то извинения алиби оправдательные истории нагромождались друг на друга в голове у Гарри и каждая следующая
Работа добавлена на сайт samzan.net:
Глава пятнадцатая
Запретный лес
Ничего хуже нельзя было придумать.
Филч отвел нарушителей в кабинет профессора Макгонаголл на первом этаже, где они сели и стали ждать своей участи, не произнося ни слова. Гермиона дрожала мелкой дрожью. Какие-то извинения, алиби, оправдательные истории нагромождались друг на друга в голове у Гарри, и каждая следующая версия была хуже предыдущей. На этот раз он не видел способа выпутаться из неприятностей. Они загнаны в угол. Как же они могли оказаться настолько неосторожны и забыть плащ-невидимку? Нет такой причины, которая в глазах профессора Макгонаголл могла бы оправдать их пребывание вне спальни и подозрительное блуждание по школе среди ночи, не говоря уже об астрономической башне – туда вообще запрещалось ходить иначе как на занятия. Прибавьте сюда Норберта и плащ-невидимку – и можно собирать вещички.
Когда Гарри думал, что ничего хуже и придумать нельзя, он ошибался. Появилась профессор Макгонаголл и привела с собой Невилля.
Гарри! – вырвалось у Невилля, лишь только он увидел своих одноклассников. – Я хотел тебя найти и предупредить, я слышал, как Малфой грозится поймать тебя, он сказал, что у тебя дра…
Гарри отчаянно затряс головой, пытаясь предостеречь Невилля от необдуманных слов, но профессор Макгонаголл это заметила. Она нависла над всеми тремя детьми, и, если сравнить ее с Норбертом, то в этот момент она была больше способна выдыхать пламя.
Я бы никогда не поверила, что кто-то из вас осмелится на подобный поступок. Мистер Филч сказал, что вы были на астрономической башне. Сейчас час ночи. Объяснитесь.
Гермиона впервые не могла ответить на вопрос учителя. Она смотрела на свои шлепанцы и была неподвижна как статуя.
Думаю, я и сама могу объяснить, что произошло, - сказала профессор Макгонаголл. – Для этого не надо быть гением. Вы заставили Драко Малфоя поверить в дурацкую историю с драконом, с тем, чтобы выманить его ночью из постели и вовлечь в неприятности. Я уже поймала его. Надо полагать, вам кажется очень забавным, что Лонгботтом тоже услышал ваши россказни и поверил им?
Гарри поймал взгляд Невилля и попытался знаками показать ему, что все сказанное – неправда, настолько у того был убитый вид. Бедный, неуклюжий Невилль – уж Гарри-то знал, чего ему стоила эта ночная прогулка ради спасения друзей от беды.
Я возмущена, - продолжала профессор Макгонаголл. – Четыре ученика одновременно находятся вне спальни в такой час! Неслыханно! Уж о вас, мисс Грэнжер, я была лучшего мнения. Что же касается вас, мистер Поттер, то я думала, у вас значительно больше уважения к «Гриффиндору». Вы все трое получаете взыскания – да-да, и вы тоже, мистер Лонгботтом, ничто не является оправданием для пребывания вне спальни ночью, особенно в наше время, это очень опасно – кроме того, я снимаю с «Гриффиндора» пятьдесят баллов.
Пятьдесят? – задохнулся Гарри. Теперь они потеряют лидирующее положение, которое заняли благодаря победе в квидишном матче.
Пятьдесят за каждого, - выговорила профессор Макгонаголл, раздувая ноздри длинного, острого носа.
Профессор… пожалуйста…
Вы не можете…
Не учите меня, что я могу, а чего не могу, Поттер. Возвращайтесь в постель, вы все. Никогда раньше мне не приходилось так краснеть за гриффиндорцев.
Они потеряли сто пятьдесят очков. «Гриффиндор» оказался на последнем месте. За одну ночь они умудрились разрушить все надежды своего колледжа на получение кубка в школьном соревновании. Гарри чувствовал себя так, будто жизнь его на этом кончилась. Что же теперь делать, как загладить свою вину?
Гарри не спал всю ночь. Он слушал, как Невилль долго-долго рыдал в подушку и не знал, чем его утешить. Он понимал, что Невилль, подобно ему самому, с ужасом думает о завтрашнем дне. Что будет с остальными гриффиндорцами, когда станет известно о том, что они натворили?
Сначала гриффиндорцы, проходившие на следующее утро мимо гигантских песочных часов, которые показывали количество баллов, набранное колледжем, думали, что произошла какая-то ошибка. Куда могли за ночь подеваться сто пятьдесят баллов? Потом по школе стала распространяться новость: виной всему Гарри Поттер, герой двух квидишных матчей, он и двое других первоклашек.
Из самого обожаемого Гарри внезапно сделался самым ненавистным всем человеком. Даже равенкловцы и хуффльпуффцы злились на него, уж очень всей школе хотелось, чтобы «Слизерин» потерял кубок. Куда бы Гарри ни пошел, все показывали на него пальцами и открыто оскорбляли его. Слизеринцы, наоборот, приветствовали его аплодисментами и кричали: «Спасибо, Поттер, мы тебе этого не забудем!».
Один только Рон оставался на его стороне.
Через пару недель они все забудут. Колледж столько раз терял баллы из-за Фреда с Джорджем, а их все равно все любят.
Но ведь никто не терял из-за них сто пятьдесят баллов сразу, правда? – горестно отвечал Гарри.
Ммм… нет, - соглашался Рон.
Поздновато было спасать положение раскаянием, но Гарри тем не менее поклялся сам себе, что больше никогда не будет вмешиваться не в свои дела. Хватит играть в сыщика-любителя. Ему было так стыдно, что он пошел к Древу и сказал, что уйдет из команды.
Уйдешь? – прогрохотал Древ. – И что будет хорошего? Как мы наберем хоть какие-то баллы, если еще и в квидиш перестанем выигрывать?
Но и от квидиша было мало радости. Никто в команде с Гарри не разговаривал, а если ребятам все-таки приходилось говорить о нем, его называли «Ищейка».
Гермиона с Невиллем тоже пострадали. Им, конечно, было не так плохо, как Гарри, потому что они не были столь известны, но и с ними никто не разговаривал. Гермиона перестала проявлять активность на занятиях, сидела, опустив голову и работала в одиночестве.
Гарри был почти что рад, что приближались экзамены. Подготовка к ним помогала немного забыться. Они с Роном и Гермионой общались только между собой, занимались допоздна, старались запомнить составы сложных снадобий, учили наизусть заклятия и проклятия, зубрили даты важнейших колдовских открытий и гоблинских восстаний…
Затем, примерно за неделю до начала экзаменов, решение Гарри не вмешиваться не в свои дела было подвергнуто неожиданному испытанию. Он один возвращался из библиотеки и вдруг услышал какое-то хныканье в кабинете чуть дальше по коридору. Подойдя поближе, он разобрал голос Белки:
Нет – нет – только не это, пожалуйста…
Как будто кто-то угрожал ему. Гарри неслышно приблизился.
Хорошо, хорошо… - услышал он всхлипывания Белки.
В следующую секунду Белка торопливо вышел из класса, поправляя на ходу тюрбан. Он был бледен и близок к рыданиям. Он быстро удалился; Гарри сомневался даже, что профессор заметил его. Мальчик подождал, пока стихнут шаги, и заглянул в класс. Там никого не было, но дверь в другом конце комнаты осталась приоткрытой. О том, что он решил ни во что не вмешиваться, Гарри вспомнил только когда был уже на середине комнаты.
В любом случае, он поставил бы двенадцать философских камней на то, что это Злей только что вышел из класса, к тому же, в самом звуке затихавших шагов было нечто такое, отчего Гарри понял – Белка или уже сдался, или вот-вот сдастся.
Гарри поспешил обратно в библиотеку, где Гермиона проверяла Рона по астрономии. Гарри рассказал друзьям, что он только что услышал.
Значит, Злей добился своего! – воскликнул Рон. – Если Белка сказал ему, как разрушить заклятие против сил зла…
Но ведь еще остается Пушок, - напомнила Гермиона.
Может быть, Злей и без Огрида узнал, как обойти Пушка, - сказал Рон, обводя взглядом полки с книгами. – Наверняка есть книжка, в которой говорится, как обойти гигантскую трехглавую собаку. Что делать, Гермиона?
В глазах Рона зажегся озорной огонек, его явно манило новое приключение, но Гермиона ответила раньше, чем Гарри успел произнести хоть слово.
Идти к Думбльдору. Нам следовало сделать это давным-давно. Если мы опять начнем предпринимать что-то сами, нас вышвырнут из школы.
Но у нас нет доказательств! – сказал Гарри. – Белка слишком труслив, чтобы подтвердить наши слова. А Злей только скажет, что понятия не имеет, каким образом тролль проник в школу на Хэллоуин и что он близко не подходил к третьему этажу – и кому, вы думаете, поверят, ему или нам? Не секрет, что мы его терпеть не можем, Думбльдор решит, что мы это придумали, чтобы Злея уволили. Филч на нашу сторону не станет, они слишком дружны со Злеем, и вообще, для него, чем меньше в школе учеников, тем лучше. А кроме того, не забывайте, предполагается, что мы ничего не знаем ни про камень, ни про Пушка. Нам долго придется все объяснять.
Эти слова убедили Гермиону, но не Рона.
Если мы немного разведаем обстановку…
Нет, - сказал Гарри без выражения, - мы уже наразведывались.
Он придвинул к себе карту Юпитера и стал заучивать названия его лун.
На следующее утро за завтраком Гарри, Гермиона и Невилль получили записки одинакового содержания:
Ваше наказание будет иметь место сегодня в одиннадцать часов вечера.
Мистер Филч будет ожидать вас в вестибюле.
Профессор Макгонаголл
В ужасе от потери ста пятидесяти баллов, Гарри и забыл, что им, кроме всего прочего, нужно отбывать наказание. Он думал, Гермиона начнет жаловаться, что из-за этого потеряет время, необходимое для занятий, но та не произнесла ни слова. Как и Гарри, она считала, что наказание справедливо.
В одиннадцать вечера они попрощались с Роном в гриффиндорской гостиной и, захватив Невилля, спустились в вестибюль. Филч был уже там – как и Малфой. Гарри совсем забыл, что Малфой тоже получил взыскание.
Следуйте за мной, - рявкнул Филч, зажигая лампу и выводя детей из замка.
Ну что, теперь будете хорошенько думать, прежде чем нарушать школьные правила, а? – он злобно скосил глаза. – Да-да… тяжелый труд и сильная боль – вот лучшие учителя, если вы спросите мое мнение… Жаль, что отменили прежнюю систему наказаний… Подвесить бы вас за руки к потолку на пару деньков, у меня ведь и цепи сохранились, я их держу в порядке, смазываю маслом, вдруг снова понадобятся… М-да… Ну, пошли, что ли… и не вздумайте убежать, от этого вам только хуже будет.
Они пересекали темный двор. Невилль всхлипывал. Гарри гадал, какое же наказание их ждет. Наверное, что-то действительно ужасное, иначе Филч не был бы так доволен.
Луна была яркая, но из-за облаков, набегавших на нее, маленькая процессия то и дело погружалась в кромешную темноту. Впереди, Гарри видел освещенные окна хижины Огрида. Потом они услышали отдаленный крик:
Это ты, Филч? Давай поспешай, пора б уж и начать.
Гарри немного приободрился; если им предстоит поработать с Огридом, может быть, все не так плохо. Должно быть, его чувства отразились у него на лице, потому что Филч процедил:
Ты, видимо, думаешь, что вы будете валять дурака с этим пугалом? Ошибаешься, парень – вы пойдете в лес и – поправьте меня, если я ошибаюсь – вам вряд ли удастся вернуться оттуда целыми и невредимыми.
Тут Невилль громко застонал, а Малфой остановился как вкопанный.
В лес? – переспросил он, причем голос его звучал отнюдь не так равнодушно, как обычно, - Нам туда ночью нельзя – там всякие эти… оборотни.
Невилль вцепился в рукав Гарриной робы и издал задушенный хрип.
А это уж ваши проблемы, – ответил Филч, источая злобную радость. – Надо было раньше думать об этих… оборотнях.
Навстречу из темноты быстрой походкой вышел Огрид, за ним по пятам следовал Клык. Огрид нес в руках большой арбалет, а через плечо у него висел колчан со стрелами.
Наконец-то, - сказал он. – Жду-пожду, уж полчаса целых. Гарри, Гермиона – вы в порядке?
Нечего с ними нянчиться, Огрид, - ледяным тоном заметил Филч, - в конце концов, они здесь для наказания, а не для дружеской беседы.
Потому ты и опоздал, да? – Огрид неодобрительно нахмурился. – Морали читал? Не твоя это забота. Сделал свое дело и гуляй. Дальше я сам их поведу.
Вернусь на рассвете, - ответил Филч, - за тем, что от них останется, - добавил он гнусно, а затем повернулся и пошел обратно в замок, и в темноте долго было видно, как подпрыгивает лампа у него в руке.
Малфой повернулся к Огриду.
Я не пойду в лес, - заявил он, и Гарри с удовлетворением уловил в его голосе панические нотки.
Придется, коли хочешь остаться в «Хогварце», - свирепо ответил Огрид. – Напакостил – умей отвечать.
Ходить в лес – работа служителей, ученикам не полагается этого делать! Я думал, нас заставят что-нибудь переписывать! Да если бы мой отец знал, чем меня вынуждают заниматься, он бы…
Знаешь чего, уж такой у нас тут порядок, в «Хогварце», - зарычал Огрид, - Скажите на милость, переписывать! Толк-то в этом какой! Придется сделать что-нибудь полезное или уж убираться отсюда. А если твоему папаше больше нравится, чтоб тебя выгнали, так ступай назад и собирай шмотки, понял? Давай!
Малфой не пошевелился. Он гневно смотрел Огриду в лицо, но очень скоро опустил глаза.
То-то, - сказал Огрид, - а сейчас, слушайте сюда. Чего мы сегодня будем делать, очень опасно. Я не хочу, чтоб вы рисковали жизнью. Идите-ка сюда на минуточку.
Он подвел их к самому краю леса и, подняв лампу повыше, осветил узкую, петляющую тропинку, терявшуюся между толстых черных стволов. Ребята заглянули в лес, и легкий ветерок зашевелил им волосы.
Глядите, - проговорил Огрид. – Видите на земле? Светится? Серебряная такая? Это кровь единорога. Кто-то ранил единорога… Второй раз за неделю. Прошлую среду уже нашел одного мертвого. Сейчас нам надо постараться отыскать беднягу. Может, удастся спасти.
А если тот, кто ранил единорога, найдет нас первым? – спросил Малфой, не в силах скрыть владевший им страх.
Тут в лесу нет ничего такого, чтоб навредить вам, ежели будете держаться возле меня или Клыка, - успокоил Огрид. – И не сходите с дорожки. Так. Делимся на две группы и идем по следу в разные стороны. Кровь вон повсюду, где-то здесь он и крутится со вчерашнего дня.
Я пойду с Клыком, - поспешно заявил Малфой, глядя на острые зубы пса.
Ладно, - согласился Огрид, – только предупреждаю, он – трусло страшное. Значит, Гарри и Гермиона идут со мной, а Драко и Невилль – с Клыком. Теперь – кто найдет единорога, высекает зеленые искры, договорились? Достаньте-ка палочки и потренируйтесь – вот так, молодцы – а ежели кому понадобится помощь, пускай высекает красные, и мы его отыщем – короче, будьте осторожны – двинулись.
Лес был черен и молчалив. Пройдя совсем немного, они достигли развилки. Гарри, Гермиона и Огрид пошли влево, а Малфой, Невилль и Клык – вправо.
Они шли молча, глядя под ноги. Тут и там лунный луч, пробивающийся сквозь ветви деревьев, зажигал серебристо-голубым светом кровь единорога на опавшей листве.
Гарри увидел, что Огрид сильно озабочен.
А может оборотень убивать единорогов?
Не с такой скоростью, - ответил Огрид. – Единорога словить не так-то просто, в них могучая колдовская сила. Я вообще никогда раньше не видал раненного единорога.
Они миновали замшелый пень. Гарри услышал, как где-то струится вода; должно быть, неподалеку протекал ручей. На вьющейся тропинке то и дело попадалась кровь единорога.
Ты как, Гермиона? – шепотом спросил Огрид. – Не боись, он не мог зайти далеко, раз так сильно ранен, а значит, мы сможем его… ПРЯЧЬТЕСЬ ЗА ТО ДЕРЕВО!
Огрид сгреб детей в охапку, с невероятной скоростью уволок их с тропинки и спрятал за могучим дубом. Он достал стрелу, вставил ее в арбалет и поднял оружие, в любую минуту готовый выстрелить. Все трое замерли, прислушиваясь. Кто-то или что-то бесшумно передвигалось по сухой листве совсем рядом: звук был такой, как будто полы длинного платья легко метут по земле. Огрид прищурился, вглядываясь в темноту, откуда вилась дорожка, но через несколько секунд звук затих.
Так и знал, - пробормотал Огрид, - есть тут кой-чего, чему быть не положено.
Это оборотень? – спросил Гарри.
Нет, никакой это не оборотень и никакой не единорог, - мрачно ответил Огрид. – Ну, чего ж, ступайте за мной, только теперь уж поосторожней.
Они пошли потише, прислушиваясь к малейшему шороху. Вдруг впереди, на полянке, что-то промелькнуло – определенно что-то живое.
Кто там? – крикнул Огрид. – Покажись – я вооружен!
И на полянке появился – человек или конь? До пояса, человек, с рыжими волосами и бородой, но ниже пояса у него было лоснящееся гнедое лошадиное туловище, с длинным, рыжеватым хвостом. Гарри и Гермиона так и разинули рты от удивления.
А, это ты, Ронан, - с облегчением выдохнул Огрид. – Как дела?
Он подошел и поздоровался с кентавром за руку.
Добрый тебе вечер, Огрид, - ответил Ронан. У него оказался глубокий печальный голос. – Хотел меня застрелить?
Осторожность прежде всего, Ронан, - улыбнулся Огрид, похлопывая по арбалету. – Здесь у вас в лесу завелась какая-то пакость. Да, между прочим, это Гарри Поттер и Гермиона Грэнжер. Учатся у нас в школе. А это Ронан, ребятки. Кентавр.
Мы догадались, - слабым голосом ответила Гермиона.
Добрый вечер, - поздоровался Ронан. – В школе, значит? И что же вы там выучили, в школе?
Эммм….
Немножко всего, - скромно ответила Гермиона.
Немножко. Что ж, это уже кое-что. – вздохнул Ронан. Он запрокинул голову и поглядел на небо. – Марс сегодня яркий.
Ага, - ответил Огрид, тоже запрокидывая голову. – Слушай, хорошо, что мы тебя встретили, Ронан, потому тут где-то раненный единорог… Ты ничего не видал?
Ронан ответил не сразу. Он долго не мигая смотрел вверх, а потом снова вздохнул.
Невинные всегда становятся первыми жертвами, - проговорил он. – Так всегда было и всегда будет.
Ага, - не возражал Огрид. – Но ты чего-нибудь видал, Ронан? Чего-нибудь необычного?
Марс сегодня яркий, - повторил Ронан, не обращая внимания на нетерпеливые взгляды Огрида. – Необычно яркий.
Ага, но я-то говорю про необычное здесь, ближе к земле, - пояснил Огрид. – Значит, ты ничего не замечал.
И снова, Ронан помедлил прежде чем дать ответ. Наконец, он изрек:
В лесу таится много секретов.
Шевеление за деревьями заставило Огрида опять вскинуть арбалет, но это оказался всего лишь еще один кентавр, черноволосый и вороной, более дикого вида, чем Ронан.
Привет, Бейн, - сказал Огрид. – Все в порядке?
Добрый вечер, Огрид, надеюсь, ты здоров.
Здоров, здоров. Слушай, я уж поспрашал Ронана… Может, ты видал чего-нибудь необычного последние дни? Единорога ранили – слыхал про это?
Бейн подошел и встал рядом с Ронаном. Посмотрел на небо.
Марс сегодня яркий, - просто ответил он.
Знаю, - слегка раздражился Огрид. – Ладно, ежели из вас кто чего увидит, скажите мне, хорошо? А мы потопали.
Гарри и Гермиона пошли вслед за ним, поминутно оглядываясь через плечо на кентавров, пока те не скрылись за деревьями.
Никогда, - сказал Огрид теперь уже с нескрываемым раздражением, - не добьешься прямого ответа от кентавра. Астрономы, понимаешь. Ежели чего ближе луны, оно им до лампочки.
А их много тут? – спросила Гермиона.
Да немало… Они вообще держатся особняком, но всегда придут, ежели мне охота словцом перекинуться. Они, кентавры, умные, между прочим… все знают… только не говорят…
А сначала, как ты думаешь, мы тоже слышали кентавра? – спросил Гарри.
Разве звук был как у копыт? Не-а, я так скажу: это и был тот, кто убивает единорогов, и я ничего подобного раньше не слыхал.
Они пробирались между тесно стоящими, черными деревьями. Гарри все время нервно оглядывался через плечо. Его преследовало крайне неприятное чувство, что за ними следят. Он был страшно рад, что рядом Огрид вместе с его арбалетом. Они только что миновали очередной поворот, как вдруг Гермиона схватила Огрида за руку.
Огрид! Смотри! Красные искры, наши попали в беду!
Вы оба два ждите здесь! – на бегу проорал Огрид. – Оставайтесь на тропинке, я за вами приду!
Они услышали, как он крушит молодую поросль, и остались стоять глядя друг на друга, перепуганные. В конце концов все звуки замерли, кроме тихого шуршания листвы над головами.
Как ты думаешь, их не ранили? – прошептала Гермиона.
Если ранен Малфой, плевать, но вот если что-нибудь случится с Невиллем… Ведь это же мы его втравили.
Мучительно тянулись минуты. Слух у ребят обострился до предела. Гарри улавливал малейший вздох ветра, тишайший хруст веточки. В чем дело? Где остальные?
Наконец, громкий треск возвестил о прибытии Огрида. За ним брели Малфой, Невилль и Клык. Огрид просто дымился от злости. Оказывается, Малфой, шутки ради, схватил Невилля сзади, тот испугался и послал красные искры.
Теперь будет большая удача, если мы вообще хоть чего-нибудь поймаем, такого вы шуму понаделали. Так. Давайте меняться. Невилль, остаешься со мной и Гермионой, а ты, Гарри, пойдешь с Клыком и этим идиотом. Извини, - добавил Огрид шепотом на ухо Гарри, - тебя ему трудней будет напугать, а нам надо дело сделать.
Таким образом, Гарри отправился в неизведанную темень вместе с Малфоем и Клыком. Они шли почти полчаса, все глубже и глубже в лес, до тех пор, пока дорожка не сделалась практически непроходимой, так густо росли деревья. Гарри показалось, что земля здесь более обильно полита кровью. Ее как будто расплескали из ведра. Должно быть, несчастное создание металось от боли, задевая все вокруг. Сквозь густо переплетенные ветви древнего дуба Гарри увидел впереди прогалину.
Смотри, - пробормотал он, протягивая руку, чтобы остановить Малфоя.
На земле сияло нечто ярко-белое. Тихо-тихо мальчики подошли ближе.
Это действительно был единорог, и он был мертв. Никогда еще Гарри не доводилось видеть такого красивого и такого печального зрелища. Животное застыло в той позе, в которой упало на землю, длинные, стройные ноги странно торчали в стороны, а красивая голова светилась жемчужным светом на фоне черной опавшей листвы.
Гарри осторожно подошел еще на один шаг поближе, и в этот момент влажный, скользящий звук заставил его замереть на месте. Кусты на краю прогалины зашевелились… Потом, откуда-то из темноты, выползла фигура в капюшоне, похожая на крадущегося зверя. Гарри, Малфой и Клык застыли на месте как окаменевшие. Скрытое плащом существо подошло к единорогу, наклонило голову над раной в боку животного и стало пить его кровь.
ААААААААА!
Малфой издал отчаянный вопль и побежал – и то же самое сделал Клык. Существо под капюшоном подняло голову – кровь единорога капала с подбородка – и взглянуло Гарри прямо в глаза. Потом поднялось на ноги и решительно направилось к мальчику – а тот не смел пошевелиться от страха.
Вдруг его голову пронзила адская боль. Ничего подобного он еще никогда не ощущал; казалось, шрам горит огнем. Полуослепший, Гарри отшатнулся. Сзади послышался стук копыт. Кто-то подлетел галопом и, перемахнув через Гарри, атаковал фигуру в плаще.
Боль во лбу стала такой сильной, что Гарри упал на колени. Понадобилась минута или две, чтобы приступ прошел. Когда Гарри смог поднять глаза, фигура уже исчезла. Над ним стоял кентавр, но не Ронан и не Бейн; этот выглядел помоложе, у него были светлые волосы и тело белой масти.
С тобой все в порядке? – спросил кентавр, помогая Гарри подняться на ноги.
Да – спасибо – а что это было?
Кентавр не ответил. У него были поразительные голубые глаза – два бледных сапфира. Он внимательно осмотрел Гарри, и взгляд его задержался на шраме, побагровевшем и отчетливо проступившем на лбу.
Ты – мальчик Поттер, - сказал кентавр, - тебе лучше пойти к Огриду. В это время суток лес небезопасен – особенно для тебя. Ты умеешь ездить верхом? Так будет быстрее всего.
Меня зовут Фиренце, - добавил кентавр, опускаясь на передние ноги, чтобы Гарри мог вскарабкаться к нему на спину.
С другой стороны прогалины снова раздался стук галопирующих копыт. Из чащи на прогалину ворвались Ронан и Бейн, вздымающиеся бока лоснились от пота.
Фиренце! – прогрохотал голос Бейна. – Что я вижу! У тебя человек на спине? Как ты мог пасть так низко? Ты уподобился обычному мулу!
А ты понимаешь, кто это такой? – спросил Фиренце. – Это мальчик Поттер. Чем быстрее он покинет лес, тем лучше.
Что ты ему рассказал? – грозно проревел Бейн. – Помни, Фиренце, мы поклялись не вмешиваться в волю провидения. Разве ты не прочел в движении планет, что должно произойти?
Ронан нервно топтался на месте.
Я уверен, Фиренце хотел как лучше, - сказал он печально.
Бейн в ярости брыкнул задними ногами.
Как лучше! А какое это к нам имеет отношение? Кентавров касается только то, что предсказано! И не наше дело ходить под седлом как ишаки!
Неожиданно Фиренце в гневе припал на задние ноги, и Гарри пришлось схватиться за его плечи, чтобы не упасть.
Ты что, не видел этого единорога? – рассерженно закричал он Бейну. – Ты не понимаешь, почему его убили? Или планеты скрыли от тебя этот секрет? Против того, кто скрывается в нашем лесу, я буду бороться даже бок о бок с людьми, если понадобится.
И, развернувшись, Фиренце поскакал прочь. Гарри вцепился в него изо всех сил, и они понеслись сквозь заросли, оставив Ронана и Бейна далеко позади.
Гарри совершенно ничего не понимал.
Почему Бейн так рассердился? – спросил он. – И от чего это вы меня спасаете?
Фиренце пошел шагом, велев Гарри пригибать голову, чтобы не наткнуться на низко свисающие ветви, но на вопрос не ответил. Они пробирались между деревьев, и молчание длилось так долго, что Гарри было подумал – Фиренце больше не хочет с ним разговаривать. Однако, оказавшись среди особенно густых зарослей, Фиренце вдруг остановился.
Гарри Поттер, знаешь ли ты, для чего используется кровь единорога?
Нет, - ответил Гарри, удивленный странным вопросом. – На зельеделии мы проходили только рога и хвостовые волоски.
Это потому, что убивать единорогов – чудовищное преступление, - сказал Фиренце. – На подобное злодейство способен пойти только тот, кому нечего терять, но кто хочет обрести все. Кровь единорога поможет остаться в живых, даже если ты окажешься на волосок от неминуемой гибели, но... очень дорогой ценой. Чтобы спасти себя, тебе придется погубить создание столь невинное и беззащитное, что, с того момента, как его кровь коснется твоих губ, жизнь твоя будет жизнью лишь наполовину, это будет жизнь проклятого существа.
Гарри смотрел на затылок Фиренце, отливавший серебром в лунном свете.
Но кто способен на такой отчаянный поступок? – вслух подумал он. – Чем быть навеки проклятым, лучше уж умереть.
Совершенно верно, - согласился Фиренце. – Но верно лишь в том случае, если нет возможности выпить кое-что еще – то, что вернет силу и власть – то, что дарует вечную жизнь. Мальчик Поттер, известно ли тебе, что спрятано в настоящий момент в стенах вашей школы?
Философский камень! Конечно же – Эликсир Жизни! Но я не понимаю, кто…
Неужели ты не знаешь никого, кто ждал долгие годы, чтобы вернуть себе власть, кто цеплялся за жалкую жизнь в ожидании своего часа?
Железный кулак сжал сердце мальчика. В шелесте листвы он будто бы вновь услышал слова Огрида, сказанные той ночью, когда они впервые встретились: «Которые говорят, помер. Чушь собачья! Я так скажу, в нем уж и человеческого-то не было ничего, чтоб помереть».
Вы имеете в виду, - застывшим голосом выдавил из себя Гарри, - что это Воль…
Гарри! Гарри, с тобой все в порядке?
К ним по дорожке бежала Гермиона. Огрид, пыхтя, трусил рядом с ней.
Все отлично, - механически ответил Гарри, вряд ли понимая, что говорит, - Огрид, единорог умер, он там, на поляне.
Здесь я тебя покину, - проговорил Фиренце, в то время как Огрид поспешил к единорогу. – Здесь ты в безопасности.
Гарри соскользнул у него со спины.
Удачи тебе, Гарри Поттер, - пожелал Фиренце. – И раньше бывало, что рассказанное планетами понималось неправильно, даже кентаврами. Надеюсь, это именно такой случай.
Он повернулся и, оставив дрожащего Гарри позади себя, сдержанной рысью поскакал к лесу.
Ожидая возвращения друзей, Рон заснул в общей гостиной. Он выкрикнул что-то о нарушении квидишных правил, когда Гарри затормошил его, чтобы разбудить. За какие-то секунды, однако, Рон совершенно проснулся и вместе с Гермионой стал слушать рассказ Гарри о том, что произошло в лесу.
Гарри был не в состоянии сесть. Он ходил взад-вперед перед камином. Его все еще трясло.
Злей охотится за камнем для Вольдеморта… а Вольдеморт отсиживается в лесу… а мы все это время думали, что Злей всего-навсего хочет разбогатеть…
Прекрати называть его по имени! – воскликнул Рон испуганным шепотом, словно боялся, что Вольдеморт их услышит.
Гарри не обратил внимания.
Фиренце меня спас, но он не должен был этого делать… Бейн страшно рассердился… Он сказал, нельзя вмешиваться в предсказания планет… Наверное, планеты показали, что Вольдеморт возвращается… Бейн считает, что Фиренце не должен был мешать Вольдеморту убить меня… Думаю, это они тоже прочли по звездам.
Да прекратишь ты называть его по имени! – прошипел Рон.
Теперь мне остается только ждать, когда Злей добудет камень, - лихорадочно говорил Гарри, - тогда Вольдеморт сможет выйти из леса и прикончить меня… Что ж, хотя бы Бейн будет доволен.
Гермиона сидела с перепуганным видом, но все же постаралась утешить Гарри:
Гарри, все говорят, что Думбльдор – единственный, кого боится Сам-Знаешь-Кто. Пока Думбльдор рядом, Сам-Знаешь-Кто не осмелится тебя тронуть. И потом, кто сказал, что предсказания кентавров всегда верны? Это же как гадание или астрология, профессор Макгонаголл говорит, что это очень неточные отрасли магических наук.
Небо посветлело, а ребята все разговаривали. Спать они отправились совершенно выдохшимися и охрипшими. Однако, ночные сюрпризы еще не кончились.
Когда Гарри откинул одеяло, под ним оказался аккуратно свернутый плащ-невидимка. К плащу была приколота записка:
На всякий случай.
Глава шестнадцатая
В хранилище
Впоследствии, вспоминая это время, Гарри так и не смог толком понять, как же он все-таки умудрился сдать экзамены, несмотря на то, что жил в постоянном страхе и все время ждал, что в дверь вот-вот ворвется Вольдеморт. Но дни проходили за днями, а Пушок оставался на месте, живой и здоровый, за надежно запертой дверью.
Стояла удушающая жара, особенно в большом кабинете, где первоклассники сдавали письменные экзамены. По этому случаю детям выдали новые, заговоренные от списывания, перья.
Кроме письменных и устных, им пришлось также сдавать практические экзамены. Профессор Флитвик вызывал ребят в класс по одному, и каждый должен был заставить ананас протанцевать через весь стол. Профессор Макгонаголл внимательно наблюдала, как дети превращают мышь в табакерку – причем за красоту и изящество табакерки начислялись дополнительные баллы, а вот если у табакерки оставались, скажем, усы, то баллы, наоборот, вычитались. Злей на экзамене всех нервировал, расхаживал по классу и дышал в затылок, попробуй в таких условиях вспомнить состав зелья забвения.
Гарри старался изо всех сил. Ему, помимо прочего, приходилось постоянно преодолевать боль во лбу, не прекращавшуюся со времени похода в Запретный лес. Невилль считал, что Гарри страдает экзаменационным неврозом в тяжелой форме, потому что Гарри очень плохо спал, но в действительности это происходило из-за вернувшихся старых кошмарных снов, только теперь, в дополнение к прошлым ужасам, в них присутствовало таинственное существо под капюшоном, у которого по подбородку стекала кровь.
Рон и Гермиона беспокоились о камне куда меньше, чем Гарри, то ли потому, что они не видели того, что видел Гарри, то ли потому, что у них во лбу не пылал от боли шрам. Безусловно, их пугала самая мысль о Вольдеморте, но он не посещал их во сне, а кроме того, они так усердно занимались, что у них не оставалось времени на бесплодные раздумья о намерениях Злея или кого бы то ни было еще.
Подошел самый последний экзамен – история магии. Какой-то час, во время которого придется отвечать на вопросы о всяких там выживших из ума колдунах, изобретавших разную ерунду вроде самопомешивающихся котлов, а потом – свобода! Свобода в течение целой – восхитительной! – недели, после чего им объявят результаты экзаменов. Когда привидение профессора Биннза наконец-то произнесло долгожданные слова: «положите перья и скатайте пергамент», Гарри вместе с другими ребятами издал вопль восторга.
Все оказалось значительно проще, чем я думала, - сказала Гермиона, когда они влились в ликующую толпу на залитой солнцем лужайке перед школой, - кстати, мне было не обязательно учить ни про Кодекс Чести Молодого Оборотня от 1637 года, ни про восстание Эльфрика Энергичного.
Гермиона любила после экзаменов проверять ответы, но Рон сказал, что ему от этого станет дурно, поэтому они побрели к озеру и плюхнулись под дерево. Близнецы Уэсли вместе с Ли Джорданом дергали за щупальца гигантского кальмара, плескавшегося на теплой отмели.
Никаких больше занятий, - счастливым голосом проговорил Рон, растягиваясь на траве. – Не будь таким хмурым, Гарри, у нас есть целая неделя до того, как мы узнаем, что написали все неправильно! А пока можно ни о чем не думать.
Гарри потер лоб.
Хотел бы я знать, что все это значит! – в сердцах воскликнул Гарри. – Шрам ужасно болит... Это и раньше случалось, но никогда так часто, как теперь.
Сходи к мадам Помфри, - посоветовала Гермиона.
Я не болен, - попытался объяснить Гарри, - мне кажется, это предупреждение… Должно случиться что-то страшное…
Но Рона невозможно было встревожить, для этого было слишком жарко.
Гарри, расслабься, Гермиона права: пока Думбльдор рядом, с камнем ничего не может случиться. И потом, у нас нет никаких оснований думать, что Злей выведал, как пройти мимо Пушка. Ему уже один раз чуть не оторвали ногу, вряд ли он так сразу сунется еще. И скорее Невилль будет играть за сборную Англии, чем Огрид предаст Думбльдора.
Гарри кивнул, но он не мог избавиться от неясного ощущения, что забыл что-то сделать, что-то важное. Когда он попытался поделиться этим ощущением с друзьями, Гермиона сказала:
Это из-за экзаменов. Прошлой ночью я проснулась и повторила половину курса превращений, и только потом вспомнила, что этот экзамен мы уже сдали.
Гарри, однако, был уверен, что терзающее его беспокойство не имеет ничего общего с экзаменами. Он задумчиво наблюдал, как по яркому голубому небу к школе подлетает сова с запиской, зажатой в клюве. А вот ему письма приходят только от Огрида. Огрид никогда не предаст Думбльдора. Огрид никогда никому не скажет, как пройти мимо Пушка… никогда… но…
Со всей внезапностью, Гарри вскочил на ноги.
Ты куда? – сонно промычал Рон.
Я тут кое о чем подумал, - буркнул Гарри. Он сильно побледнел. – Надо срочно встретиться с Огридом.
Зачем? – пропыхтела на бегу Гермиона, старавшаяся поспеть за Гарри.
Тебе не кажется, что это немного странно? - Гарри карабкался вверх по заросшему травой склону, - Огрид мечтает о драконе, и ему неизвестно откуда подворачивается незнакомец, у которого как раз кстати в кармане оказывается яйцо? Покажи-ка мне хоть одного человека, который разгуливал бы с драконьим яйцом в кармане? Учитывая, что это против колдовских законов? Как удачно, что ему посчастливилось встретиться именно с Огридом, тебе не кажется? Почему я раньше этого не понял?
О чем это ты? – не понял Рон, но Гарри, не хуже всякого спринтера бежавший по двору к опушке леса, не ответил.
Огрид сидел в кресле перед хижиной; штанины и рукава у него были закатаны, и он лущил горох в огромную миску.
Приветик, - сказал он, улыбаясь. – Экзамены сдали? Может, чайку?
Да, давай, - попросил Рон, но Гарри перебил его.
Нет, мы торопимся. Огрид, мне нужно у тебя кое-что спросить. Помнишь ту ночь, когда ты выиграл Норберта в карты? Как выглядел тот незнакомец, с которым ты играл?
А я помню? – беззаботно бросил Огрид. – Он и плаща-то не снимал.
Он увидел перед собой три посерьезневших лица и поднял брови.
А чего, нормально, ничего необычного, в «Башке борова» полным-полно всякого чудного народу – это же деревенская пивная. Нелегальный торговец драконами, чего такого? Лица я не видал, он был в капюшоне.
Гарри обессилено сполз на землю возле миски с горохом.
А о чем ты с ним говорил, Огрид? Ты упоминал «Хогварц»?
Может, и упоминал… - Огрид нахмурился, припоминая. – Ага… Он спросил, чем я занимаюсь, ну, я сказал, я, дескать, тут привратником…Он спросил, за какими животными мне доводилось присматривать… Я назвал… Потом рассказал, как всегда хотел дракона… а потом… не помню точно, он ведь брал мне выпивку, еще и еще… Погодите-ка… Да, потом он сказал, что у него есть драконье яйцо и предложил сыграть на него в карты… но он хотел убедиться, что я смогу с драконом справиться, не хочу, говорит, чтобы его потом выкинули… Тогда я и сказал, мол, после Пушка мне никакой дракон не страшен…
А он – заинтересовался Пушком? – спросил Гарри, стараясь, чтобы его голос прозвучал спокойно.
Ну… да. Чего, разве много встретишь таких трехголовых псов, хоть бы и в «Хогварце»? Ну, я и сказал, Пушок – просто ласточка, если знаешь к нему подход: сыграй ему или спой, и он тут же засыпает…
Огрид внезапно пришел в ужас.
Я не должен вам этого говорить! – взорвался он. – Забудьте, чего я сказал! Эй – вы куда?
Гарри, Рон и Гермиона не произнесли ни слова, пока не остановились как вкопанные в вестибюле, который по сравнению с солнечным двором показался им мрачным и холодным.
Надо идти к Думбльдору, - решил Гарри. – Огрид рассказал незнакомцу, как пройти мимо Пушка, а ведь под плащом был либо Злей, либо Вольдеморт – ему не пришлось сильно напрягаться, раз он напоил Огрида. Надеюсь на одно – что Думбльдор нам поверит. Фиренце может подтвердить... Если Бейн ему разрешит, конечно. Где кабинет Думбльдора?
Они осмотрелись, будто ожидая увидеть указатель. Им никогда не говорили, где живет Думбльдор, и они ни разу не слышали, чтобы кого-то посылали к директору.
Нам надо… - начал Гарри, но тут в холле вдруг гулко прозвучал голос:
Что это вы трое тут делаете?
Это была профессор Макгонаголл с огромной стопкой книг в руках.
Мы хотим увидеть профессора Думбльдора, – сказала Гермиона – довольно храбро, как показалось Гарри и Рону.
Профессора Думбльдора? – переспросила профессор Макгонаголл так, словно хотеть увидеть его было по меньшей мере неприлично. – Зачем?
Гарри сглотнул – что же ответить?
Это секрет… вроде как, - сказал он, но немедленно пожалел об этом, ибо ноздри профессора Макгонаголл гневно раздулись.
Профессор Думбльдор уехал десять минут назад, - процедила она ледяным тоном. – Ему пришла срочная сова из Министерства Магии, и он незамедлительно вылетел в Лондон.
Уехал? – отчаянно закричал Гарри. – Сейчас?
Профессор Думбльдор – великий чародей, Поттер, и у него много срочных дел…
Но это важно!
Ваше сообщение, Поттер, важнее, чем Министерство Магии?
Понимаете… - начал Гарри, решив отбросить все предосторожности, - профессор… это касается философского камня…
Профессор Макгонаголл ожидала чего угодно, но только не этого. Книги выпали у нее из рук, и она даже не стала поднимать их.
Откуда вы знаете? – невнятно выговорила она.
Профессор, я думаю… то есть, я знаю, что Зл… что кое-кто хочет украсть камень. Мне нужно поговорить с профессором Думбльдором.
Она поглядела на него со смешанным выражением изумления и недоверия.
Профессор Думбльдор вернется завтра, - сказала она наконец. – Я не знаю, каким образом вы узнали про камень, но, даже если то, что вы говорите, правда, никто не может его украсть, он слишком хорошо защищен.
Но, профессор…
Поттер, я знаю, что говорю, - отрезала она, наклонилась и собрала упавшие книги. – Идите во двор и побудьте на солнышке.
Но дети не послушались.
Это произойдет сегодня, - заговорил Гарри, как только смог быть уверен, что профессор Макгонаголл его не слышит, - Злей собирается пробраться в хранилище сегодня ночью. Он уже знает все, что надо, и сегодня Думбльдор не сможет ему помешать. Это он послал записку, я уверен! В министерстве магии очень удивятся, когда увидят Думбльдора.
Но что мы можем…
Гермиона громко ахнула. Гарри и Рон резко обернулись.
За ними стоял Злей.
Добрый день, - сказал он ровным голосом.
Дети молча уставились на него.
Вам не следует находиться в помещении в такой чудесный день, - странная, кривая ухмылка появилась у него на лице.
Мы хотели… - начал Гарри, не имея ни малейшего представления о том, чего они могли бы хотеть.
Вам следует быть осторожнее, - предупредил Злей. – Если вы будете расхаживать с таинственным видом, то все подумают, что вы опять что-то затеваете. А ведь «Гриффиндор» больше не может себе позволить терять баллы, верно?
Гарри вспыхнул. Ребята повернулись и направились к выходу, а Злей крикнул вслед:
Имейте в виду, Поттер – еще одна ночная прогулка, и я лично прослежу за тем, чтобы вас исключили. Всего вам хорошего.
И он отправился в учительскую.
Оказавшись на крыльце, на каменных ступенях, Гарри повернулся к остальным.
Итак, вот что нам надо делать, - убедительно зашептал он. – Один из нас должен следить за Злеем – ждать возле учительской и, если он выйдет, пойти за ним. Это лучше сделать Гермионе.
Почему мне?
Это же очевидно, - объяснил Рон: – Ты всегда можешь притвориться, что ждешь профессора Флитвика. – Он заговорил писклявым голосом: - Ах, профессор Флитвик, я так волнуюсь, мне кажется, я ответила неправильно на вопрос 14б…
Прекрати, - рассердилась Гермиона, но согласилась пойти следить за Злеем.
А мы пойдем дежурить возле коридора на третьем этаже, - сказал Гарри Рону. – Пошли.
Но эта часть плана не сработала. Едва они подошли к двери, отделявшей Пушка от прочих помещений школы, как появилась профессор Макгонаголл, которая на сей раз вышла из себя.
Думаете, вас миновать труднее, чем целый вагон заклинаний! – взорвалась она. – Хватит заниматься ерундой! Если я только узнаю, что кто-то из вас снова оказался здесь, я сниму еще пятьдесят баллов с «Гриффиндора»! Да-да, Уэсли, с моего родного колледжа!
Гарри с Роном побрели в общую гостиную. Гарри только успел сказать: «По крайней мере, Гермиона будет знать, где Злей», как открылся портрет Толстой Тети и вошла Гермиона.
Гарри, прости, - захныкала она, - я ничего не могла сделать! Злей вышел и спросил, что я здесь делаю, а я сказала, жду Флитвика, тогда он привел Флитвика, и я только что от него вышла и не знаю, куда пошел Злей.
Ну что ж, вот и все, так? – потерянно сказал Гарри.
Друзья молча смотрели на него. Он был бледен, глаза лихорадочно блестели.
Я пойду и попробую украсть камень первым.
Ты с ума сошел! – закричал Рон.
Ни в коем случае! – закричала Гермиона. – После того, что сказали Злей и Макгонаголл? Тебя исключат!
НУ И ЧТО?! – заорал Гарри. – Вы что, не понимаете? Если Злей добудет камень, Вольдеморт вернется! Вы что, не слышали, каково это было, когда он чуть не захватил власть? Не будет никакого «Хогварца», откуда можно будет исключать! Он его сравняет с землей или превратит в школу черной магии. Что по сравнению с этим потеря баллов?! Или, может, вы считаете, что, если «Гриффиндор» получит кубок, он пощадит вас или ваших родных? Если меня поймают раньше, чем я добуду камень, что ж, значит, отправлюсь назад к Дурслеям и буду ждать, пока до меня доберется Вольдеморт – значит, умру несколько позже, чем планировалось, только и всего... Потому что я никогда не перейду к силам зла! Сегодня ночью я пойду в хранилище и ничто, слышите, ничто не остановит меня! Вольдеморт убил моих родителей, не забывайте об этом!
Его глаза сверкали.
Ты прав, Гарри, - сказала Гермиона тоненьким голоском.
Возьму плащ-невидимку, - решил Гарри. – Как удачно, что я получил его назад.
Но сможем ли мы под ним все втроем спрятаться? – усомнился Рон.
Все... втроем?
Брось, ты что думал, мы тебя одного отпустим?
Разумеется, нет, - живо отозвалась Гермиона. – Как ты собираешься добыть камень без нашей помощи? Я лучше пойду почитаю учебник, может быть, мне встретится что-нибудь нужное…
Но если мы попадемся, вас тоже исключат.
Меня, может, и нет, - мрачно произнесла Гермиона. – Флитвик сказал по секрету, что я по его предмету получила сто двенадцать процентов. Они не осмелятся меня так просто выкинуть.
После ужина они сидели, как на иголках, в креслах общей гостиной. Никто их не трогал; да и, собственно, гриффиндорцам не о чем было говорить с Гарри. Сегодня он впервые не находил это огорчительным. Гермиона лихорадочно листала конспекты, надеясь случайно напасть на заклятие, которое им вскоре предстояло попытаться снять. Рон и Гарри почти не разговаривали. Оба обдумывали предстоящее опасное приключение.
Постепенно народ разошелся спать, и комната опустела.
Пора бы взять плащ, - пробормотал Рон, после того как последним, потягиваясь и зевая, удалился Ли Джордан. Гарри взбежал по лестнице в неосвещенную спальню. Он достал плащ и тут ему на глаза случайно попалась флейта, подаренная Огридом на Рождество. Гарри положил ее в карман, чтобы усыплять Пушка – он был что-то не расположен петь.
И поспешил назад в гостиную.
Давайте-ка примерим плащ и посмотрим, закрывает ли он нас всех троих – а то если Филч увидит, что по коридору сама по себе разгуливает нога …
А что это вы тут делаете? – раздался голос из противоположного угла комнаты. Из-за кресла показался Невилль, с зажатым в руке Тревором – свободолюбивой жабой.
Ничего, Невилль, ничего такого, - сказал Гарри, лихорадочно пряча плащ за спиной.
Невилль внимательно посмотрел на виноватые лица одноклассников.
Опять! – воскликнул он.
Нет-нет-нет, - заверила его Гермиона. – Ничего подобного. А почему ты не идешь спать, Невилль?
Гарри быстро глянул на высокие напольные часы возле двери. Они не могли себе позволить терять время – может быть, уже в эту самую минуту Злей усыпляет Пушка.
Вам нельзя выходить, - сказал Невилль, – вас опять поймают. И у «Гриффиндора» опять будут неприятности.
Ты не понимаешь, - внушительным тоном проговорил Гарри. – Это очень важно.
Невилль, однако, был полон железной решимости пойти на крайние меры, лишь бы не допустить нарушения правил.
Я вас не выпущу, - заявил он, довольно расторопно оказавшись у дыры за портретом. – Я – я буду драться!
Невилль, - разозлился Рон, - отойди от портрета и не будь идиотом…
Не смей называть меня идиотом! – крикнул Невилль. – Я считаю, что вы нарушили уже достаточно правил! И вы сами говорили, что я должен бороться!
Да, но только не с нами, - в изнеможении попытался объяснить Рон. – Невилль, ты не понимаешь, что делаешь.
Он сделал шаг к Невиллю, и тот выронил Тревора, который немедленно скакнул в темноту.
Ну давай, ударь меня! – Невилль поднял сжатые кулачки. – Я готов!
Гарри повернулся к Гермионе.
Сделай что-нибудь, - попросил он в отчаянии.
Гермиона шагнула вперед.
Невилль, - сказала она. – Я очень, очень сожалею.
Она подняла волшебную палочку.
Петрификус Тоталус! – выкрикнула она, указывая на Невилля.
Руки Невилля как будто пристегнулись к бокам. Ноги сощелкнулись вместе. Все его тело окостенело, он покачнулся на месте и затем ровно, как доска, упал на лицо.
Гермиона подбежала и перевернула его. Челюсти Невилля были сжаты, говорить он не мог. Одни только глаза в ужасе вращались.
Что ты с ним сделала? – прошептал Гарри.
Полный Телобинт, - несчастным голосом произнесла Гермиона. – Ох, Невилль, мне так жаль.
Мы должны это сделать, Невилль, но объяснять некогда, - Рон перешагнул через Невилля и закрылся плащом-невидимкой.
И все же Невилль, бревном лежащий на полу, казался не слишком хорошим предзнаменованием. В том нервозном состоянии, в котором находились ребята, в каждой встреченной по дороге статуе им мерещился Филч, в каждом отдаленном порыве ветра – Дрюзг, кидающийся с высоты.
Дойдя до подножия первой же лестницы, они увидели миссис Норрис, лениво прохаживающуюся по площадке наверху.
Давай дадим ей пинка, хоть один разочек! – шепнул Рон на ухо Гарри, но тот только потряс головой. Когда они осторожно обогнули миссис Норрис, она обратила к ним свои глаза-фонари, но ничего не сделала.
Больше им никто не попадался, пока они не дошли до лестницы на третий этаж. Над ступеньками в середине пролета в воздухе болтался Дрюзг, он вытягивал ковровую дорожку, так, чтобы на ней легко было споткнуться.
Кто тут? – вдруг спросил Дрюзг, когда дети поравнялись с ним. Он сузил злобные черные глазки. – Хоть и не вижу, а знаю, что ты здесь. Ты упырька? Или привиденька? Или учениська?
Он взмыл повыше и закружил в воздухе, пристально вглядываясь в то место, где стояли ребята.
Позову-ка я Филча, а то расползалось тут всякое невидимое…
Гарри пришла в голову неожиданная мысль.
Дрюзг, - хрипло прошептал он, - Кровавый Барон имеет основания сохранять инкогнито.
От испуга Дрюзг чуть не свалился на пол. Но вовремя спохватился и завис в метре над ступеньками.
Прошу прощения, Ваше Кровейшество, мистер Барон, - залебезил полтергейст. – Не признал, не признал – не заметил – конечно, не заметил, ведь вы же невидимы – простите старому глупому Дрюзику его глупую шутку, сэр.
У меня здесь дело, Дрюзг, - прокаркал Гарри. – Держись подальше от этого места сегодня ночью.
Разумеется, сэр, конечно, сэр, - пообещал Дрюзг, снова взвиваясь вверх, - надеюсь, ваше дело пройдет удачно, сэр, не смею больше беспокоить, сэр...
И он умчался.
Гениально, Гарри! – шепнул Рон.
Через пару секунд они уже стояли перед входом в коридор на третьем этаже – а дверь уже была приоткрыта.
Что ж, так оно и есть, - тихо сказал Гарри. – Злей уже прошел мимо Пушка.
Казалось, что, только увидев открытую дверь, они впервые задумались над тем, что их ждет. Под плащом Гарри повернулся к своим спутникам.
Если вы хотите вернуться, я не буду осуждать вас, - заверил он. – Можете взять плащ, мне он больше не нужен.
Не дури, - сказал Рон.
Мы идем с тобой, - сказала Гермиона.
Гарри толкнул дверь. Она со скрипом распахнулась. До их слуха донеслось низкое, глухое ворчание. Все три собачьих носа обратились к вошедшим и стали усиленно принюхиваться, хотя пес и не мог их видеть.
Что это у него около лап? – прошептала Гермиона.
Похоже, арфа, - ответил Рон. – Наверное, Злей оставил.
Пес, видимо, просыпается, как только перестаешь играть, - сказал Гарри. – Ну, что ж, приступим…
Он поднес флейту Огрида к губам и подул. Раздавшиеся звуки трудно было назвать мелодией, но с первой же ноты глаза животного стали закрываться. Гарри почти не переводил дыхания. Постепенно, собака перестала рычать, начала перебирать лапами, потом колени у нее подогнулись и, наконец, она свалилась набок в глубоком сне.
Не переставай играть, - предупредил Рон. Они осторожно выскользнули из-под плаща и поползли к люку в полу. По мере приближения к трем гигантским спящим головам, они все сильнее чувствовали горячее и отнюдь не благовонное собачье дыхание.
Кажется, мы сможем открыть люк, - сказал Рон, заглядывая через голову пса. – Хочешь пойти первой, Гермиона?
Нет, не хочу!
Ладно. – Рон стиснул зубы и осторожно перешагнул через лапу. Затем наклонился и потянул за кольцо, вделанное в крышку люка. Дверца распахнулась.
Что там? – тревожно спросила Гермиона.
Ничего – все черное – никакой лестницы, придется прыгать.
Гарри, усердно дудевший на флейте, помахал Рону, чтобы привлечь его внимание и указал на себя.
Ты хочешь пойти первым? Уверен? – спросил Рон. – Я не знаю, какая там глубина. Передай флейту Гермионе, чтобы пес не проснулся.
Гарри передал флейту. Во время секундной паузы пес успел заворочаться и заворчать, но, лишь только Гермиона начала играть, снова глубоко заснул.
Гарри перебрался через собаку и заглянул в люк. Никаких признаков дна.
Держась за края, Гарри стал осторожно опускаться вниз, пока не повис на кончиках пальцев. Тогда он посмотрел на Рона и сказал:
Если со мной что-то случится, не спускайтесь за мной. Идите прямо в совяльню и шлите сову Думбльдору, хорошо?
Хорошо, - пообещал Рон.
Тогда увидимся через минуту – я надеюсь.
И Гарри отпустил руки. Он стал падать вниз, вниз, вниз в холодную, влажную тьму. Наконец…
ПЛЮХ. С забавным, приглушенным нежным хрустом он приземлился на что-то мягкое. Он сел и пошарил вокруг, глаза его еще не привыкли к темноте. Кажется, он упал на какое-то растение.
Порядок! – крикнул он, обращая лицо к окошечку света размером с почтовую марку – это было отверстие люка наверху, - здесь мягко, прыгайте!
Рон сразу же прыгнул. Он приземлился, растянувшись рядом с Гарри.
Что это за штука? – были его первые слова.
Не знаю, какое-то растение. Должно быть, специальная подстилка, чтобы прыгать.
Вдалеке смолкла музыка. Раздался громкий лай, но Гермиона успела прыгнуть. Она приземлилась с другой стороны от Гарри.
Мы, наверное, на глубине нескольких миль под школой, - сказала она.
Как удачно, что здесь это растение, - отозвался Рон.
Удачно! – взвизгнула Гермиона. – Да вы посмотрите на себя!
Она вскочила на ноги и стала прорываться к сырой стене. Ей пришлось бороться, потому что в тот самый миг, как она приземлилась, ползучие стебли растения начали опутывать ее лодыжки. Что же касается Гарри с Роном, то они и не заметили, а их ноги давно уже были крепко оплетены.
Гермионе удалось освободиться раньше, чем растение сумело как следует вцепиться в нее. И теперь она в ужасе смотрела, как мальчики отчаянно сражаются с лианами, отдирая их от себя, но, чем больше они метались, тем крепче и быстрее растение оплетало их.
Не шевелитесь! – приказала Гермиона. – Я знаю, что это такое – это Сети Дьявола!
Какое счастье, теперь мы знаем, как оно называется, можно умереть спокойно, - раздраженно прохрипел Рон, отклоняясь назад, чтобы защитить свою шею от коварных стеблей.
Тихо! Я пытаюсь вспомнить, как его убить! – прикрикнула Гермиона.
Тогда поторопись, я уже не могу дышать! – сипло выдохнул Гарри, отдирая ветви от груди.
Сети Дьявола, Сети Дьявола… что же говорила Спаржелла? Оно любит темноту и влагу…
Значит, зажги огонь! – задыхался Гарри.
Да – конечно – но тут же нет дров! – выкрикнула Гермиона, ломая руки.
ТЫ С УМА СОШЛА? – возопил Рон. – ВЕДЬМА ТЫ ИЛИ КТО?
Конечно! – обрадовалась Гермиона; и она стегнула палочкой, помахала ею, пошептала что-то, и направила на растение мощные языки голубого пламени, такого же, каким поджигала Злея. Через пару секунд мальчики почувствовали, что лианы ослабили хватку и попятились от огня и света. Корчась и извиваясь, Сети Дьявола постепенно отпускали их, и вскоре Гарри с Роном освободились.
Как хорошо, что ты была внимательна на гербологии, - Гарри встал рядом с Гермионой у стены и принялся отирать пот со лба.
Ага, - сказал Рон, - и как хорошо, что Гарри не теряется в трудную минуту – «нет дров», скажите, пожалуйста.
Нам сюда, - Гарри показал на каменный тоннель, который, собственно, был единственной дорогой вперед.
Кроме своих шагов, они слышали только, как на пол, стекая с очень влажных стен, тихо падают капли воды. Тоннель уходил вниз, и Гарри невольно вспомнил «Гринготтс». Сердце его упало, когда он вспомнил, что волшебный банк охраняется драконами. Если им встретится дракон, взрослый дракон – и Норберта-то было больше чем достаточно…
Слышишь? – шепнул Рон.
Гарри прислушался. Откуда-то сверху доносился шелест и клекот.
Думаешь, это привидение?
Не знаю… Больше похоже на шорох крыльев.
На выходе их тоннеля перед ними открылся ярко освещенный зал с высоким сводчатым потолком. Зал кишел маленькими, алмазно сверкающими птичками, они беспорядочно носились туда-сюда, летали, порхали. В противоположной стене была тяжелая дубовая дверь.
Они нападут, если мы пройдем через зал? – спросил Рон.
Может быть, - ответил Гарри. – На вид они неопасные, но, думаю, если набросятся все вместе … что ж, выбора все равно нет… я побежал.
Глубоко вдохнув и закрыв лицо руками, Гарри стрелой полетел через зал. Он ждал, что в него вот-вот вонзятся острые клювики и стальные коготки, но ничего подобного не произошло. Он вполне благополучно добрался до двери. Потянул за ручку, но дверь оказалась заперта.
Его спутники последовали за ним. Они тянули и толкали, но дверь не поддалась, даже когда Гермиона испробовала «Аллоомору».
Что теперь? – поинтересовался Рон.
Эти птички… они ведь не могут быть просто так… - задумалась Гермиона.
Они стояли и смотрели, как птицы носятся у них над головой, сверкая... Сверкая?
Это не птицы! – вдруг выкрикнул Гарри. – Это ключи! Ключи с крылышками – взгляните внимательнее! А следовательно… - он осмотрелся вокруг, пока его друзья вглядывались в ключи. – Есть! Смотрите – метлы! Мы должны поймать ключ от этой двери!
Но ключей сотни!
Рон осмотрел замок.
Тут нужен большой, старомодный ключ – скорее всего, серебряный, такой, как ручка.
Все схватили по метле, взмыли в воздух и с разгону врезались в самую сердцевину стаи. Но, сколько дети не махали и не хватали, заколдованные ключи шныряли столь быстро, что поймать их не было никакой возможности.
И все же Гарри не зря был самой молодой Ищейкой столетия. Он обладал даром сразу находить взглядом то, чего другие не видели. Поразмахивав с минуту руками в водовороте разноцветных перьев, он углядел массивный серебряный ключ с крылом, свернутым набок – как будто недавно его уже ловили и грубо запихивали в замочную скважину.
Вот он! – завопил Гарри. – Вот тот, большой – там – нет, там – с ярко-голубыми крыльями – перья смяты набок.
Рон понесся в направлении, которое указал Гарри, врезался в потолок и чуть не упал с метлы.
Окружайте его! – крикнул Гарри, не сводя глаз с ключа с поврежденным крылом. – Рон, заходи сверху – Гермиона, оставайся внизу и не пускай его – а я попробую поймать. Ну, давайте – ДАВАЙТЕ!
Рон нырнул, Гермиона ракетой взмыла вверх, ключ увернулся от обоих; Гарри ринулся за ним; ключ с дикой скоростью полетел к стене, Гарри наклонился вперед и со страшным звуком пригвоздил жертву. По залу разнеслись восторженные вопли Рона и Гермионы.
Они быстро приземлились, и Гарри побежал к двери с ключом, отчаянно вырывавшимся из рук. В тот момент, когда замок щелкнул и открылся, ключ упорхнул с видом весьма потрепанным, ведь его ловили уже дважды.
Готовы? – спросил Гарри, положив ладонь на ручку двери. Друзья кивнули. Гарри открыл дверь.
В следующем зале было так темно, что сначала дети ничего не увидели. Но, когда они осторожными шажками вошли внутрь, комната неожиданно заполнилась светом, и перед ними открылось поразительное зрелище.
Они стояли на краю огромной шахматной доски, позади черных фигур, которые все были выше ребят ростом и вырезаны из черного камня. Напротив, на другой стороне доски, стояли белые фигуры. Гарри, Рона и Гермиону передернуло – как башни возвышавшиеся впереди белые фигуры не имели лиц.
Что мы теперь должны делать? – прошептал Гарри.
Это же очевидно, - сказал Рон. – Мы должны перейти доску играя в шахматы.
За белыми фигурами виднелась следующая дверь.
Прямо сейчас? – растерянно спросила Гермиона.
Мне кажется, - пробормотал Рон, - мы должны стать фигурами.
Он подошел к черному коню и, вытянув руку, дотронулся до него. Мгновенно, конь ожил и принялся бить копытом. Сидящий на коне рыцарь склонил покрытую шлемом голову и посмотрел на Рона.
Чтобы перейти на ту сторону, мы – э-э-э – должны присоединиться к вам?
Черный рыцарь кивнул. Рон обернулся к друзьям.
Дайте подумать… - проговорил он. – Видимо, нам надо занять места черных пешек…
Пока Рон думал, Гарри с Гермионой стояли молча. Наконец, Рон сказал:
Вы только не обижайтесь, но вы оба плохо играете в шахматы…
Мы не обижаемся, - поспешно перебил его Гарри, - ты, главное, скажи, что делать.
Гарри, ты займешь место слона, а Гермиона станет рядом с тобой на место ладьи.
А ты?
А я буду конем, - решил Рон.
Шахматные фигуры, судя по всему, внимательно слушали, потому что при этих словах конь, ладья и слон развернулись спиной к белым и покинули доску, оставив три пустых поля, которые заняли Гарри, Рон и Гермиона.
Начинают всегда белые, - Рон вгляделся в стройные ряды противника. – Точно… смотрите…
Белая пешка перешла на две клетки ближе.
Рон начал руководить черными фигурами. Они молча перемещались туда, куда он велел. У Гарри дрожали колени. Что, если они проиграют?
Гарри – перейди на четыре клетки вправо по диагонали.
Когда съели их второго коня, они испытали настоящий шок. Белая королева скинула рыцаря на землю и отволокла его прочь с доски. Бедняга остался лежать лицом вниз за ее пределами.
Мне пришлось, - оправдывался потрясенный Рон. – Теперь ты, Гермиона, можешь свободно брать того слона, давай.
Всякий раз, когда они теряли своих, белые бывали беспощадны. Вскоре вдоль стены выросла груда бездыханных черных фигур. Дважды Рон чуть не пропустил момент, когда Гарри или Гермиона оказывались в опасности. Сам он метался по доске с быстротой молнии и взял при этом почти столько же белых фигур, сколько те взяли черных.
Почти дошли, - пробормотал он внезапно. – Дайте подумать – дайте подумать…
Белая королева повернула к нему свое пустое лицо.
Да… - сказал Рон тихо, - это единственный способ… Я должен сдаться.
НЕТ! – закричали Гарри и Гермиона.
Это же шахматы! – резко оборвал Рон. – Нужно чем-то жертвовать! Если я пойду на одну клетку вперед, она меня съест – но зато ты, Гарри, поставишь мат королю!
Но…
Ты хочешь остановить Злея или нет?
Рон…
Слушай, если ты не поторопишься, он достанет камень!
Альтернативы не было.
Готовы? – крикнул Рон, с бледным решительным лицом. – Я пошел – и не медлите, когда выиграете!
Он шагнул вперед, и белая королева бросилась на него. Она сильно стукнула Рона по голове своей каменной рукой, и он как подкошенный упал на пол – Гермиона закричала, но не сошла со своей клетки – белая королева оттащила Рона в сторону. Он, кажется, был без сознания.
Дрожа, Гарри перешел на три клетки влево.
Белый король стянул с себя корону и бросил ее к ногам Гарри. Черные выиграли. Шахматные фигуры поклонились и расступились, освободив дорогу к двери. Бросив последний отчаянный взгляд на Рона, Гарри с Гермионой прошли в дверь и очутились в следующем коридоре.
А что, если он?…
С ним все будет в порядке, - сказал Гарри, стараясь убедить сам себя. – Как ты думаешь, что дальше?
Мы уже прошли заклятие Спаржеллы, это были Сети Дьявола; ключи – это, видимо, Флитвик; Макгонаголл оживила шахматные фигуры; остаются заклятия Белки и Злея…
Они подошли к следующей двери.
Ну что? – прошептал Гарри.
Пошли.
Гарри толкнул дверь.
В ноздри ударил омерзительный запах, заставив их обоих прикрыть носы робами. Глаза заслезились, но и сквозь слезы они разглядели прямо перед собой на полу лежавшего на спине тролля, более крупного, чем тот, с которым им довелось бороться. Тролль уже остыл. На голове у него зияла кровавая рана.
Какое счастье, что нам не надо с ним сражаться, - шепотом воскликнул Гарри, перешагивая через массивные ножищи. – Пошли скорей, дышать невозможно.
Он отворил следующую дверь, причем оба они насилу заставили себя взглянуть, что же их там ждет – но ничего страшного не было, только столик с выстроившимися в ряд семью бутылочками различной формы.
Злеева работа, - сказал Гарри. – Что надо делать?
Они ступили через порог, и тут же за спиной всколыхнулось пламя. Необычное пламя, пурпурное. В ту же секунду на пороге двери, ведущей дальше, взметнулись языки черного пламени. Дети оказались в ловушке.
Смотри! – Гермиона схватила свиток, лежащий рядом с бутылочками. Гарри через ее плечо прочитал:
Перед вами лежит опасность, безопасность лежит позади,
Двое окажут вам помощь, а которые - надо найти,
Одна из нашей семерки разрешит продвигаться вперед,
Зато другая, как выпьешь, обратно тебя отведет,
Крапивным соком налиты двое из нас, говорят,
Трое других – убийцы, поджидают, построившись в ряд.
Выбирайте, коль не хотите навеки в тюрьме застрять,
Чтобы помочь, должны мы четыре подсказки вам дать:
Во-первых, насколько бы хитро не прятался от вас яд,
От сока он будет слева, и это вам надо понять;
Второе: различны стоящие по разным от вас сторонам,
Но, двиньтесь вперед, и никто из них другом не будет вам;
В-третьих, размера все разного, всякий вам скажет суд,
Но ни гигант, ни карлик смерти в себе не несут;
Еще: близнецы по вкусу, хотя и различны на вид
Второй и слева, и справа – отведав, каждый решит.
Гермиона шумно вздохнула, и Гарри, к своему великому изумлению, обнаружил, что она улыбается – последнее, чего бы он мог ожидать сам от себя в эту минуту.
Великолепно, - восхитилась Гермиона, - Это не магия – это логика – загадка. У многих великих колдунов нет ни грамма логики, они бы застряли здесь навсегда.
Так ведь и мы застрянем, разве нет?
Разумеется, нет, - сказала Гермиона. – Вся информация, которая нам нужна, здесь, в свитке. Семь бутылочек: в трех яд; в двух сок; одна из них проведет нас через черный огонь, и еще одна позволит пройти назад сквозь пурпурное пламя.
Но как узнать где что?
Дай мне минутку подумать.
Гермиона несколько раз прочитала стихи. Походила вдоль ряда бутылочек, бормоча себе под нос и тыча пальцем. Наконец, она хлопнула в ладоши.
Поняла, - объявила она. – Самая маленькая бутылочка приведет нас к камню – сквозь черное пламя.
Гарри смерил взглядом маленькую бутылочку.
Здесь еле хватит на одного, - сказал он. – Взгляни – тут не больше одного глотка.
Они переглянулись.
А какая поможет вернуться сквозь пурпурное пламя?
Гермиона показала на крайнюю справа круглую бутылочку.
Выпей ее, - велел Гарри. – И вот что, слушай, вернись и приведи в чувство Рона. Возьмите метлы в той комнате, где ключи, они помогут вам выбраться из ловушки и миновать Пушка – бегите прямиком в совяльню и посылайте Хедвигу к Думбльдору, он нам нужен. Я, может, и смогу задержать Злея ненадолго, но, по большому счету, я ему не соперник.
Но, Гарри – что, если с ним Сам-Знаешь-Кто?...
Что ж – однажды мне повезло, разве не так? – проговорил Гарри, показывая на шрам. – Может, и еще раз повезет.
Губы Гермионы задрожали, и она вдруг бросилась к Гарри и обвила его шею руками.
Гермиона!
Гарри – знаешь, ты великий колдун!
Не такой хороший, как ты, - очень смущенно пробормотал Гарри, когда Гермиона его отпустила.
Я! – воскликнула Гермиона. – Книжки! Плюс сообразительность! А есть гораздо более важные вещи – верность и отвага и – о, Гарри! – будь осторожен!
Пей первая, - сказал Гарри. – Ты абсолютно уверена, что есть что, да?
Абсолютно, - ответила Гермиона. Она сделала большой глоток из круглой бутылочки и содрогнулась.
Не яд? – озабоченно спросил Гарри.
Нет – но это как лед.
Иди быстрей, пока он действует.
Удачи – осторожнее…
ИДИ!
Гермиона развернулась и вошла прямо в пурпурный огонь.
Гарри глубоко вдохнул и взял в руки самую маленькую бутылочку. Он повернулся лицом к черным языкам пламени.
Я иду, - произнес он и залпом осушил бутылочку.
И в самом деле, ему показалось, что тело превратилось в лед. Гарри поставил бутылочку на место и пошел вперед; он обхватил себя руками, увидел, как языки пламени лижут его тело, но не почувствовал этого – какое-то мгновение он не видел ничего, кроме огня – а затем оказался с другой стороны, в последнем зале.
Там уже находился кто-то еще – но не Злей и даже не Вольдеморт.
2. 1013 14-40 Форматы текстовых файлов
3. мир Общепринятым для нас понятием является то в котором слово мир является противоположностью войны
4. интернатура Пермь 2012 Основ
5. Вармит Надежный и долговечный газоблок Вармит представляет собой строительный материал из ячеистого б
6. Сибирский федеральный университет Политехнический институт.
7. Из истории народного образования города Москвы
8. Вчителі-новатори та їхні авторські технології у рамках педагогіки співпраці
9. Задание- выбрать верные Наибольшие размеры движения которые могут быть пропущены по участку за единицу вре
10. Реферат- Финансовый анализ деятельности предприятия инвестиционно’строительной сферы
11. Мы счастливы ~ шептались они между собой
12. Самовольный захват земли и его правовые последствия Платежи за землю и их виды
13. Лабораторная работа 12
14. а в течение 10 лет интенсивной физической тренировкой включающей быструю ходьбу и медленный бег под наблюде
15. Конституция Российской Федерации
16. методический комплекс Нижний Новгород 2013 Шалунова С
17. Трактат о конституционном праве
18. Долг и справедливость.html
19. Культура советской россии ссср Культура Советской России СССР ~ крайне противоречивое явление содерж
20. Химия в биологии медицине и в производстве лекарственных веществ