Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ПОЧЕМУ НАМ НЕ ХВАТАЕТ ИНВЕСТИЦИЙ ?
|
Бизнес по-русски: украсть ящик водки, продать, деньги пропить. |
Восьмой год я с интересом наблюдаю за мучениями иностранных инвесторов, пытающихся с надеждой на грядущую прибыль вложить свои деньги в наши нефтяные ресурсы. Иные уже отчаялись, подсчитали убытки и детям своим наказали не связываться с непредсказуемой Россией. Другие еще сохраняют свои совместные предприятия, но больше не намерены вкладывать в них ни цента из своего кармана. Третьи ведут выжидательные переговоры с российскими партнерами.
Так или иначе, а денег на освоение новых месторождений нет. Раньше этот факт списывали на отсутствие законов, всякие там ГКЧП и прочие конфликты властей. Сейчас все убедились: как бы не грызлись в Москве политики, а нефтяную трубу никто не перекроет, кишка тонка. К тому же, политические проблемы не мешают нефтяным инвесторам, скажем, в Нигерии, Казахстане и Азербайджане. Следовательно, в России нужно искать иные причины застоя инвестиционных проектов.
Все факты и примеры, приведенные в этой статье, взяты из реальной практики нефтедобывающих предприятий Ханты-Мансийского округа. Они вполне типичны, поэтому я не привожу конкретных названий и фамилий. А о достоверности выводов пусть судит читатель.
У советских - собственная гордость
Психология человека с большими деньгами для нас пока остается неопознанным объектом. За семьдесят лет непутевого равенства и братства мы свыклись с мыслью, что богатому место в тюрьме. Если же он временно на свободе, то свои деньги должен держать в кубышке, как знакомый всем миллионер Корейко. Ибо применение им найти нельзя, разве что государство отнимет и переложит в свой бездонный карман.
Поколение «новых русских», выросшее в последние годы, обзавелось неплохими капиталами, но сохранило вполне советскую психологию. Только вместо кубышки для хранения зеленых бумажек используются западные банки. Надежно, выгодно, но для страны малоперспективно.
Российские банки, купившие подешевке наши нефтяные компании, не знают теперь, что с ними делать. Поначалу они ставят своих менеджеров и вводят режим строжайшей дисциплины и экономики. Это, разумеется, полезно, но что же дальше ? Дальше нужно выстроить инвестиционную стратегию: как стабилизировать добычу, какие запасы осваивать и с какой техникой, где агрессивно воевать за рынки сбыта. Но опыта такой деятельности ни у кого нет, мозговые центры только формируются и в конце концов банки начинают искать на свое имущество покупателей.
В развитых западных странах совсем другая картина. Свободные деньги там имеют все преуспевающие фирмы и изрядная часть населения. Все озабочены тем, как выгодно, но без излишнего риска вложить эти деньги. И вот что им предлагают в России.
Небольшое, но вполне благополучное российское предприятие ищет иностранного инвестора. Денег нужно, не то чтобы очень много, 100 млн. долларов, и есть шанс, что лет через 6 - 8 они себя окупят. В обмен на выгодные кредиты инвестору готовы отстегнуть с барского плеча аж 25% акций предприятия, стоимость которых настолько мала, что ее и называть неловко. Позиция откровенная до наивности: своих денег у нас нет, но, если нам их дадут, то контрольный пакет - за нами. А уж каким образом зарыть их в землю - это мы лучше всех знаем.
С такой философией третий год предприятие ищет инвестора и будет еще долго искать, пока не обанкротится.
Не лучше позиция у наших федеральных законодателей. Там по-своему пыжатся, по-государственному: не дай Бог, вывезут всю нефть из России, а потом будут продавать ее нам же втридорога. Поэтому закон о разделе продукции обставляется целым забором условий: десяток бюрократических инстанций пройди, на социальные нужды подай, рабочую силу бери нашенскую и т.д. и т.п. Состоятельный американец, ознакомившись с перечнем, не без ехидства спросил: «А свою кровь сдавать не придется?».
Лет шесть назад в западных журналах прошла злая карикатура: Россия изображена в виде довольно свирепого медведя, который держит в лапах табличку с надписью «Прошу кормить!». Она актуальна и поныне.
Формулу «кто платит - тот и заказывает музыку» никто еще в мире не отменял. Не скажу, что мне она особенно по душе, но не видать нам инвестиций, пока не научимся уважать состоятельного партнера, понимать его опасения и наделять реальными правами. Предстоит нам этакая психологическая перестройка, и пройти ее придется всем, как говорится, от рабочего - до министра.
Кадры решают все
Первый наскок западных нефтяных компаний в начале 90-х годов подпитывался широко распространенным заблуждением: считалось, что в России квалифицированная рабочая сила. Пожалуй, лет 15 назад так оно и было, но с тех пор много воды утекло. Сейчас же наши летчики вовсю летают в иностранных авиакомпаниях, многие наши ученые осели в зарубежных университетах, а вот специалистов-нефтяников за рубеж что-то не приглашают. Разве что в Казахстан да Вьетнам, где нашим платят в 3 - 5 раз меньше, чем положено иностранному специалисту. Оно и понятно: языками не владеем, к современной технике не приучены, а трудовой героизм там, к сожалению, не нужен.
Приходит наниматься на работу в институт старший инженер промысла. Вижу по глазам, что в душе он всякую науку презирает, поэтому меньше, чем на должность старшего научного сотрудника не согласен. Спрашиваю, какие на промысле технические проблемы, как он собирается с помощью науки их решать. Ответ всегда один: проблема в том, что у нас везде бедлам, а потому и вникать в технические вопросы недосуг.
В крупном нефтяном предприятии из четырех сотен специалистов только треть имеет высшее образование. Остальные - «практики», а также чьи-то родственники, друзья, кунаки и им подобные.
Не удивительно, что в тяжелые времена директора без особых колебаний отправляют весь свой административный и технический персонал в длинные неоплачиваемые отпуска. Толку-то от него все равно нет. И нет времени выучить людей до того уровня, чтобы производство без них обойтись не могло.
В западных компаниях, где уже второй десяток лет утвердились высочайшая специализация и профессионализм, наконец, поняли, что российские кадры придется обучать. Но это недешево. К тому же у совместного предприятия есть российские смежники, подрядчики, поставщики, и тут появляются свои проблемы.
Деловая этика
Как во всем мире заключаются контракты? И просто, и сложно, но всегда уважительно.
Прежде всего, составление контракта является там функцией заказчика. Назначается очень ответственный человек, менеджер, инженерная фирма готовит ему все технические требования, консультирует в ходе контактов с подрядчиком. Возникшие разногласия решаются путем переговоров весьма представительных делегаций. Если все разногласия устранить не удается, заключают рамочное соглашение, начинается выполнение заказа, а необходимые детали согласуются в процессе работы.
Вся процедура нацелена на то, чтобы сэкономить время, потому, что время - это деньги.
Как заключаются контракты в России?
Сплошь и рядом заказчик поручает эту важную работу рядовому специалисту, который не то что полномочий, но и собственного мнения часто не имеет. Один из таких «представителей» откровенно мне признался, что наш будущий проект нужен ему, как зайцу стоп-сигнал, но директор поручил, вот он и выполняет. Иногда приходится два - три месяца убеждать заказчика в том, что его поручение из области фантастики, а при действующих законах и нормах не может быть исполнено.
Затем подрядчик составляет договор, и начинаются долгие странствия документа по кабинетам за визами и подписями. Технологический отдел требует дополнительное количество документации, предлагает подрядчику обеспечить прохождение всех экспертиз. Экономист одновременно сокращает цену. Бухгалтер вообще визировать отказывается, потому что бюджет еще не утвержден. Каждый из них знает, что за исполнение контракта ему ответственность не нести, и твердо стоит на своей позиции. И дело тоже стоит, не движется.
Но вот договор, наконец, подписан, и начинается трагикомический спектакль , который почему-то называется работой. Заказчик в первую очередь озабочен тем, чтобы за эту работу не заплатить. Можно оттягивать платежи, с удовольствием наблюдая, как инфляция съедает половину суммы. Можно всучить подрядчику вексель, а потом полгода торговаться за скидки при его оплате. Но лучше всего предложить оплату товарами: нефтью, соляркой или, на худой конец, тушонкой. Пока кредитор ищет, кому сбыть товар без крупных убытков, проходит пара месяцев, тут ему и говорят, солярка, мол, кончилась, бери тушонку.
У подрядчика свои заботы: как прикрыть собственные недоделки, приписать себе невыполненные объемы работ, чем шантажировать заказчика, чтобы он деньги все же платил.
При этом, обе стороны исправно клянут правительство, в красках расписывают свою бедность, как будто она является украшением предприятия. Целая гамма чувств сопровождает договорные отношения, но одного не хватает - уважения к партнеру.
На Западе, при обилии информации, существует сложившийся уровень цен на разные работы и услуги. Каждый там знает, что строительство километра дороги обойдется, например, в 200 тыс. долл. США, а одной скважины - 500 тыс. долл. США. Реальные цены контрактов отклоняются от средних на 10 - 20%, потому что подрядчики определяются по конкурсу, это обычная практика.
У нас же существуют государственные расценки, но реального рынка услуг нет. В результате инфляции, бракодельства, приписок цены на строительство одинаковых объектов могут отличаться в 3 - 5 раз. При этом появляются уникальные возможности для повышения личного благосостояния чиновников.
Коррупция
Нефтяная компания по кредиту иностранного банка закупает крупную партию труб. Банк требует, чтобы поставщик определялся по конкурсу. Конкурсная комиссия, образованная из российских специалистов, присуждает победу западной фирме. Правда, позже выясняется, что отгружены трубы самого низкого качества по весьма приличной цене. Но миллионы долларов уже выброшены на ветер, и не удивительно, что компания в конце концов обанкротилась.
Среди мелких сервисных фирм взяточничество приобрело такие масштабы, что уже считается обычным делом. Особенно популярна взятка для получения нужной справки, экспертного заключения. Реакция на отказ традиционна - все берут, чем же вы хуже?
Нельзя сказать, что за рубежом коррупция полностью уничтожена. Но крупные фирмы активно с ней борются. Они заключают между собой соглашения, обязуются не использовать подковерные методы в конкурентной борьбе, внимательно следят за управленческой деятельностью своего персонала. Обычной практикой стало там включение в контракты этических требований: подрядчик обязуется не делать ценных подарков, не предоставлять специалистам заказчика иных материальных благ, выходящих за рамки обычной вежливости. У нас такой пункт в договоре кажется никчемной блажью.
Поскольку с коррупцией никто всерьез не борется, она превращается в идеологию и утверждается в сознании людей. Хочешь поступить в институт - плати, устроиться на работу - готовь зеленые бумажки. В результате мы имеем те самые кадры, о которых говорилось выше. Многие политики уже видят в коррупции одну из главных угроз существованию Российского государства. Опасную, но, впрочем, не единственную.
Бюрократизм
Эта старая болезнь широко распространена во всем мире. Американцы часто жалуются на собственных чиновников, есть такие же проблемы в Англии, Италии да и других развитых странах. Главными причинами бюрократизма там является сложность и многообразие законов, боязнь служащего превысить свои полномочия. Но в пределах собственной компетенции он обычно действует четко, ибо опасается прослыть бездельником.
Особенность же российской бюрократии в том, что для нее закон не писан. Привычка трактовать законы в свою пользу тоже досталась нам в наследие с прошлых времен, когда милостей от природы мы не ждали, а брали от нее в соответствии с решениями Совмина и Политбюро. Примером может служить хотя бы борьба центральных ведомств за право контроля наших сибирских болот.
Напомню, что с 1991 г. Постановлением Совмина установлены охранные зоны вокруг водных объектов - рек, озер и водохранилищ. Промышленная деятельность в этих зонах допускается в исключительных случаях и под строгим контролем природоохранных служб. Мера полезная, но беда в том, что все города расположены по берегам рек, а там уж без промышленности никак не обойтись. Не переносить же речной порт со всеми его причалами, кранами и складами в сторону от берега реки на полкилометра. Но дело на этом не кончилось.
Три года назад Федеральный комитет по водным ресурсам подготовил новую редакцию «Положения о водоохранных зонах...», а Правительство ее приняло. И теперь к водным объектам были отнесены все болота, вокруг них тоже нужно устанавливать водоохранную зону шириной 300 м. Тут уж вовсе в Западной Сибири земли не осталось: 70% площади занимают болота, 10% - реки и озера, а остальное - их «водоохранные зоны». Да и Госкомлес восстал: какие же это водные объекты, когда на болотах сосна растет и эти земли испокон веков по закону в Гослесфонде числились. Многим, наверное, стыдно стало, но никто в Москве и пальцем не пошевельнул, чтобы явную ошибку исправить, а ее авторов прилюдно высечь.
Теперь представьте себе положение иностранного инвестора, который и так в наших законах не слишком разбирается, а тут и вовсе не знает, какому документу верить, кто его будет штрафовать и почему по «водным объектам» ходят пешком за клюквой.
Примерам российского бюрократизма числа нет. Стоит вспомнить, что мощный рост производства в Японии начался после того, как борьба с бюрократизмом стала государственной политикой. Пусть это послужит напоминанием будущим кандидатам в президенты. А нам пора сделать из всего сказанного
Некоторые выводы
В пору демократических перемен мы пережили период розовых надежд и теперь он, наконец, закончился. Тогда нам казалось: вот изберем президента из шести кандидатов, и будет у нас хороший президент. Примем нужные законы, и будем жить по ним припеваючи. Привлечем зарубежных инвесторов, и будут для всех рабочие места и приличная зарплата. Одна за другой будут рушиться надежды, пока мы все не поймем, что благодать с неба не падает. Достичь ее можно: на время - обманом, а надолго - только трудом.
Там, за бугром - разнообразный мир, в котором многое умеют лучше нас. Не все в этом мире мне нравится, но перенять их опыт мы обязаны, если не хотим вернуться к талонам на хлеб и мясо. Придется учиться деловой этике, осваивать языки, вводить бюрократические процессы в пристойные рамки. А свою гордость за прошлые заслуги лучше запрятать подальше. До лучших времен.
Одно радует: рано или поздно эти лучшие времена все равно наступят. Тут уж никаких сомнений нет.
А.Г. Хуршудов
директор Института
природопользования
г. Нижневартовск