях, государственной системе, то есть в "цивилизации", которая является заключительной стадией развития культуры.
В духе неокантианства Шпенглер проводит резкую границу между природой и историей. Природа – мертвое, ставшее, статичное, пространственное и механическое. История же - живое, становящееся, временное, органическое. Культура всецело исторична, а значит – неподдающаяся анализу с помощью естественнонаучных методов. Ее нельзя подводить под закон, измерять и разлагать, а следует творить и сопереживать, ибо она определяется в своем движении судьбой и постигается не рассудком, а образной интуицией.
Выделив в истории и описав восемь уникальных культур: египетскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, греко-римскую (аполлоновскую), майя, византийско-арабскую и западноевропейскую (фаустовскую), - Шпенглер был уверен в их "взаимонепроницаемости", отрицая единство человечества как субъекта культуротворчества. Шпенглер отвергает и идею прогресса, свойственного культуре как таковой, ибо у каждого культурного организма своя судьба, ведущая его от рождения к гибели. "Европоцентризм" не нашел воплощения в концепции немецкого философа. История не должна больше "вращаться вокруг Европы", как Солнце не должно вращаться вокруг Земли.
Несмотря на эклектичность, апатичность и стремление избежать адекватных теоретических форм, концепция Шпенглера получила широкое признание среди современных культурологов, превратившись в "классику" гуманитарного знания XX века.
В конце XIX - начале XX века одним из основных направлений изучения человека стал психоанализ, первоначально школа в психологии, затем в философии и культурологии, представители которой в качестве главного предмета анализа сделали бессознательное.
Если вся предыдущая психология бессознательное (вытесненные элементы памяти, сновидения, галлюцинации, интуитивные процессы и т.д.) связывала преимущественно с патологией, поскольку в нем усматривался лишь процесс разрушения сознательного мышления, которое оставалось в классической рациональности единственной приемлемой моделью психической деятельности, то основатель психоанализа австрийский психолог и философ Зигмунд Фрейд (1856 - 1939) пришел к выводу, что именно бессознательное является источником психической энергии, определяя структуру и основные функции психики человека. Фрейд утверждал, что последняя состоит из трех основных элементов: "Оно", "Я" и "Сверх-Я", находящихся между собой в стадии постоянного конфликта.
"Оно" - бессознательная сфера психики, имеющая инстинктивную природу и проявляющая себя в виде двух противоположно направленных влечений: эротического (к продолжению рода и к самосохранению) и танатологического (к смерти).
"Я" - та сфера нашей психики, которая старается примирить влияние внешнего мира и его намерений, стремясь заменить принцип наслаждения, неограниченно царящий в "Оно", принципом реальности. Восприятие для "Я" играет ту роль, какую в "Оно" занимает инстинкт. "Я" репрезентирует то, что можно назвать рассудком и осмотрительностью, "Оно", напротив, содержит страсти. Фрейд сравнивает "Я" с всадником, который должен обуздать превосходящего его по силе коня; разница лишь в том, что всадник пытается сделать это собственными силами, а "Я" - заимствованными у "Оно". Если всадник не хочет расстаться с конем, он ведет коня туда, куда конь хочет; так и "Я" превращает волю "Оно" в действие, как будто бы это была его собственная воля.
Однако бессознательным в психике человека является не только самое глубокое, инстинктивное, но и самое высокое - общественные запреты и нормы, проявляющиеся как чувство вины и совесть - "Сверх-Я".
Последнее тесно связано с архаическим наследием отдельного человека, то есть с желаниями и запретами, благодаря которым формировался социум.
Хотя фрейдизм складывался первоначально как школа, ориентированная на изучение и изменение психики отдельных индивидов, очень скоро в нем проявилась и тенденция объяснения оснований и истории культуры. "Запреты", которые, как считал Фрейд, вытесняют эротические влечения в сферу бессознательного и порождают неврозы, были, в сущности, социальными нормами нравственности и права, возникшими на заре человеческой истории. Фрейд назвал их "культурными запретами" и полагал, что именно они блокируют природные влечения человека, обрекая его на невротическое существование. А посему единственной общественно приемлемой формой, дающей выход наружу бессознательной энергии, является сублимация - творчество в области искусства, религии, политики и т.п.
Следует заметить, что Фрейд оценивает культуру неоднозначно: с одной стороны она угнетает человека, лишает его наслаждений, с другой – защищает от неблагоприятных факторов окружающей среды, позволяет осваивать все блага природы, пользоваться ими и распределять их между людьми. Но отказ от культуры грозит человеку гибелью, поэтому первая должна быть построена на принуждении и на отказе от влечений, ибо люди, во-первых, не имеют спонтанной любви к труду, а, во-вторых, доводы разума бессильны против их страстей. Следовательно, прогресс культуры не несет с собой счастья, ведь индивидам все больше приходится отказываться от удовлетворения своих природных желаний.
Фрейд полагал, что лишь иллюзии могут скрасить столь трудное существование человека, и одна из самых важных и действенных из них -это религия, ибо, во-первых," она позволяет возложить ответственность за антисоциальные поступки на плечи бога, во-вторых, помогает избавиться от внутрисоциальных противоречий, и, в-третьих, надеяться на то, что праведная и правильная жизнь получит свое достойное вознаграждение в будущем в виде бессмертия.
Карл Гюстав Юнг (1875 - 1961), швейцарский психолог и философ, стал одним из первых "еретиков" с точки зрения ортодоксального психоанализа, ибо, разделяя убежденность Фрейда в том, что бессознательное оказывает решающее влияние как на формирование личности, так и на развитие всей культуры, он, во-первых, отвергал сексуальный характер этой глубинной сферы психики. Во-вторых, соглашаясь со своим учителем в том, что семья является первой инстанцией приобщения ребенка к человеческому миру, Юнг полагал, что не только в ней, но и в истории всей духовной культуры следует искать причины норм и патологий психики индивида. В-третьих, если у Фрейда последняя представляет собой поле непримиримой борьбы сознания и бессознательного, то у Юнга они взаимно дополняют друг друга. И, в-четвертых, в отличие от "отца-основателя" психоанализа, уверенного в том, что бессознательное имеет инстинктивную природу и личностно, швейцарский психолог назвал эту часть психики "коллективным бессознательным", ибо оно - итог жизни рода, присуще всем людям и является тем основанием, на котором вырастает индивидуальная психика.
"Коллективное бессознательное" определяет не только элементарные поведенческие реакции, но и восприятие, мышление, воображение человека, и состоит из т.н. архетипов - прасхем, праобразов, познавательных образцов, установок, определяющих отношение человека к миру. Архетипы в чистом виде в сознание не входят - они всегда соединены с какими-то представлениями опыта. Об их содержании отдаленно мы можем судить лишь по сновидениям, галлюцинациям, мистическим видениям. Архетипические образы всегда сопровождали человека, являясь источником мифологии, религии, искусства, даже философии. Но если мифология лишь незначительно корректирует их содержание, то с развитием сознания пропасть между ним и бессознательным углубляется, а с появлением науки между двумя частями психики разверзается пропасть.
Современный человек, по Юнгу, имеет два типа мышления – логическое и интуитивное. Первое является порождением, инструментом культуры, и направлено на внешний мир. Второе связано с опытом архетипов и находит свое воплощение в мифологических и религиозных символах. В норме человеческая психика представляет собой синтез логики и интуиции, однако очень часто в результате обособления сознания равновесие бывает утрачено, что ведет порой к массовым неврозам, психозам, немотивированной агрессии, войнам и т.д. Многие катаклизмы в европейской культуре Юнг объясняет именно упадком символического знания, с помощью которого архетипы могут находить более-менее адекватный выход из тайных глубин психики.
Учение Юнга о природе, структуре, функциях коллективного бессозна тельного получило в наше время широкое признание не только у специалистов, но стало частью сокровищницы духовной культуры XX века.
Процессы, происходящие главным образом в коллективном бессозна тельном стали основным предметом изучения также для Эриха Фромма (1900 -1980), работы которого представляют собой неустанный диалог с Фрейдом и Марксом, которых он считал величайшими философами XX века.
Коллективное бессознательное, по Фромму, состоит не только из вытесненных детских и архаических влечений, инстинктов, но и из всего богатства культуры, в том числе языка, логики, фантазии, памяти. Важнейшие социальные институты (семья, собственность, государство, право, мораль) глубоко укоренены в нем. При этом сознание общества Фромм понимает как систему противостоящих разуму репрессий и ограничений, благодаря которым складывается идеология, представляющая собой смесь сознательных и бессознательных компонентов. С помощью идеологий общество защищает себя от столкновения с жестокой правдой бытия. В качестве механизмов, "фильтрующих" нежелательную информацию, выступают язык, логика и социальные табу.
Согласно, Фромму, культура - не "инструмент выживания", а истинная "стихия" человеческой жизни. Служение культуре, то есть жизнь ради добра, заботы о ближнем, творчества наиболее естественна и свободна для человека. Смысл культурно-исторического процесса философ видит в освобождении личности от власти стада, инстинкта и традиции. Но история - не плавно-восходящий, а возвратно-поступательный процесс, в котором периоды освобождения и просвещения чередуются с периодами порабощения и помрачения ума, то есть "бегства от свободы".
Человек – существо, обреченное на то, чтобы в каждой исторической и индивидуальной ситуации делать выбор самому, ибо и счастье, и свобода суть результаты правильного выбора, позволяющего сохранить личности подлинность своего бытия. Среди основных потребностей человеческого бытия пять наиважнейших, полагает Фромм: потребность в общении, в трансценденции (в "выходе за границы заданного бытия", в творчестве), в "укорененности" (в принадлежности к той или иной человеческой общности), в самоидентичности (в "своей системе ценностей") и в системе ориентации (которая равносильна потребности в религиозной вере). Каждая из потребностей может удовлетворяться здоровым, творческим или же нездоровым, невротическим путем. Различению "здорового" и "больного" существования соответствует у Фромма различение гуманистического и авторитарного, любовного и "садомазохистского", "подлинного" и "неподлинного", а также модусов "бытия" и "обладания".
Одним из влиятельных направлений в исследовании феномена культуры была культурантропология. Которую в совокупности составляют антропологические, этнографические и социально-антропологические исследования. Главным их предметом стали неевропейские культурные общности, особенности межкультурного взаимодействия, аккультурация и т.д. Большую известность получили работы представителей Североамериканской школы культурантропо-логии и Британской социальной антропологии.
Одним из пионеров в области исследования культур дописьменных народов считается американский ученый Франц Боас (1858 - 1942), считавший этнографию органической составной частью науки о человеке и видевший цель этой науки в том, чтобы реконструировать всю историю человечества, открыть законы, управляющие деятельностью человеческого ума. Однако его собственные исследования индейцев северо-западного побережья США привели к выводу, что каждый народ имеет свою уникальную историю и культуру, которая зависит как от своеобразия внутреннего развития, так и от посторонних влияний. При этом Боас не сомневался в единстве человечества, отвергая мысль о превосходстве "белой расы" над остальными. Его убежденность подкреплялась многочисленными экспериментами, доказавшими, что различие между народами заключается не в природе ума, а в развитости той или иной мотивации, то есть заинтересованности, направленности интеллектуальных способностей, чувств, поведения, лежащих в основании различий систем ценностей.
Отказавшись от идеи духовно-нравственного превосходства европейских народов, американский ученый приходт к "релятивизму", то есть признанию относительности всех культурных ценностей. Объективное исследование, по Боасу, возможно лишь на ценностной базе того народа, который мы изучаем. При этом ученый требовал проверять на конкретном материале общие гипотезы о культуре.
Ученик Боаса - Альфред Кребер (1817 - 1960), ориентируясь, подобно своему учителю, на полевые исследования, предлагал изучать культуру без всяких априорных гипотез. Начав как бы заново строить теорию культуры, он выдвинул понятие "культурный ареал", то есть определенная географическими границами территория, на которой предполагалось существование значительного массива сходных элементов или черт культуры. Содержание истории сводилось при этом к более или менее случайному перемещению элементов культуры из одного ареала в другой. Однако дальнейшие исследования привели Кребера к выводу, что представление о свободном их "дрейфе" несостоятельно. Был сделан вывод о существовании "скрытой культуры", то есть психологических качеств и ценностных установок, ускоряющих или тормозящих "диффузию культурных элементов", а также выявлен ряд механизмов передачи конкретных навыков изготовления предметов и общих принципов, стимулирующих творчество.
Кребер выдвинул идею о том, что в каждой культуре имеется некая внутренняя модель (паттерн), служащая как бы скелетом, архетипической основой "кристаллизации" культурных черт вдоль определенных осей. Тип модели объясняет легкость или трудность заимствований. Одна и та же модель может наполняться разным содержанием. При этом развитие культуры напоминает в чем-то рост кристалла, при котором какая-то ось может заполняться быстрее других, что приводит к структурной неуравновешенности, а то и к "слому" культуры.
В развитии культуры существуют "слабые фазы", когда она очень уязвима, и "кульминации", периоды расцвета и силы. Живя бок о бок друг с другом культуры конкурируют. Выживают при этом наиболее приспособленные. В той или иной культуре, как правило, бывает несколько направлений для творческого роста.
К числу новаторских работ Кребера можно отнести также первое серьезное научное исследование истории женской моды.
Американский этнограф Бронислав Малиновский (1884 - 1942) стал основателем т.н. функционального анализа культуры, в основании которого лежит постулат о том, что для поддержания своего существоания человек должен приспосабливаться к среде и приспосабливать ее к себе, а значит, создавать культуру. Воспроизводство и конструирование среды на основе потребностей создает подвижный "культурный стандарт", поддерживаемый
механизмом хозяйствования и механизмами социального контроля -
образовательного, морально-правового, религиозного характера. Способность того или иного культурного образования соответствовать специфической потребности Малиновский назвал функцией, а "единицы" человеческой организации - институтами культуры,
Вся культура таким образом, состоит из институтов, "типичных единиц организации" и их функций. Институционально-функциональный анализ позволяет, по мнению Малиновского, преодолеть раскол и изоляцию друг от друга таких наук как психология, лингвистика, история, политэкономия, юриспруденция и т.д., изучающих культуру. Вся соль науки о человеке - в возможности увидеть его единство в многообразии, а для этого он должен изучаться в контексте своих интересов, побуждений, привычек, сформированных культурой.
И хотя критики Малиновского неоднократно указывали на то, что функциональный анализ не учитывает в полной мере ни динамику институтов, ни их различия, данный метод получил заслуженное признание в культурантропологии.
Наш краткий анализ предыстории культурологии и современных культурологических концепций показывает, что проблема сущности культуры и закономерностей ее развития является одной из самых сложных в гуманитарном знании. Ее решение зависит не только от мировоззренческой позиции мыслителя, но и от той культурной ситуации, в которой он находится. А это значит, что культурологическое знание принципиально открыто по своей сути, никогда не будет и не может быть завершено, и культура как процесс и результат культуротворчества всегда будет требовать творческих усилий не только для своего созидания, но и осмысления.
Разнообразие точек зрения на культуру, отражающих многоаспектность и сложность этого понятия, особенно ярко раскрывшихся в трудах О. Шпенглера, А. Тойнби, М. Вебера, К. Ясперса, З. Фрейда, К. Юнга, Э. Фромма, Ф. Ницше, М, Хайдеггера, П. Леви-Брюлля, а также русских философов: Н.Я. Данилевского, Н.А., Бердяева, П. Сорокина, В. Соловьева и многих других, дало возможность поставить вопрос о создании самостоятельной науки о культуре – культурологии.
Миф является исторически первой попыткой максимально приблизить окружающий природный мир, который первоначально представлялся неподвластным, угрожающим существованием человека. С помощью мифа создавался целостный образ, где все имело место, значение и объяснение. Отсутствовала временная гродация. Окружающая действительность воспринималась посредством чувств, как живое, одушевленное существо. Такая антропологичность является одной из главных характеристик мифа. Кроме того, он выполнял и важнейшие социальные функции. Обосновывал устройство общества, его законы, моральные ценности, учил правил поведения, руководил практической деятнльностью. Таким образом, он был той единственной формой, которая могла реализовывать подобного рода задачи в обществе, где еще не было ни государства, ни права, ни образования, ни средств массовой информации.
На базе мифа впоследствии сформировались самостоятельные направления: религия, искусство, наука.
Благодаря особой аллегоричности, символичности мифа, его способности интерпретировать и создавать новые смыслы, оставаться в форме архетипов сознании людей, он остается неотъемлемой составляющей культуры.
Религия – это особое мироощущение, основанное на вере в сверхъестественное, священное, высшее, а именно в Бога, бессмертие души, потусторонний мир. Без веры, которая лежит в основе той или иной религии, не могут существовать ни один народ, ни одно общество. На протяжении тысячилетий она не только питает культуру, но и выступает стабилизирующим фактором общественной жизни.
Благодаря наличию своих собственных символов религия не только создает культуру, но и передает ее ценности из поколения в поколения, тем самым осуществляя общественную интеграцию.
Искусство выступает как источник познания, духовного обогащения и формирования мировоззрения. Исходным объектом искусства является предметный мир, прочувствованный человеком с позиции законов красоты. Призванное “раскрывать истину в чувственной форме”, оно является средством общения людей, фактором внутринационального и международного единения.
Сущность искусства заключается в выявлении закономерностей, связанных с определенными периодами эволюции человеческой культуры. Как форма общественного сознания, искусство выражает через творчество социальные устремления и идеалы. Оно является средством связи, так как его язык понятен и доступен каждому. Дает возможность сохранить целостное восприятие духовной культуры. На основе образного отражения и познания мира преобразует, улучшает настоящее, создает новое.
Наука – сфера человеческой деятельности, функцией которой является выработка и теоретическое осмысление объективных знаний о действительности. Возникнув из мифологического осмысления мира, наука перешла к его постижению в понятиях, сформировала соответствующие механизмы передачи знаний новым поколениям. Ее познавательная деятельность находится в тесной зависимости от условий социально-экономического состояния общества, в том числе от культуры, которая формирует благоприятную почву для розвития научных знаний. Это значит, что генезис науки надо искать в недрах определенной культуры.
6. Культура является сложным социальным феноменом, который играет важную роль в жизнедеятельности людей, отражает качественное состояние общества, влияет на менталитет, способ жизни, формирует ценностные ориентиры. Множество связанных с культурой проблем имеют глобальный, международный характер. Это, прежде всего, взаимоотношения человека с природой, реализация принципов гуманизма, признание самоценности личности, ее права на свободу, развитие и проявление способностей, творчества.
С помощью культуры происходит как аккумуляция так и трансляция социального опыта, освоение не только природного мира, но и непосредственно навыков, приемов, технологического воспроизводства, культурных ценностей, образцов поведения, жизненных идеалов.
Развитие культуры тесно связано с прогрессом человечества, его перспективами. Путь, пройденный от каменного топора до современного компьютера, от наскальных рисунков до всемирно известных шедевров, от примитивного человеческого стада до правового государства, был бы невозможным без существования такого неотъемлемого свойства культуры, как преемственность. При этом надо иметь в виду не автоматическое использование духовных и материальных богатств прошлого, а диалектический процесс, когда новые поколения переосмысливают, критически анализируют и творчески преобразовывают ценности. Наглядным примером могут служить видоизменения объектов материальной культуры, в области средств связи, транспорта, приборостроения и т.д. В духовной сфере преемственность обеспечивается с помощью знаковых систем, языка, обрядов, ритуалов, фольклора.
Культуру как целостную систему принято разделять на две формы: материальную и духовную, что соответствует двум основным видам деятельности.
Материальная культура охватывает всю сферу производственной деятельности человека и ее результаты: орудия труда, жилище, предметы повседневного обихода, одежду, средства транспорта и т.п.
К духовной культуре относятся совокупность всех знаний, форм мышления, сфер идеологии (философия, этика, эстетика, политика, право) и способы деятельности по созданию духовных ценностей.
При этом следует отметить относительность границы между материальной и духовной культурами. Так как все, что создается человеком это есть воплощенная идея, мысль, талант. К примеру: книга или картина, они с одной стороны материальные, с другой – духовны, так как имеют определенное идейное, нравственное и эстетическое содержание.
Результаты различных видов умственной и художественной деятельности человека, получившие высокое общественное признание и ставшие факторами культуры являются уже духовными ценностями. Их принято классифицировать по двум основным признакам: по содержанию и по степени распространения. По содержанию они соответствуют трем основным областям: науке, нравственности и искусству.
Научные ценности – это проверенные практикой человеческие знания, наиболее объективные и устойчивые во времени.
Нравственные ценности отражаются в нормах, правилах, поступках, обычаях, законах и направлены на усовершенствование человеческих отношений.
Художественные ценности воплощаются в искусстве, которое по сути своей является творчеством по законам красоты, продуктом взаимодействия объективного и субъективного в сознании художника.
Соотношение и взаимосвязь научных, нравственных и художественных ценностей, то есть Истины, Добра и Красоты – является одним из центральных вопросов в философии культуры.
По степени распространения духовные ценности классифицируются на общечеловеческие, национальные, сословно-классовые, локально-групповые, семейные, индивидуально-личностные.
В зависимости от носителя культуры, ее подразделяют на мировую и национальную.
Мировая культура – это синтез лучших достижений всех национальных культур различных народов, населяющих нашу планету.
Национальная культура выступает синтезом различных классов, социальных слоев, групп конкретного общества. Национальная культура ментальна, неповторима, ее оригинальность проявляется как в духовной сфере
( язык, литература, музыка, живопись, религия), так и в материальной сфере жизни и деятельности (особенности экономического уклада, ведение хозяйства, традиции труда).
Каждый народ, создавая собственную национальную культуру, тем самым делает вклад в мировую культуру, осуществляя с ее помощью связь с окружающей природой и другими народами. В результате такого объединения происходит культурное взаимообогащение. Если мировая культура – феномен глобальный, то национальная культура является и ее источником и одновременно вытекает из нее. Научно-технический прогресс, развитие международных отношений, экономическая интеграция, стали факторами, которые влияют на интернационализацию культуры.
В условиях развития независимой Украины одним из основных направлений государственной политики является национальное возрождение украинского народа, всестороннее развитие его культуры, освоение лучших традиций историко-культурного прошлого, его ценностей.
Сложная и многоуровневая структура культуры определяет многообразие ее функций в жизни общества. Среди них выделяют в качестве ведущих: познавательную, информативную, мировоззренческую, коммуникативную, аксиологическую, воспитательную или человекотворческую
Познавательная (гносеологическая) функция находит свое выражение, прежде всего, в науке. С ее помощью происходит систематизация знаний и раскрытие законов развития природы и общества, познания человеком самого себя.
С познавательной функцией тесно связана информативная, которая обеспечивает историческую преемственность и передачу социального опыта от поколения к поколению, от эпохи к эпохе. Именно через это культуру считают социальной памятью человечества, а разрыв культурных связей между поколениями приводит к негативным последствиям.
Информативная функция может проявляться через общение людей, в их практической деятельности. Поэтому она неразрывно связана с коммуникативной функцией, носителями которой выступают главным образом словесный язык, искусство ( музыка, театр, живопись, кино и др.), а также язык науки с ее математическими, физическими, химическими и другими символами. В настоящее время с развитием техники, средств массовой информации коммуникативные возможности культуры возросли. Таким образом, общение между людьми происходит с помощью разных способов, знаковых систем, языков. В этом проявляется семиотическая или знаковая функция культуры. Наряду с национальными языками, которые отражают историю народа, своеобразие его психологии, существуют и интернациональные языки, выполняющие важную роль в междунациональном общении людей( например, язык науки, понятий, формул).
Культура способствует не только общению людей, но и регулирует их взаимоотношения и деятельность. Регулятивная (нормативная) функция проявляется, прежде всего, как система норм и требований общества во всех областях жизнедеятельности людей – труде, быте, отношениях. Главная задача регулятивной функции – поддерживать социальное равновесие ради выживания человеческого рода. Основными ее нормативными системами являются мораль и право.
Аксиологическая (ценностная) функция отражает качественное состояние культуры. С ее помощью можно судить о степени культурности как отдельно взятого человека, так и общества в целом. Критериями оценки выступают нравственность и интеллект. Кроме того, в ходе практической деятельности, по мере накопления опыта многие ценности пересматриваются, старые «отживают», новые обогащают уже сложившиеся традиции.
Мировоззренческая функция заключается в том, что она соединяет в целостную и завершенную форму систему факторов духовного мира человека – познавательных, эмоционально-чувственных, оценочных, волевых. Мировоззрение обеспечивает органичное единство элементов сознания через восприятие и понимание мира не в координатах физического пространства и времени, а в социокультурном измерении.
Особое место занимает воспитательная или человекотворческая функция. Ее главной целью является формирование с помощью системы знаний, норм, ценностей всесторонне развитой личности.
В реальной жизни разграничить функции культуры невозможно. Они тесно переплетены, переходят одна в другую и представляют единый процесс диалектического развития человечества.
Вопросы для самостоятельной работы
2.1. Архаическая культура. Древние цивилизации
1. Первая эпоха человеческой истории называется первобытностью. В зависимости от материала, из которого по преимуществу изготавливались орудия труда, выделят три эпохи: каменный век, бронзовый и железный века. В свою очередь в каменном веке выделяют 3 периода: палеолит (с 3 млн. л. VIII-ое тыс. до н.э.), мезолит (VIII-\/ тыс. до н.э.) и неолит(V-IV тыс. до н.э.)
Поздний палеолит занимает важное место в каменном веке.
Во-первых, заканчивается биологическая эволюция и появляется "настоящий человек" Homo sapiens. Во-вторых, увеличивается разнообразие орудий труда, появляется сшитая одежда. В-третьих, появляется общественная регуляция брака. Формируется род и семья. В-четвертых, формируются два основных центра мировой цивилизации: афро-азиатская и европейская. Были заложены основы языка, верований, искусства, семейных отношений.
В период мезолита были изготовлены лук и стрелы. Основными видами деятельности, кроме собирательства, становится охота и рыболовство. Возникает половозрастное разделение труда (мужчины занимаются охотой, женщины - собирательством и ведением домашнего хозяйства, старики - изготовлением орудий труда). В этот период люди стремятся к более оседлому образу жизни. Приручается собака и дикий кабан.
Период неолита - время расцвета родового строя и матриархата. Улучшаются жилищные условия - пещеры и шалаши заменяются глинобитными, деревянными и каменными постройками. Возникают и развиваются ремесла, среди них - гончарство и ткачество. Совершенствуются орудия труда. Начинается активное воздействие на природу. Наряду с охотой и скотоводством, расширяется мотыжное земледелие, изобретается колесо. Развиваются элементы пиктографии - рисунчатого письма, облегчающего духовную преемственность между поколениями.
Бронзовый век - это время начала обработки меди и в то же время конец каменного века. После меди распространение получила бронза - сплав меди и олова. Дальнейшее развитие получают кочевое скотоводство и поливное земледелие, совершенствуется письменность. Возникают первые рабовладельческие государства. В социальном отношении медно-бронзовый век характеризуется переходом от матриархата к патриархату.
Железный век становится последним периодом развития первобытнообщинного строя. Начинается новый подъем в развитии техники металлургии. Труд становится более производительным. Происходит разделение умственного и физического труда. Развивается кораблестроение и архитектура. В это время у большинства народов Евразии происходило разложение первобытнообщинного строя, что привело к формированию рабовладельческого классового общества.
К характерным особенностям первобытной культуры следует относить:
1. Гомогенность (однородность) – отсутствие разделения на классы, когда объединение идет на основе кровнородственных связей.
Тотемность (представление о родстве между человеческими родами и видами животных и растений, реже – неодушевленными предметами и явлениями природы) – она показывает соотнесенность миропонимания по оси «человек-животное». Тотемный зверь воспринимается как олицетворение порядка – и социального, и сакрального. Человек мыслил себя частью «мира зверей», противопоставляя его более далеким «мирам». Тотемизм был широко развит в Египте, Индии, Австралии. Род носил имя своего тотема и верил, что находится с ним в кровном родстве. В целом тотемизм был идеологическим отражением связи рода с природной средой и осознавался в единственно понятной форме родства.
Фратрионность (братство) предполагала необходимость включения в самоопределение человека пространственных координат, соотнесенных со сторонами горизонта. Социум так же делился в соответствии с ними: племя воспринималось как состоящее из четырех частей, каждая из которых определена в соответствии с мистико-географическими представлениями.
Эгалитарность (равенство). В племени никто не обладал прерогативами перераспределения собственности. Поэтому ради получения сакральной санкции использовались игровые механизмы.
Фетишизм (культ неодушевленных предметов) – выступал эгоцентричным элементом архаики. Он был своего рода медиатором между внешним миром и зарождающимся индивидуальным сознанием. Фетишизм – обговорение и приписывание сверхъестественной таинственной силы, недоступной человеческому пониманию, отдельным вещам и предметам. Фетишизм происходит от фр. слова "фетиш", что значит «идол», «талисман». Во всякой религии содержится элемент фетишизма, например, поклонение иконам - тоже отголоски этого поколения.
Табуирование – система запретов. В результате возникновения первых табу был создан первый шаг к упорядочению человеческих отношений. Нарушение табу рассматривалось как неподчинение священной гармонии.
Анимизм – вера в загробную жизнь и культ предков, а также вера в существование и переселение духов. Происходит от латинского слова «анимус» – «дух». Анимистические верования связаны с одушевлением природы, с почитанием охранительных духов домашнего очага.
Магия – вера в способность человека особым образом воздействовать на других людей, а также на животных и растения, даже на явления природы. Различают черную и белую магию.
Ранние формы религии включали в себя не только фантастические представления (веры), но и священные действия – ритуалы, которые могли совершать особо посвященные – старейшины, жрецы, шаманы. Благодаря исполнению ритуала, закладывались основные традиции, аккумулировалась человеческая память. Ритуал выступал основной формой общественного развития человека. Из него впоследствии сформировались производственно-экономическая, духовно-религиозная и общественная деятельность.
Мифологическое мышление, сущность которого была основана на уподоблении окружающей реальности человеку и перенесении его внутренних свойств на внешний мир.
Миф – это, прежде всего, исторически первая форма сознания, отделившаяся от практики и имеющая свой познавательный синкретизм. Мифы стали первой попыткой обобщить и объяснить различные явления природы и общества в то время, когда люди только начинали познавать окружающий их мир. С помощью мифа создавали целостный образ мира, в котором все имело место, значение и объяснение. Прошлое, настоящее и будущее были неразрывно связаны друг с другом. Мифологическое мышление не разделяло субъекта и объекта, предмет и знак, вещь и слово. Основной задачей было поддержание социальной и природной гармонии между поэтическими образами, системами восприятия и нормами поведения.
Формирование мифологического мышления было обусловлено рядом причин. Во-первых, это была своего рода попытка максимально приблизить земной мир, который первоначально представлялся чужим, равнодушным, неподвластным, угрожающим существованию человека. Во-вторых, неразвитая практика. Общество существовало в рамках собирательно-охотничьего хозяйства. Человек еще смутно представлял свойства окружающих предметов и явлений. Окружающая реальность не воспринималась первоначально в гармоничной, совершенной форме. С развитием общества человек учился овладевать не только внешней, но и внутренней природой, развивая силу воли, разум, чувства; преодолевать власть инстинктов, воплощая чувство красоты в мифологической оболочке.
К сущностным характеристикам мифа следует отнести следующее:
антропологичность;
наличие своих пространственно-временных представлений;
интерпретационный и эпистомологический репертуар;
аллегоризм и символизм;
собственную истинность, достоверность, закономерность и структуру;
несводимость к фантазиям и сказочному.
В отличие от философии миф по своей сущности не является в какой-либо мере спекулятивным построением. Он может быть понят как форма субъективно переживаемой действительности, всегда реально существующей для индивида или социума в определенной исторической реальности.
Жизненная необходимость образного познания стала причиной возникновения искусства, которое по своей сущности было синкретично и многофункционально. В нем переплетались все элементы родоплеменной культуры – мифология, религия, обряды, ритуалы. Первобытный художник постепенно постигал общую гармонию мира, его красоту. Начало этого постижения было положено в эпоху раннего палеолита. Эволюция проходила в различных направлениях: от рисунка пальцем и отпечатка рук - к многоцветной живописи; от царапин и гравировки - к барельефу; от фетишизации скалы или камня - к скульптуре. Как раннюю форму изобразительного искусства можно рассматривать пиктографию. С ее помощью можно было фиксировать события и передавать информацию. Искусство древних людей было не только средством общения и аккумулятором эстетических ценностей, но и стало основой для формирования графики, скульптуры, живописи.
Среди основных функций первобытного искусства следует выделить утилитарную, магико-религиозную, коммуникативно-мемориальную, познавательную и эстетическую функции.
Лучшими образцами пещерной живописи являются рисунки в пещерах Альтамир (в Испании), Ласко, Фон-де-Гом, Монтеспан-во Франции.
Искусство первобытной эпохи послужило основой для последующего развития художественного творчества.
2. Характеристика культуры Древнего Египта
В долине Нила в северо-восточной части Африки в конце IV тысячелетия до н.э. зародилось государство, которое Геродот назвал "даром Нила". Правда, греки, начавшие проникать в эти земли в начале I тысячелетия до н.э. и встретившие на своем пути большой город Мемфис, стали их называть "Лигюптос", потому как одним из названий Мемфиса было "Хикутгга". Вот так и появилось имя у древней страны Египет, жители которой испокон веков именовали свою землю "Ивер" - "Населенным местом".
Главным божеством Египта всегда был Нил, ибо животворные воды этой реки удабривали почву плодородным илом, принесенным из лесов Центральной Африки. Благодаря Нилу уже в начале медного века жители Египта вели высокопроизводительное сельское хозяйство, выращивая злаки, виноград, занимаясь животноводством. Высокого уровня достигло также ремесленное производство.
В конце IV – начале Ш тысячелетия до н.э. легендарному царю Менесу удалось объединить доселе разрозненные номы (области) Египта в единое государство и основать первую династию. С легкой руки греческого ученого Манефона вся древнеегипетская история, начиная с этого события, была разделена на несколько периодов:
Раннее царство - 3100-2800 г.г. до н.э.;
Древнее царство - 2800-2160 г.г. до н.э.;
Среднее царство - 2134-1786 г.г. до н.э.;
Новое царство -1575-1087 г.г. до н.э.;
Позднее царство -11-4 века до н.э.
Древний Египет был сельскохозяйственной рабовладельческой цивилизацией. Его население состояло из придворной и местной знати, а также подневольных и порабощенных людей. Средний слой общества составляли свободные мелкие землевладельцы, имевшие земли; писцы, жрецы, художники, врачи – древнеегипетская "интеллигенция", горожане. Этот слой не был однородным. Имелись бедняки, продавшие свою последнюю землю, но были и довольно состоятельные люди. Некоторые попадали в рабское состояние за долги, другие возвышались и богатели.
Из изображений в гробницах знати мы можем почерпнуть сведения об организации процесса труда в хозяйстве вельможи. Во главе такого хозяйства стоял домоправитель. Ему был подчинен чиновничий аппарат: писцы, архивариусы, счетчики зерна и скота. Во главе деревень, принадлежавших вельможе, находились управители. Они ведали работой и отчитывались за ее результаты. На полях трудились мотыжники и землепашцы, не имевшие своего хозяйства. Они были организованы в бригады. Кроме того, в хозяйстве могли быть пастушьи, рыболовецкие, ремесленные и другие бригады.
Важную роль в управлении как отдельными селениями, так и всей страной, играло жреческое сословие. Коль скоро глава государства, фараон, считался сыном бога и формально возглавлял жречество, то Египет фактически был теократическим государством.
Мифология и религия Культура Древнего Египта - это культура, в которой господствует миф со всеми присущими ему чертами, и прежде всего, синкретичностью, предполагающей тесное переплетение между собой религиозных, этических, эстетических, юридических, политических и т.д. представлений. Это культура, где в процессе объяснения какого-либо события главным является вопрос не "почему?", а "зачем?", "кто этого захотел?", "кто это сделал?". Разумеется, субъектами действий в большинстве случаев были боги.
Богов у египтян было очень много, то есть речь идет о политеистической религии. Однако, как свидетельствуют дошедшие до нас древние тексты, каждое селение, каждый дом чтили все-таки какого-то единого бога, считавшегося всемогущим защитником и покровителем всего живого, первопричиной всего происходящего. Культ местного бога был очень живуч и исчезал лишь с отмиранием собственно египетской религии и культуры. Некоторые из местных божеств ходом истории - с возвышением того или иного политического центра - были возведены в ранг общеегипетских божеств. Таковым был гелиопольский Ра, мемфисский Пта, гермопольский Тот, фиванский Амон. Дабы согласовать неувязки в божественной иерархии местных богов жрецы начали объявлять ипостасями главного египетского бога. В результате получалось нечто вроде монотеизма в форме политеизма.
Существовали и боги, игравшие важную роль в космогонических мифах, но не имевшие ни локальных, ни даже общеегипетских культов - бог земли Геб, богиня неба Нут, бог света Шу и ряд других.
Повсеместно чтили Хапи - бога Великой реки (Нила) и ее разливов. Существовали также божества, олицетворявшие абстрактные понятия - бог познания Сиа, богиня справедливости и правосудия Маат. В древнеегипетской религии очень заметный след оставилкульт животных, выражавшийся в том, что наряду с антропоморфными, то естьчеловекоподобными божествами (Пта, Амон, Гор и др.), существовали и такие, которыеимели туловище человека и голову животного - зооантропоморфные. Так, супругой бога Пта считалась львиноголовая Сохмет. Иногда боги принимали полностью звериный облик (богаТота изображали в виде павиана) или же имели свое священное животное - у бога Горатаковым был сокол.
Уже первых исследователей древнеегипетской культуры - древних греков – поразило то, какое видное место занимает в долине Нила культ животных. К священным египтяне относили льва, дикого быка, крокодила, антилопу, собаку, кошку, корову, змею, кобру, лягушку, разных рыб, а также насекомых. В меньшей степени было распространено почитание растений: финиковой пальмы, лотоса, папируса. Одним животным поклонялись в каком-то одном селении, другим - повсеместно. Обнаружены многочисленные мумии кошек и ибисов. Особым почитанием пользовались быки Аписы. В Саккара еще в прошлом веке было раскопано интереснейшее сооружение – кладбище священных быков. Мумии их были погребены в больших каменных саркофагах, на специальных стеллах указывалось время жизни животного, например: "Величество сего бога отбыло на небо в год 23-й в третий месяц...". Рядом высечена дата рождения и продолжительность жизни - 18 лет - одного из почитаемых быков.
К священному пантеону относили древние обитатели Египта и фараона. Мифология дает этому следующее объяснение: фараон имеет богочеловеческую природу, ибо его мать зачинает его от бога солнца Ра. Поэтому фараону, наряду с другими божествами, посвящали пышные храмы. Смерть фараона рассматривалась как смерть его человеческого естества Его божественное естество после смерти продолжало жить, и умерший фараон становился таким же богом, как и другие.
Реальная история возникновения государственности облекалась египтянами вмифологические одежды, и таким образом, начало историческим временам давали не люди, абоги. Согласно широко известному мифу у богини неба Нут и бога земли Геба родился сын Осирис. Он унаследовал от своего отца египетский престол и научил людей земледелию и садоводству. После долгого царствования он был убит своим коварным братом Сетом. Сестра (в то же время жена) Осириса Исида нашла и погребла останки мужа, затем зачала чудесным образом от него и родила ему сына по имени Гор. Младенец вырос, воскресил своего отца и победил Сета.
Согласно мифу, именно с Осирисом, ставшим царем мертвых, после смерти сливается фараон. Земледельческая культура Египта не могла не относиться с почтением к животворящей силе воды, и Осирис начинает олицетворять Нил, становясь умирающим и воскресающим богом.
Одним из самых загадочных и пугающих для древнего египтянина был вопрос о смерти. Представления о ней разнились в различных частях страны, менялись на протяжении веков, однако основополагающие объяснения были таковы. Человеческое существо, полагали египтяне, состоит не только из видимого физического тела, но еще из нескольких субстанции, обычно не видимых для человеческого глаза. Смерть физического тела нарушает необходимое для жизни органическое единство человеческого существа, состоявшего из тела и этих субстанций. Для вечной жизни в потустороннем мире это единство необходимо восстановить.
Важнейшими их этих невидимых субстанций считались «ба» и «ка».
Субстанцией "ба" поначалу обладали только фараоны. В дальнейшем "ба" наделяли уже всех людей. Эта субстанция изображалась в виде птицы с головой умершего, она могла летать к богам на небо, навещать гробницу. Можно сказать, что "ба' - душа человека.
"Ка" - невидимый двойник человека, его точнейшее подобие, духовная сила, гений-хранитель. После смерти существование "ка" зависело от сохранности тела. Эта идея привела к практике мумификации, при которой тело бальзамировалось, а внутренности помещались в особый сосуд - канопу. Но, учитывая то, что хотя мумия и более долговечна, чем тело, но все же бренна, обеспечить вместилище для "ка" призваны были портретные статуи.
Как и тело, "ка" нуждался в пище и питье. Именно эти представления определили основную линию заупокойного культа, предполагавшего, следовательно, обеспечение умершему в загробном царстве соответствующее его сану на земле посмертное существование.
Погребальный культ имел несколько основополагающих требований:
\) жилищем для "ка" была гробница;
2) она неприкосновенна, проклятие умершего и кара богов падают на того, кто попытается причинить вред гробнице;
3) рельефы и рисунки, дары и убранства в гробнице магически дают умершему все необходимое для существования;
4) ежедневную пищу и питье обеспечивал покойному текст заупокойной формулы.
Особой заботы, разумеется, требовал заупокойный культ фараона, у которого умирало только человеческое естество, сам он сливался с богами. Внутри пирамид пятой и шестой династии обнаружен древнейший памятник египетской Литературы - "Тексты пирамид", магическое содержание которых было призвано обеспечить фараону воссоединение с богами на небесах и преодоление препятствий на пути к этому.
В эпоху Среднего царства появляются "Тексты саркофагов", магические и мифологические тексты, которые должны были обеспечить умершему преодоление всех опасностей в потустороннем мире и дать ему возможность превратиться в Осириса, слиться с ним и стать бессмертным богом. Их обычно писали на стенках саркофагов - отсюда и название.
В эпоху Нового царства широкое распространение получает сборник заупокойных магических текстов, известный как "Книга мертвых", представляющий собой дальнейшее развитие двух предшествующих "Текстов". Замечательна "Книга" не только тем, что здесь можно найти более богатый свод заклинаний, обращений к богам, описаний загробной жизни и т.д., но и тем, что в ней впервые в развернутой форме появляется идея о загробном воздаянии за содеянные при жизни поступки. Таким образом, сквозь толщу мифологических текстов прорастает вполне отделившаяся категория этического порядка.
Как известно, в отличие, скажем, от древнегреческой: религии, где судьбе были подвластны и боги и люди, уже ранние египетские религиозные представления исходят из того, что человеческая участь подвластна богам. Отсюда и широко распространенная практика культовых жертвоприношений, направленная на то, чтобы умилостивив бога, улучшить тем самым свой удел. Однако египетские боги направляли человека лишь на свершение благих поступков, плохие же исходили от его злой воли. Глава 125 "Книги мертвых" привносит в эти представления нечто новое - идею загробного суда, где царь мертвых Осирис, богиня справедливости Маат взвешивают на весах сердце человека, дабы узнать, чего в его жизни было больше - благих или злых дел. Тем самым посмертная участь человека как бы вручалась в его руки, определялась в зависимости от его собственного свободного выбора. Египетская религия, пронизывая всю египетскую историю," оказала заметное влияние на другие культуры, в частности, на античную и христианскую.
Начиная с эллинистических времен, особую популярность приобрела богиня Исида, импонировавшая грекам и римлянам тем, что ей подчинялась судьба человека и она могла продлевать жизнь.
В древности Исида была даже покровительницей крепости Лютеция, вокруг которой вырос современный Париж. Здесь, на территории сада Музея Клюни, ей был воздвигнут храм.
Проникая в долину Нила и поселяясь там, греки поклонялись местным богам, строили новые и обновляли старые храмы, заботясь о сохранении культов египетских богов, и даже мумифицировали тела своих покойников. Культы некоторых собственно египетских богов были перенесены в Элладу и Рим.
Бесспорно влияние египетской религии на христианство, прежде всего на Ветхий завет. Библейская космогония, согласно которой бог создал мир изречением уст своих, является бросающейся в глаза параллелью мемфисской космогонии, в которой бог Пта действует точно также. Филон Александрийский, эллинизированный иудейский философ I в. до н.э., живший в Александрии, один из отцов христианской церкви, разработал учение о логосе, творческой силе божества, создающей мир. Христианский догмат о троице, то есть существовании бога в трех лицах - бог-отец, бог-сын и бог-дух святой, имеет соответствующий аналог в египетском учении о триедином боге Пта-Ра-Амоне. Египетские воззрения на загробный суд из главы 125 "Книги мертвых71 с ее идеей загробного возздаяния являются прототипом христианского учения о Страшном суде.
В Евангелии от Луки мы читаем предания о бедном Лазаре, аналогичные эпизоду из египетской сказки о Сетни Хемуасе. Содержание ее и идея одинаковы в обоих случаях: бедняк, несправедливо страдавший на земле, в потустороннем мире пользуется всеми его благами. Богач же, живший в изобилии и роскоши, подвергается после смерти наказаниям и унижениям за свои злодеяния на земле.
Таким образом, мы с полным правом можем говорить о влиянии египетских религиозных представлении на христианство.
Научные достижения егептян. Велики были научные достижения египтян. Особенно преуспели они в накоплении медицинских знании.
Врачи в древнем Египте пользовались большим и заслуженным признанием. По утверждению Климента Александрийского, из 42 священных книг, хранившихся в египетских храмах, 6 были посвящены медицине.
Разумеется, говорить о строго научном характере медицины здесь еще не приходится. Она тесно переплетена с магией и религиозно-мифологическими представлениями древних врачевателей и их пациентов. Виновниками многих болезней эскулапы считали злых богов, духов, демонов, проникших в тело человека. Чтобы их удалить, "заговорить", требовалось знание магических заклинаний, молитв, обращенных к "добрым" богам. Египетский врач был магом и жрецом могучей львиноголовой богини Сохмет. Во главе богов-целителей стоял Тот. Под особым его покровительством находились окулисты. Богиня Тауэрт, изображавшаяся в образе гиппопотама, рассматривалась как покровительница рожениц. Позднее, в VI в. до н.э., покровительницей врачей считали богиню Нейт.
Обучение египетских врачей-жрецов производилось при храмах в так называемых "домах жизни" - своеобразных центрах духовной жизни древнего Египта.
На высокое развитие медицины в Египте, несомненно, оказало влияние бальзамирование трупов, приведшее к раннему знакомству с внутренним строением человека.
В эпоху Древнего царства отдельные медицинские наблюдения, полученные эмпирическим путем, были уже подвергнуты отбору и классификации. Существовали специальные медицинские тексты, служившие пособием для врачей' в их повседневной практике. Всего на сегодня известно 10 основных медицинских папирусов, среди которых наиболее интересны два, датируемые эпохой Нового царства - большой медицинский папирус Эберса и хирургический папирус Эдвина Смита.
Папирус Эберса датируется 26-м веком до н.э. и имеет 20,5 м в длину. В нем содержится множество рецептов и предписаний для лечения самых различных болезней. Здесь же можно найти советы, как спастись от укусов насекомых и крупных животных. В конце папируса помещен косметический раздел с указаниями о том, как избавиться от морщин, удалить родинки, усилить рост волос. Все медицинские советы обязательно сопровождаются ссылками на соответствующие магические заклинания и заговоры, якобы полезные для данного случая.
Лекарства составлялись по очень сложным рецептам, обычно в виде настоев на молоке, меде, пиве. Ряд лекарств и способов лечения кажутся и сегодня целесообразными. Так, для лечения горла рекомендовалось вдыхать через тростинку пар от растения "элин", подогреваемого на горячих камнях и накрытого горшком. Лекарство прописывалось сообразно возрасту пациента.
Но наряду со здравыми советами некоторые лекарства кажутся нашему современнику весьма странными. Например, кровь черного быка объявлялась лекарством, способным предотвратить выпадение волос.
Папирус Эберса интересен еще и тем. что в нем впервые в истории излагаются мысли о проблемах жизни, здоровья и смерти, дается теологическое осмысление физиологии человеческого организма, помимо других рецептов и диагностических указании.
Папирус Эдвина Смита повествует о способах лечения травм головы: повреждении мягких покровов, костей черепа и мозга, травм горла, ключиц, конечностей, грудной клетки и позвоночника. Исследование больного рекомендовалось начинать с опроса, затем шел детальный осмотр пациента, изучение пульса. Этика врача требовала также, чтобы больному сразу было сообщено, сможет ли вылечить его врач.
Египетские хирурги славились сложными операциями, которые они выполняли с помощью бронзовых инструментов • скальпелей, ножей, игл. История донесла до нас и имя первого великого хирурга - Имхотепа, придворного врача и архитектора фараона III династии Джосера, соорудившего первую в долине Нила пирамиду.
Египетская математика прошла длинный путь накопления практических сведений в ходе решения практических задач.
Зародившись еще в глубокой древности, она оказала большое влияние на развитее зггой науки у соседей. Древнегреческий историк Геродот писал: "Полагаю, что в Египте изобретена геометрия и отсюда она пришла в Грецию". Знаменитый Архимед не зря многие годы провел в Египте, знакомясь с древними рукописями по математике.
Египтяне применяли десятичную систему исчисления, при которой десять знаков низшего ряда можно было заменить одним знаком последующей ступени. Им были известны операции сложения, вычитания, умножения и деления. Они имели и представление о дробях, но только о таких, у которых в числителе стояла единица.
Мерой длины в долине Нила был "локоть", равный 523 см, в свою очередь, состоявший из 7 "ладоней", каждая из которых делилась на 4 "пальца". Основной мерой площади считался "сечат" - примерно равный 100 кв.локтям.
Возведение громадных монументальных сооружений требовало и интенсивных поисков в области геометрии. По-видимому, уже до Пифагора были известны свойства прямоугольного треугольника со сторонами, относящимися друг к другу как 3:4:5.
Об уровне математических знаний древних египтян можно судить главным образом по сохранившимся папирусам, среди которых наиболее известны Лондонский математический папирус и Московский
Излагаемые в первом папирусе задания очень разнообразны и имеют практическую направленность - это вычисление площади поля, вместимости корзины, амбара. Из этого источника мы узнаем об умении египтян возводит], в степень и извлекать квадратный корень.
Московский математический папирус содержит 25 задач, среди которых определение объема пирамиды, площади поверхности полушария.
Этот источник свидетельствует, кроме того, о том, что для решения практических задач египтяне пользовались хорошо разработанными математическими приемами. Так, им было известно решение задач с одним неизвестным, вычисление объема усеченной пирамиды. Величина "Пи", которую в Вавилоне считали равной 3,16, в Египте была вычислена с точностью до 3,14.
Еще раз хочется подчеркнуть, что при всем многообразии накопленных знаний в области математики, знания в этой области носили у египтян практическую направленность, не поднимаясь до глубоких теоретических обобщений, что не умаляет их ценности и значения в истории науки.
Астрономические познания египтян столь же древнего происхождения, как медицинские и математические.
Нужды земледелия привели к созданию еще в додинастическую эпоху первого календаря, основанного на наблюдениях за изменениями водного режима Нила. Этот календарь включал 365 дней, три больших периода по четыре месяца, каждый из которых делился на 30 суток. В конце года 5 дней посвящались богам Осирису, Исиде, Гору, Сету и Нефите,
Именно этим календарем, претерпевшим некоторые усовершенствования мы и пользуемся поныне. В 46 году до н.э. Гай Юлий Цезарь добавил еще один 366-й день, введя високосный год, ибо земной год имеет Зб5 дней и еще четверть суток.
В1582 году папа Григорий Ш изъял 366-й день из тех сотенных дат, две первые цифры которьгх делятся на четыре. Этот календарь стали называть григорианским. К числу больших достижений в области практической прикладной астрономии древних египтян относится и разработанный ими способ определения ночного времени по звездам.
Для этой же цели "хранитель печати" фараона Аменхотепа I Аменнес изобрел водяные часы, или клепсидр.
Однако египтяне до равномерного деления суток на 24 часа не додумались. Они делили день и ночь на 12 частей, но при этом каждая из них изменялась по длительности от зимы к лету.
Разумеется, проводили астрономические наблюдения в Египте жрецы, воспитанники уже упомянутых "домов науки", существовавших при храмах. И хотя ни в одном из древнеегипетских папирусов не говорится о влиянии звезд на судьбы людей, астрономия была тесно вплетена в египетскую мифологию. О том, какие именно созвездия были известны обитателям долины Нила, мы узнали из "звездных карт", выгравированных на внутренней стороне крышек саркофагов с целью помочь покойнику хорошо ориентироваться ночью в загробном мире. Все небесные тела рассматривались как воплощение какого-либо божества Видимый солнечный день - бога Ра, звезды - дети богини неба Нут. Звезды были сгруппированы в созвездия, получившие наименование животных: быка, скорпиона, крокодила, гиппопотама. Созвездие Большой Медведицы называлось созвездием "Бычья нога".
Итак, медицина, математика и астрономия - три области научных знаний, которые были наиболее развиты в древнем Египте.
Благодаря египтянам, в мировой науке и доселе существует принцип, согласно которому земные сутки делятся на 24 часа, исчисление времени осуществляется по солнечному календарю, в котором 365 дней.
Египетские медики одними из первых начали искать причины болезней в функционировании самого человеческого организма. Их рецептура проникла далее в средневековую арабскую и европейскую медицину.
Перечень этот можно продолжить и далее.
Однако обратимся еще к одной сфере духовной культуры, без прекрасного вклада египтян в которую мировая культура казалась бы значительно беднее. Это художественная культура.
Художественная культура Искусство древнего Египта за четыре тысячелетия его истории прошло сложный путь развития. Каждый из его этапов - эпохи Древнего, Среднего и Нового царств - имеют свои особенности. Своеобразны в стилевом решении и работы мастеров различных художественных центров.
Однако искусство Египта можно рассматривать и как единое целостное явление в истории мировой культуры, имеющее только ему присущие характеристики.
Первой, ярко выраженной чертой искусства древних обитателей Нила является его культовый характер. Его эстетическая функция имеет подчиненное, второстепенное значение по отношению к функции идеологической, религиозной.
Почитание умирающих и воскресающих божеств природы, тесно связано с представлениями, согласно которым земное существование – лишь краткий отрезок жизни человека, за которым следует загробное существование, привело к убеждению в необходимости обеспечить с помощью искусства достойное продолжение земного пути индивиду за чертой смерти. Этой цели и служило искусство, в отличие от земной жизни, считавшееся носителем вечной жизни, запечатлевающим во всем многообразии запечатлевались формулы земного существования. Художественное произведение предназначалось не для осмотра и любования, оно представлялось чем-то само в себе заключающим жизненное начало.
Таким образом, древнеегипетское искусство, с самого начала своего формирования приобретает монументальный характер,
Первым ведущим художественным центром Египта стал Мемфис - столица Древнего царства. Здесь определились главные задачи и характер древнеегипетского искусства, соотношение его видов, сложились основные типы скульптур, приемы передачи фигур на плоскости и цветовая палитра. Здесь было освоено конструктивное и декоративное значение камня, создан скульптурный портрет.
Здесь надгробия из камня, призванные обеспечить неприкосновенность трупов, постепенно превращались в дорогие гробницы.
В поисках создания возможно более впечатляющей царской гробницы появилась идея увеличения здания по вертикали, итогом чего было появление пирамиды. Создателем первой ступенчатой пирамиды фараона Джосера был легендарный зодчий Имхотеп. Она имела в высоту около 60 метров и состояла из семи ступеней - мастаб.
Наибольшую известность же получил ансамбль пирамид в Гизе (недалеко от современного Каира), среди которых самое высокое здание древнего мира - пирамида Хеопса, достигающая 146 метров в высоту. Она сложена из каменных блоков весом от 2,5 до 30 тонн, которых потребовалось свыше 2300000. Толща пирамиды прорезывалась лишь коридорами, ведшими к погребальной камере. Местами эти проходы, как и сама камера, были облицованы гранитом, а снаружи пирамиду покрывали ярко белевшие на солнце плиты известняка. К ее восточной стороне примыкает заупокойный храм, соединяющийся крытым каменным проходом с меньшим по размерам нижним пирамидным храмом, служившим своеобразным преддверием погребального царского ансамбля. Руководил сооружением пирамиды Хеопса зодчий Хемиун.
Усыпальница Хеопса и стоящие рядом с ней пирамиды Хефрена и Мйкерина были причислены в древности к "семи чудесам света". Все здесь отобрано, закончено и величественно просто. Сочетание грандиозности и предельно ясной четкости - характерная особенность архитектурного стиля этих пирамидных ансамблей.
Поклонение солярному божеству привело к строительству солнечных храмов, где главным объектом культа был огромный обелиск с покрытой позолоченной медью верхушкой. Обелиск символизировал солнечный луч и ставился посередине открытого двора, вдоль стен которого располагались молельни.
В эпоху Среднего царства в царских заупокойных ансамблях, приобретших значение общегосударственных святилищ культа фараона, ведущую роль начинают играть пирамидные храмы, достигающие в связи с этим огромных размеров. Так, лабиринт Аменёмхета Ш занимал площадь в 72 000 квадратных метров.
Величие и сила Египта Нового царства отразились в архитектурных памятниках построенных в столице Фивы - храмах Амона-Ра-Ипет-Сут и Инет-Рес (современные Карнак и Луксор). Характерной особенностью храмовой архитектуры этого времени бьщи высокие колоннады посередине крытого двора, которые как бы определяли проход от пилона к храму. В Карнаке, например, был сооружен величайший колонный зал в мире, т.н. гипостильный зал, состоявший из 134 колонн, центральные из которых имели 23 м в высоту.
Формы колонн были разнообразны. Это и монолитная папирусообразная колонна, и лотосообразная, и протодорическая, и пальмовидная.
Не менее замечательными памятниками архитектуры времен Среднего и Нового царства стали также скальные храмы фараона Ментухотепа, царицы Хатщепсут (зодчий Сенмуп), фараона Рамсеса II и Рамсеса Ш (современный Мединет-Абу).
Древний Египет считался родиной скульптурного портрета. Его появление явилось следствием стремления художников возможно более точно передать черты индивидуального облика человека в его заупокойной статуи, ибо, согласно верованиям, жизненная сила "ка" после смерти индивида должна вселяться именно в свою земную оболочку. Как известно, искусство мумифицирования тел покойников тоже появилось на базе этих представлений. Статуи, помещавшиеся в гробницах, служили своеобразной заменой тела на случай порчи мумии, и поэтому сходство с умершим было необходимо лля опознания душой своей новой оболочки.
Еще в эпоху Древнего царства сложился своеобразный канон ваяния заупокойной статуи. Статуи ставились в нишах - статуя была фронтальной. Умершие изображались или стоящими или сидящими на кубообразных сидениях, иногда - на полу, поджав ноги как египетские писцы. Бесстрастное лицо с как бы устремленным в вечность взглядом придавало образу торжественную приподнятость и отрешенность от земной суеты.
У стоящей статуи фигура должна была быть напряженно выпрямленной, голова высоко поднятой, левая нога делать шаг вперед; сидящей - руки симметрично на коленях, торс выпрямлен.
Однообразной и условной была окраска статуй: черные волосы, белые одеяния, кирпично-красные тела у мужчин, желтые – у женщин.
Единство иконографии было обусловлено культовым назначением статуй лиц, как правило принадлежавших к знатным сословиям - царей, сановников, жрецов.
Но для обеспечения достойной жизни умершему после его смерти требовались слуги, которых заменяли многочисленные статуэтки поваров, пастухов и т.д. - "ушебти", которых помещали в погребальную камеру вместе с мумией покойника.
Если при исполнении заупокойных статуй высокопоставленных лиц мастера не могли отклоняться от принятого канона, то изготовление "ушебти" давало богатый простор для проявления творческой индивидуальности скульптора. Фигурки людей, растирающих зерно, пекущих хлебцы или замешивающих пиво, полны движения, их позы отличаются большим разнообразием, как это и требовалось для показа различных трудовых процессов.
При создании образов фараонов цель была иная - передача образа неограниченного владыки, сына бога. Лицо, хотя и сохраняло портретное сходство, было идеализированным и приподнятым, тело - сверхмерно мощно. Особой разновидностью царских скульптур были сфинксы - фантастические образы львов с человеческими головами, передававшими черты правившего фараона. Сфинксы воплощали идею сверхчеловеческой божественной сущности владык Египта. Широко известен Большой Сфинкс, возвышающийся около пирамидного храма фараона Хефрена. Его высота равна 20 метрам, длина – 57 и. На голове изображен полосатый царский платок, надо лбом урей - священная кобра, по верованиям египтян, своим огненным дыханием охраняющая богов и царей.
Большое место в искусстве Египта принадлежит стенной росписи и цветному рельефу. Тематика рельефов царских храмов определялась их назначением - прославить погребенного в пирамиде владыку как сына бога и могущественного царя и воспроизвести все, что обеспечивало бы его загробное благоденствие. Потому на рельефах можно встретить и изображения фараонов среди богов; сцены побед и привода пленных, удачных охот, приношение жертв, даров; заупокойные обряды.
Как и скульптура, рельеф и росписи выполнялись согласно канону, требовавшему, например, изображать богов и фараонов гораздо выше прочих людей. Композиции располагались полосами, но большие занимали всю высоту стены. Часто на рельефах высекаются и тексты, свидетельствующие о заслугах покойного перед фараоном или богами, своеобразные египетские автобиографии. Сцены с изображением простых людей более реалистичны, они полны жизни.
Особенно яркими и красочными были изображения животного и растительного мира. Здесь палитра художника не ограничивается каноном в подборе цветов, основные цвета дополняются всевозможными яркими оттенками, помогающими передать богатство флоры и фауны долины Нила.
Раскопками обнаружены также предметы быта, поражающие разнообразием материалов и форм, тонкостью работы. Из ценных пород дерева изготавливались кровати с костяными ножками, ларцы, коробки в виде рыб, газелей, корзинок. Интересные работы камнерезов, достигают подчас подлинной виртуозности изделия ювелиров - ожерелья, браслеты, подвески из самоцветов - сердолика, бирюзы, аметистов.
Особым периодом в искусстве древнего Египта стало время правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона) в эпоху Нового царства. Конфликт между фараоном и жречеством приобрел форму противостояния культа единого бога Солнца Атона и традиционных культов.
Дабы полностью порвать с прошлым, Эхнатон решил покинуть столицу Фивы и построить новый город Ахетатон ("Небосклон Атона"). Этой же цели служило изменение имени: Эхнатон значит "Благой для Атона". Его жена стала называться Нефертити – «Нефер - Нефру – Атон» - «Прекрасен красотою Атон». Мероприятия, задуманные царем, были поистине революционными. По всей стране приходили в запустение храмы, посвященные другим богам, ломались разные традиции. Так, для официальных документов был принят разговорный язык взамен сохранившегося еще давнего, фактически уже давно ставшего только книжным. Резко изменился и путь развития искусства.
Новый стиль в искусстве выражался прежде всего в новом подходе к передаче человеческих образов. Портреты Эхнатона и Нефертити этого времени полны жизни, и в то же время здесь нет мелочно точного воспроизведения черт. С поразительным мастерством отброшено все лишнее и оставлено нужное для создания безусловно индивидуальных живых лиц. Впрочем, некоторые рельефы даже немного утрируют черты внешнего облика, и царь показывается без прикрас, со всеми особенностями болезненного человека: длинным лицом, тощей шеей, торчащими ключицами, одутловатым животом, пухлыми бедрами, тонкими щиколотками слабых ног. И все же, несмотря на физическую хилость, от статуй и рельефов царя веет неудержимым фанатизмом.
Найденные в Ахетатоне рельефы свидетельствуют еще об одной черте самобытности развивавшегося искусства: на них можно увидеть никогда ранее не встречавшиеся сцены семейного быта фараона.
Рельефы гробниц вельмож покрываются сценами, отличающимися жизненностью: особое внимание в них уделяется изображению человеческих чувств - семейной любви, скорби об умерших родственниках. Характерны новые цветовые сочетания: так, дворцовая роспись с изображением семьи Эхнатона построена в розово-золотистой гамме.
После смерти Эхнатона противники царя восторжествовали, город Фивы вновь стал столицей, открылись древние храмы.
Реалистические традиции, так ярко расцветшие в эпоху Аменхотепа IV, проявлялись вплоть до эллинистического периода.
Древнеегипетское искусство внесло большой вклад в историю мирового искусства. Особо следует подчеркнуть его роль в сложении христианской иконографии. Эта роль не сводится только к тесной связи образов Исиды и богоматери или изображению загробного суда Осириса и Страшного суда. Изучение отдельных икон и фигур святых с неоспоримой четкостью вскрывает их египетские корни.
Но вклад египетской культуры в мировую сокровищницу не ограничивается искусством. Вспомним, что мы до сих пор пользуемся реформированным календарем египтян и принципом деления суток на 24 часа. Египетская медицина впервые начала искать причины болезней в функционировании самого человеческого организма, а египетская рецептура проникла даже в средневековую арабскую и европейскую народную медицину.
Египтяне изобрели писчий материал под названием "папирус" и создали звукобуквенный алфавит, в котором 24 знака соответствовали 24 согласным их языка. Финикииски алфавит является как бы "сыном" алфавита египетского и "отцом" многих алфавитных систем, в том числе греческой.
Египет был родиной многих сказочных мотивов и форм изложения мысли в изящной словесности.
Египет внес вклад и в создание хозяйственно-счетной системы, приспособленной к нуждам большого по территории государства. Она была унаследована державой Ахеменидов, которая ее, в свою очередь, передала государству Сасанидов и эллинистическим царствам.
И, наконец, многие религиозные идеи и сюжеты до сих пор живут в христианстве.
Одним из самых древних очагов цивилизации считается плодородная долина рек Тигр и Евфрат – Междуречье (в южной части – Двуречье). С V века до н.э. эти земли с легкой руки греческого историка Геродота, посетившего их, стали называть Месопотамией. Наиболее северная ее, часть ныне входит в государство Сирию, остальная - в Ирак.
В Месопотамии жили шумеры, семиты, в III тысячелетии до н.э., туда проникли семиты-амореи, во второй половине II тысячелетия до н.э. – арамеи, в IX веке до н.э. – халдеи.
Первые очаги цивилизации появляются в Месопотамии на рубеже IV и III тысячелетий до н.э. в южной части – Двуречье. Собственно Двуречье – наносная низменность, образованная отложениями рек; в древности Тигр и Евфрат не сливались вместе и достигали мор ской лагуны Персидского залива значительно севернее их нынешнего устья. В течение IV тысячелетия до н.э. племенам шумеров удалось справиться с катастрофическими разливами рек, осушить почву ка налами и начать использование вод Евфрата для регулярного орошения. Почва низменности оказалась необыкновенно плодородной, и ско ро даже с помощью примитивных орудий шумеры добились сравнительно высоких урожаев. Производимой продукции хватало не только для пропитания, но оставались и излишки, что привело к разделению труда между земледелием и ремеслом. Начинает применяться рабский труд, и выделяется верхушка родовой знати, живущая за счет прибавочного продукта. Ей была присвоена функция организации орошения, а значит, в ее руках была фактическая власть в общинах.
На рубеже IV и III тысячелетий до н.э. в Двуречье появляются первые города-государства – Ур, Эриду, Лагаш, Ларс, Урук.
В ХХIV веке до н.э. верховенство получает Лагаш, правитель которого Лугальанда провел социальные реформы, которые являются древнейшими известными нам актами в области социально-экономических отношений. Он первым провозгласил ставший позднее популярным лозунг: "Пусть сильный не обижает вдов и сирот!"
Наряду с шумерами с ХХIV века до н.э. север Двуречья заселяли семиты (аккадцы), столицей которых стал город Аккад. Правители Аккада к ХХIV веку до н.э. объединили страну. История донесла до наших времен имя царя Аккада-Саргона, впервые создавшего посто янное войско.
Государство Аккада оказалось непрочным и к XXII веку до н.э. погибло; но около 2100г. до н.э. создается новое, более мощное государство – Царство Шумера и Аккада, обычно называемое по правящей династии,III династией Ура. Это была эпоха расцвета царской бюрократии. В этот период создаются основы официальной рели гиозной идеологии, сохранившиеся затем в течение почти двух тыся челетий.
К этому времени произошло полное этническое слияние шумеров и аккадцев, и семитский аккадский язык стал не только общим языком страны, но и языком международных отношений.
На развалинах шумеро-аккадской цивилизации возникает несколько царств, но в конце концов власть над страной переходит к городу Вавилону.
История Вавилона имеет два периода расцвета - старовавилонский (2000-1600 г. до н.э.) и нововавилонский (626-538г. до н.э.). Наиболее известным правителем первой вавилонской династии был царь-законодатель Хаммурапи (1792-175О г. до н.э.). автор "законов Хаммурапи", о которых речь пойдет ниже.
Во время второго своего возвышения Вавилония превратилась в огромное государство, включавшее в свои пределы значительные части Месопотамии и Элама, всю Сирию, Финикию и Палестину.
Сам город Вавилон стал настоящим ансамблем величественных архитектурных сооружений, простиравшихся на площади в 10 квадратных километров, среди которых царский дворец НавуходоносораII, храм-зиккурат Этеменанки, названный в Библии Вавилонской башней, и зна менитые "висячие сады Семирамиды" – одно из семи чудес света.
Вавилон гибнет под ударами войск Александра Македонского в 331г. до н.э.; в результате прихода эллинов местная культура значительно изменяется.
Стоит упомянуть еще об одном государстве, в свое время представлявшем Месопотамскую цивилизацию, – Ассирии. Страна получила свое название от имени столицы, города Ашшур (который греки называли Ассирией), возвысившегося благодаря выгодному географическому положению: через него пролегали караванные пути в Вавилон. Во вто рой половине XIII века до н.э. Ассирия стала самым могущественным государством Ближнего Востока. Она славилась жесточайшими законами к сильной, централизацией власти.
Шумеро-Аккадская, Ассирийская и Вавилонская цивилизации имеют свои отличительные черты, однако то общее, что их роднит, позволяет нам говорить о единой Месопотамской цивилизации.
Рассмотрим подробнее её особенности в различных сферах культу ры.
Материальная культура и социальная культура. В характеристике хозяйственного уклада Месопотамии мы встречаемся на первый взгляд с парадоксальным фактом – это сельскохозяйственная цивилизация, центрами которой были города. То, что можно было назвать промышленным производством, вплоть до мусульманского периода средневековья ограничивалось на древнем Ближнем востоке из готовлением тканей и связанными с этим ремеслами.
В Месопотамии, существовало два вида хозяйств: зерновые поля и крупные плантации финиковых пальм, находившиеся на дворцовых или храмовых землях, и частные земли, маленькие участки, где городская беднота и пастухи собирали небольшие урожаи. Пропорции распреде ления земель между этими двумя видами хозяйств менялись в зави симости от исторической эпохи, района и качества почвы. Практикова лась и сдача земли в аренду.
Мерилом стоимости в течение всей эпохи было серебро, и лишь в краткие периоды, – олово. Месопотамия славилась тем, что Библия осуждала и считала недопустимым, – внешней торговлей, и взиманием процентов. Экспортировались ткани; импорт составляли преимущественно камень, металл, древесина, специи и благовония. Торговля велась на чисто административном уровне, а частная торговля часто открыто не допускалась.
Город в Месопотамии был единственно приемлемым путем социальной интеграции и считался одним из главных признаков цивилизации. Месопотамцы уважительно относились к своим врагам, для которых был характерен городской уклад жизни, и презрительно – к кочевникам, не строившим городов.
Город был двухкомплексным. Он состоял из общности горожан и дворцового или храмового хозяйства. У каждого города было свое главное божество, покровительствующее ему. Считалось, что храм предоставлял божеству постоянную обитель. Вначале храмы посвящали только главному божеству, позже – и второстепенным. Храм был домом, в котором обитало божество, а по сему его следовало надлежащим образом содержать, дабы обеспечить городу благополучие, которое, как полагалось, гарантировалось присутствием там божества. Храм также совершал культовые обряды, вел свое хозяйство, помогал нищим.
Строительство и содержание святилищ было прерогативой царя, существенной частью его обязательств по отношению к богу. Царь, как и божество, был окружен своим почетом. И придворные, и жрецы считали себя рабами своего повелителя.
Наличие царской власти, с точки зрения месопотамцев, было вторым признаком цивилизации. Полагалось, что царская власть имела божественное происхождение, которое подчеркивалось (особенно в Ассирии) в изображениях владыки, внушающих страх сиянием ауры. В Ассирии царь был даже высшим жрецом бога Ашшура и короновался ежегодно.
Что касается обязанностей царя, то считалось, что месопотамский правитель обязан охранять законом тех, кто не имеет привилегий, и свою очередь, подчиненные гордились обязанностью поклоняться богам повиноваться царю и полагали эти обязательства еще одним признаком цивилизованности. Скромность, кротость и смирение являлись несомненными достоинствами жителя Месопотамии, причем акцентировались эти качества столь сильно, что культуру исследователи с полным пра вом называют "культурой послушания".
Возможно, этим можно объяснить и отсутствие в древних текстах каких-либо сведений о народных возмущениях против царской администрации.
Однако о месопотамской культуре может сложиться превратное представление, если допустить в качестве идеального варианта поведения послушание и подчинение всякому повелению стоящих на высших ступенях социальной лестницы. Мы уже упоминали о том, что здесь появляется одна из первых в истории попыток регулирования поведе ния индивида с помощью закона.
В 1901 году французская экспедиция под руководством Ж. де-Моргава обнаружила при раскопках древнего города Сузы (на территории современного Ирана) большой столб высотой 2,25 метра, на котором высечены Законы шестого вавилонского царя первой династии Хаммурапи. В верхней частя стелы изображены две фигуры: сидящий бог Солнца, справедливости и оракулов Шамаш и стоящий перед ним в почтитель ной позе царь Хаммурапи, которому бог вручает атрибуты царской власти. Вся остальная поверхность столба покрыта тщательно выполненным убористым текстом, который включает пролог, 282 параграфа Закона и эпилог. В кодексе принимается принцип вины и злой воли. Последо вательно проводится древний обычай "талиона" (воздаяние равным за равное: "око за око", "зуб за зуб").
Наказание зависело также от социального положения пострадавшего. Так, если врач был виновен в неудачной операции над свободным полноправным гражданином, ему отсекали руку, если над рабом – он должен был платить хозяину стоимость раба.
Чтобы брак считался законным, следовало заключить брачный контракт. Прелюбодеяние со стороны жены каралось ее утоплением, если ее не прощал муж. Со стороны мужа оно не считалось преступлением, если он не соблазнил жену свободного человека. Отец не имел права лишать сыновей наследства, если те не были преступниками.
Законы Хаммурапи призваны были служить воплощением справедливости, которая, однако, подразумевала социальное, политическое и правовое неравенство членов различных сословий – свободных, рабов-иноплеменников и долговых рабов.
Древневавилонское законодательство было тесно связано с мифологией. Бог Шамаш, изображенный на стеле считался покровителем справедливости, защитником слабых и теснимых. Он жестоко карал все злое, лживое, неправое. Всякого, кто нарушит "стезю Шамаша" – путь правды, справедливости и права, – ждет, по тогдашним правопредставлениям, неминуемая и суровая кара. Преступить "стезю Шамаша" означало совершить преступление, нарушить право.
О высоком уровне цивилизации в Месопотамии свидетельствует еще один факт – в городах превалировали не родовые связи, а, другие формы объединения, выполняющие функцию семьи по защите статуса и безопасности граждан. Это могли быть различные политические или профессиональные объединения (например, гильдии поваров, купцов). Высокий статус занимали ассоциации специалистов по изгнанию злых духов, предсказателей будущего, врачей и писцов. В месопотамских городах нет даже упоминания о племенной организации, наложившей отпечаток на мусульманские города.
Таким образом, город считался единственной формой общественной организации.
Впрочем, вышесказанному не противоречит то, что принадлежность индивида к какому-либо семейно-родовому образованию считалась не только в Месопотами, но и на всем Ближнем Востоке необходимым условием его существования и безусловным благом, а непринадлежность к таким общностям, то есть бездетность, одиночество, рассматривались как безусловное зло.
По поводу отношений с чужеземцами следует заметить, что в Месопотамии, как и в Древней Греции, отсутствует понятие гостеприимства – к негражданам существовало отрицательное отнесение и практиковалась их политическая и экономическая дискриминация.
Типичный месопотамский город находился у водоема и состоял из трех частей.
Первую, окруженную одной или несколькими стенами территорию, на которой находился дворец, храм и жилища граждан, составлял собственно город. Как правило, дворец и храм находились на возвышении и были окружены стеной, составляя городскую цитадель. Этот образец поселения сохранился до наших дней в Московском Кремле или в "запретном городе" Пекина.
Вторую часть города составляла округа, "пригород", где находились дома, сады, пастбища и поля, обеспечивающие город продуктами питания. Третью – пристань, порт, где жили чужеземные торговцы.
Отличительной особенностью месопотамского города было наличие укреплений. Городская стена определяла весь характер его архитектуры. Высота, длина и расположение стен свидетельствовали о значении и могуществе города, а монументальность ворот демонстрировала его богатство. На примыкавшей изнутри к воротам площади был "гражданский центр". Здесь жители на общем собрании решали свои насущные проблемы. Здесь победоносный завоеватель ставил свою статую и размещал свой гарнизон.
В Месопотамии мы не сталкиваемся с тем, чтобы центру города придавалось особое значение. Характерно также стремление избегать прямой перспективы, что проявляется в узких, кривых улочках, в расположении в шахматном порядке дверных проемов, в отсутствии желания сохранить единую ось в расположении помещений.
Месопотамские города занимали огромные площади. Если Афины во времена своего расцвета имели всего 550 акров, то Вавилон – 2500, Ниневия – 1500,Урук – 1100 акров.
Подводя итог, следует заметить, что город в Месопотамии стал первой формой цивилизованного отношения человека к природе и самому себе, способствуя сложной социальной дифференциации, становлению государственности и гражданского общества, появлению новых видов деятельности, особенно в сфере управления, что, в свою очередь, способствовало развитию духовной культуры.
Духовная культура Особую роль в развитии духовной жизни играла письменность, возникшая на рубеже IV и III тысячелетий до н.э., которая в середине III тысячелетия до н.э. превратилась в развитую клинопись, способную передавать все смысловые оттенки речи. Шумерской клинописью пользовались аккадцы, семиты северной Месопотамии, хетты, урарты, персы. Во второй половине II тысячелетия до н.э. аккадский язык стал средством международного общения. Его изучали египетские писцы, а позже и греки.
Писали в Месопотамии концом остро заточенной клиновидной палочки на влажных глиняных табличках, которые потом обжигались и таким образом сохранялись в течение тысячелетий. На сегодняшний день их найдено около полутора миллиона. Формы табличек широко варьировались и зависели от содержания текста.
В древнейший период слова писали одно под другим в разлинованных ячейках справа налево. Затем стали писать слева направо. На всех важных табличках в последней колонке оставлялось место либо для заглавия, либо для подведения итогов. Здесь же можно было встретить проклятие по адресу тех, кто без разрешения унесет табличку.
Частные архивы хранились в глиняных кувшинах. Официальные – на полках, скамьях, корзинах. Для написания часто встречающихся текстов использовались штампы или цилиндрические печати.
Записи делали с целью фиксации административных распоряжений, кодификации законов, написания "историй" божеств, создания анналов, записи мифов, заклинаний, молитв, стихов и просто частной переписки.
Ошеломляющее число текстов оставила нам шумерская бюрократия. В них записаны деловые операции с четким указанием предмета сдел ки и имен лиц, которые его передавали и получали, называлось и ответственное лицо. Здесь и доклады царю предсказателей будущего, в которых истолковывались знаменательные события, и в форме писем составленные обращения к богам.
Юридические документы строились по единому образцу и имели свой четкий стиль.
На каменных стелах – овальных или столпообразных – записывались царские пожалования земли частному лицу или храму. Их ставили на границах владений. Дабы воспрепятствовать их порче в конце помещалось благословение или проклятие. Подтвердить подлинность этих памятников могли копии на глиняных табличках, которые хранились у владельца.
Впрочем, глиняные таблички хранят не только бюрократические опусы. На них можно встретить также и эпические произведения, и работы придворных поэтов. Интересными памятниками духовной культуры Месопотамии являются эпические сказания – "Эпос о Гильгамеше", "Эпос об Эрре", "0 сотворении мира".
Эпос "О сотворении мира" – священная книга, которую полагалось читать на новогоднем празднике в Вавилоне. В ней речь идет о происхождении богов и последовательности их поколений вплоть до рождения Мардука, которому и приписывали сотворение мира. Заканчивается эпос перечислением и объяснением пятидесяти почетных имен Мардука, победившего хаос. "Эпос об Эрре" тоже имеет вавилонские корни. Эрре, то есть чуме, удалось опустошить Вавилон благодаря своей хитрости: она застави ла Мардука спуститься в подводное царство Эа, чтобы получить там ремесленников и драгоценные металлы, необходимые для починки его божественных одеяний. Воспользовавшись отсутствием бога, чума обрушивает свой гнев на город. Заканчивается поэма характерным для мифологического текста упоминанием автора, что рассказанное приснилось ему во сне, и он сие поведал от имени бога.
Наибольшую известность не столько в Месопотамии, сколько у ее соседей получил "Эпос о Гильгамеше". Наверное, потому что в сюжет о приключениях царя-героя Гильгамеша вплетены и великолепные описания природы Кедровой горы, где царь борется с небесным быком, и описание всемирного потопа (как считают исследователи, повторя ющегося затем в Библии), и размышления о том, что должен сделать человек, дабы обрести бессмертие.
Всемогущий Гильгамеш, строитель города Урука, повелел строить городские стены и храмы, чтобы обеспечить себе вечную славу. Боги возмутились этой дерзостью и послали Энкиду с целью восстановле ния на земле порядка. Смерть Энкиду, ставшего верным другом Гильгамеша, заставляет царя отказаться от погони за славой и обратиться к поискам вечной жизни. На этом пути его ждут многие приключения, но огромные усилия, затраченные на поиски путей бессмертия, оказываются тщетными. В конце читателя ждет вывод, что судьба человека, его жизнь и смерть не подвластны ему, бессмертие – божественный удел.
В "Эпосе о Гильгамеше" мы встречаемся лишь с проблесками теоретической мысли древнего Ближнего Востока. Весь исследуемый период в Месопотамии – время господства мифологического мышления, мифологического отношения к миру, а значит, и олицетворения причинно-следственных связей, природных и социальных сил в виде богов.
Шумеры испытывали ужас перед могуществом богов водного хаоса Апсу и Тиамат, бога земли и грома Энлиля. Строительство оросительных систем привело к осознанию благотворной силы воды – рождается поклонение умирающему и воскресающему богу Думузи.
Пантеон вавилонских богов состоял из бога неба Ану, владыки земли и воздуха Энлиля и бога водной стихии Эа. По преданию, Эа ведал глубинами вод, где, как верили еще шумеры, обитала мудрость. Поэтому он почитался также как бог мудрости и покровитель врачебного искусства. Тайну знания воды он передал врачевателям "асу" (знающим воду"), которых изображали в одежде, напоминающей рыбью чешую.
Помимо верховной, существовала и вторая триада – бог Солнца Шамаш, бог Луны Син и богиня Утренней зари Иштар. В народе верили, что изображение Иштар приносит исцеление от болезней. Так, извест но, что правитель Митани Душратта (XIV век до н.э.) отправил статую Иштар Ниневийской в Египет заболевшему фараону Аменхотепу IV (Эхнатону), выражая таким образом свою веру в целительные силы Иштар.
Покровительницей врачевания считалась также богиня Гула ("великая"). Ее называли еще "Великая врачевательница", или "Оживляющая мертвых Гула". Считалось, что прикосновением своей чистой руки она возвращает к жизни мертвых. Культовым животным Гула была собака, которую часто изображали рядом с ней. Покровительствовал врачеванию и Ниназу – "владыка знания воды", и Никгишзида – "владыка благого дерева" (дерева жизни). Эмблемой Нингишзиды был посох, обвитый двумя змеями, впоследствии ставший одной из эмблем медицины. Древнейшие изображения такого посоха выполнены на кубке шумерского правителя Гудеа из города Лагаш (XXII век до н.э.).
Помимо богов, фантастический мир жителей древнего Двуречья наполняли полубоги, герои, семь мудрецов и семь злых демонов, различные духи. Считалось, что демон бури Пазузу насылает головную боль, тошноту, а страшная старуха Ламашту распространяет детскую лихорадку.
Могущество и безопасность индивида было результатом присутствия сверхъестественных сил, наполняющих либо охраняющих тело человека. Всякого родя несчастья объяснялись отсутствием такой защиты. Поэтому подавляющее большинство имен собственных в Месопотамии связывали человека с конкретным божеством. Имя бога входило в состав мужского имени, богини – женского. Каждый город тоже имел своего покровителя.
Здесь, как и на всем Ближнем Востоке, считалось, что этот миропорядок, при котором божественная мудрость, руководствуясь божественной справедливостью при распределении успехов и неудач, планирует и определяет характер всех событий в жизни человека. Жители Двуречья полагали, что на протяжении всей жизни их сопровождает пара демонов: "тот, кто дает хорошее" к "тот, кто приносит несчастье". Таким образом, мы имеем дело со своеобразным мифологическим детер минизмом.
Вера в существование мирового порядка породила и астральный культ, а также связанную с ним практику предсказаний. Последние счи тались важнейшими достижениями мысли. Методы предсказаний, свойственные данной цивилизации, затем оказали влияние на соответствующую практику других стран.
В основе своей предсказание было способом общения со сверхъ естественными силами, которые, как полагалось, влияли на жизнь отдельного человека или целой группы людей. Предсказатель исходил из того, что эти силы могут и хотят сообщить о своих намерениях, ибо они заинтересованы в благополучии опекаемых людей. Если о предстоящем узнавали заранее, несчастье можно было предотвра тить с помощью соответствующих средств.
Общение с этими силами, происходило двумя способами: божество могло либо отвечать на поставленные вопросы, либо сообщать то, что хочет, с помощью какого-либо посредника. Например, предсказатель мог определить будущее по форме пятен масла, наливаемого в воду, или по движению дыма возжигаемой курильницы, по полету птиц, по внутренностям ягнят и т.п. В большинстве случаев предсказание было конкретным ответа на определенный вопрос: да или нет.
Иногда использовалась расшифровка божественных знамений в ходе наблюдений за поведением животного у ворот города, дворца, в пределах храма, за уродливыми новорожденными животными или детьми.
Знамения искали в снах, знаках на теле человека, в фактах присутствия или отсутствия в городе купцов.
Месопотамия славилась придворной астрологией. Значительная часть библиотеки правителя Ниневии Ашшурбанапала (VII век до н.э.), раскопанной на месте столицы Ассирии, состоит из табличек, в которых содержатся описания звезд, планет, предсказания будущего, исходя из даты зачатия или рождения ребенка,
В Месопотамии считалось, что цивилизованная жизнь должна руководствоваться знамениями. Право на несогласованность жизни со знаками божественного благословения имели лишь изгои, иноплеменники и животные.
Астрология в те времена была неотделима от астрономии. Поэтому сведения о движении Солнца и планет (Юпитера, Венеры, Меркурия, Марса, Сатурна), правила точного расчета лунно-солнечного календаря мы относим уже к области науки. Именно здесь небо впервые было разделено на созвездия зодиака.
Астрономические расчеты невозможны без знания математики. Жрецы Двуречья составили таблицы, предназначенные для умножения и деления, они знали дроби, извлекали квадратные и кубические корни, составляли задачи с типичным ходом решения. С астрономическими и математическими достижениями жрецов Месопотамии были знакомы египтяне и эллины.
Известны и достижения в области медицины, имевшей два направления: "научное" и "практическое".
Первое направление представлено практикой заклинателей, которые исследуя больного, искали знамения относительно исхода болезни, чтобы предпринять практические контрмеры.
"Практическая" медицина объединяла врачей, использовавших природные компоненты для лечения болезни, не надеясь особо на магию.
Самый древний из дошедших до нас медицинских текстов – клинописная табличка, найденная в 1869 году археологической экспедицией Пенсильванского университета на территории Ирака при раскопках одного из древнейших шумерских городов Нипура (в 160км от современного Багдада). Табличка датируется концов III тыс. до н.э. и является древнейшей "фармакопеей" в истории человечества. В 145 строках на шумерском языке даны прописи 15 рецептов. Из нее стало известно, что врачеватели древнего Шумера использовали в своей практике лекарственные средства прежде всего растительного происхождения: горчицу, пихту, сосну, тимьян, плоды сливового дерева, груши, фиги, иву и др. В состав лекарств включались нефть, природная асфальтовая смола, поваренная соль, также части животных: шерсть, панцирь черепахи, органы водяных змей, молоко и др.
Текст таблички предельно лаконичен. В нем нет ни единого слова о богах или демонах, он не содержит заклинаний, заговоров. Сборники таких табличек подбирались по признакам болезней или по названиям пораженных частей тела и таким образом составляли своего рода «учебник», весьма ценный для врачевателей, Месопотамские медицинские тексты широко распространялись во всей Передней Азии и переписывались почти без изменений до начала нашей эры.
Из всех видов искусства Месопотамии наиболее ярко представлена глиптика – искусство резьбы на каменных печатях. Шумерские, аккадские, вавилонские и прочие печати дошли до нас в громадном количестве и буквально от всех периодов истории Двуречья. Высокого расцвета эта самостоятельная, своеобразная и важная отрасль изобразительного искусства достигает к концу IV тысячелетия до н.э., когда была изобретена цилиндрическая печать. Резьба на сравнительно небольшой вытянутой поверхности давала возможность создавать законченные и в то же время непрерывные узоры благодаря бесконечному повторению этих узоров при откатке на глине. Маленькие размеры и удобная форма печати сделали необычайно популярными среди населения эти памятники искусства, которые очень рано стали амулетами, предохраняющими от вредных влияний, а затем и личными или родовыми знаками, заменявшими подпись их владельца на том или ином важном документе. Изображения на первых цилиндрических печатях наглядно воскрешают перед нами круг интересов и основные заботы древних жителей Двуречья: это сцены охоты и скотоводства.
3 начале III тысячелетия до н.э., когда в искусстве появляется образ человека, мы видим людей на печатях в сценах культового характере. Особенности изображения на них характерны для всего ближневосточного искусства: фигура передается с поворотов торса в фас, лицо в профиль, с глазом в фас, ноги – в профиль,
Кроме прекрасной глиптики есть еще одна группа памятников, которую можно выделить, – это изделия из металлопластики, большей частью предметы украшения, которые позволяют судить о высокой технике ювелирного искусства в данной культуре. Наиболее интересные из них найдены в царских могилах города Ура, и в довольно значительном количестве. Почти все предметы – чаши, кубки, кинжалы из золота, головные украшения – выполнены из драгоценных металлов, многие инкрустированы редкими камнями. И все изделия поражают тонкостью чеканки, большим вкусом и изяществом исполнения.
В искусстве древней Месопотамии представлена также круглая скульптура. Все дошедшие до нас работы были либо объектами поклонения – статуями антропоморфных божеств, – либо ставились в храмы в качестве магических представителей правителя или другого знатного лица, молящегося в храме. Стремление подчеркнуть, выделить себя из среды простых смертных требовало определенных художественных приемов, с помощью которых подчеркивались сверхъестественные свойства оригинала. При этом сходство с самим оригиналом: не требовалось. Чтобы узнать, например, кто из знатных верующих поставил статую в храме, достаточно было прочитать на спине или плече оной соответствующую надпись. Магические требования, предъявляемые к статуе, здесьтолько способствовали отходу художника от поисков конкретности. Так, неестественно огромные глаза и уши, видимо, связывались с представ лениями о сверхъестественной мудрости (по-шумерски "ухо" и "мудрость" звучат одинаково – "нгештуг", а владыка мудрости бог Энки часто именуется в шумерских текстах "Нинигикуг" – "владыка светлого, то есть мудрого глаза").
Для ассирийского изобразительного искусства характерен особый подход к образу человека, стремление создать идеал красоты и мужества. Этот идеал – царь-победитель, "царь могучий, царь вселенной, сильный муж".
Во всех фигурах, рельефных и скульптурных, подчеркиваются физическая мощь, сила, здоровье, которые выражаются в необычайно развитой мускулатуре, в густых и длинных курчавых волосах. Портретность и здесь не играет никакой роли; черты лица идеализируются и обобща ются, вполне точно передавая только антропологический тип. В рельефных изображениях к IX веку до н.э. уже устанавливается строгий канон – голова, нижняя часть тела, ноги изображаются в профиль, глаз в фас, плечам придается специфический разворот: ближнее к зрителю плечо показано в профиль, второе – в фас.
Возвеличению мощи правителя служила и раскраска рельефа. Фон камня – белый, и на нем сплошными цветными поверхностями без каких-либо полутонов выделялась красно-коричневая раскраска лиц и рук, черная – кожаной обуви, желтая – золотых украшений, красная и синяя – одежды.
Часто на рельефе можно было встретить клинопись, выполнявшую не только декоративные функции. Начертав на изображении свое имя и деяния, владыка добивался того, чтобы узурпатор не мог использовать рельеф для себя, чему легко могло способствовать отсутствие индивидуальных черт в лице и фигуре царя.
Особенности архитектуры Двуречья в значительной мере объясняются природными условиями. На безлесной равнине, где разливы рек часто вели к катастрофам, Для поселений приходилось выбирать возвышенные места. Основным строительным материалом был кирпич-сырец. Даже храмы и дворцы строили из сырца, и лишь в некоторых случаях здания могли облицовываться обожженным кирпичом. На хижины и хозяйственные построй ки обычно использовался тростник.
К концу IV – началу III тысячелетия до н.э., то есть ко времени воз никновения первичных мелких государственных образований, складывается характерный для Передней Азии тип поселения. Центром каждого города-государства являлся храм с выделенным ему общиной крупным храмовым хозяйством. Поначалу храмы возводились на холме, затем к концу III тысячелетия до н.э. вырабатывается характерный для архитектуры Двуречья до конца эпохи древности тип храма – зиккурат. Зиккурат представлял собой массивном сырцовую башню из поставленных друг на друга параллелепипедов или усеченных пирамид, постепенно уменьшающихся, большей частью сплошных. На самом верху воздвигался храм в котором, как верили, обитало главное городское божество. Террасы зиккурата имели разные цвета: черный, красный, белый, позже применялись и другие цвета. Лучше всего зиккураты сохранились в Уре (знаменитый храм бога луны Нанны, конец III тысячелетия до н.э.), в Чога-Замбиле (Элам, середина II тысячелетия до н.э.), в Борсиппе (середина I тысяче летия до н.э.). Знаменитая "Вавилонская башня", храм Этеменанки, к сожалению, не сохранившийся до наших времен, тоже имел форму зиккурата.
С середины III тысячелетия до н.э. правители начинают строить себе дворцы, которые представляли собой разросшийся дом с рядом внутренних дворов, иногда с наружной стеной крепостного типа,
Частные дома, находившиеся между городской стеной и стеной, ограждавшей дворец и храм, были в основном прямоугольных очертаний, без окон, с плоской крышей и двором, чаще внутренним, реже наружным, обнесенным глинобитными стенами. Во II тысячелетии до н.э. дома нередко бывали и двухэтажными, с деревянной галереей, выходящей на внутренний двор. Улицы между домами были узкими, кривыми, немощеными, что делало их непроходимыми после дождя. В некоторых крупных городах была канализация. Снаружи поселение обносилось одной или несколькими крепостными стенами.
В целом месопотамское искусство очень консервативно. Оно неразрывно связано с культом и повседневностью – отсюда его сакральность и утилитарность. Искусство статично: главной областью поисков становится композиция. Положение фигуры в пространстве, движение не занимают мастеров и почти всегда решаются условно. Художников интересует исключительно эффект сочетаний. К числу достижений этих мастеров мы не можем отнести умение передавать светотень и перспективу. Красочная гамма тоже ограничена и условна. Искусство Месопотамии оказало влияние на творчество мастеров Ирана, Урарту, Малой Азии, Египта, эллинистических государств. А через Византию, Рим, арабов многие его сюжеты дожили до европейского средневековья, прочно войдя в его иконографию.
В целом, культура Месопотамии стала одним из животворящих источников, питавших культуру многих соседних народов. И несмотря на то, что она оставила после себя сравнительно много письменных источников, древняя земля Междуречья и Двуречья хранит еще немало загадок.
Вопросы для самостоятельной работы
2.2. Античная культура
Древнегреческая культура
1. Периодизация античной культуры связана с выделением особых, значительных в культурном отношении этапов, характеризующихся определенной целостностью.
В истории древнегреческой культуры выделяют несколько этапов. В крито-микенский или эгейский период (III - II тыс. до н.э.) достигает расцвета культура острова Крит, растет творческая активность ахейских племен на Балканском полуострове. От XI до VIII века до н.э. продолжается период, называемый условно "гомеровским". Он характеризуется знаменитым эпосом, распространением керамики и мелкой пластики геометрического стиля. Архаическая эпоха, приходящаяся на VII - VI века до н.э., была временем возникновения самостоятельных городов - государств на Балканском полуострове и бурного развития искусства. Классический период охватывает V и IV века до н. э. В его пределах различают раннюю классику (первая половина V века до н.э.), высокую классику (третью четверть V века до н.э.) и позднюю классику (IV век до н.э.). Эпоха эллинизма (III—I века до н.э.) характеризуется широким распространением эллинской культуры среди народов, живших в бассейне Средиземного моря. Закат эллинизма связан с развитием культуры античного Рима.
История древнеримской культуры (VIII век до н.э. - V век н.э.) тесно cвязана с историческим развитием римского общества (царский период, период республики и империи).
2. Культура древних греков строится в рамках особой государственной системы- развитием полисов (в буквальном переводе «городов-государств»), чаще всего разделенных природными границами. Различие между ними было существенным: в языковых диалектах, собственных календарях и монетах, почитаемых богах и уважаемых героях. Порой они не только соперничали, но и воевали друг с другом. Спарта и Афины — два полюса этого противостояния.
Важнейшей особенностью полиса являлось то, что общинная структура (сообщество всех граждан) составляет единство и совпадает с государственной организацией. Все граждане полиса, сколь бы различными они ни были по происхождению, материальному благосостоянию и роду занятий, воспринимаются как «подобные» и «равные» друг другу. Именно этот принцип был положен в основу функционирования античной демократии (от слов «демос» - народ и «кратос» - власть) - прямого самоуправления свободных граждан полиса своими делами.
Поскольку Древняя Греция не была государством с единой столицей (унитарным государством), власть больше не концентрируется в едином лице (царя, фараона или императора), находящегося во главе социальной пирамиды, она распределяется «между всеми» и помещается в равноудаленный от всех центр полисного пространства.
Центром новой системы социокультурного пространства становится агора (городская площадь) полиса, на которой обсуждались практически все аспекты жизнедеятельности города-государства. На агоре свободный гражданин проводил большую часть своего времени. Прежде всего здесь он занимался политикой - практическим управлением делами своего родного города. Ведь особенность античной демократии состоит в том, что она была демократией не посредственной, предполагающей то или иное личное участие каждого во во всех аспектах ее деятельности. А это и заседания народного собрания, и поочередное (по жребию переходящее от одного к другому) исполнение адми нистративно-государственных функций в городском совете или суде. Именно на агоре проходили заседания народного собрания - в Афинах, например, не менее 40 раз в год. Кроме политической, агора была центром и религиозной, и торговой жизни полиса – здесь находился рынок и проходили сделки купли-продажи; здесь же располагался главный городской храм, перед которым совершались религиозные церемонии и празднества. Наконец, именно агора была центром повседневного общения горожан: можно было или просто сидеть на деревянных или каменных скамьях, ступенями подымавшихся друг над другом, или просто прогуливаться под специальными навесами -портиками, находящимися по сторонам агоры.
Полисное устройство древнегреческого общества с агорой в качестве своего центра коренным образом изменяет способ функционирования культуры: она приобретает публично-открытую форму. В немалой степени этому способствовало создание алфавитного письма, ставшего величайшим достижением греков. Разработанное на основе финикийской письменности, оно отличалось удивительной простотой и доступностью, что позволило создать на редкость эффективную систему образования, благодаря которой в античной Греции не было неграмотных. При этом культура перестает быть привилегией немногих (аристократии и высших слоев общества).
Некоторые важные черты и внутренние установки аристократической культуры получают всеобщую форму распространения. Прежде всего это касается атонального (состязательного) начала, которое превращается в важнейшую характеристику античной культуры в целом.
Главную роль играли различные состязания - состязания в спорте, бою, красноречии. Ключевая роль в атональном состязании на агоре принадлежала слову: в научной дискуссии, литературной полемике, художественном споре и философском «диалоге». Они обращены были к публике, которая выступает в качестве конечного судьи и арбитра и которую необходимо убедить в правоте своей точки зрения.
Греческий агон (борьба, состязание) олицетворял характерную черту свободного грека: он мог проявить себя как гражданин полиса, его личные заслуги и качества ценились только тогда, когда выражали идеи и ценности полиса, городского коллектива. Индивид с точки зрения античного сознания был общественным (полисным) существом, которое могло существовать лишь в рамках неразрывного единства с полисным сообществом.
Баланс между коллективом и личностью поддерживался с помощью особой модели поведения, построенной на принципе софросинии: благоразумия, сдержанности и умеренности (в каждодневных делах и поступках). «Софросиния» строится на чувстве внутренней ответственности гражданина полиса перед собой и согражданами, предполагает наличие специально развиваемого в процессе воспитания постоянного самоконтроля всех аспектов своего поведения: походки, разговора, манеры одеваться, общения на агоре и народном собрании, потребления еды и напитков. «Софросиния» противоположна аристократическому высокомерию и спеси: она отвергает все крайние, «несдержанные» формы общественного поведения (демонстрацию своего богатства, роскошь в одежде и украшениях, несдержанность и развязанность) именно потому, что они способны разрушить тонкую грань общественного равновесия и отрегулированного единства города-государства. Идеальный гражданин, таким образом, чтобы жить в полисе, должен владеть своими страстями и эмоциями, уметь обуздывать и сдерживать свои инстинкты. Конечно, никакого формального наказания на нарушение «правил общественного поведения» не следовало, но ориентация на внешнее моральное поощрение или порицание, столь свойственная полисной публичной жизни («на виду у всех»), играла большую роль «мягкого корректора» поведения человека. Таким образом, классическое античное сознание утверждает образ уравновешенного, гармоничного человека - и внутри себя, и в общении с миром. Его истоком и основанием является полисный строй, который, сохраняя традиционные общинные черты, дает простор индивидуальному развитию, являясь государством, остается непосредственно-обозримым союзом свободных граждан.
3. Древнегреческая языческая религия имеет две важные особенности: во-первых, она политеистична, исходит из представления о наличии множества богов, каждый из которых выполняет свою собственную функцию и «патронирует» свой аспект действия; во-вторых, она антропоморфна, боги в ней представляются подобными во всем человеку, но обладающими величием, вечной молодостью и бессмертием.
Греческую религию классического периода называют олимпийской, по названию горы Олимп в Фессалии, где якобы обитали основные боги греческого пантеона. Центральное место принадлежало богу грома и молнии, владыке неба Зевсу.
Кроме Зевса, в классический греческий пантеон двенадцати основных богов вошел его брат Посейдон, сестры Гера (она же главная его жена), Деметра (богиня плодородия) и Гестия (хранительница домашнего очага), а так- же его дети: любимая дочь Афина (покровительница ремесел и всех мирных занятий), сыновья Гефест (покровитель кузнечного дела), Арес (бог войны), Гермес (вестник богов, покровитель всех путников) и Апполон (бог света, здоровья и искусства), а также дочери Артемида (богиня охоты и владычица природы) и Афродита (богиня любви и красоты).
В древнегреческом обществе отличительной особенностью религии было то, что она занимала более скромное место в общем укладе повседневной жизни, чем в классических цивилизациях Востока: она не становится важнейшим регулятором внутри общественных отношений и не претендует на исключительное положение в системе самой культуры.
Греки рассматривали богов как существ хотя и могущественных, но близких и
понятных человеку, обладающих зачастую теми же чертами, что и люди. Над богами и над людьми царила безликая судьба. Любой грек сам приносил жертву богам и не нуждался в содействии жрецов Обиталищем божества считался храм, в котором хранилась его культовая статуя.
Кречество (служители храмов) не составляло особой корпорации или замкнутого сословия. Большинство жреческих должностей были выборными и сменяемыми: в их функцию входило наблюдение за святынями (украшение статуи бога, ее регулярное омовение и пр.), организация религиозных празднеств, толкование предсказаний.
По мере развития полисного мировоззрения сформировались представления об особой связи тех или иных божеств с некоторыми полисами, покровителями которых они теперь становятся: богиня Афина покровительствует городу Афины, Гера - Самосу, Апполон - Дельфам.
В европейскую культуру образы древнегреческих богов внесли древнегреческие поэты Гомер и Гесиод. Образы этих божеств сыграли в ней огромную роль, воплощая собой гармонию (Апполон), красоту (Афродита), величие и силу (Зевс) и т.д.
Обычно праздники были связаны с регулярными шествиями и соревнованиями в честь богов - покровителей полиса. Характерен пример Афин, куда в V веке до н.э. перемещается центр культурного развития Древней Греции: здесь насчитывалось около 60-ти разнообразных праздников, некоторые из них продолжались несколько дней. Сами афиняне рассматривали их в качестве очень важной особенности своей культурной жизни, способствующей более полному пользованию ее благами. "Повторяющимися из года в год состязаниями и жертвоприношениями мы доставляем душе возможность получить многообразное отдохновение от трудов," - говорил известный правитель Перикл об осо бенностях афинской культурной жизни.
Ведущая роль принадлежала празднику Панафинеи в честь богини города Афин. Обязательно включались в празднования факельные шествия, музыкальные и танцевальные представления, большая процессия с жертвенными животными и новыми одеждами для статуи Афины в храме Эрехтейоне. Жертвоприношения, затем музыкальные и атлетические состязания увенчивали праздник. Победитель награждался дарами Афины (по преданию, именно она подарила грекам оливковое дерево) - венком из священной оливы и замечательной амфорой с оливковым маслом.
Широкую известность получают и Дионисии - аттический праздник в честь бога умирающей и возрождающейся природы Диониса - покровителя виноградарства и виноделия. Великие Дионисии праздновались пять дней.
Особое значение приобрели устраивавшиеся в ходе праздника театральные представления, где разыгрывались сцены смерти бога и его воскрешения, ставшие важным атрибутом культурной жизни Афин. Очевидно, их происхождение связано с хоровой песней-дифирамбами – в честь Диониса и особенно действиями солиста – актера, подававшего реплики хору и изображавшего содержание дионисийского мифа: между актером и хором завязывался диалог, который стал основой драматического представления. Важнейшими драматическими жанрами были трагедии (их сюжетами были различные мифы о богах и героях, реже – какие-либо исторические события) и комедии (произведения злободневно-политического характера).
Театральные представления превратились в важнейший элемент системы культуры классического полиса, звеном не просто необходимым, а таким, без которого она не смогла бы нормально существовать и развиваться. Греческий театр представлял из себя открытую площадку перед холмом, вокруг которой ступеньками вверх амфитеатром (полукругом) размещались места для зрителей. Поэтому театр был рассчитан на массового зрителя, он был обращен ко всему демосу (народу), предполагал практически всеобщее участие граждан в восприятии представления. Публично-открытый характер театрального представления был заложен не только в конструкции театра, но и в его размерах: афинский театр вмещал 17 тысяч зрителей, а были и значительно большие.
Театральные постановки превратились в мощное средство «массового» восприятия пропаганды ключевых ценностей полисного сообщества патриотизма, любви к родине примата общественного над личным. Именно он формировал взгляды и убеждения свободных жителей полиса, был открытой трибуной где публично разбирались самые актуальные вопросы морали, политики идеологии. Чтобы сделать театральнее празднества доступными для всех граждан, на их посещение малоимущим выплачивалось специальное пособие, дабы они не сожалели о «пропущенном» дневном заработке.
Судя по тому общественному резонансу, который вызывали каждый год новые произведения, предлагаемые великими драматургами, ответы были в той или иной степени актуальны для каждого. Творения самых знаменитых из них – Эсхила, Софокла и Еврипида – вошли в золотой фонд мировой культуры; их решение фундаментальных проблем человеческого бытия волнуют людей до сих пор.
Помимо городских праздников, важным фактором культурной жизни древних эллинов были специально устраиваемые общегреческие спортивные состязания с целью выявления сильнейшего в той или иной сфере жизнедеятельности. Проводились такие общие агоны при наиболее известных авторитетных храмах. Наибольшей известностью Олимпийские игры, устраиваемые в честь отца богов Зевса Олимпийского. Проходили они каждые четыре года на юге Греции, в Олимпии, где располагалось главное свя тилище Зевса и находилась его гигантская статуя. По преданию, первая Олимпиада состоялась в 776 г. до н. Э. Проходили олимпиады всегда в летнее время и продолжались 5 дней. Со всей Греции на Олимпийские игры стекалось огромное количество людей, которые хотели понаблюдать за этим ярким празднеством, принять участие в проходившей здесь ярмарке и т.д. С Олимпийскими играми связана традиция «э к е х и р и и», особого установления, запрещавшего всем греческим государствам ведение войны в период проведения игр. Состязания проводились в гонках на колесницах /самом популярном виде соревнований среди зрителей/, а также в пятиборье /беге, прыжках, метании диска, метании копья, беге с препятствием/, панкратии /комбинации бокса и борьбы/, кулачном бое, беге в полном вооружении и соревнованиях мальчиков.
Победители игр – олимпионики – награждались оливковой ветвью, которая, не представляя из себя какой-либо материальной ценности была одной из высших наград, какой эллин мог удостоиться в своей жизни. Слава и почет, связанные с победой на играх, рассматривались как наивысшее счастье и как одни из самых предпочтительных целей жизни, которые может выбрать и которых может достичь человек. В честь олимпионика устанавливались статуи в Олимпии и его родном городе, возвращение в который превращалось для него в настоящий триумф. Ведь победа в общегреческих играх рассматривалась и как победа всего полиса – родины победителя. В честь олимпионика пелись песни, слагались стихи, родной город осыпал победителя всяческими почестями и привилегиями, в течение всей своей жизни он пользовался особым уважением и авторитетом среди сограждан.
Кроме Олимпийских игр существовали и другие важные общегреческие состязания: Немейские игры в честь Зевса, проводившиеся раз в два года в Немеях, Пифийские игры в честь Апполона, проводившиеся раз в четыре года в Дельфах, Истмийские игры в честь Посейдона, проводившиеся раз в два года. Следует отметить, что на всех играх, кроме собственно спортивных состязаний проводились соревнования музыкантов, певцов и танцоров /а на Пифийских играх они были определяющими/.
Уже в то время подобные соревнования, на которые съезжалось огромное количество людей со всей Греции и где главной наградой была слава и почет среди сограждан, вызывали удивление соседних народов и прочно стали связываться именно с особенностями эллинского образа жизни и культуры. Во время греко-персидских войн, услышав, что греки считают высшей наградой простой венок, а не деньги или материальные ценности, один из знатных персов, по сообщению Геродота, воскликнул, обращаясь к своему военачальнику: «Против кого ты ведешь нас в бой? Ведь эти люди состязаются не ради денег, а ради доблести!».
5. Классический период (V в. до н.э.) стал временем наивысшего подъема и расцвета Древней Эллады. Именно этот период породил все то, что до сих пор вызывает глубокое восхищение и дает основание говорить о настоящей загадке «греческого чуда». Суть этого чуда состоит в том, что только греческому народу почти одновременно и практически во всех областях культуры удалось достичь невиданных высот. Никакой другой народ - ни до, ни после - не смог сделать ничего подобного.
Победа в греко-персидских войнах дала греческому народу мощный заряд исторического оптимизма, привела к осознанию высокой ценности эллинского образа жизни и его преимуществ.
Эпицентр культурного развития перемещается из малоазиатских городов Ионии в Аттику: культурной столицей всей Эллады становятся Афины. Расцвет Афин в немалой степени связан с деятельностью вождя афинской демократии Перикла, который стремился превратить родной полис не только в самый могучий, но и самый культурный и прекрасный город Эллады, сделать его средоточием всего лучшего, что есть в мире. Центром новой системы культурных ценностей становится человек- свободный гражданин полиса. Мыслители Аттического Просвещения провозглашают тезис о том, что «человек есть мера всех вещей», который открыл простор для беспрепятственной реализации любых видов человеческой деятельности.
Всеобщим культурным идеалом классической эпохи становится идея калокагатии (от «калос» - прекрасный и «агатос» - добрый) всесторонннего развития способностей человека, гармоничного сочетания его физических и моральных качеств души. Первоначально бывшая уделом аристократического воспитания, калокагатия в классическую эпоху становится нормативной основой воспитания всех граждан полиса, превращаясь в идейный стержень открытой для всех системы гимнастического и мусического «усовершенствования» человека. Доступные для всех гимнасионы со спортивными залами, палестры для тренировок превращают физические упражнения из аристократического развлечения и привилегии немногих в массовое средство времяпрепровождения и отдыха. Калокагатия определила и выразила идеал воспитания молодого гражданина и воина - твердого и решительного, дисциплинированного и сознательного, готового к любым трудностям и лишениям, отвечающего за себя и свои поступки.
«Человеческий поворот» развития греческой культуры этой эпохи находит блестящее выражение в классическом искусстве V в. до н.э.: начинается период широкого строительства грандиозных общественных архитектурных сооружений, создания монументальной скульптуры и фресок, которые утверждают силу и значение греческих городов-государств, достоинство, величие и красоту человека-гражданина, создавшего мир, где он свободен и уважаем. Символом новой эпохи становится грандиозный комплекс сооружений афинского Акрополя, который после разрушения персами в 480 г. до н.э. заново отстраивается в течение века. Его центральным элементом был величественный Парфенон- храм Афины Парфенос /Афины—Девы/, ставший олицетворением победы греков над персами, античной культуры над варварской культурой. Богато украшенный по всему периметру великолепными скульптурными композициями, Парфенон выразил идею величия и славы Афинского государства, его мужественных жителей: победителей в персидских войнах, свободных граждан, осознавших превосходство своего строя, своей культуры над культурами Востока и варварского мира.
Центральным в искусстве классики становится образ идеального гражданина и воина, гармонично соединившего физическое совершенство и нравственную силу: живого, подвижного, сильного, энергичного и, вместе с тем, полного достоинства и равновесия душевных сил. Раскрытие нового культурного идеала - гармонически развитой личности, находящей нравственную опору в самой себе, - наиболее полно происходит в монументальной скульптуре. Преодолев оцепенелость и схематизм прошлого, новая скульптура периода классики наиболее полно смогла выразить идею порядка, равновесия и меры как основы не только природного, но и человеческого бытия. Создание образа человека-героя во всем совершенстве его физической и нравственной красоты решалось по двум основным направлениям. Во-первых, через передачу красоты /внешнего/ движения человеческого тела, что нашло выражение в творчестве выдающегося скульптора Мирона. Примером может служить знаменитая статуя атлета в момент метания диска /"Дискобол"/, гениально передавшая совершенство движущегося человеческого тела в момент высшего напряжения физических сил. Во-вторых, через передачу красоты /внутреннего/ состояния души человека, создания фигуры неподвижной, но полной спокойного величия и внутреннего достоинства. Здесь наиболее характерно творчество Поликлета, чьи произведения /например копьеносец "Дорифор"/ воплощают идеал гармонично развитого человека, полного сдержанного напряжения жизненных сил и внутренне уверенного в их мощи. Наконец, можно выделить синтез этих двух тенденций в творчестве Фидия, гени ально соединившего передачу движения тела с передачей движения души человека /скульптурные композиций афинского Парфенона/.
Практически во всех областях культуры греки выдвинули «отцов-снователей», положивших начало их современным формам. Прежде всего это касается философии, которая в эпоху классики достигает высокой степени развития. Греки первыми создали современную форму философии, отделив ее от религии мифологии, начав объяснять мир, не обращаясь к помощи богов, исходя из первоэлементов, каковыми для них выступали вода, земля, воздух, и огонь - часть этого мира. Вершинами древнегреческой философии стала мысль » Сократа, Платона и Аристотеля.
То же самое можно сказать и о других науках, в первую очередь о математике. Пифагор, Евклид и Архимед являются как основателями самой математики, так и основных математических дисциплин - геометрии, механики, оптики, гидростатики. В астрономии Аристарх Самосский первым высказал идею гелиоцентризма, согласно которой Земля движется вокруг неподвижного Солнца. Гиппократ стал основателем современной клинической медицины, Геродот по праву считается отцом истории как науки. «Поэтика» Аристотеля и является первым фундаментальным трудом, который не может обойти ни один современный теоретик искусства.
Примерно такая же ситуация наблюдается в области литературы. Величайшими памятниками античной литературы стали эпические поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея» Немного позднее Гомера творили свой выдающиеся произведения поэты Гесиод, Архилох, Сапфо - античная поэтесса с о. Лесбос, Анакреонт.
Развивается музыка, виды которой в сочетании с поэзией и ритмическим и танцем дали замечательные музыкальные формы.
Таким образом, искусство Древней Греции, наилучшие образцы которого были созданы в классическую эпоху, обращалось непосредственно ко всем гражданам полиса, его целью было непосредственное воздействие на чувства и умы современников, всеобщее воспитание представления о том, каким должен быть человек.
Однако уникальный баланс индивидуального и коллективного начала, достигнутый в классическом полисе и ставший питательной средой бурного развития культуры и искусства, оказался непрочным и недолговечным.
Период IV в. до н.э. (период «поздней классики») отмечен в истории как время важных сдвигов во внутренней жизни классического полиса. Это время развития индивидуалистических тенденций во всех сферах жизни, кризиса традиционных полисных ценностей и морали, отхода от идеалов гражданственности и героики века предшествующего. Для мироощущения этой эпохи характерно растущее разочарование в гармоничности устройства гражданской и духовной жизни полиса, упадок связей внутриполисного солидаризма, нарастающее отчуждение и отход граждан от политики и общественных проблем.
Эти тенденции получили свое завершение в сведущую эпоху: к началу 30-х гг IV в, до н.э. греческие полисы попадают под влияние Македонского царства, что становится прологом нового этапа развитая античного мира.
6. Эллинизм (IV -1 вв. до н.э.) стал заключительным этапом древнегреческой культуры, высокий уровень которой в целом в этот период сохраняется. Лишь в некоторых областях он несколько падет. В то же время происходит экспансия эллинской культуры на территории мужества восточных государств, возникших после распада империи Александра Македонского, где она соединяется с восточными культурами. Именно этот синтез греческой и восточной культур и образует то, что именуется культурой эллинизма.
Ее образование шло под влиянием прежде всего греческого образа жизни и греческой системы образования. Примечательно, что процесс распространения греческой культуры продолжался и после того, как Греция попала в зависимость от Рима (146 г. до н.э.). Политически Рим покорил Грецию, но Рим покорила греческая культура.
Наиболее успешно в эпоху эллинизма развиваются наука и искусство. В науке ведущие позиции по-прежнему занимает математика, где работают такие великие умы, как Евклид и Архимед. Их усилиями математика не только прогрессирует в теоретическом плане, но и находит широкое прикладное и практическое применение в механике, оптике, гидростатике, строительстве. Архимеду к тому же принадлежит авторство многих технических изобретений. Значительные успехи имеют также астрономия, медицина, география.
В искусстве наибольший успех сопутствует архитектуре и скульптуре. В архитектуре наряду с традиционными сакральными храмами широко строятся гражданские общественные здания - дворцы, театры, библиотеки, гимназии и т. д ТВ частности, в Александрии была построена знаменитая библиотека, где хранилось около 799 тысяч свитков. Там же был построен Мусейон, ставший крупнейшим центром науки и искусства древности. Из других архитектурных сооружений заслуживает выделения Александрийский маяк высотой в 120 м, включенный в число семи чудес света. Его создателем был архитектор Сострат.
Скульптура также продолжает классические традиции, хотя в ней появляются новые черты: усиливаются внутренняя напряженность, динамика, драматизм и трагизм. Монументальная скульптура иногда принимает грандиозные
размеры. Таковой, в частности, была статуя бога солнца Гелиоса, созданная ваятелем Хересом и известная как Колос Родосский. Статуя вошла в число семи чудес света. Она имела высоту 36 м, стояла на берегу гавани о. Родос, но разбилась при землетрясении (отсюда пошло выражение «колос на глиняных ногах»). Знаменитыми шедеврами являются Афродита (Венера) Милоссжая и Ника Самофракийская.
В 146 г. до н.э. Древняя Эллада перестала существовать, однако древнегреческая культура и поныне является неотъемлемой частью европейской и мировой культуры.
Древняя Греция оказала огромное влияние на всю мировую культуру. Без нее не было бы современной европейской культуры. Восточный мир без эллинской культуры был бы совсем иным.
Культура Древнего Рима
4. Распространение христианства в Римской империи.
5. Античность: основные итоги развития.
1. Культура Древнего Рима существовала в период с VIII века до н. э. и до 476 г. н. э. В отличие от древнегреческой культуры, которая, как правило, удостаивается самых высоких слов и оценок, древнеримская оценивается по-разному. Так, известные культурологи О. Шпенглер и А. Тойнби не воспринимают Древний Рим в качестве самостоятельной и самобытной культуры и цивилизации, считая, что он являл собой всего лишь завершающий, кризисный этап античности. Они полагают, что его вклад ограничивался главным образом развитием государства, права и техники. Во всем остальном, особенно в духовной культуре - религии, философии, науке, искусстве, литературе, - Рим не внес ничего принципиально нового и оригинального, не пошел дальше заимствований и популяризации того, что было сделано греками, никогда не поднимался до высот эллинской культуры.
Однако другие ученые придерживаются противоположной точки зрения, полагая, что римская культура и цивилизация являются не менее самобытными и оригинальными, чем древнегреческая. Такой взгляд представляется более обоснованным. В целом же греческая и римская культуры находились в состоянии сильного взаимодействия и взаимовлияния, что в конце концов привело к их синтезу, к созданию единой греко-римской культуры, которая в последующем оказала огромное влияние на культуры Восточной и Западной Европы.
Римляне во многом были похожи на эллинов, но вместе с тем существенно отличались от них. Они создали свою систему идеалов и ценностей, связанную с ростом и возвышением Рима - агрессивного и воинственного италийского города-государства.
В отличие от эллинов римляне были гораздо более воинственными. С самого начала своего существования Рим развивался в условиях практически постоянных ожесточенных войн со своими соседями. Эта борьба требовала от Рима такого напряжения всех сил, какое могло быть достигнуто лишь с помощью самой строгой военной и родовой организации.
Тотальная милитаризация всех сторон жизни римского общества - ключ к пониманию сущности римской культуры, особенностей господствующих в ней ценностных ориентации. Доминирующая идея последних - наличие твердой дисциплины в войске, твердых законов в государстве, твердой власти отца в семье.
Представление о внутренней иерархии ценностей дает создатель литературного жанра сатиры Гай Луцилий /конец II в. до н.э./: на первое место он ставит качества и деяния, направленные на благо отчизны, затем - на благо семьи, и только на последние место - заботу о собственном благе.
Действительно, высшая ценность, какую знает римлянин, - это его отечество /patria/, его родной город. Рим для него является вечной и бессмертной величиной, стоящей над личностью, а потому интересы такой отдельной личности всегда должны отступать на второй план по сравнению с интересами общины в целом. Железная воинская дисциплина беспрерывных войн требовала выработки особых моральных качеств: если в афинском обществе её стержнем была идея "софросинии" /благоразумия и умеренности/, то в римском на первый план выдвигается идея мужества /vitrus/, ставшая синонимом добродетели вообще. Именно через vitrus обозначается и выражается совокупность свойств, подобающих римскому гражданину: смелость, стойкость, твердость, суровая не преклонность, гордое достоинство и серьезность.
Традиционная римская добродетель -"виртус"- включала в себя, таким образом, и храбрость на войне, и стойкое исполнение долга, и силу, помогающую противостоять всяким соблазнам, и соблюдение подобающего мужчине /гражданину и воину/ достоинства, выдержки, строгости. Как и греческая "софросиния" с характерными полисными нормативами "умеренности и сдержанности", римская "виртус" провозгласила гораздо более жесткий и строгий стандарт "идеального гражданина" -стандарт, обязательный к исполнению не только в военной, но и в гражданской повседневной жизни вообще.
Важным элементом традиционной римской добродетели являлась также верность /fides/ дому и клятве, которая определяла отношения между патронами (землевладельцами) и клиентами (зависимыми), солдатами и полководцами, гражданами и городом, союзными городами и Римом. Близкой к “fides” была и “pietas” обозначающая благочестие - неуклонное исполнение всего того, что требовалось обычаем по отношению к богам, предкам, родине. Наградой за “vitrus” была “honos” -почёт, даруемый гражданами за заслуги перед Римом, всенародное одобрение с их стороны. "Именно то украшает человека, - говорил выдающийся представитель римской культуры Цицерон, - что считается почестями: присужденные за доблесть награды, подвиги, одобренные суждением людей".
Система римской доблести - виртус, таким образом, не существовала в отрыве от общественной жизни и деятельности, не была и не могла быть независимой от приговора сограждан. Только гражданское сообщество, «город Рим» могли считаться и были единственной инстанцией, способной проверить и засвидетельствовать достоинства того или иного своего сочлена, даровать ему славу, честь и отличия.
Агональное /соревновательное/ начало античной культуры трансформируется в римском обществе в своеобразную идеологию "гражданской славы", понимавшейся как общественное признание заслуг: отсюда вытекает очень важный римский обычай фиксации “cursus honorum” - перечня по четных выборных должностей и заслуг перед родиной того или иного лица, вы секавшийся на постаменте посвященной ему народом статуи или надписи-эпитафии. Подвиги членов того или иного семейства - "фамилии" - делали её "знатной", т.е. знаменитой, а слава предков обязывала потомков не только ее блюсти, но и стараться превзойти.
Особое значение среди римских ценностей имела свобода –“libertas”. Ей был сооружен храм во второй пол. III в до н.э., но само это понятие было гораздо древнее. В идее “libertas” римское самосознание фиксировало то, что ему представлялось самым важным и принципиальным в собственном устройстве: прежде всего "свободы" "римского народа" от царской власти или тирании, ставящей античный римский полис на недосягаемую высоту по сравнению с теми государствами, где правит царь, а все остальные жители - его рабы.
Отсюда вытекает другой важный аспект идеи “libertas” - принципиально иной уровень автономии и независимости личности: равенство всех перед законом становится ключевым элементом системы римского права. Гарантируемое, возможно, уже древними "Законами XII таблиц" /V в. до н.э./ право осуждения гражданина на казнь было предоставлено только народному собранию. Также запрещалось предоставление кому-нибудь личных привилегий. Это может свидетельствовать о том, что идея правовой независимости и "свободы" личности становится одним из ключевых достижений всей римской культуры вообще.
Таким образом, треугольное основание римской культуры: идея “libertas” /самостоятельность личности и её свобода отстаивать свои интересы в рамках закона/, идея “fides” /верность долгу в качестве моральной гарантии исполнения закона/, идея “pietas” /благовейного долга перед богами, родиной и согражданами, требущая всегда отдавать предпочтение их интересам, а не своим/ определило свою систему идеалов и ценностей, главными среди которых были патриотизм, честь и достоинство, верность гражданскому долгу, почитание богов, представление о Риме как о высшей ценности и т.д.
Римляне усилили антагонизм между свободнорожденным гражданином и рабом, считая недостойным для первого не только занятие ремеслом, но и деятельность скульптора, живописца, актера и драматурга. Наиболее достойными занятиями свободного римлянина считались политика, война, разработка права, историография, земледелие. Римляне по-своему и более четко определяли качества свободного человека, исключая из них такие "рабские пороки", как ложь, нечестность и лесть.
Наиболее значительные достижения Древнего Рима связаны с цивилизацией и материальной культурой. К числу общепризнанных римских достижений относятся такие, как знаменитое римское право (строительство прекрасных дорог, великолепных зданий, грандиозных акведуков и. т. д.). Весьма значительным является также вклад Рима в развитие государственности и таких ее форм, как республика и империя.
2. Классический римский пантеон во главе с Юпитером складывается под влиянием классического греческого пантеона: культ исконных римских богов был очень примитивен. У римлян вначале не было даже образов богов, а были лишь их символы (символом Юпитера, например, была каменная стрела, символом Марса - копье). Среди множества богов особое место занимал творец мира двуликий Янус, а также Юпитер, Марс, Сатурн и другие.
Только под влиянием греков начали строиться храмы, изготавливаются первые изображения богов. За образцы брались греческие статуи, и римские боги стали отождествляться с греческими: Юпитер с Зевсом, бог виноградников Либер - с Дионисом, богиня садов Венера - с Афродитой, богиня материнства и лунных фаз Диана - с Артемидой, бог купцов и ремесленников Меркурий - с Гермесом, бог войны Марс - с Аресом.
Вместе с ними пришла и греческая мифология, приуроченная к соответствующим римским божествам. Уже в IV веке до н.э. широкое распространение получает легенда об Энее, сыне Афродиты и троянского царя, который по воле богов после гибели Трои, преодолев много препятствий, прибыл в Италию, стал царем города Альба-Лонга и дедом Ромула и Рема, основателей самого Рима.
Особое место в мифологии древних римлян занимает так называемый "римский миф", или мифы, связанные с Римом, выступающие как "римская идея" - владение и власть над всем миром, "Рим - центр мира", "Рим - вечный город".
3. После покорения Греции и знакомства с ее культурой многие римские художники не просто подражали греческим мастерам, но буквально копировали их произведения. Однако и в этом заключалась их определенная заслуга, поскольку многие шедевры греческого искусства дошли до нас именно в римских копиях.
Наряду с этим римские художники смогли внести свой собственный и весьма значительный вклад в развитие искусства. Художественная культура Рима отличалась большим разнообразием и пестротой форм, в ней были отражены черты, свойственные искусству народов, покоренных Римом, иногда стоявшим на более высокой степени культурного развития. Римское искусство сложилось на основе сложного взаимопроникновения самобытного искусства местных италийских племен и народов, в первую очередь могущественных этрусков, которые познакомили римлян с искусством градостроения (различные варианты сводов, инженерные сооружения, храмы и жилые дома и др.), настенной монументальной живописью, скульптурным и живописным портретом, отличающимся острым восприятием натуры и характера. Но основным было все-таки влияние греческого искусства, говоря словами Горация «Греция, пленницей став, победителей грубых пленила».
Основные принципы художественной культуры греков и римлян были в своих истоках различными.
Прекрасное, «надлежащая мера во всем», было для грека и идеалом, и принципом культуры. Греки, как уже отмечалось, признавали могущество гармонии, соразмерности, римляне же не признавали иного могущества, кроме могущества силы. Они создали великое и могучее государство, и весь строй римской жизни определялся этой великой мощью. Личные таланты не выдвигались и не культивировались - социальная установка была совсем другая. Отсюда и формула исследователей римской культуры - «великие деяния были совершены римлянами, но среди них не было великих имен» - великих художников, архитекторов, скульпторов.
Сила государства выразилась прежде всего в строительстве. Ведущее положение занимают памятники римской архитектуры. Римляне положили начало новой эпохе мирового зодчества, в котором основное место принадлежало сооружениям общественным, рассчитанным на огромные количества людей. Римляне ввели инженерные сооружения: форумы (центральные площади), акведуки, мосты, дороги, гавани, крепости как архитектурные объекты.
В повседневной жизни империи в моду входят термы- общественные бани, которые становятся своеобразными центрами культуры и отдыха, поскольку включают не только бани и парильни, но и библиотеки, читальные залы, залы для собраний, спорта и игр.
Самое гигантское зрелищное сооружение Древнего Рима - Колизей, место грандиозных зрелищ и гладиаторских боев. Строители должны были удобно разместить в его огромной каменной чаше 50 тыс. зрителей. Мощные стены Колизея разделены на четыре яруса сплошными аркадами, в нижнем этаже они служили для входа и выхода. Спускающиеся воронкой места разделялись согласно общественному рангу зрителей. По грандиозности замысла и широте пространственного решения с Колизеем соперничает храм Пантеон, пленяющий свободной гармонией. Выстроенный Аполлодором Дамасским, он представляет классический образ центрально-купольного здания, самого большого и совершенного в античности.
Ведущее место в римской скульптуре занимал портрет. Римляне явились новыми авторами понимания этого жанра. Они, в отличие от греческих скульпторов, пристально и зорко изучали лицо конкретного человека с его неповторимыми чертами. В портретном жанре наиболее ярко проявился самобытный реализм римских ваятелей, наблюдательность и умение обобщить наблюдения в определенной художественной форме. Римские портреты исторически зафиксировали изменения внешнего облика людей, их нравов и идеалов.
Идеалом эпохи был мудрый и волевой римлянин Катон - человек практического склада ума, хранитель строгих нравов. Примером подобного образа служит остро индивидуальный портрет римлянина с худым асимметричным лицом, с напряженным взором и скептической улыбкой.
Гражданские идеалы воплощены в монументальных портретах в рост - статуях Тогатуса («Облаченный в тогу»), обычно изображенного стоящим прямо, в позе оратора. Известная статуя «Оратор» (начало I века до н.э.), изображает римского или этрусского магистра в момент обращения с речью к согражданам.
Наиболее благополучным и плодотворным для развития древнеримской культуры стал I век до н.э. - время правления императора Августа (27 г. до н.э -14 г. н.э.). Античные историки характеризуют этот период как "золотой век" римской культуры.
Именно в это время складываются благоприятные условия для развития литературы, особенно для поэзии, связанной с творчеством Вергилия, Овидия, Горация.
Получают большое влияние и широкое распространение основные течения римской философии - эпикуреизм, стоицизм, неоплатонизм. Соответственно главные фигуры римских философов представляют Лукреций, Цицерон, Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий. Все они в той или иной мере продолжают греческие течения, однако не остаются целиком вторичными и приобретают вполне самостоятельное значение. Весьма успешно развивается и наука. Самыми выдающимися учеными стали Плиний Старший, Птолемей и Гален. Первый из них, будучи к тому же писателем, написал многотомную «Естественную историю» (37 томов), ставшую настоящей энциклопедией по всем областям тогдашней науки. Птолемей создал всемирно известную геоцентрическую систему мира. Врач Гален обобщил и систематизировал знания античной медицины и представил их в виде единого учения, оказавшего большое влияние на последующее развитие естествознания.
В гуманитарных науках особого упоминания заслуживает деятельность историков Тита Ливия и Тацита.
Таким образом, говоря о наиболее общих чертах и особенностях римской культуры, следует отметить, что, в отличие от греческой, она является гораздо более рациональной, направленной на практическую пользу и целесообразность. Эту особенность хорошо подметил Цицерон на примере математики: «Греки изучали геометрию, чтобы познать мир, римляне же - чтобы измерять земельные участки».
4. В целом в эпоху Империи римское общество продолжало развиваться. Однако в духовном плане уже в I веке н. э. появились симптомы серьезного кризиса. Дело в том, что к этому времени "Римская идея", как власть над всем миром, была реализована. Достигнув ее, Рим как бы исчерпал себя, он утратил источник внутреннего саморазвития. Не случайно уже при Августе на передний план выходит идея "вечного Рима", которая ориентировала лишь на сохранение достигнутого величия и могущества. Но без великой вдохновляющей цели общество обречено на гибель. Во всяком случае судьба Рима убеждает в этом.
Начиная с I века н. э. Рим все больше предстает как первая историческая форма общества потребления. Знаменитый лозунг "хлеба и зрелищ" был образом жизни не только безземельного плебса, но и всех слоев общества. Даже у элиты общества исповедуемый гедонизм все больше превращался в культ грубых наслаждений и развлечений. Императоры Калигула и Нерон стали символами жестокости и морального разложения. Именно духовная пустота, духовный кризис явились главной причиной общего кризиса римского общества и его гибели. Не случайно в I веке н. э. в Римской империи возникло христианство как противодействие духовному распаду римского общества.
Христианство стало одной из трех мировых религий (наряду с буддизмом и исламом), обращенной ко всем людям, независимо от этнической, языковой и иной принадлежности. В его основе лежит вера в Иисуса Христа как Богочеловека, своей смертью искупившего грехи людей, несущего спасение миру и человеку. Отвергая ценности римского общества, среди которых на первый план выходили власть, сила, мощь, физические удовольствия и наслаждения, христианство противопоставило им высокие духовно-нравственные ценности.
Сам Бог выступает в нем как духовная сущность. Главная христианская ценность -любовь к Богу — является духовной, она противостоит физической плотской любви, объявляемой греховной. Христианство провозгласило равенство всех людей перед Богом. Оно выступило защитником угнетенных, униженных и обездоленных, обещая им в будущем избавление от рабства и нищеты. Все это было созвучно чаяниям простых людей, делало их сторонниками новой религии.
Несмотря на жестокие преследования со стороны римских властей, рост числа христиан неуклонно продолжался, и в IV веке н.э. христианство добивается официального признания. Однако новая религия уже не могла спасти римское общество, кризис которого стал слишком глубоким и необратимым. В 395 г. Римская империя распалась на Восточную и Западную, а в 476 г. - после очередного поражения римлян от германских войск — последний император Ромул Август был низложен и Западная Римская империя перестала существовать.
В лучших своих достижениях древнеримская культура существует и сегодня. К их числу следует отнести римское право, римскую архитектуру и литературу, латынь, которая в течение столетий была языком европейских ученых. Однако главным вкладом Древнего Рима в мировую культуру стало все-таки христианство, хотя оно и не спасло Рим от гибели.
5. Античное наследие стало одним из компонентов формирования современной европейской цивилизации. Во-первых, речь идет о фундаментальных политических идеях демократии, свободы и республиканизма, составляющих ныне стержень европейского развития. Остается важным и значение римского права и юриспруденции, поныне сохранивших свою актуальность.
Во-вторых, это античные традиции рационального мышления и философствования, которые впервые предложили принципиально иные (не религиозно-мифилогич«ские) способы познания и интерпретации мира. Латинский язык (и отчасти греческий) очень долгое время оставались ведущим элементом системы европейской научной и культурной коммуникации, сохраняют они особую роль и сейчас.
В-третьих, это культурные ценности античности (литература и искусство), которые стали не только классическими эталонами, но и исходным основанием развития многих жанров, сюжетов, стилей и смысловых ориентации европейского искусства и литературы. Трагедии Эсхила, Софокла и Еврипида, поэзия Виргиния и Горация, греческая и римская скульптура, многие другие достижения навсегда останутся непревзойденными творениями человеческого духа - творениями, в которых каждое новое поколение будет открывать нечто новое и актуальное для себя.
И, наконец, античная культура дала европейской такое важное понятие, как классика. Оно возникло на основе античного культурного опыта и означает образец или норму. Поскольку гармония и красота выражались у греков через законченную эстетическую форму, красота стала неотъемлемой частью классики, ориентация на которую сохраняет свое значение и поныне.
Таким образом, античное общество не только стало прологом европейского развития: оно впервые предложило новые линии развития человеческой культуры и практики, во многом опередившие свое время. Не будет преувеличением сказать, что античность изменила судьбу всего человечества, «переключила» его развитие в иную, более высокую плоскость бытия.
Вопросы для самостоятельной работы
2.3. Культура европейского средневековья
1. «Средневековье» как понятие было предложено гуманистами эпохи Возрождения для обозначения исторического времени, которое пришло на смену античности.
В современной культурологии принято выделять следующие периоды:
Раннее Средневековье – (середина Vв.- IXв.)
Высокое (Классическое) Средневековье – (Xв.-XIIIв.)
Позднее Средневековье – (XIVв.- начало XVIIв.) или эпоха Возрождения (Ренессанс)
Таким образом, между распадом Римской империи (476г.) и первой английской революцией (1640г.) лежат 12 столетий. В данной лекции будут рассмотрены культурные особенности Раннего и Классического Средневековья, так как последние века, окрашенные печатью Возрождения, носят совершенно особые черты.
Европейская цивилизация базируется на культурах народов, которых античные авторы назвали «варварскими». История этих племён (кельтов, гуннов, готов, галлов, даков и др.) имела глубокие корни, а самобытная культура находилась уже на достаточно высоком уровне развития, когда произошло её слияние с античной культурой. В результате этого синтеза начался процесс становления единой европейской цивилизации, существующей по сей день.
Укоренившееся представление о том, что Средние века – это период застоя, синоним мрачного и реакционного – далеко не справедливо. Это была эпоха со своими особыми социальными отношениями, особой культурой. Именно в Средние века формировались нации, государства, политические институты: суд, армия, дипломатические службы. Появились понятия сословной чести и рыцарского служения даме. Произошло становление городской культуры, образования, открытых первых университетов. Было положено начало географическим открытиям. Совершенствовалась техника. В области искусства сформировались стили: романский и готический. Заложены основные элементы современного костюма. И это далеко не полный перечень свершений, открытий данного времени.
Чтобы понять специфику средневековой культуры, её противоречия, характер формирования и развития, необходимо исследовать конкретные феномены средневековой жизни: социальную структуру; особый тип личности средневекового человека; религию и соответствующие ей духовные ценности.
2. К XI в. в большинстве стран Западной Европы общество распалось на два антогонистических класса: землевладельцев-феодалов и зависимых крестьян. Материальную основу составили феодальные отношения. Это было время натурального хозяйства и неразвитых товарно-денежных отношений. Война считалась законным способом решения всех споров между феодалами. Только благодаря иерархической организации было возможным объединение господствующего класса, что обеспечивало усиление эксплуатации крестьянства. Феодальная иерархия оформлялась в виде личных договорных отношений покровительства и верности между сеньором и вассалом, и регулировалась правилом «Вассал моего вассала не мой вассал». Крестьянство находилось вне феодальной лестницы, а отношение к нему было отрицательным и пренебрежительным.
С образованием централизованных государств сформировались сословия, составляющие структуру средневекового общества: духовенство (клир), дворянство (рыцарство) и народ. Духовенство заботилось о душе, дворянство занималось государственными делами, народ трудился. В процессе развития городов, роста ремесленных и купеческих корпораций, борьбы горожан с феодалами сложилось особое средневековое сословие – горожане. Новое сословие было связано с ремесленно-торговой деятельностью, пользовалось рядом специфических привилегий и вольностей. По своему имущественному и социальному положению городское сословие не было единым. Внутри него существовали, с одной стороны, городской патрициат, с другой – слой самостоятельных купцов, ремесленников и городское плебейство. Каждое сословие имело свой социальный статус, не соответствие которому воспринималось как вызов обществу. Такая нормативность жизни основывалась на глубоком убеждении каждого о вечной и неизменной действительности, установленной неоспоримой высшей силой – Богом. В соответствии с этой верой определялось и место человека в земном мире. Быть как «все», подчинять личное всеобщему, служить Богу и господину, знать предъявляемые требования и находиться в соответствии с ними – это были основные принципы жизни людей Средневековья.
Таким образом, человек Средневековья выступал как каноническая личность, для которой было характерно тяготение к общему, принципиальный отказ от индивидуального. Но уже после XIIIв. наметился мировоззренческий переворот. Этот процесс шёл поэтапно. Начало было положено стремлением к осознанию человеком себя как сословной личности. Второй этап совпадает с процессом формирования корпораций (характерных объединений крестьян, ремесленников, купцов, магистров и др.), когда человек отождествляется со своей профессией, выполняя конкретную социальную роль. И уже на последнем этапе, благодаря началу становления буржуазных отношений, растущей самостоятельности в экономической сфере, человек всё больше стал осознавать себя самостоятельной личностью.
3. Важнейшим культурным процессом в эпоху Средневековья является принятие христианства. Его становление обусловлено греко-римской духовной культурой. Однако у европейских народов христианизация происходила с большими сложностями. Долгое время в племенах сохранялось двоеверие. Итогом поиска разумного равновесия между новой верой и язычеством стала культурная трансформация традиционных религиозных стериотипов в христианские обряды. Рост популярности нового вероучения был обусловлен актуальностью идеи о всеобщем спасении. Несовершенство человеческих отношений объяснялось изначальной греховностью, поэтому главной целью каждого должно было стать стремление к искуплению грехов перед Богом для получения личного бессмертия. Проповедовалось сострадание, терпение, всеобщая любовь к людям.
Благодаря Христианству сформировались новые ориентиры, ставшие основой мировоззрения средневекового общества. Теперь Вселенная рассматривалась как творение Бога, созданная из ничего и обреченная на гибель в установленный срок. Человек, стремясь к единению с Богом, все больше отчуждался от природы. Существовавшее ранее «циклическое» восприятие времени сменилось «линейным», так как мыслилось, что вечность лежит до начала и после конца бытия, а время является только промежутком между сотворением земного мира и страшным судом.
Приоритетами стали: вера (над разумом), духовное (над телесным), смирение (над активностью), аскетизм (над полнотой жизни).
Значение христианства невозможно переоценить. Став одной из первых мировых религий, оно способствовало объединению европейских народов, обращая их в единоверцев и, тем самым, формируя их духовную общность.
4. Монополия церкви, установившаяся во всех сферах жизни, способствовала определенному спаду в культуре раннего Средневековья. Презрительное отношение к разуму и приоритет веры нашли отражение в изречении Тертулиана «верю, потому что абсурдно». Особенно отрицательно сказалось церковное мировоззрение на изучении природы и человека. Каждый материальный объект рассматривался как символ идеального (божественного) мира. Символизм отрицал эмпирическое знание, так как считалось, что только слова объясняют природу вещей. Для толкования этих слов была написана в VIв. первая энциклопедия средневековья – «Этимология» Исидора Севильского. Однако церковь не смогла полностью отказаться от использования античного знания. Так в церковных и монастырских школах применялись труды Цицерона, Пифагора, Эвклида, Пталомея, Аристотеля. Преподавание тщательно согласовывалось с требованиями духовенства и христианскими догмами. Поэтому, например: риторика использовалась при составлении проповедей; диалектика – как система доказательств для обоснования догматов веры; арифметика и геометрия содержали знания о числах, фигурах, чертежах. Особой популярностью пользовалась алхимия, благодаря распространению мифа о «философском камне». Но выше всех наук ставился авторитет «Священного писания» и «Отцов церкви».
Важнейшим элементом подъема культуры и образования в XI-XIIв. являлись городские не церковные школы, создаваемые по инициативе магистра «учителя», который собирал вокруг себя слушателей из разных социальных слоев. Постепенно развивалась своеобразная специализация школьных центров. Так, например, в Болонье в XI веке возникли юридические школы, в которых изучали правовые нормы, регулирующие торговые сделки и денежные операции. В медицинских школах Солерно и Монпелье изучались труды Гиппократа и Галена, достижение арабских ученых, что способствовало развитию практической медицины. Испанские школы славились преподавание математики, физики, астрономии, а центром философии стал Париж.
В XII-XIIIвв. начинают формироваться высшие школы – университеты. Обучение в них заключалось в слушании и записывании лекций студентами и участие их в диспутах. Преподавание велось на латинском языке. Одной из ведущих университетских наук была религиозная философия – схоластика. Она подчинялась теологии и сочетала догматические обоснования с формально-логическими рассуждениями. Известными схоластами этого времени были Пьер Абеляр, Фома Аквинский, Альберт Великий.
Расширение научного кругозора, знакомство с культурами Востока и Византии, с натурфилософскими трудами Аристотеля способствовало распространению среди студентов и преподавателей университета учений, противостоящих официальной схоластике. Поэтому церковь, для укрепления своих позиций с помощью монашеских орденов взяла в свои руки руководство университета. Философия была объявлена «служанкой богословия». Тормозилось развитие практических наук. Среди ученых, не побоявшихся выступить против авторитета церкви, был Роджер Бекон. Он предсказал возможность создания оптических приборов, первый объяснил явление радуги преломлением солнечных лучей в каплях дождя. Первым в Европе составил рецепт пороха, установил способы получения фосфора, магния, пытался изучить силу пара.
5. В период Высокого Средневековья литература выделилась в самостоятельный вид искусства. К этому времени сформировались латинская, рыцарская, городская литературы.
Латинская литература к XII-XIII вв. была уже представлена не только клирикальными (религиозного содержания) произведениями, но и светскими. Это, прежде всего, приключенческая литература на античные сюжеты, автобиографические и эпистолярные сочинения. Особое место занимало творчество вагантов (от лат.- бродить), основную часть которых составляли бродячие студенты и школяры, происходившие из разных сословий. Ваганты хорошо использовали фольклор, перелагая на латынь народные песни. Воспевали земные радости, свободу, критиковали и подвергали насмешкам горожан за любовь к наживе, рыцарей за чванливость, духовенство за продажность и алчность.
Рыцарская литература является самой значительной частью средневековой литературы. В ней выделяют три основных жанра: героический эпос, куртуазную (придворную) лирику и куртуазный роман. Эпос стал первым крупным жанровым произведением, который был записан на новых народных языках, оформившихся в XIIв. во многих странах Западной Европы. В эпосах воспевались герои-рыцари, их храбрость, сила, верность, доблесть. Часто герои эпоса изображались как защитники христианства, преданные вассалы своему сеньору. Значительными произведениями героического эпоса являются: «Песнь о Роланде» (Франция), «Песнь о Сиде» (Испания), «Песнь о Нибелунгах» (Германия).
В XIв. на юге Франции возникла и получила широкое распространение лирическая поэзия трубадуров. Бросив вызов цирковому аскетизму, осуждающему земную любовь, трубадуры воспевали её как великое счастье и благо. Они создали культ «Прекрасной Дамы», служа которой рыцарь должен следовать правилам «куртуазии». Согласно им, от рыцаря требовалось (кроме военных доблестей) умение вести разговор, петь и играть на музыкальных инструментах, ухаживать за дамой в соответствии с ритуалом.
Куртуазная поэзия не только открыла любовь как счастье и благо, но сделала шаг к постижению внутреннего мира человека.
На страницах рыцарских романов поднимались серьёзные этические проблемы: о верности, бескорыстии, преданности, чести, долге, любви, дружбе. Значительная роль в развитии этого жанра принадлежала французскому поэту Кретьену де Труа. Наиболее известные произведения: «Грааль», «Тристан и Изольда», «Бедный Генрих».
Рыцарская литература способствовала обмирщению средневековой культуры и возникновению интереса к личности человека и его чувствам.
Городская литература отличалась своей реалистической направленностью. В ней отсутствовала идеализация героев. Основными художественными героями были аллегория, метафора, гипербола. Диапазон жанров достаточно велик – романы, новеллы, рассказы, басни, эпос, поэмы. Особой популярностью пользовались сатирические стихотворные рассказы (во Франции – фаблио, в Германии - шванк). Среди значительных произведений городской литературы выделяются эпос «Роман о Розе» и поэма «Роман о Лисе».
Народное творчество противостояло официальной, церковной культуре. Было пронизано языческим весельем, иронией, шутовством, сарказмом. Популярным жанром стала баллада. В песенной форме рассказывалось о подвигах и приключениях легендарных героев. Одним из таких излюбленных персонажей был Робин Гуд.
Особый пласт народного творчества составляет «смеховая культура». Она была представлена выступлениями на центральных площадях городов актёров, акробатов, музыкантов, жонглёров, шпильманов. Но ещё большей популярностью пользовались карнавальные шествия – это массовые народные гуляния, яркие праздничные зрелища, позволяющие реализовать дух свободы. В карнавале нарушались все нормы и правила поведения, принятого в обществе. Откровенность, раскованность, безудержанное веселье способствовали временному отрицанию социальных ролей и обязанностей, присущих повседневной жизни. Главным приёмом карнавала была инверсия (перестановка), в процессе которой слуга становился господином, дурак – мудрецом, подданный – царём. При этом отсутствовало деление на исполнителей и зрителей. Широкой известностью в Европе пользовались такие представления как «праздник дураков», «праздник ослов», во время которых пародировались церковные обряды.
«Смеховая культура» средневекового общества имеет особую ценность. Через проживание низкого и уродливого в игровой форме, человек утверждался в красоте, глубже осмысливал происходящее с ним, вырабатывал ценностные ориентиры, восстанавливал разрушенные формы общественной и личной гармонии.
В эпоху Средневековья в искусстве культивировался канонический тип красоты, т.е. строго регламентированный, ограниченный системой правил. Античное понимание прекрасного подвергалось жёсткой критике. Недопустимым считалось изображать атлетические формы тела, напряжённость мускулов, открытые взгляды. Поэтому человеческий образ трактовался отвлечённо, условно. Тело выглядело утончённым, невесомым; лицо – суровым, измождённым. Основной задачей искусства было воплощение сверхчувственного, божественного мира в чувственных образах, выраженных условной символикой. Именно символ выступал тем необходимым средством проникновения за пределы чувственного восприятия. Представлял собой видимый знак невидимого бытия. Например: гроздь винограда – это пролитая кровь Христа, образ корабля – символ церкви, нимб – святости, якорь – спасения, яблоко – зла и раздора, белая роза – невинности. С помощью символов искусство Средневековья призывало помнить о смерти, отражало жизненные ценности эпохи: строгость, аскетизм, суровость.
В X-XIIвв. Оформился романский стиль. Ведущим видом искусства была архитектура. Среди основных типов сооружений этого стиля выделяются рыцарский замок, монастырский ансамбль, храмы. Они отличаются своей массивностью, узкими оконными проёмами, высокими башнями, бойницами. В период междоусобиц выполняли роль крепостей.
Скульптура этого периода самостоятельности не имела. Её назначение было украшать, просвещать, воспитывать и внушать религиозные идеи.
С XIIв. романский стиль сменяет готический. В нём уже не наблюдалось влияние Греко-римского искусства. Появление нового стиля было обусловлено снижением идеализации аскетического образа жизни. Расцвет городской культуры способствовал определённому обмирщению искусства. Получил распространение культ Богоматери. Наблюдалось стремление к индивидуализации образов. Христос изображался не только как грозный судья, но и как мученик. Доминирующим видом оставалась архитектура, где главным сооружением стал собор – место для поведения богослужений, театральных представлений, собраний. Украшали соборы – стрельчатые арки, огромные окна, стройные колонны, тонкие резные шпили, а также статуи, витражи, рельефы.
Шедевры готического стиля: Собор Парижской Богоматери (Париж), Вестминстерское аббатство (Лондон), Собор Нотр-Дам (Париж).
Средневековую культуру можно рассматривать как эксперимент, нацеленный на переориентацию общественного сознания на идеальный мир, на бесконечное совершенствование духовного мира человека. Устремившись к абсолютной красоте, христианская культура не смогла реализовать свои возвышенные идеалы, т.к. реальная жизнь была слишком противоречивой. Вместе с тем, она подготовила почву для нравственного совершенствования человека и его эстетического мировосприятия.
Вопросы для самостоятельной работы
2.4. Культура эпохи Возрождения и Реформации
Хронологические рамки эпохи охватывают период с ХIV в. до первых десятилетий XVII в. Родиной Возрождения по праву считают Италию как преемницу культуры Древнего Рима, от которого она в наследство получила города, остатки системы образования, многочисленные рукописи и произведения искусства. Кроме того, в Италии, ранее, чем в других государствах стали развиваться раннекапиталистические отношения благодаря возникновению мануфактурного производства, накоплению первоначального каптала и формированию развитой банковской системы. А удачное географическое положение сделало ее центром торговли и культурных связей между Европой и Востоком.
Итальянское Возрождение условно подразделяется на следующие этапы:
Проторенессанс XIII - XIV вв.
Ранее Возрождение XIV - XV вв.
Высокое Возрождение XV - XVI вв.
Позднее Возрождение конец XVI – начало XVII вв.
В странах Западной и Центральной Европы Возрождение началось приблизительно в XV в., получив название - Северный Ренессанс.
Становление новой культуры было обусловлено рядом предпосылок:
В результате превращения городов в центры антифеодальной борьбы происходило разрушение церковно-феодальной власти как единой формы божественного владычества на земле. Практически изжила себя система вассальной иерархии. На смену натурального хозяйства пришли товарно-денежные отношения.
Начавшийся процесс секуляризации (ослабление роли церковного влияния) в идеологии, философии, науке, искусстве, праве, государственном управлении - способствовал усилению монархической власти и формированию центральных государств.
Благодаря освобождению человеческого разума от схоластических принципов мышления активизировалось стремление познания окружающего мира и его законов. Бурное развитие науки, появление новых технологий изменили материальную культуру и весь образ жизни людей. Так, например, благодаря усовершенствованию кораблестроения стало возможным совершать длительные морские путешествия и географические открытия, способствующие расширению экономических границ и возникновению мировой торговли. В области военной техники, с изобретением огнестрельного оружия упразднился институт рыцарства. Открытия книгопечатания (Й. Гуттенбергом в 1445 г.) оказалось существенное влияние на формирование творческой личности и всей культуры в целом.
Открытие новых континентов и цивилизации, к которым прокладывали путь - Колумб, Магелан, Марко Поло, Васка да Гама, Америго Виспуччи, Картес и др., принесло знакомство с новыми укладами жизни, иными культурами, обогатив европейское сознание. А открытия Коперника, Бруно, Галилея, Кеплера в области астрономии, позволили опровергнуть ложное геоцентрическое учение и утвердить гелиоцентрическую систему.
Возросший интерес к изучению природы обусловил появление и развитие таких наук как география, ботаника, зоология. С изобретением приборов: барометра, термометра, гидрометра, микроскопа, телескопа совершенствовалось опытное знание, проводились исследования в области точных наук.
Большую роль в становлении новых гуманистических ориентаций играла городская культура. В период раннего Возрождения особого развития достигли такие итальянские города - коммуны как: Генуя, Флоренция, Венеция, Милан и др. В руках купцов и банкиров находились практически вся торговля Средиземноморья и Западной Европы. Накопившееся богатство стало материальной основой искусства Возрождения. Стремление к роскоши вызвало спрос на архитекторов, скульпторов, художников, ювелиров, музыкантов, поэтов. Буржуазии требовались и образованные специалисты: бухгалтера, инженеры, юристы, техники, врачи, учителя. Эти люди составили особый слой общества - интеллигенцию, которая принимала самое активное участие в создании новой культуры.
Обращение к античности и изучение ее наследия привело к становлению новых философских учений неоплатонизма и пантеизма. Было пересмотрено место Бога - Творца, который, утратив свой внеприродный характер, слился с природой. Главной мировоззренческой для человека стало постижения мира и его законов. Дальнейшее развитие получили науки, связанные с практическими потребностями общества: математики, юриспруденция, медицина, алхимия, геометрия, физика и др.
Возрождалась вера в силы и способности человека. Учение, которое возглашало любовь к человеку, интерес к его внутреннему миру, уважение к его достоинству и свободе получило название - гуманизм.
Основные черты эпохи Возрождения:
2. Начало эпохи Возрождения связано с восстановлением культурных достижений античности. Проявление интереса к древней культуре наблюдалось в искусстве, науке, в изучении языков. Великие творения восхищали людей. Разыскивались произведения античной скульптуры, архитектуры. Высоко ценились труды и рукописи греко-римских мыслителей, историков, писателей. Интеллектуалы Возрождения стремились доказать, что корни европейской цивилизации уходят в античность, а не в "дикое варварство" Средневековья. Их стараниями утвердился миф о непревзойденности "древних образцов". Однако восстановлением идеалов античности и отрицанием "темного времени" Средневековья, культура Возрождения не исчерпывается.
Термин "гуманизм (от лат, - человечный) был введен Петраркой, который считается первым гуманистом итальянского Возрождения.
Возникнув как общественно-литературное движение, возрожденческий гуманизм был направлен против церковно-феодальной идеологии, в защиту свободы и прав личности. Возвеличив человека, гуманисты объявили его равным Богу, властелином собственной судьбы, вершиной природного и исторического развития. Отстаивали право на творческую деятельность, на наслаждение и счастье в противовес христианскому аскетизму. такая точка зрения способствовала формированию нового самосознания человека, который, став равным Богу, перестал ощущать себя слугой и рабом перед ним, а выступал уже сам как созидатель и творец. Главными качествами стали воля, достоинство, образованность, талант, способности. Важнейшей чертой возрожденческого гуманизма был индивидуализм. На первый план выдвигались личные качества человека, так как считалось, что возможности человеческого познания беспредельны. Благодаря гуманистическим взглядам, люди эпохи Возрождения стремились к энциклопедическим знаниям. Эталонном времени стал человек - творец, человек - универсалий, гений.
Гуманисты отстаивали идеи равенства всех людей, независимо от их происхождения и социального статуса. Мечтали об уничтожении социального неравенства и частной собственности. Наиболее известными представителями утопического социализма были Кампанелла в Италии и Томас Мор в Англии. Их произведения "Город Солнца" и "Утопия" стали первыми концепциями классового гуманизма.
3. Гуманистические идеи Возрождения стали краеугольным камнем в формировании нового мировоззрения. Действительность окружающего мира воспринималась уже более реалистично. Все чаще поднимался вопрос о преобразовании католической церкви, в деятельности которой усматривали отрицательные факторы, которые подрывали устои христианства. Это, прежде всего: индульгенции, чрезмерная пышность в богослужении, злоупотребление властью духовенством и папой. Самыми первыми проявлениями реформаторской антифеодальной идеологии были учения Виклифа и Яна Гуса. Началом же широкого религиозного и социально-политического движения Реформации считается 1517 год, когда состоялось выступление М. Лютера с 95-ю тезисами против индульгенции, в которых он доказывал, что нельзя примирить грешника с Богом с помощью денег, для этого нужно только внутреннее раскаяние. Его учение быстро нашло поддержку в широких кругах и, прежде всего потому, что оно открывало новый смысл духовно-нравственной сферы. Догматом учения стало - спасение человека с помощью искупительной веры в Христа, а истинность веры должна была подтверждаться честным трудом. Лютер отверг церковь, посчитав ее лишней посредницей между Богом и человеком; упростил ритуалы и обряды; упразднил монашество; перевел Библию на немецкий язык, тем самым, утвердив ее единым источником вероучения.
Значение деятельности М. Лютера состоит, в том, что он существенно ограничил роль католической церкви, главного оплота феодализма. Заложив основы культа труда, что способствовало формированию нового типа человека, с новым мировоззрением, базирующемся на добросовестном исполнении работы как высшего долга, без которого невозможно высокоэффективное производство. Показателями достоинства личности свобода совести и предприимчивость.
Начавшись в Германии, движение Реформации стало распространяться во всех странах Западной Европы и имело три основных течения: бюргерское, королевско-княжеское и народное. Крупнейшими представителями бюргерской Реформации были - М. Лютер, У. Цвингли, Ж. Кальвин. Народной - Т. Мюнцер.
Результатом этой борьбы, во-первых, стала ликвидация монополии католической церкви, а во-вторых, произошло выделение третьего направления христианской веры - протестантизма.
Реформация способствовала появлению человека буржуазного общества - индивида со свободой самоопределения, самостоятельного и ответственного в своих поступках. И через этого человека оказала сильнейшее воздействие на развитие институтов современной западной цивилизации со всеми ее достижениями - рыночной экономикой, гражданским обществом, демократическим правовым государством, цивилизованным образом жизни и духовной культурой.
Успехи Реформации показали необходимость проведения некоторых реформ и внутри самой католической церкви. Для этой цели был создан Триденский собор, результатами деятельности которого стало укрепление всех звеньев церковной организации и усовершенствовании методов пропаганды католицизма. В это же время усилила свои преследования инквизиция. На костер отправляли всех, кого подозревали в отступничестве от веры. Составлялись списки запрещенных книг, которые подлежали уничтожению. Был создан орден иезуитов, целью которого была борьба с ересью. Во Франции католики устроили резню протестантов (Варфоломеевская ночь). Но тем не менее дальнейший процесс развития общества, в котором укреплялись гуманистические идеи, уже невозможно было остановить.
4. В период Возрождения Италия стала не только центром идей гуманизма, но и центром возникновения нового искусства, первых шагов современного естествознания, новых политических и социальных концепций, социалистических утопий. В художественных произведениях подчеркивалась красота окружающего мира и место человека в нем.
Литература Возрождения отражала основные идеалы гуманистического мировоззрения. Носила антифеодальную направленность, прославляла предприимчивую личность.
Конец ХІІІ века называют предренессансом. Именно в это время на границе между старым церковно-феодальным и новым гуманистическим мировоззрением находится творчество великого поэта средневековья Данте Алигьери. Его "Комедия ", которую восхищенные современники называли "Божественной", считается энциклопедией знаний средневековья. Синтезом поэзии, философии и теологии. Данте впервые переступил рамки церковной морали, провозгласив свободу чувств и стремление к познанию мира. Реализм в изображении фантастических картин придает великому творению поразительную силу и выразительность.
Первым писателем – гуманистом является Петрарка, боровшийся за создание светской культуры, освобождение поэзии от мистицизма и схоластики. Широкую известность получил его сборник сонетов и канцон под названием "Книга песен".
Джованни Боккаччо считается создателем первого психологического романа /"Фьяметта"/ и комических новелл, которые были собраны под общим названием "Декамерон", где высмеивал невежество и суеверие, прославлял свободную от предрассудков личность.
Все трое: Данте, Петрарка и Боккаччо внесли большой вклад в формирование итальянского литературного языка.
Искусство Ренессанса носило светский характер, основывалось на научных знаниях перспективы и анатомии.
Зачинателем итальянского Возрождения в живописи можно считать современника Данте - Джотто, который в своих картинах, написанных в основном на религиозные темы, с большой наблюдательностью изображал людей с их эмоциями, умело и естественно передавал их жесты, выражения лица.
Для придания объемности пользовался светотенью. Фигуры располагал в нескольких планах, достигая впечатления глубины и пространства. Все это придает его картинам реалистический характер. Главными его работами являются фрески "Оплакивание Христа" и "Поцелуй Иуды".
Продолжил традиции другой итальянский художник - Мазаччо. Он стал создателем - нового направления в живописи, отличительной чертой которой, была перспектива. Ее открытие дало возможность с математической точностью строить в трехмерном пространстве сложные и многофигурные композиции.
Лучшим произведением Мазаччо является картина "Мадонна с младенцем, св. Анной и ангелами".
Лучшим скульптором раннего Возрождения был признан Донателло. Его исторической заслугой было создание основ для развития всей скульптуры в целом. Наиболее известными его произведениями считаются: "Давид"/библейский герой, победитель Голиафа/ и памятник Гаттамелаты /конная статуя/.
Крупнейшим архитектором этого времени являлся Брунеллески, который, сочетая романские и готические традиции с элементами древнегреческой архитектуры, создал самостоятельный оригинальный стиль, для которого характерны гармония и соразмерность. Помимо строительства храмов, Брунеллески строил крепостные сооружения, руководил возведением плотин, составил планы по укреплению гавани, на основании точных расчетов возвел купол на Флорентийском соборе.
Джотто, Мазаччо, Донателло, Брунеллески своим творчеством привели искусство к решительному разрыву со средневековыми традициями. Позже новаторов больше не было, но зато было много талантливых мастеров, которые развили и обогатили их новыми красками. Одним из таких художников был ученик Мазаччо - Пьеро делла Франческа. Он причислен к величайшим колористам мира. Одна их известных его работ - фреска "Поклонение царицы Савской кресту". Наиболее крупным художником Флоренции второй половины ХV в. был Сандро Боттичелли, творчество которого и завершило ранний период Возрождения. Он поставил своей задачей воссоздавать образы классического мифа, обращаясь к античным и языческим темам. Самые известные его работы: "Весна", "Рождение Венеры", "Поклонение волхвов".
На рубеже XV - XVI веков итальянские городские коммуны утрачивают свою ведущую роль. В Италии возникают крупные княжества. Их резиденции становятся главными очагами гуманизма, где собираются поэты, мыслители, художники, скульпторы. Многое начатое мастерами XV века, а именно: поиски в области изображения линейной и воздушной перспективы, светотени, пропорциональности, симметрии, общей композиции, колорита, рельефности изображения доводится до совершенства. Памятники искусства стали отличаться большей зрелостью и законченностью. Эту ступень в развитии итальянского искусства принято называть Высоким Возрождением.
Это время характеризуется творчеством Леонарда да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Джорджоне, Тициана, Браменте и др. Каждый из названных мастеров выразил свою индивидуальность с небывалой полнотой.
Леонардо да Винчи был человек разносторонних знаний, человек -универсалий. Образование он получил во Флоренции, изучал не только живопись, но и математику анатомию. Создал проекты летального аппарата и парашюта. Был первооткрывателем современного естествознания, сочетал научно - познавательные интересы с художественным видением мира, то есть научное и образное. Многое из того, было создано Леонарда да Винчи, не дошло до наших дней. Из того, что осталось можно выделить фреску "Тайная вечеря", написанная на стене трапезной Миланского монастыря "Санта Мария делла Грацие". Портрет Джоконды или Моны Лизы. Картины "Мадонна с цветком", "Мадонна Лита" и др.
Другим великим представителем является Микеланджело Буанаротти. Будучи патриотом своей родины участвовал в борьбе за свободу Флоренции, руководил строительством военных укреплений. В статуях и картинах отразилась его мечта о человеке - борце герое. Он изображал людей с могучим телом и сильной волей, смелых и неукротимых. Таковы скульпторы "Давид" /5,5 м/, "Раб, рвущий путы", "Умирающий раб". Великолепные фрески Сикстинской капеллы.
Всемирную известность получило творчество Рафаэля Санти. В его живописи нашли свое выражение образы людей, отмеченных печатью духовного благородства. Таковы образы Мадонн, а наиболее известные из них - "Мадонна Конестабиле", "Сикстинская Мадонна".
Джорджоне и Тициан обращались в основном к религиозно - мифологическим сюжетам. Лучшими работами Джорджоне были "Юдифь", "Спящая Венера", "Сельский концерт". В них предстает красота человека в гармонии с природой. Картины Тициана динамичны, отличаются психологической сложностью такие портреты, на пример, как "Мария Магдалина", "Венера перед зеркалом".
В Италии вторую половину XVI века связывают с упадокм в изобразительном искусстве. Начинают создаваться художественные школы, академии, в которых пытались установить каноны, исходя из убеждений, что все в искусстве уже достигло высокого предела совершенства и остается только следовать имеющимся образцам. Художники стали отходить от реалистического отображения и людей, стало проявляться искусственность. Новое направление получило название маньеризм. Главными темами стали - портрет, декоративные росписи, религиозные и исторические композиции. В это время особенно выделяется творчество художников Венецианской школы Веронезе и Тинторетто.
Картины Веронезе отличались замечательным колоритом, выдержанных в серебристых тонах. Отражали пышную и праздничную жизнь в Венеции. Главной его работой "Брак в Канне", "Триумф Венеции".
Картины Тинторетто насыщены драматизмом. В своем творчестве он следовал девизу: "Рисунок Микеланджело, колорит Тициана". Лучшими работами являются "Спасение Арсинои", "Битва Архангела Михаила с сатаной".
Крупнейшим представителем реалистического течения, отвергавшим сложившиеся каноны, был Караваджо. Он создавал картины в смелой манере и в различных жанрах. Его творчество нашло последователей в Испании, Фландрии, Голландии, Франции и получило название "караваджизм".
Искусство Северного ренессанса XV – нач. ХVI вв. представлено творчеством художников Нидерландов и Германии: братьев Ван Эйк, Х. Босха, П. Брейгеля, А. Дюрера.
Нидерландцы усовершенствовали технику масляной живописи, которая позже распространилась по всей Европе под названием "Фламандская манера". Ее изобретателями были братья Ван Эйки. Художники стали достигать невообразимого ранее цветового богатства и блеска. В своих портретах они старались передать более глубокие сферы человеческой души. Мастеров Северного возрождения истина интересовала больше красоты. Особенно проявилась эта тенденция в творчестве двух больших мастеров – Х. Босха и П. Брейгеля.
Х. Босха можно назвать и поэтом, и философом в живописи. Знаменита его картина "Воз сена", где Х. Босх интерпретировал известную фламандскую пословицу: "Мир - стог сена: каждый берет из него то, что удается ухватить". Проблемы, над которыми рассуждал великий мастер, актуальны и по сей день.
Брейгель вошел в историю искусства как мастер пейзажа. Знаменита его серия "Времена года". Он стал первооткрывателей нового жанра - крестьянского, получив за это прозвище Мужицкого, лучшей картиной этого жанра является "Крестьянский танец".
В Германии выдающимся художником этого времени является А. Дюрер. В его произведениях отражались идеи реформационной борьбы и философские размышления. Главными работами его в живописи являются "Четыре апостола" и "Автопортрет". Кроме того, А. Дюрер был непревзойденным графиком. Им был создан великолепный цикл гравюр на библейские темы, самая значительная из которых "Апокалипсис".
Эстафету художников Северного Ренессанса приняли П. Рубенс, Рембрандт Ван Рейн, Ван Дейк и др.
Искусство Возрождения носило демократический и реалистический характер. В центе этого искусства стояли человек и природа, а художники и писатели правдиво отображали свое время.
Вопросы для самостоятельной работы
2.5. Культура Нового времени и эпохи Просвещения
1. XVII век- это особенная эпоха в культурной жизни европейского общества. Идеалы, которые отстаивали гуманисты в эпоху Возрождения, не выдержали проверки реальной действительностью, в которой не оказалось места ни для гармонического развития личности, ни для религиозной терпимости. В это время чётко установились рубежи между феодализмом, который переживает себя, и капитализмом, который набирает силу. Завершение централизации государств и становление абсолютизма создало условия для интенсивного развития материальных производств. Развитие мануфактур сопровождалось техническими изобретениями воздушных насосов, плавильных печей, водных двигателей. Интенсивно развивалась наука, способная на экономический и политический подъём в обществе. Достаточно быстро осуществляется внедрение в практику мат. произв. научных открытий.
Большой вклад в развитие точных наук внесли выдающиеся учёные того времени: Б. Паскаль, Р. Декарт, А. Ньютон, Г. Лейбниц, Е. Торичелли, Л. Бойль и др. Новые математические методы дали возможность проводить более подробный анализ процессов движения в природе и стали необходимыми условиями для дальнейшего изучения явлений материального мира. Значительных успехов достигли в изучении человеческого организма. Изобретение микроскопа голландским учёным А. Левендгуком дало возможность исследовать структуру растений и живых организмов. Мишель Сервантес – испанский доктор и философ -определил малый круг кровообращения. Открытия в химии сопутствовали развитию медицины и промышленного производства. Подъём в природознании проходил в тесной связи с развитием философской мысли. Развиваются две противоположные стороны: идеализм и материализм. В рамках этих направлений выделяются течения: идеалистическое учение Б. Паскаля; рационализм Р. Декарта, что базировался и на идеалистических и на материалистических позициях, а также материалистический сенсуализм английских философов Бекона, Гоббса и др. В трактате «Новый органон» Бекон провозгласил целью науки увеличение власти над природой, одновременно осуждая мировоззренческий подход к познанию мира. Надежным проводником настоящего знания он считал опыт. Мечтая про общество, когда оно, опираясь на научно- технический прогресс, сможет подобно Богу управлять природой. Рационалистическое учение, созданное Декартом, откидывало средневековую схоластику и утверждало единственным проводником настоящего знания - ума. Эта концепция стала основой развития философского направления-рационализма. Вера в способность ума проявлять все тайны мировоззрения стала безграничной. Формировался новый образ идеальной личности, которая должна была иметь рассудительность, экономия, стремление к материального благополучию.
Нельзя не отметить и тот вклад, который сделали у формировании нового мировоззрения такие учёные как Лейбниц, Гоббс и Локк.
Лейбниц считал, что чем больше человек расширяет свой кругозор, познает окружающий мир, тем меньше в мире зла и усовершенствованная гармония.
Гоббс, изучая человеческую природу, особое внимание уделял инстинкту самосохранения как направляющему всех человеческих действий. Потому, чтобы приручить природное состояние человека, надо заключить общественный договор, при котором природное состояние меняется на гражданское. Таким образом, люди отдают государству часть своих прав и свобод и договариваются о придерживании законов, которые выражают умственную и моральную природу человека. Державу Гоббс рассматривал как необходимое условие культуры, потому что «вне государства - владение страстей, война, страх, бедность, мерзость, одиночество, варварство, дикость, неопытность; в государстве - владение ума, свет, безопасность, богатство, общество, изысканность, знание и доброжелательность.
Локком впервые была провозглашена идея о принципах разделения власти, т.к. при таком подходе лучше всего обеспечивается защита прав личности. Главными природными правами человека он считал право на собственность, труд, которые могут дать людям волю, равенство, независимость. В отличие от Декарта, который рассматривал материальный мир как механизм и отождествлял достижения законов механики с законами природы, Локк отдавал предпочтение чувственному опыту.
Т.о., XVII век положил основу для формирования нового менталитета. Произошел распад созерцательного мироощущения. Увеличилась власть человека над окружающим миром, сформировалось сознание, связанное с верой в возможность перестройки общества на основах ума.
В области литературы, наряду с освоением античного наследия, перенимались традиции устного народного творчества. Ведущее место стала занимать сатира как один из сильнейших способов критики недостатков жизненных явлений. С ее помощью обличали пороки общества. К классическим образцам сатирической литературы этого времени следует отнести творчество немецкого писателя Э.Роттердамского ("Похвальное слово глупости") и французских -Ф.Рабле ("Паргантюа и Пантагрюэль"), Ж.Б.Мольера («Мещанин во дворянстве», «Мнимый больной», «Скупой» и др. пьесы).
В Англии получила развитие драматургия. Особое место в ней занимало творчество В. Шекспира - автора большого количества произведений, в которых он стремился раскрыть человеческий мир во всем его многообразии ("Король Лир", "Леди Макбет", "Гамлет", "Ромео и Джульетта", "Много шума из ничего", "Двенадцатая ночь" и др.).
В Испании идеи гуманизма с трудом пробивали себе дорогу. Это было время, когда шла война с маврами, свирепствовала инквизиция. В области литературы преобладали авантюрные, приключенческие и сентиментальные романы. Писателями этого времени, творчество которых заняло достойное место в мировой культуре, являются М.Сервантес и Лопе де Вега, Они верили в то, что по своей природе человек прекрасен и благороден, что нет таких преград, которых не могли бы преодолеть искренние и честные люди.
В XVII в. сформировались два основных стиля в искусстве -барокко и классицизм.
Стиль барокко (от итал. bагоссо - странный, причудливый, вычурный или "жемчужина неправильной формы"). Центром формирования этого стиля является Рим. Зачинателями считаются итальянские мастера Л. Бернини и Ф. Барромени. Основными видами барочного искусства были архитектура, декоративная живопись, скульптура и парадный портрет, художественной задачей - стремление к величию и пышности. В этом стиле можно выделить два течения: официальное и народное. Первое отражало церковно-исторический образ жизни. Основное место отводилось изображению героических, идеальных личностей, на которых лежала печать мученичества и страдания. Второе течение, плебейско-крестьянское или народное, в главные герои выводило людей из простонародья (М.Караваджо, П.Рубенс, Д.Веласкес, Х.Рембрандт).
Католическая церковь видела в искусстве барокко возможность возврата своего влияния. Культовые сооружения поражали своим богатством, прославляли силу Бога и его представителей на земле, тем самым воздействовали на внутренний мир человека.
В стиле барокко реализовывались и интересы монархов. Синонимом красоты стали величие и богатство. Дворец перестал быть крепостью и утопал в роскоши, вызывая трепетное благовение.
Классицизм - (от лат. Classicus- образцовый) возник во Франции в конце XVII в. и ознаменовал возвращение к античному наследию как идеальному образцу. Для этого стиля характерны четкость, строгость, ясность и простота выражения, тяготение к гармонии и определенная доля схематизации в художественных произведениях, что выражалось в делении стилей в литературе на "низкие" и "высокие", а в драматургии соблюдение "трех единств" - времени, места и действия. Под влиянием рационалистической философии Р. Декарта принцип классицизма утвердился во всех видах искусства и просуществовал до нач. XIX в., так как наиболее точно отвечал задачам общества и воспитывал гражданские качества личности.
3. Культурологическая граница эпохи Просвещения берет свое начало еще в XVII в., когда происходили и следующие процессы:
1) рост антифеодальных сил, сопровождаемых революционными выступлениями /нидерландская и английская буржуазные революции;
2) распространение идеалов протестантизма, способствующих секуляризации общественного сознания, т.е. ограничению церковного авторитета в вопросах веры и нравственности;
3) подъем на новый качественный уровень научного знания (эксперимент стал одним из основных методов познания мира);
4) развитие общественной мысли, представленной теориями естественного права и общественного договора, которые, во-первых, являлись главным способом идеологической борьбы прогрессивных сил с феодальным строем и, во-вторых, служили теоретическим обоснованием сознания нового общества, соответствующего законам природы. А экономическими предпосылками стали развитие капиталистического способа производства и рост внутренней и внешней торговли, активизирующей увеличение капитала.
Как следствие этих процессов, развернулось широкое идейно-культурное и антифеодальное движение, вошедшее в историю под названием Просвещения /Впервые это название было предложено Дж. Мильтоном - английским поэтом в его поэме "Потерянный рай"/.
Главной идеей движения стало познание естественного порядка в природе для исправления социальных отношений. Просветители Вольтер и Ж. Руссо во Франции; И. Кант, И. Гердер, Г. Гегель в Германии; Д. Юм, Д. Локк в Англии/ верили в безграничные возможности Разума силу воспитания, возлагали большие надежды на воспитание при формировании нового человека, боролись с общественным неравенством. Источником зла считали невежество людей, в то время как знание и мудрость - источником общего прогресса и благосостояния. Расцвет деятельности просветителей приходится на 50 - 60-е годы XVIII ст. и тесно связан с изданием многотомной /35т./ "Энциклопедии наук, искусств и ремесел". Основная роль в ее создании принадлежит Д. Дидро и Ж. Д'Аламберу, которые поставили задачу не только проанализировать достигнутый уровень человеческого познания, но и выявить новейшие научные подходы, опирающиеся на прогрессивные философские концепции. К этой работе были подключены многие выдающиеся ученые: Ш. Монтескье, Вольтер, Ж. Руссо, П. Гольбах, К. Гильвеций и др. Их деятельность способствовала росту социального интереса в области естествознания, а также совершенствованию системы образования и распространению научных знаний.
Среди выдающихся деятелей французского Просвещения следует выделить творчество писателя, философа Вольтера (Мари Франсуа Аруэ) - (1684-1778), который вел активную борьбу за демократические свободы, идеал общества видел в просвещенной монархии и в движущей силе истории, содержание которой должна составлять борьба разума с неразумным, просвещения с невежеством, был противником европоцентризма. Одним из важных достижений Вольтера является предвосхищение идей о культуре как сложной системе, включающей в себя идеи технического и социального установления.
Не менее значимый вклад внес в развитие общественной мысли и Жан Жак Руссо (1712-1773). Выступал против частной собственности, которая, по его мнению, сыграла роковую роль в развитии цивилизации. В своей работе "О влиянии наук на нравы" высказал отрицательное отношение к искусству, которое рассматривал не как генератор прекрасного, а как источник многих пороков. Падение Древней Греции он объяснял ничем иным, как деградацией нравов под влиянием искусства. Тем не менее просветительские идеи Руссо дали толчок развитию прогрессивных педагогических идей и способствовали становлению педагогики. Призыв Руссо вернуться к природе, а также критика современной ему культуры оказали большое влияние на общественное сознание и духовную историю Европы.
В отличие от французских просветителей, преклоняющихся перед разумом - немецкого философа Иммануила Канта (1724-1804) интересовали прежде всего нравственные аспекты культуры. Он сделал особый акцент на моральной стороне бытия. По его мнению, философия может научить, каким надо быть, чтобы быть человеком. Идеал морали Кант изложил в требованиях категорического императива: "Поступай всегда так, чтобы максима твоей воли могла стать принципом всеобщего законодательства" и "Относись всегда к другому человеку как к цели, но никогда как к средству".
Ученик Канта Йоганн Готфрид Гердер (1744-1831) рассматривал общество и его культуру с просветительской позиции, как саморазвивающееся целое, первоосновой которого являются язык и поражденные им нации, ремесла, искусство, семья и государство. Считал, что история образует единую цепь культурного развития народов.
В философском наследии Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770-1831) разум был возведен в ранг фундаментальной силы исторического процесса. В отличие от Вольтера, он считал, что лишь европейская культура является образцом, которому должны подражать народы.
В Европе конца XVII - начало XVIII века было сделано большое количество научных открытий в области физики, химии, классифицировались данные в биологии, зоологии, геологии, палеонтологии. Французским ученым Жоржем Луи Лекрерком Бюффоном была исследована эволюция органического мира и написан труд "Естественная история". Благодаря развитию науки открывались научные и учебные заведения; французская Академия наук, Лондонское Королевское общество и т.д. Благодаря активному обмену результатами исследований увеличился выпуск научных трудов. Поэтому при таком тяготении к знаниям парадоксальным является расцвет мистики и суеверия, распространение масонства /Вольтер, И. Гете, В. Моцарт/, вера в близких ему розенкрейцеров (членов тайных религиозно-мистических обществ), а также алхимиков, в чудеса и знамения, каббалу (мистическое течение в иудаизме, основанное на вере в то, что человек может вмешиваться в божественно-космический процесс при помощи молитв) и дьявола. Но это было и время авантюристов: Ф. Месмера, Калиостро, Д. Казановы, Л. Сен-Мартена. Такое отступление от истинной науки объяснялось проводимыми бесполезными исследованиями псевдоученых, которые хорошо описаны в романе Дж. Свифта "Путешествие Гулливера".
XVIII век называют веком "утопий". Предлагались различные варианты по преобразованию общества и радикальные, и либеральные, и реальные и нереальные. Во Франции, где социальные противоречия переживались особенно остро, рационалистические концепции, просветителей во многом определили дальнейший исторический ход событий, подготовили идеологическую почву для Великой буржуазной революции 1789 г., завершившей процесс переоценки культурных ценностей, начатый еще гуманистами эпохи Возрождения.
Причина кризиса просветительской идеологии заключается в том, что она, эта идеология, идеализировала буржуазное общество. Выступая от лица "третьего сословия", просветители не понимали, что победа буржуазии приведет не к гармонии, а к еще большему обострению общественной борьбы. Отсутствие диалектики и историзма в материалистических теориях просветителей делало их идеологию уязвимой.
К основным доминантам эпохи следует отнести:
деизм - философское учение, отрицающее вмешательство бога в повседневную жизнь людей, но считающее бога первопричиной всего сущего /представителями этого направления были Вольтер, Руссо, Локк и др./;
научность;
Рационализм - философское направление, признающее разум основой познания и поведения людей (классическими представителями в противоположность средневековой схоластике стали Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц);
Просвещение и воспитание.
4. XVIII веку принадлежит заслуга разработки принципов классической буржуазной морали. Писатели просветительского направления стремились заставить человека поверить в свои силы, стать господином своей судьбы. Оспаривали священность монархической власти и духовенства, обосновывали право на восстание против тирании, критиковали мир наживы и эксплуатации. Представления просветителей о чистоте и доброте человеческой натуры нашли отражения в сентиментализме - художественном направлении, возникшем в противовес аристократическому искусству. Сентиментализм обращался к действительности, но в отличие от реализма был наивен, идеалистичен. Основными его жанрами были: "кладбищенская лирика", элегия, слезливая комедия, мещанская драма, социально-бытовой роман.
Главным героем этого направления становится человек, который обязан всем самому себе, а не знатному происхождению. Он обладает трезвым умом, противник праздного образа жизни, трудолюбив, бережлив, расчетлив.
Сентименталистская форма отражения мира была своеобразной защитой от грубости, пошлости, цинизма, жестокости, насилия, которые разъедали общество. Сентиментальный человек признавал над собой только власть сердца, стремился к искреннему проявлению чувств, к естественности.
Среди огромного числа писателей, внесших бесценный вклад в сокровищницу мировой литературы, следует отметить во Франции -Ф.М.-А. Вольтера, Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, П.-О. Бомарше; в Германии - Г.Э. Лессинга, И.Ф. Шиллера, И.В. Гете; в Англии - Д. Мильтона, Д. Дефо, Дж. Свифта, Г. Филдинга.
В XVIII в. происходило существенное повышение грамотности. Об атом свидетельствует увеличение тиражей книг, энциклопедий, словарей, рост периодических изданий, выпуск еженедельных газет, журналов. Но практически вся издательская продукция не была рассчитана на распространение среди широких масс.
Сложный переходной характер эпохи обусловил и противоречивость развития изобразительного искусства в странах Западной Европы. Бок о бок существовали два направления художественной культуры. С одной стороны, это искусство аристократическое, рафинированное, изысканное. С другой жизнеутверждающее, реалистическое, связанное с идеологией просветителей. Неравномерность исторического развития европейских стран сказалась и на изобразительном искусстве. Италия, Испания и Германия уже не занимали той ведущей роли, которую они имели начиная с эпохи Возрождения. Своеобразно и самобытно было искусство английской национальной школы. Здесь прежде всего следует отметить творчество художников У. Хогарта (живописца, графика, теоретика искусства), Д. Рейнолдса и Т. Гейнсборо.
Хогарт был автором жанровых картин, в которых стремился показать теневые стороны общественной жизни. Отличительной чертой его художественной манеры стали комический гротеск, гипербола, карикатура. Рейнолдс и Гейнсборо внесли огромный вклад в развитие портретной живописи. Для портретов Рейнолдса характерен динамизм, эмоциональность, а для картин Гейнсборо - поэтичность, мечтательность, утонченность.
Страной наивысшего расцвета художественной культуры XVIII в. стала Франция. Первые десятилетия, т.е. в эпоху Регенства, искусство еще отражало вкусы аристократического общества. Тогда же сформировался стиль рококо, или рокайль/ракушка/, который проявился прежде всего в архитектуре и прикладном искусстве. Для рококо характерно отсутствие глубокого идейного содержания и мотивов гражданственности и свойственно украшательство, прихотливая орнаментальность формы, отличающаяся ассиметричностью и сложностью извилистых линий. В архитектуре этот стиль выразился в миниатюризации форм классицизма: возведении беседок, павильонов, гротов. Для украшения интерьеров применяли позолоченную лепнину, зеркала, шелковые обои, гобелены, панно. Многие вещи создавались с использованием инкрустаций, т.е. украшений узорами из кусочков мрамора, керамики, металла, перламутра. Появилось пристрастие к миниатюрным формам в декоративно-прикладном искусстве, в ювелирных изделиях, композиции из хрусталя и драгоценных камней, а также живопись на эмали, расписные фонарики и т.д.
В это время главным материалом для европейской керамики становится фарфор, которому придавались изысканные формы и наносилась нежная - раскраска. Мелкие фарфоровые статуэтки, шкатулки, вазы расставлялись повсюду. Усилилась мода на все экзотическое, необычное, особенно на восточное искусство. Характерной чертой в архитектуре рококо было использование различных национальных стилей - греческого, римского, турецкого, китайского, арабского, готического и других.
Влияние рококо сказалось на многих видах художественного творчества. В музыке он ознаменовал появление менуэта, соло на флейте. В литературе дальнейшее развитие получила галантная лирика, эпиграмма, элегия. В живописи изменилось понимание красоты человека. Если в эпоху Возрождения ценилась цветущая сила, полнокровное тело, то эстетика рококо отрицала все могучее, крепкое: художники (Ф. Буше, А. Ватто, О. Фрагонар) стремились подчеркнуть нежность, мягкость, игривость, кокетливость, изящество, утонченность, грациозность. В колорите преобладали пастельные тона красок.
В природе в это время ценили не грандиозность и величие, а уют, тишину. В целом стиль рококо поощрял стремление к наслаждению, легкости, отражал быстротечность и эфемерность человеческого бытия.
Параллельно аристократическому развивалось искусство, опирающееся на идеи Просвещения. Его задачей становится удовлетво рение требований широкого круга публики. Художники Ж. Шарден, Ж. Грез, скульпторы Э. Фальконе, Ж. Гудон обращались к меценатам, коллекционерам, прислушивались к критике салона. Постепенно искусство становится светским, усиливается его воспитательное зна чение. Получает распространение жанровая живопись, отражающая повседневную жизнь реальных людей. Парадный портрет уступил место портрету интимному. Популяризируется эскиз, в котором отражается личное, индивидуальное восприятие. Все больше ценятся рисунок и гравюра. Колорит полутонов сменяется на многокрасочность и пестроту.
Характерной чертой искусства XVIII века был художественный эклектизм. Так например, ведущим мастером французской живописи Ж.Л. Давидом был соединен культ античности с идеалами Просвещения и политической борьбы. Такой синтез дал новый стиль - революционный классицизм, направленный на воспитание высоких гражданских чувств. Патриотический пафос его героических образов вдохновлял французов в период подготовки и свершения Французской буржуазной революции.
Предложенный просветителями XVIII века идеал общественного обустройства нашел зримое воплощение в садовых и парковых ансамблях. Основной целью было создание такой совершенной среды, которая бы способствовала воспитанию возвышенных чувств и тем самым формировала совершенного человека. При этом стремились сохранить "впечатление естественности" "дикорастущей природы". В композицию парков и садов включали библиотеки, картинные галереи, музеи, театры, храмы. Все это должно было обеспечивать реализацию просветительских представлений о счастье "естественного человека".
XVIII век называют "золотым веком театра". Известными драматургами своего времени были английский классик литературы Просвещения Г. Филдинг, французский писатель Д. Дидро и драматург П. Бомарше, итальянские драматурги: К. Гольдони, К. Гоцци, француз П. Мариво, англичанин Р. Шеридан.
Во второй половине века в музыкальном искусстве ведущей становится венская школа, давшая миру такие имена, как В.А. Моцарт, Л. Бетховен, К.В. Глюк, Ф.Й. Гайдн.
В XVIII в. расширилось научное изучение теории и истории искусства, формировалась эстетика как наука. Помимо существовавших королевских собраний, создавались первые музеи, куда был открыт доступ широкой публике. Это - Британский музей в Лондоне, Клементинум в Риме, Лувр в Париже. Организовывались регулярные выставки изобразительного искусства: Салоны в Лувре, выставки Академии в Лондоне, экспозиции картин в Венеции, Риме и др.
Подводя итоги, можно заключить, что XVIII век принес много нового в искусство Западной Европы и заложил элементы, получившие свое дальнейшее развитие в XIX столетии.
Вопросы для самостоятельной работы
2.6. Культура ХIХ – ХХ веков
1. Культурологическая граница XIX века несколько шире, чем хронологическая. Нижним рубежом можно считать конец XVIII в., а точнее1789 г. – год Французской буржуазной революции, а верхним – 1914г., когда начинается перерастания капитализма в империалис-тическую стадию.
Становлению культуры XIX века предшествовали конкретные исторические события:
Машинный переворот, начавшийся в Англии, охватил большинство европейских стран и привел к новому подъему в развитии науки и техники, к кардинальным преобразованиям в содержании и характере труда. Происходила замена ручного труда – машинным, мануфактурного производства – фабричным, что в свою очередь привело к росту производительных сил и образованию класса наемных рабочих – пролетариев.
XIX век стал временем расцвета естествознания, создания единой системы наук. Увеличилось число открытий, изобретений, развивалась инженерная мысль. Все это способствовало развитию таких отраслей промышленности, как металлургия, энергетика, машиностроение, приборостроение и др. Благодаря новой технике (паровоз, самолет), средствам связи (радио, телеграф) возникли более быстрые способы преодоления времени и пространства.
Важные процессы происходили и в социально-политической жизни. На смену феодально-абсолютистским режимам пришли различные формы конституционных монархий и парламентских республик. Формировалась многопартийная система. Впервые о себе заявило марксистское учение, которое выдвинуло идею изменения мира и установления в результате революционной борьбы диктатуры пролетариата.
В XIX веке складывалась не только мировая капиталистическая система, но и формировалась мировая культура как целое, как единство многообразия национальных культур, художественных школ.
Главной сферой нравственных исканий и переживаний стало искусство.
2. Противоречие между идеалом и действительностью стало главным определяющим мотивом в формировании нового направления в искусстве конца XVIII – начала XIX в. – романтизма. Его появление было обусловлено негативной реакцией на французскую буржуазную революцию со стороны демократических слоев общества.
Романтизм, с его гуманистическими идеалами обращался к самым сложным и возвышенным формам человеческого бытия и стал основой духовной жизни, охватив все её сферы – науку, философию, искусство, религию. Писатели романтического направления создавали образы своих героев часто фантастическими и условными. Это были в основном исключительные люди, борцы за справедливость, остро переживающие несовершенство мира. Для таких героев романтические идеи значили больше, чем действительность. Поэтому неизбежным был уход в мир мечты и отчужденность от реальности. Противопоставление существующего и воображаемых миров сформировало пессимистическое отношение к действительности. Романтики, как бы стремясь подняться над прозой жизни, выступали против формализации искусства, проявляли большой интерес к фольклору, к средневековой культуре, к христианским идеям, акцентируя внимание на внутреннем мире человека. Для усиления изображения реальных процессов жизни часто использовали формы комического, такие как ирония и гротеск.
Главным центром романтического движения стала Германия (Гете, Шиллер, Лессинг, Гофман, Шеллинг, Новалис, Гейне и др.). В Англии романтизм был представлен Байроном, Колриджем; во Франции – Санд, Дюма, Шатобрианом, Гюго; в России – Жуковским, Лермонтовым.
В живописи зачинателем романтизма является французский художник Т.Жерико. Его картины причислены к лучшим произведениям европейского искусства («Плот медузы», «Портрет старухи…»). Продолжил традиции после смерти Жерико – Делакруа. Его творчество эмоционально и драматично («Данте и Вергилий», «Резня на Хиосе», «Свобода, ведущая народ на баррикаду» и др.). «Поэтом природы» называли выдающегося художника Франции К. Коро. Он создал особый тип лирического портрета, галерею женских образов, пронизанную мечтательной поэтической одухотворенностью, великолепные пейзажи. Своим творчеством К. Коро стремился противопоставить поэтическое восприятие мира прозаическому буржуазному миру.
Романтизм как особое мироощущение, для которого характерно стремление к идеалу и творческой свободе, до сих пор актуален в мировом искусстве.
В 20-х годах XIX века на смену романтизму приходит новое культурно-художественное направление, стремящееся правдиво и достоверно отражать жизнь. Оно получило название «реализм» (от поздне – лат., вещественный, действительный). Критический реализм глубже, чем романтизм чувствовал несовершенство социальной жизни и впервые в истории мирового искусства стал объяснять человека в его целостности с конкретными условиями социальной среды и особенностями исторической эпохи. Реалисты находили характерные типажи человеческой индивидуальности и переносили их на типичные жизненные обстоятельства. Таким образом, типизация стала методом обобщения и определения закономерностей отражаемой действи-тельности.
Начало реалистического направления в живописи положила барбизонская школа во Франции, а дальнейшее развитие этого мощного художественного течения связывают с именами крупнейших художников О. Домье, Г. Курбе, Ф. Милле. Каждый из них обладал своей ярко выраженной творческой индивидуальностью, но в тоже время они были едины в своем утверждении необходимости правдивого изображения жизни, искренней любви к народу и уважению его труда.
В литературе основное место стал занимать социальный роман. Реалистические произведения становятся художественной формой познания самых различных сторон общества – политики, психологии, этики. Своими основными жанрами в литературе критический реализм выделил сатиру и комедию, а также отстаивал гуманистические идеалы, утверждая главной ценностью самого человека и его жизнь. Лучшими писателями этого направления являются Стендаль, О. Бальзак, Г. Флобер, Ч. Диккенс.
Во второй половине XIX века в условиях замирания революционного движения, спада общественной активности демократических сил произошло снижение идейного содержания реалистического искусства. В духовную культуру проникают настроения безнадежности, пессимизма, упадничества. Такое кризисное состояние получило название – декадентство (от фр., упадок) и его черты стали характерны для многих направлений в искусстве конца XIX – начала XX веков. Таких, например, как натурализм и символизм.
Натурализм (от лат., природа) является творческим направле-нием в литературе, изобразительном искусстве, театре, кино. Его формирование шло под влиянием философии позитивизма. Натурализм сводил смысл существования человека к биологическим мотивам и подчеркивал роль подсознательного в человеке. Писатели и художники этого направления стремились отражать мир без всяких прикрас, условностей и табу. Причины поведения людей и особенности их жизни пытались сопоставить с физиологией, наследственностью, расовой принадлежностью, как главных определяющих. Общественные конфликты объясняли борьбой за существование в духе социального дарвинизма.
В символизме, затронувшем в первую очередь поэзию, делался акцент на художественное выражение посредством намеков, символов находящихся за пределами чувственного восприятия, на ассоциативности и иносказательности, на идее самоценности искусства. Зачинателями символизма во Франции были поэты Ш. Бод-лер, и П. Верлен.
Протест против натурализма и академизма в реалистическом искусстве выразился в поиске новой формы, новой живописной манере, в отходе от социальной тематики. Таким направлением, возникшим в 70-80 годах XIX века, стал импрессионизм. Его яркими представителями были Э. Мане, К. Моне, Дега, К. Писсарро, О.Ренуар, П. Синьяк и др. Художники импрессионисты в своем творчестве стремились развивать две основополагающие тенденции: приближение к природе, с одной стороны, и углубление в человеческое, индивидуальное, с другой. Излюбленными методами импрессионистов были: высветление колорита, техника мелких мазков, богатство тонов и полутонов, деление цветов на дополнительные. Ради максимального приближения к природе писали картины на пленэре (открытом воздухе), с натуры. Любимыми жанрами были: пейзаж, портрет, многофигурная композиция (сцены на улице, в кафе, воскресные прогулки). Стремились передать мимолетные впечатления, богатство красок, психологические нюансы, подвижность и обманчивость атмосферы окружающего мира. Творчество импрессионистов было поэтичным и жизнеутверждающим, но социальные проблемы не интересовали художников, поэтому их искусство не имело такого значения, какое имели романтизм и критический реализм. Идейная ограниченность этого направления, не способного выразить демократические процессы своего времени, явилась главной причиной кратковременности его расцвета.
Более сложными поисками новых форм реализма были заняты художники постимпрессионисты (П. Сезанн, Ван Гог, А. Тулуз-Лотрек). Их творчество отмечено глубокой социальной неудовлетворенностью, так как само буржуазное общество было признано ими бесперспективным и антигуманным. Неспособность понять и преодолеть социальные конфликты толкала художников на путь бегства от действительности – в экзотические страны или в собственный внутренний мир. Образы природы и близких ей людей занимают в постимпрессионизме гораздо большее место, чем в «городском» импрессионизме. Антиурбанистический оттенок, свойственный всем постимпрессионистам, разрастаясь, приобретал характер осуждения современной цивилизации. Отсюда – острое тяготение ко всему добуржуазному, «примитивному», наивно-детскому, первобытному; выход за пределы классических европейских традиций Нового времени. Так, например, Ван Гог хотел создавать искусство для тех, кто «не умеет красиво говорить»; П. Гоген находил истоки для самообновления в народном творчестве, занимавшем тогда только этнографов, в романских записях и придорожных росписях Бретани, в готических эмалях и витражах, в идолах Полинезии и доколумбовой Америки. Отголосок народного лубка можно найти в сверхизысканных афишах А. Тулуз-Лотрека. Искусство П. Сезанна стало основой для ряда формалистических течений, в частности кубизма.
В конце XIX века расширилось промышленное, транспортное и жилищное строительство. Появились новые типы зданий – вокзалы, банки, универмаги, институты, выставочные павильоны. При строительстве стали применять сталь и железобетон, что позволило возводить небоскребы. В 1889 г. в Париже состоялась первая выставка достижений, где была представлена на суд зрителей 300 метровая башня проекта А.Г. Эйфеля.
Новые способы художественного творчества, появившееся в результате развития техники – фотография, кино, реклама, способствовали расширению возможностей искусства. В мир творческой деятельности вошли фольклор, прикладное искусство, художественная промышленность. Такой синтез культуры и фабричного производства привел к стандартизации природного мира человека, снижению эстетической ценности бытовой вещи, а массовое тиражирование произведений искусства поставило его на поток. Таким образом, XIX век стал временем зарождения «индустрии словесности», «индустрии зрелищ», то есть составляющих массовой культуры XX века.
3. Культура ХХ ст. – одно из самых сложных явлений в истории мировой культуры.
Во-первых, это объясняется большим количеством социальных потрясений, страшных мировых войн, революций, которые вытеснили духовные ценности на периферию человеческого познания и дали толчок развитию примитивных национально-шовинистических идей, усиление культа тотального разрушению старого. В философских концепциях ХХ ст. – от Шпенглера до А.Тойнби, от М.Бердяева до М. Хайдегера – эта ситуация оценивалась как общий культурный кризис, связанный с переходом из нового, дездуховнового времени мировой истории.
Во-вторых, происходят существенные изменения в отрасли экономики и способов производства. Углубляется индустриализация, разрушается традиционное сельское устройство жизни. Массы людей отчуждаются от обычной природной среды, переезжают в города, что приводит к урбанизации культуры. Известный английский историк и социолог А. Тойнби говорил, что общий разлад, потеря чувства культурного стиля, проявляются во время социального распада во всех околицах общественной жизни: религии, литературе, языке и искусстве, а также в той неопределенной околице, которую принято называть манерами и привычками.
В-третьих, постепенное превращение общества на комплекс разных объединений и группировок приводит процессу всеобщей институционолизации, результатом которой является мнение человека собственного «Я», потеря индивидуальности. Характерной чертой культуры ХХ ст. есть ее интегративность, т.е. соединение отдельных составляющих культуры в новые комбинированные виды искусства. Большинство художников(мастеров) смело комбинируют разные культурные традиции, находясь в постоянных поисках новых способов выражения и отображения мира. Культура стала иметь много измерений. Наличие большого числа измерений предусматривает вариативность направлений и разнообразность как основные принципы функционирования современной культуры.
4. При всей разветвленности, пестроте, спутанности художественных процессов в культуре ХХ ст. можно проследить две основные линии исторического развития. Одна связана с продолжением традиций реализма (критический, социалистический); вторая- с возникновением декадентства и дальнейшим развитием модернизма.
Так называемая «прогрессивная художественная культура» стала следующей всемирно-исторической ступенькой в развитии реализма. Реализм как направление основывается, прежде всего, на намерение правдиво показать жизнь людей, их мысли, чувства. Реализм в искусстве и литературе ХХ ст. связан с раскрытием исторической роли народных масс, утверждение этнических и эстетических ценностей каждой конкретной нации, критикой социальной несправедливости. Следует отметить, что произведений европейской и американской культуры ХХ ст. обусловлено реальными событиями, активным участием мастеров в жизни общества. Ярко прослеживается одна из основных тем в творчестве выдающихся реалистов – трагическая несовместимость гармоничного развития личности, полноценного удовлетворения ее природного права на счастье с нечеловеческими, безобразными, цинично-лицемерными отношениями, которые утверждаются миром, где господствуют деньги и сила. Достаточно назвать такие имена, как Р. Роллан, Б. Шоу, Г. Драйвер, А. Чехов, М. Горький, М .Шолохов (в литературе); Д. Шестакович, С .Прокофьев, Д. Кабалевский (в музыке); К. Кольвиц, Ренато Гуттузо (в живописи); А. Довженко, Ч. Чаплин (в кино).
Культурным специфическим феноменом ХХ ст. называют модернизм.Модернизм (от «modern»- новый) – термин суммарный, который обозначает большое количество не похожих между собой, разнообразных и противоречивых художественных направлений в мировой культуре ХХ ст.
Модернизм – это культура, которая заранее противопоставляет себя любой разновидности традиционной культуры (прежде всего - культуре реалистичной).
Важное значение для мировоззренческих начал модернизма имела феноменология немецкого философа Э. Гуссерля. Творчество всех этих мыслителей составляет «золотой» фонд новейшей философии, а вместе с ней и современной культуры. Их размышление о трагедии и крахе традиционного гуманизма, исторической безысходности, в которых оказалось человечество, сложный и спорный характер общения человека с окружающим миром. Ее отчужденность от него заставило человечество много в чем пересмотреть свои взгляды на мир и место человека в этом мире. В частности, в художественных произведений, эстетических трактатах и публицистических декларациях модернистов чаще всего затрагивается проблема абсурдного мира, одиночества и обреченности человека. Даже те произведения модернистов, где преобладают светлые и радостные эмоции (например, живописца и графика М. Шагала (1887-1985), нидерландского живописца П. Мондриана (1872-1944), русского композитора И. Стравинепого (1882-1971) и др., пропитаны мотивами потери связи с реальностью. В них испытывается одиночество творца, замкнутого в кругу своих фантазий, воспоминаний и ассоциаций.
Потеря идеалов становится результатом восприятия мира, как хаотичного и ужасного в своей враждебности к человеку и в итоге приводит к нивелированию интереса к предметному миру вообще. В этом отношении модернизм – это культура асоциальная. А поэтому предметное содержание действительности превращается для деятелей модернизма во что-то неважное, второстепенное. Это находит свое отражение в появление принципа деформации как общего принципа, характерного для художественных множественных течений модернизма.
Художника-реалиста интересовало объективное содержание и социальная суть предмета. Модерниста же предмет, как таковой не интересовал, он для него лишь повод для субъективного самовыражения. Принцип отображения действительности заменяется принципом создания новой реальности, а отсюда – появление условностей, символов.
Еще одна из особенностей модернизма – это разрыв связи с художественным массовым сознанием, вкусом. Культура модернизма является элитарной, т.е. ориентированной на небольшую группу людей, которые владеют особенным художественным восприятием. Возникновение модернизма часто связывают с появлением экспрессионизма (от фр. expression – выражение, выразительность). Родиной экспрессионизма была Германия, где появились первые союзы молодых художников, обеспокоенных судьбой культуры и будущим человечества, которые ощущали в себе бунтарский дух и несогласие с действительностью. В 1905г. в Дрездене возникает группа «Мост», которая объединила 4-х студентов-архитекторов – Э.Л. Кирхнера, Ф. Бейля, Е. Хеккеля и К. Шмидта-Ротлуффа.
Самым последовательным проводником идей экспрессионизма был основатель и теоретик «Мост» Э.Л. Кирхнер (1880-1938). Для Э.Л. Кирхнера человека яркого темперамента, символом неспокойного хаотического мира, который является враждебным относительно «природного» человека, был современный город. Именно город, как воплощение зла стал одним из основных тем творца и его единомышленников. Настроение картин передается художественными приемами – смелыми сочетаниями цвета, где преобладает черное, зеленое и желтое, смещение планов, угловатыми, ломаными линиями и контурами, формами, которым свойственно недопустимое отклонение от пропорций, переломом и деформацией изображение. Работы экспрессионистов обычно не оставляли зрителей безразличными, тоны вызывали активные соответственные чувства, на которые и рассчитывали авторы, обращаясь к модернистским приемам.
Известными представителями экспрессионизма в изобразительном искусстве стали также О. Кокошка, Г. Гросс, О. Дикс и др.
Эстафету художественных исканий в стиле экспрессионизм от «Моста» принимает «Синий всадник» - группа, которая работала в Мюнхене. В кафе, художественных студиях этого города собирались художники, писатели, композиторы из разных стран – Австрии, Америки, Италии, России, Венгрии.
Значимой фигурой в их круге был В. Кандинский (1866-1944) – будущий организатор «Синего всадника». Вторым инициатором экспрессионистического общества был немецкий художник Ф. Марк (1880-1916). Название группы связано с картиной Кандинского, написанной в 1903г. На ней изображен стремительный синий всадник, который, по мнению автора, олицетворяет «бурю и натиск». С группой «синий всадник» связано творчество таких художников, как А. Макке, А. Явленский, П. Кме, А. Кубин, Л. Фейнингер и др. Группа просуществовала недолго и распалась с началом Первой мировой войны, но за короткий период ее представители сумели привести эстетику экспрессионизма к ее логическому завершению. Если у первых экспрессионистов главную роль играл человек, то у творцов «синего всадника» нечеловеческие эмоции отступают на второй план перед абстрактной основой. Присущее всем экспрессионистам невосприятие действительности проявляется в полном ее отрицании, в попытке изолироваться в своем формализованном, субъективном, полностью отеленным от действительности мире.
Близкую немецким экспрессионистам доктрину эмоционально-колористической живописи исповедовали парижские фовисты (от франц. fauves-дикие).Они утверждали своего рода живопись «без правил», за что и получили от критиков это ироническое название. В группу фовистов входили А. Мотин, А. Дерен, М. Влашинк, А. Марке. Р. Дюфи, Ж. Руо и др. Их объединяло стремление к созданию художественных образов при помощи исключительно яркой открытой краски, экспрессивных, напряженных цветовых симфоний. Основные цветовые композиции фовисты брали от природы, максимально усиливая и заостряя их. От «Моста» и других экспрессионистов их отличало более оптимистическое отношение к жизни, стремление воспроизвести красоту и гармонию, которых так не хватает миру.
Экспрессионизм, который возник в живописи, так или иначе проявился во всех других видах искусства. Он занимал важное место в немецкой и австрийской поэзии (Г. Тракль, Ф. Вердиль, ранний Й. Бехер).Черты экспрессионизма присущи прозе И. Франко и Ф. Кафке. Одним из ведущих жанров экспрессионизма является публицистическая драма, или «драма крика», с ее «вселенскими конфликтами», абстрагированным образом человека, прерывчато «телеграфным языком», Резкой пластикой (пьесы В. Хазенклавера, Г. Кайзера, Э. Голлера и др.)
Расцвет европейского экспрессионизма в целом заканчивается в начале 30-х годов. Но его идеи и приемы продолжают влиять на творчество разных по своим взглядам деятелей культуры, т. к. экспрессионизму была присуща характерная для культуры ХХ ст. черта - обостренно контрастное восприятие мира.
Еще одним художественным направлением, которое имело долгосрочное последствия, и значительно повлияло на развитие модернистского искусства, был кубизм (от франц. - куб). Он возник в Париже также в начале столетия. Так же, как и экспрессионисты, кубисты стремились выразить свой внутренний мир, считая его единственным источником творческого вдохновения. Они отказались от традиционных средств и начали разрабатывать новые формы много измерительной перспективы, которые дали бы возможность показать объект всесторонне, в виде множества плоскостей, которые пересекаются между собой, образуя полупрозрачные четырехугольники, треугольники, полукруги. Конструктивное сходство всех предметов, их взаимосвязь и совместные действия – вот что в первую очередь интересовало и волновало кубистов.
С кубизмом в разные времена связывалось творчество многих творцов, но главную роль в становлении нового направления отыграли испанец Пабло Пикассо (1881-1963гг). Именно в их произведениях 1907-1912гг эксперименты кубизма приняли самые совершенные формы. Вокруг П. Пикассо и Ж. Брака объединялись не только молодые художники Р. Делоне, А. Глез, Ж. Метценте, Ф. Пикабля, Ф. Леже, но и поэты – Макс Жакой, Андре Сальшон и особенно Гийом Аполлинер (1880-1918), которые приняли участие в разработке теоретических положений кубизма.
Технократические принципы кубизма были присущи и другим направлениям искусства, прежде всего конструктивизму. Конструктивизм 20-30х годов завоевал право называться особенным художественным стилем в архитектуре. Именно в нем наиболее полную идеализацию получили идеи техницизма, которые возносили технику на более высокий уровень, чем личность. Одним из наиболее ярких представителей этого направления был французский архитектор Л. Корбюзье, который мечтал создать принципиально другую природу из стали и бетона. Старинную формулу архитектуры «польза – крепость - красота» он превратил в триаду «конструкция – функция - форма», новому содержанию которой отвечали не только новые строительные формы, а и новые черты личности – урбанизованой, динамичной, деятельной.
Очень сильно кубизм повлиял на радикальные круги модернистов, которые считали себя передовым отрядом, авангардом нового искусства (отсюда – «авангардизм»). Авангардисты стремились полностью отказаться от существующих творческих традиций и норм и превратить новизну изображаемых средств и самоцель. Среди ранних авангардистов, на которых повлиял кубизм, были итальянские футуристы (от лат. Future – будущее). О создании футуризма в 1909 г. заявил итальянский писатель Филиппо Маринетти (1876-1944), говоря о кончине искусства прошлого и рождении футуризма как искусства будущего. Отбрасывая традиционную культуру и ее ценности, футуристы противостояли ее культ. Техники и индустриальных городов (урбанизм). Одно думцами Ф. Маринетти были художники У. Боччоки, Н. Карра, Л. Руссоло, Дж. Балла, Дж. Соверени. Их произведения представляли собой комбинацию плоскостей и линий, дисгармонию цвета и форм.
Футуризм пробовал свои силы в разных отраслях искусства. В скульптуре представители футуризма призывали отказаться от «оков - законов» и превратить скульптуру в «освобожденные пластические груды». В музыке они определили задание «выразить музыкальную душу толпы, больших промышленных складов, поездов, крейсеров, авто…». Так возникает брюитистская музыка (от франц. «шум»), которая прославляет Машину и Ток.
В литературе представители футуризма были Ф. Маринетти, В. Маяковский, И .Северянин, В .Хлебников. Большое внимание футуристы уделяли форме своих поэтичных произведений, создание нового поэтическ5ого языка.
В послевоенное время возникают новые формы модернизма, которые в отличие от до военных, уже тяготеют к активному влиянию на мир, к вмешательству в духовную, а иногда и в общественную сферу человеческого бытия. Активную антиэстетичность содержал в себе дадаизм, который родился еще в Первую мировую войну в Швейцарии, где судьба свела художников и поэтов из враждующих стран Европы. Их объединяла ненависть не только к войне, но и к обществу, своим врагом они считали любой авторитет или традицию и наконец – само искусство. Формой протеста против вражеской действительности дадаисты выбрали культ абсурда и разрушения искусства. Не имело содержания и сами название направления: звукосоединение «дада» выводили от румынского «так-так», то от французского «конек», то от детского беспорядочного лепета. Дадаисты не имели определенной художественной программы и занимались творчеством для того, чтобы доказать , что творчество тоже ничто. Смеясь над действительностью, дадаисты вместо поэзии в общепринятом понимании предлагали слушателям наборы случайных слов и бессмысленные звукосоединения или читали одновременно стихи разных поэтов, вместо малярства или скульптуры демонстрировали на выставках утюг с припаянными шпалами (М. Рей). Вместо картин создавались коллажи – беспорядочно наклеенные на картон кусочки журнальных реклам, газет, фотографий, шнурки, пуговицы, битое стекло.
Не склонность к существующему способу жизни и связанной с ним культуры у дадаистов набрала формы антикультуры. Дадаизм распался в первой половине 20х годов, но в своей антихудожественной практикой, активным навязыванием культа абсурда он всколыхнул всю Европу и много в чем определил заранее дальнейшую эволюцию модернизма.
Настроения, которые были вынуждающим мотивом появления дадаизма, содействовали появлению сюрреализма (от франц. Surrealisme- сверхреализм), течения, которое занимает одно из самых заметных мест в сложной культурной палитре столетия.
Как направление в искусстве сюрреализм утвердился в середине 20х годов и через несколько лет стал самым модным течением в Западной Европе и Америке. Первое ядро сюрреалистов составили молодые парижские поэты и писатели Андре Бретон (1896-1966), Луи Арагон (1897-1982), Поль Элюар (1895-1953), Жак Превер (1900-1977) и др. Позднее в общество влились художники М. Эрнст, А. Массон, Х. Миро, М. Дюшан, С. Дали, Р. Магритт. Творческая и теоретическая платформа сюрреализма впервые была определена в 1924г. Творчество сюрреалистов было пропитано идеей художественного и социального бунта, тотального непокорства установленным нормам жизни и мировосприятия, стремление к созданию мира принципиально новых ценностей и исканий средств найти себя в этом мире. Хаос мира, по мнению сюрреалистов, провоцирует и хаос художественного мышления. Представители сюрреализма решили заменить реальный, наглядный мир мистическим миром подсознательного. Сноведеня, галлюцинации и сумасшествие считались единственным источником вдохновения. Их деятельность проходила под девизом отказа возможности социального прогресса и освобождение человеческого «Я» от оков разума, логики, морали. Расцвет сюрреализма приходится на 1924-1938гг. Самым ярким представителем сюрреализма считается известный испанский художник Сальвадор Дали. Его картины представляют собой иррациональные комбинации реальных предметов, которые имеют натуралистический вид или парадоксальным способом деформированы. С. Дали отображал разные проявления психологических извращений, галлюцинаций и вторжений в мир человеческих желаний, душевных тайн, мечтаний («Антропоморфный шкаф», «Сбережения памяти», «Искушение Св. Антония», «Мягкая конструкция с вареными бобами», «Предвидение гражданской войны»).
В конце 40х годов – нач.50х все школы западного искусства, в частности сюрреализм, были выдвинуты на задний план абстракционизмом (от лат. Abstraction – далекий от действительности). Самое известное определение абстракционизма принадлежит апологету этого направления, французскому искусствоведу и художнику М. Сефору. Он называл абстрактным любое искусство, которое не содержит в себе ни одного напоминания о действительности, ни одного отклика этой действительности. Т. е. Абстракционизм – это беспредметное искусство, которое полностью отказывается от изображения реальной действительности и человека. Апофеоз абстракционизма достигает второй половины ХХ ст. Но его истоки следует искать в начале столетия, когда были созданы первые абстрактные композиции и осуществлены попытки разработать соответствующие теоретические положения. Уже с первых шагов существования абстракционизм разделился на два основных вида. Для первого направления характерным было стремление к гармонизации бесформенных цветных композиций, для второго – создание геометрических абстракций.
Основателем первого направления абстракционизма считается Василий Кандинский. Убежденный идеалист, человек с ярко выраженными религиозными чувствами, В. Кандинский не принимает действительность, считая, что творцу не нужно то, что его окружает. Единственный предмет творчества, который заслуживает внимания творца – это его собственный духовный мир, состояние собственной души. Символами этого состояния могут быть только «чистые», взятые сами по себе линии, краски формы. Картины Кандинского напоминают зафиксированные в красках фотографические эффекты света и бесформенные цветные пятна в красивых комбинациях с кривыми и ломаными линиями. Второе направление абстракционизма – геометрический – представляют Пит Мондриан и Казимир Малевич, которые средствами беспредметного искусства передавали человеческие чувства и переживания. Казимир Малевич, жизнь и деятельность которого тесно связана с Украиной, считал основой искусства интуитивизм, а целью изображения плоскостных геометрических фигур показ преимущества «чистого чувства («Черный квадрат», «Белое на белом фоне», «Красный квадрат»). Позднее в творчестве Малевича постоянно выныривает сельская тематика, связанная с украинским народным орнаментом и мотивами древних археологических культур Украины. Новое поколение абстракционистов, которое пришло в искусство после Второй мировой войны (Дж. Поллок, В де Кунинг), продолжая поиски абстракционистов начала столетия, разработало новые приемы и средства.
С 60х гг ХХ столетия новые формы авангардизма, которые можно объединить в понятие «концептуальное искусство» (от англ. «понятие» «идея»). Концептуалисты видят задание художника в чистом соединении идей и концепций. Для иллюстрации своих идей концептуалисты применяют разные материалы: не печатный текст, схемы, фотографии, человеческое тело, видеозаписи, промышленные изделия, природные элементы и материалы. В зависимости от использования того или другого материала можно различить множество течений: поп-арт(комбинация из бытовых вещей), оп-арт (композиции созданные при помощи цвета и света, проведенных через оптические приспособления на сложные геометрические конструкции), кинетическое искусство (механические изобретения), боди-арт (картины на человеческом теле), ленд-арт (использование художником природных элементов: снега, земли, воды, огня, травы, ветра).
В архитектуре ХХ ст. долгое время преобладала эклектика, т. е. Комбинация элементов разных стилей. Немало архитекторов отрицали как эклектику, так и архаизацию, наследование давних произведений. В своих поисках современного стиля они шли разными путями, что определялось национальными особенностями, ориентацией на вкусы того или иного социального слоя и личными взглядами, особенностями таланта. «Современный стиль» был все таки найден – единственный, но с определенными национальными вариациями стиль модерн (от франц. «современный»). Стиль «Модерн» родился из соединения двух тенденций: стремление архитектора рационально использовать новые материалы ( сталь, стекло, железобетон) и тягу к определенной мере малосодержательной, но изысканной декоративности (А. Буди, Ч. Макинтош). Второе направление в архитектуре ХХ ст.- функционализм – обнаружил потребность создать на просто отклоненные формы, а предметно – эстетическую среду для жизнедеятельности людей (Ле Корбюзье, Ф. Райт). Модернизм, как указывалось выше, влиял на развитие всех отраслей культуры.
Своеобразная революция произошла в ХХ ст. и в музыке. Утверждались новые тенденции и принципы музыкального мышления, таким образом, совершался поворот в жанровой сфере. Опера постепенно теряла свою роль главного музыкального жанра. Усиливается интерес к балету как наиболее условного из сценических искусств, камерного театра, развлекательных музыкальных постановок. Поиски нового в музыке интересует многих композиторов. Много композиторов – авангардистов хотели выразить новое содержание только при помощи неизвестных музыкальных средств, шли на разные эксперименты, которые приводили к разрушению эстетического и технологического фундамента музыкальной культуры.
Одним из наиболее самозабвенных явлений музыкальной культуры ХХ ст. стал стиль джаз. По одной версии слово «джаз» происходит от англ. слова «преследовать», «гнаться», по другой – от франц. «трескотать», «балаболить», а по третьей – от имени негритянского музыканта Джазбо Брауна, организатора и руководителя первого джаз-банда в Нью Йорке (1915).Джаз возник на основе фольклора американских негров с присущими ему африканскими ритмами, которые были обогащены элементами европейской мелодии. Скоро после возникновения джаз получил большую популярность во всем мире и разделился на большое количество направлений.
Большое значение в 50-60х гг приобретает новый музыкальный стиль – рок ( от англ. «колыхаться», «раскачиваться»). Музыка – не все, что составляет содержание рок – культуры. Главное в ней - моральная позиция, тип существования. Рок – культура – это своеобразная контр - культура, т. е. Моральное противостояние мировой удовлетворенности, психологическая конфронтация, когда личность не желает жить по общепринятым стандартам. Основной пафос рок – культуры – это множество стилевых форм и направлений, национальных и региональных разновидностей.
Вопросы для самостоятельной работы
Тема 3. Соотношение культуры и цивилизации. Техника, культура и природа человека
1. Неоспоримым является факт, что культура – это неотъемлемый аспект общественной жизни, важнейшая составляющая общественного производства. Именно благодаря культуре происходит воспроизводство человека как социально-исторического существа, формируется целостная личность. О культуре можно сказать, что это своеобразное измерение индивидуального бытия человека, его личностных характеристик, «личностного Я».
Культура зарождается с момента отделения человека от рода, формированием самосознания и индивидуальных социальных черт. Исторический смысл культуры состоит в гармонии «Я индивидуального», «Я социального», и «Я природного», гармонии, достижимой не их борьбой или противостоянием, а слиянием и единением. «Человеческое «Я» проявляется как точка пересечения космоса и личности, человека и Бога, коллектива и индивидуума, и в этом человеческом Я происходит все, что порождает культуру в различных ее проявлениях». Поэтому о культуре следует говорить не как о совокупности, а как об организации «индивидуального Я», социальных отношений и природного порядка.
Культура выступает продолжением природы, но уже искусственно созданными средствами: от символов до техники. «Природа через естественность культурного творчества самосознает себя, поскольку то, что она оставляет несовершенным, совершенствует искусство. Такое понимание естественности ведет прямо к универсальности культуры. Суть ее также не в количестве знаний, а динамичной текучей их целостности, которая служит единственной цели: самосовершенствование человеческого бытия».
Мир культуры – это мир человека. И, кроме того, что культура как система выступает предпосылкой и условием социализации человека, способом ценностного освоения им действительности, сам человек благодаря сформированной в ее рамках собственной созидательной активности становится важнейшей движущей силой ее развития. Таким образом, человек включается в процесс культуротворчества.
Смысл культуротворческого процесса заключается, с одной стороны, в стремлении придать социокультурной системе устойчивости, стабильности, что выступает предпосылкой и ее существования, и дальнейшего развития. С другой стороны, культуротворчество позволяет придать системный характер процессу передачи социокультурного опыта, тем самым, обеспечив и непрерывность воспроизведения культуры как целого, и возможность формирования целостной личности, стремящейся и способной к творчеству. Так, культура выступает самодостаточной жизненно важной системой жизнедеятельности человека.
Ключевыми элементами культуры являются:
О культуре можно говорить как о специфической форме адаптации человека к постоянно изменяющимся условиям существования, причем адаптации главным образом индивидуальных свойств и качеств человека. Данный процесс адаптации происходит в определенной социокультурной среде, уже созданной и поддерживаемой человеком, в системе уже созданных им ценностей. Эта среда характеризуется, прежде всего, конкретно-исторической связью индивидов, наличием их взаимоотношений в процессе жизнедеятельности и, в частности, в процессе воспроизводства и перераспределения общественного богатства.
С того момента, когда общественное богатство начинает ассоциироваться с прогрессивным развитием конкретной социокультурной системы можно говорить о возникновении цивилизующих тенденций. Цивилизационные основы исторического процесса создаются в процессе экономической деятельности, потому что именно экономическая деятельность обеспечивает определенный комфорт («природа» общественного богатства универсальна и не сводится к материальному накоплению – вещей, денег и т. д., это определенная форма взаимоотношений людей, построенная на основе общего интереса). Стремление к достижению определенного уровня материального комфорта нивелирует «личностное Я»: человек вынужден поставить его на службу (фактически приспособить) способам достижения общественного богатства, благами которого может пользоваться и он сам, поэтому и возникает необходимость адаптации.
Иллюстрация таких процессов – функционирование постиндустриального общества (речь о нем пойдет ниже).
Если культура является характеристикой личностных структур, измерением индивидуального бытия, то цивилизация – это характеристика структур рабочей силы человека, направленной на обеспечение общественного богатства, измерение «свойства социальности». Именно рабочая сила человека становится ключевым инструментом воспроизводства общественного богатства в определенной социальной среде, в которой в связи с ее деятельностью адаптируется «личностное Я» человека.
Важнейшим элементом цивилизации является инфраструктура – система средств коммуникации, которые обеспечивают и регулируют обмен материальных и духовных ценностей. «Цивилизации обязательно присущи нормы и принципы поведения, которые при всей их разнообразности имеют всеобщее значение для всех социальных и культурных групп и удерживают их в рамках единого целого. В этом плане системообразующим компонентом цивилизации выступает культура, которая и полагает целевые и ценностные установки, определяющие глубину интеграции членов общества социальными нормами». Так, культура становится системообразующим началом цивилизации, то есть для возникновения цивилизации необходим определенный уровень развития культуры. В числе ключевых элементов цивилизации можно также отметить:
По мнению ряда исследователей, прежде всего, О. Шпенглера, Н. Бердяева, цивилизация выступает логическим завершением развития культуры, таким социальным образованием, которое стирает грани национальной и религиозной идентичности. В частности, Н. Бердяев, характеризуя культуру как творческую деятельность человека, указывал на то, что в культуре творчество человека получает свою объективацию, цивилизация же выступает переходом от творчества ценностей к ценности самой жизни.
Однако следует подчеркнуть, что культура и цивилизация находятся в диалектическом единстве, поэтому противоречия между ними являются источником и движущей силой развития общества. Культура обеспечивает непрерывность исторического развития, его внутреннее единство, а цивилизация определяет всеобщий характер исторического развития: очаги цивилизации, однажды возникнув, определили универсальный путь развития общества.
2. Структурная перестройка экономики способствовала выдвижению на авансцену в современном обществе наукоемких отраслей, компьютеризации и появлению глобальных информационных систем. Доминирование сложнейших технологий фактически привело к увеличению доли научно-технических специалистов и огромной роли теоретического знания как источника нововведений. В се это свидетельствует о том, что современное общество вступает на принципиально новый путь развития, вырабатывая новые приоритеты и направления. Эти глобальные изменения являют собой наступление новой эпохи, эпохи постиндустриального общества. Высочайший уровень развития постиндустриального общества предполагает отход от "прямолинейного технологического детерминизма, общество рассматривается как система взаимодействующих факторов - техники, социальной структуры, политики, духовных ценностей... ...смещение зоны противоречий и конфликтов с социально – классовых отношений в область взаимодействия индустриального и постиндустриального секторов общества, экономики и культуры. Напряжение возникает также из-за недостаточной способности людей к адаптации перед лицом ускоряющихся темпов технологических изменений". Фактически здесь речь идет об адаптации «личностного Я» в новой социальной реальности и формой такой адаптации выступает культура как ценностно-нормативная система.
Развитие человечества приводит к прогрессу рациональности во всех его сферах, в мотивах и повседневных действиях субъектов общественной жизни. Нарастание рациональности – это ничто иное как увеличение степени отчуждения человека, а с этим связаны болезненные, хотя и не всегда осознаваемые, процессы потери человеком индивидуальности и его обезличивания. С одной стороны, бурный рост "индустрии знаний", необходимость постоянного совершенствования, полное поглощение человека технологическими процессами, всесторонняя унификация жизни, а с другой стороны, провозглашенная тенденция информационного общества на всеобщее благополучие способствует тому, что чем больше человек имеет, тем в большую зависимость от созданных им же вещей он попадает, становясь одномерным и безликим. Общество становится богаче благодаря увековечиванию этой опасности, не понимая того, что живет в постоянных репрессиях и отчуждении. Его производительность разрушает свободное развитие человеческих потребностей и способностей, а рост зависит от подавления реальных возможностей борьбы за существование – индивидуально, национально, интернационально. Такое угнетение, крайне отличное от того, которое было характерно для предшествующих этапов развития нашего общества, связано сегодня не с естественной или технической незрелостью, а с позицией силы. Возможности (духовные и материальные) современного общества стали несоизмеримо больше, чем были прежде, а это означает, что рамки общественного господства над индивидом также неизмеримо возросли. Для такого общества характерно то, что оно побеждает центробежные силы больше техническими путями, чем террором, на двойном основании гигантской производительности и возросшего уровня жизни. В связи с этим, одна из главных проблем - это принятие такого положения вещей членами общества.
По мере того как компьютеры все шире используются в коммуникационных сетях в качестве коммутирующих систем, а средства электронной коммуникации становятся неотъемлемыми элементами в компьютерной обработке данных, различия между обработкой информации и коммуникацией исчезают. Основные проблемы здесь - правовые и экономические и основной вопрос - должна ли эта новая область подлежать государственному регулированию или ей лучше развиваться в условиях свободной конкуренции. Несомненно, стоит учесть и тот факт, что политика – это область целенаправленных отношений между социальными группами по поводу использования власти и ее распределения для реализации их коренных интересов, а информация - это власть, и как следствие "информационное неравенство ведет к социальному неравенству". Доступ к информации есть условие свободы. Из этого прямо вытекают проблемы законодательного характера. Итак, информация и знание становятся стратегическими ресурсами и главными условиями развития постиндустриального общества. Бурное протекание общественных изменений, особенно когда они осуществляются посредством специфических технологий, с неизбежностью ставит перед обществом сложные политические проблемы.
Чем рациональнее, производительнее, техничнее и тотальнее становится управление обществом, тем невообразимее те средства, которыми управляемые индивиды могли бы сломать свое рабство и взять в свои руки собственное освобождение. Однако возникает парадоксальная и вызывающая недоумение мысль спроецировать разум на все общество, несмотря на то, что его порядочность может оспариваться и что оно делает эту мысль посмешищем, в то время как своих собственных членов оно низводит до объектов тотального управления. Освобождение целиком зависит от осознания рабства, и процесс этого осознания постоянно затрудняется господством потребностей и способами их удовлетворения, которые в большей степени стали потребностями и удовлетворением самого индивида. Процесс все время заменяет одну систему другой; оптимальная цель - это замена ложных потребностей истинными, отказ от репрессивного удовлетворения.
Современное общество отличает то, что оно оставляет действу-ющими и те потребности, которые требуют освобождения – освобождения и от того, что терпимо, выгодно и удобно; в то же время оно "щедро" поддерживает и оправдывает разрушительную силу и функцию подавления общества. При этом социальный контроль навязывает господствующую потребность в производстве и потреблении ненужных вещей; потребность в отупляющей работе, где она в действительности больше не нужна, потребность в разнообразных видах разрядки, которые смягчают и продлевают это отупение; потребность сохранять такие обманчивые свободы, как свободная конкуренция при фиксированных ценах, свободная пресса, которая сама для себя является цензурой, свободный выбор товаров и мелких принадлежностей к ним при принципиальном потребительском принуждении. В такой ситуации свобода способна превратиться в мощный инструмент господства. Пространство, в котором индивид может сделать свой выбор, не является решающим фактором для определения степени свободы такого выбора и того, что выбирается индивидом. Критерий свободного выбора никогда не может быть абсолютным, он полностью относителен. Свободные выборы господ не ликвидируют господ или рабов. Свободный выбор среди широкого разнообразия товаров и услуг не означает свободы, если эти товары и услуги поддерживают социальный контроль над жизнью, трудом и страхом, т.е. отчуждением. И спонтанное воспроизводство навязанных индивидам потребностей не создает автономии, оно только подтверждает действенность контроля.
Постиндустриализм изменил облик силы, поставив ее на "технологические рельсы", что явилось предпосылкой изменения специфики конфликтов, возникающих в современном обществе. Как отмечает Л.Л. Лисюткина "если основной конфликт индустриального общества развертывался между большими социальными группами (классами), то уже сейчас заметно, что основная линия конфликта в постиндустриальном обществе намечается не в рамках класса или социальной группы, а между личностью и общностью. Этот тип конфликта носит по преимуществу экзистенциальный, а не социальный, либо политический характер. Многообразие общественных конфликтов приближается, таким образом, к архетипу конфликта как такового. Это дает возможность по-новому обратиться к личности, поднять на более высокую ступень уровень личной свободы в обществе". Однако реализуются ли эти возможности в реальной действительности постиндустриального общества? Всегда ли люди готовы обрести свободу или все-таки, выражаясь словами Эриха Фромма, стремятся убежать от нее, избрав один из вариантов? Один из вариантов ответов можно найти у одного из представителей Франкфуртской школы Герберта Маркузе.
"Сегодня личностное пространство захвачено технологической реальностью. Массовое производство и распределение требует всего индивида, и индустриальная психология давно уже не ограничивается фабрикой. Многообразные процессы, связанные с такой деформацией личности, уже отработанных до почти механических реакций. Результатом их является не приспособление, а мимезис: непосредственная идентификация индивида со своим обществом как целым". Этот процесс непосредственной, автоматической идентификации, который был характерен для примитивных форм сообщества, по-новому выступает в высокоиндустриальной цивилизации; ее новая "непосредственность" является продуктом организации научного управления предприятием. В этом процессе отсекается "внутреннее" измерение, в котором может победить оппозиция против основ status quo. Маркузе полагает, что "процесс утраты измерения, в котором сосредоточена сила негативного мышления – критическая сила разума, является идеологическим подобием материального процесса, когда развитое постиндустриаль-ное общество заставляет оппозицию молчать и изменяет ее в приемлемом для себя направлении. Сила прогресса подчиняет разум реальным факторам и превращает его в инструмент порождения все больших и больших фактов, соответствующих данному образу жизни. Мощь системы делает индивида неспособным осознать то, что не существует фактов, которые не выражали бы репрессивные власти целого. Когда индивиды обретают себя в вещах, их окружающих, то ни индивиды предписывают законы вещам, они сами начинают подчиняться законам, диктуемым этими вещами, законом не физическим, а социальным".
3. Техника и технологии существовали, с точки зрения истории человечества, всегда, - поскольку сама эта история начинается не раньше того момента, когда люди начинают использовать орудия труда, т.е. простейшую технику. Более того, некоторые исследователи считают, что сам ход человеческой истории во многом определяется процессом постепенного развития и усовершенствования техники и технологий. Однако, вплоть до Промышленной революции, техника и технология не носили того всеобще-универсального и детерминирующего характера, которые они обрели в новое, и, в особенности, в Новейшее время.
Цивилизации, сменявшие друг друга на протяжении всей предшествующей Новому времени истории, могли быть - и были - весьма неодинаковы по своим базовым характеристикам, они могли исповедывать самые разные религиозные культы, их ценности и мотивации могли быть диаметрально противоположными - но все они использовали в повседневной жизни практически один и тот же «набор» технических средств: колесо, клин, рычаг, блок, винт (и их комбинации). И, соответственно, технический прогресс не являлся ни целью, ни даже базовой доминантой развития; он не в коей мере не определял своеобразие той или иной цивилизации, ее мощь, авторитет.
Положение стало стремительно меняться именно в Новое (XVIIIв.) и Новейшее (XXв.) время, когда техника Западной цивилизации получила в свое распоряжение новые источники энергии: пар, минеральное топливо, электричество, атомный распад. В результате иные цивилизации должны были либо погибнуть (автохонты Америки), либо подчиниться , пусть и на время, Западу (Индия, Китай, Африка), либо пытаться приспособить к своим условиям те элементы культуры Запада, которыми определялась его мощь (Россия).
Так что же это за феномен - техника - коренным образом изменивший жизнь не только европейца, но и человечества вцелом?
Само слово «техника» имеет греческие корни и происходит от античного «тэхнэ», которое несло на себе несколько семантических нагрузок: «тэхнэ» как умение, и «тэхнэ» как искусство. Таким образом под техникой подразумевалось умение и искусство преображения действительности, и в конечном счете способ творения человеком самого себя и окружающего мира. Но это в идеале. В современном мире техника помогает человеку не только сделать свое существование более комфортабельным, но выступает так же и как грозная сила, угрожающая самим основам человеческого существования. Для того, чтобы лучше понять сущность техники как могущественной силы современной эпохи необходимо рассмотреть несколько важнейших граней ее бытия:
Эффект искусственности, сделанности, не-биологичности. И, следовательно, «выпадение» из естественного эволюционного биологического процесса. Тут возникает множество вопросов. Например: возможно ли считать технику таким же побочным продуктом выделения жизнедеятельности высокоорганизованных организмов (т. е. наделенных разумом) как и выделения и способности некоторых биологических организмов (паутина паука, шелковая нить шелкопряда, «плотины» бобра и т.п.) или нет?
Подчиненность задачам, внешним по отношению к конкретному техническому акту, т.е. орудийность. Техника, обладая на сегодняшний день огромной возможностью к различного рода преобразованиям, создает тем самым так называемый эффект «невидимой руки», когда то или иное изобретение ad hoc (по случаю), т.е. первоначально задумывающееся для решения вполне конкретной задачи, воплотившись, неожиданно дает возможность использовать себя в заранее совершенно непредсказуемых целях, и тем самым ускользает из-под власти человека.
4. Магизм техники. Через технику человек обретает власть над природой и себе подобными. Он стремится «заклясть» природу, подчинить своей власти. Афоризм Ф. Бэкона: «два человеческих стремления - к знанию и к могуществу совпадают» в наши дни подтверждается как никогда. Однако тут возникает проблема «демонизации» техники; человек как будто бы заключает сделку с опасной и могущественной силой (высвобождая ее) на частичное использование ее власти, но взамен зачастую платит за этот союз слишком дорогую цену (Хиросима, Чернобыль, «Курск»...).
С учетом приведенных соображений можно предложить следующую формулировку понятия «техника». Техника есть особая динамичная среда, состоящая из артефактов, созданных человеком для преодоления собственной биологической недостаточности и для господства не только над естественной, но и над общественной сферой человеческого бытия, а также над его собственной деятельностью. Кроме того, некоторые современные исследователи (в частности немецкий философ Ф. Раппе) в узком смысле под техникой подразумевают артефакты, созданные и связанные с инженерной деятельностью; в широком - любую эффективную методологическую деятельность.
4. Теперь необходимо остановиться на соотношении мира техники и мира человека. В данной связи возможно выделить два основных вопроса:
Проблема заменимости человека высокоорганизованной техникой.
Проблему влияния техники на социум можно сделать наглядной рассмотрев процесс циркуляции человеческого содержания в техносфере. Эту циркуляцию можно выразить формулой: «человек - орудие - человек». Для ее расшифровки нужно обратиться к понятиям «опредмечивания» и «распредмечивания». Первое происходит в процессе создания техники и заключается в запечатлении в орудиях сущностных сил человека, его стремлений и желаний. Второе - обратный процесс; некое «разгадывание», «прочтение», т.е. выявление заключенного в технике содержания (использование), в процессе чего индивид трансформируется, приобретает некие навыки, обретает новые смыслы. В связи с этим нельзя не отметить несколько настораживающих тенденций проявляющих себя во взаимоотношениях «человек - орудие - человек»:
Разрушительна мощь, таящаяся в технике, требует неусыпного тотального контроля, что пять-таки приводит к наложению различного рода ограничений.
И, наконец, к технике трудноприложимы моральные критерии. К примеру, в 1895г. на заседании Союза американских инженеров его руководитель Дж. Моррисон провозгласил: «Мы, инженеры, жрецы новой эпохи - эпохи без суеверий». Но эти слова вполне можно истолковать в ключе отказа от нормативных требований (этических «предрассудков»). Технократизм элиминирует духовно-нравственную составляющую человеческой жизни, он отводит подчиненную роль ценностям, сводя все лишь к пресловутой оптимизации производства.
Таким образом, несколько утрируя, можно констатировать, что в технике «застывает»: 1) опыт господства человека над пассивностью природного мира (создание двигательных устройств - от лука до...); 2) опыт преодоления своего несовершенства как биологического вида (от шкур до аквалангов и скафандров); 3) опыт преодоления разобщенности человеческих индивидов (коммуникационная техника). Данные демиургические свойства человека не выводятся из природных предпосылок и явно свидетельствуют об особенном месте человека в мироздании. Техника представляет собой отчуждение одного фундаментального свойства человека - способности выходить за пределы себя природно-данного и способностью изменять природную среду, согласно своей воле.
Область культуры и область техники могут быть разграничены по линии ценностно-ориентированного и целеориентированного поведения. Причем первое (вертикаль) необходимо должно властвовать над вторым (горизонталь). Нельзя допустить, чтобы лозунгом современной эпохи стало: «Целесообразно - значит морально».
Теперь обратимся ко второй проблеме - проблеме заменимости человека «умной машиной». В своей сути эта проблема сводится к проектам по созданию искусственного интеллекта. Эти проекты имеют как своих сторонников так и противников. К первым относится, к примеру, сторонник бихевиористской информационной теории познания К.М. Сэйр. В своих книгах (напр. «Кибернетика и философия разума») он отстаивает точку зрения, согласно которой компьютер, а вернее, компьютерная программа способна к действию, и, более того, к целесообразному поведению, типичному для людей. Отсюда следует, что такие продукты могут обладать сознанием, что, в конечном итоге приводит к отрицанию различий между природой физических и духовных явлений. Другие авторы начинают говорить начинают говорить о своеобразном «индустриальном платонизме». Проблема связана с механизмом тиражирования единичного во множественное - воплощения «технического эйдоса» в серию идентичных продуктов. Можно сказать, что серийный продукт через свою повторяемость преодолевает смерть.
Противники данной теории выдвигают свои контраргументы:
Машина «живет» лишь в момент ее эксплуатации. Но при выпадении из процесса изделие либо отдается во власть царящего в неорганическом мире разрушения, либо стоит в «чехле». В обоих случаях оно, оставаясь материальным артефактом, теряет свой технический статус, т.е. для машины непреодолим фактор «включения - выключения».
Техники не существует без технологии, т.е. своеобразных идеальных артефактов: чертежей, планов эксплуатации, технических идей и т.п. - всего того, что по отношению к машине выступает как вне ее.
Парадокс «благотворного воздействия случайного характера нежелательных эффектов»: чем более человек будет стремиться сконструировать идеальную машину (т.е. такую, которая могла бы защитить себя от любых возможных сбоев, а сбой - это всегда некое противоречие в системе), тем более такая машина будет подвержена случайным сбоям, так как одна из основных антропологических характеристик человека - именно его уязвимость и незащищенность.
Конец столетия ознаменовался усилением антитехницистских настроений: от самых радикальных, призывающих вернуться к чуть ли не мотыге и сохе, до более умеренных, требующих пересмотреть неоправданный оптимизм как сторонников технологического детерминизма так и сторонников ценностного детерминизма. Сторонники первого (Г.-М. Маклюэн, А. Хабермас, Г. Маркузе, Т. Адорно) считают, что технический процесс является неким квазиавтономным фактором, независящим не только от индивида, но и от общества в целом. Сторонники противоположного направления справедливо указывают на то, что развитие техники не есть процесс, подчиняющийся необходимости законов физического мира. Техника развивается на основе сознательной деятельности людей, и только благодаря этой деятельности. Деятельность же человека детерминируется аксиологически; таким образом развитие техники однозначно определяется свободным выбором человека.
Те же, кто идут в авангарда антитехницистской «контрреформации» справедливо указывают на опасности прогрессирующей инструментализации разума, его алгоритмизации, обезличивания человека и превращение его лишь в обслуживающий персонал индустрии машинного мира. Нет ничего более гибельного для человека, чем реванш механицисткого представление о Вселенной как мастерской и человеке как «устройстве».
О негативных последствиях массированной и тотальной технизации жизни много размышляли философы-экзистенциалисты. Можно выделить две сформировавшихся в рамках этого направления традиции - антропологическую и онтологическую. Первая рассматривает технику как «вбрасывание» человеком своего содержания в мир. Ее ярким представителем был Х. Ортега-и-Гассет, полагавший, что «человек - это животное, которому нужно только избыточное», и что именно через технику человек вмещает свое сверхмировое бытие в мир. Концепция М. Хайдеггера обозначает иную зависимость: через технику в человеческую жизнь проникают действующие в мироздании силы, техника есть «нечто невыразимо всеобщее», которое заслоняет (подменяет) истинное бытие человека. Техносфера - это среда, в которой человек уже сегодня нигде не может встретиться со своей подлинной сущностью, самим собой и с другим.
5. Модель НТР основана на принципах технологического детерминизма. Исходит из практически неограниченной веры в торжество человеческого разума. Технологический прогресс в рамках данной модели понимается как высшее благо и основа всех позитивных социальных изменений. Рассматривает природу как отчасти враждебную среду обитания для человека, требующую активного преобразовательного вмешательства научного разума. Экстремальное ее выражение: «После нас – хоть потоп».
Общая модель основана на том минимальном ограничении спектра возможных технических проектов, которые вытекают из простейших соображений разумности, полезности, безопасности. Эта модель вплотную сталкивается с основной проблемой современной техники, которая заключается в том, что побуждаемые необходимостью, мы принимаемся за реализацию масштабных и долговременных технических проектов, не зная точно, к каким последствиям приведет их реализация. В рамках данной модели основное внимание уделяется разработке методов оценки техники.
Модели ограничения представляют собой группу моделей, основанных на необходимости ограничения либо человеческих потребностей, либо на ограничении масштабов технических проектов. В своей конечной ипостаси данная модель превращается в «экстремистски – экологическую модель», основанную на представлении, что человечеству необходимо отказаться от преимуществ по отношению к природе и жить простой жизни предков.
В ХХ столетии вопрос о технике стал по меткому выражению П. Гуревича по сути «вопросом о судьбе человека и судьбе культуры». Его можно сформулировать следующим образом: является ли техника продолжением самого человека (как биологического наделенного разумом организма) или неким инобытием (демоническим, т. е. тем, которое втягивает и подчиняет себе в первую очередь человеческий дух)? Н.А. Бердяев предостерегал об опасности подмены целей жизни техническими средствами для жизни, которые в изобилии производит современный homo faber. Русский философ обратил внимание на любопытный парадокс: без техники невозможна культура, с нею связано само возникновение культуры. И в то же время окончательная победа техники, подмена природно-органического техносферой влечет культуру к гибели. Н. Бердяев, в зависимости от отношения духа к природе, выделяет три стадии в истории человечества: природно-органическую, культурную и технически-машинную. Первая характеризуется погруженностью духа в природу; вторая - выделением духа из природы; третья - активное овладение духом природою.
Особый интерес представляет также различение Н. Бердяевым организма и организации. Организм рождается из природной, космической организации, и сам способен порождать. Организация - искусственный продукт человеческой активности и представляет собой не органическое целое как организм, а структуру, составленную из различных взаимосвязанных между собой структурных единиц. Эти единицы приращиваются извне, а не являются результатом целесообразного саморазвития. Технический агрегат не имеет цели в самом себе, а полностью зависит от способа и назначения своего применения (эксплуатации).
Американский культуролог Льюис Мамфорд придает понятию «машина» не столько утилитарный орудийный смысл, сколько семантический, подразумевая под ним вообще систему организации человеческого сообщества. Пальма первенства в изобретении архетипа (мифа) машины принадлежит властителям древнего Египта, которые сумели организовать огромные человеко-массы на масштабные строительные работы («трудовая машина») или военные действия («военная машина»). Уникальным по своему значению действием царской власти была концентрация рабочей силы и создание основ организаций, которые сделали возможным выполнение сложных инженерных работ. Впоследствии функция машины постепенно перешла от человеко-частей к более надежным механическим деталям. Таким образом Л. Мамфорд расширяет понятие машины, включая в него: власть, государственное устройство, бюрократию, военных и пр., что в совокупности образует так называемую «мегамашину».
Французский исследователь Эллюль связывает технику со всеобщей рационализацией мира, в ходе которой происходит вытеснение из мышления, из общественного сознания эмоциональных элементов, фиксируется детерминированная последовательность явлений, утрачивается универсальность, полнота сознания; средства превращаются в цель, стандартизуется человеческое поведение, а сам человек становится объектом различного рода «калькуляций и манипуляций». Исходя из данной концепции и концепции Мамфорда можно предположить, что смена одних исторических эпох другими - есть, в некотором роде, также и сменой рационального более иррациональным: персидская и египетская цивилизации уступили место греческой, греческая - римской, римская - христианской, эпоха Возрождения сменила средневековье и т. д. Что сменит нашу? Современные американский культуролог О. Тоффлер пытается обрисовать будущее общество как возврат к доиндустриальной цивилизации на новой технологической основе. Рассматривая историю как непрерывное волновое движение, Тоффлер анализирует особенности грядущего мира, экономической основой которого станет, по его мнению, электроника и ЭВМ, космическое производство, использование глубин океана и биоиндустрия. Это и есть «третья волна», которая завершает аграрную («первая волна») и промышленную («вторая волна»).
Важно осознать, что отношения между человеком и его «тенью» техникой необходимо рассматривать в их целокупности; эти миры не существуют друг без друга. Для сохранения баланса между мирами человек должен усиливать в себе горизонты не-технического, глубинного слоя сознания. Человек должен стать глубже техники; это возможно через осмысление техники посредством других сфер бытия – религии, искусства, и тогда, возможно, техника может стать не просто судьбой человека, а его счастливой судьбой.
Вопросы для самостоятельной работы
Тема 4. Аполлоническое и дионисейское основания европейской культуры. Кризисные явления в культуре
1. Дихотомия (разделение) как метод культурологического анализа имеет долгую традицию (инь и ян – в китайской философии, материальное и духовное в марксистской традиции, элитарная и массовая культура и т.д.). Выдающийся немецкий философ Фридрих Ницше в своем труде «Рождение трагедии из духа музыки» предложил дихотомию культуры, выделяя «аполлоничиское, светлое, рациональное» и «дионисийское, темное, иррациональное», основываясь на анализе и интерпретации мифологем Аполлона и Диониса в древнегреческой культуре. Данный метод получил широкое развитие в культурологии.
Кратко рассмотрим мифологемы Аполлона и Диониса в античной культуре.
Аполлон, также Феб, красивый юный греческий бог солнечного света, отождествлявшийся с богом солнца Гелиосом. Ро дился в Делосе; сын Зевса и Лето, брат Артемиды. Значение его имени неясно. Обладавший даром предвидения, Аполлон наделял этим свойством людей, например Кассандру. Возле Дельф он убил дракона-чудовище Пифона, в честь этой победы сооружен Дельфийский храм; Аполлон получил прозвище Аполлон Пифий. Пифия, жрица этого храма, делала предсказания. Как главное оракульное божество Аполлон имел многочисленные святилища, расположенные в Греции и Малой Азии. Аполлон являлся также богом гармонии, духовной деятельности и искусств, прежде всего музыки и пения. Поэтому его часто изображали с лирой в руках, полученной им от Гермеса. Аполлон покровительствовал музам. Марсия, осмелившегося вступить с ним в музыкаль ное состязание, он жестоко покарал. Аполлон почитался также как божество, охраняющее посевы и стада, слыл богом – отвратителем бед и богом исцеления. Его сын от Корониды Асклепий был богом врачева ния. За оскорбления, нанесенные своей матери Лето, Аполлон убил из лука детей Ниобы. Осадивших Трою греков он покарал мором. Священным деревом Аполлона был лавр. Культ Аполлона получил распространение в Риме в 5 в. до н.э. и достиг расцвета в период правления Августа, считавшего его своим богом-хранителем. Начиная с античности часто делали скульптурные изображения Аполлона. Наиболее выдающи-мися из них (раннего классического периода, 2-я четверть 5 в. до н. э.) являются: «Аполлон Кассельский», римская мраморная копия статуи, возможно, работы Фидия, находящаяся в городе Кассель; «Аполлон Омфалос» – имеющая несколько своих реплик статуя Аполлона дорического стиля. Особенно высоко ценится «Аполлон Бельведерский», римская мраморная копия в Вати кане, сделанная с греческого бронзового оригинала 2-й половины 4 в. до н.э. здесь Аполлон изображен в движении, держа щим в руке лук и смотрящим вслед выпущенной стреле. Фигура Аполлона находится в центре композиции на западном фронтоне храма Зевса в Олимпии. Известна также статуя Аполлона Савроктона работы Праксителя, которая изо бражает Аполлона убивающим ящерицу. Аполлону посвящали свои скульптуры Торвальдсен и Роден. В живописи Аполлона ча ще всего изображали в окружении муз (Пуссен), с Артемидой (Л. Кранах Старший), сражающимся с Пифоном (Делакруа), вместе с Дафной (Тьеполо), «Аполлон у Адмета» (Лоррен), «Аполлон рядом с Гиакинфом» (Тьеполо). Мотивы мифов об Аполлоне использовались и в оперном искусстве (Люлли, Моцарт).
Дионис греческий бог виноградарства и виноделия, именовался также Вакхом, соответствовал римскому Либеру. Дионис – сын Зевса и Семелы, дочери фиванского царя. После смерти матери был выношен Зевсом в его бедре. Няньками Диониса были сестра Семелы Ино и нимфы Нисы. На острове Наксос Дионис вступил в брак с Ариадной. Его спутниками были сатиры, силены и нимфы. Дионис имеет фракийско-фригийское происхождение. Легенды пове ствуют о противодействии введению культа Диониса в Греции. Культ Диониса преследовался его противниками (Ликург, Пенфей), однако он распространился до Индии. Почитательницы Диониса менады, называемые также вакханками, прославляли его в оргиастическом культе. Оргиастические черты в официальном культе Диониса в Греции были существенно смягчены. В честь Диониса в Аттике праздновались дионисии, ленеи, анфестерии. Апогеем празднеств были фаллические процессии. Из культовых песен Диониса, дифирамбов, постепенно разви валась драма. В литературе и искусстве античности Дионис первоначально выглядит как пожилой, бородатый мужчина, впоследствии – как прекрасный юноша. Пластика: рельеф на монументе Лисикрата в Афинах, Микеланджело, Торвальдсен, вазы Эксекия, мозаика из Делоса; живопись: фрески в Помпеях, картины Альтдорфера, Тициана, Рубенса, Веласкеса, Фейербаха; эпос Нонна, драма Ж. Кокто, симфоническая поэма М. Регера, опера Дебюсси, Ж. Масснэ.
2. Фридрих Ницще (1844 – 1900) – немецкий философ и поэт. В начале своей творческой деятельности занимался фи лологией, а затем перешел к философии. Большое влияние на его творчество оказали идеи Шопенгауэра, а также немецкого композитора Вагнера. Развивал идеи типологии культуры, намеченной его предшественниками Шиллером и Шеллингом, выделил «особый дух» культуры. Сопоставляя два начала бытия культуры – «дионисийское» (жизненное, оргаистически-буйное и трагическое) и «аполлоничиское» (созерцательное, логически-членящее, односторонне-интеллектуаль-ное), Ницше видит идеал в достижении этих двух начал. Заслугой Ницше является то, что он не только поставил эти проблемы, но и предложил свой подход к их решению. Культурологические идеи Ницше ока зали существенное влияние на одного из патриархов европейской культурологии О. Шпенглера, а также на становление и развитие современной культурологии. Работы Ницше неоднократно издавались на русском языке. Среди основных его сочинений выделяются следующие: «Рождение трагедии из духа музыки» (1872); «Философия в трагическую эпоху Греции» (1873); «Несвоевременные размышления» (1873 - 1876); «Человеческое, слишком человеческое» (1878 - 1880); «Так говорил Заратустра» (1886); «По ту сторону добра и зла» (1886); «Генеалогия морали» (1887); «Воля к власти» (1889 - 1901) и др.
Аполлоническое и дионисийское, как понятия, обозначающие противоположные по характеру начала бытия и культуры впервые были предложены Шеллингом для определения двух сил, концентрирующихся в глубинах сознания человека. Более глубинный анализ этих понятий сделан Ницше в его труде «Рождение трагедии из духа музыки» (1872) где автор дра му Вагнера и античную трагедию рассматривал как средоточие отдельных моментов аполлонического и дионисийского начал. Их отражение имеет место во всех видах и жанрах искусства, в них явлены два полюса многообразной человеческой культуры.
Дионис в древнегреческой мифологии – бог вина (сын Семелы и Зевса), отождествлялся с римским божеством – Вакхом, в честь которого совершались оргии – вакхана лии. Немецкая классика 19 в. считала Аполлона «самым греческим» из всех греческих богов, в нем видели средоточие света и умеренности. Для Ницше Аполлон – воплощение духа Эллады, греческой классики, в противоположность дионисийским течениям в эллинизме. Поэзия как вид искусства, как одухотворение самой жизни являет собой бытие Аполлона. Она близка к духовному воплощению реальности в ее полифонии. Самодостаточность поэзии имеет ценность в ситуации приближения к дионисийским видам искусства (хореография). В этом смысле можно дифференцировать роды искусства, в которых доминируют аполлоническое или дионисийское начала.
Символика античных мифологем Аполлона и Диониса, введенная в культурологический оборот Ф. Ницше, получила последу-ющее развитие в творчестве О. Шпенглера, Вяч. Иванова, П. Гуревича и др.
О. Шпенглер сравнивал дионисийское с фаустовским началом в содержании художественного произведения и усматривал динамику проникновения аполлонического и дионисийского: «Все фаустовское стремится к исключительному господству. Для аполлонического мирочувствования – терпимость подразумевается сама собой. Она принадлежит к стилю воленепроницаемой атараксии... Фаустовский инстинкт, деятельный, волевой, наделенный вертикальной тенден-цией готических соборов... требует терпения, т.е. пространства для собственной активности». Дионисийский элемент в искусстве связан с мужским активным началом. Аполлонический, созерцательный аспект имеет отношение к женской, умиротворенной природе, где сильнее преобладает «аполлоническое жизнечувствование».
Ницше усматривал идеал в равновесии аполлонического и дионисийского. Он видел преобладание аполлонического начала бытия во второй половине 19 в. в странах Европы и пытался в противовес ему оживить подавленную и «проклятую» силу дионисийского начала. Согласно Ницше, пуританскую, развращенную государственную религию следовало бы вернуть к жизни посредством жизненной энергии и веселья юного бога Диониса, олицетворяющего весну. Дионисийское нахо дило воплощение в языческой стихии танца, Дионисийская сила язычества (в противовес христианству) актуализируется в теле как необходимом «материале» хореографии. По Ницше, равновесность человеческого бытия достигается в танцевальном свершении. Сама дионисийская, опьяненная пляска черпает выразит, силу в жестовой природе танца. Дионисийский спонтанный танец «витает» над временем, создавая собой фон эмоционального переживания вечности в статусе ценности. Танец как динамическая единица проявления тела, исходя из взглядов Ницше, инсценирует творческое начало бытия. Немецкий философ провозглашает иной тип культуры, отличный от традиционной рационалистической европейской культуры – тип дионисийской культуры, дионисийского мироощущения, имеющего абсолютное право на существование как антипод аполлоническому мировоззрению. Дионисийское понимание жизни расширяет способ познания ис тины бытия, утверждает равноправность аполлонического в культуре. Дионисийский элемент искусства выступает как оргиастический, телесный, чувственный, спонтанный.
А. Лосев определяет аполлоническое и дионисийское как стихии античного духа. Синтез аполлонического и дионисийского заключается в их борьбе и соединении. Наивысший синтез аполлонического и дионисийского заключен в античной трагедии. «Трагедия, – пишет Лосев, – возникает как аполлоническое зацветание дионисийского экстаза и музыки. Дионис не может существовать без Аполлона. Оргийное безумие, являясь плодоносной почвой для всякой образности, порождает из себя аполлоническое оформление... Герой, ставший дионисийским безумцем в условиях аполлонической мерности, есть титан». Согласно Лосеву, аполлоническое есть стихия сновидения, которую нужно противополагать стихии экстаза, где нет никаких видений и опьянения. Аполлон – бог иллюзорности, вообще всех сил, творящих образами, он – «вещатель истины». «Аполлонизм есть всегда чувство меры, соразмерности, упорядоченности, мудрого самоограничения». Дионисизм же – это «блаженный восторг, поднимающийся в недрах человека и даже природы». В нем происходит воссоединение человека с человеком и природой за пределами индивидуальности. Драма, утверждал Лосев, есть аполлоническое воплощение дионисийских познаний и влияний и тем отделена от эпоса пропастью. С точки зрения Лосева, аполлоническое и дионисийское у Ницше несут на себе печать новоевропейского мироощущения, свойственного «романтизму» с его бесконечным стремлением и становлением идеи.
Ницше, осмысливая аполлоническое и дионисийское, сближает рационалистическую тенденцию западной философии с мистической ветвью религии Востока. Фигура Диониса в этом смысле «впитала» в себя средоточие особенностей Шивы. Шива, так же как и Дионис, – олицетворение вечности в ее спонтанно жизненной энергии. Танцующий Шива отражается в плясках Диониса. Диалог Диониса и Шивы в мировой культуре определяет закономерность синтеза Востока и Запада.
В современных психотерапевтических концепциях (С. Гроф) аполлоническое и дионисийское воспринимаются как типы переживаний. При исследовании состояния сознания, дифференцировке перинатальных матриц сознания Гроф определял дионисийское как тип переживаний, сходный с вулканическим экстазом, в отличие от аполлонического или океанического экстаза космического единства, «связанного с первой перинатальной матрицей». Дионисийское начало есть одно из базальных стремлений, свойственных человеку в противовес аполлоническому началу, которое направлено к активному преобразованию и подчинению жизни (К. Хорни). Средствами достижения дионисийского состояния выступают неистовые пляски, музыка, алкоголь.
П. Гуревич отмечает, что аполлоническая культура не существует в изолированном мире как закрытое пространство. То же относится и к дионисийству. В любом художественном процессе можно отыскал», как это, собственно, делал и Ницше, близость или рядоположенность этих контрастных принципов. Будучи взаимно противоположными, они органически дополняют друг друга.
В отдельности сознание может воспринимать Аполлона и Диониса лишь до некоего предела, за которым начинается неустрашимость безумия и даже смерти. Уже в древнем мифе повествуется о том, что от дионисийского безумия можно излечиться только через силу Аполлонову. Пресыщенная творческой силой жизни Диониса, душа человека может найти успокоение только в использовании этих богатств царства Аполлона. Но точно так же приближение к одному только пламенеющему свету Аполлона иссушает душу, и она должна вос станавливать свои силы в животворящих водах Диониса. И горе тому, кто пренебрежет извечным законом двой ственности! Как бы ни были велики его силы, они будут сломлены и раздавлены, и лишь стезею тяжких страданий он сможет искупить свою ошибку.
Конфликт, как культурный феномен, метафорически выраженный Ф. Ницше мифологемой борьбы Аполлона и Диониса, порождает трагедию, трагическое мировосприятие, которое по мысли немецкого философа является движущей силой развития культуры. Торжество теоретического разума, рационализма, метафорическим воплощением которого явилось аполлоническое начало, привело к упадку духовной жизни Западной цивилизации и породило нигилизм, девальвацию элитарных форм культуры, что породило массовую культуру как феномен современности со всеми ее демократическими ценностями и культурными пороками.
Аполлоническое и дионисийское являются фундаментальными основаниями содержания искусства, бытия и культуры, фиксирующими направленность и характер последних.
Культ Диониса возникает около VII в. до н. э. как протест индивидуального начала против общественного, навязанного патриархатом. Культ, безусловно, материнский, т.е. культ природных, космических, стихийных сил, направленный против давления разума (логоса), порядка, цивилизации, выдвигавший на первый план иррациональность, чувственность, имморализм, стихийность. С наступлением героического патриархального периода, эпоса которого противопоставляет волю и разум человека бездумным, слепым силам матери-природы, жизнь инстинктивная, иррациональная, полная тайн и опасностей уходит в подполье бессознательного. Общество обрастает законами, традициями, строгой моралью, но тоска по стихийно-первозданному остается. Отец-разум (заботливо-требовательный) возвысился над Матерью-землей. Царство аналитической рефлексии победило царство иррациональной растворенности в стихии. Однако это насилие цивилизации над природой, разума над инстинктом не может пройти бесследно. Компенсация выразилась в бурном, но заранее обреченном движении дионисийства. Попытка освободиться от гнета личностного начала, от единого «я» и сопряженного с ним единого критерия добра и зла, от давления норм и законов, есть попытка избавиться от той человеческой раздвоенности на «я» и «Сверх-я», которая, подобно древнему проклятию, преследует человечество по сей день. Где появляется свет рефлексии, там неизбежно вытеснение инстинктов, разрушительных для личности. Там правит строгий судия - совесть. Но пуповина, связывающая дитя с Матерью-землей, навсегда оборвалась; человек уже не может вернуться в материнское лоно, где все едино. Таким образом человек приобрел сразу двух врагов: с одной стороны, отчужденные инстинкты, с другой – моральное сознание. Потерять свое «я» - самая большая угроза, которую с тех пор может помыслить себе европеец.
В своем обращении к древнейшим архаическим пластам античного дофилософского (до-логосного) дискурса Ницше принимает стоическую позу, которая позволяет ему создать и сотворить бытие без определяющего начала в лице Бога, и тем самым придать обезбоженному миру абсолютную ценность. Эстетика заменяет собою трансцендентность, она становится всеохватной, она разлита в мире, дана в нем и через него. Бытие выступает трансценденцией без Бога и европейская метафизика предстает в неизведанном дотоле виде своего «первозданного» бытия – бытия без онтологического основания. Вернее, для Ницше основание - в стоическом созерцании трагизма колеса «вечного возвращения»: «Все идет, все возвращается; вечно вращается колесо бытия». Хаос и порядок попеременно сменяют друг друга в вечности: Аполлон приходит на смену Дионису, Дионис на смену Аполлону... Вскрыв эту трагичность, Ницше остановился, он не увидел той силы, которая могла бы примирить эти две тенденции: стремление к хаосу и порядку. Настигшее его безумие, красноречиво свидетельствует о невозможности пребывания для человека в разорванном состоянии. И люди с древних времен старались примирить («снять», говоря языком Гегеля) диалектическую противоречивость между Аполлоном и Дионисом.
Мы остановимся на трех архетипах, которые дополняют (или снимают) двоичную оппозицию Аполлон – Дионис и представляют собой практику смягчения напряжения между этими кажущимися на первый взгляд непримиримыми началами. Первый архетип – это Орфей и связанный с ним орфический культ. Любопытно, что выступая оппозицией Дионису, Орфей, в то же время, во многом повторяет его судьбу. Он также связан с хтоническими силами (спуск в Аид), он также будет растерзан менадами как Дионис титанами, а затем вновь возродится к новой жизни. С другой стороны, Орфей наделен качествами солнечного бога Аполлона: лира, способность усмирять стихии, он связан с музыкой – символом гармонии. Забавны метаморфозы Орфея: сначала он – противник Диониса и поклонник Аполлона, за что и растерзан менадами; затем Аполлон и Дионис становятся союзниками, а то и вовсе отождествляются, и тогда Дионис наказывает менад за убийство певца. Орфей, таким образом, пострадал во имя божие, повторил страдания бога, и потому становится объектом почитания. В орфических мистериях страдание приобретает огромный положительный смысл, через который необходимо добровольно пройти и вынести из него абсурдную идею об их очищающей природе (впоследствии это станет базисом христианской этики). Как раз то, чего не замечал (или чему отказывал) Ницше.
Второй архетип – Прометей, третий – Христос Данные архетипы в контексте проблематики аполлоновско-дионисийского в качестве её развития и логического завершения предложил В. Шмаков, русский эзотерик и метафизик начала XX в., чье имя надолго было предано забвению. Шмаков свои теоретические изыскания начинает там, где Ницше приходит к завершению всех своих постулатов. По Шмакову всякая антиномия рождается из первоначального единства Божественной Реальности. Аполлон и Дионис суть лишь противоположные обнаружения изначально единого. Именно божественная воля утверждает бытие антиномии Аполлон – Дионис. Мысля данную антиномию диалектично, Шмаков, дополняет двоицу сперва архетипом Прометея, а, в конце концов, приходит к идее, что именно явление Христа является разрешением мировой трагедии, откуда и следует, что непримиримая с позиций Ницше двойственность аполлона и Диониса получает свое высшее разрешение после мистерии Голгофы - центрального события в жизни Вселенной. Шмаков выявляет четыре тенденции, соответствующие четырем гениям человечества: дифференцирующая и кристаллизирующая (Аполлон), аморфизирующая (Дионис), эволюционирующая (Прометей), завершающая (синтезирующая) и преображающая (Христос). Разум присущ Аполлону, чувство Дионису, воля Прометею – Христос соединяет в себе все эти качества, вновь возвращая человека к взыскуемому единству с Отцом. «В Своем живом Образе, как вселенском символе, Он (т.е. Христос) выявил до дна трагедию мира и преодолел ее в Себе. Как Бого-Человек, Он воссоединил воедино два мировых начала воли и воплотил это высшее единство в конкретном Образе. Поскольку Он Сын Человеческий, Христос выявил до конца путь героя, раскрывающийся в космическом начале низшей воли. ...Он прошел через все врата всех противоречий мира и тем победил его. Он воплотил в Себя всю скорбь и страдания бытия, принял на себя все грехи мира и через полное сопряжение живой волей Аполлона и Диониса преодолел все виды дисгармонии, т.е. зла».
Подводя итог, «Аполлоновское» и «Дионисийское» начало в культуре можно схематически представить в виде таблицы:
Аполлоновское(«светлое», «рациональное») |
Дионисийское(«темное», «иррациональное») |
|
Упорядоченность |
Хаотичность |
|
Гармоничность |
Противоречивость |
|
Объективность |
Субъективность |
|
Пропорциональность |
Смещение пропорций |
|
Аскетизм |
Гедонизм |
|
Монументальность |
Камерность |
|
Оптимизм |
Пессимизм |
|
Строгость |
Вычурность |
|
Уравновешенность |
Динамизм |
|
Вера в прогресс |
Идея абсурдности мира |
|
Ясность |
Аллегоричность |
|
Целостность |
Фрагментарность |
|
Приоритет общественного |
Приоритет личного |
Уже с конца прошлого века в европейской социальной науке и искусстве начинает все отчетливее звучать идея кризиса культуры. «…Я родился в период духовного упадка человечества», – писал в своем автобиографическом сочинении великий мыслитель-гуманист А. Швейцер. «Эпоха покоя, мирного культурного развития, роста гражданственности, смягчения нравов, укрепление личной свободы кончилась; мы захвачены каким-то бурным водоворотом, историческое течение с бешеной силой несет нас неведомо куда среди множества скал и подводных камней», - утверждал другой выдающийся гуманист С.Л.Франк. Опасную тенденцию в развитии европейской культуры ХХ века в сторону духовного декаданса усматривал французский писатель Антуан де Сент-Экзюпери: «Я печалюсь за мое поколение, которое полностью лишено человеческой субстанции. Восприняв в виде духовной пищи лишь бары, математику и автомашины, мое поколение вовлечено сегодня в чисто стадную деятельность». Цитирование подобных высказываний можно было бы продолжить, но уже из приведенных оценок состояния европейской духовной жизни становится очевидным – мысль о ее кризисе не является случайной. Что представляет собой европейский кризис культуры? Каковы его причины и последствия? Был ли он неизбежным? Возможен ли из него выход? Эти и другие связанные с ними вопросы ставили и пытались каждый по-своему решать многие ученые, литераторы, художники.
Крупнейший немецкий философ Фридрих Ницше (1844—1900) одним из первых уловил кризисные явления в западноевропейской культуре, констатировав, что она «как бы направляется к катастрофе».
По его мнению, борьба двух начал – аполлонического (критического и рационального) и дионисийского (чувственного, иррационального) в искусстве привела в XIX в. к упадку духовной жизни, к нигилизму. Нигилизм же – прямой продукт критического, рационалистического мышления. Отсюда Ницше негативно относится к науке, считая ее источником заблуждений. Воля, как основа жизни, познается лишь с помощью искусства (т.е. чувственного, иррационального). Однако на пути воли (свободы личности) стоит мораль. По мнению философа, следует освободиться от морали и прежде всего от коллективистских ее элементов, порожденных рациональным началом. Освобожденный от общественного влияния и морали сверхчеловек – идеал Ницше. Таким образом данная концепция не только затрагивает проблему двойственности научно-технического прогресса, но и отстаивает принципы индивидуализма, свободы личности, как основных ценностей цивилизованного общества.
Идеи Ницше получили дальнейшее развитие в работах экзистенциалистов, полагающих, что техногенное общество приводит к уничтожению внутренней свободы человека, присущей ему от рождения.
Кризис гуманизма, принципа свободы личности, кризис буржуазной демократии ярко обнаружили себя в годы Первой мировой войны.
Некоторые взгляды Ницше получили развитие в концепции его соотечественника О. Шпенглера (1880—1936). Наиболее известный труд философа с весьма симптоматичным названием «Закат Европы (очерки морфологии мировой истории)» увидел свет в мае 1918 г. От Шпенглера ведется отсчет развития пессимистического взгляда на будущее западной культуры. В его работе обосновывается тезис об умирании западноевропейской цивилизации как результате победы техники над духовностью. При этом философ различает понятия культуры и цивилизации. По Шпенглеру, цивилизация – последняя фаза всякой культуры, фаза умирания (по аналогии с человеческим организмом). Вдобавок, Шпенглер одним из первых подвергает сомнению европоцентристскую концепцию как универсальную для мировой культуры.
Ученый оценивает схему европоцентризма «Древний мир – Средние века – Новое время» как бессмысленную. В творчестве Шпенглера обозначилась одна из мегатенденций в культуре XX в., а именно: понимание исторической относительности культуры.
Весьма прозорливым было отношение Шпенглера к феномену формировавшегося в то время массового духовного производства цивилизации (массовой культуры), враждебного, по его мнению, культуре.
Изгнанный из Советской России в 1922 г. крупнейший русский философ Н. А. Бердяев (1874 – 1948) еще в 20-е гг., как и Шпенглер, констатировал глубочайший кризис западной культуры. В частности, он писал: «Мы живем в эпоху, аналогичную гибели античного мира... Все привычные категории мысли и формы самых «передовых», «прогрессивных», даже «революционных» людей XIX и XX веков безнадежно устарели и потеряли всякое значение для настоящего и особенно для будущего... Индивидуализм, атомизация общества, безудержная похоть жизни, неограниченный рост народонаселения и неограниченный рост потребностей, упадок веры, ослабление духовной жизни – все это привело к созданию индустриально-капиталистической системы, которая изменила весь характер человеческой жизни, весь стиль ее, оторвав жизнь человеческую от ритма природы. Машины, техника, та власть, которую она с собой приносит, та быстрота движения, которую она порождает, создают химеры и фанатизм, направляют жизнь человеческую к фикциям, которые производят впечатление наиреальных реальностей. Повсюду раскрывается дурная бесконечность, не знающая завершения».
Не менее тяжелый диагноз опасного кризиса ставил для западной культуры русский эмигрант, крупнейший мыслитель П.А. Сорокин (1889 – 1968). Обнаруживая те же причины кризиса, Сорокин тем не менее полагал, что культура не погибнет до тех пор, пока жив человек. Критикуя пессимистов, Сорокин доказывал, что «мнимая смертная агония (имеется в виду кризис западной культуры – авт.) была не чем иным, как острой болью рождения новой формы культуры, родовыми муками, сопутствующими высвобождению новых созидательных сил». Рождение новой формы культуры (идеальной культуры), по Сорокину, возможно на основе бескорыстной любви и социальной солидарности.
Большую роль в анализе кризиса западной культуры сыграли концепции испанского философа X. Ортеги-и-Гассета, который видел ее спасение в сохранении духовных ценностей элитарной культуры, противодействии массовой, обывательской псевдокультуре.
Известное распространение среди исследователей левой ориентации получает марксистско-ленинская концепция кризиса буржуазной культуры, основанная на принципах классового подхода к оценке всех явлений жизни общества. В. И. Ленин (1870 – 1924) накануне Первой мировой войны высказал предположение о фактическом распаде каждой национальной культуры империалис-тических стран на «две культуры» – господствующую буржуазно-аристократическую и демократическую, которая содержит более или менее развитые социалистические элементы. По сути своей данная концепция при всех ее недостатках выявила наличие не только глубокого кризиса европейской культуры, но и рассматривала его как переход к новой форме культуры. Однако ленинская концепция кризиса носила не столько научный, аналитический характер, сколько политический – выявление противников и союзников пролетариата в будущей революции, что предопределило ее ограниченность.
Таким образом можно констатировать, что крупнейшие мыслители не сомневались в наличии глубокого кризиса, поразившего западную культуру в начале XX в. Однако они по-разному определяли причины кризиса, разными были точки зрения и на пути выхода из него.
Едва ли можно отрицать, что на вершине иерархии в системе культуры XX в. достаточно прочно находится научно-техническая сфера. Это определяется решающей ролью науки в развитии техники и технологий — прежде всего мощного источника прибыли, одного из основных путей ее максимизации в системе рыночных отношений. Кроме того, научные достижения оказали существенное влияние на развитие культуры в нашем веке, изменив место и роль техники в повседневной жизни людей. Так, за первые два десятилетия XX в. в странах Запада нашли широкое применение электрическое освещение, электро- и автомобильный транспорт, бытовые электроприборы, средства связи, звукозапись, печать, фотография, кино и т.д.
Однако нельзя не согласиться с утверждением о том, что «если техника – законное достояние всей культуры, каждый народ в той или иной степени создал соответствующие своим возможностям и потребностям технические средства, то только – западноевропейская культура обогатила себя культом техники». Как мы уже видели, многие крупнейшие мыслители отмечали этот факт, напрямую связывая технократизм, сциентистско-прагматический тип культуры с кризисом западноевропейской цивилизации. Это доказывают, в частности, защитники культа техники, среди которых одним из первых был французский философ Анри Бергсон (1859—1941), кстати, удостоенный в 1927 г. Нобелевской премии по литературе как блестящий стилист. Среди его после дователей можно выделить Э. Каппа, А. Дюбуа-Реймона, Ф. Дауэсса и многих других, внесших значительный вклад в формирование западноевропейского культа техники в первой половине нашего столетия.
4. Влияние технического прогресса затронуло и сферу художественной культуры, что выразилось в возникновении новых и «модернизации» уже существовавших ее видов, революционном перевороте в области распространения художественных произве-дений. Решающую роль здесь сыграли изобретения радио, звуко- и видеозаписи, фотографии, кинопроекции и др. Следует отметить и активное включение художественного творчества непосредственно в процесс создания предметов материальной культуры, ярким выражением чего является дизайн. В целом можно говорить не только об увеличении разнообразия в сфере художественной культуры, но и о расширении границ искусства в рассматриваемый период. Однако, несколько упрощая образ, на наш взгляд, следует выделить два главных уровня в этой сфере культуры – высокое (элитарное) искусство и массовую культуру.
Мощный рост пласта массовой культуры был вызван прежде всего техногенными процессами в обществе, унификацией, стандартизацией условий труда и быта, достаточно быстрым ростом народонаселения и некоторыми другими факторами. Немецкий теолог Р. Гвардини (1885—1968) не без основания полагал, что в центре техногенного общества, оказывается «человек массы». Масса же – это множество людей, каждый из которых сам по себе способен к развитию, но в условиях индустриального общества они подчинены структуре и закону, функционирующим по образцу машины. Информационные системы, единая система образования стандарти-зируют повседневную жизнь и штампуют «людей массы».
Высокая способность массовой культуры к экспансии (ее доступность, демократичность, относительная дешевизна и в то же время высокая доходность для ее создателей и пр. факторы) обусловливает напряженное состояние в ее отношениях с высокой культурой. Уже в первой половине XX в. выявились тенденции массовизации высоких форм, впрочем, как и элитаризации массовых форм культуры.
Внутри же элитарной художественной культуры «творческая и личностная» установка, уже к началу века была доведена до крайнего выражения. Ценностная оппозиция академического традиционализма и конформизма, с одной стороны, и авангардизма, с другой, – стала нормативной. Так, например, их творчество отражает утрату веры в прогресс, в гармонию мироздания, в воз можность ясного и разумного устройства человеческой жизни. В то же время авангардистские направления, такие, как, например экспрессионизм, создали художественную литературу, не только в новых формах вскрывавшую современные явления жизни, но и обогащавшую приемами и техникой художественную культуру.
Тенденции, развивавшиеся в культуре западноевропейских стран в первой половине XX в., получили продолжение после Второй мировой войны. Однако следует подчеркнуть, что господствующая культура, гибель которой предрекали многие культурологи в начале века, сохранила собственное ядро, хотя и вобрала в себя элементы модернистских направлений.
Несмотря на то, что научно-техническая сфера продолжает сохранять лидерство в иерархии современной культуры Запада, возникновение и чрезвычайное обострение глобальных проблем заставляют возвращаться на новом уровне к утраченным духовным ценностям.
5. Упомянутые события и кризисные явления в культуре и жизни вызвали переход современности в постсовременность. Результатом осмысления происшедших изменений в обществе и культуре стал постмодернизм. В социальной сфере постмодернизм соответствует обществу потребления. Все его характеристики выглядят аморфными, неопределенными и размытыми. В нем нет четко выраженной социально-классовой структуры. Уровень потребления, главным образом материального, выступает в нем основным критерием деления на социальные слои, между которым нет какого-либо существенного противостояния.
Это общество всеобщего конформизма и компромисса. К нему весьма трудно применимо понятие "народ", поскольку его место занимает некая безликая масса, "электорат". То же самое можно сказать об интеллигенции: она уступила место интеллектуалам, представляющим умственный труд. Число таких лиц возросло многократно и стало огромным, однако их социально-политическая роль в жизни общества стала почти незаметной.
В постсовременном обществе весьма типичной и распространенной фигурой становится "яппи", что означает "молодой горожанин-профессионал". Это - преуспевающий представитель среднего класса, лишенный каких-либо "интеллигентских комплексов", целиком принимающей удобства современной цивилизации, умеющий наслаждаться жизнью, хотя и не слишком уверенный в своем благополучии. Он воплощает собой определенное решение идущего от Руссо спора между городом и деревней относительно того, какой образ жизни следует считать более нравственным и чистым. "Яппи" отдает явное предпочтение городу.
Еще более распространенной фигурой является "зомби", представляющий собой целиком запрограммированное существо, лишенное личных свойств, неспособное к самостоятельному мышлению. Это в полном смысле «массовый человек», его нередко сравнивают с видеомагнитофоном, подключенным к телевизору, без которого он теряет жизнеспособность.
Постсовременное общество теряет интерес к целям - не только к великим и возвышенным, но и более скромным. Цель перестает быть ценностью. Как отмечает французский философ П. Рикер, в наши дни наблюдается "гипертрофия средств и атрофия целей". Причиной тому служит опять же разочарование в идеалах и ценностях, в исчезновении будущего, которое оказалось как бы украденным.
Все это ведет к усилению нигилизма и цинизма. Если Кант в свое время создал "Критику чистого разума" (1781), то его соотечественник П. Слотердейк двести лет спустя издает "Критику циничного разума" (1983), считая, что нынешний цинизм вызван разочарованием в идеалах Просвещения.
Цинизм постсовременного человека проявляется в отказе от многих прежних нравственных норм и ценностей. Этика в постсовременном обществе уступает место эстетике, принимающей форму гедонизма, где на первый план выходит культ чувственных и физических наслаждений.
Постсовременный человек отказывается от самоограничения и тем более от аскетизма, столь почитавшихся протестантской этикой в прошлом веке. Он предпочитает жить одним днем, не слишком задумываясь о завтрашнем и тем более о далеком будущем. Главной ценностью для него становится профессиональный и финансовый успех. Причем этот успех должен придти не в конце жизни, а как можно раньше.
Ради этого постсовременный человек готов поступиться любыми принципами. Происшедшую в этом отношении эволюцию можно проиллюстрировать следующим образом. М. Лютер в свое время (XVI век) заявил: "На том стою и не могу иначе". Как бы полемизируя с ним, С. Кьеркегор спустя три столетия ответил ему: "На том я стою: на голове или на . ногах - не знаю". Позиция постмодерниста является примерно такой же: "Стою на том, но могу где угодно и как угодно".
Мировоззрение постсовременного человека лишено достаточно прочной опоры, поскольку все формы идеологии выглядят размытыми и неопределенными. Они как бы поражены неким внутренним безволием. Некоторые авторы называют такую идеологию "софт-идеологией", то есть мягкой и нежной. Она уже не является ни левой, ни правой. В ней мирно уживается то, что раньше считалось несовместимым.
Подобное положение во многом объясняется тем, что постсовременная идеология лишена вполне устойчивого внутреннего ядра. В античности таковым выступала мифология. В средневековье - религия. В эпоху современности - сначала философия, а затем наука. Постсовременность развенчала престиж и авторитет науки, но не предложила ничего взамен, усложнив человеку проблему ориентирования в мире.
В целом мировоззрение постсовременного человека можно определить как неофатализм. Его особенность состоит в том, что человек уже не воспринимает себя в качестве хозяина своей судьбы, который во всем полагается на самого себя, всем обязан самому себе. Конечно, «яппи» выглядит весьма активным, деятельным и даже самоуверенным человеком. Однако даже к нему с трудом применима идущая от Возрождения знаменитая формула: "человек, сделавший сам себя". Он вполне понимает, что слишком многое в его жизни зависит от игры случая, удачи и везения. Он уже не может сказать, что начинал с нуля и всего достиг сам.
Видимо, поэтому получили такое широкое распространение всякого рода бесчисленные лотереи. Вся жизнь постсовременного человека иногда кажется беспрерывной игрой в лотерею.
Об этом свидетельствует также невиданное господство моды, которая, как известно, капризна, мимолетна и непредсказуема. Некоторые западные авторы считают моду определяющим ядром не только культуры, но и всей постсовременной жизни. Она действительно выполняет ту роль, которую раньше играли религия, разум, философия и наука. Мода все освящает, обосновывает и узаконивает. Все, что не прошло через моду, не признано ею, - не имеет права на существование, не может стать элементом культуры. Даже научные теории, чтобы привлечь к себе внимание и получить признание, сначала должны стать модными. Их ценность зависит не столько от внутренних достоинств, сколько от внешней эффектности и привлекательности.
Важную черту постсовременности составляет театрализация. Она также охватывает все области жизни. Практически все сколько-нибудь существенные события принимают форму яркого эффектного спектакля или шоу. Театрализация пронизывает политическую жизнь. Политика при этом перестает быть местом активной и серьезной деятельности человека-гражданина, но все больше превращается в шумное зрелище, становится местом эмоциональной разрядки.
Политические баталии постсовременности не ведут к революции, поскольку для этого у них нет должной глубины, необходимой остроты противоречий, достаточной энергии и страстности. Политика в постсовременности становится все менее опасным занятием. В ней уже не встает вопрос о жизни или смерти. Она все больше наполняется игровым началом, спортивным азартом, хотя ее роль в жизни общества не уменьшается, но даже возрастает.
Итак, подводя итог изложенному, следует признать, что ХХ век дал миру сложную, противоречивую культуру, и в то же время культуру великую, породившей такие имена как Б.Шоу, А.Франк, Манн, Джойс, А. Моравиа, П. Пикассо, Роден, Пуччини, А. Эйнштейн, Н.Бор и десятки других не менее замечательных имен западноевропейской культуры. Многие современники говорили о ней как о «культуре кризиса». И действительно, противоречия мирового развития в это время. отразились в духовной сфере, свидетельством чего может служить, в частности, широкое распространение антигуманных, по своей сути антикультурных концепций, доктрин, направлений. Однако это вовсе не дает основания для вывода о деградации культуры в целом, об отсутствии всякой перспективы в направлении духовного самоусовершенствования человечества. Появление новых отраслей творчества, усиление его диверсификации, что также связанно с достижениями НТР, вовсе не свидетельствует о забвении вечных гуманистических ценностей культуры, созданных человеком. Напротив, традиционными, а также и новыми средствами культура призвана сегодня противодействовать вполне реальным глобальным угрозам жизни на планете. При этом очевидно, что только в опоре на вечные гуманистические ценности человечество способно решить глобальные проблемы, такие, как в отдаленном и недавнем прошлом оно оказалось в состоянии преодолеть негативные последствия собственного развития.
Вопросы для самостоятельной работы
Тема 5. Культура. Контркультура. Субкультура. Роль культурных ориентаций в развитии общества
1. В эпоху доиндустриального развития так называемая высокая культура оставалась достоянием аристократической элиты. Крестьяне, составлявшие большинство населения, являлись носителями народной (фольклорной) культуры. Эта культура являлась традиционной, воспроизводящей одни и те же формы на протяжении веков. Разумеется, здесь играли роль такие факторы, как монотонный уклад жизни крестьянина, отсутствие технического прогресса в аграрном производстве, необразованность и проблема досуга в крестьянской среде. Развитие экономики в индустриальный и постиндустриальный период привело к усложнению социальной дифференциации и улучшению условий жизни значительной части населения. Это влияет на развитие самодеятельной народной культуры: во-первых, активно создаются новые ее образцы, во-вторых, увеличивается ее многообразие. В дальнейшем, говоря о самодеятельной культуре как результате творчества отдельных социальных групп, мы будем употреблять термин “суб (под) культура”.
Говоря о “народном” характере субкультуры, следует обратить внимание на следующие моменты:
во-первых, носителями субкультуры могут быть представители весьма процветающей в экономическом отношении прослойки (представители престижных профессий и пр.);
во-вторых, субкультура далеко не всегда способна противопоставить нечто значительное образцам господствующей культуры;
в-третьих, субкультуру следует отличать от культуры массовой.
Подчеркнем, что элемент новаторства в массовой культуре незначителен, поскольку ее творцы занимаются в основном созданием упрощенных, адаптированных для массового сознания версий достижений высокой культуры. Упрощение и тиражирование –
непременные условия функционирования массовой культуры. С помощью развитых средств массовой информации массовая культура находит потребителя. И хотя при этом часто осуществляется довольно точный выбор адресата- потребителя, принадлежащего определенной возрастной, социальной или же национальной группе, массовая культура остается чем-то навязанным, привнесенным извне. Многие культурологи отмечают способность массовой культуры адаптировать образцы высокой культуры и развивать массовое “наивное” сознание. Однако субкультура обладает подлинностью, искренностью, спонтанностью и непредсказуемостью. Она всегда является продуктом творческого выражения определенной социальной группы, что и сообщает ей особую ценность. Нередко субкультура органично вписывается в культурный ландшафт, не конфликтует с господствующей в обществе культурой, иногда же, напротив, она активно вырабатывает нормы и ценности, которые противоречат официальным. В последнем случае формируется контркультура (разновидность субкультур). И тем не менее, всякая субкультура является в каком-то из аспектов альтернативной по отношению к официальной и отмечена печатью маргинальности. Во многих случаях большинство общества относится к субкультуре с неодобрением или недоверием. Одной из наиболее ярких субкультур в любом обществе является молодежная
культура. Её специфика объясняется, с одной стороны, энергией и богатым воображением, наличием у молодых людей сравнительно длительного досуга. С другой стороны, молодёжь еще не вписана в социальную структуру и, вступая в жизнь, стремится как можно громче заявить о себе, к примеру, путем эпатирования “взрослых”. Молодежь развивает собственный жаргонный язык, моду, музыку, нравственный
климат, и в некоторых случаях их культура неизмеримо богаче официально принятых стандартов.
Мы уже упоминали о субкультуре профессиональных групп (военнослужащие,врачи и др, сюда же можно отнести и преступные группировки). Кроме того в современных обществах развиваются субкультуры религиозных сект и миграционных групп из инородной национальной среды, сексуальных меньшинств и т.д.
Немецкий социолог и философ К. Манхейн (1893-1947) полагал, что субкультуры, хотя они и возобновляются в истории, выражают процесс приспособления к господствующей культуре. С этой точки зрения, субкультуры лишаются своего преобразовательного статуса. Они являются эпизодом в историческом становлении культуры и интересны тем, что выражают некое преходящее отклонение от главного пути. Безусловно, доминирующая культура постоянно обогащается элементами субкультур, и этот процесс зависит от процесса (степени) адаптации в обществе их носителей, т.е. тех или иных социальных групп. Примером может послужить распространение элементов субкультуры хиппи или афроамериканцев в господствующей культуре США. Социальная интеграция представителей сексуальных меншинств (прежде всего, их легализация) заметно усилила влияние этой “подкультуры” на современную западную моду, искусство, стиль поведения. Наиболее красноречивым примером нежелательного влияния подкультур может послужить употребление высшими должностными лицами и дикторами государственных телеканалов слов из “блатного” жаргона (“беспредел,” “разборка” и пр.). Несомненно, это связано с высокой степенью коррупции и повышением уровня преступности в течение последнего десятилетия. Таким образом, можно заключить, что феномен субкультуры возникает вследствие тесных и тонких связей между культурными и социальными процессами. Можно сказать, что это явление социокультурного ряда.
Итак, субкультура – это система норм и ценностей, отличающих отдельную общественную группу, сформировавшуюся по имущес-твенному, возрастному, национальному, профессиональному, региональному или другому принципу. Этот элемент “другости”, как принято сейчас говорить, придает подкультуре оппозиционный характер вплоть до статуса контркультуры. Между тем ценности контркультуры могут быть причиной длительных и неразрешимых конфликтов в обществе. Известный немецкий мыслитель Э. Фромм (1900 – 1980 гг.) писал, что западное общество пережило две "революции" – "революцию женщин", и "революцию детей", под которой он подразумевал движение хиппи и новых левых с их проповедью свободы, безделья и пацифизма. Феминизм и культура хиппи- два ярчайших примера контркультур, изменивших психологию и мировоззрение современного западного человека. Э. Фромм оценивал последствия этих движений положительно. В самом деле, либеральные течения сер. ХХв. немало способствовали повышению уровню политических свобод и терпимости в обществе.
2. Часто понятие контркультуры относят к конкретному историческому явлению – “молодежному бунту” 60х-нач. 70х гг. ХХ в. Между тем именно в этот период активизируется женское движение, обладавшее авангардистским потенциалом поиска новых мировоззренческих установок. Первый этап феминистского движения (сер. ХІХ-60-е гг. ХХв.), главным образом, характеризуется борьбой за равенство политических прав. К 20-м гг. ХХст. избирательные права получили женщины во многих странах: Финляндии, Норвегии, Дании, Бельгии, Германии, Польше, США и др. В конце 60х гг. женское движение возобновилось под лозунгом “равенство в различии” и было направлено против самых разных видов дискриминации. Радикальный феминизм этого периода приобретает вызывающий и даже шокирующий характер. Отказ от материнства, брака давал повод обвинить феминисток в распущенности. Однако этот радикализм способствовал постановке и серьезному обсуждению многих проблем “женской тематики”. Десятилетие 1975-1985гг. было объявлено ООН “десятилетием женщин”.
Феминистская мысль в настоящие время не имеет единства. Однако в основе ее лежит идея о маскулинистской (лат. masculine-мужчина, мужской) ориентированности культуры западного общества. Эта мужская доминанта обусловила такие ее черты, как рациональность, пренебрежение к эмоциональности, телесности, насилие над природой, культ силы и агрессии, господство верховной власти, ущемление частных интересов ради общественных и т.д. Все эти характеристики рассматриваются исключительно как негативные.
Женщина по сути является носителем и хранителем общечеловеческих моральных ценностей, традиций, семьи. Но традиционно женские жизненные заботы ограничивают активность, свободу женщины, мешают проявлению ее способностей или отстаиванию собственных ценностей. Второстепенное положение женщины закреплено религиозными и философскими системами и обусловлено самой природой патриархатной западной культуры. И все же феминистки предпринимают активные попытки разрушить господствующие мифы о низшей природе женщин.
Одной из самых известных писательниц- феминисток является Симона де Бовуар (1908-1986гг.). Она выросла в традиционной буржуазной среде во Франции, где женщины получили право голоса лишь после войны, когда де Бовуар было около 40 лет. Вопросы неравенства полов крайне волновавшие ее, она рассматривала с точки зрения экзистенциализма. Представители этого философского направления полагают, что человек имеет уникальную способность выбирать, каким ему быть, и всегда несет ответственность за свой выбор. Представление о неизменной человеческой природе, с этой точки зрения, является ошибочным. В случае же с женской идентичностью (определением ее социальной роли), то она традиционно выводится путем акцентирования особенностей женщины, путём сравнения с мужчиной- носителем “эталонных” человеческих черт (женщина непостоянна, ее поведение часто иррационально и т.п.). Симона де Бовуар полагает, что такое определение женщины- это исторически сложившийся стереотип, абсолютизация биологической, естественной инакости женщин. Женщина изначально обладает такой же свободой выбора жизненных стратегий, как и мужчины, но общество упорно игнорирует этот факт.
Лейтмотивом философии де Бовуар является требование полного равенства мужчин и женщин. Эта позиция уязвима для критики, поскольку предполагает возможность отказа от идеалов женственности и мужественности, возникновение “среднего” варианта поведения, образа нелепого бесполого существа. Сама де Бовуар вела активную творческую жизнь и, кстати, сознательно отказалась от мысли иметь детей (её супругом и единомышленником был известный французский экзистенциалист Ж.-П. Сартр.) Второй полюс феминистской мысли – "равенство в различии" представлен, в частности, работами Люси Иригерей. Опираясь на философию языка и психоанализ, она утверждает, что мужчины и женщины неизбежно различны и следует признать за ними их естественное различие, другость (непохожесть) и вытекающую отсюда самоценность.
Л. Иригерей не считает полезным рассмотрение людей, как одного человеческого вида. Существует два вида людей - мужчины и женщины. С этих позиций она критикует рассуждения о равенстве полов, включая и те, что принадлежат С. де Бовуар.
Суть разногласий в двух концепциях феминизма заключается, таким образом, в интерпретации половых физических и психологических различий. В одном случае они нивелируются как не существенные для человеческой идентичности, а в другом – рассматриваются как существенные для идентичности мужчины или женщины.
Признание другого, не только как равного, но и как фундаментально отличного, постепенно стало центральной темой современных (постмодернистских) дискуссий. Речь идет о социальной защите различий не только в отношении полов, но и этносов и культур. "Политика признания" предполагает защиту различий, потому что их носители не хотят стать подобными доминирующей группе или группам. С этой точки зрения, идеи С. де Бовуар выглядят почти соглашательскими, поскольку женщина должна отстаивать собственные ценности, а не предавать их в поисках равенства.
Позиция феминисток различия уязвима тем, что акцентируя инакость женщин и мужчин, можно вновь вернуться к позиции "каждому свое". Теоретически легко доказать, что образ жизни и психология женщины имеет свои преимущества, но на практике именно женщина чаще всего недовольна своим положением. В любом случае необходимо обеспечить социальное равенство полов, равные возможности для самореализации мужчин и женщин.
Несмотря на насмешливое или враждебное отношение к феминизму, со стороны обывателей, это движение в значительной мере повлияло на развитие современной культуры (главным образом, западной), самосознание современных женщин, разрушило многие стереотипы. Большое сочувствие феминизм встречает в среде интеллектуалов. (Интересно, что известный американский философ Р. Рорти, приводя какой-либо пример, пишет "она", а не "он". "Это такая уступка феминизму, – поясняет Рорти, – которую делает практически каждый современный американский философ").
Интересно, что современная культурная эпоха – постмодерн – имеет чисто "женские" характеристики. Это культура игровая, поверхностная, культивирующая иллюзию и непостоянство. Известный постмодернистский мыслитель Ж. Деррида писал, что женщина не имеет никакой сущности, никакой глубины. Она окутана завесой притворства и утаивания, но разгадать ее загадку невозможно, поскольку вне этого притворства ничего нет. Чисто женская игра - выдавать себя за что-то другое - становится всеобщей в эпоху постмодерна. Концепция человека в постмодернистской мысли (концепция "смерти субъекта") предполагает отказ от серьёзного выбора, постоянства и ответственности, так называемую "потерю идентичности". Человек эпохи постмодерн – лишь участник "ролевых игр" в социуме, однако каждая из них вопринимается им иронически. Человек подвержен влияниям моды: легко воспринимая образцы мнений, поведения, музыки или одежды, он также легко отказывается от них. "В этом состоит истинное освобождение человека – нравится это кому-то или нет", – говорит французский философ Ж. Бодрийар.
3. Ранее мы указывали на то, что вторая волна феминистского движения совпала с "молодежным бунтом" 60-70 годов. Это движение было спровоцировано затяжной волной, которую вела Америка во Вьетнаме (США защищали интересы Франции, чьей колонией и являлся Вьетнам). Составляющей "молодежного бунта" являются студенческие волнения во Франции в мае 1968 году.
Недовольство студентов вызвала также регламентированная система высшего образования. Кроме того молодежь не устраивала господствующая "буржуазная мораль". Студенты стремились к более свободным отношениям и открыто заявляли об этом. Были выдвинуты лозунги: "Заниматься любовью, а не войной!", "Запретить запреты!" Интересным и показательным является содержание листовки, критикующей капиталистическое "общество равных возможностей": "Я принимаю участие, мы принимаем участие, вы принимаете участие – а они получают прибыль!"
В течение полутора месяцев студенческие волнения охватили Сорбонну, которая стала центром движения. Президент Франции Шарль де Голь проигнорировал серьезность студенческих выступлений. Вся полнота власти очутилась в руках сил правопорядка. Вмешательство полиции спровоцировало возникновение студенческих баррикад. В движении протеста приняли участие леворадикалы, объявившие войну всей социальной системе Франции.
И вместе с тем умеренность и ответственность, царившая по обе стороны баррикад, помогли избежать кровавых столкновений. Тому, что в ходе этих событий погиб только один человек, немало способствовала высокая культура студентов.
Главным врагом поколения контркультуры стала техническая цивилизация, в частности технократы. Теоретик контркультуры Теодор Розак ввел даже термин – "технократический тоталитаризм". Наиболее действенное средство против него Розак видел в возрождении древних практик экстатического общения с миром, органического слияния с ним. Поэтому в своей книге "Создание контркультуры" Розак создал образ шамана, который стал одним из символов контркультуры. В экстазе шамана предстает живой мир, населенный духами, с которыми возможно личное общение. Технократический же взгляд опредмечивает мир, "разволшебствляет" его, как говорил М. Вебер.
Таким образом, "контркультурная молодежь" должна была следовать путем революции духа, изменить само восприятие реальности.
Одним из критиков буржуазной системы ценностей, идеологом "новых левых" выступает немецко-американский социолог и философ Герберт Маркузе (1898-1979гг.). По его мнению, достигнутый уровень науки и техники вполне способен удовлетворить материальные потребности людей (зачастую, правда, "ложные"). В высокоразвитых капиталистических обществах труд может стать игрой человеческих способностей, а инстинкты человека освобождаются от ненужного подавления. Однако необходимость сохранения существующего социального порядка провоцирует непомерный рост общественного контроля. Результатом этого процесса в условиях современной индустриальной цивилизации выступило формирование "одномерного человека" – объекта манипулирования, включенного в потребитель-скую гонку, с некритическим отношением к социуму.
По Маркузе, общественные изменения в этих условиях возможны только через "Великий отказ" от господствующих ценностей капитализма, а также тоталитарного социализма.
Инициаторами же этой "культурной революции" должны стать социальные аутсайдеры, радикальные интеллигенты и студенты.
Вопреки мнению, согласно которому художественная литература не поучает, а развлекает, приверженцы контркультуры искали опору и подтверждение своим убеждениям именно в ней. Не случайно одна из книг Р. Хайнлайна "Чужой в чужой стране" стала во времена хиппи бестселлером, настольной книгой университетских кампусов. Ведь в ней проповедовалась "свободная любовь", когда каждый может подарить радость другому. Полигамия, групповой брак, матрилинейное родство без матриархата – все это в книгах Хайнлайна воспринимается как норма (хотя работал он все же в жанре фантастики).
К носителям контркультуры, как уже указывалось, относились хиппи, новые левые и прочие. Жили представители новой контркультуры в многочисленных коммунах. Их внешний вид и мода напоминали об экзотических источниках восточных культур (к этим же культурам восходит и распространенность наркотиков).
Ж. Бодрийар писал: "странные юноши и девушки с коровьими колокольчиками и первобытными талисманами, которые собираются в общественных парках и пустынях, чтобы устраивать невероятные церемонии, на самом деле хотят спасти демократию от культуры специалистов. Они возвращают нам образ палеолитического племени, когда оно совершало священные ритуалы, находилось в состоянии грубого равенства, которое предшествовало государству, классу и статусу. Это поистине дикованный радикализм, который обращается за вдохновением к доисторическим прецедентам".
Несмотря на то, что молодежная революция" давно в прошлом, ее ценности не исчезли и органично вписались в современную культуру. Здесь и стремление к творческой реализации, и внимание к наследию архаических культур, и уравнивание всех культурных и религиозных форм, и сексуальная раскованность и терпимость к иному, маргинальному.
После угасания молодежного бунта леворадикальные настроения уступают место "новому консерватизму", возрождается интерес к традициям. Э. Фромм считал, что контркультурная революция так и не принесла конструктивных идей. "Дети" отказались участвовать в жизни общества, живущего по преступным законам, но по сути самоустранились от решения проблем. Свобода, к которой они стремились была "свободой от", а не "свободой для".
Критика культуры "новых левых" присутствует и в работах американского неопраграмиста Р. Рорти. Рорти признает, что политика США во Вьетнаме была преступной, провоцирующей протест и возмущение молодежи. В тоже время Рорти считает недальновидным распространение негативного отношения на государственную систему в целом. Не следует жертвовать патриотизмом лишь потому, что когда-то в правительстве победило мнение "плохих парней".
Идеологи "новых левых", по мнению Рорти слишком много внимания уделяли решению проблем маргиналов-люмпенов, сексуальных меньшинств и т.д. Это способствовало развитию гуманности и терпимости в обществе, однако препятствовало его консолидации. Принадлежать большинству, защищать господствующую культуру или действующее правительство становится немодно, а для интеллектуала – почти постыдно. В таких условиях невозможна реализация любого политического проекта. Рорти полагает, что антивоенная риторика в эпоху контркультуры дискредитировала саму идею построения демократического государства со справедливым общественным устройством в США.
Несмотря на все эти претензии, нельзя не признать, контркультура 60-70 годов стала настоящим потрясением господствующих ценностей западной "буржуазной" культуры. Последующие десятилетия показали, что поколения новых левых и хиппи трудно превзойти в бескомпромиссности: пришедшие им на смену поколения оказались намного консервативнее своих отцов.
4. Культурная эпоха постмодерна подготовлена установлением постиндустриальной экономики. Последняя, в частности, характери-зуется высочайшим уровнем развития информационных технологий, средств массовой информации. Это обусловило, во-первых, глобализацию культуры, во-вторых, ее рыночный массовый характер. Тиражирование, навязывание потребителю "усредненных" образцов протекает в этих обстоятельствах беспрепятственно.
Ироническое отношение к культуре, скепсис в отношении возможности создания новых форм вызывает фактическое размывание границы между элитарным и массовым.
Безусловно, в постмодерном обществе есть культурная элита – это те, кому доступны компьютерные технологии. Те же, кто не имеет к ним доступа находятся под влиянием теле- и радио коммуникаций, манипулирующих их сознанием. (Известный французский мыслитель Ж. Деррида указывает, что похожая ситуация сложилась в средневековой культуре, где элитам были доступны книги, большинство же населения черпало информацию из визуальных образов храмовой живописи).
В тоже время полноценное творчество, ощущение свободы, самостоятельности мышления недоступны ни элитам, ни массам. Творчество подменяется комбинированием компиляцией, цитирова-нием, игрой с готовыми формами.
Учитывая то, что субкультуры противостоят массовой культуре и процессу глобализации, можно заключить, что в эпоху постмодерна их развитие сдерживается, тормозит.
Интересным явлением является консервативность некоторых мыслителей постсовременности. Р. Рорти как представитель американской версии постмодернизма озабочен защитой исконно американских либериальных буржуазных ценностей и призывает своих сограждан идентифицировать себя именно с этой культурой. Действительно, если человек может ассоциировать себя с культурой любой социальной группы, то почему бы, не защищать ценности господствующей прослойки? Ч. Дженкс писал, что "постмодернистский взгляд на мир отличается тем, в чем его предшественники не могли себе признаться – в принадлежности могущественному среднему классу".
В сущности, постмодернисты вообще снимают проблему противостояния культуры и субкультуры, магистрального и маргинального, поскольку все культуры они рассматривают как равноценные. Эта тенденция борется со стремлением постмодернистов "левого" толка, которых нельзя упрекнуть в консервативности, поддерживать интерес к ценностям и культуре всевозможных маргинальных групп. Здесь уместно вспомнить французских авторов – М. Фуко, Ж. Делёза, Ф. Гваттари и др. Они не считают, что "буржуазная культура" уже стала одной из многих неиерархизированных культур и сохраняют по отношению к ней недоверие.
В отсутствие новых социальных и культурных проектов все более популярными становятся фундаменталистские религиозные и националистические идеологии. Традиционная культура вызывает колоссальный интерес, воспринимается некритически. В реальном, а не виртуальном, пространстве. Эти процессы небезопасны, они влекут за собой всплески нетерпимости.
В перспективе преодоления переходного состояния западной культуры и становления новой системы ценностей огромное значение имеет именно свободная конкуренция субкультур. Объективно этому процессу может содействовать дальнейшая стратификация социума, усложнение его структуры.
5. На протяжении нескольких лет в научной литературе достаточно популярным является обсуждение проблемы соотношения двух типов культур: западной и восточной. Исследуются и анализируются их общие особенности и существенные различия на разных исторических этапах. Современный цивилизационный подход, который основан на признании неустранимости культурных различий и необходимости отказа от всякой иерархии культур, показывает уникальность исторического развития и Западной и Восточной культуры.
Дух западной цивилизации предопределен дуальной моделью мира и соответствующей логикой, сформированной Аристотелем, которая вплоть до последнего времени считалась единственно возможной, идентифицировалась с логикой вообще. Достаточно типичным для восточной цивилизации является понимание Буддой “недуальности”, которое фактически означает, что свет и тень, длинный и короткий, черное и белое - относительные понятия, они едины как сансара и нирвана. Аристотелем же мир разделен на субъект и объект, и сделано это ради самого субъекта, для того, чтобы он мог пользоваться дарами этого мира. Подобное разграничение фактически привело к возникновению науки. Наука как один важнейших социальных институтов возможна лишь в объективированном мире. Именно наука становится инструментом постоянных изобретений, становясь на службу человеку физическому, что в традициях западной культуры не менее важно.
Своеобразными являются представления о достижении Истины. Что недоступно обычному взору, открывается измененному сознанию в состоянии полного сосредоточения, самозабвения. Частичному видению недоступна Истина, ибо Истина есть Целое, т.е. знания проявленного, феноменального мира не позволяет судить об истинных законах Бытия, правильно строить свои отношения, предвидеть мировую ситуацию, чтобы действовать в согласии с ней. Это и есть мудрость - видение скрытого. С этой целью в заботах о будущих поколениях древние мудрецы Востока создали “Книгу Перемен” (Инзин), где написали неизбежные шестьдесят четыре ситуации мирового становления и как человеку вести себя в каждой из них, чтобы не приходить в противоречие с законами Бытия. Западная наука в большей степени склонна доверять реальному (видимому) миру, опирается на эмпирический опыт. Их не так занимало несоответствие феноменального мира истинно-сущему, абсолютному закону. Очевидна вера в то, что разум может не только познавать мир, но и изменять его по своему усмотрению.. Из века в век ученые отдавали себе отчет, что имеют дело лишь с относительной истиной, первооткрыватель какого-то закона склонен был его абсолютизировать, выдавать часть за целое. В этом смысле необходимо еще раз необходимо обратиться к Востоку, где мудрецы признавали источником сущего полноту проявленного мира, своеобразное Небытие, неявленное, ибо все явленное временно, частично. И это мало похоже на отношение к Небытию, Ничто на Западе. В данном случае Ничто внушало ужас, как абсолютный конец, исчезновение, как страшная бездна, в которой все исчезает. В буддизме в основе сущего лежит пустота, этим словом обозначали “Ноль”, - полноту непроявленного мира, что принципиально отлично от понимания нуля, как и точки, в западной науке.
Единство двух культур состоит в предупреждении о возмездии за нечестивые дела. Для массового сознания приоритетным всегда будет оставаться житейское совершенство, внутреннее же совершенство – это только декларация. И ничто не могло свернуть эту массу избранного пути. Так продолжалось, пока не пришло разочарование в самом “прогрессе”, не дающего человеку того, что он действительно должен получить в жизни. Все говорило о духовном кризисе. Наступило всеобщее разочарование, “великое отрицание”, эпоха нигилизма. Возникает антисциентизм, сомнение в нужности самой науки, механической цивилизации, не сделавших человека счастливее. Это не могло не вызвать коренных перемен в науке, и в характере цивилизации, – их “очеловечивания”, одухотворения. О нравственном законе как основе человеческого существования напоминали новые мыслители, выступавшие за жизнь без насилия, достойную истинного человека: Т. Карлейль, Г. Торо, Р. Эмерсон, Л. Толстой, А. Швейдер, Ганди и др.
Охарактеризуем некоторые другие социокультурные детерминанты социокультурного развития Западной и Восточной цивилизации.
В Европе сложился сильный частновладельческий сектор в отличие от восточного преобладания общинной и государственно-феодальной собственности на землю. Различен был и статус городов: в восточных государствах они в большей степени были военно-административными единицами, чем хозяйственно- экономическими центрами, как на Западе. Устойчивость общинных структур в отсутствие выраженных очагов индивидуального разрозненного предприни-мательства, каким становились западные города, влекла за собой устойчивость общинных представлений, способствовала выработке особого взгляда на мир, где человек пребывал в существенной взаимосвязи со всеобщим, не являлся ни экономической, ни нравственной монадой. Восток не знает культивирования самости, индивидуально - субъективного содержания личности.
Как отмечает М.А. Мамонова "сознательная девальвация "Эго" и его растворение в обще бытийственном потоке и приводили, однако, к обезличиванию и деформации личностного начала как такового. Подобная трактовка есть типично западное поверхностное искажение". С этим трудно не согласиться, хотя как бы ни было парадоксально, на первый взгляд, внутренняя индивидуальная ответственность восточной личности в ее миротворящем поведении значительно выше западной. Индивидуализм как крайний лозунг - это лишь оборотная сторона технократическо-промышленного безличия, это культ абстрактного производителя и потребителя, утрачивающего полноту со-человеческого измерения и соседства, "утратившего одновременно как свои древние формы цивилизации, так и свои исконные источники существования".
Характеризуя специфические черты западного и восточного сознания, Д.Т. Судзуки подчеркивает, что для Запада характерно видение мира аналитическое, дифференцирующее, индуктивное, сциентистское, концептуальное, генерализующее, волеизъявляющее, воленавязывающее и эгоцентрическое, для Востока же - синтетическое, целостное, интегративное, несистематизирующее, интуитивное, внедискурсивное, субъективное, группоцентрическое.
По мнению многих исследователей, в связи с общими тенденциями развития человечества, правомерно сегодня ставить вопрос о синтезе культур Запада и Востока. Вместе с тем, К. Юнг считает, что синтезирование невозможно, а реальным представляется лишь сглаживание двух типов культур.
Однако, попытаемся проследить, как на своих полюсах некоторые характеристики смыкаются, сливаются друг с другом. Возьмем "объективные", "достоверно - аподиктические" основания западной науки. Аналитический метод исследования с необходимостью предполагает количественное изучение объектов. Картина, предстающая перед взором науки в результате операций абстагирования и количественного подхода, не является строго идентичной природе самого объекта изучения. Остаются непроявленными те существенные границы, за пределами которых научный взгляд бессилен[1) - таково мнение одного из крупнейших буддологов и культурологов нашего времени Дайсаку Икеда. С ним соглашается Арнольд Тойнби: Цена количественного метода весьма высока. Это утрата уникальности. А ведь, в действительности уникальность, как и количественные параметры равным образом является сущностной, внутренней характеристикой объекта". [1). Вследствие гипостазирования математических методов научного изучения оказывается, что одна из самых важных для нас реальностей - психическая - превращается в самую далекую и запредельную для изучения. Особенно это касается проблем интуиции, бессознательного, психических патологий и т.д., т.е. всех тех важнейших сфер психического, которыми успешно овладело восточное, "качественно" ориентированное сознание на протяжении своей историко-культурной эволюции.
Эншен Рут Нанда пишет в предисловии к книге Э.Фромма "Искусство любить": "Сегодня на Востоке и на Западе люди открывают для себя, что они взаимосвязаны, несмотря на все различия, какими-то фундаментальными узами, более глубокими, нежели просто согласие в концепциях и доктринах. Они начинают осознавать, что изначально все люди обладают одними стремлениями и потребностями; что превосходство человека над человеком не может далее оправдываться ссылками на Бога или природу; и сознание этого есть плод той духовной и моральной революции, гигантского сейсмического сдвига, который переживает сегодняшнее человечество".
6. Остановимся несколько подробнее на некоторых аспектах социокультурной жизнедеятельности Запада и Востока, в которых потенциально может быть заложена, с нашей точки зрения, иррациональная основа.
|
Запад |
Иррациональные тенденции |
Восток |
Иррациональные тенденции |
|
В западном мышлении стоит вопрос о соот-ношении цели и средств, кото-рые есть фраг-менты ато-марного мира, поэтому они мо-гут совпадать, а могут и не сов-падать. |
Одно из соотно-шений: “Цель оправдывает средства” может привести к ирра-ционализации сознания не только осущес-твляющих дей-ствие, но и его принимающих, а в отдельных слу-чаях и всех как прямых, так и косвенных учас-тников кон-кретного соци-ального дей-ствия. |
Средства пони-маюся как азвер- нувшиеся содер-жания цели: иная постановка вопроса бес-смысленна. |
Отсутствие аль-тернатив в ре-шении проблемы (принятия един-ственного спосо-ба достижения цели, как ее со-держания) пред-полагает убеж-дение в истин- ности пути, что влечет иррацио- нализацию соз-нания как убеж-дающих, так и убеждаемых. |
|
На различии цели и средств ее осуществле-ния основано противоречие между технико-технологической средой чело-веческого оби-тания и его личностно-эмо-циональными и творческими запросами. |
Данный факт способствует формированию в сознании чело-века иллюзорно-символи-ческого мира, необхо-димого для реализации твор- ческих замыслов хотя бы теорети-чески. |
Поздние тех-нико-технологи-ческие рево-люции в “холод-ном обществе” выработали сис-темное соот-ветствие обще-мировоззрен-ческой установки и естественно-природной сре-ды обитания с минимумом де-структивного человеческого влияния. |
Надежда чело-века на помощь и подсказки извне приводит к длительному со-циальному ожи-данию, и в слу-чае разочаро-вания, реакция человека не прогнозируема. |
|
Для европейского мышления понять - значит дать повторяющийся на основе нашего описания резуль-тат, эксперимен-тально воспро-изводимый. |
В итоге мы имеем специфический мир порожденных форм культуры, субъек тивных форм науки, ничему в действи- тельности не соот- ветствующих (речь идет о специфи-ческих формах науч ного языка). |
Для восточного мышления - по- нять - значит вжиться в мир, ощутить свою ис- ходную, глубинную сопричастность космосу. |
В результате формируется мир культуры, макси-мально прибли- женный к “естес- твенному эталону”, стремление видо изменять как мож но меньше; культи ви рование естес твенных “форм изобразительного искусства”,описы-вающих мир его особенным язы-ком. |
|
Возможно исклю- чительно книжное приобщение к мудрости в силу автономности и безличностной всеобщности зна-ния. |
Завуалированность подачи информа-ции, знаний, идей приводит к безлич-ностному автору, и как следствие, широкие возмож- ности последнего ухода от ответст- венности. С дру- гой стороны, это открывает возмож- ности для более широкого поиска нового знания (нет препятствий в ви-де авторитета). |
Личность учителя всегда есть носи тель скрытого, незафиксирован ного, но сущест венного содержа ния, сообщающего целостность всему зданию идеи. |
Большая опас-ность абсолюти- зации роли лиде- ра. Его рациона-лизм, обуслов-ленный большим авторитетом, на- полняет сознание подчиненных ир-рациональными трендами. |
|
Внетекстовое мол- чание означает вакуум смысла. |
Вакуум смысла при водит к многозна-чительности,в том числе и иррацио- нальному наполне- нию смысла. |
Молчание есть один из важ-нейших способов постижения смысла. |
Такой способ мо- жет привести к погружению в мир символов, грез, фантазий и при вести к иррацио нализированным разультатам. |
|
Цель науки - исти- на, имеющая прак- тическую отдачу. |
В погоне за прак-тическим резуль-татом, не всегда учитываются соци-альные потери, которые подчинив- шись цели, ирра- ционализируют сознание исследо-вателя. |
Цель всякого зна- ния - разработка жизненных цен-ностей, выходя-щих за рамки удовлетворенных непосредственных потребностей. |
Универсализация жизненных цен-ностей может привести к пол- ной однороднос-ти (думать, мыслить одинаково, а это симптом массы). |
|
Познание и навст- венность разделе- ны. Основной вопрос - соотно-шения истины и неистины. |
Главная проблема в выработке кри-терия истины. Ис-тина - это резуль- тат, критерий ис- тинности важней- ший регулятор ее достижения. Неучи- тывание критериев (полностью или частично) стирает грани между исти-ной и неистиной. |
Познание есть содержание и путь нравственного совершенство ва ния и наоборот. Основной вопрос о соотношении доб ра и зла. |
Добро и зло - ка- тегории с “неяс- ным” смыслом: то, что сегодня добро, завтра оказывется злом. Эта неяс ность может стать причиной ирраци онализации соз нания и заме нить нравственное со вершенст вование. |
Несмотря на казалось бы непреодолимые различия двух типов культур, все же из вышеописанного, с нашей точки зрения, исходит и факт их единения, связанный с выработкой общих тенденций и стратегии социального развития. Сегодня нет необходимости констатировать тяготение какого-либо типа культуры к иррациональному полюсу, а другой наполнять рациональным содержанием. Исследуя исторически сформировавшиеся основы и выработанные в дальнейшем приоритеты социокультурного развития Запада и Востока, следует учесть, что иррациональные пласты в сознании людей проявляются в зависимости от конкретных условий, а культурно - цивилизованная принадлежность лишь придает специфический оттенок.
Вопросы для самостоятельной работы
Тема 6. Идея равноправия культур в современном мире. Понятие культурной идентификации
1. Чтобы лучше разобраться в преобладающей на сегодня в гуманитарной сфере концепции культурного эгалитаризма (равенства) не лишним будет рассмотреть ее в сравнении с противоположной концепцией – культурной иерархии. Сторонников той или иной теории можно распознать по их отношению к пониманию хода исторического процесса, более конкретно – по тому, как они отвечают на несколько фундаментальных вопросов: 1. Возможно ли обнаружить в человеческой истории какой-либо смысл и закономерность; в частности, какую роль в этом процессе играют различные культурные общности? 2. Существует ли «столбовая дорога» человеческой цивилизации как некой целокупной общности? Сторонники иерархического подхода, отвечая положительно на оба вопроса, исходят из признания наличия в истории человечества некоего «провиденциального смысла»: то ли это самореализация Абсолютного Духа (Гегель), то ли эволюция способов производства (Маркс), то ли постепенное высвобождение человеческого духа в процессе перехода от растворенности во всеобщем к осознанию личностного (индивидуального). Конкретными же носителями (реализаторами) данного эволюционирующего провиденциализма выступают те или иные культуры, расы, народы. В результате такого подхода одни культуры расцениваются как значимые, развитые, ценностно богатые, соответствующие своей высокой миссии (миссионерские) – нести «свет и просвещение» иным народам, «поучать» и «наказывать». Другие, напротив, воспринимаются как отсталые, «тупиковые», «второсортные», могущие служить либо сырьевым придатком, либо балластом на «столбовой дороге» «осевых цивилизаций».
Сторонники эгалитизма (или плюрализма культур) либо полностью отвергают вышеизложенную концепцию истории, считая, что каждая культура имеет свой собственный уникальный путь развития, либо существенно трансформируют иерархическую модель, переводя ее из вертикального в горизонтальное положение: все культуры и развитые и неразвитые имеют свой особый смысл в рамках истории человечества. Сторонники данного подхода указывают в первую очередь на трудность выявления семантической нагрузки таких понятий используемых иерархистами как: развитый – неразвитый (применительно к культуре и этносам), цивилизованный – нецивилизованный и т.п., отрицая за этими понятиями аксиологи-ческую предметность. Культура какого-либо индийского племени не менее насыщена и сложна, чем культура современного чикагца или бернца. И если различие между ними состоит в том, что одна из них имеет письменность, а другая нет, то это не более чем обычное межкультурное различие (такой точки зрения придерживался в частности такой культуролог как Ф. Боас). Многие бесписьменные языки имеют более сложную структуру и более развитую грамматику, чем письменные, и нет никаких оснований утверждать, что с течением времени структура языка усложняется, а не упрощается. Поэтому нет никаких оснований выделять одну культуру и умалять другую. Просто различные культуры реализуют различные культурные модели. В подтверждение правоты своих взглядов эгалицисты приводят данные этнологии, антропологии и психологии, и делают упор на общем, что соответствует всем культурам. К примеру все культуры обладают идентичным набором культурных норм: табу, законы, нравы, традиции, обычаи, обряды, ритуал, привычки. Все культуры обладают девятью фундаментальными паттернами:
1 – речь
2 – материальные черты (артефакты)
3 – искусство
4 – мифология и прикладное знание
5 – религиозная практика
6 – семья и социальная система
7 – собственность
8 – правительство
9 – война, революция
Однако, с другой стороны данная концепция упускает из виду тот факт, что различные культуры при прочих равных условиях реализуют данные паттерны совершенно по разному, что позволяет говорить о более преимущественной и менее преимущественной стратегии поведения той или иной культуры (если критерием успешности считать фактор устойчивости и экспансии той или иной культуры).
Большую помощь сторонникам теории эгалитизма оказала психологическая антропология и историческая этнология – науки, бурно развивавшиеся в конце 19-го начале 20-го века. Обе эти дисциплины весьма скептически относятся к идее эволюционизма. Напротив, они признают, что каждая культура имеет свой собственный уникальный характер и путь развития. Каждая культура имеет уникальную конфигурацию внутрикультурных элементов, которые все объединены культурной темой (этосом культуры), определяющей не только, каким образом элементы культуры соотносятся друг с другом, но и их содержание. Религия, семейная жизнь, экономика, политические институции – все, вместе взятые, образуют единую неповторимую структуру. Причем из различных возможных вариаций тех или иных систем отношений, способов действия, форм общественных институций в каждой культуре присутствуют только строго определенные вариации – те, которые соответствуют лишь этосу данной конкретной культуры. Современное человечество можно рассматривать как полифонию различных этосов Земли. Все эти и иные институции сами по себе имеют большое количество типов и вариаций, но в каждом случае только один из этих типов встроен в рамки той или иной культуры. Те аспекты жизни, которые кажутся нам наиболее важными с точки зрения нашей культуры, могут иметь чрезвычайно мало значения в других культурах, ориентированных иначе, чем наша. А какие-либо черты, которые имеются в нашей культуре, могут быть переосмыслены в других культурах таким образом, что показались бы нам просто фантастическими (именно тут, кстати, кроется опасность прямого копирования и перенесения матриц одной культуры на другую).
Каждая из культурных конфигураций является следствием уникального исторического процесса. Поэтому говорить о степени развитости той или иной культуры – бессмысленно. Ведь их невозможно сравнивать, если рассматривать каждую отдельную культуру как психологическую целостность, как внутренне гармоничную систему.
Еще одно направление психологической этнологии, исходящее из признания равноправности культур – аксиологический (ценностный) подход. Ценностный подход рассматривает ценности как глубинное ядро человеческой психики; он впервые в истории этнологии убедительно показал существование межэтнических и межкультурных различий, т.е. наличие национального характера, хотя и не смог объяснить сущность, происхождение и динамику этих различий. Классическое определение «ценности» в этнологии впервые дал К. Клакхон: «...ценности - это осознанное или неосознанное, характерное для индивида или для группы индивидов представление о желаемом, которое определяет выбор целей (индивидуальных или групповых) с учетом возможных средств и способов действия». В дальнейшем, развивая свой подход к кросскультурному сравнению ценностных ориентаций, Клакхоном были выделены три группы дихотомий, по которым он предложил выявлять ценностные ориентиры той или иной культуры:
а) детерминированность-недетерминированность (закономерность - случайность);
б) единство-плюрализм (противопоставление мира как целос-тности и мира как набора различных элементов);
в) зло-добро (по отношению к природе);
а) индивид-группа (что приоритетные: индивид или группа);
б) я-другие (оппозиция: эгоизм - альтруизм);
в) автономия-зависимость (противопоставление индивидуаль-ных и групповых целей);
г) активность-восприимчивость (доминирует внешнее окруже-ние или оно поддается его воле);
д) дисциплина-своеволие (осторожность - авторитаризм);
е) физическое-умственное (чувственное - интеллектуальное);
ж) натянутость-расслабленность (активность или пассивность по отношению к преодолению препятствий);
з) новое-бывшее (установка на новизну или на охранение традиций);
а) количество-качество;
б) уникальное-общее;
Данный подход явно философский. Те ценностные пред-почтения, о которых говорит К. Клакхон, по сути являются философ-кими абстракциями – предельными ступенями человеческого опыта.
Следующая эгалицистская концепция – концепция «Картины мира». Она была сформулирована Р. Редфилдом. По его мнению, «картина мира» -это видение мироздания, характерное для того или иного народа, это представления членов общества о самих себе и о своих действиях, своей активности в мире, т.е. это попытка рассмотреть культуру изнутри ее самой; не глазами наблюдателя, а глазами как бы участника. Традиционный путь этнолога – от внешнего к внутреннему переворачивается наоборот. Таким образом основным методом, который можно применить в данном подходе выступает метод эмпатии (сопереживания). Требование «видеть предмет изнутри» Редфилд относит к культуре и ее носителям, понимать психологию которых исследователь должен так, словно бы он был на их месте. Однако на практике зачастую исследователи, описывающие образы мира, присущие тем или иным народам, моделируют за «туземца» «его» философскую систему, которой тот может вовсе и не обладать.
Наконец, необходимо так же упомянуть и структурализм Е. Леви-Стросса. Главной задачей которого было показать, что все многообразные явления нашего мира есть модификация некой исходной единой модели, ее раскрытие и поэтому все они могут быть строгим образом систематизированы и классифицированы, между ними возможно установить связи и соответствия. Культура понимается как система значений, воплощенных в символической форме, включающей действия, слова, любые значимые объекты, все то, посредством чего индивиды вступают друг с другом в коммуникацию. В структуралистском видении культура предельно едина, это глобальная система знаков, внутри которой каждое общество есть лишь вариация.
2. Иерархические концепции взаимодействия культур представляют собой варианты того или иного «центризма»; т.е. какая-либо культура или нация рассматривается в качестве ключевого носителя основных (осевых) культурных матриц в тот или иной исторический период. Остальные культуры как бы «греются» в отблесках такого культурного «очага», пытаясь заимствовать, более или менее удачно, различные его инновации.
Европоцентризм – культурофилософская и мировоззренческая установка, согласно которой Европа, ее духовный уклад является центром мировой культуры и цивилизации. Эта концепция уходит корнями еще в древнюю Грецию, когда греки первыми противопоставили себя Востоку (Персии). Причем это противопоставление носило не столько географический сколько аксилогический характер (эллин – варвар = «цивилизационность» - «дикость»). Последовавшие затем Христианская эпоха, Возрождение и Просвещение только усилили эту тенденцию. Человечество за пределами Европы рассматривалось как еще «недосформировавшиеся» европейцы; за другими народами и культурами отрицалось право на свою собственную самобытность и непохожесть. В эпоху колониализма эта концепция вылилась в лозунг «кто сильнее – тот и цивилизованнее». А так как европейская «цивилизованность» поддерживалась мощью оружия, которое в свою очередь было продуктом научных технологий, то вскоре единственным «козырем» превосходства европейцев стало слепое поклонение рационализму и техницизму.
Американоцентризм – рассматривает Америку (США) как форпост человечества: с одной стороны – гаранта и правопреемницу старых «добрых» европейских традиций, с другой – цитадель абсолютно новой, устремленной в будущее культуры. Любопытно, что если в Европе всегда романтизировали прошлое (античность, средневековье, барокко…), то в Америке – будущее. Этот пророческий порыв, возросший на корнях пуританизма, придал особый мессианский окрас американскому менталитету. США рассматривались идеологами Нового Света как бастион гражданских и религиозных свобод. Американская революция приравнивалась к исходу евреев из Египта, основатели государства – к библейским пророкам, а Вашингтона уподобляли Моисею. Появились идеи о том, будто Америка начинает новую историю человечества.
Афроцентризм – специфическая мировоззренческая установка, направленная на ценностное возвышение африканской культуры. Он получил распространение после крушения колониальной системы в виде своеобразного учения негритюда, обосновывающего всевластие негритянской расы. Идеологи данного направления утверждали, что многовековое господство Европы должны смениться верховенством Африки.
Отмечая специфику негритянской культуры, приверженцы афроцентризма показали, что для негра на первом месте всегда форма и цвет, звук и ритм, запах и прикосновение. Такое мироощущение противопоставляется западному, рационалистическому. Выдвигается идея принципиальной разницы между европейцем и африканцем в видении, чувствовании мира. Европеец живет разумом, африканец – чувством, европеец - логикой, африканец – ритмом, европеец расчетом, африканец – слиянием (растворением), европеец – потреблением («пожиранием»), африканец – сопереживанием (употреблением), европеец – земным (заземленным), африканец – космическим (возвышенным), европеец – плотским, африканец – духовным. Как человек действия, воин, хищник, европеец прежде всего отделяет себя от объекта. Он держит объект на расстоянии, обезличивает его, обездвиживает и убивает (сводит к абстрактной модели – идее). Вооружившись точными инструментами, он безжалостно расчленяет объект, чтобы провести анализ. Белый человек воспринимает окружающее лишь как подручное, т.е. набор средств, которыми можно манипулировать. Это тупиковый путь. Африканец не отделяет себя от объекта: дерева, камня, человека, зверя, явления природы, общества. Он познает другого на субъективном сенсорном уровне; он как бы проникает (соприкасается) с аурой другого.
Создатель теории негритюда философ, поэт и эссеист сенигалец Леопольд Седар Сенгор считает, что негр более точно, нежели европеец, реагирует на возбуждение, идущее от объекта. Он отдается его ритму. А ритм (основа энергии) лежит в основе подражания, играющего столь важную роль в созидательной или творческой деятельности человека: памяти, языке, искусстве. Чтобы тонко ощущать ритм, надо быть исключительно чувствительным (правильно духовно настроенным). Чувствительность Сенгор считает более удачным и точным термином, чем духовность, ибо она сама кренится в чувствительности. Обыгрывая известную фразу Декарта, Сенгор предлагает формулу: «Я чувствую, я танцую другого – я существую».
Сторонники афроцентризма призывают избавляться от комплекса неполноценности, привитого колонизаторами, критически оценивать европейскую культуру и искать пути ее преодоления за счет экспансии африканской культуры, ее самобытности.
Проблематика «равноправия – иерархичности» культур требует ответа еще и на такие вопросы: связаны ли культуры между собой? Обладают ли они отзывчивостью по отношению друг к другу? Если культуры непроницаемы, значит, они развиваются автономно. Следовательно, множество культурных миров складываются сами по себе и не устремляются в единое культурное русло. Тогда бессмысленно говорить и о человечестве как универсальном понятии. Разнообразие не образует единства в планетарном масштабе. Но есть и другой взгляд. Да, каждая культура уникальна, но именно в силу этого одна культура тяготеет к другой. И, в конце концов, человечество, встав на путь универсализма, породит некий новый всепланетарный синтез. Эта проблематика выражена в оппозиции партикуляризма и универсализма.
Партикуляризм – мировоззренческая установка на разъеди-нение культур, практика культурной обособленности. Существовало множество культурных миров, возникавших в веках на различных континентах. Но создать единую определенную синхронистическую таблицу, которая охватывала бы тысячелетия, не имела успеха. Линии развития культур расходятся.
Мировоззренческой основой партикуляризма является представ-ление о стадиальном развитии культур при несовпадении их этапов. Вот почему культуры «не слышат» друг друга. Они развиваются не параллельно, а в обособицу. Представителями данного направления являются такие исследователи как: Э. Мэйер, Э. Трельч, российские славянофилы, Н. Данилевский, О. Шпенглер.
Универсализм – это мировоззренческая установка на культур-ный синтез, на «всемирность», всеобщность истории, на схождение культур. Сторонники данного направления, несмотря на многообразие культур (которого они не отрицают) и культурных маршрутов, заинтересованы в постижении общей судьбы человечества, убеждены в том, что в культурной мозаике просматривается единая линия, провозвестие общечеловеческой культуры.
Данная культурная установка тесно связана с формированием исторического мышления, с истолкованием человечества как реальной соборности, с пониманием того факта, что у человечества есть общая судьба. И если партикуляризм считает понятие «человечество» пустым классом (т.е. бессодержательным термином), то для сторонников универсализма (В. Соловьев, К. Ясперс, И. Кант, Ш.Л. Монтескье) оно представляет собой итог осуществления вели-кого смысла (замысла) исторического процесса (прогресса).
3. Каждый человек испытывает потребность в поиске культурной идентичности. Проблема индивидуальности относится к достаточно актуальным проблемам современной культурологической мысли, затрагивая общекультурные и нравственные аспекты. Культурантро-пология рассматривает человеческую личность как человека культуры, а также значение социокультурных мотиваций, самоидентификации и взаимодействия людей. Одно из важнейших свойств культуры заключается в том, что в культуре присутствуют основания для самоидентификации людей, осознания коллективом и его субъектами своего группового и индивидуального. Отличительные особенности отдельных культур, по мнению Хантингтона С., в современном культурном мире будут преобладающими во взаимоотношениях между отдельными цивилизациями. Культурные особенности и различия менее подвержены изменениям, чем экономические и политические, и вследствие этого их сложнее разрешить или свести к компромиссу.
Идентичность на уровне цивилизации будет становиться все более важной, и облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций. Исследователи относят к ним западную, конфуцианскую, японскую, исламскую, индуистскую, православно-славянскую, латино-американскую и, возможно, африканскую цивилизации. При этом критериями для выделения цивилизаций являются: язык, история, обычаи, институты, самоидентификация. Хантингтон С. не утверждает, что цивилизационная идентичность заменит все другие формы идентичности, каждая цивилизация станет политически единой и целостной, а конфликты внутри цивилизаций прекратятся.
Западный регион по-прежнему является лидером мировой модернизации. Тем не менее в западном типе общества накапливаются серьезные проблемы. Это и экология, и гипертро-фированный культ потребления, и растущая примитивизация жизни в рамках массовой культуры. В незападных обществах на цивилизационный фактор ложится еще большая нагрузка, ибо в странах запоздалой модернизации многое зависит от того, насколько традиционные цивилизации и культуры способны в относительно короткий срок адаптироваться к изменениям, отобрать в самих себе современные ценности.
Если исходить из позиции краткосрочной выгоды, интересы Запада, по мнению Хантингтона С., требуют: 1) укрепления сотрудничества и единства в рамках собственной цивилизации, прежде всего между Европой и Северной Америкой; 2) интеграции в состав Запада стран Восточной Европы и Латинской Америки, чья культура близка к западной; 3) поддержания и расширения сотрудничества с Россией и Японией; 4) предотвращения разрастания локальных межцивилизационных конфликтов в полномасштабные войны между цивилизациями; 5) ограничения роста военной мощи конфуцианских и исламских стран; 6) замедления сокращения их военного превосходства в Восточной и Юго-Западной Азии; 7) использования конфликтов и разногласий между конфуцианскими и исламскими странами; 8) поддержки представителей других цивилизаций, симпатизирующих западным ценностям и интересам; 9) укрепления международных институтов, отражающих и легитимизирующих западные интересы и ценности, и привлеченных к участию в этих институтах незападных стран. В долгосрочной же перспективе Хантингтон предлагает ориентироваться на другие критерии. Незападные цивилизации постараются сочетать модернизацию со своими традиционными ценностями и культурой. От Запада потребуется более глубокое понимание фундаментальных и философских основ этих цивилизаций. Он должен будет понять как люди этих цивилизаций представляют себе собственные интересы. Необходимо найти элементы сходства между западной и другими цивилизациями. Ибо в обозримом будущем не сложится единой универсальной цивилизации.
Цивилизациям присуща внутренняя динамика, они обладают подвижностью, могут видоизменяться. Цивилизации находятся под воздействием западнических и почвеннических импульсов, рационализма и традиционализма. Взаимодействие между представителями разных цивилизаций укрепляет их культурное самосознание.
В каждой из цивилизаций идет внутренняя борьба за господство над природными и людскими ресурсами, в символической сфере – и не только в идеологических, но и в религиозных категориях (напр., внутренние раздоры в истории арабо-исламской цивилизации). Различия в культуре, в базовых ценностях и верованиях, различия в масштабах власти и борьба за военную, экономическую и политическую власть являются источником конфликта между Западом и иными цивилизациями. Некоторые исследователи, напр., Нейпол В.С., считают, что западная цивилизация универсальна и годится для всех народов. На поверхностном уровне многое из западной культуры действительно пропитало остальной мир. Но на глубинном уровне западные представления и идеи фундаментально отличаются от тех, которые присущи другим цивилизациям. В исламской, конфуцианской, японской, индуистской, буддистской и православной культурах почти не находят отклика такие западные идеи, как индивидуализм, либерализм, конституционализм, права человека, равенство, свобода, верховенство закона, демократия, свободный рынок, отделение церкви от государства. Те страны, которые по соображениям культуры или власти не хотят или не могут присоединиться к Западу, конкурируют с ним, наращивают собственную экономическую, военную и политическую мощь. Они добиваются этого и за счет внутреннего развития, и за счет сотрудничества с другими незападными странами.
Для каждой культуры особенно важны вопросы национально-культурной самобытности, национального самосознания. Они приобретают особое значение для культур, возникших благодаря синтезу различных влияний. Эти вопросы всегда имели большое значение для России, которая находилась на перекрестье культур Востока и Запада. Они существенны для Соединенных Штатов и Латинской Америки, культуры которых возникли за короткий срок в результате смешения разнородных этносов и рас. Для Индии с момента установления в ней английского господства постоянно стоял вопрос о соотношении блага и зла, которые несет с собой европейская цивилизация. Проблема культурного самоопределения существует и для Европы, народы которой примерно в одно и то же время и в сходных формах переживали упадок религии, рождение гуманизма, крушение веры в свое культурное лидерство.
Для создания положительного образа страны, т.е. для создания возможностей для того, чтобы заново обрести свою культурную идентичность, должны быть соблюдены такие условия. Во-первых, необходимо, чтобы политическая и экономическая элита этой страны в целом поддерживала и приветствовала такой шаг. Во-вторых, ее народ должен быть согласен на принятие новой идентичности. В-третьих, господствующие группы той цивилизации, в которую расколотая страна пытается влиться, должны быть готовы ее принять.
Насколько возможно взаимодействие между культурами? Обладают ли они отзывчивостью по отношению друг к другу? Если культуры непроницаемы, как это утверждают многие культурфилософы, значит, они развиваются автономно. Тогда бессмысленно говорить о человечестве как универсальном понятии. Разнообразие цивилизаций не образует планетарного единства. Но возможен и иной взгляд на множество культур, который, учитывая уникальность каждой культуры, не рассматривает эту уникальность как причину для отгороженности культур друг от друга. Различные культуры в определенной мере тяготеют единству. Возможно, образцом для них окажется какая-то культура, обладающая наиболее значительным совокупным опытом? А может быть, человечество, встав на путь универсализма, создаст некоторый культурный синтез. Эта проблематика выражена в оппозиции партикуляризма и универсализма.
Партикуляризм – мировоззренческая установка на разъединение культур, практика культурной обособленности. Мировоззренческой основой партикуляризма является представление о стадиальности развития культур при несовпадении ее этапов. Различными предстают не только культурные типы древнего мира. Стадии одной и той же культуры могут являть собой совершенно необычные и уникальные духовные космосы. Партикуляризм обосновывается тем, что в истории одновременно сосуществуют разные культуры, которые находятся на разных стадиях собственного развития. Именно для партикуляристского сознания характерно противопоставление Запада и Востока как совершенно обособленных миров. Идея партикуляризма далеко не всегда опровергает тезис о единстве человечества. Порой отмечается, что это понятие бессмысленно, бессодержательно в силу дробности мира. С другой стороны, предполагается также, что общность человечества не исключает разнородных культурных миров. Она составляет некоторую мозаику, не перерастающую в универсализм. Основные принципы одной культуры не передаются народам, представляющим другую культуру. Однако эта закономерность не распространяется на отдельные элементы или черты цивилизаций, которые могут передаваться от одной культуры к другой.
Универсализм – это мировоззренческая установка на культурный синтез, на "всемирность истории", на "схождение" культур. Сторонники данной установки, несмотря на многообразие культур, склонны к постижению общей судьбы человечества, убеждены в том, что в культурном многообразии просматривается единая линия общечеловеческой культуры. Универсализм тесно связан с формированием исторического мышления, с истолкованием человечества как реальной соборности. Оно понимается как собирательное понятие, раскрывающее общность народов, населяющих Землю. В истории философии сложилось несколько специфических версий, выражающих отношение к проблеме. Одна из них исходит из того, что человечество существовало всегда, поскольку на Земле жили разные народы. Условное объединение этих народов, их сближение характеризовалось понятием человечества. В рамках этой концепции выявилась тенденция идентифицировать человечество только с каким-нибудь одним культурным ареалом, напр., европейским человечеством. Другое концептуальное истолкование проблемы сводится к историческому пониманию человечества. В рамках этого взгляда человечество рассматривается как единство, которое существовало не всегда, а сложилось постепенно, в определенное историческое время, определяемое в разных исследованиях по-разному. По мнению Соловьева В.С., основанием для единства человечества стали положительные, определенным содержанием обладающие религии. Мысль о единстве родовых оснований человечества появилась давно. Достаточно напомнить такие значимые, базисные идеи, как идея космоса, ойкумены, которые указывают на чувство единения и тотальности, присущие всем людям, населяющим планету, как об этом писали древние мудрецы.
4. Об идентичности речь идет не только при размышлении об особенностях определенной культуры. Не менее важными оказываются вопросы о степени и характере индивидуализации личности. Каждая из социокультурных систем, в рамках которой живут и действуют индивиды, обладает собственным обликом, неповторимыми особенностями, своей системой мировосприятия и поведения человека. В индивидуальности отдельной личности как в микрокосме выражается уникальная специфика, индивидуальность человеческого макрокосма, общества и культуры в целом.
Культурная идентификация – самоощущение человека внутри конкретной культуры. Расовые, этнические, религиозные и иные формы различий между людьми в конечном счете коренятся в эволюционной потребности индивида в определенных формах групповой идентификации. Группы, которые сумели добиться какой-то сплоченности, возможно, выжили лучше, чем те, которые не сумели ее добиться. Идея принадлежности или общности и акт идентификации с другими оказывается одной из основ всех культурных общностей.
Групповая и индивидуальная культурная идентичность выглядит иной в соответствии с историческими преобразованиями. В течение 10000 лет господства на планете сельского хозяйства; индивиды чрезвычайно прочно идентифицировались с семьей, кланом, деревней или другими группировками, которые при всем том захватывали индивида уже при появлении на свет, т.е. базисные индивидуальные, групповые культурные привязанности определялись уже при рождении. Групповая идентичность обычно оставалась постоянной на протяжении всей жизни человека. Разделение труда, развитие науки и промышленности привело к формированию новых культурных групп. Хотя многие из прежних форм идентичности сохранились, они были интегрированы с новым слоем того, что можно назвать идентифицирующими признаками. Некоторые из прежних идентификаций утратили свою эмоциональную силу, в то время как новые ее приобрели. В современности характер культурной идентификации также меняется. При переходе к более дифференцированному обществу возможно появление большего разнообразия идентификаций. Расовые, этнические и религиозные подгруппы в каждом обществе сегментируются на меньшие, более разнообразные мини-группы. Различия, которые раньше считались незначительными, приобретают культурное значение.
Индивид в современной культуре обладает большим выбором в самоопределении. Каждый человек является членом семьи и расовой группы, однако, по мере нарастания современных преобразований многие люди приобретают большую возможность в выборе культурной идентичности в соответствии с усилением индивидуальности в новой социокультурной структуре. Заметно ускоряются темпы социокультурных изменений, так что идентификации, которые выбираются, становятся все более кратковременными. Новые формы самоотождествления накладываются на прежние, возможно, более глубоко укорененные, слои расовой и этнической идентичности.
Этническое сознание предполагает идентификации индивида с историческим прошлым данной группы, акцентирует идею "корней". Этнос, миросозерцание этнической группы вырабатывается с помощью символов общего прошлого – мифов, легенд, святынь, эмблем. Культурно-историческая преемственность жизни этноса – величина динамическая и переменная. Так, американские ирландцы представляют собой более поздний, своеобразный вариант ирландского этноса, сформировавшийся в особых экономических и политических обстоятельствах. Этот этнос обладает некоторыми собственными символами и историческими воспоминаниями, что отнюдь не колеблет этнического единства ирландцев по обе стороны океана.
Идея этноса включает представление о социокультурной групповой специфике, а также о физических отличительных признаках. Причем сознание особенности, "непохожести" на других разделяется самими представителями данного этноса, а не только фиксируется посторонним взглядом. Этнос – категория соотносительная, лишенная смысла вне полиэтнической системы отношений. К примеру, понятие "датский этнос" наполняется конкретным содержанием лишь в том случае, если рассматривать Западную Европу как некую единую систему, а Данию – как ее составную часть.
Этнос не обязательно характеризуется единством территорий или кровным родством. Этнические группы крупнее кровнородственных и соседних групп, они более разбросаны и разветвлены. Народы диаспоры, подвергшиеся превратностям рассеяния, миграций, коллективного изгнания, сохраняют ярко выраженную этническую определенность даже в случаях отсутствия исходной или новообразованной территориальной базы. Этнические категории обладают символической, эмблематической, знаковой природой, как для сознания самих членов этнической группы, так и для посторонних. Поэтому символические аспекты территориальной и языковой общности подчас оказываются существеннее реальных: напр., Иерусалим как символ исторической родины евреев.
Единство этноса опирается на целостность этнической структуры, которая проявляется в текущей жизни. Ежедневный труд, соседские отношения, совместная религиозная практика, политическая активность, экономическое поведение, досуг и развлечения – все это может быть в той или иной степени формой культурной идентификации. Выделяют определенные типы культурной идентификации.
Тип традиционалиста. Это лица, разделяющие ценности данной культуры и интегрированные в соответствующую структуру. Подчеркивается новаторский дух этнических традиционалистов – представителей культурных меньшинств, компенсирующих творческими начинаниями неустойчивость своего социокультурного положения.
Тип "пришельца" - неофита. Сюда относятся люди, которые включены в структурную систему этнических связей, но не имеют наследственных корней в соответствующей этнической культуре – она не составляет их внутреннего духовного достояния, не интериоризирована ими. Ранняя идентификация "пришельца" протекала за пределами культурной общности, к которой он примкнул. Он ощущает себя на пороге совершенно нового культурного опыта. Отсюда чувство неуверенности, более острое, нежели неустойчивость "традиционалиста", который одиночество среди иноплеменников компенсирует взаимопониманием с соплеменниками. Врастая в чужую структуру, человек предварительно или одновременно вживается в ее культурные ценности и символы.
Тип изгнанника. Он противоположен "пришельцу" - неофиту. Речь идет об утрате первичных социальных связей с соплеменниками при сохранении этноса и символических традиций родной культуры. Духовный опыт изгнанника – это прежде всего опыт изоляции и одиночества.
В современную культурологию входит еще одно понятие, служащее оппозицией нормальной культурной идентичности, - маргиналы. Это слово появилось во Франции в 1972 г. Маргиналами стали называть тех, кто сам отвергает общество либо оказывается отринутым им. Маргинальность – это не состояние автономии, а результат конфликта с общественными нормами, выражение специфических отношений с существующим общественным строем. Маргинальность не возникает вне резкого реального или вымышленного столкновения с окружающим миром. В последнее время определение маргинальности понимается не столь строго. Маргинальность вообще становится универсальным феноменом. Многие люди оказываются как бы между культурными обозначениями. В мире немало людей, которых называют полукровками. Многие не могут четко идентифицировать себя ни с одной культурной идентичностью, они оказываются между традиционной и современной культурами, между различными вероисповеданиями и т.д. Принцип соблюдения человеческого достоинства людей различных культурных ориентаций и убеждений должен быть соблюдаем в современном культурном обществе.
На формирование личностной идентичности оказывают влияние национальные, расовые факторы. Рассмотрение национального расового самосознания в культурологии предполагает установление определенности по многим вопросам. Насколько возможна в современной культурной ситуации национальная идентификация и каковы ее границы? Что является альтернативой современному национализму?
Национализм – идеология культурного превосходства той или иной нации. В русской философии этой теме уделили немалое внимание многие мыслители, в частности Бердяев Н.А.. Раса в отличие от нации фактор природно-биологический, а не исторический, однако проявляющий себя в исторических общностях. Раса, как начало космическое, действует концентрированно в национальности, как в космической сущности. Национальность, как положительная ценность, иерархически входит в конкретное единство человечества, включающее все многообразие национальностей. Культурные ценности – картины, скульптуры, поэзия, музыка – будут цениться в качестве творений нации, олицетворений ее духа – в виде выражений достижений всего общества. Вера в нацию становится доверием к ней в роли ценностного центра или источника ценностей.
Изучение влияния национального расового фактора на личностную идентичность позволяет выделять в истории человеческой культуры две тенденции – к универсализму и к индивидуализации. Культура всегда имеет национальный характер и национальные корни. Национальность есть культурно-исторический факт, самоутверждение в нации может принимать формы национализма, т.е. замкнутости, исключительности, вражды к другим национальностям.
Вопрос о распространении и восприятии культуры приобретает сейчас особую актуальность, поскольку в настоящее время постоянно усовершенствуются средства массовой информации, быстрыми темпами увеличивается объем информации, накапливаемой человечеством. Визуальная, звуковая и сигнальная связь позволят людям использовать все виды информации – устное и печатное слово, фотографии, телеграфные сообщения, телевизионные изображения, ЭВМ. Развитие массового общения ставит вопрос обо всей системе распространения культуры.
Отразятся ли все эти процессы на содержании современной культуры, на ее внутреннем состоянии? Каково в связи с этим реальное соотношение между культурой и массовым распространением ее продукции? Американский культуролог Лоуэнталь Л. полагает, что конкретный способ общения людей, то или иное средство распространения художественных ценностей не затрагивают глубинных закономерностей самой культуры. Он придерживается мнения, что характер общения изменяет внешние формы духовной деятельности, имеющие отношение к распределению культурных благ, к способу их существования. Поэтому Лоуэнталь не опровергает того факта, что массовая коммуникация на самом деле способна породить определенную разновидность культуры, которая получила сегодня название "массовой". Однако все это, по его представлениям, лишь углубляет конфликт между подлинным духовным творчеством и растиражированными суррогатами культуры. При таком подходе обнаруживается определенная недооценка массового общения как реального фактора функционирования современной культуры, не только "массовой", но и элитарной. В противовес данной точке зрения американский социолог Бжезинский З. полагает, что именно средства информации (радио, печать, телевидение) определяют и сам процесс общения, и фактическое содержание духовных феноменов.
Большое воздействие оказывает на личностную идентичность та информация, которую воспринимает человек. Проблемы, связанные с влиянием средств массовой информации и конкретного содержания информационного материала на сознание личности, затрагиваются в работах немецкого культурфилософа Энценсберга Г. Распространение информации (знаний, духовных ценностей, моральных и правовых норм) с помощью технических средств (печати, радио, кинематографа, телевидения) на большие, рассредоточенные аудитории затрагивает сам процесс культуры, ее содержание.
Энценсберг ввел в философию культуры новое понятие, которое получило теперь широкое распространение, - индустрия сознания. Он хочет показать, что производство, функционирование и распространение идей, вообще генезис общественного сознания в современной культуре, стало иным, нежели в прежние эпохи. Энценсберг подчеркивает, что отнюдь не техника выступает сегодня в роли источника, импульса общественного сознания. Сознание возникает в отношениях между человеком и техникой. Его можно стимулировать техническими средствами, но нельзя "сотворить" с их помощью. При этом Энценсберг уделяет внимание преимущественно проблеме "индустриализации" сознания, т.е. формам ее распространения, а не установлением того, что же обусловливает содержание общественного сознания.
Осознавая недостатки массовой культуры, тем не менее, люди "потребляют" ее. Для объяснения этого факта некоторые исследователи выдвигали такой довод: так поступают массы, заведомо лишенные подлинных духовных запросов. Однако исследования, которые проводились на Западе, обнаруживали странную противоречивость в поведении людей. При опросах большинство телезрителей отрицательно отзывается о развлекательных программах, о показе насилия на экране. Однако контрольные эксперименты показывают, что именно эти передачи постоянно привлекают внимание аудитории, причем как раз тех слоев населения, которые больше других возмущаются ими. Высоко оценивая немногочисленные просветительные циклы, зрители, как правило, напротив, пренебрегают ими. Чтобы объяснить это постоянное раздвоение мотива и поступка, оценки и предпочтения культуролог Лазарсфельд П. ссылается на престижные соображения, на желание многих зрителей скрыть свою духовную непритязательность. Такое соображение имеет известное основание: в современном обществе господствует престижная символика, статусное потребление. Поэтому многие участники опросов искусственно завышают свои культурные стандарты. Однако, причины не только в этом, поскольку игра в возвышенные запросы ведется зачастую неосознанно, напр., в ходе анонимных опросов. Более того, по результатам дополнительных исследований, люди даже не замечают своего лицемерия.
Исследователи, пытаясь понять эти процессы, предложили видеть в них действие механизма сублимации. Под ней понимается переключение психической энергии из одного состояния в другое. Массовая культура широко использует сублимированные аффекты. Адорно Т. обратил внимание еще на один существенно важный факт: массовая культура при всем разнообразии своих сюжетов, тем, приемов тяготеет к двум полюсам. На одном из них изображен галлюцинаторный, благостный мир удачи, гармонии, безоблачного сентиментального счастья, на другом – мир злодейства, крови, насилия. С точки зрения психоаналитической методологии разительная противоположность этих сфер и в то же время их близость как раз и обеспечивает необходимый психологический баланс. "Красивая жизнь" нужна рядовому человеку современного общества, чтобы отвлечься от тревожной действительности, ее горестей и потрясений. Но такого переключения психической энергии явно недостаточно. Многие люди переживают накопившееся раздражение, боль, досаду. Массовая культура при этом предлагает сюжеты расправы, мести, справедливого воздаяния. Механизм сублимации, по Адорно, порождает структуру массовой культуры.
Психический мир человека обладает способностью менять свое состояние. Если бы психика человека не располагала таким адаптивным механизмом, она просто не выдержала бы огромной нагрузки. Однако когда психическое напряжение достигает пика, психика может переключать свою энергию в иное русло. Механизм сублимации существенно влияет на избирательность программ, на восприятие передач. Зрители не могут пребывать постоянно в ситуации предельного интеллектуального напряжения. Поэтому даже самые образованные, отличающиеся высоким уровнем запросов, порой ищут переключения психической энергии, разрядки.
Раздражение или аффект, переживаемые кем-то, могут получить ложную направленность. Подобные явления объясняются действием другого психологического механизма – механизма перенесения или проекции. Культурфилософ Адорно Т. обнаружил эффект сложного сплетения любви и ненависти к телевизионным персонажам и пришел к выводу, что выявленные закономерности культурной продукции могут привести к манипулированию сознанием. Если поведение человека определяется неконтролируемыми зонами психики, то манипулятор, минуя порог сознательности, может потакать стихийно складывающимся побуждениям. Эксплуатация подавленных стремлений человека, утверждает Адорно, опасна не только тем, что опирается на бессознательные пласты психики, а тем, что в повседневной реальности немотивированные поступки воспринимаются зрителями и читателями, как следствие обдуманного решения, принятого индивидом. Они приобретают видимость вдумчивого и критического поведения, осуществляемого личностью. Т.о. массовая культура не только деформирует представления аудитории, она искажает и разрушает внутренний мир человека. Манипуляторы систематически имитируют сознательную жизнь личности, выдавая предрассудок за рассудок, аффект за трезвый выбор, немотивированный поступок за акт высокой общественной зрелости. Все это и порождает, как полагает Адорно, разрушение духовности, которое сопутствует всей современной культуре.
Типология человеческих потребностей, предложенная Фроммом Э., среди самых определяющих потребностей человека включает потребность в идентификации, ориентации на признанный образец. В качестве первой он указывает потребность в общении, межиндивидуальных узах. Изолированный, искусственно выброшенный из общества человек теряет социокультурные навыки, утрачивает культурные стандарты. Без массовой информации вряд ли может в полной мере реализоваться вторая потребность человека - потребность в творчестве как глубинной интенции человека. В отличие от пассивного приспособления, присущего животному, люди стремятся преобразовать мир. Творчество всегда есть освобождение и преодоление. Творчество неотрывно от свободы, лишь свободный может творить. Лучше всего раскрывает сущность творчества искусство. Великие художники обладают огромной творческой энергией. Без внутреннего стремления к возвышенному личность не может подняться над повседневностью. По мнению Фромма, эта потребность обусловлена наличием творческих сил в каждом индивиде, среди которых особое место занимает воображение. Поиск межиндивидуальных связей, реализация творческих возможностей немыслима без третьей человеческой потребности – потребности в ощущении глубоких корней. Каждый человек стремиться осознать себя звеном в определенной стабильной цепи человеческого рода. Четвертая потребность человека заключается в стремлении к познанию, к освоению мира. Одно из глубоких интимных влечений личности – желание распознать логику окружающего мира, удовлетворить свое стремление к пониманию смысла универсума. Определенными практическими навыками обладают и животные, но это "знание", не становится целой системой разнородных представлений. Пятая, одна из глубинных потребностей человека – стремление к уподоблению, поиск объекта поклонения. Индивид, заброшенный в мир таинственных вещей и явлений, не всегда может самостоятельно осознать назначение и смысл окружающего бытия. Он нуждается в системе ориентаций, которая дала бы ему возможность отождествить себя с некоторым признанным образцом. Все это объясняет ту роль, которую в культурологии играет проблема культурной идентичности.
Современные исследования позволяют значительно расширить представление о механизме идентификации. Мир человеческих переживаний чрезвычайно сложен. В основе таких эмоциональных состояний, как любовь, сострадание, сочувствие, ответственность, лежит нечто такое, что неизменно предполагает взгляд не только на самого себя, но и на других. Ведь эти чувства по самому своему определению "направлены" на иной объект. Следовательно, глубинная потребность человека состоит в том, чтобы постоянно видеть перед собой какие-то персонифицированные образцы.
Некоторые исследователи различают идентификацию от идентичности, подразумевая, что идентификация охватывает динамические, процессуальные аспекты формирования идентичности. Понятие идентификации используется в психоаналитической традиции, при этом идентификация определяется как механизм, обеспечивающий способность "я" к саморазвитию. В психологии (Парсонс и др.) понятие идентификации рассматривается как важнейший механизм социализации, состоящий в принятии и усвоении индивидом социокультурных ролей, образцов и моделей поведения.
Идентичность - представление человека о своем "я", характеризующееся чувством своей индивидуальной самотождественности и целостности; отождествление человеком самого себя с теми или иными типологическими категориями (возрастом, образцом, нормой, культурой и т.п.). Кроме этнической идентичности (отождествление себя с определенной этнической группой) и культурной идентичности (отождествление себя с культурной традицией) используется также термин психосоциальная идентичность, которая включает различные аспекты индивидуальной самоидентификации. Идентичность приобретается человеком в ходе индивидуального развития и является результатом психологических процессов идентификации, личностной интеграции и т.п. По мере усвоения индивидом социокультурных образцов, норм, ценностей, принятия и усвоения различных ролей во взаимодействиях с другими людьми его самоидентификации изменяются, и более или менее окончательно его идентификация складывается к концу юношеского возраста. Различаются позитивные и негативные идентификации. Закреплению негативной идентификации (“преступник”, “сумасшедший” и т.д.) индивида может способствовать практика “навешивания ярлыков”, специальное или групповое давление. Возможна утрата индивидом идентичности, связанная либо с возрастными психологическими кризисами, либо с быстрыми изменениями в социокультурной среде. Утрата идентичности проявляется в таких явлениях, как отчуждение, ролевые конфликты, девиантное поведение и др. Кризисы идентичности в индивидуальной жизни, связанные с возрастными кризисами (напр., кризисом переходного возраста), в определенной мере универсальны. В период быстрых изменений в социокультурной системе кризис идентичности может принимать массовый характер, что может иметь и негативные, и позитивные последствия (обеспечение возможности закрепления новых традиций, социокультурных ролей, норм, образцов и т.п.). Вместе с тем механизм идентификации является необходимым условием преемственности социокультурной структуры и культурной традиции.
Идентичность психосоциальная — совокупность основных психологических, социокультурных характеристик личности. Под психосоциальной идентичностью личности Эриксон Э.Г. понимает чувство самотождественности и целостности индивидуального "я". Психосоциальная идентичность является главным показателем психосоциального равновесия личности. Идентичность психосоциальная отражает непрерывность самосознания на фоне меняющихся объектов восприятия и опыта (эго-идентичность); выступает в виде нормы индивидуального психического развития (личностная идентичность); может являться признаком принадлежности индивида определенной культурной общности (групповая или коллективная идентичность). Общим для этих разновидностей идентичностей является соотношение психологических и социокультурных параметров бытия, которое показывает соответствие или расхождение духовного содержания исторического времени, реализованного в пределах общности или целой эпохи, и внутренних запросов развивающейся личности, включая ее бессознательные мотивации и потребности.
Личностная психосоциальная идентичность — это знание собственного конкретного бытия. Внутренняя уверенность человека, что достигнуто соответствие с внешним миром и отсутствие подтверждений этому извне побуждает человека к действию. Этот процесс переживания личностной идентичности включает размышление и наблюдение. Индивид судит о себе, принимая во внимание суждения о нем других людей и систему ценностей, и одновременно сопоставляя эти внешние суждения со своими собственными критериями оценки и характером мировосприятия. Благодаря такому непрерывному сравнению возникает тождество личностной и групповой идентичности как признак полноценной личности, принимающей общество в той мере, в какой общество принимает эту личность.
Эриксон делает акцент на значении психосоциальной идентичности для обретения индивидом психосоциального равновесия. Ощущение гармонического единства с той или иной культурно-исторической общностью позволяет человеку осмыслить значимость своего личного бытия и сохранить полноту и целостность существования вопреки неизбежному физическому концу. Тождество личности в концепции Эриксона развивается в соответствии с групповой идентичностью, а не в противовес ей или вне ее. В содержание социокультурной идентичности включаются особенности культуры, этнические характеристики группы, ее обычаи, религия, нравственные императивы, специфика материально-экономической деятельности, объединенные понятием основных, присущих общности способов организации опыта. При этом социокультурная идентичность группы расценивается ее членами как единственно подлинно человеческий способ существования, участие в котором позволяет индивиду реализовать свой уникальный личностный потенциал. Психосоциальная идентичность — это не столько качество или состояние, сколько непрерывный процесс приобретения все новых психосоциальных характеристик, каждая из которых становится ключевой на определенном этапе жизненного цикла, внося свой вклад в оформление личностного тождества. Формирование ингридиентов психосоциальной идентичности в онтогенезе происходит благодаря идентификации со значимыми другими, круг которых расширяется по мере взросления индивида.
Характер общения со значимыми другими служит также критерием для выделения стадий жизненного цикла, последовательность и структура которых рассматриваются Эриксоном как универсальные — в противовес исторической и культурной специфике их содержания. Формирование психосоциальной идентичности протекает в виде сменяющих друг друга нормативных психосоциальных кризисов. Содержание первого кризиса отражает дилемму доверия/недоверия к миру как краеугольного камня жизнеспособности человека. Последующие приобретения личности выражаются в способности к свободному волеизъявлению, инициативности, желании учиться и работать, навыках интимного общения, склонности к творчеству, чувстве созидательности, умении подводить итоги на склоне лет. Кульминацией становления психосоциальной идентичности является юность. В это время происходит реинтеграция детского психологического и социокультурного опыта, возникает качественно иная, постоянно эволюционирующая личностная целостность, в которой сплавлены воедино неповторимые задатки личности, наиболее важные ее идентификации, усвоенные социальные роли, приобретенные знания, ценности и характер отношения к миру.
Вопросы для самостоятельной работы
РЕКОМЕНДОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
Аверинцев С.С. Попытки объясниться: беседы о культуре. – М.: Знание, 1988. – 256 с.
Аксенов Ю.С., Фадеев Л.Н. История древнего мира. – Свердловск: Уральский рабочий, 1956. – 696 с.
Алпатов В.М. Немеркнущее наследие. – М.: Просвещение, 1990. – 304 с.
Ашин Г.К. Доктрина “массового общества”. – М.: Наука, 1971. – 116 с.
Ашин Г.К. Современные теории элиты: Критический очерк. – М.: Знание, 1985. – 188 с.
Бартонек А. Златообилие Микені. – М.: Наука, 1991. – 352 с.
Баткин Л. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. – М.: Наука, 1978. – 200 с.
Баткин Л. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. – М.: Наука, 1978. – 104 с.
Бахтин М. Творчество Француа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. – М.: Худож. лит., 1990. - 528 с.
Белецкий М. Забытый мир шумеров. – М.: Наука, 1971. – 396 с.
Белявский В.А. Вавилон легендарный. Вавилон исторический. – М.: Наука, 1971. – 320 с.
Бердяєв Н.А. Смисл истории. – М.: Слово, 1990. – 336 с.
Библев В. От наукоучения к логике культуры. – М.: Политиздат, 1991. – 412 с.
Боголюбова Е.В. Культура и общество. – М.: Изд. МГУ, 1979. – 232 с.
Бонар А. Греческая цивилизация. В З-х т. – М.: Иностранная литер., 1962.
Бонгард-Левин В. Древние цивилизации. – М.: Мысль, 1989. – 480 с.
Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. – М.: Наука, 1978. – 240 с.
Вельш В. Постмодерн. Генеалогия и значение одного спорного понятия // Путь. – 1992. - № 2. – С. 8 - 15.
Вернан Ж-П. Происхождение древнегреческой мысли. – М.: Прогресс, 1988. – 220 с.
Виппер Б.Р. Искусство Древней Греции. – М.: Наука, 1972. – 272 с.
Гарен Э. Проблемы итальянского Возрождения. – Прогресс, 1986. – 396 с.
Гердер Й.Г. Идеи к философии истории человечества. – М.: Наука, 1977. – 476 с.
Голосовкер Я.Э. Логика мифа. – М.: Наука, 1987. – 220 с.
Грейзв Р. Мифы древней Греции. – М.: Прогресс, 1992. – 618 с.
Григорьева Т.П. Дао и логос (встреча культур) – М.: Наука, 1992. – 424 с.
Гумбольт В. Язык и философия культуры. – М.: Прогресс, 1985. – 452 с.
Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. – М.: Искусство, 1981. – 360 с.
Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолствующего большинства. – М.: Искусство, 1990. – 396 с.
Гуревич П.С. Культура как объект социально-философского анализа // Вопросы философии – 1984. - № 5. – С.48-63.
Гуревич П.С. Культурология. – М.: Знание, 1996. – 288 с.
Гуревич П.С. Философия культуры. – М.: Знание, 1996. – 288с.
Ерасов Б.С. Культура, религия и цивилизация на Востоке. – М.: Прогресс, 19990. – 324 с.
Жак К. Египет великих фараонов. История и легенда. – М.: Наука, 1992. – 332 с.
Зайцев А.И. Культурный переворот в Древней Греции VIII – V вв. до н.э. – Л.: Изд. ЛГУ, 1985. – 208 с.
Иванов Вяч. Дионис и прадионисейство. – М.: Прогресс-Академия, 1998. – 358 с.
Ивбулис В.Я. Модернизм и постмодернизм. – М.: Знание, 1988. – 62 с.
Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. – М.: Знание, 1996. – 318 с.
Каган М.С. Философия культуры: Становление и развитие. СПб.: Лань, 1995. - 448с.
Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства. – М.: Прогресс, 1987. – 360 с.
Карсавин Л.П. Культура средних веков. – К.: Либідь, 1995. – 224 с.
Категории философии и категории культуры. К.: Наукова думка, 1983. – 343с.
Кессиди Ф.К. Глобализация и культурная идентичность // Вопросы философии. – 2003. - № 1. – С. 1-3.
Кликс Ф. Пробуждающееся мышление. – М.: Прогресс, 1983. – 304 с.
Клочков И. Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. – М., Наука, 1983. – 208 с.
Конрад Н.И. Запад и Восток. – М.: Политиздат, 1972. – 348 с.
Костенко А.А. Лекции по философии. – Харьков: ХИЭИ, 1993. – 189 с.
Кукаркин А.В. Буржуазная массовая культура. – М.: Политиздат, 1985. – 400 с.
Кулькова И. Философия и искусство модернизма. – М.: 1988. – 284 с.
Культура Древнего Египта. – М.: Наука, 1976. – 444 с.
Культура и развитие человека. – К.: Наук. думка, 1989. – 319с.
Культурология / Под ред. И.Г. Драча. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. – 572 с.
Культурология. XX век. Энциклопедия / Под ред. Левит С.Я. СПб.: Универ. кн., ООО «Алетейя», 1998. – 447с.
Культурология. XX век. Энциклопедия / Под ред. Левит С.Я. СПб.: Универ. кн., ООО «Алетейя», 1998. – 447с.
Культурология. История мировой культуры / Под ред. проф. Марковой А.П. М.: ЮНИТИ, 2001. – 600с.
Культурология. Основы теории и истории культуры. / Под ред. проф. Кефели И.Ф. СПб.: Специальная литература, 1996. – 592с.
Культурология. Учебное пособие для вузов. / Сост. отв. ред. А.А. Радугин. – М.: Центр, 1997. – 304 с.
Культурология. ХХ век. Антология. – М.: Энциклопедия в 2-х тт. / За ред. С.Я. Левит. – Спб.: Унив. кн., 1998. – 446 с.
Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима. – М.: Высшая школа, 1990. – 350 с.
Ліотар Ж.Ф. Ситуація постмодерну. // Філософ. і соціологічна думка. – 1995. – № 5 - 6. – С. 7–18.
Лисюткина Л.Л. Постиндустриализм и посттоталитаризм. Проблемы перехідного пери ода на Западе и Востоке // Полис. – 1991. – № 5.
Леви-Стросс К. Печальные тропинки. – М.: Слово, 1994. – 422 с.
Левяш И.Я. Культурология: Учеб. пособие для студентов вузов. – 4-е изд., стереотип. – Мн.: ТетраСистемс, 2001. – 496 с.
Леонтьева В.Н. Программа и конспекты лекций спецкурса «Человек, культура, цивилизация» (проблемы социальной философии и современность). – Харьков: ХИЭИ, 1992. – 37 с.
Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. – М.: Знание, 1991. – 398 с.
Мамонова М.А. Запад и Восток. Традиции и новации рациональности. – М.: Изд-во Московского университета, 1991. – 119 с.
Маркузе Г. Человек в постиндустриальном мире. – М.: Наука, 1993. – 312 с.
Матье М.Э. Искусство Древнего Египта. – Л. – М.: Искусство, 1961. – 160 с.
Межуев В.М. Культура и история. – М.: Наука, 1977. – 366 с.
Модернизм: анализ и критика основных направлений. – М.: Искусство, 1989. – 302 с.
Ницше Ф. Рождение трагедии, или эллинство и пессимизм / Ницше Ф. Соч. в двух томах. Т.1 – Мысль, 1990. – 832 с.
Оппенхейм А.Л. Древняя Месопотамия: портрет погибшей цивилизации. – М.: Наука, 1970. – 408 с.
Оссовская М. Рыцарь и буржуа: исследование по истории морали. – М.: Прогресс, 1987. – 528 с.
Панченко А.М. Русская культура в канун петровских реформ. – Л.: Наука, 1984. – 205 с.
Петров М.К. Язык. Знак. Культура. – М.: Знание, 1991. – 328 с.
Поликарпов В.С. Лекции по культурологии. – М.: Мысль. 1997. – 344 с.
Полікарпов В.С. Лекції з історії світової культури. Х.: Основа, 1995. – 336с.
Постмодернизм и культура: материалы круглого стола // Вопросы философии. – 1993. – № 3. – С. 3 – 6.
Ревуненкова Н.В. Ренесанское свободомыслие и идеология реформации. – М.: Мысль, 1988. – 208 с.
Римшнейдер М. От Олимпии до Ниневии во времена Гомера. – М.: Наука, 1977. – 164 с.
Рорти Р. Обретая нашу страну: политика левых в Америке ХХ века. – М.: Дом интеллектуальной книги, 1998. – 128 с.
Рутенбург В.И. Титаны Возрождения. – М.: Наука, 1978. – 144 с.
Савельева Т.Н. Как жили египтяне во времена строительства пирамид. – М.: Наука, 1971. – 120 с.
Самосознание европейской культуры ХХ века. – М.: Политиздат, 1991. – 366 с.
Свасьян К.А. Человек как творение и творец культуры // Вопросы философии. – 1987. - № 6. – С.132-138.
Сорокин П.А. Человек, цивилизация, общество. – М.: Наука, 1992. – 462 с.
Словарь античности. – М.: Прогресс, 1989. – 704 с.
Тахо-Годи А.А. Греческая мифология. – М.: Прогресс, 1991. – 732 с.
Тойнби А.Дж. Постижение истории. – М.: Прогресс, 1990. – 732 с.
Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. – М.: – Спб: Прогресс-Культура, – 476 с.
Уколова В.И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V – середина VII в.в.) – М.: Наука, 1989. – 316 с.
Українська та зарубіжна культура: Навч. посіб. / За ред. М.М. Заковича. – К.: Знання, 2000. – 622 с.
Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М.: Академ. проект, 2000. – 459с.
Фром Э. Душа человека. – М.: Знание, 1992. – 286 с.
Фром Э. Иметь или быть. – М.: Знание, 1992. – 264 с.
Франк С.Л. Духовные основы общества. – М.: Прогресс-Академия, 1992. – 376 с.
Фрезер Д.Д. Золотая ветвь: исследование магии и религии. – М.: Политиздат, 1986. – 706 с.
Фрейд З. Психоанализ. Религия. Культура. – М.: Знание, 1992. – 382 с.
Хабермас Ю. Модерн – незавершенный проект // Вопросы философии. – 1992. – № 4. – С. 40 – 52.
Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня: Пер. с нидерланд. – М.: Прогресс-Академия, 1992. – 464с.
Хижняк І. Культура в системі американського суспільства // Всесвіт, 1978. – № 9.
Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры. / Отв. ред. Гуревич А.Я. М.: Наука, 1990. – 238с.
Чернокозов А.И. История мировой культуры. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1997. – 476 с.
Швейцар А. Благоговение перед жизнью. – М.: Наука, 1992. – 326 с.
Штаерман Е.М. Кризис античной культуры. – М.: Наука, 1975. – 184 с.
Эриксон Э.Г. Идентичность: юность и кризис. М.: Прогресс, 1996. – 342с.
Ястребицкая А.Л. Западная Европа ХI - XIII веков. – М.: Искусство, 1978. – 172 с.
НАВЧАЛЬНЕ ВИДАННЯ
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
конспект лекций
Укладачі: Гетало Тетяна Євгенівна
Кононов Олексій Олександрович
Пальм Наталія Дмитрівна
Потоцкая Юлия Ивановна
Сивовол Игорь Николаевич
Тарасенко Ирина Валерьевна
Черненко Владимир Александрович
План 2002 р. Поз. № 164 Підп. до друк.
Формат 60х90 1/16. Папір TATRA. Друк офсетний.
Ум.-друк. арк. Обл.-вид. арк.
Зам. № Тираж 100 прим.Безкоштовно.
Свідоцтво про внесення до Державного реєстру суб’єктів видавничої
справи Дк № 481 від 13.06.2001 р.
Видавець і виготівник – видавництво ХДЕУ, 61001, м. Харків, просп. Леніна, 9а