Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
PAGE 77
Введение
Судебные прения – одна из наиболее интереснейших частей уголовного судопроизводства, которая состоит, главным образом из заключительных речей государственного обвинителя и защитника. Это венец всего производства по уголовному делу. Государственный обвинитель и защитник подводят своего рода итог своей деятельности, получая в то же время еще одну возможность «склонить чашу весов» правосудия в свою сторону.
С уголовно-процессуальной точки зрения тема, выбранная для написания дипломной работы, на наш взгляд, имеет достаточную степень актуальности. Не утихают в научной литературе споры относительно целесообразности формулы «благоприятствования защите», которая имеет место в судебных прениях. Привлекают к себе внимание и иные процессуальные аспекты.
В судебных прениях максимально реализуется принцип состязательности сторон, который выглядит достаточно призрачным на досудебных стадиях производства по уголовному делу. Прения сторон являются образцом применения в судопроизводстве принципа состязательности и равенства сторон в процессе.
Для любого юриста прения сторон – это во многом искусство речи на суде, искусство, для овладения которым необходимы немалые усилия. Представляется, что без судебных прений судопроизводство по уголовному делу стало бы незавершенным, потеряло логическую стройность и «красоту» правовой процедуры судебного разбирательства по уголовному делу в суде первой инстанции.
Целью настоящего дипломного исследования является глубокое изучение правовой природы прений сторон, как важного этапа уголовного судопроизводства.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
Теоретическую основу исследования составили работы таких авторов, как: Н.Т. Антипова, А.С. Барабаш, Б.Т. Безлепкин, С.Д. Белов, В.П. Даев, В.В. Дорошков, В.Д. Капустянский, В.Л. Кудрявцев, А. Леви, М.С. Строгович, В.Г. Ульянов и многих других.
Нормативная база дипломной работы составлена из Конституции Российской Федерации, Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, федеральных законов, подзаконных нормативно-правовых актов, а также актов дореволюционной и советской России.
Эмпирическая основа исследования содержит материалы опубликованной судебной практики, а также материалы судебной практики г. Краснодара (архивы Советского, Прикубанского, Ленинского районных судов) и Краснодарского края (архив суда г. Горячий Ключ).
При написании дипломной работы были использованы логические методы исследования – анализ, синтез, гипотеза – исторический, сравнительно-правовой и некоторые другие.
Структурно дипломная работа состоит из введения, двух глав, пяти параграфов, заключения и списка использованной литературы.
1.1. История развития судебных прений в уголовном судопроизводстве
Судебные прения – это самостоятельная часть судебного разбирательства, следующая после окончания судебного следствия, в пределах которой стороны путем выступления с речами высказывают суждения о ходе и результатах предварительного расследования, судебного следствия и предлагают решения по существу дела.
В «Толковом словаре русского языка» под понятием «прения» понимается обсуждение, публичный спор по каким-нибудь вопросам1.
История возникновения судебных прений в уголовном судопроизводстве связана с судом об убийствах, которые проводились ареопагом2 в Древней Греции. Суду ареопага подлежали дела о предумышленных убийствах, предумышленном нанесении ран или увечий с целью лишения жизни, отравлениях, кончавшихся смертью, и поджогах3.
Суд ареопага отличался строгим соблюдением ритуала. Он происходил только в три последних дня каждого месяца. Стороны приводились к особой весьма торжественной присяге. Подсудимый, отрицая обвинения, произносил такую же присягу. После этого начинались судебные прения, суть которых сводилась к тому, что обвинитель и обвиняемый произносили лично по две речи, причем они не должны были прибегать к риторическим прикрасам, действовать на судей просьбами и слезами, а должны были говорить только строго по существу дела. Поэтому у греческих ораторов в речах, произнесенных в ареопаге, нередко встречаются места, вроде следующего: «Я мог бы рассказать про него еще много другого, но … закон не разрешает у вас говорить о том, что не относится к делу...»4. Обвинитель и подсудимый стояли на двух неотесанных камнях; первый – на камне непрощения, второй – на камне обиды. После первой речи всякий обвиняемый, кроме убийцы родителей, мог добровольным изгнанием избавиться от наказания.
В российском уголовном судопроизводстве судебные прения как составная часть судебного разбирательства наиболее четко прослеживаются в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. (далее – Устав). В Уставе предусматривались судебные прения при производстве у мировых судей, в суде присяжных, в суде без присяжных.
Так, в заседаниях съезда мировых судей обязательно принимал участие товарищ прокурора окружного суда. Согласно ст. 166 Устава он обязан был по окончании разбирательства дела дать съезду заключение, в котором «объясняет значение представленных доказательств, указывает на относящиеся к делу законы»5 и на применение их в данном случае. По выслушивании заключения прокурора председатель представлял последнее слово обвиняемому или его поверенному.
По окончании судебного следствия в суде присяжных суд выслушивал заключительные прения сторон.
Прения сторон состояли из обвинительной речи прокурора (или частного обвинителя), объяснений гражданского истца и защитительной речи защитника или объяснений самого подсудимого.
В обвинительной и защитительной речи по делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей, стороны не имели права касаться вопроса о наказании, чтобы не повлиять тем самым на решение присяжными вопроса о виновности. Этот запрет, получивший в процессуальной литературе наименование «игры в прятки с присяжными», был отменен только в 1910 г.6.
По делам, рассматриваемым без присяжных заседателей, стороны в своих речах не только касались вопроса о доказанности преступления подсудимого, но и выдвигали свои соображения о размере наказания.
В более близком к нам УПК РСФСР 1960 г. право выступать в судебных прениях в соответствии со ст. 295 УПК РСФСР принадлежало государственному обвинителю, гражданскому истцу или его представителю, гражданскому ответчику или его представителю, защитнику и общественному защитнику.
Потерпевший и его представитель по УПК 1960 г. мог участвовать в судебных прениях только по делам частного обвинения. По остальным делам потерпевшему и его представителю право участия в судебных прениях не предоставлялось. Это было несправедливым, поскольку грубо нарушалось равенство сторон. Потерпевший лишался права изложить свою точку зрения с учетом произведенного в ходе судебного следствия исследования доказательств.
Таким образом, ст. 295 УПК РСФСР явно противоречила ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, где записано, что «судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон».
Конституционный Суд Российской Федерации в 1999 г. признал положения ч. 1 и 2 ст. 295 УПК РСФСР 1960 г., на основании которых потерпевший по уголовному делу не допускается к участию в судебных прениях по делам публичного и частно-публичного обвинения, не соответствующими Конституции РФ7.
В Уголовно-процессуальном кодексе РФ 2001 г. прениям сторон посвящена ст. 292 «Содержание и порядок прения сторон».
В судебных прениях каждая сторона обосновывает свою позицию по данному делу, рассматривает и опровергает доводы противоположной стороны, формулирует свои предложения относительно ответственности и наказания подсудимого.
Основу выступлений участников прений составляют исследованные во время судебного следствия доказательства. В своей речи каждый участник прений дает оценку этим доказательствам, делает свой вывод о доказанности или недоказанности фактических обстоятельств по данному делу. УПК РФ запрещает ссылаться на доказательства, которые не рассматривались в судебном заседании или признаны судом недопустимыми (ч. 4 ст. 292 УПК РФ). Такое требование логически следует из принципа непосредственности (ч. 1 ст. 240 УПК РФ). Б.Т. Безлепкин указывает, что «непосредственность как общее условие судебного разбирательства относится к исследованию судом первой инстанции доказательств по уголовному делу и заключается в том, что суд сам проводит исследование доказательств путем производства соответствующего судебного действия»8.
В уголовном процессуальном законе дан исчерпывающий перечень участников судебных прений, которых условно можно разделить на две группы: обязательные участники (обвинитель, защитник) и альтернативные (потерпевший и его представители; гражданский истец и ответчик, их представители; подсудимый при наличии защитника).
Судебные прения состоят из речей обвинителя и защитника. При отсутствии защитника в прениях сторон участвует подсудимый. В прениях сторон могут также участвовать потерпевший и его представитель. Гражданскому истцу, гражданскому ответчику, их представителям, подсудимому также предоставлено право ходатайствовать об участии в прениях сторон.
Очередность выступления участников прений сторон устанавливается судом. При этом первым во всех случаях выступает обвинитель, а последним – подсудимый и его защитник. Следовательно, очередность выступлений участников прений определяется правилом «благоприятствования защите» и еще раз подтверждает наличие в УПК РФ принципа презумпции невиновности (ч. 2 ст. 14 УПК РФ), согласно которому лицо, привлеченное к уголовной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержение доводов, производимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения.
Гражданский ответчик и его представитель выступают в прениях сторон после гражданского истца и его представителя.
Если по уголовному делу проходит несколько подсудимых, то очередность выступлений их защитников и самих подсудимых, если они изъявили желание выступать в прениях сторон, определяется председательствующим. В этом случае может быть учтено и мнение самих участников прений. При участии в деле нескольких обвинителей очередность их выступлений определяется также председательствующим. Перед началом прений сторон обвинители могут обратиться к председательствующему с предложением об очередности их выступлений.
Последовательность выступлений в судебных прениях защитников при наличии противоречий между подсудимыми необходимо определять, исходя из того, что первыми должны выступить защитники тех подсудимых, которые изобличают в совершении преступлений других подсудимых.
В том случае, если дело рассматривается без участия защитника, суд обязан предоставить слово для защиты своих интересов подсудимому (ч. 1 ст. 292 УПК РФ).
Потерпевший и подсудимый вправе отказаться от участия в прениях. Отказ потерпевшего и подсудимого от участия в прениях сторон не означает какого-либо ограничения его прав на судебную защиту. Сам отказ должен быть зафиксирован в протоколе судебного заседания. Судебная практика исходит из того, что, если подсудимый попросил время до утра следующего дня для подготовки своей защитительной речи, такое ходатайство нельзя расценивать как искусственное затягивание судебного процесса9.
Непредоставление обвиняемому права выступить в прениях сторон нарушает уголовно-процессуальный закон (пп. 6 п. 2 ст. 381 УПК РФ) и может повлечь отмену приговора10.
Полжительность прений сторон не ограничивается. Однако это не лишает права председательствующего останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих прямого отношения к рассматриваемому делу, а также если в своих речах они ссылаются на не исследованные в судебном заседании доказательства либо на доказательства, признанные судом недопустимыми. Эти действия председательствующего должны быть отражены в протоколе судебного заседания. Председательствующий может прервать выступления участника прений сторон и тогда, когда он начинает повторно или неоднократно обращаться к одним и тем же доказательствам, приводя доводы, аналогичные тем, которые им уже были приведены. Председательствующий должен обратить внимание выступающего на это обстоятельство и дать ему возможность продолжить выступление.
После произнесения речей всеми участниками судебных прений они могут выступить еще по одному разу с репликой по поводу сказанного в речах другими участниками судебного разбирательства. Правом реплики обладает каждый участник прений. В связи с этим председательствующий должен выяснить у всех участников прений, желает ли кто-либо из них воспользоваться правом выступить с репликой. Участник прений может ею и не воспользоваться. Отказ участника прений от реплики должен быть зафиксирован в протоколе судебного заседания.
Реплика – необязательный элемент судебных прений.
Правом реплики следует воспользоваться только при необходимости возразить против искажения фактов либо содержащихся в речах ошибочных положений, имеющих принципиальный характер. Реплика, как правило, не является продолжительной по времени, однако прервать лицо, воспользовавшееся правом реплики, председательствующий не может, за исключением случаев, когда лицо, воспользовавшееся этим правом, помимо возражений начинает анализировать представленные доказательства. В таком случае председательствующий разъясняет лицу назначение реплики и призывает его к соблюдению права ею воспользоваться.
При всех условиях право последней реплики принадлежит защитнику и подсудимому (ч. 6 ст. 292 УПК РФ).
Обвинитель, потерпевший, гражданский истец, представители потерпевшего и гражданского истца, гражданский ответчик и его представитель, подсудимый и его защитник по окончании судебных прений, но до удаления суда в совещательную комнату вправе представить суду свои формулировки решений по вопросам, разрешаемым в приговоре (пп. 1 - 6 п. 1 ст. 299 УПК РФ). Эти предложения должны быть изложены в письменном виде.
Предложения участников судебного процесса не имеют обязательной силы, но подлежат обсуждению судом в совещательной комнате при постановлении приговора. Очевидно, что предложенные в письменном виде предложения участников судебного разбирательства должны быть приобщены к протоколу судебного заседания.
Итак, в судебных прениях подводятся итоги судебного следствия, анализируются и оцениваются исследованные доказательства, обосновывается мнение участников прений по вопросам, которые подлежат разрешению судом при постановлении приговора. Этим самым судебные прения служат правильному разрешению уголовного дела, ибо, выслушивая выступления участников судебных прений, судьи еще раз оценивают сложившееся у них мнение на основе анализа всех обстоятельств уголовного дела.
Нужно учитывать, что судебные прения имеют большое воспитательное воздействие. Они помогают присутствующим уяснить суть дела, обстоятельства и опасность совершенного преступления, его последствия.
Прения сторон имеют значение и для их участников, поскольку в их ходе сторонам становится яснее позиция друг друга, выясняются сильные и слабые стороны приведенной аргументации.
1.2. Современная процессуальная форма судебных прений
Прения сторон и последнее слово подсудимого являются предпоследней стадией судебного разбирательства. Прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. Это обязательные участники прений сторон. С учетом принципа состязательности сторон в деле, как правило, должен участвовать защитник. Однако закон предоставляет право подсудимому отказаться от защиты и принять эти функции на себя (ст. 52 УПК РФ). В этом случае в прениях сторон участвует подсудимый.
Отказ обвинителя от участия в прениях сторон по существу будет означать отказ от обвинения, и суд должен в этом случае постановить оправдательный приговор. В то же время отказ от обвинения обвинитель в любом случае должен обосновать, и это можно сделать на этом этапе только в прениях сторон11. Отказ защитника от участия в прениях сторон означал бы его отказ от принятой на себя защиты подсудимого, что запрещено уголовно-процессуальным законом (ч. 7 ст. 49 УПК). В то же время отказ от защитительной речи подсудимого при отсутствии защитника – это право подсудимого. В этой ситуации важно, чтобы такое право подсудимому было предоставлено, поскольку непредоставление ему права на участие в прениях сторон расценивается как ущемление и ограничение его права на защиту, что может повлечь отмену состоявшегося приговора.
Государственный обвинитель и защитник (а в его отсутствие – подсудимый) каждый со своих позиций подводят своеобразный итог судебного следствия.
Государственный обвинитель в своей речи должен раскрыть общественную опасность совершенного преступления и указать на вред, причиненный преступлением, он анализирует доказательства, исследованные в судебном заседании, и высказывает свои соображения о доказанности предъявленного обвинения, предлагает квалификацию действий подсудимого с указанием пункта, части и статьи уголовного закона, дает характеристику личности подсудимого и высказывает свои соображения в отношении меры наказания с учетом всех обстоятельств, отягчающих и смягчающих наказание, а также по другим вопросам, которые должны быть разрешены судом (гражданский иск, мера пресечения, возмещение морального вреда и т.д.). В речи прокурора должны быть также проанализированы обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, и даны предложения по их устранению.
По делам частного обвинения частный обвинитель не обязан придерживаться четкой структуры в своем выступлении в прениях сторон. Он может выбрать любую схему выступления и освещения тех вопросов, на которые он бы хотел обратить внимание.
Выступление защитника в прениях сторон должно содержать мнение защиты по предъявленному обвинению, а также по тем вопросам, которые освещались в речи государственного обвинителя. Защитник должен сосредоточить свое внимание на обстоятельствах, которые опровергают предъявленное обвинение или вызывают определенные сомнения. Он может предложить иную квалификацию действий своего подзащитного, аргументируя свое предложение. Особое внимание должно быть уделено защитником вопросам, связанным с характеристикой личности подзащитного. Защитник должен иметь четкую единую позицию относительно положения своего подзащитного. Представляется, что защитник не может в прениях сторон высказывать альтернативные предложения, например, оправдать, но если суд не сочтет доводы убедительными, не назначать сурового наказания. Такая позиция защиты является ущербной по отношению к лицу, защиту которого такой защитник осуществляет. Им должна быть высказана одна позиция, которая, по мнению защитника, является наиболее благоприятной для его подзащитного.
УПК РФ оставляет за подсудимым право ходатайствовать об участии в прениях сторон и в тех случаях, когда в них принимают участие обвинитель и защитник (ч. 2 ст. 292 УПК). Представляется, что в этом случае суд не вправе отказать подсудимому в удовлетворении его ходатайства.
В прениях сторон также могут участвовать потерпевший и его представитель. Право указанных лиц не может быть ограничено законом, но в то же время участие в прениях сторон для потерпевшего и его представителя остается правом, а не обязанностью. Председательствующий это право должен разъяснить потерпевшему и его представителю в подготовительной части судебного заседания (ст. 268 УПК) и напомнить в стадии проведения прений сторон. Отказ потерпевшего от участия в прениях сторон не означает какого-либо ограничения его права на судебную защиту. Сам отказ должен быть зафиксирован в протоколе судебного заседания.
Гражданский истец, гражданский ответчик и их представители также вправе ходатайствовать об участии в прениях сторон. Если такого ходатайства от них не поступает, то их участие в прениях сторон является необязательным, в то же время, если указанные лица ходатайствуют об участии в прениях сторон, суд не может им отказать в этом.
Прения сторон являются образцом применения в судопроизводстве принципа состязательности и равенства сторон в процессе.
Последовательность выступлений участников прений сторон устанавливается судом. При этом первым во всех случаях выступает обвинитель, а последним – подсудимый и его защитник (ч. 3 ст. 292 УПК). Из этого требования закона следует, что в первую очередь выступают лица, осуществляющие обвинительную функцию, следовательно, после выступления обвинителя в прениях сторон должны выступать потерпевший, гражданский истец и его представитель, затем выступают лица, представляющие сторону защиты, – гражданский ответчик, подсудимый и его защитник.
Такой порядок выступления в прениях сторон еще раз подтверждает наличие в УПК РФ принципа презумпции невиновности (ч. 2 ст. 14 УПК), согласно которому лицо, привлеченное к уголовной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения.
Если по уголовному делу проходит несколько подсудимых, то очередность выступлений их защитников и самих подсудимых, если они изъявили желание выступить в прениях сторон, определяется председательствующим. В этом случае может быть учтено и мнение самих участников прений сторон. При участии в деле нескольких обвинителей очередность их выступлений определяется также председательствующим. Перед началом прений сторон обвинители могут обратиться к председательствующему с предложением об очередности их выступлений. Председательствующий регулирует очередность выступления в прениях сторон и остальных участников прений.
Как уже отмечалось, приговор суда может быть постановлен только на тех доказательствах, которые исследовались в судебном заседании. С учетом этого участники прений сторон не вправе в своих выступлениях ссылаться на доказательства, которые не рассматривались в судебном заседании или признаны судом недопустимыми.
Суд не вправе ограничить продолжительность прений сторон, в то же время председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу, а также доказательств, признанных недопустимыми. Представляется, что председательствующий может прервать выступление участника прений сторон и тогда, когда он начинает повторно или неоднократно обращаться к одним и тем же доказательствам, приводя доводы, аналогичные тем, которые им уже были приведены. Председательствующий должен обратить внимание выступающего на это обстоятельство и дать ему возможность продолжать выступление.
После произнесения речей всеми участниками прений сторон каждый из них может выступить еще один раз с репликой. Реплика состоит из возражений на какое-либо высказывание участников в прениях сторон. Она, как правило, не является продолжительной по времени, однако прерывать лицо, воспользовавшееся правом реплики, председательствующий не может, за исключением того, когда лицо, воспользовавшееся этим правом помимо возражений, вновь начинает анализировать доказательства, т.е. по существу заново начинает прения. В этом случае председательствующий должен разъяснить лицу значение реплики и призвать его к соблюдению права ею воспользоваться.
Сама реплика – это не обязательный элемент прений сторон. Участник прений может ею и не воспользоваться, но предоставить такое право председательствующий обязан. Отказ участника прений от реплики должен быть зафиксирован в протоколе судебного заседания.
Право последней реплики принадлежит подсудимому и его защитнику.
Лица, участвующие в прениях сторон, по их окончании, но до удаления суда в совещательную комнату, вправе представить суду в письменном виде предлагаемые формулировки решений по вопросам, указанным в п.п. 1 – 6 ст. 299 УПК РФ. Следует отметить, что для суда эти формулировки не имеют обязательной силы, однако суд может ими воспользоваться при постановлении приговора.
После окончания прений сторон председательствующий предоставляет подсудимому последнее слово. Это судебное действие предполагает предоставление возможности подсудимому еще раз выразить свое отношение к судебному разбирательству.
Содержание последнего слова подсудимого не имеет доказательственного значения. Однако, если в последнем слове он сообщает о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, или заявит о необходимости предъявить суду для исследования новые доказательства, суд вправе возобновить судебное следствие. Такое же положение существует и при возникновении указанных обстоятельств во время выступлений участников прений сторон (ст. 294 УПК).
По окончании возобновленного судебного следствия суд вновь проводит прения сторон и предоставляет последнее слово подсудимому.
Заслушав последнее слово подсудимого, суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора, о чем председательствующий объявляет присутствующим в зале судебного заседания. Также председательствующий должен объявить время оглашения приговора, которое должно быть соблюдено. Если по каким-то причинам суд не уложился к назначенному времени, через секретаря судебного заседания должно быть объявлено новое время провозглашения приговора.
1.3. Значение и проблемы процессуальной регламентации прений сторон
Значение прений сторон состоит, прежде всего, в том, что они служат формированию внутреннего убеждения судей на основе всестороннего и глубокого анализа всех обстоятельств дела.
Прения сторон оказывают воспитательное воздействие на граждан, присутствующих в судебном заседании. Они помогают присутствующим уяснить суть дела, обстоятельства и опасность совершенного преступления, его последствия.
Прения сторон имеют определенное значение и для их участников. Каждому из них становится яснее позиция другого, выясняются сильные и слабые стороны приведенной аргументации. Прения сторон позволяют обстоятельно аргументировать предложения по существу обвинения, привести дополнительные доводы при последующем кассационном обжаловании или опротестовании приговора.
До начала прений сторон их участник вправе заявить ходатайство об объявлении перерыва для подготовки к выступлениям. В этом чаще всего возникает необходимость по многоэпизодным, сложным делам. При этом председательствующий вправе объявить день и час начала прений сторон.
Прения сторон основываются на материалах дела, исследованных в судебном заседании. Участвуя в прениях, каждая из сторон как бы подводит итоги исследования, излагая их в речи и в реплике перед судом со своей позиции, с целью обратить внимание судей на свою трактовку события, обстоятельств преступления и данных о личности виновного. Участники прений сторон не могут ссылаться на доказательства, которые не рассматривались в судебном заседании или были признаны судом недопустимыми.
При всем различии позиций участников прений можно указать на определенный круг вопросов, который анализируется в речах. В их числе: общественная опасность преступления, фактические обстоятельства его совершения, наступившие последствия (моральный, физический или имущественный вред), юридическая оценка преступления (применение норм Общей и Особенной частей УК), обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание, личность подсудимого или потерпевшего, причины и условия, способствовавшие совершению преступления. В речи должен содержаться вывод с предложением участника прений сторон либо о признании подсудимого виновным (невиновным), о квалификации преступления, о виде и размере наказания или об освобождении от наказания, либо об оправдании подсудимого, о судьбе гражданского иска, а также по другим вопросам, вытекающим из дела.
Выступление гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей должно относиться к гражданскому иску. Других вопросов они вправе касаться лишь постольку, поскольку требуется обосновать необходимость удовлетворения гражданского иска или отказа в нем.
Для государственного обвинителя, частного обвинителя и защитника участие в судебных прениях является обязательным. Они не вправе отказаться от произнесения речи.
Суд не может ограничивать время для выступления в судебных прениях. Однако председательствующий вправе остановить выступающих, если они касаются обстоятельств, которые не относятся к делу, или доказательств, признанных недопустимыми.
Отказ обвинителя от обвинения не означает отказа от участия в судебных прениях. На обвинителе лежит обязанность обосновать свою позицию.
Подсудимый, когда в деле не участвует защитник, потерпевший (частный обвинитель) по делам частного обвинения, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители вправе, но не обязаны участвовать в судебных прениях. Вместе с тем принятие судом вынужденного отказа подсудимого (самостоятельно осуществляющего защиту) от участия в судебных прениях признается ВС РФ нарушением права на защиту12.
Представляется, что отказ подсудимого от защитника в судебном заседании по любым мотивам предполагает его право на произнесение защитительной речи. Такой отказ может иметь место в любой момент судебного разбирательства до завершения судебных прений. Непредставление подсудимому, отказавшемуся от защитника, слова для защитительной речи в прениях сторон является грубым нарушением права на защиту13.
Отсутствие других участников прений сторон не лишает подсудимого права выступить с защитительной речью, а затем воспользоваться последним словом.
Последовательность выступлений участников прений сторон обычно соответствует порядку, в каком они перечислены в комментируемой статье, который создает благоприятные условия для осуществления функций защиты. Защитник и подсудимый до своего выступления получают возможность выслушать обвинителей и при необходимости возразить им и более четко изложить свою позицию.
Когда в прениях сторон принимает участие потерпевший или его представитель, он произносит речь до защитника или до подсудимого, если защитник не участвует.
Знаменательно, что гражданский истец, гражданский ответчик, их представители допускаются к участию в судебных прениях по их ходатайствам об этом (ч. 2 ст. 292 УПК РФ). Гражданский ответчик и его представитель выступают в прениях сторон после гражданского истца и его представителя.
При участии в прениях сторон нескольких обвинителей, потерпевших, гражданских истцов, защитников подсудимых последовательность их выступлений определяется с учетом договоренностей между потерпевшими, защитниками и др. Если договоренность не достигнута, суд, выслушав мнения участников процесса, определяет последовательность их выступлений.
Последовательность выступлений в судебных прениях защитников при наличии противоречий между подсудимыми необходимо определять исходя из того, что первыми должны выступить защитники тех подсудимых, которые изобличают в совершении преступлений других подсудимых.
Если в одном производстве по делам частного обвинения объединены встречные обвинения (ст. 321), каждый из подсудимых одновременно является и потерпевшим. Последовательность их выступлений устанавливается судом.
Согласно ч. 6 ст. 292 УПК РФ участники прений сторон вправе выступать с репликой. В связи с этим председательствующий выясняет желание участников прений сторон выступить с репликой. О своем желании выступить с репликой может заявить каждый участник прений сторон по своей инициативе.
В реплике (по общему правилу) высказываются возражения «другой стороне». Они могут затрагивать различные вопросы, относящиеся к существу обвинения, преступлению, личности подсудимого, квалификации преступления и др. В реплике должна содержаться аргументация позиции на основании данных, которые исследовались в судебном заседании.
Ни прокурор, ни защитник, ни другие лица, имеющие право выступить в судебных прениях, не должны рассчитывать на реплику как на возможность дополнить основное выступление. Оставление какого-либо вопроса (или группы вопросов) без освещения в основной речи в расчете на реплику неправильно еще и потому, что реплики может и не быть. Например, если при участии в судебных прениях прокурора и защитника прокурор не возьмет слова для реплики, то и адвокат не получит права на реплику.
Воспользоваться репликой – право, а не обязанность участника судебных прений. Отказ от реплики не означает, что отказавшийся согласен с выступлениями других участников процесса.
Продолжительность реплики не может быть ограничена временем, ее нельзя прерывать, но председательствующий вправе остановить выступающего, если он выходит за рамки дела или ссылается на доказательства, признанные недопустимыми.
Каждый участник судебных прений может выступить с репликой только один раз. По окончании выступлений председательствующий объявляет судебные прения оконченными.
Стороны в соответствии с ч. 7 ст. 292 УПК РФ вправе по завершении прений сторон представить свои предложения по основным вопросам разбираемого судом дела (ст. 299). Такие предложения стороны вправе вносить и после последнего слова подсудимого. Это позволяет сторонам при необходимости корректировать предложения суду фактически до объявления об удалении его в совещательную комнату.
Предложения участников судебного процесса не имеют обязательной силы, но подлежат обсуждению судом в совещательной комнате. Они могут быть использованы при разрешении части вопросов, указанных в ст. 299 УПК, и при составлении приговора.
В судебных прениях максимально проявляется состязательность уголовного процесса14. В ходе судебных прений все обстоятельства дела освещаются сторонами с различных позиций, и тем самым обеспечиваются условия для постановления законного и обоснованного приговора. Выступления в прениях представителей разных сторон свидетельствуют в глазах присутствующих в зале суда об объективности судебного разбирательства и стремлении обеспечить в суде справедливое разрешение дела.
В прениях сторон могут также участвовать потерпевший15 или его представитель.
Гражданский истец, гражданский ответчик, их представители и подсудимый, имеющий защитника, вправе ходатайствовать об участии в прениях сторон (ч. 1 и ч. 2 ст. 292 УПК). Таким образом, не все участники судебного разбирательства обязательно являются субъектами судебных прений. Только для государственного обвинителя и адвоката-защитника участие в судебных прениях – обязанность. Отказ государственного обвинителя от выступления в судебных прениях по существу означал бы отказ от обвинения. Но и эта позиция прокурора должна быть выражена с изложением мотивов отказа, что чаще всего происходит в прениях сторон. Отказ защитника от выступления в судебных прениях есть отказ от принятой на себя защиты подсудимого и прямо запрещен в УПК (ч. 7 ст. 49)16.
Для потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, а также для подсудимого выступление в судебных прениях не обязанность, а право. Подсудимый обладает таким правом в случаях, когда адвокат-защитник в деле не участвует. Подсудимый может отказаться от выступления с защитительной речью, но непредоставление ему такой возможности расценивается как ограничение права на защиту, являющееся существенным нарушением процессуального закона. Гражданский истец и гражданский ответчик, а также потерпевший могут выступать в судебных прениях самостоятельно, наряду со своими представителями или поручить это только им, как и в судебном разбирательстве, где они вправе участвовать и через представителей, и лично. Таким образом, не во всех случаях все участники судебного разбирательства на стороне обвинения и на стороне защиты выступают в судебных прениях.
В то же время установление в законе права сторон высказать свое мнение в прениях обусловлено закрепленным в ст. 244 УПК равенством их прав по заявлению ходатайств, представлению доказательств и участию в их исследовании, поскольку в прениях стороны получают возможность сформулировать свою позицию по итогам судебного следствия наиболее последовательно и полно.
Закон предусматривает выступление в прениях сначала субъектов, осуществляющих обвинительную функцию, а затем субъектов, деятельность которых направлена на защиту от обвинения. Это полностью соответствует логике доказывания, построенной на презумпции невиновности, исходя из которой, обязанность доказывания обвинения лежит на тех, кто его выдвигает, а защита может быть построена на отрицании его доказанности. Согласно ч. 3 ст. 292 первым во всех случаях выступает обвинитель, а последними – подсудимый и его защитник. Гражданский ответчик и его представитель выступают в прениях сторон как сторона обвинения после гражданского истца и его представителя как стороны защиты.
Когда в деле участвуют несколько прокуроров, гражданских истцов, гражданских ответчиков, подсудимых или защитников, то они могут сами договориться между собой об очередности выступлений, или последовательность выступлений устанавливает суд. В случае объединения в одном производстве встречных обвинений по делам о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129 и ст. 130 УК, порядок выступлений в судебных прениях определяется также судом (ч. 3 ст. 292 УПК).
Поскольку в основу судебных прений и судебного решения могут быть положены только результаты судебного следствия, стороны в своих речах не вправе ссылаться на доказательства, которые не были предметом рассмотрения в суде или признаны судом недопустимыми. Если в обоснование своих выводов участник судебных прений считает необходимым привести новые доказательства, не исследованные судом, он вправе ходатайствовать о возобновлении судебного следствия. После нового рассмотрения доказательств в судебном следствии участники процесса также выступают в судебных прениях.
Суд не может ограничивать продолжительность прений сторон. Однако к участникам судебных прений предъявляется требование, чтобы они в своих выступлениях не касались обстоятельств, не имеющих отношения к делу. При нарушении данного требования председательствующий вправе остановить их.
По содержанию судебные прения должны включать в себя ответы сторон на основные вопросы, которые подлежат разрешению судом при постановлении приговора.
В речи государственного обвинителя – прокурора подводятся итоги обвинительной деятельности, направленной на изобличение подсудимого в совершении преступления.
По своей структуре речь прокурора состоит из нескольких логически взаимосвязанных частей, последовательность и содержание которых может различаться в зависимости от обстоятельств рассматриваемого дела. Однако при всех условиях обвинительная речь прокурора должна включать в себя следующие содержательные элементы.
Прокурор в своей речи раскрывает общественную опасность и противоправность совершенного подсудимым деяния, тот вред, который нанесен преступлением интересам граждан и общества. Эту оценку необходимо увязать с конкретными обстоятельствами совершенного деяния в том виде, в каком они были установлены судебным следствием. В выступлении государственного обвинителя обосновывается, доказывается выдвинутый им обвинительный тезис, т.е. необходимо показать, какие доказательства подтверждают виновность подсудимого, какое обвинение прокурор считает обоснованным и что из исследованных доказательств, версий, обстоятельств не нашло подтверждения в результате судебного разбирательства и должно быть отвергнуто. Силой конкретных аргументов прокурор должен стремиться убедить суд в правильности занимаемой им позиции, критически оценивая собранные по делу фактические данные17.
Обязательным элементом обвинительной речи является обоснование уголовно-правовой квалификации совершенного подсудимым преступления18. Прокурор приводит аргументы, указывающие на то, что в действиях подсудимого имеется конкретный состав преступления и что это преступление должно быть квалифицировано по определенной статье, такой-то части и такому-то пункту этой статьи. Прокурором должна быть обоснована и мера наказания, подлежащая, по его мнению, применению к подсудимому. Поэтому в обвинительной речи дается оценка личности подсудимого. Со ссылкой на материалы дела прокурор раскрывает те обстоятельства, характеризующие личность подсудимого (поведение в обществе, степень его общественной опасности, отношение к труду, семье, моральный и психологический облик и т.д.), которые должны быть приняты судом во внимание при определении меры наказания. Руководствуясь ст.ст. 60 – 64 УК РФ, прокурор излагает соображения относительно вида, характера и тяжести наказания, которое он считает необходимым применить к подсудимому.
При этом, как правило, нежелательно, чтобы прокурор в обвинительной речи ходатайствовал о назначении мер наказания, называя их точные сроки или размер. Это конкретное уголовно-правовое решение – прерогатива суда. Прокурору же важно оценить обоснованность и целесообразность для данного случая более строгого (приближающегося к высшему пределу) или менее строгого (исходя из низшего предела) наказания подсудимого, чтобы это соответствовало тяжести содеянного и личности и разумно соотносилось с предусмотренной в УК шкалой уголовно-правовых мер. В обвинительной речи могут быть проанализированы обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, и предложения по их устранению. При наличии ущерба, причиненного преступлением, прокурор также предлагает свое решение вопроса о его возмещении.
Речь потерпевшего – частного обвинителя – по своей направленности является обвинительной и поэтому может иметь то же содержание, что и речь государственного обвинителя. Однако в отличие от представителя публичного обвинения – прокурора, обязанного изложить в прениях соображения по всем вопросам, потерпевший по своему усмотрению принимает решение о необходимости выступления и о тех позициях, которые ему следует осветить.
В речи гражданского истца обосновываются исковые требования, т.е. основание и размеры заявленного иска. Поэтому гражданский истец доказывает в своем выступлении совершение преступления подсудимым, наличие непосредственной причинной связи между преступным деянием и наступившим материальным вредом, а также размером причиненного ущерба. Он может высказать свое мнение и о других вопросах, которые связаны с гражданским иском, например об основаниях и мотивах оправдания, поскольку от этого зависит судьба гражданского иска. Однако именно этим иском ограничен круг процессуальных интересов гражданского истца. Поэтому он не вправе касаться в своей речи ни юридической оценки преступления, ни вопроса о мере наказания.
В речи гражданского ответчика также излагаются вопросы, относящиеся к гражданскому иску. Обычно ее содержание сводится к доказыванию фактов, подтверждающих несовершение подсудимым преступления, отсутствие материального ущерба от действий подсудимого, причинение ущерба, меньшего по своим размерам, чем заявленный иск, отсутствие обязанности гражданского ответчика возмещать нанесенный преступлением вред.
Речь защитника по своему содержанию включает в себя изложение мнения защиты по тем же вопросам, которые анализируются в речи государственного обвинителя. Основное внимание в защитительной речи концентрируется на том, что опровергает обвинение или свидетельствует о его недоказанности, неподтвержденности какой-либо его части, необходимости изменения квалификации преступления и применения нормы УК, предусматривающей менее тяжкое преступление или наказание; о наличии смягчающих ответственность обстоятельств; о необходимости назначения подзащитному минимального наказания (применения условного осуждения, отсрочки исполнения наказания и т.п.). Защитник должен четко определить свою позицию. Он не вправе выступать перед судом с альтернативными предложениями: оправдать подсудимого либо, если суд признает его все же виновным, – изменить квалификацию обвинения или назначить минимальную меру наказания и т.п. Наличие таких альтернативных вариантов противоречит интересам защиты подсудимого, делает оба вывода малоубедительными для суда. Защитник должен сказать все, что можно привести в пользу подсудимого, но сделать только один вывод – тот, который он считает наиболее правильным по итогам судебного следствия и наиболее благоприятным для его подзащитного19.
Обосновывая недоказанность обвинения подсудимого, защитник вправе как приводить доказательства, подтверждающие невиновность, так и ограничиться в силу презумпции невиновности доказыванием сомнительности, недоброкачественности или недостаточности фактических данных, которые были положены в основу обвинения. Речь защитника, как возражение на обвинительную речь прокурора, может быть построена на том, что обвинителю не удалось с несомненностью доказать обвинение и что, следовательно, подсудимый является невиновным, так как всякое сомнение в виновности толкуется в его пользу. Конечно, это не значит, что защитник не должен использовать все имеющиеся возможности для опровержения обвинения.
Выбирая линию защиты, приводя обстоятельства, говорящие в пользу подсудимого, защитник строго связан одним условием: при отрицании подсудимым своей вины защитник не вправе считать это отрицание необоснованным и предлагать суду лишь изменить обвинение или назначить более мягкое наказание. Иначе защитник фактически не защищал бы, а обвинял подсудимого и лишил бы его защитника.
Вне зависимости от степени доказанности обвинения, правильности квалификации преступления, а также наличия обстоятельств, отрицательно характеризующих личность подсудимого, защитник не вправе отказаться от защиты и при всех условиях обязан произнести защитительную речь.
В своей защитительной речи подсудимый вправе высказаться по любому вопросу, разрешаемому судом при постановлении приговора. Он может отказаться от выступления в судебных прениях.
В соответствии с ч. 7 ст. 292 УПК по окончании судебных прений, но до удаления суда в совещательную комнату обвинитель, защитник, подсудимый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик или их представители вправе представить суду в письменном виде предлагаемые ими формулировки решений по вопросам, указанным в п.п. 1 – 6 ч. 1 ст. 299 УПК. Эти формулировки, как и устно выраженное сторонами мнение, не имеют для суда обязательной силы, но они могут помочь суду лучше проанализировать и учесть позиции сторон при постановлении приговора.
2. участие государственного обвинителя и защитника в судебных прениях
2.1. Содержание деятельности государственного обвинителя
в судебных прениях
Последняя стадия рассмотрения дела судом первой инстанции, в которой участвует государственный обвинитель, – это его речь и реплики в прениях сторон.
Прения сторон зачастую воспринимаются прокурорами как формальность, не имеющая особого практического значения. Принято считать, что убедительное и аргументированное выступление в прениях – дело адвокатов. Кстати, нужно иметь в виду следующее: если подсудимый отказался от услуг адвоката, пояснив, что свои интересы он будет защищать сам, то он не может быть удален из зала судебного заседания в соответствии с ч. 3 ст. 258 УПК РФ и участвует в судебных прениях наравне с государственным обвинителем.
Действительно, поскольку прокурор не отказался от обвинения и не изменил его, суд принимает обвинительное заключение или обвинительный акт за выраженную прокурором позицию в отношении рассматриваемого дела.
Вместе с тем речь государственного обвинителя несет важную для осуществления уголовного преследования нагрузку – она помогает суду правильно оценить исследованные в ходе судебного следствия доказательства. В зависимости от хода судебного следствия, исключения одних доказательств и появления других возможно переосмысление доказательственной базы и соответственно этому смещение акцентов обвинения. Поэтому прокурор должен дать оценку всем имеющимся в распоряжении обвинения на момент окончания судебного следствия доказательствам с учетом возможных изменений их значимости. Необходимо указать на то, что некоторые доказательства, если ранее они не были обоснованно исключены как недопустимые, все же не могут быть положены в основу обвинения. В противном случае ссылка в приговоре на такие доказательства может поставить приговор под угрозу отмены или изменения.
Это касается и вопросов квалификации – нет никакой надобности вменять виновному слабо доказанные эпизоды в том случае, если для осуждения достаточно и того, что не вызывает сомнений.
В своей речи государственный обвинитель должен сгруппировать все доказательства по степени их значимости для постановления законного и обоснованного приговора. Доказательства, подтверждающие очевидные обстоятельства и сами по себе не вызывающие сомнений, могут быть просто перечислены, в иных случаях необходим их анализ. При этом нужно не только оценить каждое доказательство с точки зрения допустимости, относимости и достоверности, но и дать анализ каждой группы имеющихся материалов последовательно по всем подлежащим доказыванию обстоятельствам.
При постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.
В описательной части приговора должно быть отражено отношение подсудимого к предъявленному ему обвинению и дана оценка доводам, приведенным им в свою защиту.
При этом признание подсудимым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся по делу доказательств.
В приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации по той или иной статье Уголовного кодекса, ее части либо пункту. Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относимым к оценочной категории, суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанных признаков.
Если судимость снята или погашена, суд не вправе указывать их во вводной части приговора. Такое указание признается незаконным и должно быть исключено из приговора при кассационном рассмотрении дела.
Включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного, не допускается.
В резолютивной части оправдательного приговора следует указать, по какому из предусмотренных законом оснований подсудимый оправдан по каждой статье Уголовного кодекса. При постановлении оправдательного приговора в отношении лица, обвинявшегося в совершении нескольких преступлений, квалифицированных одной статьей уголовного закона, когда основания оправдания по ним различны, в резолютивной части приговора следует точно указать, по какому из предусмотренных законом оснований и в совершении каких преступлений подсудимый оправдан.
В резолютивной части оправдательного приговора должны содержаться также указания об отмене меры пресечения, меры обеспечения конфискации имущества и другие решения суда, которые в соответствии с законом подлежат отражению в этой части приговора.
После предложений по квалификации прокурор переходит к вопросу о мере наказания, которая, по его мнению, должна быть назначена подсудимому.
Иногда государственные обвинители неоправданно отдают судам инициативу в определении обвиняемому меры наказания, забывая о том, что наказание есть мера государственного принуждения и поскольку уголовное преследование от имени государства осуществляет прокурор, именно от него, в условиях состязательности сторон, должны исходить предложения о мере наказания.
Сущностью любого наказания является лишение гражданина прав и свобод или существенное их ограничение, поэтому прокурор, осуществляя надзор за соблюдением законов, прав и свобод граждан, должен принимать все предусмотренные законодателем меры, чтобы назначаемое наказание соответствовало правоприменительной практике и не было явно несоразмерным содеянному, т.е. не нарушало бы прав осужденного.
Какими бы формальными ни казались государственному обвинителю данные положения, он должен помнить, что нарушение судом при назначении наказания требований уголовного закона может послужить причиной изменения приговора в данной части или даже отмены его. В свою очередь прокурор, не обосновавший должным образом свои предложения, вряд ли может рассчитывать на удовлетворение своего кассационного представления об изменении приговора в связи с чрезмерной мягкостью назначенного наказания.
При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Общественная опасность преступного деяния зависит прежде всего от объекта посягательства, т.е. тех общественных отношений, которые нарушаются или ставятся под угрозу нарушения. Классификация этих объектов, собственно, и составляет структуру Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации: соответствующие разделы и главы предусматривают преступления против определенного вида общественных отношений. Государственный обвинитель должен дать оценку общественной опасности рассматриваемого преступления, причем такой оценке нужно уделить тем больше внимания, чем общественная опасность менее выражена, например при рассмотрении уголовного дела о невыплате заработной платы или о порче земли.
Также характер общественной опасности определяется способностью деяния причинить вред объекту преступления. Степень этой способности выражена в обстоятельствах конкретного уголовного дела, и государственный обвинитель должен высказать свое мнение о том, насколько влияют на опасность деяния отдельные его элементы – форма вины подсудимого, способ и мотивы преступления, те или иные квалифицирующие признаки.
Умысел виновного влияет больше на квалификацию содеянного, чем на меру наказания; вместе с тем для характеристики общественной опасности преступления имеет значение отношение лица к возможным последствиям – к примеру, общественная опасность преступления, совершенного по легкомыслию, выше, чем опасность содеянного по небрежности.
Способ и мотив совершения преступления, если они не являются квалифицирующими признаками или обстоятельствами, смягчающими или отягчающими наказание, должны быть оценены государственным обвинителем в этой части выступления.
Последствия преступления также определяют характер общественной опасности содеянного и должны быть в должной мере проанализированы, тем более что восстановление социальной справедливости является одной из целей наказания. Оценивая вредные последствия совершенного преступления для определенного потерпевшего, надлежит учитывать его имущественное положение, реально причиненный ущерб (например, заведомо для виновного похищенные деньги предназначались для лечения). Преступление, совершенное в отношении юридического лица, может не только причинить ущерб данному предприятию, учреждению, организации, но и повлечь вредные последствия для неопределенного круга лиц: невыплату пенсий, срыв социальных программ и т.д.
Степень общественной опасности связана, прежде всего, со степенью осуществления преступного намерения, а в случае незаконченного преступления напрямую влияет на назначение наказания; срок или размер наказания за приготовление к преступлению не может превышать половины, а за покушение на преступление – трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Уголовного кодекса РФ.
Характеристика личности подсудимого не представляет сложности и основывается в основном на имеющихся в деле характеризующих материалах и показаниях свидетелей. Вместе с тем все эти доказательства подлежат оценке в совокупности, и ни одно из них не имеет заранее установленной силы: если обстоятельства совершения преступного деяния и показания допрошенных лиц опровергают бытовую или служебную характеристику, необходимо поставить последнюю под сомнение. Тем более что во многих случаях характеристики даются формально, либо (особенно предоставленные стороной защиты) заведомо необъективно, в пользу характеризуемого.
Говоря о назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, прокурор должен дать оценку характера и степени фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда. Недопустимо просить о назначении одинакового наказания соучастникам при явном различии характера и степени их участия.
Возможно, центральным моментом для решения вопроса о том, какая мера наказания будет назначена подсудимому, является установление обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание.
При разговоре об обстоятельствах, смягчающих наказание, неизбежно возникает вопрос о том, в какой степени государственный обвинитель должен участвовать в их установлении и какое место отводится им в речи прокурора в условиях состязательности сторон. На взгляд автора, ответ очевиден: любой момент рассмотрения уголовного дела заслуживает внимания настолько, насколько ошибки при его рассмотрении способны привести к отмене или изменению приговора. Поскольку несправедливость приговора является одним из оснований, по которым суды второй инстанции изменяют приговоры, как правило – вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания, постольку необходимо обращать внимание на то, чтобы при назначении меры наказания были учтены как отягчающие, так и смягчающие наказание обстоятельства. Ведь даже, казалось бы, справедливый приговор может быть изменен, если в приговоре не будет дана оценка всем обстоятельствам дела, в то время как более суровый приговор «устоит» при убедительном обосновании принятого решения. Государственный обвинитель обязательно должен упомянуть все имеющиеся для данного подсудимого смягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 61 УК РФ. Отсутствие в приговоре ссылки на смягчающее обстоятельство может послужить причиной для изменения судом кассационной или надзорной инстанции приговора в связи с суровостью назначенного наказания. Причем чем большую меру наказания прокурор просит назначить, тем больше внимания следует уделить смягчающим обстоятельствам. Тем более что прокурор должен принять меры для опровержения возможных доводов защитника, выступающего в судебных прениях вслед за прокурором.
Перечень обстоятельств, смягчающих наказание, содержится в ст. 61 УК РФ.
Часть из этих обстоятельств бесспорно устанавливается материалами дела (несовершеннолетие виновного, беременность, наличие у виновного малолетних детей) и не нуждается в дополнительной аргументации. Хотя следует отметить, что наличие у подсудимого малолетних детей не может быть признано смягчающим обстоятельством в тех случаях, когда подсудимый лишен родительских прав или длительное время не проживает с семьей, не занимается воспитанием детей и материально их не поддерживает либо жестоко обращается с детьми или совершил в отношении их преступление. В таком случае государственный обвинитель должен указать факт наличия у виновного малолетних детей или указать причины, по которым он считает неприменимым к подсудимому данного обстоятельства в качестве смягчающего.
Наличие же других смягчающих наказание обстоятельств устанавливается судом после всестороннего исследования материалов дела. Следовательно, фактические данные об этих обстоятельствах уже были оценены прокурором при изложении своей позиции по существу поддерживаемого обвинения. Теперь государственный обвинитель должен дать им оценку как обстоятельствам, смягчающим наказание. Речь идет о следующих обстоятельствах.
1. Совершение впервые преступления небольшой тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств.
Если сам факт совершения преступления небольшой тяжести впервые устанавливается материалами дела (при этом применяются положения уголовно-процессуального закона об истечении сроков давности, привлечении к уголовной ответственности или исполнения приговора, снятии судимости вследствие актов амнистии, помилования, снятии судимости на общих основаниях), то понятие совершения преступления вследствие случайного стечения обстоятельств является оценочным. К таким стечениям обстоятельств можно отнести случайное нахождение в компании лиц, совершавших преступные действия и вовлекших подсудимого в совершение этих действий, заблуждение подсудимого в степени опасности совершенного и т.д.
2. Совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств либо по мотиву сострадания.
Принимая во внимание признание смягчающим такого обстоятельства, как совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств, необходимо установить наличие связи между определенными жизненными обстоятельствами и совершенным деянием, соотносимость преступления и жизненных обстоятельств, причины, по которым лицо оказалось в таком положении. Возьмем, к примеру, совершение кражи. Жизненные обстоятельства виновного могут быть сколь угодно тяжелыми, но если тяжелым не является его материальное положение, совершение хищения нельзя признать следствием стечения обстоятельств. То же относится к случаю, когда при отсутствии средств к существованию подсудимый похищает предметы роскоши для собственного потребления. Одно дело, если лицо в течение длительного времени не может найти работу, а другое – если не работает из-за злоупотребления алкоголем.
Решая вопрос о наличии мотива сострадания, необходимо установить, не имелось ли мотива для совершения иных причин, которые лишь прикрываются состраданием (например, получение наследства).
3. Совершение преступления в результате физического или психического принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости.
Даже в том случае, если суд установит наличие физического или психического принуждения либо материальной, служебной или иной зависимости, данное обстоятельство не может считаться смягчающим наказание, если подсудимый мог противостоять таким действиям, но не сделал этого по каким-то причинам.
4. Совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, крайней необходимости, обоснованного риска, исполнения приказа или распоряжения.
Установление данных обстоятельств связано с невозможностью признать их обстоятельствами, исключающими преступность деяния, поэтому оценка им дается при квалификации действий подсудимого.
5. Противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившаяся поводом для преступления.
К оценке совершения преступления в связи с противоправностью или аморальностью поведения потерпевшего применимы по аналогии положения ст. 107 УК РФ. Часто встречающиеся ссылки подсудимых на то, что сильное душевное волнение у них возникло во время обоюдной ссоры, драки или из-за нецензурных оскорблений со стороны потерпевшего, не могут служить основанием для признания этого факта обстоятельством, смягчающим наказание.
Имеются еще две группы обстоятельств, которые законодатель выделил особо. К ним относятся следующие обстоятельства, связанные с действиями лица после совершения преступления.
1. Явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, изобличению других соучастников преступления и розыску имущества, добытого в результате преступления (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ).
2. Оказание медицинской или иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ).
Исключительность указанных обстоятельств состоит в том, что при их наличии, в отсутствие отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Уголовного кодекса РФ. Поэтому государственному обвинителю следует особо внимательно отнестись к установлению наличия или же отсутствия таких обстоятельств. Причем формальные признаки не всегда влекут признание обстоятельств смягчающими наказание.
Так, явка с повинной во многих случаях оформляется после задержания лица в качестве подозреваемого и касается только тех преступлений, по факту совершения которых и было возбуждено уголовное дело. Если в таком документе не содержится сведений о других совершенных этим лицом преступлениях, его нельзя считать явкой с повинной, поскольку, согласно ч. 1 ст. 140 УПК РФ, явка с повинной служит одним из поводов для возбуждения уголовного дела.
Признание подозреваемым своей вины, в том числе и с помощью оформления явки с повинной, нельзя считать и активным способствованием раскрытию преступления, если признание сделано под давлением имеющихся улик или в том случае, когда виновный заведомо знает о своем разоблачении.
По смыслу уголовного закона активное способствование раскрытию преступления выражается в том, что виновный предоставляет органам следствия информацию, до того им неизвестную: указывает на место нахождения орудий преступления, помогает в организации и проведении следственных действий, предоставляет вещественные доказательства и т.д.
Если виновный изобличает других соучастников преступления с целью уменьшить степень своей ответственности, это также нельзя рассматривать как смягчающее наказание обстоятельство.
В случае возмещения имущественного ущерба или морального вреда необходимо проверить, не требовались ли от пострадавшего каких-либо действий в пользу виновного: заявления о прекращении дела, расписки об отсутствии претензий, дачи выгодных для виновного показаний и т.д.
Несмотря на то, что факт совершения преступления несовершеннолетним сам по себе, в силу требований ст. 88 УК РФ, накладывает ограничения на назначаемое наказание, государственный обвинитель должен указать на несовершеннолетний возраст подсудимого как на смягчающее обстоятельство.
Прокурору следует иметь в виду, что суд вправе учесть в качестве смягчающих и другие обстоятельства. В случае отсутствия обстоятельств государственный обвинитель, предвосхищая возможные заявления защиты, должен сказать о том, что каких-либо обстоятельств, смягчающих наказание, как перечисленных в ч. 1 ст. 61 УПК РФ, так и других, не имеется.
Обстоятельства, отягчающие наказание, указаны в ст. 63 УПК РФ.
Почти все они, за исключением рецидива преступлений и наступления тяжких последствий в результате совершения преступления, связаны с обстоятельствами преступного деяния и, следовательно, установлены в ходе судебного следствия. То, что государственный обвинитель уже доказывал в своей речи наличие этих обстоятельств, не освобождает прокурора от обязанности заявить о них еще раз – как об обстоятельствах, отягчающих наказание. Несмотря на то что характер и размер вреда, причиненного преступлением, сам по себе подлежит доказыванию при производстве по уголовному делу, характер вреда как тяжкого последствия должен быть оговорен особо.
При определении наличия отягчающего наказание обстоятельства следует проверить, не предусмотрено ли оно соответствующей статьей уголовного закона в качестве признака преступления. В случае, когда отягчающее ответственность обстоятельство указано в диспозиции статьи Особенной части УК РФ в качестве одного из признаков преступления, оно дополнительно не должно учитываться в качестве такового при назначении наказания за это преступление.
О роли подсудимого в совершении преступления прокурор должен был говорить, характеризуя степень общественной опасности содеянного; тем не менее он должен еще раз обосновать мнение об особо активной роли в совершении преступления как обстоятельства, отягчающего наказание.
Следующее, о чем должен сказать государственный обвинитель, – это влияние наказания на исправление осужденного.
Согласно требованиям ч. 1 ст. 60 УК РФ более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить целей наказания. Поэтому прокурор, прося суд о назначении подсудимому более строгого вида наказания, обязательно должен высказать мнение о том, что достижение целей наказания возможно только в условиях изоляции от общества, отбывания исправительных работ и т.д.
Влияние наказания на условия жизни семьи виновного может иметь для него как положительные, так и отрицательные последствия. Положительными могут быть признаны такие обстоятельства, как наличие на иждивении престарелых родителей, больного супруга, детей и т.д. Отрицательно может повлиять на назначение наказания совершение противоправных действий в отношении членов семьи, поставление их в тяжелое материальное положение в связи со злоупотреблением алкоголем или наркотическими средствами.
Уголовный закон предусматривает при наличии исключительных обстоятельств назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление. Если государственный обвинитель не считает возможным применение ст. 64 УК РФ, но предполагает с учетом материалов дела, что сторона защиты попросит об этом, он должен специально указать на то, что установленные в ходе судебного заседания обстоятельства не дают оснований для назначения подсудимому более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление.
Если вероятна постановка стороной защиты вопроса об условном характере наказания, государственный обвинитель, в случае другой точки зрения, должен указать в своей речи на возможность исправления подсудимого и предупреждения совершения новых преступлений только в условиях реального отбывания наказания.
Назначение наказания в виде пожизненного лишения свободы должно быть особо мотивировано. В соответствии со ст. 44 УК РФ лишение свободы на определенный срок и пожизненное лишение свободы являются отдельными, самостоятельными видами наказаний. Поэтому в описательно-мотивированной части приговора должен содержаться вывод о необходимости назначения подсудимому наказания не на длительный, т.е. определенный срок, а на пожизненнное лишение свободы.
На этом заканчивается мотивировочная часть речи государственного обвинителя. Далее идет резолютивная часть, в которой он просит признать подсудимого виновным в совершении преступления, предусмотренного соответствующей статьей Уголовного кодекса Российской Федерации, и назначить ему конкретный вид наказания на определенный срок или в определенном размере.
В том случае, если подсудимый совершил два или более преступления, предусмотренные различными статьями или различными частями одной статьи Уголовного кодекса, и ни за одно из этих преступлений не был осужден, наказание ему назначается по совокупности преступлений. Для того чтобы предложение государственного обвинителя об окончательной мере наказания соответствовало требованиям закона, необходимо иметь в виду следующие обстоятельства.
Не являются совокупностью преступлений действия подсудимого, состоящие из нескольких эпизодов, охваченных единым умыслом. Например, виновный намеревается вынести из оставленной на длительный срок без присмотра квартиры все имущество, представляющее для него ценность, но похитить все за один раз не мог и вынужден был вернуться за оставшимися вещами на следующий день. Не может быть признано совокупностью и совершение подсудимым преступления с квалифицирующими признаками, предусмотренными различными частями одной статьи. В этом случае его действия должны быть квалифицированы по той части, которая имеет более суровую санкцию; при описании же фактических обстоятельств преступления указаны должны быть квалифицирующие признаки и другой части.
От обвинения в совершении преступлений, образующих совокупность, надо отличать случаи излишнего вменения преступлений. В этих случаях одни и те же действия виновного ошибочно квалифицируются несколькими статьями Уголовного кодекса, предусматривающими ответственность за совершение разных преступлений.
При назначении наказания по совокупности преступлений должна соблюдаться определенная последовательность: сначала назначается наказание за каждое из преступлений, а затем уже назначается окончательное наказание по совокупности преступлений.
Наказание за отдельное преступление назначается с соблюдением всех требований закона. При этом назначается не только основное, но и дополнительное наказание. Если дополнительное наказание не было назначено ни за одно из преступлений, оно не может быть назначено и по их совокупности.
Вместе с тем при совокупности преступлений, за каждое из которых назначается лишение свободы, режим исправительного учреждения назначается только при окончательном назначении наказания.
Если прокурор полагает возможным считать назначенное наказание условным, то указывать на это обстоятельство следует также только при решении вопроса о назначении по совокупности преступлений.
Уголовный закон предусматривает назначение окончательного наказания за совершение преступлений небольшой и средней тяжести путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения наказаний. Вместе с тем возможно и одновременное применение этих принципов (например, частично складываются наказания в виде лишения свободы, назначенные за каждое из двух преступлений, а затем полученным наказанием поглощается наказание в виде исправительных работ, назначенное за третье преступление).
Иногда встречаются случаи, когда приходится поддерживать обвинение по делу о преступлении, совершенном до вынесения виновному приговора по другому делу. В таком случае должен быть вынесен приговор по рассматриваемому делу с соблюдением правил назначения наказания по совокупности преступлений и при окончательном назначении наказания в срок отбытия наказания засчитывается наказание, отбытое по первому приговору. При этом срок наказания по совокупности преступлений не должен быть ниже срока наказания, назначенного по предыдущему приговору.
Если подсудимым не отбыто наказание по предыдущему приговору, то ему назначается наказание по совокупности приговоров: к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, частично или полностью присоединяется неотбытая часть наказания по предыдущему приговору. При этом неотбытым наказание может быть как в части основного, так и в части дополнительного наказания.
Назначение наказания по совокупности приговоров возможно также при совершении преступления в период неотбытого срока при условно-досрочном освобождении от наказания по предыдущему приговору и при отсрочке отбывания наказания, предоставленной беременной женщине и женщине, имеющей малолетних детей.
Суд в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 74 УК РФ должен отменить условное наказание по предыдущему приговору; в противном случае невозможно указание в приговоре на назначение наказания по правилам ст. 70 УК РФ. При назначении наказания по совокупности приговоров надо не забывать также учитывать акты амнистии, в соответствии с которыми подсудимый подлежит освобождению от отбывания наказания по предыдущему приговору, в связи с чем срок условно-досрочного освобождения может уже истечь.
Если новое преступление совершено после замены виновному неотбытой части наказания более мягким видом наказания в порядке ст. ст. 80 и 85 УК РФ, к вновь назначенному наказанию по второму приговору присоединяется неотбытая часть более мягкого наказания.
Если при постановлении нового приговора будет установлено, что подсудимый совершил преступления как до постановления первого приговора, так и после его постановления, должны применяться правила назначения наказания по совокупности преступлений и правила назначения наказания по совокупности приговоров20.
Согласно ст. 45 УК РФ наказания подразделяются на основные и дополнительные.
Основные наказания, если они не указаны в санкции соответствующей статьи, не могут назначаться в качестве дополнительных к другим видам наказания при замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания.
Штраф в качестве дополнительного наказания назначается только в случаях, предусмотренных статьями Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. Вместе с тем штраф может быть назначен в качестве более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление.
Лишение же права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью может применяться вне зависимости от того, предусмотрено ли оно статьей Особенной части УК РФ.
Предлагая это наказание, прокурор должен обосновать невозможность сохранения за обвиняемым права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Лишение права заниматься определенной деятельностью применяется, как правило, к лицам, совершившим преступления в связи с медицинской, педагогической деятельностью, осуществлением технических и инженерных обязанностей. Однако ставить вопрос о лишении права виновного лица занимать определенные должности прокурор может также и в иных случаях обвинения лица в совершении преступлений, так или иначе связанных с исполнением им своих служебных обязанностей. При этом прокурор должен точно определить, о лишении подсудимого занятия какой именно профессиональной деятельностью он должен просить суд. Запрещение может распространяться на любую деятельность, требующую определенной профессиональной, специальной подготовки. Однако следует иметь в виду, что государственный обвинитель может просить о назначении запрета занимать только должности, обозначенные нормативными актами либо обладающие определенными идентификационными признаками, которые позволяют точно установить содержание судебного запрета.
Недопустимо обозначать запрет занимать должности так, чтобы он допускал расширительное толкование. В запрете заниматься определенной профессиональной деятельностью должно быть указано, что для осуществления этой деятельности требуется определенная профессиональная подготовка либо эта деятельность включает в себя виды работ, требующие специальной подготовки или позволяющие совершать определенные действия либо принимать решения, характер которых устанавливается нормативно-правовыми актами. Невозможно просить о наложении запрета на работу в организациях определенного типа в целом: например, в медицинских организациях, поскольку работать в такой организации можно на разных должностях – от курьера до директора.
Специальными званиями, о которых идет речь в ст. 48 УК РФ, являются звания, присваиваемые работникам органов внутренних дел, таможенной, налоговой, дипломатической и других служб. Почетными званиями являются: заслуженный или народный артист, заслуженный деятель науки Российской Федерации и другие, определенные Указом Президента РФ «Об установлении почетных званий Российской Федерации, утверждении положения о почетных званиях и описания нагрудного знака к почетным званиям Российской Федерации». Классные чины присваиваются служащим, занимающим государственные должности.
Лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград не распространяется на все виды званий, имеющих квалификационный характер, т.е. подтверждающие определенный профессиональный уровень, например на ученые степени и звания, профессиональные квалификационные разряды.
Местом исправительных работ могут быть любые предприятия, учреждения, организации, независимо от формы собственности, причем местом работы осужденного могут являться и организации, труд в которых регулируется не трудовым законодательством, а другими нормативными актами, например Федеральным законом «О производственных кооперативах».
Вид исправительного учреждения, в котором должен отбывать наказание подсудимый, определяется ст. 58 Уголовного кодекса Российской Федерации, и суд, связанный критериями, установленными этой статьей, не вправе назначить иной, чем предусмотрен законом, вид исправительного учреждения. Поэтому, строго говоря, указание на вид исправительного учреждения в речи государственного обвинителя не является обязательным. Вместе с тем государственный обвинитель может просить с учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного назначить лицу, совершившему преступление по неосторожности или умышленное преступление небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавшему лишение свободы, отбывание наказания в исправительной колонии общего режима. Также прокурор может просить назначить мужчине, совершившему особо тяжкое преступление, в том случае, если он будет осужден к лишению свободы на срок свыше пяти лет, а также при особо опасном рецидиве преступлений отбывание части срока наказания в тюрьме.
При решении вопроса о назначении наказания несовершеннолетнему государственный обвинитель должен высказать свое мнение о возможности освобождения несовершеннолетнего, совершившего преступление небольшой или средней тяжести, от уголовной ответственности или от наказания с применением к нему принудительных мер воспитательного воздействия, а также об освобождении от наказания несовершеннолетнего, совершившего преступление средней тяжести или тяжкое преступление, и помещении его в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение для несовершеннолетних. Если государственное обвинение поддерживает работник прокуратуры, не специализирующийся на делах о преступлениях несовершеннолетних, ему целесообразно по данным вопросам проконсультироваться с сотрудниками, осуществляющими соответствующий надзор.
Государственный обвинитель должен высказать свое мнение и по поводу необходимости применения принудительных мер медицинского характера, соединенных с исполнением наказания.
В резолютивной части своей речи государственный обвинитель должен предложить суду решить следующие вопросы.
1. Признать подсудимого виновным в совершении преступления (преступлений), предусмотренного (предусмотренных) статьей (статьями) ______________ Уголовного кодекса Российской Федерации.
2. Назначить ему наказание по статье ___________ Уголовного кодекса Российской Федерации в виде ________________________________________ сроком на ________ лет, месяцев, дней (соответствующие требования приводятся по каждой статье обвинения); назначить дополнительное наказание в виде _________________________________________ сроком на _______________ лет, месяцев.
3. Окончательно определить подсудимому наказание по совокупности преступлений путем __________________________________ (поглощения менее строгого наказания более строгим; путем частичного сложения назначенных наказаний; путем полного сложения назначенных наказаний) в виде _______________________________ на срок _______ лет, месяцев, дней; присоединить дополнительное наказание в виде __________ на срок _____________ лет, месяцев.
4. Назначить подсудимому отбывание наказания в виде лишения свободы в ________________________________________________________ (колонии-поселении, воспитательной колонии, лечебном исправительном учреждении, исправительной колонии) ________________________________ режима.
4. В срок отбывания наказания зачесть время содержания под стражей до судебного разбирательства ______ месяцев, дней.
5. Назначенное наказание считать условным, с испытательным сроком на ___________________ лет с возложением следующих обязанностей: _______________________.
6. Удовлетворить заявленный гражданский иск (гражданские иски) в размере ______________ (или же признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска, передав вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства).
7. Взыскать с подсудимого в пользу _________________ (в доход государства) процессуальные издержки.
8. Взыскать с подсудимого средства, затраченные на лечение потерпевших.
Еще один вопрос, который в случае акта амнистии или истечения сроков давности уголовного преследования должен быть предложен государственным обвинителем для разрешения, – это освобождение подсудимого от наказания. Истечение сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности – наиболее часто встречающееся основание отмены судебных решений, влекущее прекращение производства по делу.
В случае возбуждения уголовного дела вопреки акту амнистии, освобождающему обвиняемого от уголовной ответственности, обвинительный приговор, хотя бы и с освобождением осужденного от ответственности, подлежит отмене с прекращением производства по делу.
Согласно намерениям законодателя, наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости. Социальная справедливость должна восстанавливаться как в отношении государства и общества в целом, так и применительно к отдельному потерпевшему. Восстановление социальной справедливости осуществляется в том числе и с помощью применения материальных мер – наказания (в виде штрафа) и возмещения причиненного ущерба.
При постановлении обвинительного приговора суд обязан разрешить предъявленный по делу гражданский иск. Лишь в случае невозможности произвести подробный расчет по иску без отложения разбирательства дела и когда это не влияет на решение суда о квалификации преступления, мере наказания и по другим вопросам, возникающим при постановлении приговора, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение иска и передать вопрос о его размерах на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
При постановлении приговора суд обязан привести мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска либо отказа в нем, указать размеры, в которых удовлетворяются требования истца.
В порядке уголовного судопроизводства подлежит возмещению только реальный ущерб, причиненный преступлением, т.е. прямые убытки, находящиеся в причинной связи с противоправным деянием. Вопрос о возмещении косвенных убытков, включая упущенную выгоду, решается в порядке гражданского судопроизводства.
Относительно определения размера ущерба, причиненного преступлением, следует исходить из стоимости имущества на момент рассмотрения дела. В случае изменения цен размер подлежащего взысканию материального ущерба от преступления определяется исходя из цен, действующих на день принятия решения о его возмещении. Действительный ущерб по состоянию на момент вынесения приговора должен определяться с учетом инфляционных процессов в экономике страны с учетом сводного индекса потребительских цен по данной территории.
Изменение объема возможно в сторону уменьшения в случаях неподтвержденности в какой-то части обвинения, квалификации содеянного как некорыстного преступления, установления смешанной вины, а также с учетом материального положения подсудимого и т.д.
Отказ в удовлетворении гражданского иска может быть в том случае, если в ходе судебного следствия установлено отсутствие вреда или не доказана причинная связь между действиями подсудимого и наступившим вредом.
При этом следует иметь в виду, что по делам о налоговых преступлениях наряду с материальным ущербом, заключающимся в непоступлении в бюджетный состав Российской Федерации денежных сумм в размере неуплаченного налога, может быть предъявлен гражданский иск также о взыскании с виновных штрафа и пени.
Если приговором устанавливается причинение вреда гражданину, который, однако, не был признан потерпевшим, суд, постановивший приговор, в случае поступления от этого гражданина жалобы, должен вынести определение о признании его потерпевшим и направить дело вместе с жалобой в суд кассационной инстанции.
Подлежат взысканию в доход государства с осужденных средства, затраченные на стационарное лечение граждан в случаях причинения вреда их здоровью в результате умышленных преступных действий. Заявляя о взыскании средств, затраченных на лечение потерпевшего, прокурор должен обосновать его, располагая для этого сведениями о времени нахождения в стационарном учреждении и о расходах, понесенных лечебным учреждением.
Согласно ст. 294 УПК РФ, если участники прений сторон или подсудимый в последнем слове сообщат о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, или заявят о необходимости предъявить суду для исследования новые доказательства, суд вправе возобновить судебное следствие.
Сказанное относится и к случаю, когда в последнем слове подсудимый, признавший себя виновным и давший в ходе судебного следствия показания об обстоятельствах совершения преступления, заявит о своей невиновности. Заявление о непричастности к преступлению является обстоятельством, которое может существенно повлиять на выводы суда, поэтому такое заявление должно быть проверено.
Последнее, о чем необходимо сказать в связи с участием прокурора в рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции, – это протокол судебного заседания. Ознакомление с протоколом судебного заседания является необходимым для государственного обвинителя независимо от того, согласен ли он с вынесенным судебным решением. Недопустима такая практика, когда прокуроры знакомятся с протоколом судебного заседания только при намерении опротестовать судебный акт21. В протоколе возможны такие неточности или пробелы, которые могут поставить под сомнение законность и обоснованность постановленного приговора в случае кассационного опротестования кем-либо из участвовавших в деле лиц. Поэтому при обнаружении существенных упущений в протоколе прокурор должен подать на него замечания.
По протоколу судебного заседания можно также проверить соблюдение судом порядка судебного заседания, обеспечение прав участников судопроизводства на заявление ходатайств, данные об извещении о времени и месте судебного разбирательства и т.д.
2.2. Выступление защитника в судебных прениях
Вся наша жизнь – театр, а люди в нем актеры, было сказано давным-давно великим У. Шекспиром. И если мы желаем найти яркое воплощение этой мысли, то нам стоит заглянуть в зал судебных заседаний и воочию увидеть и оценить судебные прения сторон. Кто-то, наверное, может возразить: судебное заседание и тем более прения – не концерт и не спектакль, это серьезный, большой труд, воплотивший в себе усилия длительной юридической работы.
Однако выступление в судебных прениях это не только кропотливая работа, связанная с юридическим исследованием фактов, доказательств и права. Выступление в судебных прениях должно представлять собой выверенную не только с точки зрения права, но и с точки зрения риторики и психологии речь, обращение, которое должно дойти до сердец слушателей.
Попробуем оценить момент, в который адвокату нужно выступать в прениях: пройден большой, долгий судебный процесс, исследованы все значимые для дела факты, все доказательства; мнение суда, скорее всего, уже сложилось (даже у присяжных, как выясняется, в большинстве своем (80 – 90%) мнение по делу формируется на основании судебного следствия, а не прений сторон). Прозвучало выступление прокурора, сформулировавшего предложения по квалификации и мере наказания, т.е. фактически у суда есть все необходимое для вынесения решения по делу. И именно в этот момент адвокату нужно выступать, нужно встать и произнести юридически грамотную, оформленную речь. Но произнести ее так, чтобы эта речь была услышана, чтобы на нее обратили внимание, запомнили и, самое главное, чтобы она стала для суда предметом обсуждения в совещательной комнате.
Поэтому судебная речь не может быть скучной, сухой и формальной – она должна очаровывать, завораживать тех, к кому она направлена. С другой стороны, речь не может быть пустой в юридическом плане, юрист не может себе позволить удовольствие произносить красивые, пустые фразы, он должен защищать своего доверителя, сделать все, чтобы отстоять права человека, которого он представляет.
Можно заключить, что выступление адвоката в прениях должно отличаться особой формой и содержанием22. Форма представляет собой внешнее выражение (манеру) выступления, содержание – его внутреннюю суть. Проанализируем как одну, так и другую составляющую выступления защитника.
Первый вопрос, которым непременно задается адвокат, задумавшийся о предстоящем выступлении: «С чего начать?» Извечная проблема: как выйти, о чем говорить? Для того чтобы попытаться ответить на этот вопрос, следует оценить психологические особенности начала выступления в прениях: при этом возможны два варианта. Первый – нужно выступать, а слушатели не настроены слушать, второй (он характерен для суда присяжных) – когда суд ожидает выступления, связывая с ним определенные ожидания («интересно, как адвокат выкрутиться из данной ситуации?» или «что он нам скажет по этому поводу?» и т.п.). Возможно и сочетание вариантов, ведь слушателей – двенадцать. Из сказанного можно заключить, что перед защитником, поднявшимся для выступления в прениях, стоят две задачи: заставить слушать себя и завоевать доверие к выступающему и его речи.
Безмерно скучная и классическая фраза «Уважаемый суд! Мой подзащитный обвиняется …», которую часто доводилось слушать в судах, в одно мгновение отбивает всякую охоту продолжать слушать выступление дальше. Начало речи, первые фразы должны захватывать слушателя, уводить его за собой, так чтобы захотелось сначала выслушать, а затем принять то решение, о котором говорил в своей речи адвокат. Вот небольшой пример начала выступления адвоката в прениях.
Подсудимый (К.) обвинялся в организации (заказе) убийства своего компаньона из-за финансовых разногласий. В ходе всего процесса обвинение пыталось создать образ подсудимого как богатого, корыстного, алчного человека, способного ради денег на все. Адвокат начал свою речь примерно так:
Незадолго до процесса я как-то возвращался к себе домой и по дороге заехал к жене К., чтобы забрать документы. Обычный двор, по которым нам часто приходится ходить к себе домой, плохо освещенный подъезд обычного панельного девятиэтажного дома. Я вошел в подъезд с обшарпанными стенами, по которому страшно ходить по ночам, поднялся на пятый этаж в лифте с сожженными кнопками и подошел к квартире. Обычная трехкомнатная квартира обычного россиянина. Справа кухня, откуда исходит запах вкусного борща и каких-то мясных блюд, умело приготовленных супругой К., дальше гостиная, где часто вечерами любила собираться семья К. и где вместе в веселой компании проводили они дни, слева комната сына К. – студента физико-математического факультета, победителя всевозможных олимпиад. А затем спальня, совмещенная с рабочим кабинетом К. И вот, что меня там поразило: огромные книжные шкафы, и книги, книги, книги. Стихи Есенина, Цветаевой, Ахматовой. Я уверен, что в таком доме, в такой обстановке не может зародиться мысль о совершении преступления …23.
Начало выступления адвоката, безусловно, достигло сразу двух поставленных целей: оно вызвало интерес участников процесса, они захотели его слушать. Уже начало выступления создало атмосферу доверия, породило благоприятную почву, на которой можно было строить последующий анализ.
Еще один пример начала выступления адвоката, почерпнутый в научной литературе. Нельзя не отметить, что поначалу он показался весьма странным, однако его детальный анализ позволяет также сказать, что он достигает необходимых целей.
По улице одного из больших городов шел прохожий. И вдруг он увидел похоронную процессию. Много людей, одетых в красивую черную одежду шло по улице, звучала траурная музыка, а в середине процессии несли тяжелый, красивый дубовый гроб. Гроб, покрытый дорогим лаком, с великолепной отделкой, блестел под лучами солнца. Крышка гроба была открыта, а в нем сидел покойник. Я не оговорился – именно сидел и смотрел на все происходящее. Прохожий подошел ближе к гробу и спросил сидящего там, что происходит, что случилось? Человек ничто не ответил, а протянул прохожему листок бумаги. Там было написано: «Я потерял голос, я пытаюсь объяснить, что я жив, но меня никто не слышит. Мне говорят: «Мы тебя не слышим, значит, ты не существуешь, значит, ты мертв, и мы идем тебя хоронить»24.
И опять достигнуты две цели: обращение внимания, возбуждение интереса, с одной стороны, и создание атмосферы доверия (приближения) к подзащитному и его позиции – с другой.
Серьезным фактором, влияющим на эффективность выступления защитника в прениях, является стиль выступления. Он может быть: эмоциональным или деловым, грустным или веселым, грозным или сострадательным. Важно соблюдать два правила: во-первых, не нужно преувеличивать так, чтобы стиль возобладал над содержанием, и, во-вторых, каждый адвокат должен приобрести свой стиль. Копирование всегда обращается неискренностью слов. Когда человек, произносящий речь, постоянно думает о том, как надо говорить, он перестает следить за содержанием слов, сбивается, выступление воспринимается как некий подготовленный и отрепетированный и плохо поставленный сценарий, в правоту которого не верит сам выступающий. Речь должна исходить от сердца выступающего: с его чувствами, словами, оборотами. Например, интересной была речь, построенная в виде беседы с присяжными, когда защитник не выступал или убеждал, а разговаривал с судьями, как беседуют несколько товарищей. Необходимого эффекта достигло и выступление, построенное в виде размышления, о том, как бы я принимал решение, если бы был судьей.
Не должно быть лишено эмоциональности и выступление в обычном суде, как по уголовным, так и по гражданским делам. Одни только крылатые фразы из литературных произведений: «Москвичей испортил квартирный вопрос», «Все смешалось в доме Облонских» подсказывают массу вариантов и способов «украшения» речи.
И еще одно важное правило: независимо от того, как речь подготовлена – написана или нет, обозначены лишь тезисы или речь изложена на бумаге дословно, – она должна быть произнесена, а не прочитана. Умение бегло читать ценится в средней школе, а убедить кого-то, глядя в листок бумаги, невозможно.
Важнейшей частью содержания выступления защитника в прениях является изложение позиции по делу. Сформулированная задолго до процесса, заявленная в его начале и доказанная в ходе рассмотрения дела (возможно, измененная по результатам исследования доказательств, по настоянию подзащитного) позиция должна найти свое законное место в тексте выступления защитника в прениях. Фактические обстоятельства дела и правовое требование, направленное к суду25, являются ключевыми, фундаментальными составляющими выступления защитника в прениях. Позиции принадлежит определяющая роль, и именно ее должен отразить защитник в прениях: «Я убежден, человек, находящийся на скамье подсудимых невиновен. В этот день он …» или «Не могу согласиться с изложенными обстоятельствами, потому что 15 января произошло следующее …». Позиция должна быть не только заявлена, но и обоснована (доказана) защитником в прениях сторон.
Еще одним элементом содержания выступления защитника в судебных прениях является анализ фактов.
Любой судья, как и любой юрист, в первую очередь имеет дело с фактическими обстоятельствами, с картинкой, отражающей развитие происшедшего. Правовое решение определяется после того, как сознанию присяжных представляется череда событий: кто, где, когда, при каких обстоятельствах, что произошло. Более того, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела является основанием для отмены приговора суда. Однако юристы, как правило, пользуются профессиональным языком. Постоянное употребление юридических терминов, сложный специальный язык часто мешают раскрытию фактических обстоятельств дела. Подмена в прениях описания событий юридическими понятиями – одна из самых частых ошибок, допускаемых защитниками при таком выступлении. Профессиональная деформация вредит исследованию обстоятельств.
Простой эксперимент: нескольким группам юристов – студентам юридических вузов, адвокатам, прокурорам, судьям – показывали фрагмент фильма. В данном сюжете была видна темная улица, человек в плаще с поднятым воротником и низко опущенной шляпе спускался с крыши дома к гаражу. Достав бутылку подсолнечного масла, наливал его в петли ворот гаража, а также в замок, затем открыл замок, вошел в гараж. Какое-то время ничего не было видно, затем завелась машина, зажглись фары, и, резко набирая скорость, машина выехала из гаража. После этого экспериментальной группе задавался простой вопрос: «Что вы видели?» Абсолютное большинство юристов, не задумываясь, давали ответы: «Мы видели кражу (угон, хищение)». И только некоторые отвечали, что мы видели, как человек подходит к гаражу и т.д. И то же в прениях: если адвокат сразу решает, что это кража, то забывает о важности исследования фактических данных.
Любая юридическая квалификация представляет собой не что иное, как юридический термин, правовое определение фактических обстоятельств, представляющих собой общественно опасное, противоправное, совершенное виновно, наказуемое деяние. И именно от того, как будут установлены фактические обстоятельства дела, зависит юридический исход судебного процесса.
Например: подсудимый обвинялся в совершении кражи. В его признательных показаниях, а равно в предъявленном ему обвинении значилось, что он проник в форточку квартиры на третьем этаже, а затем также через форточку данной квартиры вынес холодильник, телевизор, музыкальный центр и ковер. Очевидная несуразность данных фактических обстоятельств и была предметом анализа защитника в выступлении, где убедительно была показана невозможность такого поведения26.
Другой пример: двое подсудимых обвинялись в том, что одним ударом, одним ножом нанесли потерпевшему один удар в грудь, от которого потерпевший скончался на месте происшествии. И опять предметом анализа защиты в прениях сторон явились именно фактические обстоятельства. Анализ фактов убедительно свидетельствовал о невозможности подобного поведения27.
Третий пример возможного интересного анализа фактических обстоятельств дела: рассматривалось дело об убийстве. В лесу была обнаружена пустая автомашина «Газель», а рядом с ней тело убитого водителя. Товар из машины был похищен. Но обращало на себя внимание следующее обстоятельство. На теле убитого было обнаружено всего два телесных повреждения: резаное ранение шеи (шея была разрезана от уха до уха, ранение смертельное, смерть наступила мгновенно) и пулевое ранение в голову, в лоб, также смертельное с немедленным наступлением смерти. Определить последовательность причинения повреждений не представляется возможным28.
Серьезный юридический анализ данных обстоятельств способен кардинально изменить юридические последствия и развитие событий по делу, привести к различным выводам: от совершения преступления несколькими лицами до заказного убийства с выстрелом в голову или даже своеобразного «ритуального убийства».
Надлежащее рассмотрение фактических обстоятельств дела не может обойтись без использования соответствующих языковых приемов произнесения речи. Великий русский язык открывает безграничные просторы для правильного и адекватного выражения мыслей. Это могут быть различные приемы: использование уменьшительных форм слов, минимизация, способ обращения. Никогда не следует называть представляемого человека «мой подзащитный», а уж тем более «подсудимый». Данный оборот приближает человека, и так находящегося в тяжелом состоянии, еще ближе к скамье подсудимых. Выражая доверие к словам и поступкам этого человека, защитник должен как бы «возвращать его в общество» путем соответствующего обращения к нему по имени и отчеству (если подзащитный несовершеннолетний, возможно и обращение просто по имени). И наоборот, подчеркиванием позиции является иное обращение к свидетелям обвинения или потерпевшему. Однако сразу следует оговориться, что такой совет нужно использовать очень осторожно, поскольку правило имеет и исключения.
Так, по делу об убийстве, когда потерпевшими признаются родители убитого, вряд ли будет уместно резкое обращение к потерпевшим. Здесь скорее уместен уважительный тон, демонстрирующий осознание большого горя этих людей, которое, однако, не должно влиять на виновность или невиновность лица, обвиняемого в совершении преступления.
Выступая в прениях, защитнику необходимо отвлечься от столь привычного юридического лексикона, всевозможных сокращений: вещдок, СМЭ и т.п. Мешать в выступлении в прениях может и неверное произнесение каких-то слов (часто такие ситуации возникают по сложным делам, связанным со специальной терминологией техники, медицины и др.). Особенно некрасиво выглядят такие оговорки, когда адвокат путает фамилию собственного доверителя либо неправильно произносит слова.
Так, в одном из процессов подсудимые обвинялись в совершении преступления на автомобиле марки «Ауди». Адвокат, выступавшая в прениях, тщательно рассказывала об обстоятельствах совершения преступления. Однако, видимо, она не знала правильного названия автомобиля и называла его «Ауди» (ударение на второй слог). И если в начале выступления в прениях на лицах присяжных можно было заметить лишь улыбку, то затем, когда это слово прозвучало более 15 раз, в коллегии присяжных (особенно в мужской ее части) наблюдалось удивление и неподдельный интерес к тому, сколько раз адвокат еще произнесет это слово и скажет ли ей кто-нибудь, как верно называть марку автомобиля. Внимание к речи защитника было утрачено29.
Эффективным способом привлечения внимания к выступлению в судебных прениях являются интонации голоса: это может быть тихий спокойный разговор, резкий деловой либо громкий изобличающий голос. Выделение голосом фраз, слов, предложений всегда эффективно воспринимается слушателем, облегчает понимание речи. Очень интересно слушалась речь, когда защитник начинал тихо рассказывать об обстоятельствах, указанных обвинением, но затем его голос резко усилился, увеличилась громкость, и адвокат стал говорить о своих аргументах, оспаривая обвинение.
Всегда отличается изяществом выступление, в котором умело используются жесты. Жест – это еще один способ подчеркнуть сказанное, выразить мысль. Жест может использоваться не только как направление или указание, но и как демонстрация нанесения удара, формы предмета либо каких-то движений, эмоциональных реакций (например, как дрожали руки). При этом очевидно, что жест, так же как любой другой прием, связанный с выступлением в прениях, может как помогать, так и мешать выступлению. Вряд ли можно признать эффективным чрезмерное усиленное размахивание руками либо совершение иных действий, сильно превосходящих ожидание.
Вспоминается пример, когда адвокат, желая продемонстрировать присяжным нож и стараясь усилить это впечатление эффектом неожиданности, быстро достала его и «ринулась» к скамье присяжных. В рядах присяжных было видно серьезное замешательство, две сидящие впереди женщины моментально отпрянули назад. Отсюда вывод: вряд ли такое поведение сможет усилить положительный эффект от выступления в прениях30.
Наиболее опасными для выступающего являются непроизвольные жесты, т.е. незаметные для него самого, но, как правило, отчетливо видные слушателям.
Прекрасный саратовский адвокат Е.М. Левина однажды рассказала такую историю: в зал судебного заседания была приглашена свидетель – молодая симпатичная девушка. И все в ней было вроде бы хорошо: и внешность приятная, и говорила она ясно, а главное по делу, настораживала только одна деталь. Когда она вошла в зал суда, видимо, впопыхах она забыла вынуть изо рта жевательную резинку, поэтому избавляться от нее пришлось уже в зале суда. Выбрав момент, девушка ловко прилепила ее к краю трибуны, за которой выступала. Край этот был скрыт от судьи, но не от присяжных. Затем, очевидно, совершенно неосознанно, девушка делает следующее: во время показаний она пальцем оттягивает резинку, а растянув ее от трибуны на максимально возможное расстояние, возвращает на место. Присяжные напряженно всматривались в каждое ее движение: оторвет или не оторвет. Смысл выступления был потерян31.
К сожалению, часто такое может происходить и с адвокатами, выступающими в прениях, и если для свидетеля это всего лишь смешной случай, то для адвоката – это крах его выступления. Наиболее часто встречающийся пример – это ручка в руках защитника, которую он крутит, вертит, перебирает пальцами, роняет, лезет за ней под стол, затем роняет еще раз и т.д. Текст выступления при этом уже не вспомнит никто. Всевозможные кручения пуговиц, перебирания бумажек и т.п. мешают речи так же, как сорные слова: «а», «так» и другие, и с ними нужно бороться, стараться исключить их из речи.
Особенно остро встают языковые проблемы в тот момент, когда защитнику необходимо в своей речи перейти к следующему ключевому элементу ее содержания – анализу доказательств.
Нет необходимости говорить о том, что выступление защитника без анализа доказательств вряд ли вообще можно назвать прениями. Последовательный, всесторонний и глубокий анализ доказательств образует основное содержание выступления защитника в прениях сторон.
Не имеет принципиального значения, в какой последовательности будут проанализированы доказательства. Возможно начать с показаний подсудимого, подтверждая его версию другими доказательствами, или может быть использован классический вариант, когда идет анализ обвинения и демонстрируется его несостоятельность. Интересным представляется анализ, построенный в форме лестницы, когда одни за другими рассматриваются доказательства обвинения и постепенно отбрасываются. Важно, чтобы проведенный анализ был полным. При этом нужно понимать, что полный анализ доказательств не всегда следует понимать как перечисление всех доказательств. Существуют большие многотомные дела, где только свидетелей насчитывается несколько сотен, не говоря уже про документы. В таких делах рассказ о всех доказательствах в прениях просто невозможен, вернее, рассказать обо всем можно, но такое поведение защитника принесет только вред: настроит против него других участников процесса, в том числе и суд, отяготит речь, сделает ее невозможной для восприятия. В этом случае возможна группировка доказательств по их свойствам, значению, устанавливаемым событиям и т.п.
Речь нужно построить так, чтобы в ней был именно анализ доказательств, а не их перечисление. Вряд ли следует каждое доказательство воспроизводить дословно. И здесь возможны многочисленные приемы.
Однажды адвокат, записывавший судебное заседание на диктофон, в прениях перед присяжными заседателями включил кусок записи показаний свидетеля, для того чтобы напомнить его показания. Точно так же при необходимости воспроизвести что-то дословно, возможно прочитать протокол, огласить часть документа и т.д.32
Говоря об анализе доказательств, Р. Гаррис в книге «Школа адвокатуры» писал, что анализ доказательств похож на витрину магазина. В нее можно набросать много красивых вещей, забить ее доверху, однако смотреться она не будет. Если же все расставить по местам в правильном и логичном порядке, то получится картина, которая будет радовать глаз33.
Анализ доказательств в суде с участием присяжных заседателей имеет свои особенности. Большим плюсом суда присяжных в оценке доказательств является независимость присяжных от юридических догм, штампов. С другой стороны, это налагает на стороны большую ответственность в убеждении суда в справедливости собственного анализа. Когда однажды присяжных заседателей после вынесения вердикта спросили, каким образом они выносили свое решение, как оценивали доказательства, одна женщина (по профессии – учитель математики) пояснила: в самом начале процесса она разделила листок бумаги на две части и наблюдала за процессом. Если она слышала доказательства в пользу обвиняемого, она ставила плюс, если против – минус. Затем в конце она подсчитала общее количество плюсов и минусов и вынесла то решение, где знаков было больше34. Решение проблемы странное и вряд ли приемлемое. Однако думается, что это не вина присяжного заседателя, это вина выступавших юристов, они виноваты в том, что не смогли донести до суда правильный способ оценки доказательств.
Выступая в Ивановском областном суде перед присяжными заседателями, опытнейший государственный обвинитель говорит присяжным: «Прошу вас учесть, что доказательства не считают, их взвешивают. Вспомните Фемиду, богиню правосудия с весами в руках …»35. Такой подход представляется верным, ибо доказательства должны получить оценку не только каждое в отдельности, но все вместе в своей совокупности, и не только по внутреннему содержанию, но и по внешнему облику.
Когда говорим о внешней стороне, то речь идет не о допустимости доказательств, а о тех внешних свойствах, которые, не делая доказательства недопустимыми и даже не влияя на их содержание, вместе с тем подрывают доверие или, наоборот, усиливают влияние этого доказательства на суд.
Самым ярким примером такой оценки является характеристика свидетелей. Вот что по этому поводу писал Р. Гаррис. Представьте себе, что по разным сторонам тротуара идут двое прохожих. Один из них, останавливаясь, начинает, указывая на другого, кричать: «Посмотрите все, вот идет самый честный человек! Честнейший из всех людей на земле! Люди, находящиеся на улице подумают про того, к кому направлено это обращение, все что угодно, только не то, что он честнейший человек на земле.
Внешний вид, одежда, речь, интонации свидетеля порой говорят о нем больше, чем его показания36.
В одном из процессов свидетелями выступали два подростка. Допрос каждого продолжался более часа. Они с трудом говорили, связывали слова. Это были дети из неблагополучных семей с явно низким уровнем развития. Устав, наконец, от бесполезных попыток получить от них какую-нибудь информацию, государственный обвинитель попросил суд огласить показания на предварительном следствии. Это были четкие, последовательные показания, изобилующие сложными предложениями и терминами. В речи государственный обвинитель анализировал показания свидетелей на следствии и просил суд поверить именно этим логичным показаниям. Речь адвоката свелась к рассказу об образе самих свидетелей и к мысли о том, что эти свидетели никак не ассоциируются с тем, что они могут дать четкие показания37.
Другой пример, когда в зале суда стоял мужчина, крепкого телосложения, одетый в спортивную куртку, из его показаний следовало, что он больше десяти лет провел в местах лишения свободы за совершение вооруженных нападений. Однако на вопрос суда, почему он ранее не давал такие показания, он пояснил, что боялся жены обвиняемого. Выступая в прениях, адвокату лишь осталось обратить внимание суда на маленькую, хрупкую 20-летнюю девушку, которую боялся свидетель38.
Конечно, изложенные примеры небезупречны и можно высказать массу доводов в их опровержение, но они наглядно демонстрируют, что анализировать возможно не только содержание доказательств, но и их внешние атрибуты.
Большую помощь для анализа доказательств могут оказать разного рода наглядные пособия.
В советской практике применение наглядных пособий было редкостью, неодинаково отношение к ним судей и сейчас. Нередко приходится слышать от судей: пожалуйста, уберите ваш плакат, рисунок, схему – мы это не исследовали. Думается, что подобная позиция не основана на законе. В судебном заседании в ходе судебного следствия исследуются доказательства, а предъявляемые адвокатом в ходе прений наглядные пособия доказательствами не являются, а следовательно, они в принципе не могут быть исследованы в ходе следствия. Вместе с тем они выражают (демонстрируют) позицию защиты. Совершенно непонятно, почему на словах можно рассказать о том, кто, где стоял, а изобразить это на бумаге и показать суду – нет?! Более того, адвокат просто должен в определенных случаях прибегать к помощи наглядных пособий. С помощью схем можно четко проанализировать протокол осмотра места происшествия, с помощью рисунка заключение судебно-медицинской или иной экспертизы. Можно несколько раз проговорить, с какой стороны имелись ранения у потерпевшего, а можно просто на рисунке изобразить их расположение, такой вариант будет прост, доступен и понятен.
Можно привести другой пример, когда адвокат, выступая в прениях и анализируя ситуацию, произошедшую между несколькими автомобилями, принесла в зал судебного заседания игрушечные автомобили и, расставляя и передвигая их, демонстрировала суду невозможность возникновения ситуации, о которой говорил государственный обвинитель. В другом процессе адвокат, анализируя показания свидетелей относительно того, кто из подсудимых находился на месте происшествия, вспоминая, кто как из них был одет (на одном было белая рубашка, на двух других красная и синяя футболки), говорил о том, что цвета одежды разительно отличаются, их невозможно перепутать. Взгляните на них, произнес адвокат и указал на висевший за столом судьи Российский флаг – невозможность ошибки была наглядно продемонстрирована39.
Демонстрация нужна и для оценки вещественных доказательств: подсудимый обвинялся наряду с другими преступлениями в совершении незаконного приобретения и хранения огнестрельного оружия – пистолета. В ходе рассмотрения дела по ходатайству защиты было признано недопустимым доказательством заключение баллистической экспертизы. Однако прокурором обвинение было поддержано в полном объеме, включая и данный состав преступления. Перед защитой встала проблема: как объяснить присяжным значение этой экспертизы и невозможность без ее исследования вынести обвинительный приговор. И тогда была осуществлена следующая идея: в ходе выступления в прениях, подходя к данному эпизоду обвинения, адвокат взял в руки предварительно заготовленный пистолет (это была сувенирная зажигалка, купленная в обычном магазине). Показывая его присяжным, адвокат говорил: «Вам прокурор демонстрировал металлический пистолет, я тоже вам показываю, тот, что находится у меня в руках, он тоже металлический, имеет название, номер, сам он очень тяжелый. Но вот только в чем проблема, настоящий ли он, стреляет ли он, имеются ли в нем патроны, если он стрелял, то не сломан ли он сейчас? Вы это можете сказать? Я могу вам показать, что представляет собой пистолет, который у меня в руках, но что за пистолет был в руках у прокурора, не знает никто»40. Демонстрация помогла раскрыть мысль, наглядно показать обоснованность позиции и значимость доказательства для разрешения дела.
Еще одним элементом содержания выступления защитника в прениях, способным помочь защитнику донести до слушателя его выступление, является использование различного рода историй или аналогий. Человеческому восприятию всегда способствуют всякого рода ассоциации, особенно это проявляется у людей с эмоциональным складом характера. Если адвокат хочет, чтобы что-то из его идей, высказываний, примеров запомнилось, лучше всего подобрать некую ассоциацию (аналогию) из книги, фильма, жизни, близкую по духу его слушателям. Так, выступая по делу о весьма странном заказном убийстве, защитник, анализируя нелепое поведение подсудимых, говорил, что при заказном убийстве такого не бывает, заказные убийства – это дела Листьева, Холодова и другие, о которых мы часто слышим по телевизору, это четко спланированные, организованные преступления, совершаемые с использованием специальных средств.
Другой пример – использование аналогии при анализе показаний подсудимого:
Подсудимому было предъявлено обвинение в незаконном хранении, приобретении огнестрельного оружия. Он, отрицая свою вину, говорил, что был уверен в том, что данный автомат непригоден для стрельбы. Он нашел его случайно, положил в подвал и даже не притронулся к нему. Выступая, государственный обвинитель вспомнила, что подсудимый являлся человеком военным, служил в горячих точках, приучен правильно обращаться с оружием. «А теперь представьте, – обратилась она к присяжным, – что какая-нибудь женщина приобрела дорогое и интересное украшение. Поверите ли вы в то, что она, не примерив его на себя, не покрасовавшись в нем перед зеркалом, просто уберет его в ящик и забудет. Вот так и этот человек не мог забыть про оружие…». В данном случае аналогия использовалась для анализа доказательства, оценки его достоверности.
Один раз, выступая в процессе, защитник сказал, что рассматриваемое дело очень похоже на многочисленные события, которые в своем развитии проходят пять этапов: шумиха, неразбериха, поиск виноватых, наказание невиновных и награждение тех, кто не имеет к этому никакого отношения41.
Это уже аналогия для оценки всего дела. Много примеров дают нам различные фильмы, детективы: «Место встречи изменить нельзя», «Приключения Шерлока Холмса» и др.
Однажды в процессе, где обвиняемый вел себя слишком активно – возражал на все действия прокурора, требовал вызвать многочисленных свидетелей и вообще вел себя суперэнергично, – прокурор в прениях, сославшись на такое поведение подсудимого, заявила, что даже в зале суда он ведет себя так, как считает нужным, не считается с действиями других участников, что доказывает его эгоистичную натуру и свидетельствует о причастности его к преступлению.
«Тогда защитнику вспомнилась следующая история: Пиро судили тайно и осудили. Генерал Пантер тотчас же отправился сообщить военному министру об исходе процесса.
– К счастью, – сказал он, – судьи были убеждены в виновности подсудимого, потому что улик против него не было никаких.
– Улики! – пробормотал Греток. – Что могут сказать улики? Есть только одна неопровержимая улика: признание виновного. Пиро сознался?
– Нет, генерал.
– Он сознается: он должен сознаться. Нужно уговорить его, Пантер; скажите ему, что если он сознается, то ему смягчат наказание, что его помилуют. Обещайте, что если он сознается, то суд признает его невиновным. Ему дадут орден. Обратитесь к его лучшим чувствам... Но ведь, в сущности, разве он уже не сознался, Пантер? Бывают молчаливые сознания; молчание - то же признание.
– Но он же не молчит, генерал. Он вопит как оглашенный, что он невиновен.
– Пантер, признание виновного заключается иногда в чрезмерном упорстве его отпирательств. Отчаянно отпираться – значит сознаться»42.
Эта история помогла объяснить и поведение подсудимого, и абсурдность выводов о том, что на этом поведении можно строить какие-либо выводы о совершении им преступления.
Важно отметить, что наглядные пособия, истории или аналогии могут использоваться и при объяснении закона или правовом анализе. Даже в этих ситуациях уместны подобные сравнения, причем они могут быть как чисто правовые (аналогичный пример из практики Верховного Суда РФ), так и эмоциональные. Например, как объяснить присяжным право подсудимого не давать показания, а также то обстоятельство, что он не предупреждается об ответственности за дачу ложных показаний. Прокурор в суде говорит: «Уважаемые присяжные, вы, конечно, можете послушать подсудимых, но в отличие от потерпевших они ни за что не отвечают и могут врать сколько угодно, они имеют право на ложь!» В данном случае одной ссылки на закон и сообщения присяжным о том, что это конституционное право обвиняемого, будет недостаточно. Им нужно нарисовать ситуацию, когда человек хочет сказать правду, но ему никто не верит, поскольку его не предупредили об ответственности, он кричит – предупредите, но ему говорят: нельзя…
Объяснение закона, правовая позиция защитника должны уложиться в логику его рассуждений, вытекать из предыдущих этапов. Когда вы уже сообщили суду, что подсудимого следует оправдать, пояснили, почему это нужно сделать, осталось осветить вопрос о том, как это следует сделать, показать, что ваша просьба об оправдании не просто аморфная идея, а основанная на праве позиция. Без норм права речь адвоката становится беспредметной.
С грустью вспоминается пример, когда адвокат, выступая в суде кассационной инстанции, неоднократно повторял фразу: «Согласно закону» Вдруг неожиданно судья остановил его и спросил: «Уважаемый защитник. Какому закону?», адвокат растерялся, стал листать какие-то книжки, но не смог ничего пояснить. В связи с этим суд объявил перерыв, чтобы защитник нашел закон.
Объяснение закона должно включать в себя две стороны: материально-правовую и процессуально-правовую. Процессуальная сторона должна включать: правила оценки доказательств, оценку законности процесса, основания для принятия решения и др. Материально-правовая сторона включает в себя квалификацию, определение вопросов, связанных с наказанием, и т.п. При этом следует подчеркнуть, что если в иных аспектах возможны исключения и упущения, то правовой анализ должен быть полным по объему дела с приведением необходимого юридического обоснования.
Не обойтись без правового анализа и при выступлении в прениях перед присяжными заседателями. В данном случае, конечно, нет надобности читать какие-либо выдержки из закона, комментарии судебной практики, но до присяжных необходимо донести, как следует оценивать доказательства, что значит "неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого" и что это за сомнения, как понимается презумпция невиновности и почему обвиняемый не должен доказывать свою невиновность, что последует за вынесением присяжными вердикта, какова цена их решения в юридическом плане, что такое снисхождение и почему подсудимый его заслуживает и т.д.
Выводом из всего сказанного защитником в прениях опять должна стать его позиция. Вновь и вновь в ходе всего процесса адвокат возвращается к ней. Позиция заявлена в начале выступления, определена фактами, подтверждена доказательствами, обоснована законом и затем должна прозвучать вновь: «Этот человек невиновен». Запоминается последнее, как было сказано в знаменитом фильме «Семнадцать мгновений весны». Как основное зерно, незабываемая мысль, позиция должна звучать вновь, подводя итог сказанному, не давая слушателю иного выбора: вы слушали вот это и это, а значит, человек не мог быть на месте преступления, не задумывал и не совершал его.
Если началу выступления часто уделяется большое внимание, потому что это вопрос, возникающий первым, то нередко без должного внимания остается финал выступления. Хотя нужно отметить, что финал имеет нисколько не меньшее, а то и большее значение. Если вступление необходимо в первую очередь для создания атмосферы выступления, для того чтобы настроить слушателей на нужный лад, то финал выступления создает то впечатление, настроение, атмосферу, с которой суд отправится в совещательную комнату для принятия решения. И эта часть выступления не должна быть смазана: доверие не должно пропасть, доводы не должны исчезнуть, и если нелепое начало может сгладиться последующим выступлением, то неудачный финал способен провалить всю речь.
Финальный аккорд должен прозвучать так, чтобы захотелось встать, зааплодировать и немедленно вынести решение, о котором просил защитник. Достаточно вспомнить лишь некоторые из речей великих русских адвокатов:
«Вы сделаете честное дело, говорили вам, вы покажете, что русский суд – сила, что смеяться над ним нельзя. Господа, обществу нужно правосудие; правосудие должно карать тех, чья вина доказана на суде. Общество не нуждается, чтобы для потехи одних и на страх других время от времени произносили обвинение против сильных мира, хотя бы за ними не было никакой вины. Теория, проповедующая, что изредка необходимо прозвучать цепями осужденных, изредка необходимо наполнять тюрьмы жертвами, недостойна нашего времени. Вы не поддадитесь ей! Подсудимый, вина которого не доказана, может ввериться смело суду вашему. Вы будете только судьями совести. Вы мудро отграничите свою задачу тем, что дало судебное следствие. В этих строгих рамках судейской мудрости вы, может быть, не понравитесь проповедникам теории равенства или теории жертвы цепей, но зато вы найдете оправдание своему делу в вашей совести и во мнении общества43.
«Я не говорю о вине или невиновности; я говорю о неизвестности ответа на роковой вопрос дела. Не наша и не обвинителя это вина. Не все доступно человеческим усилиям. Но если нет средств успокоиться на каком-либо ответе, успокоиться так, чтобы никогда серьезное и основательное сомнение не тревожило вашей судебной совести, то и по началам закона, и по требованию высшей справедливости вы не должны осуждать привлеченную или обоих, если сказанное равно относится и к нему. Когда надо выбирать между жизнью и смертью, то все сомнения должны решаться в пользу жизни. Таково веление закона и такова моя просьба»44.
«Довольно и так было слез и страданий! Три года назад она была счастлива, любима, богата, здорова, цветуща… Взгляните же, что сталось с ней теперь: несчастна, одинока, разорена, обесславлена, заточена в тюрьму, где стала жертвой неумолимого недуга, и, пережив уже однажды невыразимые муки ожидания судебного приговора, с немым, окаменелым ужасом снова ждет решения своей горькой доли!
Господа! Один римский император, подписывая смертный приговор, воскликнул: «О, как я несчастлив, что я умею писать!» Я уверен, что старшина ваш, подписывая приговор оправдательный, будет чувствовать иное – он скажет: «Как счастлив я, что умею писать!» Такого приговора я прошу, я ожидаю от вас как защитник, как человек, как гражданин!»45.
«Я не прошу у вас ни милости, ни снисхождения для него. Я твердо верю, что русское общество своим чутким сердцем давно уже поняло, что в лице Криуна оно имеет дело с гораздо более несчастным, нежели виновным человеком»46.
«Такой приговор вы постановите спокойно и достойно, для поддержания веры в чистоту нравов, ибо основное правило, на котором должно удержаться уголовное правосудие, всегда остается одним и тем же: доверие выше подозрения»47.
Но финалом прений процесс для защитника не заканчивается. Есть еще один маленький, но очень важный элемент – реплика. Реплика вообще – это ответ на выступление в прениях. Однако на практике для защиты это не совсем так. Дело в том, что в большинстве своем ответы на выступление государственного обвинителя содержатся в защитительной речи. Таким образом, получается, что основные доводы обвинения уже опровергнуты, нужные доводы защиты высказаны. То есть реплика защиты – это ответ на реплику прокурора, и в такой ситуации реплика приобретает характер острого, отточенного, молниеносного орудия, удара. Ответа на него не будет, так как обвиняемому или его защитнику принадлежит право последней реплики. Для реплики, как для любого острого орудия, характерно правило: чем тоньше (меньше) поражающая поверхность, тем резче и глубже удар. Реплика не должна предстать в виде вторых прений, нужно уважать слушателей (повторять заново – значит считать, что они все забыли) и себя (повторять – значит признать, что сказано было непонятно или неудачно).
Реплика от защитника должна прозвучать всегда, даже тогда, когда от нее отказывается государственный обвинитель (по УПК РФ выступление защитника с репликой не связано с выступлением в реплике государственного обвинителя). В одном процессе с участием присяжных государственный обвинитель отказался от реплики, реакция защиты последовала незамедлительно: "Молчание обвинения на наши доводы красноречивее любых слов!"
Говоря о финале выступления в прениях, о реплике, необходимо четко понимать, что в большинстве своем прения представляют собой окончание, завершение всей длительной работы защитника по делу, а реплика - это финал финалов. Поэтому если мы говорим о том, что защитник обязан использовать все возможные законные средства и способы для защиты своего доверителя, то и прения и реплика должны пройти так, чтобы, произнеся их, адвокат мог себе сказать: «Рассудите! Вы видите, какое это трудное дело. Захотите ли вы обрушить на голову этой несчастной всю тяжесть, всю вину за случившееся – это ваше дело, дело вашей совести; но позвольте мне, по крайней мере, уйти из этого зала с уверенностью, что я исполнил свой долг»48.
Заключение
В заключении приведем основные выводы, к которым мы пришли в ходе написания дипломной работы.
Судебные прения – это самостоятельная часть судебного разбирательства, следующая после окончания судебного следствия, в пределах которой стороны путем выступления с речами высказывают суждения о ходе и результатах предварительного расследования, судебного следствия и предлагают решения по существу дела.
В уголовном процессуальном законе дан исчерпывающий перечень участников судебных прений, которых условно можно разделить на две группы: обязательные участники (обвинитель, защитник) и альтернативные (потерпевший и его представители; гражданский истец и ответчик, их представители; подсудимый при наличии защитника).
Очередность выступления участников прений сторон устанавливается судом. При этом первым во всех случаях выступает обвинитель, а последним – подсудимый и его защитник. Следовательно, очередность выступлений участников прений определяется правилом «благоприятствования защите» и еще раз подтверждает наличие в УПК РФ принципа презумпции невиновности (ч. 2 ст. 14 УПК РФ), согласно которому лицо, привлеченное к уголовной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность.
В судебных прениях подводятся итоги судебного следствия, анализируются и оцениваются исследованные доказательства, обосновывается мнение участников прений по вопросам, которые подлежат разрешению судом при постановлении приговора. Этим самым судебные прения служат правильному разрешению уголовного дела, ибо, выслушивая выступления участников судебных прений, судьи еще раз оценивают сложившееся у них мнение на основе анализа всех обстоятельств уголовного дела.
Нужно учитывать, что судебные прения имеют большое воспитательное воздействие. Они помогают присутствующим уяснить суть дела, обстоятельства и опасность совершенного преступления, его последствия.
Прения сторон имеют значение и для их участников, поскольку в их ходе сторонам становится яснее позиция друг друга, выясняются сильные и слабые стороны приведенной аргументации.
Отказ обвинителя от участия в прениях сторон по существу будет означать отказ от обвинения, и суд должен в этом случае постановить оправдательный приговор. В то же время отказ от обвинения обвинитель в любом случае должен обосновать, и это можно сделать на этом этапе только в прениях сторон. Отказ защитника от участия в прениях сторон означал бы его отказ от принятой на себя защиты подсудимого, что запрещено уголовно-процессуальным законом (ч. 7 ст. 49 УПК). В то же время отказ от защитительной речи подсудимого при отсутствии защитника – это право подсудимого.
Суд не вправе ограничить продолжительность прений сторон, в то же время председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу, а также доказательств, признанных недопустимыми. Представляется, что председательствующий может прервать выступление участника прений сторон и тогда, когда он начинает повторно или неоднократно обращаться к одним и тем же доказательствам, приводя доводы, аналогичные тем, которые им уже были приведены. Председательствующий должен обратить внимание выступающего на это обстоятельство и дать ему возможность продолжать выступление.
Значение прений сторон состоит прежде всего в том, что они служат формированию внутреннего убеждения судей на основе всестороннего и глубокого анализа всех обстоятельств дела.
Прения сторон оказывают воспитательное воздействие на граждан, присутствующих в судебном заседании. Они помогают присутствующим уяснить суть дела, обстоятельства и опасность совершенного преступления, его последствия.
Прения сторон имеют определенное значение и для их участников. Каждому из них становится яснее позиция другого, выясняются сильные и слабые стороны приведенной аргументации. Прения сторон позволяют обстоятельно аргументировать предложения по существу обвинения, привести дополнительные доводы при последующем кассационном обжаловании или опротестовании приговора.
Вне зависимости от степени доказанности обвинения, правильности квалификации преступления, а также наличия обстоятельств, отрицательно характеризующих личность подсудимого, защитник не вправе отказаться от защиты и при всех условиях обязан произнести защитительную речь.
В своей речи государственный обвинитель должен сгруппировать все доказательства по степени их значимости для постановления законного и обоснованного приговора. Доказательства, подтверждающие очевидные обстоятельства и сами по себе не вызывающие сомнений, могут быть просто перечислены, в иных случаях необходим их анализ. При этом нужно не только оценить каждое доказательство с точки зрения допустимости, относимости и достоверности, но и дать анализ каждой группы имеющихся материалов последовательно по всем подлежащим доказыванию обстоятельствам.
При разговоре об обстоятельствах, смягчающих наказание, неизбежно возникает вопрос о том, в какой степени государственный обвинитель должен участвовать в их установлении и какое место отводится им в речи прокурора в условиях состязательности сторон. На взгляд автора, ответ очевиден: любой момент рассмотрения уголовного дела заслуживает внимания настолько, насколько ошибки при его рассмотрении способны привести к отмене или изменению приговора.
Государственный обвинитель должен дать им оценку как обстоятельствам, смягчающим наказание. Речь идет о следующих обстоятельствах.
1. Совершение впервые преступления небольшой тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств.
2. Совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств либо по мотиву сострадания.
3. Совершение преступления в результате физического или психического принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости.
4. Совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, крайней необходимости, обоснованного риска, исполнения приказа или распоряжения.
5. Противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившаяся поводом для преступления.
Ознакомление с протоколом судебного заседания является необходимым для государственного обвинителя независимо от того, согласен ли он с вынесенным судебным решением. Недопустима такая практика, когда прокуроры знакомятся с протоколом судебного заседания только при намерении опротестовать судебный акт. В протоколе возможны такие неточности или пробелы, которые могут поставить под сомнение законность и обоснованность постановленного приговора в случае кассационного опротестования кем-либо из участвовавших в деле лиц. Поэтому при обнаружении существенных упущений в протоколе прокурор должен подать на него замечания.
Выступление адвоката в прениях должно отличаться особой формой и содержанием. Форма представляет собой внешнее выражение (манеру) выступления, содержание – его внутреннюю суть.
Постоянное употребление юридических терминов, сложный специальный язык часто мешают раскрытию фактических обстоятельств дела. Подмена в прениях описания событий юридическими понятиями – одна из самых частых ошибок, допускаемых защитниками при таком выступлении. Профессиональная деформация вредит исследованию обстоятельств.
Элементом содержания выступления защитника в прениях, способным помочь защитнику донести до слушателя его выступление, является использование различного рода историй или аналогий.
Если началу выступления часто уделяется большое внимание, потому что это вопрос, возникающий первым, то нередко без должного внимания остается финал выступления. Хотя нужно отметить, что финал имеет нисколько не меньшее, а то и большее значение. Если вступление необходимо в первую очередь для создания атмосферы выступления, для того чтобы настроить слушателей на нужный лад, то финал выступления создает то впечатление, настроение, атмосферу, с которой суд отправится в совещательную комнату для принятия решения. И эта часть выступления не должна быть смазана: доверие не должно пропасть, доводы не должны исчезнуть, и если нелепое начало может сгладиться последующим выступлением, то неудачный финал способен провалить всю речь.
Список использованной литературы
Нормативно-правовые акты
Судебная практика
Научная литература
1 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999. С. 584.
2 Ареопаг (от греч. Areios pagos – Аресов холм) – высший судебный трибунал в Древних Афинах.
3 Аристотель. Афинская полития. М., 1997. С. 99.
4 Лисий. Речи. Речь III - 46. М.; Л., 1933. С. 74.
5 Чельцов-Бебутов М.А. Курс советского уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб., 1995. С. 779.
6 Там же. С. 788.
7 Постановление Конституционного Суда РФ от 15 января 1999 г. по делу о проверке конституционности положений части первой и второй статьи 295 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина М.А. Клюева // СЗ РФ. 1999. № 4. Ст. 602.
8 Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). М., 2003. С. 338.
9 Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 25 января 1995 г. // ВВС РФ. 1995. № 9.
10 Постановление Президиума Новгородского областного суда от 20 декабря 1993 г. // ВВС РФ. 1994. № 1.
11 Кириллова Н. Правовые последствия отказа от обвинения // Законность. 2006. № 10; Леви А. Отказ государственного обвинителя от обвинения // Законность. 2006. № 6.
12 БВС РФ. 1995. № 9. С. 8
13 Судебная практика к УПК. / Под общ. ред. В.М. Лебедева ; Науч. ред. В.П. Божьев. М., 2005. С. 746.
14 Никитина И.В. Диалектика развития принципа состязательности в российской юридической науке // Юридическое образование и наука. 2007. № 1.
15 Постановление Конституционного Суда РФ от 15 января 1999 г. по делу о проверке конституционности положений ч. 1 и ч. 2 ст. 295 УПК // СЗ РФ. 1999. № 4. Ст. 602. В нем впервые было подтверждено право потерпевшего участвовать в прениях, исходя из принципов состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве.
16 Воронов А.А. Этические проблемы процессуального поведения адвоката – представителя потерпевшего в уголовном процессе // Адвокатская практика. 2007. № 1.
17 В ст. 739 Устава уголовного судопроизводства России 1864 г. указывалось, что прокурор в обвинительной речи не должен представлять дело в одностороннем виде, извлекая из него только обстоятельства, уличающие подсудимого, а также преувеличивать значение имеющихся в деле доказательств.
18 В суде присяжных анализ этого и других излагаемых ниже правовых вопросов в судебных прениях не допускается и имеет место в выступлениях сторон уже после вынесения вердикта о виновности (ч. 2 ст. 336, п. 3 ст. 351 УПК)
19 См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса: В 2 т. Т. 2. М., 1971. С. 318.
20 Барабаш А.С. Обвинение как двигатель уголовного процесса // Адвокатская практика. 2006. № 5 // СПС «КонсультантПлюс».
21 Исаенко В., Белова Г. Методика поддержания государственного обвинения // Законность. 2007. № 11.
22 Профессиональные навыки юриста. Опыт практического обучения. М., 2001. С.241.
23 Архив Прикубанского районного суда г. Краснодара за 2003 г.: Уголовное дело № 194728.
24 Судебная практика к УПК. / Под общ. ред. В.М. Лебедева ; Науч. ред. В.П. Божьев. М., 2005.
25 См.: Профессиональные навыки юриста. Опыт практического обучения. М., 2001. С.241.
26 Архив Советского районного суда г. Краснодара за 2009 г.: Уголовное дело № 590529.
27 Архив Ленинского районного суда г. Краснодара за 2008 г.: Дело № 229036.
28 Архив суда г. Горячий ключ за 2005 г.: Дело № 836740.
29 Судебная практика к УПК. / Под общ. ред. В.М. Лебедева ; Науч. ред. В.П. Божьев. М., 2005.
30 Немыгина М.В. Российский суд присяжных. М., 1995. С. 14.
31 Судебная практика к УПК. / Под общ. ред. В.М. Лебедева ; Науч. ред. В.П. Божьев. М., 2005.
32 Комментарий к УПК РФ / Под общ. ред. В.В. Мозякова, С.И. Гирько, Г.В. Мальцева, И.Н. Барцица. М., 2003. С. 951.
33 Гаррис Р. Школа адвокатуры. СПб. 2008. С. 48.
34 Там же.
35 Там же. С. 58.
36 Там же. С. 72.
37 Архив Советского районного суда г. Краснодара за 2009 г.: Уголовное дело № 814284.
38 Архив Прикубанского районного суда г. Краснодара за 2009 г.: Уголовное дело № 728026.
39 Судебная практика к УПК. / Под общ. ред. В.М. Лебедева ; Науч. ред. В.П. Божьев. М., 2005.
40 Архив Прикубанского районного суда г. Краснодара за 2009 г.: Уголовное дело № 814571.
41 Кудрявцев В.Л. Предмет и пределы защиты в деятельности адвоката в российском уголовном судопроизводстве // Современное право. № 12. 2004
42 Франс А. Остров пингвинов. М., 1984. С. 107.
43 Речь Ф.Н. Плевако в защиту Каструбо-Карицкого // Судебные речи известных русских юристов. М., 2009. С. 743.
44 Речь Ф.Н. Плевако по делу Максименко // Судебные речи известных русских юристов. М., 2009. С. 575.
45 Речь Н.И. Холева по делу Максименко // Там же. С. 865.
46 Речь Н.П. Карабчевского по делу о крушении парохода «Владимир» // Там же. С. 357.
47 Речь С.А. Андреевского по делу о краже изумрудной брошки // Там же. С. 178.
48 Речь Н.П. Карабчевского по делу Ольги Палем // Судебные речи известных русских юристов. М., 2009. С. 447.