Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Аннотация
Дорога в деревню оказалась не близкой.
Они довольно долго шли по темному лесу, и с каждым шагом Джек чувствовал, как им начинает овладевать необъяснимое беспокойство.
— Сколько еще идти? — спросил он Джали, шедшего впереди с фонарем.
— Сейчас придем, — неприветливо ответил тот.
Прошло еще десять минут, но по—прежнему вокруг не было ни единого признака близкого жилья.
— Филипп! — тихо сказал Джек. — Мне все это начинает не нравиться…
— Бедный попка! — жалобно донеслось из—за двери спальни. — Бедный попка! Вытри нос. — Вслед за этим послышался сухой кашель, и на секунду воцарилась абсолютная тишина, как будто кто—то прислушивался в ожидании ответа.
Джек оторвал голову от подушки и бросил взгляд на соседнюю кровать.
— Филипп, можно впустить Кики? У него такой печальный голос.
— Не возражаю, только если он не будет слишком шуметь. Вроде бы голова у меня сегодня не так раскалывается.
Джек выбрался из постели и, неуверенно ступая по полу, подошел к двери. Ребята только что перенесли грипп и все еще ощущали ужасную слабость. Особенно тяжко пришлось Филиппу. Он был просто не в состоянии находиться в одной комнате с не в меру бойким попугаем. Несмотря на всю свою любовь К животному миру, его так и подмывало схватить тапочки, книжки или еще что-нибудь увесистое и запустить все это птице в голову.
Скорбно склонив голову, Кики переступил порог комнаты.
— Бедненький мой, иди ко мне, — сочувственно протянул Джек, и попугай мгновенно взлетел ему на плечо. — Ты, конечно, не понимаешь, за что тебя намедни выдворили из комнаты. Но знаешь ли, когда у человека башка чуть ли не раскалывается от боли, он совершенно не выносит никакого шума. Филипп едва не загнулся, когда ты в последний раз с отвратительным сходством изобразил чихающий мотор.
— Прекрати немедленно! — Филипп буквально похолодел от одного воспоминания о диком грохоте, устроенном Кики. — Мне кажется, я больше никогда уже не смогу улыбнуться ни одной проделке Кики. — Он закашлялся и вытащил носовой платок из—под подушки.
Тотчас осторожно кашлянул Кики. Джек улыбнулся.
— Кики, не пытайся убедить нас, что у тебя тоже грипп. Все равно никто тебе не поверит.
— Грипп, — повторил Кики. — Грипп! Вытри грипп! — И тихо хихикнул.
— Знаешь, Кики, мы пока еще недостаточно здоровы, чтобы безболезненно выносить твои шуточки. — Джек снова забрался в постель. — У скорбного одра полагается говорить тихим голосом и сидеть с выражением сочувствия на лице. Запомни это, пожалуйста!
— Бедный попка! — проскрипел Кики и, пристроившись возле Джека, глубоко вздохнул.
— Кики, немедленно перестань пыхтеть мне в шею!
Никогда не видел тебя таким демонстративно печальным. Потерпи, скоро мы снова будем в полном порядке. Сегодня нам уже значительно лучше. Вот и у Дины с Люси упала температура. Тетя Элли скоро сможет порадоваться нашему окончательному и бесповоротному выздоровлению. Могу себе представить, чего она натерпелась, ухаживая на нами все это время.
В этот момент тихо отворилась дверь и в комнату заглянула миссис Каннингем.
— Ага, проснулись! Как самочувствие? Выпьете лимонного сока?
— Спасибо, не надо, — ответил Джек. — Знаешь, тетя Элли, чего бы мне хотелось? Вареное яйцо и хлеб с маслом. Представляешь, вот именно в эту секунду я отчетливо понял, что хочу этого больше всего на свете.
Миссис Каннингем рассмеялась.
— Хороший признак. А тебе, Филипп, сварить яичко?
— Спасибо, не надо, у меня совершенно нет аппетита.
— Бедный мальчик! — возопил Кики, покосился на Филиппа и гулко захохотал.
— Заткни свой клюв! — сказал Филипп. — Над больными нельзя смеяться. Будешь и дальше столько болтать, немедленно вылетишь из этой комнаты.
Джек шлепнул попугая по клюву. Кики втянул голову в «плечи» и замолчал. Ему совершенно не улыбалось снова расстаться с любимым хозяином.
— Как там Люси и Дина? — поинтересовался Джек.
— В отличие от вас — неплохо, — ответила миссис Каннингем. — Играют в карты. Кроме того, мне велено спросить, нельзя ли им потом зайти проведать вас.
— Я не возражаю. А вот Филипп, видимо, еще не в форме. Как ты, Филипп?
— Посмотрим, — мрачно ответил Филипп. — Откровенно говоря, мне пока ничего не хочется.
— Ну и ладно, Филипп, — ласково сказала мать. — Завтра тебе наверняка будет лучше.
И действительно, вечером следующего дня Филипп был снова бодр и весел, а Кики было позволено болтать и шуметь сколько заблагорассудится. Однако стоило ему изобразить звуковой эффект под названием «скорый поезд, мчащийся сквозь тоннель», как миссис Каннингем молнией взлетела по лестнице и гневно обрушилась на него:
— Нет, Кики, я не допущу такого безобразия у себя в доме! У меня больше нет никаких сил.
Дина внимательно посмотрела на мать.
— Бедная мама! Как же ты с нами намучилась. Посмотри, какая бледная. Уж не заболела ли ты сама?
— Да нет! Просто немного устала от бесконечной беготни вверх—вниз. Но это ничего. Скоро вы все окончательно выздоровеете и отправитесь в школу.
В комнате раздался всеобщий стон, даже Кики не удержался от горестного вздоха.
— В школу! — воскликнул Джек. — Тетя Элли, ну зачем ты помянула ее именно сейчас! Терпеть не могу появляться в школе после начала занятий. Народ уже успел ко всему притерпеться, обо всем договориться. И тут появляешься ты: ничего не знаешь, ничего не понимаешь, как какой—то первоклашка.
— Ничего, переживете, — рассмеялась миссис Каннингем. — Я пошла вниз. Позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы в ближайшее время я не слышала рева взлетающих самолетов, грохота мчащихся поездов и лязга газонокосилок.
Когда она вышла, Джек с серьезной миной обратился к Кики:
— Слышал? Так что веди себя пристойно!
— Мама неважно выглядит, —заметил Филипп, сдавая карты. — Будем надеяться, что Билл свозит ее куда-нибудь отдохнуть. Когда возвратится, естественно.
Дина взяла карты.
— Куда опять подевался Билл? Уже целая вечность, как от него ни слуху ни духу.
— Наверно, снова выполняет какое-нибудь секретное правительственное задание, — ответил Филипп. — Мне кажется, маме—то точно известно, где он пропадает. Но кроме нее — ни единой душе. Помяните мое слово, в один прекрасный день он снова объявится здесь как ни в чем не бывало.
Билл Каннингем и мама Филиппа и Дины, потерявших отца много лет назад, поженились совсем недавно. И сразу же усыновили (и, соответственно, удочерили) Джека и Люси, которые были круглыми сиротами и давно уже привыкли считать миссис Каннингем родной теткой. И все они дружно души не чаяли в умном и страшно энергичном Билле, который в силу своей профессии то и дело попадал в разные переделки.
— Надеюсь, он вернется до того, как нас отправят в школу! — сказал Джек. — Он уже сто лет дома не появлялся. Сейчас на дворе октябрь, а исчез он аж в начале сентября.
— Переодевшись каким—то стариком, — напомнила Люси. — Я сначала просто понять не могла, чего это седому старцу понадобилось от тети Элли.
— Он был в парике, — сказал Филипп. — Давай, Дина, твой ход! В конце концов, есть у тебя на руках король или нет?
Дина бросила карту.
— Может быть, радио включить? А то как—то скучно. Филипп, твоя бедная головушка уже способна вынести посторонние шумы?
— Без вопросов! И вообще, кончайте ходить вокруг меня на цыпочках; я совершенно здоров. Но если честно, тяжко мне на этот раз пришлось. Иной раз прямо—таки выть хотелось.
— А ты как—то раз и в самом деле завыл, — сказал Джек. — Смешно так завыл.
— Не говори глупостей! — разозлился Филипп. —Дина, неужели нельзя по—человечески настроить радио? Пусти меня. Вы, барышни, все какие—то безрукие. Дина, я что, неясно выразился? Дай сюда радио!
— Да, похоже, ты и в самом деле совершенно здоров, — сказал Джек, начинавший уже опасаться, как бы между братом и сестрой не разгорелся нешуточный спор. — Теперь с радио все в порядке. Слышите, передают какую—то детективную комедию?
Детектив был в самом деле смешным. И вскоре до прилегшей отдохнуть у себя в комнате миссис Каннингем донесся смех ребят. Затем раздался громкий, заливистый свист. Она нахмурилась. Опять этот несносный Кики!
Однако на этот раз свистел не Кики, а полицейский из радиоспектакля. Потом послышался чей—то крик «полиция, полиция» и снова раздалась трель полицейского свистка.
— Полиция, полиция! — завопил наконец и Кики и оглушительно засвистел. — Полиция, полиция!
— Заткни свой клюв, Кики! — сказал Джек. — Не то сюда в самом деле явится полиция. Слышал, что я сказал? Если ты еще раз крикнешь «полиция», отправишься жить под кровать.
Не успел Кики ответить, как раздался громкий стук в дверь, заставивший ребят похолодеть от ужаса. Потом низкий бас прокричал:
— Полицию вызывали? Именем закона откройте!
Округлившимися от страха глазами ребята увидели, как дверь начала медленно открываться. Кто это? Неужели в самом деле полиция?
И тут в дверях появилось так хорошо знакомая ребятам круглая румяная физиономия с широченной улыбкой и подмигивающим глазом.
— Билл! — завопили все хором, единым махом выскочили из постелей и бросились на шею рослому широкоплечему мужчине. — Наконец—то ты вернулся! А мы даже не слышали, как ты вошел.
Хохоча во все горло, Билл ввалился в комнату и уселся на кровать Джека. Кики, воодушевленно вопя, взлетел к нему на плечо и тут же принялся дергать его клювом за мочку уха. Следом за Биллом в комнату вбежала счастливая и сразу помолодевшая тетя Элли.
— До меня дошли слухи, что в этом доме обретаются четверо скорбных телом? — Билл обнял девочек. — Заявляю официально: с этого дня всеобщее безделье и лежание в кроватях отменяются!
— Нам сказали, что завтра уже можно будет вставать, — сказала Люси. — Билл, где ты пропадал столько времени?
— К сожалению, не могу ответить на этот вопрос.
— Конечно, очередное секретное задание, — сказала Дина. — Сейчас—то хоть ты сможешь немного побыть дома?
— Надеюсь. Да и вообще пора, наконец, кому—то заняться здоровьем вашей матери. Посмотрите на нее — какая она бледная и худая. И как это вас угораздило свалиться всех одновременно?
— Да, это было с нашей стороны весьма неосмотрительно, — ответил Джек. — Да и тебя не было дома все время, пока мы болели. Но теперь ты снова с нами, и все будет опять в лучшем виде, правда, тетя Элли?
Миссис Каннингем кивнула.
— Теперь все снова будет в ажуре. Как вы отнесетесь к тому, чтобы поужинать всем вместе здесь наверху и заодно поболтать с Биллом?
Вечер получился прекрасным. Кики был забавнее обычного и то и дело оглашал дом трелью полицейского свистка, пока наконец даже у Билла не кончилось терпение. В конце концов Джек щелкнул Кики., по клюву:
— Кики, умолкни раз и навсегда!
Попугай с оскорбленным видом слетел на пол.
— Бедный Кики! — пробормотал он себе под нос и отправился под кровать. Там он обнаружил чьи—то домашние тапки и в течение получаса усердно пытался откусить от них пуговицы.
А семейство тем временем было занято оживленной беседой. То и дело ребята и взрослые взрывались хохотом, и каждый норовил заскочить вперед, перебивая других. Ребята были совершенно счастливы и как—то незаметно забыли о болячках, терзавших их в последнее время. Но в половине десятого Люси вдруг страшно побледнела и в изнеможении откинулась на спинку стула.
Билл испуганно подхватил ее на руки.
— Похоже, для первого раза вы слишком уж разгулялись. Вам надо пока поберечься после перенесенной болезни. Давай, Люси, я отнесу тебя в постельку.
На следующий день пришел врач и остался своими пациентами очень доволен.
— Ребятам можно вставать, — сказал он, — но пока ограниченно и только по утрам. Вторую половину дня им лучше проводить в постели.
— А когда им можно будет пойти в школу, доктор? — поинтересовалась миссис Каннингем.
— Еще не скоро. Я бы вам настоятельно рекомендовал отправить их до полного выздоровления куда-нибудь на отдых в местность с теплым сухим климатом; иначе после такого тяжелого гриппа они прохворают всю зиму. Сможете это организовать?
— Что-нибудь придумаем, — ответил Билл. — Только мне не хотелось бы, чтобы их сопровождала моя жена. Ей самой нужен отдых, а с этими разбойниками ей будет не до того. Ничего, как-нибудь решим и этот вопрос.
Врач попрощался со всеми, обещав заглянуть через пару дней, чтобы вынести окончательный вердикт о состоянии здоровья ребят.
Ребята радовались, что возвращение в школу откладывается на неопределенное время. Билл держал совет с женой, как им поступить с ребятами.
— Завтра у нас уже первое октября, — задумчиво сказал он, — и прогноз погоды не слишком обнадеживающий. Дождь, ветер и туман! Климат у нас и в самом деле тот еще. Придется посылать ребят за границу.
— Но мы не можем отправить их за границу совсем одних, — возразила жена. — Может быть, отвезти их на южное побережье?
Но все повернулось иначе. Следующей ночью Билла и миссис Каннингем разбудил телефонный звонок. Проснулся и Кики, спавший в спальне мальчиков на каминной доске. Тихо, стараясь не разбудить ребят, он вздыбил свой гребень и внимательно прислушался. Билл говорил приглушенным голосом. Вскоре послышался короткий звонок; он положил трубку.
— Пинг! — пробормотал Кики. — Пинг—понг, пинг! — Потом сунул голову под крыло и снова заснул. Рядом мирно сопели ребята. Они и не подозревали, какие последствия повлечет за собой ночной звонок.
На следующее утро впервые за долгое время все спустились на завтрак вниз, а Люси даже успела накрыть на стол. Все выглядели бледными и осунувшимися, но были явно в хорошем настроении и радовались предстоящему путешествию, хотя, конечно, пребывание в маленьком приморском местечке, выбранном для них родителями, не сулило им особенных развлечений. — А где Билл? — спросила Дина. — Мне кажется, этим утром я не слышала его обычного посвистывания за бритьем. Совершает утренний моцион?
— Нет, посреди ночи ему позвонили, и он отправился в Лондон, — подавленно ответила мать. — Он срочно понадобился по какому—то неотложному делу. Обещал вернуться около одиннадцати. Надеюсь, что его не зашлют опять куда-нибудь на вечные времена. В конце концов, он только что возвратился домой после долгого отсутствия.
Билл приехал в половине одиннадцатого и сразу же загнал машину в гараж. Не успел он перешагнуть порог дома, как ребята облепили его со всех сторон и засыпали нетерпеливыми вопросами:
— Билл, где тебя носило? Неужели тебя снова отправляют в командировку? Зачем тебе звонили среди ночи?
— Отпустите меня, прилипалы несчастные! — Билл, хохоча, отбился от насевших на него ребят, шмыгнул в комнату и захлопнул за собой дверь.
— Как пить дать, ему снова дали секретное задание, — сказал Джек. — Бедная тетя Элли! Она—то радовалась, что в кои—то веки отправится на отдых с ним вместе.
Билл проговорил с женой целых полчаса. Потом распахнул дверь и позвал ребят. Сгорая от любопытства, они вошли в гостиную. Кики, как обычно, восседал на плече у Джека. Билл дождался, пока все расселись, и потом сказал:
— Значит, так, ребята, — мне снова придется уехать.
— Как же так, Билл, ты же только что вернулся! — разочарованно воскликнула Люси.
— Ну и куда же ты направляешься на этот раз? — поинтересовался Джек.
— Пока и сам точно не знаю. Короче говоря — на полном секрете! — мне предстоит наблюдать за одним типом, который, мягко говоря, не пользуется доверием нашего правительства. Правда, пока неизвестно, какие планы он вынашивает, может быть, вообще никаких, но никто рисковать не собирается. Поэтому мне придется лететь туда, где он обретается в настоящее время, и там на месте провести, так сказать, рекогносцировку.
— Это надолго? — спросил Филипп. Билл пожал плечами.
— Может быть, пара дней, а может быть, и пара недель. Однако наибольшую важность представляют два обстоятельства: во—первых, никто не должен знать, что я путешествую по заданию правительства. И во—вторых, вам всем придется сопровождать меня, так как там, куда я направляюсь, оч—чень тепло и солнечно.
На мгновение за столом воцарилось недоуменное молчание, которое через секунду взорвалось воплями восторга. Люси повисла у Билла на шее.
— Ты сказал, нам всем? И тетя Элли тоже поедет? Потрясающе! Но как же так получилось, что ты берешь нас с собой?
— Как я уже сказал, ни одна живая душа не должна знать, что я веду расследование. Поэтому на этот раз я отправляюсь в путешествие в роли отца семейства с целым выводком детишек, нуждающихся в отдыхе после перенесенной тяжелой болезни. В этом случае никому и в голову не придет, что я действую по заданию правительства.
Ребята были вне себя от радости. Отдых за границей вместе с родителями! Ничего более великолепного нельзя себе даже представить! Люси все никак не могла поверить в свалившееся на них счастье и только молила Бога, чтобы это не оказалось прекрасным сном и несбыточной мечтой. Билла засыпали вопросами:
— Куда точно мы едем? Мы будем жить в гостинице? А чем мы там будем заниматься? А не опасна эта поездка для тебя?
Билл заткнул уши пальцами и на все отрицательно качал головой.
— Пока это все, что я могу вам сказать. Я и сам знаю не намного больше, чем рассказал вам. Как бы там ни было, мое предложение изображать во время поездки почтенного отца семейства вызвало у высоких начальников единодушное одобрение. Они же позаботятся и обо всем остальном. Наше дело — хранить все в строжайшем секрете. Никому ни слова.
— Мы будем говорить об этом только шепотом, — серьезно заверила его Люси. — Это будет наш общий большой секрет!
— Секрет! — проскрипел Кики и, заразившись всеобщим волнением, отправился, пританцовывая, гулять вокруг стола. — Большо—ой секрет! Вытри ноги! Высморкай секрет!
— Если нас кто—то и выдаст, то это будет наверняка Кики, — со смехом сказал Билл. — Кики, ты вообще—то способен держать свой клюв на замке?
Нет, этого Кики никак не мог, а вот на ребят можно было положиться, Билл был в этом абсолютно уверен. Все ринулись наверх, дружно протиснулись в мансарду и плотно закрыли за собой дверь.
— Заграничная поездка! — взволнованно воскликнул Филипп. — Какое счастье, что мы заболели гриппом! Теперь нужно все подробно обговорить. Но только… очень тихо!
Наступили волнующие дни. Беспрерывно звонил телефон, и Билл вел по нему бесконечные переговоры. Однажды вечером перед домом затормозил неприметный маленький автомобиль, из которого вышли трое мужчин и, согласно предварительной договоренности, сразу же направились к черному ходу. Билл впустил их в дом. Потом подозвал Филиппа и Джека и сказал:
— Сядьте в машину и посторожите нас. Никто не должен знать, что эти господа находятся у меня в гостях. Хоть я и не думаю, что кому—то могло стать известно об их визите, но, как говорится, береженого Бог бережет.
Трепещущие от волнения мальчики выскользнули через калитку на улицу и забрались в машину. Они старались не дышать, напряженно вглядываясь в темноту и низко наклоняясь каждый раз, когда мимо проезжал случайный автомобиль. Дина и Люси с завистью наблюдали за ними сверху. Им очень хотелось быть рядом с мальчиками. Однако вокруг по—прежнему царило спокойствие. Джека и Филиппа постепенно начало охватывать разочарование, а через два часа все это им окончательно надоело. И когда наконец тихо отворилась садовая калитка и послышались осторожные шаги, они с облегчением покинули свой пост.
— Все тихо, Билл! — прошептал Джек.
Но в тот самый момент, когда они с Филиппом уже собрались вернуться в дом Кики, видимо, посчитал, что пора наконец подать голос. Все время, пока они находились в машине, он был вынужден хранить молчание, что его, естественно, порядочно утомило. И вот теперь он решил компенсировать свое молчание в полной мере.
— Полиция, полиция! — завопил он во всю глотку и засвистел, как сто свистков. Билл и его гости застыли как изваяния.
— Билл, это проделки Кики, — убито проговорил Джек. — Прости, пожалуйста.
Мальчики бегом бросились к дому. Кики почувствовал, что очень рассердил Джека. Едва они переступили порог дома, как он вспорхнул с его плеча и спрятался в корзине для бумаг, стоявшей в гостиной. Снаружи послышался гул мотора, потом все стихло. Через секунду, щурясь от яркого света, в комнату вошел Билл.
— С чего это Кики вдруг вздумалось звать полицию? Этот его свист всех прямо—таки до костей пробрал! Куда подевался этот хулиган? У меня с ним будет серьезный разговор.
— Бездельник где—то спрятался, — сказал Джек. — Знает кошка, чье мясо съела. Есть новости, Билл?
— Целая куча. — Билл набил свою трубку. — Ребятки, это будет восхитительное путешествие!
— Куда мы, собственно, направляемся? — поинтересовалась жена.
— Точное место мне не хотелось бы называть. Не исключено, что Кики скрывается где—то поблизости и завопит о нем во всеуслышание в самый неподходящий момент. Путешествие предстоит неблизкое, но поскольку мы полетим туда на самолете, это, по сути, не играет никакой роли. По прибытии на место мы пересядем на ожидающий нас катер и отправимся вниз по большой реке. Ну а по ходу дела я буду незаметно наводить справки об интересующей меня личности.
— Поездка по реке на собственном катере! — восхищенно воскликнул Филипп. — Это будет потрясающе.
Миссис Каннингем тоже не скрывала своей радости.
— И когда мы отправляемся, Билл? — спросила она. — Ведь надо еще собрать летние вещи.
— Отлет послезавтра вечером. Так что на приготовления времени более чем достаточно. Как только мы поднимемся в воздух, с тебя слагаются абсолютно все обязанности. Те, кому положено, позаботятся обо всем.
Все заговорили одновременно, то и дело перебивая друг друга. Когда наконец возникла крохотная пауза, в тишине послышалось, как кто—то громко икнул.
— Это Кики! — воскликнул Джек. — Он всегда так делает, когда чувствует свою вину. Наверное, он сам в ужасе от того безобразия, которое учинил в саду. Куда он мог подеваться?
Они устремились на поиски Кики. Однако напрасно: его не было ни за шторами, ни под столом, ни под стульями. Когда в комнате снова кто—то громогласно икнул, все недоуменно переглянулись.
— Куда он забрался? Мы ведь осмотрели все вокруг. Кики, дурачок несчастный, вылезай немедленно! И не делай вид, что у тебя икота.
В ответ раздался печальный голос:
— Бедный попка! Бедный, бедный попка! — Затем последовал глубокий горестный вздох.
— Он в корзине для бумаг! — крикнула Люси и принялась копаться в корзине. И действительно, на самом ее дне сидел Кики. С опущенной головой он медленно выбрался наружу, проковылял к Джеку и, цепляясь за его одежду, принялся карабкаться наверх, пока наконец не угнездился у него на плече.
Джек рассмеялся.
— Кики, ты что — разучился летать? Не вешай клюва, я на тебя больше не сержусь! Но заруби себе на том же клюве: никогда больше не смей звать полицию и издавать этот ужасный свист, понял?
— Кики, ты тоже поедешь с нами, — попыталась успокоить его Дина.
Кики, по—прежнему сохраняя страшно удрученный вид, смущенно спрятал клюв за воротник рубашки Джека. Однако, поскольку на него больше никто не обращал внимания, он постепенно снова приободрился и вскоре, как обычно, уже на равных принимал участие в общей беседе.
Вдруг миссис Каннингем испуганно воскликнула:
— Вы знаете, который час? Почти двенадцать! Вы что, забыли, что вам велено беречь себя? Дети, быстро в постель!
Ребята отправились к себе в приподнятом расположении духа. О перенесенной болезни они уже не вспоминали, а предвкушение увлекательного путешествия наполняло их радостью.
— Все—таки интересно, куда мы полетим, — сказал Джек, обращаясь к Филиппу. — Билл не проронил об этом ни словечка.
— Ты же знаешь, его бесполезно расспрашивать.
Если уж решил ничего не говорить, все равно будет молчать как рыба. Да и потом, не все ли равно, куда ехать. Полет в неизвестность — это же прекрасно!
— Да, попахивает приключениями. Ладно, ты как хочешь, а я отправляюсь спать. Не в обиду тебе будь сказано, ты чистишь свои распрекрасные зубы уже битых десять минут.
Следующие два дня все семейство трудилось не покладая рук. Из шкафов и комодов были извлечены летние вещи. Мальчики приволокли с чердака чемоданы и, как каждый год, лихорадочно искали повсюду ключи к ним. В маленьком доме воцарился такой кавардак, что миссис Каннингем вконец потеряла душевное спокойствие.
— Кавардак! — упоенно повторял Кики новое, очень красивое слово. — Кавардак, кавардак! Кавардак, вызови доктора!
Несмотря на полное изнеможение, миссис Каннингем не могла удержаться от смеха.
— Ах, Кики, ты и есть самый настоящий кавардак! — воскликнула она, качая головой.
Наконец все вещи были благополучно упакованы. Билл запер чемоданы и положил ключи в карман. Самолет, которому предстояло доставить их к месту назначения, вылетал из Лондона поздно вечером. Аэропорт встретил их сверканием красных и зеленых огней. Громкоговоритель, не умолкая, возвещал об отлете и прибытии самолетов.
— Совершил посадку самолет, прибывший рейсом из Рима.
— Самолет, прибывающий рейсом из Парижа, совершит посадку на две минуты раньше расписания.
— Вылет самолета, отправляющегося в Геную, задерживается на десять минут.
Они расселись в зале ожидания. В помещении было очень жарко, и скоро ребята почувствовали усталость. Люси, самая младшая, то и дело роняла голову на грудь.
Вдруг Билл поднялся из кресла.
— Объявили посадку на наш самолет. Держитесь все вместе. Джек, смотри, чтобы Кики не улетел или не поднял шума. Лучше всего, засунь его себе под куртку.
Очутившись у Джека под курткой, Кики недовольно пробормотал что—то невнятное. Однако грохот взлетающих и приземляющихся самолетов напугал его настолько, что он, в порядке исключения, воздержался от комментариев. Через минуту все уже сидели в самолете на своих местах. Кресла были очень удобные, а сразу после взлета появилась стюардесса и принесла всем еду и питье.
Самолет плавно несся в ночи. Снаружи не было видно ни зги. Погода стояла прекрасная, на небе — ни облачка. Ребята мирно проспали всю ночь, свернувшись в креслах с откинутыми спинками. И Кики не составил исключения, удобно устроившись под курткой Джека.
Постепенно начали бледнеть звезды. Небо на востоке окрасилось в серебристый цвет, потом все залило расплавленным золотом. Ребята проснулись, когда над горизонтом показалось утреннее солнце. В первый момент они никак не могли сообразить, где находятся.
— Через два часа садимся, — сказал Билл. — Хотите чего-нибудь перекусить? Ага, а вот как раз и наша милая стюардесса.
— Хотел бы я жить в самолете, — воскликнул Джек, разглядывая поднос с разными вкусными вещами. — И отчего это так получается, что в самолете еда кажется особенно вкусной? Вы только посмотрите на эти огромные персики! А таких потрясающих бутербродов мне в жизни есть не приходилось.
Люси молча кивнула и принялась за очередной бутерброд.
— Джек, присмотри—ка за Кики! Он трескает уже второй персик и залил меня соком с головы до ног.
После завтрака ребята устроились возле иллюминаторов. Полет проходил довольно высоко, и они большей частью не видели ничего, кроме облаков, простиравшихся под ними наподобие бескрайних заснеженных полей. И только когда между ними возникали редкие просветы, глубоко внизу можно было различить реки, города и деревни.
Когда наконец самолет произвел посадку, вокруг началась всеобщая беготня. Какие—то люди бросились к самолету и окружили его со всех сторон, быстро подвезли трап, началась выгрузка багажа. Пассажиры спускались на летное поле и тут же попадали в объятия встречавших их друзей и знакомых. Билла с компанией ожидал большой автомобиль с темнокожим шофером. Все быстро погрузились в машину и покинули аэропорт.
— Как видите, все организовано наилучшим образом, — довольно произнес Билл. — Вначале нас отвезут в маленькое местечко под названием Барира, где мы разместимся в прекрасном отеле. В большом городе всегда есть опасность, что меня вдруг кто—то узнает. Да и здесь я буду постоянно носить темные очки.
Барира располагалась на значительном удалении от аэропорта. Дорога была довольно ухабистой и проходила через пустынную местность с редкими деревьями. Спустя три часа машина наконец остановилась перед домом с окрашенными в белый цвет стенами.
Навстречу им поспешно бросился маленький толстенький человечек с длинным носом, оказавшийся директором гостиницы. Он чуть не до земли склонился перед Биллом и его супругой, потом бодро выпрямился и громко выкрикнул на местном языке какую—то длинную фразу, из которой ребята, естественно, не поняли ни слова.
— Вам наверняка хотелось бы в первую очередь умыться с дороги, — сказал директор уже по—английски, обращаясь к Биллу. — Все готово. Вы можете проследовать в свои номера.
Он снова поклонился и повел прибывших в дом. Номера оказались просторными и светлыми, уставленными простой удобной мебелью. Ребята страшно обрадовались, обнаружив душевые кабины. Джек мгновенно сбросил одежду и встал под теплую воду.
— Как ты думаешь, Филипп, куда это нас занесло? — спросил он. — Никогда ничего не слышал о населенном пункте под названием Барира.
В этот момент в номер вошел Билл.
— Ну как, у вас все в порядке? Девочки расположились в соседнем номере, а мы — в комнате напротив. Минут через пятнадцать — обед. Когда будете готовы, стукните в нашу дверь.
Служащие отеля были очень дружелюбны и предупредительны. Директор гостиницы вначале страшно перепугался, увидев Кики на плече у Джека, однако потом, справившись со своим замешательством, и его приветствовал вежливой улыбкой.
— Как вы называете этот животный? Ага, попугай, буду знать! Добрый день, красивая птичка!
— Вытри ноги! — ответил ему Кики. — И закрой дверь!
— Какой забавный! — изумленно воскликнул директор. — Похоже, он очень умный и говорит прекрасно.
— Поставь котел на огонь! — проскрипел Кики и громко захохотал. Директор поспешно вышел из зала.
После еды ребята уселись на тенистой веранде, увитой густой зеленью. Между яркими алыми цветками порхали огромные бабочки. Кики следил за ними с неподдельным интересом. Конечно, ему приходилось видеть бабочек дома, однако эти сильно отличались от тех. Он заговорил сам с собой; официанты, сновавшие вокруг, робко косились в его сторону. Когда один из них закашлялся, Кики повторил его кашель один к одному. Официант страшно перепугался и бросился наутек.
— Не выпендривайся, Кики, — сказал Джек, расслабленный жарой. — И кончай танцевать у меня на плече. Посиди хотя бы минутку спокойно.
На следующий день обсудили план предстоящего путешествия. Оно было рассчитано на неделю. Билл развернул карту и показал ее ребятам.
— Смотрите, наш катер находится вот здесь. Мы поплывем вниз по реке до города под названием Ала—уйя. Там мне предстоит получить первые сведения об объекте наблюдения. Наверное, мне придется сойти на берег одному, а может быть, я возьму с собой мальчишек; посмотрим на месте.
— Как зовут твоего подопечного? — поинтересовался Джек.
— Он известен нам под именем Райя Ума. Не исключено, конечно, что это всего лишь кличка. Мы не знаем даже, какой он национальности. Одно очевидно: это крайне опасный тип, за которым нужен глаз да глаз. В настоящий момент я представления не имею, что он делает именно в этой стране. Возможно, он предается каким—то совершенно безобидным удовольствиям, однако, с учетом его дурной репутации и соответствующего послужного списка, я, признаться, в это не слишком—то верю. У меня задание — найти его и выяснить, чем он занимается. Никакой опасности; иначе я бы ни за что не потащил вас с собой.
— Да мы, собственно, ничего не имеем против опасности, — заявил Филипп. — Какое же приключение совсем без опасности!
Билл рассмеялся.
— Не напоминай мне о ваших приключениях! Значит, так. Этот Ума меня никогда не видел. Однако не исключено, что ему стало известно об интересе, проявляемом правительством к его махинациям. Поэтому он может ожидать появления вражеских агентов. Так что, если вдруг кто—то примется вас расспрашивать, говорите всем и каждому правду и ничего, кроме правды: что, мол, болели, а теперь по рекомендации врачей прибыли на солнечный юг поднабраться сил,
— Прекрасно! — сказал Джек. — А каков он из себя, этот Ума?
— Вот здесь несколько его фотографий. — Билл выложил на стол шесть снимков. Ребята с любопытством вытянули шеи.
— Но это же совершенно разные люди! — ошарашенно воскликнула Дина.
— На первый взгляд. И все—таки на всех фотографиях изображен наш друг Ума. Он большой мастер грима и маскировки. Единственная известная нам его особая примета — длинный шрам на правом предплечье, напоминающий извивающуюся змею, однако, если на нем надета рубашка с длинным рукавом или, скажем, куртка, сами понимаете — тут никакого шрама не разглядишь.
Билл собрал фотографии и сунул их обратно в бумажник.
— По этим снимкам нам его все равно не узнать. Так что не напрягайтесь, высматривая его повсюду; только испортите себе весь отдых. Мне известно, где найти знающих его людей, которые сообщат все необходимые сведения. Не исключено, что его вообще нет поблизости. Может быть, он улетел куда-нибудь в Америку или Австралию. Он мотается по всему свету — такой вот странный тип.
Неожиданно Билл вздрогнул. Мимо его ног тихо скользнула змея и исчезла в ближайших кустах. Билл решительно остановил бросившегося было за ней Филиппа.
— Филипп, назад! Змея может быть ядовитой. В этой стране с живностью надо проявлять сугубую осторожность.
Дина испуганно вскинулась. — Какой кошмар! Что ж ты нас не предупредил, Билл, что здесь полно змей. Филипп, прошу тебя, никакой самодеятельности!
— Трусиха! — презрительно бросил Филипп и медленно возвратился на свое место. —А змейка—то была красивенькая. Интересно бы узнать ее название.
— Не знаю я ее названия, — сказал Билл. — Должен честно признаться, я не большой любитель змей. Настроение Дины резко ухудшилось после известия о наличии в стране большого количества змей. Находясь на улице, она неотрывно смотрела себе под ноги и вздрагивала от малейшего шороха. Директор гостиницы, заметивший ее состояние, поспешил расширить познания ребят в местной фауне:
— Здесь много змей. Очень большие, он без опасности, но маленькие, маленькие — очень ядовитый. Самый опасный — маленькая баргуа. Его нельзя даже трогать.
— О Господи! — в ужасе возопила несчастная Дина. — Какая же она из себя?
— Зеленый с точками.
— С какими еще точками?
— Красный и желтый. И он имеет очень быстрый голова, он кусает — так! — Его рука метнулась по направлению к Дине. Та вскрикнула и отпрыгнула в сторону.
— Ах, я испугал тебя! — расстроился толстяк. — Не надо бояться. Подожди—ка, у меня есть для тебя подарок. Он быстро пошлепал к себе в контору и скоро возвратился, держа в руках тарелку с конфетами.
— Я прошу извинить. Не нужно бояться, маленькая мисс.
Дина поблагодарила его. Когда директор удалился, ребята попробовали конфеты. Они были жирные, приторные и очень липкие. Детям едва не поплохело от угощения, и потому каждый смог одолеть только по одной штуке. А вот Кики накинулся на конфеты с обычной прожорливостью. Съев очередную, он громко икнул. Проходивший мимо официант рассмеялся.
— Прекрати немедленно, Кики! — попытался приструнить попугая Джек.
Но тот никак не мог остановиться и продолжал безостановочно икать, после каждого раза испуганно и изумленно бормоча «Пардон!». Это было так уморительно, что ребята разразились гомерическим смехом.
— В другой раз не будешь жадничать, — нравоучительно заметил Филипп. — Ну вот, завтра начинается наше плавание. Здорово—то как!
— Здорово! — повторил за ним Кики и переступил с ноги на ногу. — Здорово, здорово! О — пардон!
Ребята с нетерпением ждали завтрашнего дня. Что может быть увлекательнее плавания на моторном катере по неизвестной реке в далекой экзотической стране!
На следующее утро они снова погрузились в большой автомобиль и поехали к реке. Автомобиль медленно пробирался по белой извилистой дороге, окутанный клубами пыли. Попадавшиеся навстречу местные жители поспешно отбегали на обочину.
— Люди здесь выглядят так, как будто сошли с иллюстраций к Библии, — заметила Люси.
— Многие из тех, о ком повествуется в Библии, происходят из этих мест, — ответил Билл. — Деревни и их жители мало изменились за столетия, прошедшие с тех пор. Однако современные изобретения — наручные часы, радио и канализация — добрались и сюда. А кинотеатры можно обнаружить в самой заброшенной деревушке.
— В иллюстрированной Библии, которая была у меня в детстве, Авраам выглядел точь—в—точь как вон тот мужчина. — Люси показала на почтенного старца в длинном белом одеянии. — А вон та женщина с кувшином на голове — вылитая Ребекка, идущая к колодцу.
— Смотрите — верблюды! — вдруг завопил Филипп. — Ой, а рядом с ними верблюжонок! Никогда еще не видел таких крошечных верблюдов. Вот если бы можно было его взять с собой!
— Слава Богу, его тебе не удастся засунуть в карман, как змей и мышей, — заметила Дина. — У этих верблюдов страшно неприветливые физиономии, ты не находишь?
Билл рассмеялся.
—Да, это ты верно подметила. У верблюдов вечно такой вид, будто они чем—то недовольны. Ты только посмотри, как мрачно вон тот здоровенный верблюд провожает взглядом нашу машину!
— Может быть, ему не нравится запах бензина, — предположила Дина. — Не сердись, верблюд, через минуту нас здесь не будет!
Мимо тянулась вереница терпеливых осликов, нагруженных такими огромными корзинами, что приходилось удивляться, как они вообще в состоянии передвигать ноги. Мальчики с интересом разглядывали попадавшихся им на глаза птиц.
— И как это я не взял с собой большую орнитологическую энциклопедию? — огорченно воскликнул Джек. — Вокруг столько чудесных птиц, а я не в состоянии в них разобраться. Я же специально достал ее перед отъездом, но в самый последний момент забыл сунуть в чемодан.
— Ну, этот толстенный фолиант тебе все равно не удалось бы взять с собой, — возразил Билл. — А вот то, что я вижу у тебя бинокль, это хорошо. Он тебе определенно понадобится.
— Это уже наша река? — крикнула Дина, заметив, как между деревьями блеснуло что—то голубое. —Да, точно она! Поглядите, какая широченная!
Действительно, река была очень широкой. Противоположный берег почти не просматривался. У пристани был пришвартован красивый катер, на палубе которого возвышалась характерная фигура местного жителя. Одежда его состояла из набедренной повязки и накрученного на голове тюрбана; на смуглом лице выделялись белоснежные зубы и ласковые черные глаза. Отвечая на приветствие Билла, он низко поклонился и сказал:
— Меня зовут Тала, я буду смотреть за лодкой.
Все взошли на борт и тут же отправились осматривать катер, размеры которого идеально подходили для их семьи. Правда, в маленькой каюте было душно и неуютно, да и спальные места, расположенные вдоль стен, выглядели не слишком удобными. Билл успокоил всех, сказав, что можно будет ночевать на палубе, обезопасив себя противомоскитными сетками. Время от времени налетал легкий ветерок, приятно освежавший лица.
Познакомившись с ребятами и с любопытством поглядывая на Кики, Тала обратился к Биллу за разрешением об отплытии.
Билл кивнул.
— Да, можно отваливать. Потом покажешь мне, как управляться с мотором, чтобы я тоже смог вести катер в случае необходимости.
Тала запустил двигатель. Как только катер пришел в движение, стало заметно прохладнее: в лицо им задул упругий свежий ветер. Ребята уселись на палубе и стали смотреть на берег.
Миссис Каннингем отправилась в каюту инспектировать съестные припасы, погруженные на борт для нужд путешественников. Вскоре послышался ее довольный голос:
— Билл, ты только посмотри, они обо всем позаботились! Припасов здесь хватит на маленькую армию. И сколько всяких вкусных вещей! Маленький холодильник просто ломится от запасов молока и масла. Должно быть, ты в самом деле очень важная птица, раз к тебе и твоей семье относятся с такой предупредительностью. Билл расхохотался.
— Вылезай—ка лучше на палубу, Элли, тебе нужно подзагореть. Что там опять случилось, что за крик, а драки нету?
Катер проплывал мимо деревушки. Весь берег был усыпан фигурками местных ребятишек, которые пронзительно кричали и размахивали руками. С палубы им энергично отвечали четверо юных путешественников.
— Тала, как называется эта река? — спросил Филипп.
— Река Авантуа, — ответил Тала, не отрывая глаз от поверхности воды.
— Слышали, ребята? — крикнул Филипп друзьям. — Река Авантюра. Отличное название, правда?
— Авантуа! — поправил его Тала. Однако Филипп был убежден, что он просто неправильно выговаривает название. В конце концов, Тала говорил по—английски отнюдь не безупречно.
— Все ясно, Тала, мы так и поняли, — ответил Филипп. — Река Авантюра — великолепное название! Что ж, будем надеяться, путешествие без авантюр не обойдется.
Плавание протекало тихо и мирно. Час проходил за часом, катер равномерно скользил по поверхности воды, увлекая путешественников вниз по течению. Некоторое время спустя, когда Тала отправился в каюту, чтобы приготовить обед, штурвал перешел в руки Билла. Ребята сильно проголодались и с нетерпением ждали, чем станет их потчевать Тала. Через несколько минут он появился на палубе с подносом, уставленным разнообразными аппетитно выглядевшими кушаньями. Дина немедленно провела их тщательное освидетельствование и радостно заявила, что им предстоит не какой—то там заурядный обед, а праздничная трапеза, можно сказать — настоящее пиршество.
Тала открыл консервные банки, скомпоновал из них по своему вкусу несколько блюд, положил в них в качестве гарнира маринованные фрукты и заправил все ароматными соусами. На десерт он подал свежие и консервированные фрукты. Люси схватила с тарелки большой персик и уже было собралась впиться в него, как Билл остановил ее.
— Подожди, Люси. Ни в коем случае не ешьте фрукты с кожурой. Имейте в виду, ребята, здесь необходимо чистить абсолютно все фрукты и овощи.
Миссис Каннингем давно уже не чувствовала себя так покойно и радостно. Тихий плеск рассекаемой катером воды, живописный вид проплывавших мимо берегов с игрушечными деревушками — все вселяло в душу мир и покой. Вокруг простиралась изумрудная водная гладь, время от времени озарявшаяся золотыми вспышками от падавших на нее лучей жаркого солнца. Изредка навстречу попадалась одинокая лодка.
— Солнце и ветер делали свое дело: компанию скоро разморило. После ужина они оборудовали на палубе уютные постели и провалились в глубокий крепкий сон, едва коснувшись головами подушек. Тала пришвартовал катер к берегу и отправился спать к себе на корму.
В темном небе сияли огромные яркие звезды. Все путешественники крепко спали. Ночные звуки не могли разбудить утомленных людей. Никто из них не услышал причудливого свистящего крика ночной птицы. Только Кики открыл один глаз и на мгновение задумался, не ответить ли ему на этот ночной призыв в привычной громогласной манере. В конце концов он счел за благо не нарушать ночного покоя.
Наутро река вся светилась и переливалась голубым перламутром. Джек проснулся первым и долго наблюдал за стайкой крохотных птичек, плавающих вокруг катера.
— Как они называются? — спросил он Талу, показывая на маленьких сине—желтых пичуг.
Тала пожал плечами. Похоже, он совершенно не разбирался ни в птицах, ни в насекомых, ни в цветах и не знал ни единого названия. Он был целиком поглощен лодочным мотором и уходом за ним.
Под вечер он сильно разволновался.
— Скоро будем в большом, большом городе, — крикнул он Биллу. — Называется Кини—город.
— Кини—город? — удивленно повторил Билл. — Не может этого быть, Тала. На этой реке нет больших городов, одни только поселки и деревушки. И я ничего не слышал ни о каком Кини—городе. Да и на карте его нет.
— Есть, есть Кини—город! — упрямо повторял Тала. — Тала был там. Полчаса, и мы видим Кини—город.
Билл вытащил карту и показал ее Тале.
— Ты, наверное, ошибся. Посмотри сам, на карте нет ни одного крупного города.
Тала ткнул пальцем в изгиб реки.
— Здесь Кини—город. Тала знает. Тала был там. Большой, большой город — много, много людей. Высокие башни до неба!
Билл покачал головой. Как могло случиться, что «большой, большой город» не попал на карту? На ней отмечены даже самые крохотные деревушки. Деревня, в которую они направлялись, лежала за изгибом реки, позади того места, где, по утверждению Талы, располагается Кини—город. Башни до неба! Откуда им здесь взяться? Бред какой—то!
Как и везде на юге, темнота здесь наступала внезапно. Стоило солнцу зайти за горизонт, как тут же на небе высыпали бесчисленные яркие звезды, и темные воды реки заполнялись от берега до берега их слегка волнующимся отражением.
— Сейчас поворот — и будет Кини—город! — взволнованно крикнул Тала.
Лодка тихо скользила в темноте по направлению к берегу. Через мгновение всех поразило изумительное зрелище. На правом берегу реки неожиданно открылся огромный, ярко освещенный город с высоченными башнями, которые, как и говорил Тала, казалось, доставали до самого неба.
Билл не знал, что и думать. Он собственными глазами лицезрел крупный город, не обозначенный на карте; а карта—то была совершенно новая, изданная всего лишь год назад. Редко приходилось Биллу испытывать подобное недоумение. Он стоял на носу катера неподвижный как изваяние и просто отказывался верить своим глазам.
— Можно мне сходить в Кини—город, босс? — подобострастно спросил Тала. — Тала любит Кини—город. Можно мне сходить?
— Да, иди, конечно, — сказал Билл, к которому наконец вернулся дар речи. — Вот уж действительно не ждал не гадал, что такое может случиться! Огромный город, не нанесенный на карту! И ни одна собака в Лондоне не обмолвилась даже словом о нем. Как прикажете это понимать?
— А нам можно сойти на берег и осмотреть город? — спросил Джек.
— Сегодня уже поздно, — твердо ответил Билл. — Подождем до завтра. Вы только посмотрите, сколько света! И эти огромные постройки! Чудеса в решете!
Тала спрыгнул на берег и поспешил в сторону города. Оставшиеся на катере долго еще смотрели ему вслед, пока он не исчез между огнями загадочного города. Когда они наконец решили ложиться спать, Тала так и не появился, и Билл уже начал опасаться, что тот вообще не вернется на катер.
Однако на следующее утро Джек проснулся оттого, что кто—то возился с мотором. Тала выглядел невыспавшимся, но тем не менее снова усердно занимался своим делом. Джек, зевая, поднялся с постели и сладко потянулся.
Тала улыбнулся ему.
— Я был в Кини—городе, — сказал он радостно.
И Джек снова вспомнил о раскинувшемся неподалеку таинственном городе. Он перебрался на противоположный борт катера и посмотрел на берег.
— Билл! — взволнованно крикнул он. — Пойди—ка сюда!
Билл встал и подошел к стоявшему у поручней Джеку. Они молча смотрели на город.
— Не знаю, что и сказать — все это какое—то нереальное, — заговорил наконец Билл. — Взгляни—ка на башни! Они выглядят какими—то ненастоящими. А видишь там дальше что—то вроде дворца? Дай—ка мне бинокль.
Джек исполнил его просьбу. Билл долго смотрел на город, переводя взгляд с одного здания на другое, потом, покачав головой, произнес:
— В высшей степени странный архитектурный ансамбль. Рядом с сараями и какими—то дощатыми хибарами возвышаются древние здания и башни; дальше — этот дворец и какой—то непонятный храм. В одном месте толпится целая куча народа, в другом — ни души.
— Давай сходим туда после завтрака, — предложил Джек.
— Да, конечно, так и сделаем. Город явно не маленький. Не понимаю только, почему его нет на карте. Вчера вечером я попытался отыскать его еще на одной карте, но и там он не обнаружился. Ладно, Джек, буди остальных. Пора завтракать.
Скоро вся команда восседала за завтраком, с любопытством поглядывая в сторону загадочного города.
— Дворец выглядит так, как будто его вчера построили, — удивленно заметила Люси. — В то же время ему наверняка несколько тысяч лет и он должен был бы, по идее, давно уже превратиться в руины.
После завтрака семейство сошло на берег. Тала остался сторожить катер. Разбираемые любопытством, ребята поспешно устремились к городу. Кики, как обычно, восседал на плече у Джека и трепался, буквально не закрывая клюва.
— Закрой дверь! — заорал он на проходивших мимо местных жителей. — Вызови доктора! У попки насморк! — После чего чихнул так натурально, что Люси протянула ему свой носовой платок. Вскоре Джека окружила шумная толпа местных ребятишек, возбужденно показывавших пальцами на попугая. Пытаясь избавиться от них, Джек велел Кики прекратить треп.
Когда они поравнялись с первыми домами, Билл вдруг воскликнул:
— Это же не настоящий город! Это декорации. Все эти дома, башни, храм — все это специально выстроенные декорации. Смотрите, у храма имеется только фасад, а позади — все пусто.
Все в изумлении остановились. В самом деле, перед ними возвышалась тонкая размалеванная стена, позади которой не было ничего, кроме нескольких косых балок, поддерживающих всю конструкцию. Пройдя дальше, они остановились возле крепко сколоченного сарая, служившего, очевидно, складом. Рядом, в маленьких дощатых лавчонках шла оживленная торговля сигаретами, напитками, шоколадом и прочей мелочью. Все пространство вокруг было занято шумящей, волнующейся толпой, в которой причудливо перемешались нарядно одетые белые и темнокожие мужчины и женщины в местных одеждах. Между ними с пронзительными воплями носились полуголые черноглазые дети.
Зайдя за угол, путешественники остановились, пораженные открывшимся им зрелищем. Навстречу медленно двигалась праздничная процессия роскошно разодетых людей, распевающих торжественные гимны. В самом ее центре четверо огромных черных рабов несли искусно разукрашенный паланкин, в котором в окружении женщин в старинных одеждах возлежала поразительной красоты девушка.
Ребята изумленно смотрели на этот неожиданный спектакль. Сбоку послышался какой—то стрекочущий звук, заставивший Билла обернуться. Потом он воскликнул:
— Ах вот оно что! Теперь я понимаю, почему города нет на карте. Когда год назад печаталась карта, его, по—видимому, еще не было в природе. Видите там большие кинокамеры? Здесь снимается кино.
Ребята засмеялись и одновременно заговорили, перебивая друг друга:
— Ну, конечно! Город отстроили специально для съемок исторического фильма!
— И как это мы только раньше не сообразили! Теперь понятно, почему у храма только одна стена.
— И почему здесь в толпе столько странно одетых людей.
— И называется это место, конечно же, киногород, а не Кини—город, как думает Тала.
Филипп заинтересованно огляделся по сторонам.
— Смотрите, вон там выступает акробат! Как здорово он гнется и достает руками до пяток! Билл, можно нам походить по городу? Здесь столько всего интересного!
— Хорошо, ступайте. Похоже, здесь собрались целые толпы циркачей, надеющихся заработать своими трюками на съемках фильма. Тут в самом деле должно быть много интересных вещей. Но только ни в коем случае не разбегайтесь по сторонам. Филипп, ты отвечаешь за девочек. А мы пока погуляем немного с вашей матерью. Кто знает, может быть, удастся разузнать что-нибудь важное?
Ребята поняли, что Билл надеется получить какую-нибудь информацию о Райе Уме. Быть может, он находился в киногороде? Они принялись оживленно проталкиваться сквозь толпу. Навстречу им протягивали руки оборванные нищие. Бродячие торговцы приставали, пытаясь всучить разнообразные товары: липкие, засиженные мухами конфеты, свежие фрукты в корзинах, фотографии кинозвезд и всякий хлам, который нередко встречается и на европейских «блошиных» рынках. Однако у ребят не было ни малейшего желания покупать все это.
Местные жители бегло говорили по—английски с явным американским акцентом, поскольку фильм снимался американской Кинокомпанией. Самих американцев было нетрудно различить в толпе не только по более светлой коже и одежде, но, прежде всего, по более резким и быстрым, чем у местных, движениям и громким голосам.
Ребята с огромным интересом глазели на декорации храма и башен; судя по всему, снималась какая—то история из Ветхого завета. Потом их внимание привлекла шумная группа людей. В ее центре босой человек быстро взбирался по лестнице, перекладины которой были заточены как лезвия ножей. Двое мужчин, стоявших рядом, пытались зычными голосами привлечь внимание проходящих мимо зевак. Третий непрерывно колотил в индийский барабан.
Ни на секунду не изменяя выражения лица, циркач быстро сбежал по лестнице на землю и принялся со смехом демонстрировать стоящим поблизости зрителям невредимые подошвы своих ног. Заметив стоявших невдалеке ребят, он подозвал их поближе и предложил им потрогать острые как бритва ступеньки лестницы. Ребята, восхищенные его ловкостью и тем, как ему удавалось выполнять свой трюк безо всякого вреда для организма, бросили в его сумку несколько монет. Монеты были английские, но это, похоже, ничуть не озаботило циркача. Ясно было, что ему поменяют их в любой лавке.
— Оригинальный способ зарабатывать деньги! — качая головой, заметила Люси. Потом безо всякого перехода вдруг крикнула: — Ой, смотрите, жонглер!
Жонглер работал с шестью блестящими шарами, подкидывая и ловя их с такой скоростью, что они сливались в воздухе в сверкающий круг. Потом он принялся жонглировать шестью тарелками. Он подбрасывал их высоко в воздух, а потом ловил за спиной; и ни одна тарелка не упала на землю и не столкнулась с другой в воздухе. Ребята были восхищены мастерством артиста.
Они еще стояли возле жонглера и восторженно хлопали в ладоши, когда Джек вдруг почувствовал, как в карман его брюк осторожно скользнула чья—то рука., Он резко обернулся и заметил, как в сторону от него рванулся местный мальчишка.
— Эй, ты что это делаешь? — возмущенно крикнул Джек ему вслед и тут же сунул руку в карман, чтобы проверить, все ли на месте. Слава Богу, ничего не пропало, он вовремя успел заметить воришку. Ребята поняли, что надо быть осторожнее.
—А ты, Кики, чего ушами хлопал? — попенял Джек своему любимцу. — Почему не крикнул «Держи вора»?
— Держивора, держивора! — завопил Кики. Проходившие мимо зеваки остановились и пораженно уставились на попугая. А какая—то маленькая девочка в ужасе помчалась прочь.
— Похоже, малышка подумала, что Кики имел в виду именно ее, — со смехом сказал Филипп. — Кажется, она как раз собралась стащить твой кошелек, Люси. Глаз с него не спускай.
В этот момент поблизости зазвучала протяжная мелодия флейты. Ребята прислушались.
— Наверное, это заклинатель змей! — крикнул Филипп. — Бежим быстрей, я должен это видеть.
Джек и Люси бросились вслед за Филиппом, только Дина не спешила последовать за ними.
— Не желаю я видеть никаких змей! — недовольно сказала она. — Ненавижу этих гадов.
Филипп остановился.
— Нам нельзя разделяться, Дина. Ты что, не слышала, что сказал Билл? Не хочешь смотреть, можешь отвернуться, только тебе все равно придется пойти с нами.
Дина была вынуждена признать правоту брата и сдалась. Она совершенно не могла понять, отчего остальным так интересно глазеть на змей. Недовольно бурча что—то себе под нос, она медленно двинулась вслед за ребятами. Подойдя к окружавшей заклинателя змей толпе зрителей, она быстро повернулась к ним спиной. Краем глаза она успела заметить, как из круглой корзинки стремительно, как стальная пружина, выскочила змея и замерла вертикально в воздухе, медленно покачивая головой из стороны в сторону. Даже то немногое, что девочка успела увидеть, наполнило ее отвращением. Только сглотнув несколько раз, она почувствовала себя лучше, но уже не отваживалась лицезреть гадкое представление, предпочитая смотреть в противоположном направлении.
Тем временем мальчики и Люси протиснулись поближе к заклинателю змей. Одежда его состояла из грязной набедренной повязки и тюрбана на голове. Один глаз был плотно закрыт; другой зорко поглядывал на толпу. Люси показалось, что этот глаз такой же неподвижный и злой, как у змеи; заклинатель ей с первого взгляда не понравился.
Рядом с ним стоял мальчик, вся одежда которого также состояла из одной набедренной повязки.
Он был до того худым, что у него можно было сосчитать все ребра. У него были по—соколиному ясные и зоркие глаза. Ни на секунду не умолкая, он тарабарил что—то, постоянно наклоняясь над корзиной со змеями. Ребята мало что могли разобрать, поскольку говорил он на причудливой смеси местного наречия с английским. Однако им удалось разобрать, что змеи очень ядовиты и достаточно одного их укуса, чтобы взрослый мужчина умер в течение двенадцати часов.
— Змея нападает так! — крикнул мальчик и резко выбросил вперед худую руку. — Она кусает быстро, очень быстро.
Заклинатель поднес к губам флейту, и окрестности вновь огласила тоскливая монотонная мелодия, минуту назад привлекшая внимание ребят. Змея, спрятавшаяся было в корзину, при первых же звуках флейты снова выскочила наружу, и зрители, как завороженные, уставились на ее злобную плоскую морду. Люси подтолкнула Джека и тихо сказала:
— Джек, по—моему, это та самая ядовитая змея, о которой нам рассказал директор гостиницы: зеленая с красными и желтыми точками. Как он ее назвал?
— Кажется, баргуа или что—то в этом роде. — Джек не спускал со змеи глаз. — Она очень красивая, но злая, правда? Смотри, как она раскачивает голову, как будто наблюдает одновременно за каждым из нас. Господи, еще одна!
Над корзиной подняла голову вторая змея и, как им показалось, с любопытством огляделась по сторонам. Когда несколько зрителей попытались протиснуться поближе к корзине, мальчик резко крикнул:
— Назад, назад! Вас что — давно змеи не кусали? Она наносит удар быстро, очень быстро!
Народ попятился. Заклинатель, ни на секунду не отнимая от губ флейты, все продолжал наигрывать одну и ту же тоскливую мелодию. Его единственный глаз следил за каждым движением толпы. Спустя некоторое время из корзины вылезла третья змея и тоже начала раскачиваться перед фокусником, будто повинуясь распевной мелодии его флейты.
Мальчик легонько ударил змею палочкой по голове, и она мгновенно скрылась в корзине.
— Слишком опасна, — заявил он серьезно.
Две другие змеи продолжали извиваться и раскачиваться над корзиной. Неожиданно музыка зазвучала громче и быстрее. Одна из змей стремительно завертелась, и мальчик занес палочку над самой ее головой, как будто намереваясь загнать ее обратно в корзину. Змея выгнулась и бросилась на палочку, потом, не давая мальчику опомниться, молниеносно выскочила из корзины и проворно поползла к зрителям.
Раздался испуганный многоголосый крик. Мальчик как молния бросился вслед за змеей, схватил ее за шею и неуловимым движением швырнул в корзину. Из толпы послышались восхищенные возгласы. Толпа одобрительно зашумела и взорвалась аплодисментами.
Заклинатель медленно поднялся с земли, погладил мальчика по голове и что—то сказал на местном наречии. Потом повернулся к зрителям.
— Он спас вам жизнь. Храбрый мальчик! Змея могла укусить его. Храбрый мальчик!
— Фантастика! — восхищенно воскликнул американец. — Вот, мой мальчик, это тебе! — И протянул ему долларовую бумажку.
Мальчик молниеносно схватил ее и склонился в благодарственном поклоне. Со всех сторон посыпались монеты. Он быстро собрал деньги и спрятал их в набедренную повязку. Заклинатель, не глядя в его сторону, закрыл корзину крышкой и собрался уходить.
Джек сунул руку в карман. Ему тоже захотелось дать мальчику монету, однако Филипп остановил его.
— Не надо! — тихо произнес он. — Ты что, не понял, что весь этот номер со змеями — сплошное надувательство?
Джек взглянул на него с изумлением.
— Надувательство? С чего ты взял? Мне кажется, мальчишка вел себя очень храбро. Ведь директор гостиницы предупредил нас, что эти баргуа страшно ядовитые.
— А я тебе говорю, что все это чистой воды обман! Да, конечно, это баргуа. Но ни одна из этих змей и мухи не способна обидеть.
— Это еще почему? — удивилась Люси.
— Пойдемте отсюда! Я вам сейчас все объясню. Они позвали Дину и отошли в сторону.
— Ну скажи же наконец, почему, по—твоему, этот заклинатель змей обманщик! — нетерпеливо крикнул Джек.
— А вы разве не заметили, что все змеи, танцевавшие в корзине, ни разу не раскрыли пасть? Даже когда мальчишка стукнул ту змею по башке, даже тогда она не раскрыла пасть и не показала своего знаменитого раздвоенного языка. А, между прочим, стоит только ударить змею, как она немедленно наносит ответный удар.
— В самом деле, они ни разу не раскрыли пасть, — сказал Джек. — Ну и что это должно означать? Та, третья змея, которая отвалила из корзины, вполне могла слегка поднапрячься и укусить кого-нибудь. Я вообще не понимаю, почему она не напала на мальчишку.
— Потому что не могла. Мне с самого начала показалось странным, что змеи болтались там с «закрытым ртом». Когда потом одна из них «совершила побег» — а я убежден, что это был, как и все прочее, хорошо отрепетированный трюк, — и устремилась к нам, я успел ее хорошенько рассмотреть. Хотите верьте, хотите нет — только ротики у несчастных тварей просто—напросто зашиты.
На минуту воцарилось всеобщее молчание, которое нарушила возмущенная Люси:
— Зашиты? Какая отвратительная жестокость! Да, в таком случае заклинателю в самом деле нечего бояться.
— Совершенно верно! До самого последнего момента я сам никак не мог сообразить, в чем соль трюка, пока не увидел стежки по краям змеиных «губ».
По—видимому, несчастных змеек усыпляли и зашивали во сне.
— Но, значит, они не могут ни есть, ни пить! — Люси стало просто плохо от этой мысли. — Какая гнусная жестокость! Неужели нельзя запретить ему делать это?
— Да и мальчишка этот — не такой уж храбрец, — сказал Джек.
— Конечно, нет. Его просто научили изображать героя. Вы сами видели, как после его трюка деньги просто полились рекой. Черт, какой наглый обман! Мучить бедных существ и зарабатывать на этом деньги!
— Теперь я рад, что ничего не дал дрянному мальчишке, — сказал Джек.
— А я рада, что вообще не смотрела эту гадость, — встряла Дина.
— Змеек жалко! — вскричала мягкосердечная Люси.
Филипп согласно кивнул головой.
— Мне тоже. Они такие красивые — зелененькие, с яркими красными и желтыми пятнышками! Как мне хотелось бы заиметь такую.
Дина испуганно посмотрела на брата.
— Филипп! Забудь и думать о змеях. Особенно — ядовитых!
— Не трать напрасно свои слабые нервы, Дина, — успокаивающе заметил Джек. — Билл никогда в жизни не позволит Филиппу таскать с собой ядовитую баргуа.
— Есть тут где-нибудь мороженое? — поинтересовалась Люси. — У меня во рту пересохло.
— Хорошая идея, — немедленно откликнулся Джек. — Мне тоже хотелось бы чем-нибудь освежиться. Пошли, вон там напротив какая—то забегаловка.
Прежде чем войти внутрь, ребята тщательно осмотрели маленькое кафе со всех сторон. Заведение оказалось на удивление чистым и уютным. За маленькими столиками сидели многочисленные американцы, среди которых выделялись актеры и актрисы в экзотических театральных костюмах. Филипп довольно кивнул и первым переступил порог заведения. За ним двинулись остальные.
Посетители кафе — все как один — уставились на Кики, который, как обычно, восседал на плече у Джека. Когда все расселись, Филипп взял со стола маленький колокольчик и позвонил.
— Дзинь—дзинь—дзинь, тарарам! — проскрипел Кики. — Кошка прячется в фонтан. Вызови доктора! — Потом нахально загоготал и начал повторять программу с самого начала: — Дзинь—дзинь—дзинь, тарарам, кошка прячется в фонтан. Вызови доктора! Вытри ноги!
В маленьком кафе воцарилась мертвая тишина, глаза всех присутствующих были устремлены на попугая, который следующим номером программы принялся кашлять как старый каторжник. Джек шлепнул его по клюву. —Умолкни, Кики! И не выпендривайся!
— Фантастика! — заорал какой—то американец. — Потрясающая птица! Продай ее мне, мой мальчик!
— Она не продается, — возмущенно ответил Джек. — Да заткнись же ты наконец, Кики! Кончай этот цирк!
Но Кики было уже не остановить. Вдохновленный всеобщим вниманием, он вознамерился выдать присутствовавшим весь свой репертуар. И без сомнения исполнил бы свое желание, если б его не прервал на полуслове какой—то мужчина, подсевший к ребятам за стол.
— Привет, ребята! — сказал незнакомец. — Вы ведь приехали вместе с Биллом, правда? Кстати, а где он сам?
Ребята удивленно посмотрели на незнакомца. Он был прекрасно одет и имел холеное загорелое лицо. Широкая улыбка открывала на всеобщее обозрение блестящие белоснежные зубы.
Ответом на его вопрос было недоуменное молчание, которое спустя некоторое время нарушил Кики. Он склонил голову набок и задумчиво изрек:
— Билл! Билл ловил кобыл. И морил горилл!
— Какой умный попугайчик! — Незнакомец протянул руку, чтобы погладить Кики, и тут же поплатился за неосторожность: Кики рубанул по ней своим острым клювом.
Мгновенно лицо незнакомца потемнело и изменилось до неузнаваемости. Держа на весу пораненный палец, он спросил:
— Ну? Вы что — онемели? Я спросил вас, приехали ли вы сюда вместе с моим старым другом Биллом.
Джек и Филипп предостерегающе толкнули под столом девочек, чтобы те ненароком чего-нибудь не сболтнули. Билл строго—настрого наказал им ни в коем случае не рассказывать никому о своем пребывании в этой стране.
— Мы здесь на отдыхе после тяжелой болезни, плывем на катере вниз по реке, — уклончиво ответил наконец Филипп.
— Вот как? И вы не знаете человека по имени Билл?
— Нет, отчего же! — сверкнула глазами Дина. — Мы знаем Билла Хилтона. Вы его имеете в виду?
— Нет.
— Еще мы знаем Билла Джорданса, — продолжила Дина. Остальные ребята смогли наконец перевести дух, потому что в первый момент, когда Дина заговорила, все страшно перепугались. Только теперь до них дошло, что Дина водит незнакомца за нос, называя имена несуществующих людей. Они радостно присоединились к игре.
— Я знаком с Биллом Понга.
— А не подойдет вам случайно Билл Типпс, владелец четырех больших и двух маленьких автомобилей?
— А может, вы разыскиваете Билла Кента? Это наш трубочист.
— А еще я знаю некого Билла Плонкса. Он владелец кондитерской фабрики, и, знаете, печенье у него…
— Нет, он меня не интересует, — нетерпеливо перебил их незнакомец. — Что, в вашей компании нет никого по имени Билл?
— Вы же видите, что с нами никого нет, — ответил Джек.
— А где ваш катер?
Ребята растерялись. Как ответить на этот вопрос? Ведь ни в коем случае нельзя, чтобы незнакомец узнал, где причален их катер. Джек лихорадочно обдумывал, как незаметно сменить тему разговора. Неожиданно глаза его потемнели, он твердо посмотрел на Люси и громко воскликнул:
— Люси, тебе плохо? Нужно немедленно выйти на свежий воздух.
Люси тотчас поняла, что задумал Джек. Она встала и сделала несчастное лицо.
— Да, уведите меня отсюда, — замогильным голосом произнесла она. Ребята вскочили со своих мест и, бережно поддерживая Люси, вывели ее из кафе.
— Наконец—то мы от него избавились! — очутившись на улице, облегченно вздохнул Филипп. — Джек, это была бесподобная идея. Не думаю, что этот тип потащится за нами, но на всякий случаи нужно куда-нибудь смыться.
Они завернули за угол и залезли в расположенный поблизости пустой сарай. Оказавшись в безопасности, все принялись смотреть в грязное окошко, выглядывая подозрительного незнакомца.
Неожиданно Люси почувствовала, как к ее горлу подкатила тошнота.
— Ой, мне, кажется, и в самом деле плохо; Джек как в воду смотрел.
Но уже через минуту ей полегчало.
— Вон идет наш дружок! — крикнул Джек. — Остановился и озирается по сторонам. Садится в машину и отваливает. Слава Богу!
— Думаете, это был Райа Ума? — спросила Дина.
— Вряд ли, — ответил Джек. — Правда, у него очень белые зубы, а Билл сказал, что у Райи Умы совершенно белоснежный оскал. Но точно мы ничего не можем сказать. Этот тип был в пиджаке, естественно, с длинными рукавами, так что никакого шрама на предплечье мы все равно не могли увидеть.
— Зато он познакомился через нас с многочисленными Биллами, — засмеялась Дина.
— Билл! — заорал Кики. — Билл ловил кобыл и морил горилл!
— Где ты видишь горилл, Кики? — серьезно обратился к нему Джек. — Перестань нести чушь
— Чушь! — радостно повторил Кики и принялся топтаться на плече у Джека. — Чушь, чушь!
Смеясь, ребята вышли из сарая. Дина с легким испугом огляделась по сторонам.
— Этот тип не появится снова? Джек покачал головой.
— Наверняка нет. Он, конечно, сообразил, что мы его дурачим, но вряд ли понял, почему мы себя так ведем: то ли из осторожности, то ли от наглости. Нужно немедленно и точно рассказать Биллу, о чем он нас расспрашивал. Возможно, этому Уме стало известно, что власти направили сюда кого—то по его душу, вот он и проверяет всех вновь прибывших.
Ребята отправились еще немного побродить по городу. Неожиданно они очутились перед какими—то жалкими хижинами, которые явно не относились к числу специально выстроенных декораций.
— Ну и воняет же тут, — сморщил нос Джек. — Пошли отсюда. Стойте, что это там за шум?
Из поселка, в котором проживали местные жители, неслись громкие крики. Ребята остановились и прислушались. Они ясно различили звуки палочных ударов. После каждого удара воздух оглашался жалобным криком.
— Это ребенок! — воскликнул Филипп. — Он кричит так, как будто его убивают. Не могу этого слышать спокойно. Вперед, мы должны что—то предпринять!
Они бросились к месту, откуда доносились крики, и скоро очутились на маленькой площадке, сплошь заваленной старыми картонными коробками и ящиками. Посреди свалки они увидели мужчину, избивающего толстой палкой мальчика. Неподалеку расположилось еще несколько мужчин, спокойно взиравших на происходящее и не делавших ни малейшей попытки прекратить избиение.
— Это же заклинатель змей! — крикнул Джек. — А лупит он того мальчишку, что собирал для него деньги.
Все четверо бросились к мужчине. Филипп схватил его за руку, а Джек вырвал палку. Мужчина яростно обернулся. Он крикнул что—то, чего ребята, конечно же, не смогли понять, и принялся судорожно искать свою палку. Но Филиппу удалось незаметно спрятать ее за спиной.
— Прекратите бить ребенка! — возмущенно крикнул он. — Что он вам сделал?
И снова мужчина завопил что—то непонятное. Его единственный здоровый глаз злобно сверкал. Мальчик поднял голову и всхлипнул.
— Он говорит, что я украл у него деньги. Но это неправда.
Он развязал набедренную повязку и потряс ее над землей, чтобы продемонстрировать, что она пуста. Потом показал пальцем на заклинателя змей.
— Я ему все отдал, все! А он бьет меня. А—а, а—а! — Мальчик закрыл лицо руками и жалобно заплакал.
Заклинатель змей попытался достать его кулаком, но Филипп угрожающе поднял палку.
— Не трогайте мальчика! Если вы не оставите его в покое, я сдам вас в полицию.
Филипп понятия не имел, была ли поблизости полиция, но решительно не мог допустить, чтобы негодяй продолжал бить ребенка. Заклинатель злобно уставился на него, потом бросился к корзине со змеями и ногой сбросил с нее крышку. Из отверстия тотчас высунулись страшные змеиные морды.
— Бегите, бегите! — завопил заклинатель по—английски. — Иначе я напущу на вас своих змей.
Дина панически дернулась и отбежала в сторону, но остальные не двинулись с места. Ведь Филипп сказал, что у змей зашиты морды, а стало быть, и бояться нечего. Две змеи скользнули по земле, стремительно приближаясь к ребятам. И тут Филипп поразил всех. Он отбросил Джеку палку, которую держал в руке, быстро опустился на землю и тихо зашипел, как всегда делал, приручая дома безобидных, неядовитых змей.
Змеи остановились и прислушались. Потом подползли к Филиппу и стали тереться головами о его руки, как кошки. А одна даже взобралась по руке наверх и обвилась вокруг его шеи.
Заклинатель потерял дар речи от изумления. С ним самим змеи никогда не обходились так ласково. Они старались не попадаться на его пути; они ненавидели его. Никогда еще ему не приходилось видеть, чтобы ядовитые змеи вели себя по отношению к человеку столь дружелюбно. Да и странный мальчик, сотворивший это чудо, не испытывал, похоже, ни малейшего страха перед ужасными созданиями.
— Кусать, кусать! — завопил он и принялся топать ногами, чтобы напугать и разозлить несчастных, искалеченных змей.
— Они не могут никого укусить, — презрительно бросил Филипп и нежно погладил змеиные головы. — Вы, зверюга проклятый, зашили им пасти. В моей стране вас посадили бы за это в тюрьму.
Заклинатель на секунду задумался, как ему поступить, потом что—то громко крикнул на своем языке. Мальчик испуганно повернулся к ребятам:
— Быстро убегайте! Он зовет на помощь друзей. Убегайте быстрее!
Филипп тотчас опустил змей на землю. Если сюда сбегутся приятели этого типа, ситуация может выйти из—под контроля, а ему никак нельзя рисковать безопасностью девочек.
— Давайте—ка сматываться отсюда, — крикнул он Джеку. Но было уже слишком поздно.
На крики заклинателя прибежали трое молодых парней, подтолкнули Дину к остальным и окружили ребят со всех сторон.
— Немедленно выпустите нас отсюда! — смело крикнул Филипп. — Иначе мы вызовем полицию.
Однако это не произвело на парней ни малейшего впечатления. У ребят упало сердце; с тремя здоровенными парнями и заклинателем им ни за что не справиться. Что делать? Положение становилось отчаянным. Однако Кики было не так—то легко запугать. Он гневно тряхнул перьями и завопил во всю глотку:
— Полиция, полиция! — И оглушительно засвистел, как не смог бы засвистеть целый отряд отборных полицейских.
Вопли Кики и блестяще сымитированные им полицейские свистки произвели эффект разорвавшейся бомбы. Три молодых балбеса, только что бывших столь агрессивными, побелели от ужаса и как завороженные уставились на волшебную птицу. Через пару секунд, оправившись от шока, они поспешно и позорно покинули «поле боя». Вслед за ними, подхватив корзинку со змеями, мчался заклинатель.
Ребята с явным облегчением смотрели вслед улепетывающим врагам. В тишине послышалось хихиканье Кики, постепенно перешедшее в громкий хохот, к которому через секунду присоединилась вся компания.
Джек погладил довольного попугая по голове.
— Премного тебе благодарен, Кики! Отличная работа. Судя по всему, когда Филипп заговорил о полиции, ты вспомнил о своем коронном «полицейском» номере. Что и говорить — нам всем очень повезло!
— Но полиция так и не появилась, — заметила Люси.
—Давайте—ка возвращаться на катер, — сказал Филипп. — По—моему, здесь небезопасно для наших барышень. Могу себе представить, какую трепку устроил бы нам Билл, если бы с ними, не дай Бог, что—то случилось.
Только они собрались покинуть это негостеприимное место, как навстречу им выскочил из—за хижины мальчишка заклинателя змей. Он подбежал к Филиппу, схватил его за руку и опустился перед ним на колени.
— Возьми меня с собой, господин! Була забрал змей и убежал. Он плохой человек; я его не люблю. Возьми меня с собой, господин!
Филипп мягко отстранился от мальчика.
— Встань. Я не могу взять тебя с собой. Я дам тебе денег.
— Нет, не надо денег! Возьми Оола с собой, господин! — настойчиво продолжал упрашивать мальчик.
— Это исключено, Оола!
— Пожалуйста, возьми меня к себе! Оола — твой слуга, Оола будет работать на тебя. — Мальчик снова схватил Филиппа за руку. — Ты любишь змей, господин. Оола принесет тебе змей.—
— Да, я люблю змей, но не таких, у которых зашита пасть. А с другой стороны, держать у себя змею, которая может укусить, слишком опасно. А что, Оола, у тебя нет родителей?
Мальчик отрицательно покачал головой.
— У меня только Була, он — мой дядя. Була — злой человек. Он меня бил. Вот посмотри! — И он показал ребятам многочисленные синяки и шрамы, покрывавшие его худенькое тельце.
— Бедный малыш! — всхлипнула Люси. — Неужели нельзя взять его с собой, Филипп?
— Нет, Люси, это невозможно. Мы не в состоянии оказать помощь всем несчастным и обездоленным, которые попадаются нам здесь на глаза — голодным собакам, маленькому ослику с кровоточащими ранами, умирающему от голода младенцу, которого мы видели несколько минут назад лежащим перед входом в хижину на каких—то грязных тряпках. Им всем нужна помощь, но не можем же мы всех их перетащить на свой катер. Нет, Оола, к сожалению, я ничем не могу тебе помочь.
— Что же мне делать, что же мне делать? — в отчаянии крикнул Оола.
После недолгого раздумья Филипп сказал:
— Мы отведем тебя к палатке Красного Креста. Там о тебе позаботятся.
Оола нехотя последовал за ними. Угрюмо повесив голову на грудь, он медленно брел, загребая босыми ногами уличную пыль. За поворотом показалась белая палатка, перед которой стояла медицинская сестра в крахмальном фартуке. Неожиданно Оола громко зарыдал и бросился бежать. У девочек выступили слезы на глазах, когда маленькая худенькая фигурка мальчика скрылась за ближайшим сараем.
— Дьявол! — воскликнул Джек. — У меня такое чувство, как будто мы его предали. А с другой стороны, мы не могли поступить иначе.
Филипп пожал плечами.
— Ну ладно, пошли на катер. Уже почти час дня. Билл и мама, наверное, заждались нас.
Всех четверых очень опечалила история с Оолой. По пути мальчики высматривали мужчину, пристававшего к ним с вопросами, но его нигде не было видно. Когда они подошли к катеру, их радостно приветствовал Тала. Все быстро поднялись на борт.
— Чего так поздно? — крикнул Билл. — Мы уже начали волноваться. Мойте руки, сейчас будем обедать.
Через несколько минут все уже сидели за накрытым столом и с удовольствием поглощали вкусную пищу.
— Тебе удалось что-нибудь выяснить насчет Умы? —тихо спросил Джек, чтобы не услышал Тала.
— Нет, абсолютно ничего, — ответил Билл. — Может быть, удастся что—то узнать в Алауйе. Мы немного прошлись по городу, поспрашивали о фильме, который здесь снимается, и возвратились на катер. А вы чем занимались?
Ребята рассказали ему о незнакомце, приставшем к ним в кафе—мороженом.
— Он не назвал твоей фамилии и спрашивал все время только о Билле, — сказал Джек.
Билл насторожился.
— Возможно, ему не известна моя фамилия. Надеюсь, вы не проболтались?
— Обижаешь! — в один голос воскликнули мальчики, а Джек добавил:
— Но мы были столь любезны, что назвали ему целую кучу всяких других Биллов и поинтересовались, не их ли он разыскивает.
— Других Биллов?
— Так точно. Мы поинтересовались, не подойдут ли ему, например, Билл Хилтон, или Билл Джордане, или Билл Понга, или Билл Типпс, владеющий четырьмя большими и двумя маленькими автомобилями.
— Или Билл Кент, трубочист, или Билл Фонкс, хозяин кондитерской фабрики, — вмешалась Дина.
Билл расхохотался.
— Ах вы, разбойники! Это же надо было напридумывать такое количество Биллов! Ну и как тот тип отреагировал на ваши безобразия?
— Он поинтересовался, где стоит наш катер, — ответил Джек. — Чтоб ты знал, мы рассказали ему, что находимся здесь на отдыхе и совершаем прогулку по реке. Ну а поскольку мы не были расположены говорить ему правду и ничего, кроме правды, пришлось по—быстрому изобразить, что Люси очень поплохело, и всем срочно убраться из кафе и спрятаться.
Билл снова расхохотался.
— Прекрасная работа, друзья мои. Очевидно, это был шпион, подосланный Райей Умой. Опишите его внешность.
Выслушав ребят, Билл сказал:
— Не думаю, чтобы это был сам Ума. Если бы он так открыто появлялся на каждом углу, ему слишком сложно было бы планировать свои секретные операции. Но он явно где—то поблизости; в этом я убежден. Очень рад, что вы ни словом не обмолвились тому типу обо мне.
— Что вы еще натворили? — поинтересовалась миссис Каннингем.
Филипп поведал о заклинателе змей: как он бил мальчика, и как в конце концов возникла угроза их собственной безопасности, и как всех выручил Кики, перепугав бандитов своими безумными криками и пронзительным свистом.
Билл помрачнел.
— Все это могло плохо кончиться. Впредь ни в коем случае не ходите в одиночку в кварталы, населенные местными жителями. Зарубите это себе на носу, друзья!
— Но, Билл, не могли же мы допустить, чтобы тот гнусный тип продолжал лупцевать Оолу, — возразил Джек.
— Прежде чем приступать к совершению героических поступков, вам следовало отправить девочек за подмогой. При всем благородстве ваших чувств и поступков вы в первую очередь обязаны думать о своих сестрах. Это ясно?
Джек и Филипп кивнули. Они покраснели и согласились, что действовали неосмотрительно.
— Очень жаль, Билл! — тут же присоединился к ним Кики. — Очень жаль, Билл!
Все рассмеялись, и Билл сменил тему разговора.
— Этот киногород — замечательное место. Все эти огромные постройки простоят здесь не более полугода. Вы были на ярмарке?
Ребята удивленно покачали головами. Каким—то образом они проскочили мимо, даже не заметив ее.
— Чего там только нет — заведения для игры в кости, лотереи, тиры — и Бог знает что еще, — перечислял Билл. — Конечно же, никакая ярмарка не может обойтись без заклинателя змей, вроде вашего знакомого. Впрочем, не думаю, что он отважится появиться там снова, после того как Кики устроил эту свалку с вызовом полиции. Да, совсем забыл, там выступает еще один непременный участник подобных зрелищ: пожиратель огня.
— Пожиратель огня? — восторженно воскликнул Филипп. — Очень хотелось бы на него посмотреть. Можно нам будет еще раз сходить в город, Билл?
— Нет, на это у нас уже нет времени. Мне нужно как можно скорее попасть в Алауйю. Надеюсь, там удастся получить информацию об Уме. В конце концов, пожирателя огня вы сможете найти и в Англии. Кстати, вы видели фокусника, который взбирался на лестницу по острым как бритва ступенькам? Мы натолкнулись на него на обратном пути.
— Да, видели, — ответил Джек. — Жалко, что у нас не остается времени для киногорода! Красивым его не назовешь, но сколько же здесь разных интересных вещей!
Билл встал из—за стола и принялся набивать трубку. Потом позвал Талу:
— Обед закончен, Тала. Через час отплываем. По моим расчетам, около шести мы должны быть в Алауйе. Там и заночуем.
Тала кивнул и отнес грязную посуду в каюту. Ребята расселись под тентом и принялись за чтение. Билл снабдил их несколькими книжками, рассказывающими о местах, где они проплывали. Он сообщил им, что по обоим берегам реки сохранились остатки древних цивилизаций.
День был прекрасный. Катер плавно скользил по гладкой поверхности реки. Скоро киногород растаял вдали. Около шести вечера над рекой разнесся певучий голос Талы:
— Я вижу Алауйя, древний, древний город Алауйя, что означает «Царские врата».
Тала направил катер к пристани, около которой покачивались на волнах несколько рыбачьих лодок. К самой воде подступали высокие деревья, а за ними виднелись белые хижины местных жителей, перед которыми дымились маленькие костры. Дым от них уходил вертикально в небо. Стояло полное безветрие, и только над рекой веял легкий бриз.
— Билл, а откуда взялось это название — «Царские врата»? — спросила Дина. — В книжках, которые ты нам дал, тоже написано, что Алауйя означает «Царские врата», но не сказано почему.
— Судя по всему, это очень древнее название, и, как это часто бывает, все уже давно забыли причину его возникновения, — ответил Билл.
— Наверное, Алауйя ровесница библейского Ура? — предположила Люси.
— Может быть, она даже древнее. Здесь еще в допотопные времена стояли прекрасные дворцы и храмы.
— Тогда название «Царские врата» восходит, наверное, к Золотым вратам, которые вели в какой-нибудь дворец или храм, — сказала Дина. — Если бы мы оказались в этих местах несколько тысячелетий назад, то наверняка застали бы на берегах реки великолепные постройки с высоченными башнями, уходящими в небо, и сверкающими на солнце куполами.
— А может быть, нам удалось бы даже разглядеть Вавилонскую башню, — задумчиво проговорила Люси.
— Нет, отсюда ее не было видно, — возразил Билл. — Вавилон находился за много миль отсюда. Вы обратили внимание, как здесь, на юге, быстро темнеет? Несколько минут и — абсолютная чернота и россыпь звезд на небе.
— И костры перед хижинами, — вступила в разговор Дина. — До чего живописно они смотрятся отсюда! А вот стоит только подойти ближе, и прямо хоть противогаз надевай. Обидно!
— Обидно, обидно! — проскрипел Кики. Дина рассмеялась.
— Кики, и что ты все время лезешь в наши разговоры? Старый болтун.
— Болтун, болтун! — завопил Кики. — Обидно, старый болтун!
Джек шлепнул его по клюву.
— Кики, умолкни!
— Болтун! — повторил Кики на тон ниже и нахально захохотал. Тут же раздался громкий смех Талы. Он мог слушать Кики часами и постоянно таскал ему разные деликатесы. Вот и теперь он протянул ему дольку консервированного ананаса. Кики ухватил ее лапой и отряхнул сок.
— Ты забрызгал мне шею! — крикнула Дина. — Кики, будь добр, веди себя прилично!
— Добр, добр! — немедленно подхватил Кики и откусил ломтик ананаса. — Добрый мальчик! Доброе утро, добрый день, доброй ночи!
Тала прямо—таки зашелся от хохота. Будь его воля, он бы весь вечер не отходил от Кики. Но через несколько минут Билл отослал его в каюту.
— Билл, ты собираешься сегодня вечером на берег? — поинтересовалась миссис Каннингем.
— Да. Скорее всего, днем я не застану дома человека, с которым должен поговорить. Да и потом будет лучше, если мой визит к нему останется незамеченным. (
Около девяти часов вечера Билл сошел на берег и неслышно, как тень, растворился в темноте, окутывающей деревья. Ему сообщили, что человек, с которым он должен встретиться, проживает около местной лавки. Поэтому трудностей с поисками дома не предвиделось.
Миссис Каннингем очень устала.
— Пойду лягу, — сказала она детям. — Не забудьте перед сном натянуть противомоскитные сетки.
Скоро и девочки развернули матрасы и улеглись спать. Джек и Филипп стояли у поручней и тихо беседовали. С кормы доносилось похрапывание Талы.
— Интересно, удастся Биллу получить какую-нибудь информацию о Райе Уме? — задумчиво проговорил Джек. — Давай подождем его.
—По—моему, это ни к чему,—возразил Филипп. — Он может поздно вернуться. Пойдем—ка лучше спать. Уже пол—одиннадцатого.
Они улеглись на свои матрасы и закрепили противомоскитные сетки. В воздухе чувствовалась приятная прохлада. Слышался тихий говор реки, покачивающей на своих плечах лодку, и время от времени — крик ночной птицы или плеск рыбы. Вскоре Джек заснул. Ему снились огромные дворцы, золотые ворота и глубокие пещеры, полные сокровищ.
Филипп вертелся с боку на бок и все время прислушивался, не идет ли Билл. В какой—то момент ему показалось, что кто—то поднимается на катер. Он замер, ожидая, что, как всегда перед сном, Билл чиркнет спичкой и закурит сигарету, но ночная тишина осталась незыблемой. По—видимому, Билл сразу же лег спать.
Послышался легкий шорох, заставивший Филиппа окончательно стряхнуть с себя сон и сесть в постели. А может, это был совсем даже не Билл? Билл — рослый и тяжелый, и даже когда он старается не шуметь, у него это не очень—то хорошо получается. Но если это не Билл, тогда кто?
Филипп отодвинул в сторону противомоскитную сетку и прислушался. Никаких сомнений, по палубе кто—то крался — и этот кто—то был явно босым. Тала исключается. Он хоть и разгуливает постоянно без обуви, но в данный момент просто спал — Филипп ясно слышал его храп. Может быть, это тот тип, что расспрашивал ребят о Билле? Или заклинатель змей, решивший отомстить за унижение? Нет, маловероятно.
Филиппу снова послышался легкий шорох; на этот раз он доносился из каюты. Филипп поднялся и, легко ступая, скользнул по палубе, слабо освещенной зыбким светом звезд. Возле двери каюты он замер и, затаив дыхание, прислушался. Да, внизу кто—то есть. Похоже, незваный гость решил перекусить. Филипп явственно слышал чавканье и бульканье воды. Чудеса в решете!
Может быть, к ним забрался кто—то из местных? Филипп задумался, решая, как поступить. Разбудить Талу? Нет, слишком долго. Да и, кроме того, он поднимет такой шум, что незваный гость успеет смыться незамеченным. Закрыть дверь, ведущую в каюту, и запереть в ней вора? Но дверь специально заклинили, чтобы не хлопала, и в одиночку ему ее не сдвинуть. Придется звать Джека. Вдвоем они как-нибудь одолеют взломщика.
Филипп тихо скользнул обратно. И тут ему показалось, что за ним кто—то идет. Он замер, прислушиваясь. Нет, вроде никого! Он двинулся дальше. Неожиданно к нему бросилась какая—то темная фигура, и в следующее мгновение кто—то обхватил руками его колени.
— Господин! — послышался умоляющий голос. — Господин, Оола шел за тобой. Оола пришел к тебе.
Все тотчас проснулись, только Тала продолжал храпеть как ни в чем не бывало. Джек подскочил спросонья и угодил головой прямехонько в противомоскитную сетку. Девочки в испуге прижимались друг к другу. Миссис Каннингем сдвинула свою противомоскитную сетку и, подняв фонарь, посветила в направлении, откуда доносились голоса. Взору присутствующих предстала странная картина. Маленький Оола стоял на коленях перед Филиппом так отчаянно вцепившись в его ноги, что тот не мог двинуться с места.
— Отпусти меня! — возмущенно крикнул он. —Ты тут всех перебудишь. Какого черта тебя принесло сюда?
— Господин, Оола принадлежит тебе, — ответил мальчик. — Не прогоняй Оолу.
— Филипп, в чем дело? — спросила миссис Каннингем.
— Мам, это тот самый мальчишка, которого мы спасли от заклинателя змей. Оказывается, он увязался за нами.
— Да, Оола бежал за лодкой, все время, все время, — горячо подтвердил мальчик.
— Целый день бежать по берегу реки! — ошарашено воскликнул Джек. — Бедный Оола! Филипп, похоже, он считает себя кем—то вроде твоего раба. Есть хочешь, Оола?
— Оола поел там. — Мальчик показал на каюту. — Оола три дня никакой еды.
Присмотревшись к мальчику получше, миссис Каннингем в ужасе вскрикнула:
— У него все тело покрыто синяками и кровоподтеками, а тощий он, как скелет. Бедный малыш! Неужели он в самом деле бежал за катером от самого киногорода?
— Похоже на то. — Сердце Филиппа переполняло сострадание. Он живо представил себе, как маленький, тщедушный мальчишка, преодолевая голод, жажду, боль в стертых ногах, продираясь сквозь кусты, упорно следовал за их катером. И все это только из—за того, что Филипп спас его от побоев злобного родственника! Наверное, до этого случая никто еще и никогда не относился к Ооле по—дружески и с сочувствием.
Вдруг с берега послышался голос Билла:
— Эй, на борту! Вы почему не спите? Надеюсь, не меня ждали?
Он быстро взобрался на катер. Увидев Оолу, стоящего перед Филиппом на коленях, он в изумлении остановился.
— Это еще что такое? Ночной гость?
При звуке голоса Билла Оола вздрогнул и сжался в комок. Филипп почувствовал, как задрожало, затрепетало его тело, и быстро поставил его на ноги.
—Ничего не бойся, Оола. Билл, это тот самый мальчик, которого мы сегодня утром вырвали из рук заклинателя змей. Он бежал за нами от самого города.
— Быть того не может! — вскричал Билл. — Однако не дело взбираться среди ночи на чужую лодку! Он ничего не украл? В этих местах мальчишек приучают к воровству чуть ли не с пеленок.
—Он только взял в каюте немного еды, потому что просто умирал от голода, — сказала Люси. — Похоже, он считает себя рабом Филиппа. Что будем с ним делать?
— Придется ему возвращаться туда, откуда пришел, — ответил Билл. — Уверен, что это просто трюк, чтобы втереться в доверие. Этот его дядюшка — заклинатель змей наверняка разработал план проникновения на борт нашего катера, а теперь сидит где-нибудь в ожидании добычи. Давай—ка, малыш, на берег, шагом марш!
Оолу трясло так, что он едва держался на ногах. Он оторвался от Филиппа и, качаясь, побрел по палубе к пристани. Когда он проходил мимо миссис Каннингем, она крепко ухватила его за руку, повернула к себе лицом и включила фонарик.
— Подойди—ка сюда, Билл, и посмотри на мальчика повнимательнее.
Когда Билл увидел тощее, покрытое кровоподтеками и шрамами тело ребенка, он испуганно вскрикнул:
— Господи! Кто же его так отделал? Подойди—ка сюда, Оола.
Чуть успокоенный доброжелательным тоном Билла, Оола подошел ближе. Билл посветил ему фонарем в лицо, едва не ослепив ярким светом.
— Зачем ты пришел сюда, Оола? — строго спросил он. — Говори правду, никто тебе ничего не сделает.
— Я хотел к моему господину. — Оола показал на Филиппа. — Оола принес для него подарок.
Билл окинул взглядом мальчика, на котором не было ничего, кроме набедренной повязки.
— Где же твой подарок? Зачем ты нам лжешь, Оола?
— Оола не лгать. Мой господин любит змей. Оола принес ему баргуа. — Мальчик сунул руку в недра своей набедренной повязки и вытащил оттуда зеленую змею с красными и желтыми точками.
— У нее не зашит рот! — крикнул Джек. — Осторожно, Оола, ты что — с ума сошел? Она же страшно ядовитая. Если она тебя укусит, тебе конец.
Дина сломя голову ринулась в каюту, с грохотом скатилась по лестнице и, дрожа от ужаса, забилась в стенной шкаф. Баргуа, одна из самых ядовитых змей на свете! Как только Оола осмелился носить ее на теле? Змея изогнулась в руке мальчика, раскрыла пасть и продемонстрировала свой страшный раздвоенный язык.
— Бросай ее за борт, Оола! — крикнул Билл. — У тебя что — не все дома?
— Оола принес подарок своему господину, — упрямо повторил паренек и протянул змею Филиппу. Тот резко отпрянул назад. Да, он любил змей и в общем—то не испытывал страха перед ними. Но хватать руками ядовитую, разъяренную змею—это надо было совсем потерять рассудок.
— Брось ее за борт! — еще раз крикнул Билл.
— Змея не кусает, — проговорил Оола. — Яда нет. Смотрите!
К ужасу присутствующих он схватил змею за голову и широко раскрыл ей пасть. В следующее мгновение Филипп перестал бояться. Он с любопытством наклонился над змеиной пастью. Потом спокойно взял баргуа в руки и сказал:
— Змея совершенно безвредна. У нее вырезаны протоки, по которым яд поступает из железы к зубам. Ужасная операция. После нее жить змее остается не более трех—четырех недель. Кто это сделал, Оола?
— Одна старуха, — ответил Оола. — Я сказал ей, мой господин желает иметь баргуа, она дала мне эту. Ее рот не зашит, но она не ядовита. Она тебе нравится, господин?
Филипп принялся что—то нашептывать змее, пока она не успокоилась и не свернулась уютно у него в руках.
— Бедняжка! — вздохнул он. — Ничего не поделаешь, тебя искалечили, и ты скоро умрешь. Но до тех пор ты будешь жить у меня в счастье и покое. Оола, никогда больше не делай такого со змеями. Это гадко.
— Да, господин, — тихо ответил Оола. Потом боязливо оглянулся на Билла. — Можно Оола останется? Оола принадлежит господину. — Он снова показал на Филиппа.
— Во всяком случае можешь сегодня здесь переночевать, — ответил Билл. — Пошли! Ляжешь на корме вместе с Талой.
— Иди, Оола! — приказал Филипп, увидев, что мальчик не решается уйти, и Оола тотчас послушно последовал за Биллом.
Миссис Каннингем сочувственно посмотрела ему вслед.
— Бедный малыш! Филипп, ты что, серьезно собрался держать змею на катере?
— Она будет постоянно со мной, а выпускать я ее буду, только когда останусь один или вдвоем с Джеком. Мама, она в самом деле совершенно безвредна. Может быть, оставим Оолу у нас? Он будет помогать Тале, а я прослежу, чтобы он ничего не напортачил. Понять не могу, чего он так ко мне прилип.
— Ничего удивительного, — возразила Люси. — Ведь ты спас его из лап дяди—бандита.
— Послушаем, что скажет Билл, — ответила миссис Каннингем. — Он наверняка сделает для Оолы все возможное. Кстати, а куда подевалась Дина?
— Наверное, трясется внизу в компании швабр и веников, — засмеялся Джек. — Сейчас я ее оттуда вытащу.
Дина в самом деле продолжала сидеть внизу, в стенном шкафу. И хотя ей было уже немного стыдно за свое паническое бегство, она все еще не решалась выйти на палубу. Увидев Джека, она вздохнула с облегчением.
— Вылезай, Дина! — сказал он. — Змея безвредна. У нее вырезаны ядовитые протоки, поэтому она не может никому ничего сделать. Зря мы так разволновались.
Дина с сомнением посмотрела на Джека.
— А ты не врешь? Мне кажется, ты просто хочешь меня успокоить.
— Честное слово! Можешь спокойно выбираться на палубу. Оолу отправили спать вместе с Талой.
Джек умолчал, что змея перекочевала к Филиппу, ибо не без основания опасался, что, узнав об этом, Дина устроит страшный скандал и просто подерется со своим братцем. Он решил, что не будет ничего страшного, если она узнает об этом чуть позже. Все ужасно устали и наконец—то отправились спать. Дину, уверенную в том, что змея вместе с Оолой убыла на корму, удалось выманить на палубу. Скоро все разместились по своим постелям и крепко заснули под сенью противомоскитных сеток.
Через полчаса, когда Тала снова захрапел, Оола тихо поднялся и незаметно прокрался на бак. Он хотел быть рядом со своим «господином». Он беззвучно свернулся у ног Филиппа на холодной палубе и, счастливый, закрыл глаза. Он был рядом со своим господином. Он охранял его от опасностей.
На следующее утро раньше всех, как всегда, проснулся Тала. Вспомнив о событиях прошедшей ночи, он оглянулся по сторонам в поисках Оолы. Мальчик исчез. Тала удовлетворенно кивнул головой. Правильно он сказал хозяину, что толку от этих босяков никакого. Но хозяин приказал, чтобы мальчишка остался и спал вместе с Талой. И вот маленький бездельник просто смылся, не сказав никому ни слова. Тала знал с самого начала, что ему нельзя доверять. И конечно, был прав. Он принялся готовить завтрак, размышляя попутно, что скажет хозяину.
— Мальчишка сбежал. Тала сразу сказал, Тала сказал правду.
Чуть позже, увидев мальчика, свернувшегося у ног Филиппа, Тала был удивлен и несколько разочарован и, не удержавшись, наградил его пинком ноги. Оола молниеносно вскочил на ноги, готовый защищать своего господина и, если потребуется, отдать за него жизнь.
—Быстро пошел назад! — приглушив голос, чтобы не разбудить остальных, пробурчал Тала и ткнул пальцем в направлении кормы. Оола покачал головой и снова уселся возле Филиппа. Когда Тала поднял руку, делая вид, что хочет ударить мальчика, тот ловко вскочил, отбежал в сторону и спрятался. Но, как только Тала удалился в каюту, он вернулся и занял свое место около спящего «господина», поглядывая на него с такой гордостью и обожанием, что это вряд ли понравилось бы Филиппу, если б тот мог это видеть.
Баргуа лежала в маленькой корзинке, стоящей рядом с постелью Филиппа. Оола тихонько поскреб ее ногтем и чуть слышно свистнул.
— Ты змея моего господина, — прошептал он. — Ты принадлежишь ему, и я принадлежу ему.
Когда за завтраком Дина увидела змею, выглянувшую из брючного кармана Филиппа, она в ужасе завопила:
— Филипп! Сейчас же выкинь эту баргуа! Тебе известно, как я ненавижу змей. Билл, скажи ему, чтобы он выбросил ее за борт. Если она у него останется, я немедленно ухожу. И возвращаюсь в гостиницу.
— Как хочешь, Дина, — спокойно ответил Билл. — Я не возражаю, чтобы ты вернулась в Бариру. Можешь отправляться туда в сопровождении Талы. Тебе будет хорошо в гостинице. Как я слышал, на этой неделе туда прибывают на этюды две милые старые леди из Англии. Уверен, что они не откажутся присмотреть за тобой.
Дина не верила своим ушам. Нет, это уму непостижимо! Вместо того чтобы запретить Филиппу возиться с этой ужасной змеей, Билл собирается отослать ее одну в гостиницу?
— Ну что — звать Талу? — спросил Билл. Дина вспыхнула; в ее глазах закипели слезы.
— Нет, пожалуйста, не надо! Уж лучше я буду жить рядом с этой змеюкой, чем останусь совсем одна. Ты ведь как раз на это и рассчитывал, Билл, не так ли?
— Вот и хорошо! — Билл улыбнулся Дине. — Ну, детки, что мы будем сегодня делать? А самое главное, что мы будем делать с Оолой?
Оола завтракал в компании Талы, который обращался с ним подчеркнуто строго. Он любил детей, но в то же время считал, что этому мальчишке нечего делать на «его» катере.
Оола старался изо всех сил задобрить его. Он терпеливо выслушивал многочисленные поучения Талы, говорил, только если его спрашивали, мгновенно выполнял все его приказания и молниеносно мчался в разные концы катера по первому требованию.
Однако стоило Тале заняться мотором и на мгновение выпустить его из поля зрения, как Оола тут же оказался на носу и, усевшись в уголке, следил за каждым движением Филиппа. Он глядел и не мог наглядеться на этого мальчика с непокорным вихром на лбу, который то и дело заразительно смеялся.
Оола чувствовал себя умиротворенным. Да, это был воистину его господин. Никогда и ни к кому он не испытывал еще чувства такой глубокой и искренней привязанности и преданности. Мать его умерла во время родов. Отца, бывшего не менее жестоким, чем дядя Була, мальчик ненавидел. Однажды тот решил податься в чужие края и оставил сына на попечение дяди Булы. Какой же несчастной и безрадостной была жизнь Оолы у злобного родственника! И вот теперь судьба послала ему настоящего господина, юного Филиппа, который сидит сейчас неподалеку и внимательно слушает Большого Билла. Оола довольно похлопал себя по сытому животику и с гордостью вспомнил о подарке, врученном им господину. Филипп держал змею под рубашкой. Он то и дело нащупывал ее там и нежно поглаживал.
Неожиданно Оола был вынужден прервать свои сладостные размышления и вернуться на грешную землю. Он услышал, как Билл произнес его имя:
— Ну и что мы будем делать с Оолой?
У мальчика сжалось сердце. Почему Билл так спросил? Как они собираются с ним поступить? Выбросить за борт или сдать в полицию? Он со страхом наклонился вперед, стараясь не пропустить ни слова. Но в этот самый момент крепкая коричневая рука ухватила его за шею и потянула вверх.
—Что ты здесь делаешь? — крикнул Тала на местном наречии. — Иди за мной, ты, ленивый сын черепахи!
Оола бросил на него сердитый взгляд, но, не осмеливаясь возражать, покорно потащился за ним в каюту. Там, помогая готовить обед, он все время возвращался мыслями к словам Билла: «Что мы будем делать с Оолой?»
Тем временем на семейном совете решалась его судьба. Билл намеревался дать ему немного денег и отослать прочь. Он считал, что посудина, на которой они путешествовали, слишком мала, чтобы принять на борт еще одного члена экипажа.
Миссис Каннингем полагала, что они могли бы на время оставить его у себя.
— Билл, по—моему, он должен остаться с нами, по крайней мере до тех пор, пока немного не поправится. У меня просто все внутри переворачивается, когда я встречаю взгляд его огромных черных глаз, которые смотрят на мир с таким страхом, как будто он каждую минуту ждет оплеухи или удара палкой.
— Если мы его оставим, Филиппу от него не отделаться вовек, — возразил Билл. — Я—то знаю, какими невыносимо навязчивыми могут быть туземцы.
— Мне он не помешает, — спокойно сказал Филипп.
— А что думают остальные? — Миссис Каннингем вопросительно посмотрела на ребят.
— Мы за то, чтобы он остался, — немедленно ответила Люси, а Дина и Джек кивком подтвердили свое согласие. — Когда Тала привыкнет к нему и перестанет сердиться, он будет только рад помощнику. Пожалуйста, Билл, не прогоняй его!
Дина уселась на максимальном удалении от Филиппа и старалась не вспоминать о змее, прячущейся где—то у него под рубашкой. Она была по—прежнему раздражена, но старалась держать себя в руках.
Билл посмотрел на нее с явным удовлетворением.
— А как ты считаешь, Дина? — неожиданно спросил он.
—По—моему, Оола очень милый мальчик, пусть остается с нами. Только вот надо бы его хорошенько помыть. От него дурно пахнет!
— Ну, это не проблема. Воды и мыла достаточно. Ну что ж, давайте попробуем. Пусть Тала проследит, чтобы он был чисто вымыт и сменил набедренную повязку.
Билл громко позвал Оолу. Тот уронил ложку, которую держал в руке, и с бешено колотящимся сердцем помчался на палубу. Что с ним сделают? Он робко встал перед Биллом и опустил глаза.
— Оола, мы решили, что ты останешься с нами до конца путешествия, — сказал Билл. — Ты обязан выполнять все, что тебе прикажет Тала. Я — большой хозяин, Тала — маленький. Ты понял?
— Большой хозяин — очень, очень хорошо! — Мальчик поднял голову. Его глаза сияли. — Оола так рад! Оола будет много работать. — Потом он повернулся к Филиппу и радостно крикнул: — Я остаюсь с тобой, господин!
Билл позвал Талу. Похоже, тот подслушивал, потому что явился на зов подозрительно быстро. Молча поклонившись, он с недовольной миной приготовился выслушать Билла.
— Тала, Оола остается с нами до конца путешествия. Проследи, чтобы он хорошенько вымылся и не воровал. Дай ему работу. О его поведении будешь докладывать мне.
Тала снова поклонился в знак того, что все понял. Потом недовольно посмотрел на Оолу, стоявшего рядом с Филиппом и слушавшего разговор Билла с Талой, покорно склонив голову.
— Это все, Тала, — закончил свою короткую речь Билл. — Скоро плывем дальше. Я подам тебе знак.
Тала в очередной раз поклонился и молча удалился. Тут его снова позвали.
— Тала, Тала, Тала! — услышал он громкий голос. Он быстро обернулся. Оказалось, что это подал голос Кики. После вынужденной паузы он был не в состоянии больше молчать. — Тала! — завопил он. — Вытри ноги! Раз, два, три, шагом марш! — И разразился пронзительным свистом.
Оола испуганно вздрогнул, а все остальные поспешно заткнули уши. Однако у Талы настроение резко улучшилось. Он громко загоготал, хлопая себя от удовольствия по бедрам.
— Это нестерпимо наконец! — воскликнула миссис Каннингем. — Кики, немедленно прекрати этот гвалт!
— Гвалт, гвалт! — повторил за ней Кики, страшно довольный произведенным эффектом.
Он замолчал, только получив от Джека шлепок по клюву. Кики с оскорбленным видом забрался в дальний угол и принялся что—то недовольно бурчать себе поднос.
—А теперь, Тала, забирай—ка отсюда Оолу и позаботься о том, чтобы он был чисто вымыт с головы до ног, — сказал Билл. — От него дурно пахнет.
Хотя до этой минуты Тала не замечал никаких посторонних запахов, исходивших от мальчика, услышав замечание Билла, он тотчас сморщил нос и шумно принюхался.
— Оола дурно пахнет! Фу! — презрительно воскликнул он.
— Фу! — проскрипел Кики, вылезая из своего угла. — Фу! Фу!
Тала со смехом схватил за руку упирающегося Оолу и потащил его на корму.
Как только они отошли подальше, Джек спросил:
— Билл, удалось тебе узнать что-нибудь новенькое о Райе Уме? Тебя долго не было.
— Человек, с которым я встречался, поздно возвратился домой, так что мне пришлось его дожидаться. Он считает очень подозрительным то, что Ума в последнее время затаился и никак не проявляет себя. Он уверен, что тот замышляет нечто криминальное, но не имеет даже отдаленного представления о том, что бы это могло быть.
— И что, никто не знает, чем занимается этот Ума? — спросила миссис Каннингем.
Билл пожал плечами.
— Он много времени проводит в киногороде и даже снимает номер в недавно построенном там отеле. Вроде бы он интересуется кино, поскольку был когда—то актером. Но, конечно, все это может быть обыкновенной маскировкой.
— Похоже, он и в самом деле отличный актер, — сказала миссис Каннингем. — На этих фотографиях, которые ты нам показывал, сняты как будто разные люди. Кто знает, может быть, меняя внешность, он изменяет и голос и язык своего, так сказать, персонажа.
— Не исключено. Вполне возможно, что он действительно интересуется кино. Но время от времени он исчезает на неделю или больше; и ни одна собака не знает, где он и что делает. Убежден, что он готовит какое—то преступление.
— Какое преступление? — спросил Джек. Билл вытащил из нагрудного кармана блокнот.
— У меня здесь список его «славных дел». Широкомасштабная контрабанда оружия; он поставлял оружие целым государствам и различным противоборствующим группам и делал на этом много—много денег. Потом он занялся шпионажем и был весьма удачливым агентом. Однако с некоторых пор все опасаются прибегать к его услугам, так как велика вероятность предательства с его стороны, поскольку он работает на тех, кто больше заплатит.
— Хороший парнишка! — Джек погладил Кики, пересевшего к нему на колено.
— Ну и кроме того, он очень успешно занимался всякого рода преступными махинациями, на чем сколотил чуть ли не миллионное состояние, — продолжил Билл. — Потом как—то раз на него донес один из сообщников, и, хотя он предлагал своим нечестным друзьям много денег за то, чтобы они взяли всю вину на себя, ничего у него не вышло и пришлось ему сесть в тюрьму. Сейчас, по всей вероятности, он находится в достаточно стеснённых обстоятельствах, а также испытывает «кадровые» проблемы, поскольку за время сидения в тюрьме растерял большинство своих прежних дружков. Поэтому есть мнение, что он готовит нечто масштабное, чтобы сразу заработать много денег.
— И как ты собираешься ему помешать? — поинтересовался Филипп.
— В мою задачу не входит мешать ему; я должен всего лишь выяснить, какие планы он вынашивает, и доложить по инстанции. Если выяснится, что задуманное им не нанесет какого—либо вреда нашей стране, то правительство не станет трогать его. Но, если окажется, что результатом его действий может стать возникновение беспорядков или же он собирается вооружить враждебный нам народ, вот тогда ему придется не сладко!
— Может быть, ты узнаешь что—то новенькое в следующем населенном пункте, — откликнулась миссис Каннингем.
—Как называется этот пункт? — поинтересовалась Дина.
— Уллабаид. Тот человек из Алауйи сказал, что у Умы есть моторная лодка, на которой он часто мотается вверх—вниз по реке. Из этого можно сделать вывод, что, покидая киногород, он направляется в места, расположенные вверх или вниз по течению реки. Ну а теперь предлагаю сниматься с якоря. Джек, сходи к Тале, узнай, готов ли он. Скажи ему, чтобы не устраивал гонок. Сегодня прекрасный день, и нам некуда спешить.
Джек быстро передал Тале указание «капитана», и вскоре они продолжили свое путешествие.
Плавание было чудесным. Жарко светило солнце. Катер, направляемый рукой Талы, скользил вдоль тенистых берегов реки. Они проплывали мимо многочисленных деревень. Стоило катеру появиться в виду деревни, как на берег высыпали целые толпы местных ребятишек и радостно махали им вслед.
Оола был определен Тале в помощники, и в первой половине дня Филипп почти не видел его. К обеду стало нестерпимо жарко. Билл скомандовал Тале править к берегу и пристать в каком-нибудь тенистом месте. После еды все расположились на отдых. Оола пробрался к мальчикам, лежавшим в тенистом уголке на палубе, уселся неподалеку от них и замер, не сводя с Филиппа глаз. Когда Филипп повернулся к нему с приветливой улыбкой, он почувствовал себя на седьмом небе от счастья.
— Господин! — прошептал он. — Отдыхай и ни о чем не думай. Оола охраняет твой покой.
Потом все заснули, Оола продолжал бодрствовать, зорко озираясь по сторонам. Время от времени его взгляд с любовью и обожанием останавливался на покрасневшем от загара лице Филиппа. Иногда из—под рубашки Филиппа высовывалась голова баргуа, и тогда Оола гордо улыбался. Господин хранил подарок Оолы у самого сердца.
После сна всем захотелось пить. Миссис Каннингем попросила приготовить чай; остальные потребовали лимонаду. Тала нетерпеливо позвал Оолу помочь ему приготовить лимонад. Он был очень доволен мальчиком, однако сердился из—за того, что тот то и дело убегал от него и присоединялся к белым детям.
Оола научился разбираться в моторе. Все удивлялись, с какой быстротой он овладел всеми техническими тонкостями. Попив с Талой соку и съев несколько печений, он вдруг заявил:
— Теперь я вести катер. Я знаю, как делать.
— Не будешь ты ничего вести, — яростно завопил Тала. — Не будь такой наглец, Оола, а то я пойду к большому хозяину и скажу: «Выкинь мальчишку за борт. От него никакого толку». Ты слышал, Оола?
— Слушаю, маленький хозяин, — боязливо ответил Оола. — Ооле вытереть масло с мотора? Сделать все чисто?
Тала был рад, что вся грязная работа перешла к Ооле. Он только опасался, как бы сам Оола не стал от этой работы слишком чумазым. Утром он тщательнейшим образом вымыл и вычистил его до блеска, не особенно церемонясь с ним, так что Оола орал во все горло, когда жесткая щетка задевала его многочисленные синяки и раны.
— Ну вот, больше никакого запаха, никакого фу! — довольно проговорил Тала, заканчивая работу. Оола после нещадного мытья блестел как стеклышко. Его черные волосы были гладко зачесаны назад, и, кроме всего прочего, он получил новую, ярко—синюю набедренную повязку, что наполняло его гордостью.
Через пару часов катер пристал к берегу возле Уллабаида. У длинной пристани покачивалась целая флотилия маленьких рыбачьих лодок.
— Я сойду на берег, — сказал Билл. — Пойдемте со мной, ребята. Мама будет рада ненадолго избавиться от вас и передохнуть.
Билл и ребята спрыгнули на берег. Тала, Оола и миссис Каннингем остались на катере. Тале тоже очень хотелось побывать на берегу, и он был сильно раздосадован, не получив на это разрешения Билла. Из вредности он не отпустил на берег и Оолу, загрузив его работой на много часов вперед. Оола сердито пробурчал что—то себе под нос и твердо решил сбежать с лодки, как только Тала отвернется или заснет. Как и все местные, Тала обладал поразительной способностью засыпать в любое время дня и ночи в любой, самой неудобной позе.
Уллабаид оказался довольно большим поселком. По узким улочкам, застроенным низкими белыми домами с плоскими крышами, носились оживленные группки полуголых темнокожих детей. Сначала робко, потом все смелее они окружили чужеземцев и, весело гомоня, не отставали от них ни на шаг…
Билл с ребятами направился к самой большой постройке. Это была школа. Учитель, местный интеллигент с приятными манерами и тонким, умным лицом, был явно удивлен при виде нежданных гостей. Однако после того как Билл, наклонившись, показал ему карту и что—то прошептал на ухо, тот немедленно пригласил его в дом.
Ребята отправились изучать окрестности. Кики был на удивление спокоен и молча поглядывал на окруживших их большеглазых деревенских ребятишек. Через минуту к Джеку подошел мальчик, лет двенадцати на вид, с пачкой почтовых открыток в руке. Он показал ему одну из них и махнул рукой куда—то в глубь деревни. При этом он энергично тряс головой и, как заводной, произносил одну и ту же фразу на местном языке.
Ребята ничего не понимали. Они с любопытством рассматривали открытку, изображавшую какие—то древние развалины. Под картинкой было написано: «Храм богини Ханнар».
— Интересная постройка, правда? — сказал Филипп. — Может, сходим взглянуть на нее? Эй, мальчик, скажи-ка — далеко до этого храма?
Мальчишка пожал плечами, но одновременно знаком дал понять, что готов отвести ребят куда угодно.
Филипп кивнул, и мальчик повел путешественников через рощицу и возделанные поля, окружавшие деревню. По пятам за ними следовала ватага деревенских ребят, которые без конца оживленно переговаривались и, очевидно, очень рассчитывали разжиться за счет чужеземцев какой-нибудь мелочью.
В отдалении, робко прячась за деревьями и кустами, за ними следовала маленькая фигурка. Это был Оола. Дождавшись, когда Тала заснул, он сбежал с катера и разузнал в деревне, куда отправились его друзья. И вот теперь он крался вслед за ними, не отваживаясь показаться им на глаза.
Толпа ребят все ближе и ближе подступала к Дине, Люси и мальчикам. В конце концов Джек сердито обернулся и крикнул:
— Не лезьте вперед! Слышите? Все назад!
Дети повиновались. Однако вскоре они снова буквально наступали на пятки путешественникам. Тогда за дело взялся Кики.
— Назад! — завопил он. — Назад! — И заревел как авиационный двигатель. Этот шумовой эффект так подействовал на местных ребятишек, что они на мгновение остановились, а потом снова медленно двинулись, но уже держась на почтительном расстоянии.
Филипп рассмеялся.
— Молодец, Кики! Что бы мы без тебя делали?
Наконец они добрались до храма, который в действительности выглядел намного скромнее своего изображения на открытке.
— Он смотрится почти как декорации в киногороде, — заметила Люси, — Фасад — и ничего больше.
—Видите насекомых, греющихся на каменных ступеньках? — крикнул Филипп. — По—моему, пора покормить мою баргуа. Бедняжка, должно быть, страшно проголодалась. — Филипп вытащил змею из—под рубашки и опустил ее на землю.
Дина вскрикнула и отбежала в сторону. Местные перепугались, а когда увидели хорошо им известную, страшно ядовитую змею, с криками бросились врассыпную.
— Баргуа! — в ужасе вопили они. — Баргуа, баргуа! — Ребятишки постарше подхватили малышей и помчались прочь. Через секунду за ними последовал и инициатор экскурсии, мальчишка с почтовыми открытками.
— Господи ты Боже мой! — удивился Филипп. — Стоило мне только покормить мирную змейку, как всех словно ветром сдуло. Что ж они так вопят?
— Ничего удивительного, — сказала Дина издалека. — Они же не знают, что змея безвредна. Как ты вообще посмел ее выпустить? Слава Богу, кажется, она уползла с концами. Надеюсь, она к тебе больше не вернется.
— Она может ползти, куда ей вздумается, — ответил Филипп. — Но могу поспорить, что она вернется.
Закусив насекомыми, баргуа скользнула в кусты и накинулась там на зазевавшуюся лягушку. Сожрав ее, она действительно возвратилась к Филиппу. Остальные с удивлением наблюдали, как она, ловко взобравшись по ноге, скользнула ему за ворот и исчезла из виду.
— Фу, меня прямо тошнит, когда я это вижу! — поежилась Дина.
— Ну и не смотри, балда! — со смехом ответил ей Филипп. Вдруг улыбка сбежала с его лица, и он озабоченно посмотрел на небо. — Между прочим, скоро стемнеет. Нужно быстрее возвращаться на катер. Побежали!
Прошагав минут десять, ребята неожиданно поняли, что заблудились. Они остановились и неуверенно посмотрели по сторонам.
— Мимо этого дерева, разбитого молнией, мы, кажется, не проходили, — сказал Джек. — Кто-нибудь видел его по пути к храму?
Никто не мог вспомнить, попадалось им по дороге это дерево или нет.
— Придется вернуться, — сказал Филипп. — Пошли в темпе! Того и гляди стемнеет, а мы даже фонари с собой не захватили.
Они вернулись метров на сто и пошли дальше другой дорогой, которая вскоре завела их в лес, из чего они сделали вывод, что снова заплутались. Они еще раз повернули назад, чувствуя, что ими все больше овладевает страх.
Наконец Джек не выдержал и принялся громко звать местных ребятишек:
— Эй, ребята! Вернитесь, вернитесь!
— Вернитесь! — эхом повторил за ним Кики и завопил так, что вопль его был, наверное, слышен за многие километры отсюда. Но никто не отозвался на их призывы. Кроме пения одинокой птицы, ничто вокруг не нарушало тишину.
— Что будем делать, Филипп? — тихо спросил Джек.
—Понятия не имею. Когда стемнеет, мы заблудимся окончательно и бесповоротно.
И только он произнес эти слова, как, словно по мановению волшебной палочки, резко потемнело. Люси испуганно схватила Джека за руку.
Все четверо застыли в ожидании. Они ждали появления звезд, при свете которых хоть что—то будет видно. Но, к несчастью, небо затянуло облаками. И только изредка, в просветах между ними, вспыхивали одинокие звездочки. Спустя несколько минут ребята постепенно привыкли к темноте и даже решились сделать несколько шагов в неизвестном направлении. Внезапно Джек заметил, как за деревом шевельнулась темная тень.
— Кто здесь? — резко выкрикнул он.
Тень метнулась навстречу ребятам, и в следующее мгновение Филипп почувствовал, как чьи—то руки обхватили его колени. Он испугался, но тут же взял себя в руки, услышав знакомый голос.
— Это Оола, господин. Оола последовал за тобой. Тала сказал Ооле не идти. Но Оола должен охранять тебя, господин.
— Оола! — с облегчением воскликнул Филипп и погладил голову мальчика, стоявшего перед ним на коленях. — Вот уж кого не ожидал здесь встретить, так это тебя. Поднимись! Здорово, что ты нас нашел! Мы заблудились. Ты можешь вывести нас к катеру?
— Да, господин, Оола выведет вас. Следуйте за Оолой.
—Ты что же, все время шел за нами? — удивленно поинтересовалась Люси.
— Да, Оола все время за вами. Оола охраняет своего господина.
Похоже, глаза Оолы были как у кошки. Без малейших колебаний вел он ребят сквозь темноту, и вскоре они достигли деревни, выглядевшей при свете костров совсем иначе, чем днем. Тут же появились местные дети, однако стоило им узнать мальчика, носившего с собой ужасную змею, как они разбежались, оглашая все вокруг паническими воплями:
— Баргуа, баргуа!
И только их маленький гид с почтовыми открытками в руке остался стоять у костра, искоса поглядывая на четверых друзей. Филипп замедлил шаг и вытащил из кармана монету.
— Оола, подойди вон к тому мальчику и передай ему деньги.
Оола энергично замотал головой.
— Нет, нет деньги! Мальчик плохой!
— Оола, повинуйся! — строго приказал Филипп. Тогда Оола покорно взял деньги, подбежал к мальчишке, сунул ему монету и, похоже, не упустил случая, чтобы обругать его последними словами за то, что тот бросил ребят на произвол судьбы. Мальчишка радостно припустил к дому, громко выкрикивая что—то на своем языке.
— В конце концов он ведь отвел нас к старому храму, а стало быть, заслужил вознаграждение, — объяснил Филипп. — Господи, как же моя баргуа всех напугала! Никогда не думал, что местные так боятся змей.
— Билл, наверное, рвет и мечет из—за того, что нас так долго нет, — с беспокойством сказал Джек.
— Неизвестно, может, он вообще еще не вернулся, — возразила ему Дина.
Они быстро сбежали к реке и взобрались на борт катера. Миссис Каннингем сидела в каюте, так как вечер выдался необычайно прохладным. Она почувствовала большое облегчение, увидев возвратившихся ребят.
— А—а, и Оола с вами? — улыбнулась она. — Билл еще не вернулся. Есть хотите? Тогда скажите Тале, чтобы накрывал на стол.
— Вообще—то мы всегда хотим есть, тетя Элли, — ответил Джек. — Но, может, лучше дождаться Билла?
Спустя десять минут появился Билл.
— А, вы еще не ужинали? Скажите Тале, чтобы срочно накрывал на стол. Умираю с голоду. Ну, ребята, чем вы сегодня занимались?
— Да ничем особенным, — уклончиво ответил Джек. — Сходили посмотреть на старый храм тут неподалеку, но смотреть было особенно не на что.
— Несколько лет назад здесь проводились археологические раскопки. Учитель, с которым я беседовал, очень интеллигентный и умный человек, столько всего интересного нарассказывал, что мне даже захотелось самому чего-нибудь отрыть.
— Узнал что-нибудь новенькое о Райе Уме? — поинтересовался Джек, обрадованный тем, что Билл не стал углубляться в изучение обстоятельств дневных похождений ребят.
—Да, учитель его хорошо знает и — соответственно — терпеть не может. Впрочем, по его словам, Ума очень интересный человек; с ним можно говорить на любую тему — даже об археологии. Судя по всему, учитель уверен, что Ума ошивается здесь на предмет изучения старинных построек, отрытых в ходе предыдущих изысканий. Мне же кажется, что, прикрываясь интересом к археологическим находкам, Ума стремится замаскировать свои истинные цели, готовя какой—то криминал.
Неожиданно Джек «сделал стойку», шумно потянул носом воздух, принюхиваясь к ароматам, доносившимся из каюты.
Миссис Каннингем рассмеялась.
— Тала ловил рыбу и теперь жарит ее на ужин. Очень аппетитный запах, правда?
— Правда, — согласился Филипп. — Я уж думал, Тала вообще не умеет готовить горячую пищу, потому что до сих пор нам пришлось довольствоваться одними холодными закусками. Уверен, что жареная рыба и Ооле придется по вкусу.
— Да, кстати. Тала был очень недоволен тем, что Оола посмел уйти без его разрешения. Он просто кипел от ярости, докладывая мне о его проступке. Но, поскольку Оола выполнил всю порученную ему работу, я оставила это без последствий. Он наверняка потащился за вами?
— Да, он непременно хотел охранять своего «господина», — ответил Джек. — Вообще говоря, я не могу понять, чего это он воспылал к Филиппу такой преданностью.
— Мне это тоже непонятно, — немедленно подала голос Дина. — Если бы он восхищался Джеком, это еще можно было бы понять: у него есть Кики. А вот что он нашел в Филиппе?
В этот момент появились Тала и Оола, нагруженные едой. Огромное блюдо с жареной рыбой было красиво украшено разнообразными овощами. Тала был счастлив при виде сияющих лиц ребят. Оола был несколько подавлен. Тала устроил ему здоровенный нагоняй за самовольную отлучку и пригрозил все передать большому хозяину. Услышав рассказ Оолы о том, что ребята заблудились и что он, Оола, вывел их к катеру, Тала промолчал. Он, правда, не стал хвалить мальчика, но, по крайней мере, прекратил ругаться и про себя решил дать ему двойную порцию рыбы.
Проголодавшееся семейство жадно набросилось на еду. Даже миссис Каннингем, не отличавшаяся завидным аппетитом, съела на этот раз больше, чем обычно.
— Тала мог бы получать большие деньги, работая поваром в каком-нибудь ресторане, — сказала она. — В жизни не пробовала такого замечательного соуса. Интересно, из чего он приготовлен?
— Лучше не спрашивай, — ответил Билл. — Не исключено, что он состоит из толченых насекомых или…
Дина завопила и выплюнула соус, которым перед этим набила полный рот.
— Фу, Дина, как некрасиво! — сделала ей выговор миссис Каннингем. — А ты, Билл, — как можно говорить подобные гадости! После этого я лично совершенно не в состоянии есть этот соус.
— Прошу прощения! Я просто пошутил. А вот и Тала! Тала, соус замечательный. Из чего ты его приготовил?
Дина навострила уши. Тала был явно обрадован похвалой Билла и приступил к докладу:
— Соус делается из молока, лука или коры дерева, которое мы называем моллиа. И, кроме того, в него кладется несколько толченых… толченых… как это называется?
— Насекомых? — ухмыльнулся Джек. Тала оскорбленно посмотрел на мальчика.
— Мне не нужны насекомые для еды. Я хотел сказать — толченые картофелины — но только совсем немного.
Все громко расхохотались. Тала польщенно улыбнулся. Он любил смешить людей, хотя в данный момент понятия не имел, из—за чего они так веселятся.
—Дина, можешь больше не затыкать уши! — крикнул Джек. — Речь шла всего лишь о толченых картофелинах, к тому же — их было совсем немного.
У Дины отлегло от сердца, когда она услышала, что соус был приготовлен из совершенно безобидных вещей. Блюдо вскоре опустело, народ был сыт и доволен.
На десерт были поданы свежие фрукты, купленные Талой в соседней деревне. Съесть что—то более сытное после жирной рыбы было бы все равно невозможно.
Убрав со стола, Тала и Оола в свою очередь уселись ужинать. Мальчик был как никогда счастлив. Он поедал прекрасную, вкусно приготовленную рыбу и с удовольствием вспоминал, как помог своему господину добраться до катера. Он снова начал рассказывать о происшедшем, стараясь не упустить ни одной подробности. Однако Тала не имел ни малейшего желания выслушивать все еще раз и коротко приказал ему выбросить за борт объедки.
— Рыбы едят все, рыбы будут жирными, Тала поймает рыбы, и мы их съедим, — пояснил он.
Мальчик молча согласился с ходом его рассуждений. Когда он подошел к борту и принялся соскребать с тарелок остатки рыбы, он увидел приближающуюся моторную лодку с ярким фонарем на носу. Он внимательно посмотрел на нее. Пройдет мимо? Нет, лодка направилась к берегу и скоро остановилась у пристани. Билл, услышавший рокот мотора, тоже подошел к поручням.
Из лодки выпрыгнул мужчина и направился к их катеру, выкрикивая на ходу:
— Эй! Есть кто на катере?
— Да, — ответил Билл. — Кто вы такой?
— Принимайте гостя, — послышалось в ответ.
— Ваше имя? — спросил Билл.
— Райя Ума.
Команда катера удивленно переглянулась. Райя Ума — собственной персоной?
Билл был так поражен, что не сразу нашел что ответить.
— Разрешите подняться на борт? — с легким нетерпением спросил Райя Ума. — Я слышал, вы прибыли из Англии, мне очень хотелось бы немного поболтать с вами.
— Да, пожалуйста, — смог наконец справиться с собой Билл. — И прошу меня извинить: я так удивился, услышав в этой глуши английскую речь, что просто язык проглотил. Совершенно не ожидал подобного сюрприза.
— Нам уйти, Билл? — тихо спросил Джек. Билл покачал головой.
—Нет, лучше останьтесь. Может быть, он и понятия не имеет, кто я такой. Во всяком случае, будет лучше, если он увидит семейство в полном составе. А вот и он!
Тала встретил незнакомца у трапа с фонарем в руке и сопроводил его на палубу. Семейство, освещенное ярким светом большой лампы, восседало в полном составе под плотной маркизой, с которой свисала огромная противомоскитная сетка. Все глаза были с любопытством устремлены на нежданного гостя.
Он был среднего роста, с бородой и усами и носил, как и Билл, темные очки. Одет он был во фланелевые брюки, рубашку и легкий пуловер. На голове у него красовалась белая полотняная шляпа.
Он вежливо поклонился миссис Каннингем, пожал ей и Биллу руки и кивнул ребятам.
— А—а, вы здесь со всем семейством!
Он улыбнулся, показав великолепные белые зубы. —Да, детям нужен хороший отдых, — сказала миссис Каннингем. — Все они переболели тяжелой формой гриппа, и доктор порекомендовал нам отправить их на некоторое время на юг. Вот таким образом мы все и оказались здесь.
Райя Ума снова улыбнулся.
— Можно узнать ваши имена? — обратился он к ребятам.
Филипп ответил за всех:
— Меня зовут Филипп. А это — Джек, Люси и Дина.
— А как зовут попугая?
— Кики, — ответил Джек. — Кики, это — мистер Ума.
— Вытри ноги, высморкайся и позови доктора! — сварливым голосом перечислил Кики.
— Кики, помолчи! — одернула его миссис Каннингем. — Когда у нас гости, веди себя, пожалуйста, потише.
Билл угостил Уму сигаретой.
— От кого вы узнали о нашем прибытии?
—Ах, новости распространяются здесь молниеносно. — Мистер Ума изучающе посмотрел на Билла. — Вот и мое имя вы уже наверняка от кого-нибудь слышали.
— Да… постойте—ка… — Билл сделал вид, будто мучительно пытается вспомнить. — Кто—то рассказывал мне о некоем мистере Уме, много времени проводящем в киногороде и интересующемся кино.
— Ах, это всего лишь маленькое хобби, — любезно ответил Райя Ума и выпустил облачко сигаретного дыма. — Истинной сферой моих интересов является археология. — Он повернулся к ребятам и с улыбкой добавил: — Эта наука занимается не архимандритами или архивариусами, а разными ископаемыми древностями.
Ребята посчитали замечание довольно дурацким и принужденно рассмеялись. Люси вспомнила о шраме Умы в форме змеи. К сожалению, из—за рубашки с длинными рукавами разглядеть его не было никакой возможности.
— Сегодня после обеда мы ходили смотреть старый храм недалеко от Уллабаида, — сообщил Джек. —Но все, что от него осталось, это фасад, точь—в—точь как у храма в киногороде.
Райя Ума, видимо, посчитал этот рассказ шуткой и громко расхохотался.
—Да, археологам часто приходится переживать разочарования. Копаешь, копаешь, зарываешься в землю все глубже и глубже, как земляной червь, и не находишь ничего мало—мальски съедобного. Ха—ха—ха!
— Эти раскопки стоят, наверное, много денег? — поинтересовалась миссис Каннингем, стремясь переменить тему разговора, так как заметила, что ребятам неприятны нахальные манеры гостя.
—Да, очень много, — ответил он. — При этом можно потратить многие тысячи и остаться ни с чем. Собственно говоря, раскопки не приносят прибыли. Единственная награда, ожидающая археолога, — это радость открытия древних культур. Но это чрезвычайно увлекательное занятие. В настоящее время я стремлюсь как бы объединить два своих главных увлечения — заработать немного денег на съемках фильма и тут же потратить их, путешествуя по этой прекрасной и древней стране. — Ума повернулся к Биллу. — А вы? Вы интересуетесь археологией?
— Не более чем обычный, слегка начитанный европеец, — ответил Билл, понимая, что Ума стремится разговорить его. — Разумеется, все те открытия, что совершаются здесь, представляются мне чрезвычайно интересными. Я пишу статьи для газет и мечтаю написать книгу. В ходе нынешнего путешествия я рассчитываю собрать дополнительный материал для нее.
Ребята ухмыльнулись про себя. Билл в самом деле пописывал статейки, но о книге они слышали впервые. Разумеется, он мог бы написать великолепную книгу, если б ему позволили. Ведь ему довелось пережить совершенно невероятные приключения. И они очень гордились тем, что и им пришлось принять участие в некоторых из них.
— А, так вы писатель? — воскликнул Райя Ума. — Да, да, именно писатели и художники путешествуют на досуге по свету в поисках сюжетов для своего творчества.
Ребятам становилось скучно. Похоже, мистер Ума ничего не подозревал о занятиях Билла и его нынешнем задании. Они с Биллом, так сказать, «скрестили мечи», пытаясь выведать друг о друге все, что возможно. И в этом поединке Билл, конечно же, вышел победителем, заставив мистера Уму поверить в свое писательство.
— Какие у вас планы? — задал тот очередной вопрос. — Быть может, вы с супругой не откажете мне в удовольствии угостить вас завтра вечером ужином? Чуть дальше, вниз по реке, у меня есть маленький домик, и я как раз направляюсь туда. Я был бы чрезвычайно рад видеть вас у себя.
Билл быстро взвесил, принимать или нет приглашение. Будет странно, если он отклонит его без веской причины. Кроме того, возможно, ему удастся, находясь в доме мистера Умы, больше узнать о его хозяине.
— Большое спасибо, мистер Ума! — сказал он. — Очень любезно с вашей стороны. Мы с удовольствием принимаем ваше приглашение.
—Очень рад. Жду вас у себя завтра в семь вечера.
— Райя Ума поднялся. — Скажите своему рулевому, чтобы пристал в Чальдо. Я буду ждать вас на пристани.
— Не желаете ли еще немного остаться и выпить с нами? — спросил Билл.
Мистер Ума вежливо отказался. Он галантно раскланялся и отодвинул противомоскитную сетку, а в следующее мгновение споткнулся и едва не растянулся на палубе. Он ударил ногой маленькую фигурку, свернувшуюся на палубе. Раздался тихий стон.
— Это еще кто здесь? — с внезапной яростью рявкнул Ума. — Не путайся у меня под ногами! Какая наглость, ставить мне подножку! — И он еще раз пнул ногой отпрянувшую назад фигурку.
Филипп тотчас догадался, что это был Оола, как всегда, затаившийся неподалеку от него. Он взволнованно вскочил на ноги.
— Мистер Ума, это маленький местный мальчик, помогающий нашему рулевому!
Билл предостерегающе сжал руку Филиппа.
— Простите, мистер Ума! Надеюсь вы не поранили ногу?
Мистер Ума ничего не ответил. Он быстро взял себя в руки, еще раз вежливо пожелал всем спокойной ночи и в сопровождении Талы спустился на берег.
— Оола! — сердито крикнул Билл. — Какого черта ты притаился тут в засаде? Ты что — специально устроил здесь импровизированный трамплин?
—Это — плохой человек, — ответил Оола. — Плохой, очень плохой человек! Оола пришел, чтобы охранять своего господина.
— Оола, перестань болтать глупости! — окончательно рассердился Билл. — Ты этого человека совсем не знаешь. Или тебе о нем что—то известно?
Оола покачал головой.
— Просто Оола знает, что это плохой человек.
— Ступай с Талой на корму! — скомандовал Билл. — И не высовывайся оттуда, пока тебя не позовут, понятно?
Оола исчез. Слышно было, как в темноте тарахтит мотор лодки Умы. Она быстро плыла вниз по течению реки, разбивая на мелкие осколки зеркальное отражение звездного неба.
— Ну как тебе понравился Райя Ума? — спросил Билл жену.
— Я не верю ему. Какой—то он…
— Скользкий, — сказала Дина. И с ней все согласились. Да, именно «скользкий» было подходящим словом для характеристики этого типа.
— Как ты думаешь, он действительно вынашивает какие—то преступные планы? — снова спросил Билл.
Миссис Каннингем ненадолго задумалась.
— Нет, мне так не кажется, — последовал наконец ответ. — Конечно, я знаю, что у него дурная слава и что он наверняка опасается слежки. Но дела его, похоже, идут не слишком здорово, иначе зачем бы ему крутиться в киногороде, зарабатывая там на съемках фильма. Вместе с тем он так подчеркнуто выставлял на показ свое увлечение археологией, что я очень сомневаюсь в его искренности.
— Значит, ты считаешь, что археологические изыскания являются лишь прикрытием для его махинаций в киногороде?
— Да, такое вот впечатление у меня сложилось.
— Кто знает, чем он там забавляется, — заметил Джек. — Может быть, он является владельцем всех этих подозрительных балаганов, а параллельно как—то задействован в киносъемках. Похоже, он настоящий многостаночник.
— Если он не занимается ничем другим, то, с моей точки зрения, достаточно безвреден, — заметил Билл. — Я—то здесь для того, чтобы предотвратить серьезные преступления вроде тех, что он совершал в прошлом. Правительство мало интересуют его темные делишки в киногороде.
Миссис Каннингем вздохнула с облегчением.
— Билл, мне было бы очень тяжело жить с сознанием того, что тебе угрожает серьезная опасность. Этот Райя Ума — гнусная личность.
— Что верно, то верно. — Билл встал. — Ну, пора спать. Вот только выкурю последнюю сигаретку. Небо сегодня снова как нарисованное.
Ребята пожелали всем спокойной ночи и улеглись в постели. Они были так измучены, что тут же провалились в глубокий сон. Билл подошел к поручням и закурил. Он смотрел нареку и вспоминал подробности странного визита Райи Умы. Через несколько минут он заметил, как маленькая фигурка скользнула по палубе и затихла, примостившись в ногах у спящего Филиппа. Оола пришел, чтобы охранять сон своего господина. Когда Билл, направляясь к себе, проходил мимо него, мальчик испуганно вскочил на ноги.
— Лежи, лежи, — тихо сказал Билл.
Оола опустился на свое место. Он был счастлив. Господин спит, и он, Оола, охраняет его покой.
На следующий день они отправились дальше. Билл велел Тале плыть не торопясь. До Чальдо было недалеко, и ему не хотелось появляться там раньше времени. Земля, мимо которой они проплывали, выглядела пустынной и заброшенной.
— Похоже, здесь проводились раскопки, — заметил Джек и показал на земляные отвалы, тянувшиеся по берегу в разных направлениях. — Наверное, чтобы раскопать целый город, нужна огромная куча денег?
— Конечно, — ответил Билл. — Но иногда затраты полностью окупаются. Археологи находят под землей не только развалины древних построек, но и бесценные клады.
— Клады? — изумленно протянул Филипп.
— Да. В этих краях, например, в древности находилось множество царских захоронений. Только, пожалуйста, не спрашивайте меня, как звали тех царей — я все забыл.
— Навуходоносор? — спросила Люси.
— Ну что ж, может быть, где—то здесь, неподалеку, располагался и дворец Навуходоносора. Только я правда не в курсе дела. Да это и не важно. Важно отметить, что почившим в бозе царям устраивали роскошные похороны. В могилу укладывались щиты, украшенные драгоценными камнями, великолепные мечи и другие сокровища.
— Ничего себе! — взволнованно воскликнул Джек. — Неужели кому—то в самом деле удавалось откопать такие штуки?
— Удавалось, и многократно! Музейные экспозиции по всему свету полны ими. Конечно, прежде всего, они имеют историческую ценность, но их реальная, материальная стоимость также очень высока. Мне довелось как—то видеть великолепную золотую чашу, украшенную драгоценными камнями и резными изображениями животных. Так вот она стоила многие тысячи фунтов.
— В таком случае мистер Ума нашел себе подходящее хобби, — заметил Джек. — Он должен получать истинное наслаждение от поисков бесценных сокровищ.
— Это не так просто, как кажется, — возразил ему Билл. — Чтобы провести раскопки, недостаточно собрать толпу аборигенов и заставить их рыть землю. Необходимо пригласить высококвалифицированных белых специалистов; а это стоит немалых денег. И если б мистер Ума занимался подобным делом, об этом было бы известно.
— Да, ты прав. Мероприятие такого масштаба трудно скрыть. О нем наверняка написали бы даже в газетах.
—Ой, смотрите, какие развалины на том берегу! — воскликнула Люси и показала рукой в направлении противоположного берега. — Похоже, здесь раскопки проводились совсем недавно. Может быть, Тале что—то о них известно?
—= Спроси его сама, — ответил Билл. — Только не рассчитывай, что получишь внятный ответ.
Ребята отправились к Тале и забросали его вопросами. Тот энергично затряс головой.
— Тала знает. Отец Талы искал там сокровища. Только ничего не нашел. Все пусто!
И это было все, что он знал. Ребята возвратились к Биллу и пересказали ему ответы Талы. Билл задумчиво пососал трубку.
— Наверное, нашли какие—то старые летописи. Ну а по ним определили примерное местонахождение древних царских захоронений, которые, по всеобщему мнению, конечно же, должны были быть битком набиты сокровищами. Раскопали эти могилы и, к своему разочарованию, убедились, что все давно разрыто и разграблено.
— И кто это сделал? — спросила Люси.
— Осквернители могил, жившие тысячелетия назад. — Билл рассмеялся, глядя на изумленное личико Люси. — Я ведь говорил вам, какая это древняя земля. Здесь под горами щебня и мусора остатки древних городов буквально пластами лежат один над другим.
Один город над другим! Уму непостижимо. Люси попыталась представить себе, как на этой земле, раскинувшейся перед ней, возникали и превращались в руины города, как на руинах поднимались новые города, которые в свою очередь приходили в упадок и разрушались, чтобы, спустя годы и столетия, дать жизнь новым человеческим поселениям. Она поежилась.
— Билл, это ужасно. Давайте поговорим о чем-нибудь другом.
Билл обнял ее.
—Люси, как ты смотришь на проблему сока? Поговорим о соке. Ты не против? По—моему, в столь жаркий день—это весьма подходящая тема для разговора.
— Ох, Билл, тебе бы только эксплуатировать детский труд!— с укоризной в голосе воскликнула Люси, знавшая шуточки Билла. — Джек, Филипп, вы тоже будете сок?
—Сок, сок! — эхом отозвался Кики. — Вызови сок! Вытри сок!
Воспользовавшись отсутствием Дины, отошедшей в каюту, Филипп достал из—под рубашки баргуа и устроил ей на палубе маленький моцион. Она тут же бодро завертелась у него под ногами. В который уже раз Филипп с восхищением разглядывал яркую зеленую кожу змеи, усеянную светящимися разноцветными пятнами.
—Какая все—таки жалость, что ей вырезали ядовитые протоки, да, Джек?
— Ну, в данный конкретный момент я, вообще говоря, рад этому, — со смехом сказал Джек.
Появилась Люси с графином сока в руках. За ней гордо шествовал Оола с подносом, уставленным стаканами. Он очень обрадовался при виде свободно ползающей по палубе змеи, подаренной им господину. Увидев, что Дина возвращается, Филипп молниеносно сунул баргуа обратно под рубашку.
День выдался чудесный. В полдень они обнаружили маленький заливчик и пристали к берегу. Вода была на удивление прозрачной и чистой, и ребята решили искупаться. Оола сидел на борту, свесив ноги вниз, и с удивлением смотрел на без устали плавающих и ныряющих ребят. На время своего отсутствия Филипп поручил его заботам баргуа, и Оола с гордостью водрузил ее себе на шею.
— Иди купаться, Оола! — позвал Джек.
Но мальчик только в ужасе затряс головой. Он уже попробовал было дотронуться кончиком пальца ноги до поверхности воды, теплой как парное молоко, но тут же с дурным воплем отдернул ногу, как будто его укусила какая—то водяная гадина.
Кики, оставшись в одиночестве, почувствовал вдруг жгучую обиду. Он взлетел на дерево, нависавшее над водой, и принялся громко и очень противно орать.
Филипп брызнул на него водой.
— Умолкни, Кики! Вопишь как резаный.
С сердитым криком Кики взмыл в воздух, спикировал на палубу и, переваливаясь, направился к Ооле в надежде найти в нем сочувствие. Однако, заметив баргуа, свисавшую с шеи мальчика, он развернулся на «пятках» и бодро засеменил прочь, оглашая окрестности свистящим змеиным шипением. Миссис Каннингем с улыбкой наблюдала за его действиями, потом окликнула его.
Он тут же взлетел к ней на плечо.
— Бедный попка! — шепнул он ей на ухо. — Бедный, веселый попка!
Миссис Каннингем рассмеялась.
— Так какой же ты все—таки — бедный или веселый? Не горюй, скоро они вылезут из воды.
Чуть позже Билл сказал:
— Жаль, что вечером придется идти в гости. И зачем только я принял это дурацкое приглашение Умы? Здесь так приятно по вечерам: тишина и покой!
— Честно признаться, меня тоже совершенно не тянет в гости к Уме. С другой стороны, никто не заставляет нас торчать там вечно. А потом, кто знает, может быть, тебе удастся узнать у него что-нибудь важное.
Наконец они продолжили свой путь и около половины шестого пришвартовались в Чальдо. Билл с женой переоделись.
— Дети, когда мы уйдем, Тала накормит вас ужином, —сказала миссис Каннингем. —Ложитесь пораньше спать. И мы тоже постараемся не задерживаться.
— А вот и мистер Ума собственной персоной! — Джек заметил на берегу мужчину с фонарем в руке. — До свидания, Билл! До свидания, тетя Элли! Не теряйте бдительности!
—Добрый вечер! — крикнул Ума с берега. — Спускайтесь, я провожу вас в свой дом. Это совсем близко отсюда. Кстати, может быть, детям будет интересно взглянуть на свадебные торжества в соседней деревне? Очень любопытное зрелище — танцы и прочее. Мой слуга мог бы отвести их туда.
— Да, да, Билл, позволь нам сходить! — крикнула Люси.
Но Билл ничего не хотел слушать.
— Нет, вечером дети должны оставаться на катере, — твердо сказал он.
—Ну, Билл, ну разреши, ну чего тебе стоит? — просительно взглянул на него Джек. — Обещаю, мы будем паиньками.
Однако Билл был неумолим.
—Я не хочу, чтобы вы шлялись в темноте черт знает где. К тому же местные очень не любят, когда за ними подсматривают во время совершения разных обрядов.
Ребята были заметно расстроены. Они мрачно смотрели вслед родителям, пока свет фонаря не растворился в темноте.
— Ну вот — опять нельзя! — пробурчала Дина. — То нельзя, это нельзя. Мы ведь собирались идти туда не одни, а в сопровождении слуги Умы.
— Ладно, что толку горевать, — сказал Джек. — А что у нас нынче на ужин?
Тала накрыл им шикарный стол. И пока они утешались вкусным ужином, Тала скромно отошел в сторонку. Вскоре ребята услышали, что он с кем—то разговаривает.
— Кто там, Тала? — крикнул Филипп.
—Это Джали, слуга мистера Умы. Его прислал мистер Билл; он передумал. Он позволяет вам пойти поглядеть на свадебные танцы.
Ребята обрадовались. Они быстро закончили ужин. Потом Филипп крикнул:
— Тала, скажи Джали, что мы готовы. Только наденем шерстяные куртки, а то сегодня прохладно.
— Можно, Оола тоже пойдет? — послышался из темноты тихий голос мальчика.
— Нет! — ответил Тала. — Большой хозяин сказал. Ты остаешься с Талой и делаешь свою работу.
Оола опечалился, но решил последовать за ребятами, как только закончит работу. Куда идти, он разузнает в деревне.
— До свидания, Оола! — крикнула Люси. — Мы скоро вернемся. Сторожи катер.
Оола смотрел вслед ребятам, пока их не поглотила ночная тьма. На сердце у него было неспокойно. Им все больше и больше овладевало дурное предчувствие.
Дорога в деревню оказалась не близкой. Они довольно долго шли по темному лесу, и с каждым шагом Джек чувствовал, как им начинает овладевать необъяснимое беспокойство.
— Сколько еще идти? — спросил он Джали, шедшего впереди с фонарем.
— Сейчас придем, — неприветливо ответил тот. Прошло еще десять минут, но по—прежнему вокруг
не было ни единого признака близкого жилья.
— Филипп! — тихо сказал Джек. — Мне все это начинает не нравиться. Спроси его еще раз, когда мы придем в деревню.
Филипп дернул Джали за рукав.
— Когда наконец появится эта деревня?
— Скоро, — последовал знакомый ответ. Филипп остановился. Он тоже почувствовал себя
неуютно. Он начал сомневаться, действительно ли Билл разрешил им пойти на свадьбу. Может быть, все это им сказали, только чтобы увести с катера и дать Уме возможность обыскать его? Вообще—то Билл не имел привычки быстро менять свои решения.
— Пошли дальше! — сказал слуга и поднял фонарь повыше, стараясь понять, что заставило ребят остановиться.
Джек потянул Люси за рукав.
— Сделай вид, что тебе плохо! — шепнул он ей на ухо. — Плачь и требуй, чтобы мы вернулись на катер!
Люси отреагировала незамедлительно.
— Джек! — послышался ее плаксивый вскрик. — Мне плохо. Отведи меня назад!
— Назад! — эхом отозвался Кики. Джек обнял Люси за плечи.
— Моей сестренке плохо, — обратился он к Джали. — Придется возвращаться на катер.
— Нет! — крикнул Джали. — Пошли дальше!
— Это еще почему? — взвился Джек. — Ты что не понял, что я сказал? Веди нас назад.
— Нет! — уперся слуга. — У меня другие указания. Пошли!
Тут в перепалку вмешался Филипп.
— Это еще что за дела? Все это кажется мне подозрительным. Похоже, ты вообще не собираешься вести нас на свадьбу, да? Я приказываю тебе немедленно доставить нас обратно на катер!
Джали явно не знал, как поступить. Разумеется, он не мог силой заставить ребят следовать за ним. Но и вести их на катер также не собирался.
Девочками начинал постепенно овладевать страх. Люси заплакала по—настоящему.
— Веди нас назад! — угрожающе сказал Филипп Джали. — У меня тут есть кое—что, что заставит тебя повиноваться.
Он сунул руку под куртку и нащупал крепко спящую баргуа. Почувствовав прикосновение руки мальчика, она медленно развернула свои кольца. Филипп вытащил ее наружу и сунул под нос Джали.
Джали отступил на шаг.
— Баргуа! — прошептал он в смятении.
—Да, баргуа — моя баргуа! Она повинуется каждому моему слову. Приказать, чтобы она ужалила тебя? Джали упал на колени.
— Пощади, пощади! — взмолился он дрожащим голосом. — Я отведу вас назад. Только убери змею.
— Если вздумаешь сбежать, я пошлю ее за тобой, — пригрозил Филипп, стараясь сделать все, чтобы слуга не бросил их на произвол судьбы в этой пустынной, безлюдной местности.
— Нет, нет, я отведу вас назад! — снова пообещал Джали.
— Тогда вставай и иди! — Филипп отвел змею от его лица, и баргуа обвилась вокруг запястья мальчика, нежно касаясь его кожи своим раздвоенным языком. При виде этого зрелища Джали затрепетал. Все еще дрожа всем телом, он медленно поднял фонарь и двинулся назад. Его мысли упрямо возвращались к змее. Что за страшный мальчик, осмеливающийся носить на теле смертельно ядовитую змею! Напуганный до полуобморочного состояния, он покорно вел ребят через лес. Они не знали, идут ли они тем же путем, которым пришли сюда, но очень на это надеялись.
Филипп продолжал озабоченно размышлять. «Ума велел слуге увести нас как можно дальше от реки, чтобы мы не смогли самостоятельно найти дорогу назад, — думал он.— Какую гадость он подстроил маме с Биллом?»
Ребятам казалось, что их поход никогда не кончится. Наконец они заметили, что между деревьями блеснула вода, и с облегчением перевели дух.
«Река Авантюра!» — внезапно вспомнилось Джеку. Она начинала оправдывать свое название.
Джали обернулся и показал рукой вперед.
— Река там. Можно мне уйти?
— Ладно, иди! — великодушно разрешил Филипп, и тот, спотыкаясь, кинулся бежать.
Неожиданно к Филиппу бросилась маленькая хрупкая фигурка. Это был Оола. Он присел на корточки и приложил лоб к колену Филиппа.
— Приходили злые люди! — крикнул он дрожащим голосом.
Филипп рывком поднял его на ноги.
— Что случилось, Оола? Рассказывай! Быстро! Не говоря ни слова, Оола вывел ребят к пристани,
где накануне был пришвартован их катер. Все похолодели от ужаса. Катера не было. Филипп схватил Оолу за плечо.
— Что же все—таки произошло, Оола? Рассказывай же наконец!
— Пришли плохие люди, привели с собой большого хозяина и госпожу. Плохие люди связали Тала и бросили его на берегу. Плохие люди угнали лодка… — Слезы хлынули из глаз Оолы.
От страха, холодной волной прокатившегося от головы к ногам, задрожали колени. Джек сполз на землю.
— Как тебе удалось остаться на свободе? — спросил он.
— Оола незаметно сошел с лодки, хотел пойти за господином. Плохие люди не видели Оола. Оола прятаться и видеть, как было.
— Ну что ж — теперь мы точно знаем, как все было, — мрачно сказал Филипп. — По—видимому, Ума опасался, что Биллу о нем слишком много известно, и потому решил устроить ему западню. Вместе с Биллом в нее угодила и мама. Разумеется, и нас четверых планировалось каким—то образом убрать с дороги. И вообще нам повезло, что, по крайней мере, Оола остался на свободе!
— Тала должен быть где—то поблизости, — заметил Джек. — Пошли поищем его.
Они спустились к реке. Оола показал на темное пятно в отдалении.
— Это лодка плохого человека. Почему он забрал не свой лодка?
— Да, для нас это было бы значительно приятнее, — сказал Джек. — Но, видимо, он хотел, чтобы исчезли не только мы, но и наш катер. Стоп, слышите — там кто—то стонет? Наверное, это Тала.
Оола по—кошачьи мягко бросился вперед. Скоро из темноты послышался его голос:
— Тала здесь!
Ребята подбежали к нему. Действительно, на земле лежал Тала. Он был связан по рукам и ногам и не мог даже шевельнуться. Несколько минут мальчики напрасно старались развязать веревку, пока наконец Джек не вытащил нож и не разрезал ее. Тала со стоном вытянулся.
Громко причитая и охая, то и дело колотя себя в грудь, Тала принялся многословно рассказывать о происшедших событиях. Ужас, как эти шакалы притащили на катер связанных большого хозяина и маленькую добрую госпожу! А потом они связали его, Талу, и как мешок со старым тряпьем выкинули на берег. Голос Талы дрожал от ярости и жалости к себе.
— Слушай, Тала, — перебил его Филипп. — Наших родителей привел на катер мистер Ума?
— Нет, его слуги. Плохие люди! Тала плевался на них.
— Куда поплыл катер? — спросил Джек. —Туда! —Тала махнул рукой вниз по течению. — Я слышал, они говорили — Вооти. Я не знаю Вооти.
— Что будем делать? — озабоченно спросила Дина. — Мы же не можем ночевать на берегу. Но куда нам податься? Кроме Умы, мы здесь никого незнаем.
Оола потянул Филиппа за руку.
— Оола знает, что делать. Возьмем лодка плохого человека, да?
— Оола, это блестящая идея! — воскликнул Филипп. — Конечно же, заберем лодку Умы. Зуб за зуб! Надо по—быстрому забраться на нее и дуть в гостиницу.
— Может быть, лучше съездить в Вооти? — предложил Джек. — Это наверняка недалеко отсюда. Если это большое селение, мы сможем оповестить полицию. А там, глядишь, узнаем что-нибудь и о нашем катере.
— Да, ты прав. — Филипп не долго думая согласился с предложением Джека. — Тала, а ты сможешь вести лодку Умы?
— Да, да, Тала сможет. — Тала незамедлительно отправился к лодке, за ним потянулись ребята. — Будем преследовать плохих людей, да?
— Не знаю, как все сложится, — ответил Джек. — Но здесь нам нельзя оставаться в любом случае, иначе завтра утром Ума вернется и для ровного счета захватит и нас в плен. Все — на борт!
Они взобрались на чужую лодку, и Тала немедленно принялся возиться с мотором.
Ребята с беспокойством поглядывали на берег. Они опасались неожиданного появления людей Умы, которые могли бы помешать осуществлению их планов. Кто знает, может быть, Джали успел рассказать своим сообщникам, что ребята заставили его отвести их к реке. И Ума послал кого-нибудь, чтобы захватить их в плен.
Но никто не показывался, и, кроме журчания воды, ночную тишину нарушал только грохот, производимый Талой, пытавшимся запустить мотор. Оола молча подсвечивал ему ручным фонарем.
Ага, похоже, мотор оживал! Вот он чихнул… и наконец заработал ровно.
— Быстрее, Тала! — торопил его Филипп, потому что грохот мотора разносился в ночи на многие километры.
Мотор взревел, и лодка стремительно выскочила на середину реки. Там она несколько замедлила свой бег и поплыла дальше в спокойном темпе.
Ребята облегченно вздохнули. Никто не пытался их задержать. Похоже, ни одна душа не заметила, как они сбежали на лодке Умы.
— Тала, не знаешь, сколько плыть до Вооти? — спросил Джек.
— Я там еще не был, — ответил Тала. — Ты знаешь, где это, Оола?
Нет, и Оола был не в курсе дела, он только знал, что перед Вооти располагается деревня под названием Хоа.
— Когда придем в Хоа, я сойду на берег и разузнаю о Вооти, да?
Ребята согласились с его предложением.
— В Вооти нам нельзя будет показываться на лодке, — сказал Джек, — иначе угодим прямо в руки Умы и его банды. Надо будет сойти на берег, не доходя до Вооти, а там незаметно пробраться в деревню по суше.
Филипп поддержал друга.
— Проплывем примерно час, а потом пристанем к берегу. Как только убедимся, что нас никто не преследует, нужно будет немного поспать.
— У стоянки Умы не было больше лодок, а стало быть, и преследовать нас не на чем, — заметил Джек. — Но, конечно, нужно быть готовым к любым неожиданностям.
Тала уверенно вел лодку в ночи, а ребята, усевшись на палубе, тихо переговаривались. Счастливый и довольный Оола сидел рядом с Филиппом. Чего ему бояться? Ребята такие умные, они наверняка смогут ускользнуть от плохих людей. Да и Тала уже не может запретить ему находиться рядом с Филиппом, потому что лодка Умы значительно меньше их старого катера.
По прошествии часа Филипп велел Тале править к берегу. Окрестности казались пустынными. За час пути они не заметили на берегу ни единой деревни.
Тала направил лодку к одиноко стоящему на берегу молодому дереву, и лодка мягко ткнулась носом в песок. Когда мотор смолк, ребят со всех сторон обступила густая ночная тишина.
— Хорошая работа, Тала! — сказал Джек. — Погоди, я помогу тебе закрепить лодку. Потом — всем спать.
Через пять минут все уже крепко спали. Оола свернулся клубком в ногах Филиппа. Девочки спали, крепко обнявшись. Тала заснул у руля в крайне неудобной позе; время от времени он громко всхрапывал. Кики сидел на Джеке, спрятав голову под крыло.
Они спали, и сон их ничем не нарушался. На рассвете воду окутала серебристая дымка. Потом медленно взошло солнце и осветило спящие фигуры путешественников. Баргуа тихо выскользнула из—под рубашки Филиппа и улеглась у него на плече греться на солнце.
Первой проснулась Дина. Она удивилась, что у нее так затекла спина, и только потом вспомнила о ночных приключениях. Повернув голову, она заметила змею на плече у Филиппа и невольно вскрикнула.
Все тут же проснулись. Тала схватился за нож, висевший у него на поясе. Оола вскочил, полный решимости защищать своего господина до последней капли крови.
— Кто орал? — спросил Джек.
— Я, — прошептала Дина. — Я не хотела шуметь. Просто, когда я проснулась, мой первый взгляд упал на эту змеюку, следившую за мной своими противными глазами. Простите, что напугала вас.
— Жаль, жаль! — запел Кики, а потом, в точности воспроизведя Динину интонацию, испустил пронзительный вопль.
— Только не делай так слишком часто, Кики! — засмеялась Люси.
Змея тем временем молниеносно исчезла под рубашкой Филиппа. Дина успокоилась. Ребята, потягиваясь, с любопытством озирались по сторонам. Река, как и накануне, величественно и неспешно несла мимо них свои спокойные воды, берега живописно украшали многочисленные деревья. Однако в данный момент ребят больше интересовали не красоты природы, а наличие на лодке съестных припасов. Возможно, Ума пользовался лодкой только для коротких поездок, как автомобилем в городе. В этом случае он вряд ли возил с собой запас продовольствия.
Пошарив по палубе, Джек вскоре обнаружил под одной из скамеек в передней части лодки маленькую дверцу и распахнул ее. Он тут же позвал остальных, и через минуту они с радостью осматривали шкаф, доверху набитый консервами. Ликуя и смеясь, все принялись читать вслух надписи на банках. Чего там только не было — ветчина, сало, сардины, разнообразные фрукты и даже супы.
— Странно все это! — удивленно заметил Филипп. — С какой стати Ума возит на этой лодчонке столько продуктов? Это может означать только то, что он совершает на ней продолжительные поездки в совершенно безлюдные места, где невозможно достать продовольствия.
—А мне совершенно безразлично, зачем он таскает с собой продукты, — заявила Дина. — Самое главное, что у нас теперь есть еда. Вы только посмотрите — тут даже полный набор соков: и тебе лимонный, и тебе апельсиновый. Только придется их разводить водой.
Тала указал на встроенную цистерну:
— Вода там!
Однако цистерна была пуста. Им пришлось пить неразбавленный сок.
В соседнем шкафу ребята обнаружили веревки, фонари и крепкие крюки.
— Что это за крюки? — поинтересовалась Люси.
— Они используются во время горных восхождений для крепления канатов, — объяснил Джек. — А вот зачем они Уме, понятия не имею.
— Я знаю! — крикнула Дина. — Вы забыли о его хобби — археологии? Ведь он нам все мозги продолбил своими историями о раскопках. Если он действительно увлекается ими, ему, конечно, нужны и крюки и веревки. Чего там еще есть интересненького?
— Пара лопат и маленькая кирка, — ответил Джек. — Что можно сказать? Если Ума в самом деле занимается раскопками для прикрытия своих темных делишек, то он подходит к делу в высшей степени ответственно. Гляньте—ка, у него здесь даже книги по археологии!
Он вытащил несколько книг и перелистал их. Поля многих страниц были испещрены пометками; похоже, кто—то основательно изучал текст.
— Надо будет потом внимательно все посмотреть, — сказал Джек. — Но первым делом требуется поесть. У меня в животе все визжит и плачет.
Все были голодны, как молодые волки. В продуктовом шкафу на гвозде висело два консервных ножа. Один из них Джек сразу же спрятал на всякий случай подальше, а второй немедленно пустили в дело. Они открыли банку с ветчиной и две банки консервированных фруктов; такое сочетание, по их мнению, гарантировало вкусный завтрак. Поев, они запили еду соком, но жажды не утолили.
Филипп заглянул в пустую цистерну.
— Нужно обязательно наполнить ее водой. И поскорее. Кстати, она совершенно чистая.
— Тала и Оола купят воду и хлеб в ближайшей деревне, — сообщил Тала.
—Очень хорошо! — сказал Джек. — Но только нам ни в коем случае нельзя приставать в Вооти. Нет, вы только взгляните на Кики! Он пожирает уже пятую дольку ананаса. Эй, Кики, вкусно?
Покончив с ананасом, Кики заглянул в пустую банку.
— Пусто! — разочарованно каркнул он. — Вызови доктора!
Джек захохотал.
— Тала, плывем дальше! Если все будет спокойно, пристанешь у ближайшей деревни.
Тала отвел лодку от берега, запустил мотор и вырулил на середину реки. Лодка спокойно затарахтела вниз по течению. Жарко светило солнце. Ребята чувствовали себя бодро и уверенно, хотя и беспокоились, конечно, о судьбе Билла и матери.
Спустя некоторое время они подплыли к деревне. Местные высыпали на берег. Тала направил лодку к пристани. Подойдя ближе, он перекинулся парой слов со стоящим на ней юношей. Потом обернулся к ребятам.
— Он говорит, это — Хоа. Вооти далеко отсюда. Два—три часа езды. Он дает Тале бурдюк воды и хлеб. Я пойду?
Джек кивнул.
— Давай! Проследи только, чтобы вода была чистой и свежей. Оола, ступай с Талой, поможешь ему все это дотащить до лодки. Мы тоже сойдем на берег, чтобы немного размять ноги. Здесь с нами ничего не случится. Но только на всякий случай не отходите далеко от лодки!
Ребята сошли на берег, обрадованные возможностью немного размяться. Кики восседал на плече у Джека и, как всегда, привлекал к себе всеобщее внимание. Все детское население деревни с взволнованными криками и смехом толпилось вокруг Джека, бурной жестикуляцией выражая свое восхищение и изумление попугаем. Филипп предусмотрительно держал змею скрытой от посторонних глаз, чтобы снова не вызвать панику, как в Уллабаиде, когда он впервые выпустил ее на всеобщее обозрение.
Тала и Оола захватили с собой пару пустых ведер, найденных на лодке. Дина очень этому обрадовалась. Она терпеть не могла кожаные бурдюки, в которых в этих местах, как правило, перевозили воду. Обоих не было довольно долго, и ребята уже начали опасаться, что с ними что—то случилось. Наконец они появились, сгибаясь под тяжестью. На плече у каждого висело, помимо ведер, несколько хлебных лепешек. Поскольку Тале было известно, что чужеземцы ревностно следят за гигиеной, он предусмотрительно завернул каждую лепешку в чистую тряпку.
— Где вы так долго пропадали? — сердито приветствовал их Джек.
— Тала все говорил и говорил, — ответил Оола. Тала бросил на него сердитый взгляд и со вздохом
выпрямил спину.
— Да, я говорил, но мне удалось кое—что узнать. Здесь все знают Уму. Он много копает. Люди говорят, ему известно, где есть большой золотой клад.
Джек издевательски расхохотался.
— Все это глупая болтовня, Тала! Ума специально делает вид, будто интересуется древностями. На самом же деле — у него совсем другие интересы.
— Пошли на лодку, — нетерпеливо сказал Филипп. — Умираю от жажды.
Пить хотелось всем. Слив воду в цистерну, они разбавили сок и с наслаждением утолили жажду. Потом Тала уселся за руль, и они отправились в путь. Они проплывали мимо маленьких убогих деревушек. Наконец впереди замаячило большое селение. Тала повернулся к ребятам.
—Будем приставать здесь к берегу и спрашивать название деревни?
— Нет, это еще не может быть Вооти… — Джек взглянул на свои часы. — Мы были в пути не более полутора часов, а мальчишка в Хоа сказал, что до Вооти два—три часа ходу.
Они поплыли дальше. Спустя некоторое время русло реки вдруг резко расширилось, и она стала больше походить на озеро. Ребята с удивлением наблюдали, как берега все дальше отступали назад.
— Если так пойдет дальше, мы скоро потеряем землю из виду, — сказала Дина.
Люси с изумлением озиралась по сторонам.
— Джек, мы что… вышли в… море?
Ребята расхохотались. Даже Тала позволил себе улыбнуться. Люси покраснела, а Джек хлопнул ее по плечу.
— Вид в самом деле такой, как будто мы плывем в открытом море. Конечно, река скоро снова сузится. Наверное, здесь очень мелко, поэтому вода разлилась на большую площадь.
—Тала, плыви лучше вдоль берега! — крикнул Филипп. — Иначе мы потеряем направление.
— Жаль, что у нас нет с собой карты реки, — заметил Джек. — На ней отмечены все населенные пункты, вплоть до самой крохотной деревушки. Мы могли бы заранее вычислить, где находится Вооти и с какого места река снова начнет сужаться.
Тала направил лодку к левому берегу. Противоположный берег полностью исчез из виду. Тала озабоченно озирался по сторонам.
— Река очень широкая, — сказал он сидящему рядом Ооле. — Если Вооти на том берегу, мы не увидим.
Филиппа посетила та же мысль. Он схватил Джека за руку.
— Джек, а вдруг Вооти находится на том берегу? Тогда мы можем проскочить мимо.
— Черт, ты прав! В ближайшей деревне нужно будет остановиться и разузнать насчет Вооти. Если окажется, что она находится на противоположном берегу, придется плыть на ту сторону. Надеюсь, мы ее еще не проскочили!
Они принялись напряженно всматриваться в берег, стараясь не пропустить очередную деревушку. Берег был покрыт густыми зарослями кустарника и совершенно пустынен — ни единой постройки, ни единой живой души. Прошел еще час, и ребята забеспокоились.
— Какая жалость, что у нас нет карты! — воскликнул Джек. — Почему только у этого гнусного типа нет на борту никаких карт? Без них мы как без рук. Ой, смотрите, на той стороне снова появилась земля! Я вижу правый берег.
Действительно справа по ходу лодки вдали замаячила бурая полоса, которая с каждым пройденным метром пути, казалось, становилась все шире. Русло реки снова начало сужаться, и вскоре стало даже более узким, чем было до сих пор.
— Какие—то чудеса! — сказал Филипп. — Мы ведь плывем вниз по течению. То есть река, по идее, с приближением к морю должна становиться шире, потому как получает по дороге больше воды от разных там притоков.
— Ну да! — подхватил Джек. — Непонятно, как это получается, что наша река, которая только что была широченной, как море, вдруг начала съеживаться на глазах?
— Может быть, она разделилась на отдельные рукава, как это бывает в устьях больших рек, и мы как раз попали в один из них? Во всяком случае, по—другому я это никак не могу объяснить.
— Тала, остановись—ка! — крикнул Джек. — Нужно обсудить, как быть дальше.
Тала послушно заглушил мотор. Он чувствовал себя неуверенно. Какая странная река! И куда пропала Вооти?
Все уселись в центре лодки. Лица были серьезны и озабочены, и даже Кики не осмелился вмешиваться в разговор.
— Тала, можешь нам как-нибудь объяснить, отчего река вдруг стала такой узкой? — спросил Джек. — Как тебе наша идея, что мы незаметно попали в ее устье и находимся в одном из рукавов, на которые она поделилась перед впадением в море?
Тала пожал плечами.
— Не знаю. Нужно плыть обратно. Это — плохая река.
— Наверное, мы все—таки проскочили мимо Вооти, — предположил Филипп. — Деревня наверняка была на правом берегу. Что будем делать?
— Плывем дальше, — сказала Дина. — Скоро, как пить дать, появится какая-нибудь новая деревня.
Джек взглянул на берег.
— Что—то не похоже. Кругом полное безлюдье. Только пара деревьев, обтрепанные кусты и барханы. Давайте сделаем так: еще полчаса плывем вперед, и, если за это время не обнаружим ни одной деревни, поворачиваем и дуем назад вдоль правого берега. Может быть, так нам удастся наткнуться на Вооти.
— А я говорю, сейчас же назад! — уперся Тала. — Это нехорошая река. Вода глубокая, очень глубокая. — Он встал и махнул рукой за борт лодки.
Джек тоже поднялся и взглянул в заметно помутневшую воду.
— Тала, откуда ты знаешь, что здесь глубоко?
— Знаю. На глубокой воде у мотора другой звук. Плохая река!
— Ну ладно. Плывем еще полчаса по плохой реке, — решительно сказал Филипп. — Если за это время не обнаруживаем никакой деревни, поворачиваем назад. Врубай мотор, Тала!
Однако Тала не двинулся с места, повернув к ребятам насупленную физиономию. Джек и Филипп озабоченно переглянулись. Неужели в решающий момент Тала решил взбунтоваться? Ни в коем случае нельзя было поддаваться. Если только ему сейчас удастся одержать верх, он почувствует свое превосходство и ребята уже не смогут добиться от него выполнения своих решений.
— Тала, делай, что я сказал! — строго приказал Филипп, стараясь подражать манере Билла. Но Тала остался недвижим.
В этот момент ко всеобщему удивлению внезапно взвыл мотор, и лодка рванулась вперед. Потом с носа послышался голос:
— Оола повинуется своему господину. Оола ведет лодку.
С гневным воплем Тала подскочил на месте, сиганул к штурвалу и, громко бранясь, оттолкнул от него Оолу. Потом молча вцепился в штурвал и, мрачно насупившись, повел лодку по узкому руслу.
Оола бегом возвратился к ребятам.
— Оола сделал так, чтобы Тала повиновался господину! — с ухмылкой заявил он, и наградой ему стал одобрительный смех ребят.
— Браво, Оола! — похвалил его Филипп. — Но только не делай так слишком часто. А то мы перепугались до полусмерти.
Тала гнал изо всех сил, чтобы показать, как он зол.
— Не так быстро, Тала! — крикнул ему Филипп. Тала повиновался. Похоже, он опасался, что на его место могут посадить Оолу, чтобы продемонстрировать ему, как нужно править. Чем дальше они плыли, тем теснее смыкались берега вокруг них. К тому же они становились все более высокими и обрывистыми.
— Мы в настоящем горном ущелье! — крикнул Джек. — Тала, помедленнее!
— Это не я, — прокричал в ответ Тала. — Река мчится все быстрее и быстрее и тащит за собой лодку. Вот смотрите!
Он выключил мотор, и ребята поняли, что он абсолютно прав. Течение стало таким мощным, что несло лодку вперед без помощи мотора. Заметив, что берега с каждым метром становятся все более высокими и обрывистыми, ребята забеспокоились.
— Тала, останови лодку, останови! — крикнул Филипп.
— Не могу! Река тащит лодку — все быстрее и быстрее.
— Тала не может затормозить лодку, — сказал Джек. — Да здесь и пристать—то негде. По обеим сторонам — отвесные скалы. И если Тала не будет держать лодку на стремнине, ее просто разобьет о камни.
Дина и Люси побледнели. Кики в ужасе спрятал голову под крыло. Мальчики озабоченно поглядывали на проносящиеся мимо берега. Скалы громоздились по обеим сторонам все выше и выше, и через короткое время почти сомкнулись над их головами, оставив на виду лишь узкую полоску неба. На дне ущелья царил полумрак. Река забыла свой спокойный уравновешенный нрав. Она мчала вперед бурные пенистые потоки и ревела с такой силой, что ребята почти не слышали друг друга.
— Похоже, нас несет прямо в пасть к дьяволу! — заорал Филипп. — Слышите? Что это грохочет там впереди?
Все напряженно прислушались. Тала побледнел так, что его смуглое лицо казалось посыпанным пеплом.
— Вода падает! Вода падает! — завопил он. Джек в ужасе схватил Филиппа за руку.
— Водопад, подземный водопад! Нас уносит под землю; поэтому такая темнота. Господи, Филипп, если мы угодим в водопад, нам — конец!
С каждым мгновением грохот нарастал, без остатка заполняя собой тесное каменное ущелье. Девочки зажали уши ладонями. Тала дрожал от страха, но наперекор всему крепко сжимал руль, стремясь держать лодку на середине реки. Внезапно раздался его отчаянный вопль:
— Водопад!
Звук его голоса утонул в пронзительном шипении воды. В ущелье стало абсолютно темно. С бешено колотящимися сердцами ребята замерли в ожидании развязки.
В этот момент лодку неожиданно швырнуло влево с такой силой, что она едва не перевернулась. Ее продолжало раскачивать из стороны в сторону, но постепенно удары волн стали ослабевать, и наконец лодка почти замерла, успокоившись на гладкой поверхности воды. И грохот водопада заметно отдалился.
Что произошло? Ничего не понимая, ребята подняли головы, напряженно вглядываясь в темноту. Но она была такой густой, что было невозможно что—либо разглядеть.
Филипп почувствовал, что кто—то тронул его колено.
— Как чувствует себя господин? — послышался тихий, испуганный голос Оолы.
— Спасибо, Оола. — Филипп с удивлением констатировал, что и его собственный голос дрожит. — Дина, Люси, как вы?
— Мы в порядке, — смогли выдавить из себя девочки и снова умолкли. Они сидели на дне лодки, крепко обнявшись и почти не дыша.
— В это трудно поверить, но я совершенно цел и невредим, — послышался на удивление бодрый голос Джека. — Эй, Тала, ты жив?
В ответ раздался жалобный стон. Джек ощупью двинулся вперед.
— Ты не ранен? — озабоченно спросил он и ощупал Талу с головы до ног. Потом достал фонарик и посветил вокруг. Тала сидел на корме, уронив голову на руль, и, не переставая, жалобно стонал. Тем не менее, похоже, он не был ранен. Джек схватил его за плечо и резко потряс. Тала поднял голову. В глазах его стояли слезы.
— Ты не ранен? — крикнул Джек, которому вдруг показалось, что Тала оглох.
Тала прищурился от яркого света и вытер глаза. Потом осторожно ощупал голову.
— Не ранен, — с удивлением отметил он.
После этого Джек поднял фонарь и посветил вокруг, пытаясь понять, куда их занесло. Видимо, лодка находилась в заполненном водой каменном мешке. Чудеса! Как им удалось вырваться из бурного потока и оказаться в этой тихой заводи, да еще явно в самый что ни на есть последний момент, когда только неуловимое мгновение отделяло их от падения в пучину и неминуемой гибели.
— Кажется, мы здесь в безопасности, — крикнул он ребятам. — Давайте перекусим, нам сразу полегчает. Куда подевался Кики?
— Он в шкафу с провизией, — ответила Дина. — Я только что слышала оттуда его жалобный голос.
Джек направил свет на шкаф.
— Кики, можешь вылезать! — крикнул Джек.
Из шкафа показался попугай с поникшим гребнем, напоминавший пораженного немощью согбенного старца. Будто в одночасье разучившись летать, он медленно, судорожно цепляясь за одежду Джека когтями и клювом, взобрался на плечо к мальчику и уселся там, жалобно стеная и кряхтя.
Джек успокаивающе погладил ему перья.
— Дина, достань из шкафа пару консервных банок, — сказал он. — Люси, не вешай нос, мы живы, а это главное! Филипп, зажги, пожалуйста, бортовой фонарь, а то ни черта не видно.
Джек вовремя принял на себя командование! Его бодрый голос всех успокоил. Все постепенно оправились от страха, и даже Тала перестал наконец стонать. Вскоре все уселись в кружок под ярким бортовым фонарем и принялись с аппетитом уплетать бутерброды с ветчиной, запивая их фруктовым соком.
— Ну как? По—моему, жизнь прекрасна и удивительна! — заявил несгибаемый Джек и с удовольствием оглядел попутчиков.
На лице Люси невольно появилась слабая улыбка, хотя ей было по—прежнему не до смеха.
— Не болтай глупостей! — проворчал Филипп. — Мне кажется, что я сплю и вижу кошмарный сон. И вообще — что, собственно, произошло?
Этого не знал никто. Никто не мог объяснить, каким образом их вынесло в тихую заводь. Каких—то пару минут назад лодка стремительно мчалась вместе с бурным потоком навстречу водопаду, который, если судить по доносившемуся до ребят грохоту, был чудовищно огромен. Потом вдруг лодка прыгнула влево и замерла на стеклянной, черной поверхности воды в полной безопасности.
Еда пошла ребятам на пользу, и вскоре они уже оживленно переговаривались, как будто ничего не случилось. Похоже, и Тала, проглотив бутерброд с ветчиной, оправился от пережитого шока. Неожиданно, к великому удивлению ребят, его лицо озарила такая сияющая улыбка, какой им еще ни разу не приходилось видеть на его вечно озабоченной физиономии.
— Что случилось, Тала? — рассмеялся Джек. — У тебя такой вид, как будто ты выиграл главный приз в лотерею.
Тала поднял на него ничего не понимающие глаза.
— Что я выиграл?
— Ничего, забудь, что я сказал. Что это ты вдруг так развеселился?
— Я всех спас, — с улыбкой ответил Тала.
Все удивленно замолчали. Что это с Талой? Неужели он от испуга повредился рассудком? Во всяком случае, его поза, гордо поднятая голова смотрелись необычно и забавно.
— Объясни, — прервал наконец молчание Джек. — Как тебе удалось спасти нас?
Тала задумчиво покачал головой.
— Я только что понял. Лодка плыла быстро, очень быстро! Сильный шум, водопад совсем близко. Я вижу дырку в скалах, дергаю руль, лодка чуть не перевернулась. И вот мы здесь.
Ребята уставились на него с недоумением; Кики вытянул шею из—за головы Джека, чтобы, как и остальные, внимательно посмотреть на Талу.
— Ну как ты мог что—то увидеть, Тала? — воскликнул Джек. — Там ведь было темно как… вот именно, как в подземелье!
В этот момент в разговор вмешался сидевший возле Филиппа Оола.
— Да, да, Оола тоже видел дырку в скалах. У Талы и Оолы — хорошие глаза, видят в темноте.
— Ну и дела! — изумился Филипп. — Лично я не видел ни зги. Тала, наверное, так напряженно всматривался в темноту в поисках расщелины, что сумел увидеть ее в самый последний момент. Ну просто какие—то кошачьи глаза!
—У меня хорошие глаза, — с воодушевлением подтвердил Тала. — Я всех спас. Я — очень большой молодец. — Тала едва не лопался от гордости.
Джек похлопал его по плечу.
— Ты — настоящий герой, Тала! Разреши пожать твою мужественную руку!
Тала был в восторге, когда все, включая Оолу, выстроились в очередь, чтобы пожать ему руку. Даже Кики наклонился и протянул ему правую лапу.
— Боже, храни королеву! — каркнул он, по—своему оценив торжественность момента.
— Вот, значит, как закончилось наше опасное плавание, — произнес Джек, еще раз обнося всех бутербродами. — Если это не сон, то это самое волнующее приключение, какое нам только довелось пережить. Когда закончим есть, отправимся на разведку. Кто знает, куда нас занесла эта сумасшедшая река!
Подкрепившись, все почувствовали в себе силы отправиться на разведку. С помощью карманного фонарика Джек уже успел рассмотреть каменный свод, нависавший над водой на высоте около трех метров.
— Очевидно, нас занесло в здоровенную пещеру, — сказал он.
Тала кивнул.
— Да, по дороге я видел другие пещеры. Но лодка пролетала мимо; я не мог ее остановить.
Джек на мгновение задумался, а потом сказал:
— А может, это вовсе и не настоящая пещера, а такая расщелина, через которую можно выбраться наружу.
— Скоро узнаем, — сказал Филипп. — Не забудьте захватить фонари. Бортовой оставим висеть на месте, чтобы легче было найти дорогу назад. И обязательно всем держаться вместе, не разбегаться, понятно?
Тала крепко привязал лодку к камням, чтобы ее не уволокло наружу. Один за другим они спрыгнули с лодки и скоро все стояли, столпившись, на каменном выступе, со всех сторон обегающем водную поверхность. Тала гордо светил вокруг мощным фонарем, найденным на лодке. Было очевидно, что пещера простирается далеко в глубь скалистого нагромождения.
— А может, эта заводь — просто конец подземной реки, по которой мы могли бы плыть и дальше? — с надеждой сказал Джек.
— Ну ты и оптимист, Джек, — ответил Филипп. — Дай Бог нам спастись самим! Чего уж там говорить о лодке. И по—моему, не стоит предаваться пустым надеждам.
Оола забежал вперед. В руке у него был слабенький фонарик, дававший совсем мало света. И тем не менее, похоже, он все прекрасно видел.
— Только не упади в воду, Оола! — крикнул ему Джек. — Ты ведь не умеешь плавать.
— Если Оола упадет, храбрый господин спасет его, — послышался его уверенный голосок.
Все рассмеялись. Растянувшись цепочкой, они двинулись в глубь пещеры. Водная поверхность становилась все уже, пока наконец не превратилась в своего рода канал. С обеих сторон вдоль него бежали каменные дорожки. Вдруг раздался взволнованный голос
Оолы:
— Эй, эй! Тут начинается туннель!
Ребята остановились. Туннель? Быть может, он их куда-нибудь выведет. Они двинулись дальше и вскоре догнали Оолу. В самом деле, в середине задней стены пещеры вода исчезала в узком, непроглядно черном туннеле.
— Тала, как ты думаешь, смогли бы мы перетащить сюда лодку? — спросил Филипп, который радостно представил себе, что им удастся втиснуться в туннель на лодке и выплыть на свет Божий, не замочив ног.
Тала отрицательно покачал головой.
— Слишком опасно! А что, если лодка застрянет или вода кончится? Лодка может получить пробоину. Нет, нужно идти дальше пешком и смотреть, что
будет.
— Ну ладно! — Несмотря на легкое разочарование, Филипп вынужден был признать правоту Талы.
Туннель был очень длинный и изобиловал поворотами. Время от времени он как бы раздувался, а потом снова становился узким и труднопроходимым. Да и высота потолка не отличалась постоянством: каменные своды то исчезали где—то в темноте, то нависали над головами путешественников в нескольких сантиметрах.
— Сюда мы могли бы еще протащить лодку, — сказал Джек Филиппу. — Ого, что это там Оола так раскричался?
— Господин, иди сюда! — взволнованно кричал Оола.
Мальчики поспешили к нему, соблюдая сугубую осторожность, потому что совсем рядом со скользкой каменной дорожкой тускло колыхалась антрацитовая поверхность воды. Оола сидел на корточках и всматривался в отверстие, зияющее в стенке туннеля.
— Что ты там обнаружил? — спросил его Филипп.
— Кирпичи, старые кирпичи! — ответил Оола.
Филипп отодвинул его в сторону, опустился на колени и посветил в отверстие. В самом деле, в некотором отдалении высилась старая кирпичная стена. Он не верил своим глазам. Чего—чего, а вот кирпичную стену он никак не рассчитывал здесь найти. Кому могло прийти в голову возводить под землей кирпичные стены? И с какой целью?
— Стену наверняка возвели с той стороны, чтобы замаскировать отверстие, — подвел он наконец итог своим размышлениям.
— Возможно, она является частью подземного хода и проходит здесь, так сказать, случайно, — предположил Джек.
— Но за каким чертом вообще нужна кирпичная стена под землей? Вот в чем вопрос! Тала, давай сюда! Посмотри—ка, что мы нашли.
Тала поспешил к ним. Стоило ему только заглянуть в отверстие, как он тут же обрадованно заорал: — Ага! Старый кирпич, очень, очень старый. Я такие кирпичи уже видел. Мой отец во время раскопок находил их глубоко—глубоко под землей.
— Черт побери! — воскликнул Джек. — Значит, не исключено, что здесь поблизости находится какая—то царская гробница. Ведь эти гробницы, как правило, находятся глубоко под землей, и к ним ведет разветвленная система подземных ходов.
— Может, стоит взглянуть в книжки мистера Умы, нет ли в них чего о царской гробнице вблизи большого водопада? — быстро сообразил Филипп. — Пошли, нужно вернуться на лодку.
Тала с трудом протиснулся в отверстие и похлопал ладонью по кирпичам. К изумлению ребят, они тут же рассыпались.
— Вот так надо делать! — торжествующе воскликнул Тала. — Я видел, как делал мой отец. Эй, Оола, сын обезьяны, что ты об этом думаешь?
Оола вдруг резко оттолкнул Талу и быстро прополз мимо него в открывшееся отверстие. Через мгновение он уже стоял за кирпичной стеной и освещал все вокруг мощным фонарем, позаимствованным у Талы.
— Здесь дорога! — взволнованно крикнул он. — Оола пошел по дороге.
— Немедленно вернись, дурак несчастный! — крикнул Филипп. — Я не разрешал разбегаться по сторонам. Вернись сейчас же, Оола! Ты слышишь?
Оола, успевший уже скрыться из виду, через секунду снова вынырнул словно из—под земли.
— Оола здесь, господин! — виновато пробормотал он.
Филипп бросил на него строгий взгляд, но ничего не сказал. Теперь они с Джеком переползли на ту сторону. За ними последовал Тала с девочками.
По ту сторону стены находился широкий подземный коридор.
— Пошли налево! — взволнованно крикнул Джек. — Может быть, ход выведет нас к царской гробнице. Кики, перестань прыгать у меня на плече! Твои перья щекочут шею. Замри сейчас же!
— Замри! — во весь голос рявкнул Кики.
— Замри, замри, замри! — понеслось со всех сторон. Все вздрогнули. Люси уцепилась за Динину руку и напугала ее еще больше. Джек, оправившись от испуга, громко расхохотался. Эхо подхватило его смех и рассыпало по всем уголкам подземелья. Отовсюду слышался гулкий, издевательский хохот:
— Ха—ха—ха, ха—ха—ха!
— Это же эхо, — тихо сказал Джек, стараясь, чтобы эхо не услышало его слов. — Черт, ну и перепугался же я! Даже Кики примолк.
Но как раз в этот момент Кики гордо поднял голову и громко расхохотался. Эхо радостно подхватило грохочущие звуки и с наслаждением швырнуло их в каменные стены. Эффект был потрясающий! Казалось, будто сотня великанов, сговорившись, обступила несчастных путников и обрушила на их головы издевательский хохот.
Ребята крепко зажали уши руками.
— Кики, во имя всего святого, только не смейся! — простонала Люси.
— Только… смейся! — продолжало издеваться эхо.
— Пошли дальше! — нетерпеливо сказал Джек. — Все на месте? А где Оола?
Оола бесследно исчез.
— Нет, это уж слишком! — сердито крикнул Джек. — Куда он снова подевался? Ему же сказали, чтобы никуда не уходил.
— Никуда не уходил! — отозвалось эхо. — Уходил!
— Заткнись! — заорал Джек.
— Заткнись, заткнись, ткнись! — замирая вдали, ответило ему эхо.
Наконец из—за камней показалась голова прятавшегося там Оолы. Ему еще не доводилось слышать эхо, и он принял его за голос злого колдуна.
—Давай сюда, дурачок! — мягко сказал Филипп. — Не отходи от меня, и все будет в порядке. Я прослежу, чтобы эхо тебя не тронуло.
Ребята и Тала устремились по покатому коридору. Стены были сложены из кирпича, через равное расстояние они прерывались проходами, тоже выложенными кирпичами.
— Это глинобитный кирпич, — сказал Джек. — Он делается не так, как у нас дома, и выглядит иначе: вроде длинных пирогов. Ой, смотрите, дверь. Как пить дать, заперта.
Подойдя ближе, они убедились, что она не только заперта, но и опечатана. Джек с почтением осмотрел печать, которой было, по всей вероятности, не менее тысячи лет. Потом, решившись, легонько толкнул плечом резную дверь и с испугом отпрянул назад. С тихим вздохом дверь подалась назад.
Что может скрываться за ней? Филипп посветил фонарем в образовавшийся проем. Вначале ребята не увидели ничего, кроме голых стен. Однако в следующее мгновение свет упал на лестницу, уходящую под землю.
Трепеща от волнения и предвкушения небывалых событий, ребята торопливо протиснулись в дверь и ринулись к лестнице.
— Пошли посмотрим, что там внизу! — крикнул Филипп. — Все здесь? Соблюдайте осторожность. Ступеньки очень крутые. Нет, это самое потрясающее приключение, какое только выпадало на нашу долю!
Прежде чем нога Филиппа коснулась второй ступеньки, мимо него буквально продрался Оола, причем сделал это с такой стремительностью, что едва не спустил своего господина с лестницы.
— Опасность, господин, опасность! — крикнул он. — Оола пойдет первым. — И, не дожидаясь ответа, ринулся вниз.
— Вернись! — сердито рявкнул Филипп. — Ты что, не слышишь, Оола? Немедленно вернись! Ты что себе позволяешь?
В этот момент ребята услышали звук падения.
— Ай, ай! — жалобно донеслось до них снизу.
— Сорвался, — испуганно сказал Джек. — Какой же он все—таки болван! Ведь эта лестница наверняка такая же древняя и хлипкая, как и дверь. Что же теперь делать?
— Я схожу на лодку за веревкой, — сказал Тала. Это было разумное предложение. Все бурно поддержали его, и Тала, не мешкая, отправился на лодку.
— Ты не ушибся, Оола? — крикнул Филипп.
— Оола цел, господин. Оола идет назад.
— Нет, оставайся на месте! Мы поднимем тебя на веревке. Иначе снова сорвешься.
— Филипп, он и в самом деле уберег тебя от падения, — покачал головой Джек. — А мы, идиоты, собрались спускаться вниз, даже не подумав о разведке.
Ребята уселись на землю и стали ждать возвращения Талы. Ни на секунду не умолкая, все продолжали оживленно обсуждать подробности свалившегося на них приключения. И все с нетерпением ждали момента, когда можно будет спуститься по лестнице и выяснить наконец, куда она ведет. Их главной задачей оставалось найти выход на поверхность земли. Пока не было Талы, Джек все порывался сбегать посмотреть, куда ведет ход с противоположной стороны. Однако Филипп был непреклонен.
— Нет, оставайся на месте. А то все разбегутся, как тараканы, в разные стороны: Оола будет торчать внизу, Тала курсировать между лестницей и лодкой, а ты изучать проход с той стороны. Так мы все потеряемся, чего никак нельзя допустить. А вот и Тала! Наш добряк Тала! Он заслуживает награды.
Тала принес не только веревку. Он оказался таким предусмотрительным, что захватил с собой, помимо всего прочего, еще и молоток с крючками.
— Оола, приготовься! — крикнул Филипп. — Сейчас мы сбросим тебе веревку.
Тала забил принесенный крюк в каменную стену, привязал к нему тонкую, но прочную веревку и только после этого бросил ее конец с лестницы. Оола цепко ухватился за нее и, ловко перебирая ногами, благополучно выбрался наверх, к Филиппу и Тале, которые страховали его, упираясь ногами в каменный пол.
Филипп похлопал его по плечу.
— Спасибо тебе, Оола, не то я бы свалился.
— Оола выполняет свой долг, — скромно ответил мальчик.
Филипп повернулся к остальным.
— Предлагаю временно вернуться на лодку, поесть и немного отдохнуть. Кстати, а сколько сейчас времени? Полседьмого? Нет, полвосьмого! С ума сойти!
— Полвосьмого вечера? — изумленно спросила Люси, глядя на свои часы. — И правда! Здесь под землей совершенно теряешь чувство времени.
— Мне кажется, после еды нужно будет по—человечески поспать, чтобы завтра с утра быть в хорошей форме, — сказал Джек.
— Согласен. Это гораздо разумнее, чем ползать здесь ночь напролет, — поддержал его Филипп. — А после завтрака нужно будет не торопясь изучить библиотеку Умы. Может, удастся выяснить, куда нас все—таки занесло и что за постройки находятся здесь под землей. А потом запасемся едой и веревками и вернемся сюда.
— Слушаю и повинуюсь, мой господин! — насмешливо произнес Джек и до земли склонился перед Филиппом. Остальные расхохотались.
— Есть другие предложения? — спросил Филипп. Других предложений не было, и маленький отряд
отправился в обратный путь. Они снова пролезли через отверстие в стене, спустились по туннелю и вышли наконец в пещеру, где на поверхности воды мягко покачивалась их лодка.
Они с аппетитом поужинали, причем Кики натрескался до икоты.
— Ик! Пардон! Ик! Пардон! Встань в угол!
— Очень справедливое замечание, — сказал Джек. — Именно в угол. Не понимаю, как можно быть таким прожорливым! И не стыдно тебе?
По окончании ужина Дина сказала:
— Вообще говоря, книжками Умы можно было бы заняться прямо сейчас, не откладывая до утра. Я совсем не устала. Впечатления от сегодняшнего дня просто замечательные. Если бы еще только знать, как там дела у мамы с Биллом!
— Думаю, о них можно особенно не беспокоится, — ответил Джек. — Скорее всего, Ума просто их где—то запер на время, чтобы не мешали ему проворачивать темные делишки в киногороде.
Дина рассмеялась.
— Когда он был у нас в гостях, как же он старался убедить всех в своем страстном увлечении археологией и раскопками! Неужели он в самом деле полагал, что ему удастся сбить Билла с толку?
— Независимо от того, в самом ли деле он интересуется археологией или только делает вид, книжки по археологии у него замечательные. — Филипп успел притащить книги из каюты и сложить их стопкой на палубе. — Давайте берите каждый по книжке и постарайтесь отыскать карту с нанесенной на ней рекой Авантюрой, ну, в смысле, с рекой Авантуа.
Только Тала и Оола были освобождены от изучения научной литературы. Для Талы чтение было весьма затруднительным занятием, а Оола и вовсе не умел читать. Они сидели неподалеку и смотрели на ребят сытыми сонными глазами.
— Есть карта! — спустя короткое время крикнула Дина. — И даже очень хорошая!
Ребята с любопытством склонились над картой, гармошкой приклеенной к внутренней стороне обложки.
— Вот эта река! — воскликнул Джек. — Шикарно! Да, река Авантуа, так и написано! Теперь нужно отыскать названия населенных пунктов, в которых мы останавливались.
Палец Люси заскользил по карте вдоль течения
реки.
— Вот Алауйя — Царские врата.
— А вот и Уллабаид, где мы ходили на экскурсию к древнему храму и где Филипп пугал местных ребятишек своей баргуа, — заметила Дина.
— А это Чальдо, где гнусный Ума завлек маму с Биллом в ловушку, — вступил в разговор Филипп. — Там мы увели у него лодку. Потом мы проплыли вот досюда, до Хоа, где запаслись хлебом и водой.
Ребята снова уткнулись в карту, следя за извивами реки и читая названия деревень, им не известные. Они старались отыскать Вооти, где Ума заточил своих пленников.
— Вот Вооти! — крикнул Джек. — Она находится в том месте, где река разливается до размеров озера, на правом берегу. Мы проплыли мимо по середине реки и потому ее не заметили. Вы только посмотрите, какой здесь река становится широченной!
— А дальше она разветвляется! — воскликнул Филипп. — Как я и думал! Смотрите, она разделяется натри рукава; один течет на восток, второй — на юг, а третий обозначен тоненькой линией. Наверное, это как раз тот рукав, который проходит по каменному ущелью. Он совсем короткий и вот в этом месте обрывается. Погодите—ка, тут стоит какое—то название. Тео Гра! Тала, как это перевести?
— Глубокое ущелье, — ответил Тала.
— Точно! Да, это как раз тот рукав, по которому мы поплыли. Но куда же он исчезает?
— Видимо, под землю, — сказал Джек. — Это самое ущелье, через которое нас несло, находится практически под землей. А за водопадом река полностью уходит под землю. Да, нам крупно повезло, что мы не угодили в этот самый водопад!
— Ну, стало быть, с загадкой реки мы разобрались, — довольно произнес Филипп. — Теперь наша задача — выяснить, нет ли здесь поблизости каких-нибудь завалящих городов, храмов или царских погребений. На карте, к сожалению, ничего не отмечено. Стало быть, придется копаться в книгах. Может быть, в них есть описание местности вокруг ущелья. Ищите главу, посвященную Алауйе, Царским вратам. Мне кажется, это название как—то указывает на наличие здесь древних построек.
Ребята усердно принялись изучать книги, время от времени зачитывая вслух наиболее интересные места. В общем—то везде было написано примерно одно и то же: что в этой части страны в древности находились бесчисленные храмы и дворцы, многие из которых до сих пор не раскопаны.
— Послушайте, что здесь написано! — сказал Джек и прочитал: — В окрестностях Тео Гра, таинственного глубокого ущелья, примерно семь тысяч лет назад находился, по слухам, роскошный храм, красотой и великолепием превосходивший все прочие храмы страны. Здесь уже проведены многочисленные раскопки, в ходе которых ученые рассчитывали сделать важные исторические открытия и извлечь из—под земли бесценные сокровища. По данным научных исследований, искомый храм был посвящен богине, к ногам которой многие поколения царей и их приближенных приносили драгоценные дары. Предполагается, что эти сокровища хранились в секретных подземных покоях, входы в которые были запечатаны. Достоверная информация о том, находятся ли эти сокровища по—прежнему в храмовых подземельях или же были разграблены в течение прошедших тысячелетий, отсутствует.
— Вот это да! — воскликнул Филипп. — Как ты думаешь, они не врут?
— А зачем им врать? В конце концов, это же серьезная научная работа; вряд ли они занимались сочинением сказочек. Да и вообще, все это только предположения автора.
— Интересно, куда ведут открытый нами подземный ход и лестница? — Люси просто трясло от волнения. — К древнему храму или дворцу с бесценными сокровищами?
— Все возможно, — ответил Джек. — Во всяком случае, дорогой, которой мы шли, раньше явно никто не пользовался. Не думаю, чтобы до нас кто—то побывал в этой пещере. Да и как им было сюда попасть? Ни один человек в здравом уме не поплывет на лодке по этому ущелью. Да и мы тоже не пустились бы в это плаванье, если бы заранее имели возможность ознакомиться с картой.
— А может быть, тысячелетия назад ущелье не было еще таким глубоким, как сейчас, — предположила Дина. — Да, вероятно, это ущелье вообще еще не было ущельем, и только по истечении многих веков река пробила в нем глубокое русло. А значит, обнаруженный нами вход находился тогда не над поверхностью воды, а гораздо глубже, так что был вообще недоступен для кого бы то ни было.
— Может, ты и права, — поддержал Филипп сестру. — Если раньше пещера в самом деле находилась под водой, то это значит, мы обнаружили ход к древним постройкам, по которому еще не ступала нога человека.
Разволновавшись от нахлынувших мыслей, ребята замолчали на мгновение, уставившись перед собой ничего не видящими глазами. Вдруг все испуганно вздрогнули. Тала, заснувший в самый разгар их исторической дискуссии, испустил оглушительный храп.
Джек рассмеялся.
— Пора и нам спать, ребята. Между прочим, уже полночь! Предлагаю не гасить бортовой фонарь, а только немного прикрутить фитиль. По—моему, будет приятнее, если рядом с постелью будет гореть маленький ночничок.
. Вскоре все уже крепко спали. Слабый свет фонаря освещал лодку и раскинувшиеся на палубе неподвижные фигуры. Только змея Филиппа выбралась через какое—то время из—под его рубашки и стремительно заскользила по палубе в поисках съестного. Не найдя ничего, она вскоре возвратилась в свое теплое убежище. Как только она исчезла из виду, всех вокруг снова охватило сонное оцепенение. Слышались только спокойное дыхание, прерываемое иногда всхрапами Талы, да монотонный нескончаемый шум водопада.
Дина проснулась первой, зажгла карманный фонарик и взглянула на часы. Уже без четверти восемь! Она разбудила остальных. Народ поднялся, зевая и потягиваясь. Тала включил свой фонарь и огляделся по сторонам.
— Ай—ай—ай! — испуганно запричитал он. — Оолы нет.
— Как нет? — спросил Филипп. — Куда же он делся? В это мгновение в пещере появился вымокший до нитки Оола.
— Где ты был, Оола? — нахмурился Филипп. — Почему ты мокрый? Ты что — упал в воду?
— Нет, господин, Оола не падал. Оола смотрел, как падает вода. Оола видел большое чудо.
— Ты же мог поскользнуться и загреметь в воду. Как тебе удалось добраться до водопада?
— Оола покажет господину. Чудо, большое чудо! Ты идешь, господин? Опасности нет.
И он побежал по каменному выступу вокруг пещеры, направляясь к выходу. Добравшись до него, он остановился и помахал Филиппу рукой.
— Иди, господин, Оола покажет дорогу! Джек вскочил на ноги.
— Мы все пойдем! Такое зрелище нельзя упустить. Они включили фонари и потянулись следом за Оолой. Стоило им выбраться из пещеры, как шум водопада заметно усилился. Внизу, вдоль каменного берега, проходило что—то вроде тропинки.
— Пойдемте! — крикнул Оола, взволнованно размахивая руками.
Их с головы до ног окатило брызгами, и они тут же промокли до нитки. Несмотря на это, дорога оказалась сравнительно удобной. Она плавно поднималась вверх, выведя ребят в конце концов на высоту примерно четыре метра над поверхностью воды. В ущелье лился яркий дневной свет, ребята машинально выключили свои фонари.
С каждым шагом шум становился все громче. Пройдя во главе маленькой процессии еще несколько десятков метров и добравшись до удобной каменной площадки, Оола остановился, театральным жестом указал вниз и воскликнул:
— Здесь, господин, падает вода!
Его голос едва пробивался сквозь грохот падающей воды. Тала и ребята столпились вокруг него, с любопытством заглядывая в открывшуюся у них под ногами бездну, в которую стремительно низвергались потоки воды. Они грохотали и шипели, извергая пену и тучи брызг, взлетали ненадолго в воздух и обреченно валились в заливавшую дно каньона непроглядную тьму.
С площадки, на которой стояли ребята, не было видно, где кончается водопад. По каменному ущелью, наполненному брызгами и неистовым грохотом воды, стремительно носились блики света, переливаясь всеми цветами радуги. Это было завораживающее зрелище. Все стояли, не в силах произнести ни слова, смотрели и не могли насмотреться досыта.
За водопадом ущелье тянулось дальше, поднимаясь все выше вверх, но уже без воды. Здесь, в этом месте, буйный поток низвергался в огромную, бездонную дыру и навсегда исчезал в самом сердце земли. Здесь заканчивался земной путь рукава реки, протекающего по Тео Гра, глубокому ущелью.
Захваченные величественным действом, ребята стояли и, забыв о времени, как зачарованные смотрели на небывалый спектакль, устроенный самой природой. Наконец заволновался Тала. Он брюзгливо поинтересовался, сколько еще времени ребята намерены стоять, уставившись себе под ноги. Ему хотелось есть; водой сыт не будешь. Он осторожно потянул Джека за рукав.
Когда Джек обернулся, он завопил ему прямо в ухо:
— Возвращаемся, да?
Джек кивнул. Как ни тяжело ему было оторваться от захватывающего зрелища, но делать было нечего — надо было идти назад. Он толкнул Филиппа. Филипп передал сигнал девочкам и Ооле, и все двинулись в обратный путь.
Вернувшись на лодку, они некоторое время сидели кружком, не говоря ни слова. Молчание прервала Люси, выразив в немногих словах чувства остальных ребят:
— У меня такое ощущение, как будто я побывала в церкви. Все это было так торжественно и празднично.
А вот Кики вовсе не довелось увидеть водопад. Напуганный сыростью и грохотом падающей воды, он спрятался у Джека под курткой и не высовывался оттуда все это время. Теперь он с видимым облегчением вылез наружу и заинтересованно следил за Диной, открывавшей банку консервированных ананасов.
За завтраком было шумно и весело. Оола, примостившийся на борту лодки, так хохотал над проделками Кики, что не удержал равновесия и перелетел через борт, упав, к счастью, не в воду, а на каменную площадку.
Наевшись, они приготовили в дорогу несколько пакетов с бутербродами. Кроме того, Тала и Оола повесили себе на шею по две банки с соком.
— Ну что, двинулись? — вопросил Джек. — У всех есть фонари? Никто не забыл взять еду? Обещаете не разбегаться и держаться вместе?
— Да! — хором ответили члены экспедиции, включая Кики.
— Ты захватил веревку, Тала?
— Да, я взял веревку — и крюки, и еще маленькую лопатку.
Все инструменты, включая длинную веревку, Тала закрепил на поясе. Вообще—то он все время порывался захватить с собой еще и большую лопату, но был вынужден признать, что она слишком тяжела и неудобна.
— Ты и так нагружен как верблюд, — сказал Филипп, весело разглядывая его.
— Оола тоже тащит как верблюд! —ревниво крикнул Оола.
— Оола тащит как целых два верблюда, — заверил его Филипп, и мальчик тут же расцвел от радости.
— С лодкой мы, видимо, расстаемся навеки. — Филипп еще раз окинул окрестности прощальным взором, потом наклонился, поднял одну из книг Умы и выдрал из нее пару страниц.
— Это еще зачем? — удивленно воскликнула Дина. Филипп сунул листки в карман.
— Эти страницы отметил сам Ума. Кто знает — вдруг эти сведения окажутся полезными.
Они двинулись по каменной дорожке вокруг пещеры, добрались по туннелю до отверстия с участком кирпичной стены, разрушенным Талой, и, проползя через него, снова оказались в подземном переходе.
Джек посмотрел в глубь коридора.
— Предлагаю, прежде чем пуститься в путь по таинственной лестнице, разведать вначале это направление. Может быть, с этой стороны удастся выбраться на поверхность.
— Сомневаюсь, — возразил Филипп. — Если бы эта дорога вела на поверхность, ее бы уже давным—давно кто-нибудь обнаружил. Однако, как мы видели, печать на двери не была нарушена.
Его поддержала Дина.
— В самом деле, похоже, что после опечатывания двери здесь не было ни единой живой души. Впрочем, давайте посмотрим.
Они отправились вверх по коридору, освещая путь фонарями, и неожиданно оказались перед стеной, перегораживающей коридор. Эта стена была сложена не из глинобитных кирпичей, рассыпавшихся от легкого прикосновения, а из грубоотесанных, здоровенных камней. Когда—то — очень много лет назад — ее, очевидно, соорудили, чтобы преградить путь к подземным покоям.
При взгляде на каменную стену настроение ребят резко упало.
— Здесь не пройти, — тихо сказал Филипп. — Надо возвращаться и пробовать спуститься по лестнице. Может, там нам повезет больше.
Джек взглянул на Филиппа и слегка покачал головой, давая понять другу, чтобы тот без нужды не пугал девочек. Филипп ответил ему понимающим взглядом.
Они молча повернули назад и, пройдя сквозь рассыпавшуюся в пыль дверь, подошли к лестнице. Хоть она и была сложена из камня, многие ее ступени были повреждены. Потому—то Оола днем раньше, поскользнувшись, и загремел по ним со страшной силой. На этот раз командование взял на себя Филипп.
— Тала и Джек, бросайте веревку вниз и крепко держите ее за этот конец. Да, вот так хорошо! Теперь я, подстраховавшись веревкой, буду спускаться по лестнице и одновременно считать ступеньки. Нарвавшись на сломанную, я кричу вам соответствующее число, чтобы вы заранее знали, в каком месте надо быть особенно осторожными.
Ребята напряженно следили, как Филипп медленно начал спуск. Оола снова хотел идти первым, но Тала следил за ним, не спуская глаз, и не позволил ему нарушить приказ господина. Как ни сердился Оола, на этот раз ему пришлось подчиниться.
Филипп громко считал ступени.
— Один, два, три, четыре — номер четыре сломан, — пять, шесть, семь, восемь, девять — ступенька номер девять почти полностью отсутствует, — десять, одиннадцать…
— Один, два, шесть, пять, десять! — завопил Кики, которому показалось, что ребята играют в считалочку. — Один, два, три, на себя ты посмотри! Два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять. Шесть, семь…
—Номера пятнадцать и шестнадцать отсутствуют! — крикнул Филипп. — Ступеньки очень крутые. При спуске будьте осторожны. — И продолжил счет, сообщая наверх номера поврежденных ступенек. Их было так много, что Люси пришлось достать блокнот и вести подробные записи. Голос Филиппа стал затихать.
:— Считай громче! — крикнул Джек. — А то тебя тут плохо слышно.
Филипп попытался повысить голос, но, несмотря на это, он звучал все тише и тише. Когда мальчик добрался до тридцать девятой ступеньки, до ребят донесся лишь едва различимый шепот.
— Я внизу, — сообщил Филипп наконец.
— Что ты сказал?! — громко переспросил Джек.
— Я спустился! Следующей идет Дина. Будьте осторожны!
Не долго раздумывая, Дина начала спуск. Она громко пересчитывала ступеньки, и, когда добиралась до. поврежденной, все хором предупреждали ее об опасности. Но в общем—то в этом не было особой необходимости, так как Дина помнила все наизусть. Она спускалась быстро и ловко и скоро уже стояла рядом с Филиппом. ,
Следующей в путь пустилась Люси. Она немного побаивалась и даже поскользнулась на одной из ступенек, но, к счастью, не выпустила веревки из рук и быстро вновь обрела равновесие.
Вслед за ней начал спускаться Джек. Он шел ровно и уверенно и скоро присоединился к Филиппу, Дине и Люси. Филипп крикнул наверх, чтобы следующим спускался Оола.
Однако вместо Оолы через несколько минут внизу появился Тала. Он объяснил, что Оола решил идти последним, потому что вовсе не нуждался в страховке. Не успел Тала договорить до конца, как рядом с ними упала веревка.
— Дурак, ноги себе сломает! — испуганно воскликнул Джек.
Но все страхи были напрасны. Через мгновение Оола с радостной улыбкой уже стоял внизу. На этот раз спуск дался ему легче, так как он заранее знал о разрушенных ступеньках. Его босые ноги по—кошачьи ловко и бесшумно скользили по каменным выступам.
— Оола здесь, господин! — сияя, возвестил он.
— Хорошо, куда теперь? — Филипп осветил фонарем узкий коридор с кирпичными стенами. Ребята старались не касаться их из страха, что те от первого же прикосновения рассыплются в пыль. Они не без опаски двинулись по узкому крутому коридору, пока не уперлись в кирпичную арку.
— По—моему, эти арки специально возвели, чтобы завалить коридор в случае опасности, — сказал Джек. — Я вообще удивляюсь, как еще здесь все цело!
— Может быть, где—то что—то уже и рухнуло, — ответила Дина. — Желательно, пока мы все торчим здесь внизу, чтобы никто не чихал. А то все это хозяйство свалится нам на голову!
— Дина, прошу тебя, перестань рассказывать страшилки! — переменившись в лице, взмолилась Люси.
Спустя некоторое время ребята оказались в круглой комнате с большой дверью в противоположной стене. Они остановились и посветили вокруг. Увидев в отдалении наваленные кучей непонятные вещи, они с любопытством подошли ближе. Однако стоило им сделать несколько шагов, как куча поехала и с легким шорохом рассыпалась в пыль. На полу остался стоять только какой—то непонятный блестящий предмет. После недолгого колебания Джек сделал шаг вперед и взял его в руки.
— Золотая чаша! — воскликнул он. — А все края усеяны драгоценными камнями. Ведь золото не портится и не теряет блеска. Этой чаше, наверное, несколько тысяч лет. Какая же она красивая!
Все восхищенно уставились на чашу.
— Она наверняка очень дорогая, — заметил Филипп. — Наверное, в ней находились дары, принесенные в жертву богам, которым был посвящен этот храм. Ни разу еще не видел такой красоты.
— Филипп, ты думаешь — мы находимся в храме, о котором написано в книжках Умы? — взволнованно спросила Люси.
— Очень может быть. — Филипп погладил чашу. — Скорее всего, мы находимся под храмом в подземных покоях. Впрочем, нет, это навряд ли.
— Почему это? — удивилась Дина. Тала пожирал чашу глазами.
— Золото! — сказал он и постучал по ней пальцем.
— Ты можешь ее нести, Тала, — сказал Филипп. — Только смотри не урони! А теперь давайте—ка осмотрим дверь. Кстати, она тоже опечатана.
Оола потянул за большую печать, и она осталась у него в руках. Филипп тихонько толкнул дверь. Она подалась назад и съехала с петель. Позади открылось зияющее отверстие. Первым в него пролез Филипп, за ним устремились остальные.
Перебравшись на ту сторону, они обнаружили, что находятся в огромном древнем здании. Перед ними раскинулись обширные залы и маленькие комнатки, плавно перетекавшие друг в друга. Некоторые из них были соединены открытыми переходами, другие разделялись полуразрушенными дверьми. Это был настоящий лабиринт. То тут, то там на полу высились маленькие пыльные холмики. Все предметы, сделанные не из металла или камня, истлели и превратились в прах.
— Гляньте—ка, видите в нише маленькую статуэтку? — Люси взяла ее в руки.
Фигурка, вырезанная из благородного светящегося камня, изображала мужчину в длинном одеянии. Ребята восхищенно рассматривали маленький шедевр. Сколько же ему лет? Сколько столетий прошло с тех пор, как искусный мастер долгие недели, а может быть, и месяцы трудился над созданием этого прекрасного произведения искусства? Кто был тот человек, что пожертвовал его в дар богам? Скорее всего, этого они не узнают никогда.
Они обыскали все углы и закоулки. То и дело среди рассыпавшихся в пыль вещей вспыхивало золотое сияние, и их глазам открывались прекрасные золотые фигурки, золотые чаши, гребни и серьги. В маленьком чулане они обнаружили целую коллекцию мечей с эфесами, украшенными драгоценными камнями. Джек поднял с пола кинжал с золотой рукояткой.
— Этот я возьму себе.
— Мы не сможем утащить все, что нам понравится, — возразил Филипп, — только несколько предметов, чтобы показать Биллу, когда выберемся отсюда.
— Ну вот и хорошо, я беру этот кинжал. — Джек сунул его за пояс.
— А я возьму этот золотой гребень, — сказала Дина и воткнула его себе в волосы.
Люси понравилась маленькая статуэтка.
— Я с удовольствием взяла бы ее себе! Она просто великолепна. Но эти вещи не могут принадлежать частным лицам, это — достояние всего человечества.
— Ты права, Люси, — сказал Филипп. — Они прежде всего имеют огромную историческую ценность. Я возьму еще эту золотую чашку, если, конечно, это чашка. Посмотрите—ка на животных, вырезанных на ее стенках. Потрясающая работа!
Наконец они добрались до конца анфилады залов и комнат. Все были взволнованы красотой и ценностью увиденного. Стало быть, грабители не сумели отыскать эту сокровищницу. Здесь находились вещи, которых рука человека не касалась с тех самых пор, как в бесконечно далекие времена они были принесены сюда в дар древним богам.
— Господин, Оола хочет на солнце, — послышался вдруг жалобный голосок.
— Мы все соскучились по солнечному теплу, — ответил Филипп. — Кто-нибудь видел выход на поверхность из этого огромного лабиринта? Лично я — нет.
Открытие бесценных сокровищ так взбудоражило ребят, что они на какое—то время позабыли все свои треволнения. Чуть поостыв, Джек осторожно опустился на скамейку. Он опасался, что она может внезапно рассыпаться, как и многие другие вещи в этом подземелье. Однако, вытесанная из камня, она оказалась очень прочной.
— Не может быть, чтобы отсюда не было какого—то выхода, — сказал он. — Или даже нескольких. Филипп, ты точно не видел никаких ступенек, ведущих наверх?
Филипп покачал головой.
— Наверное, лестница, по которой мы спустились сюда, единственная в этом подземелье.
— Не думаю. Скорее всего, мы прошли тайным путем, использовавшимся только жрецами. Кроме него, обязательно должен быть еще один вход. Сам храм находится, по—видимому, над нами. Какое-нибудь роскошное здание из мрамора.
— Оно, конечно, так. Но только не думай, что оно сохранилось во всем своем великолепии до наших дней. Наверное, еще тысячелетия назад оно превратилось в руины, а на его месте было построено что-нибудь другое. Скорее всего, мы находимся очень глубоко под землей. И мне кажется, что совершенно случайно мы наткнулись на какую—то страшно древнюю постройку.
Ребята слушали Филиппа, не говоря ни слова. Люси содрогнулась от непонятного чувства страха и печали. «Древность — тысячелетия назад — давно забытые времена!» Невозможно было себе представить, что над их головами громоздились руины давно рассыпавшегося храма или каких—то других зданий!
— Мне страшно, — вдруг всхлипнула она. — Я хочу выйти отсюда!
— Вначале надо подкрепиться, — сказал Джек, давно заметивший, что после еды в людях прибавляется сил и уверенности.
Теперь и остальные заметили, что сильно проголодались. Они расселись кто где и распаковали взятые в дорогу бутерброды. И в самом деле, вскоре настроение у всех заметно улучшилось. Под древними сводами зазвучала веселая болтовня, то и дело прерываемая смехом. Даже Кики, долго не подававший голоса, принял в беседе самое активное участие.
— Где твой платок? — поинтересовался он у Талы. — Вытри нос. Раз, два, три, ты прекраснее зари. Вытри ноги. Кто там? Войдите. Апчхи!
Он чихнул так натурально, что Оола уставился на него с испуганным недоумением. После этого Кики исполнил все свои номера, продемонстрировав великолепную имитацию всевозможных шумовых эффектов. Тала оглушительно заржал, вызвав к жизни жуткое эхо. Кики испуганно замолчал. Кучка полуистлевших предметов в углу пришла в движение и рассыпалась в прах.
— Тала, смотри, что ты наделал своим смехом!:— сказал Джек. — Если ты и дальше будешь так гоготать, нам на голову обрушится весь храм.
Тала затравленно посмотрел на потолок и посветил вверх фонариком. На лице Оолы тоже появилось испуганное выражение. Он притих и подвинулся поближе к Филиппу.
Доев бутерброды, Тала швырнул на пол бумагу, в которую они были завернуты.
— Немедленно подними бумагу! — строго приказал Джек. — Как ты можешь сорить в этих древних величественных покоях!
Тала молча повиновался, хотя было видно, что до него не дошло, из—за чего рассердился Джек.
Филипп достал страницы, вырванные из книг Умы.
— Давайте—ка подробнее разберемся со страницами, отмеченными Райей Умой! Мне кажется, мы оказались в том самом месте, которое вызывало его особый интерес. После того как я собственными глазами увидел, какие сокровища скрываются в этих подземельях, мне кажется, что Ума занимается здесь совсем другими вещами.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросил Джек. — До сих пор мы были убеждены, что под прикрытием своего интереса к археологии он проворачивает к киногороде какие—то темные делишки.
— В этом была наша ошибка. Мне кажется, он в самом деле занимается археологией. Конечно, я не имею в виду, что он действительно интересуется историческими памятниками. Вот уж нет! Его интересуют только бесценные сокровища, скрывающиеся под землей. Он самый обыкновенный грабитель, шастающий здесь в поисках драгоценностей, чтобы незаконно и быстро обогатиться. Его привлекают ценности вроде золотой чаши, стоящей около Талы, и…
— Ну конечно же, ты прав! — воскликнул Джек. — И в тот самый момент, когда он уже думал, что находится у цели, что нужно сделать еще только шаг, чтобы заграбастать все эти сокровища, на его пути появляется Билл. Он, конечно же, сразу понял, что Билл прибыл сюда по его душу.
— Точно! И тут же принял контрмеры. Он заманил Билла и маму в ловушку и нас хотел засунуть в какую-нибудь дыру, чтобы без помех продолжить раскопки и смыться с добычей.
— А получилось, что мы стянули его лодку и сами добрались до сокровищ, которые он ищет, — жарко подхватила Дина.
Филипп кивнул.
— Правда, от всего этого мало толку, пока мы не знаем, как отсюда выбраться.
— Давайте еще раз внимательно почитаем абзацы, отмеченные Умой, — предложила Люси. — Может быть, это как—то поможет нам выбраться отсюда. Если Ума в самом деле ищет эти сокровища и думает, что находится у цели, то он должен быть где—то поблизости.
Филипп разложил листки на полу. Тала поднял над ними свой мощный фонарь, и ребята, опустившись на колени, в который уже раз принялись их изучать.
На одной странице они нашли перечень зданий, возведенных на месте большого храма. Ума отметил их галочкой, приписав рядом слово «trouve».
— «Trouve» означает по—французски «найдено», — воскликнул Джек. — Значит, в ходе раскопок он добрался до этих руин. Да, он хорошо поработал и должен быть в самом деле где—то совсем близко. Интересно, сколько народу удалось ему нанять для проведения земляных работ? Ведь раскопки продолжаются очень долго, правда, Филипп?
— Если их проводят археологи, а не грабители. Человек, интересующийся историческими памятниками, не будет рыть абы как, уничтожая все на своем пути. Он работает медленно и осмотрительно, вынимает землю маленькими порциями, буквально просеивая каждую ее горсть. А Ума…
— А Ума — настоящий грабитель. Он нанял местных и приказал им рыть как можно быстрее. Да, Ума, конечно, умен.
— Вот уж не считаю его умным, ну разве что хитрым, — возразила Дина. — Приятно думать, что его банда роется в этот самый момент прямо над нашими головами!
— Очень может быть, — ответил Филипп. — Эй, гляньте—ка, он тут сделал маленький чертеж!
Ребята подробно изучили карандашный рисунок, однако не выудили из него ничего нового. Наконец Филипп разочарованно вздохнул и отодвинул его в сторону.
— От этих листков не слишком много пользы. Ладно, хватит. Пора всерьез заняться поисками выхода. Из большого храма должен вести в подземелье какой—то ход.
Они еще раз обошли все помещения. Время шло, ребят охватывала усталость. Кроме того, их постепенно начинала угнетать темнота, да и спертый воздух становился, как выразилась Дина, «все более духовитым». Оола был совершенно подавлен. Повесив голову, он молча ковылял следом за своим «господином».
Вконец измучившись, они уселись на полу в большом зале.
— Не имеет никакого смысла таскаться здесь из одной комнаты в другую, — сказал Филипп. — Надо идти обратно на лодку.
— А какой это имеет смысл? — возразил Джек. — Из пещеры все равно нет выхода на поверхность.
— Как знать? Например, можно было бы вернуться на площадку, с которой мы наблюдали за водопадом, и попытаться оттуда выбраться из ущелья.
— Нереально! Пока мы там стояли, я успел хорошенько осмотреться. Впрочем, конечно, попытка не пытка. Там по крайней мере светло, да и воздух получше, чем здесь, внизу.
Отряд понуро пустился в обратный путь. Они снова миновали многочисленные залы с бесценными сокровищами, вновь пролезли сквозь дверь, все еще висящую на последних петлях, в круглую комнату, где была обнаружена золотая чаша, и выбрались наконец к лестнице.
— Поднимайся первым, Оола, — сказал Филипп. — У тебя это лучше всех получается. Возьми веревку, привяжешь ее наверху к крюку. Только, пожалуйста, поосторожнее, понял?
Оола радостно вспыхнул и энергично закивал. Ну как же, господин доверил ему важное задание, ему, а не Тале! Намотав веревку вокруг пояса, он гордо поднял голову и устремился вверх по лестнице. Он двигался быстро, но осторожно, ощупывая рукой каждую ступеньку, и только потом ставил на нее ногу. Один раз он поскользнулся, но сумел удержаться. Наконец сверху раздался его голос:
— Оола на месте! Хватайте веревку!
Закрепив веревку на вбитом в стену крюке, он сбросил другой конец с лестницы. Скоро веревка натянулась, кто—то из ребят полез наверх. Наверное, Филипп. Оола крепко держал веревку, чтобы господину было удобнее подниматься. Внезапно он услышал позади какой—то шум, перепугавший его едва ли не до смерти. Казалось, кто—то мощно долбил стену. Оола дрожа упал на землю и выпустил веревку из рук. — Держи веревку, Оола! — сердито крикнул снизу Филипп.
Позади Оолы снова раздались гулкие удары. Неужели это древние боги разгневались из—за того, что кто—то осмелился проникнуть в их храм? Оола отчаянно закричал, так что Филипп от страха едва не загремел вниз по лестнице.
— Боги идут! — вопил Оола. — Боги идут!
Филипп не понял, о чем кричал Оола. Он перескочил через последнюю ступеньку и позвал мальчика:
— Эй, Оола, что там у тебя? Что ты орешь как бешеный?
— Боги идут! — Оола со страхом ткнул пальцем в сторону коридора. — Ты разве не слышишь, господин?
Теперь и Филипп услышал громкий стук. Он посмотрел в глубь темного коридора, чувствуя, как от волнения у него сильнее начинает биться сердце. На какое—то мгновение он даже поверил, что это разгневанные боги, сокрушая каменные преграды, действительно рвутся в их мир. Но тут же в нем возобладал рассудок. Да нет, что за чушь! Но откуда тогда этот грохот?
— Давайте быстро сюда! — взволнованно крикнул он вниз. Трясущимися руками он изо всех сил натянул веревку, помогая остальным быстрее подняться, в то время как дрожащий от страха Оола сидел на земле, судорожно обнимая его колени. Первой выбралась Дина. Оказавшись наверху и услышав стук, она ужасно перепугалась — еще и потому, что Оола непрерывно стонал:
— Боги идут, боги идут!
Один за другим ребята выбрались наверх. Последним вылез Тала. Услышав стук, он перепугался настолько, что повернулся на сто восемьдесят градусов и вознамерился ретироваться по лестнице, по которой только что взобрался наверх, однако промахнулся мимо первой же ступеньки и с диким воплем полетел вниз. Он, как и Оола, ни секунды не сомневался в том, что древние боги решили отомстить смертным за дерзкое вторжение в священные храмовые покои.
У Филиппа не было времени заниматься Талой. Ему нужно было молниеносно принимать важное для всех решение.
— Стук доносится от каменной стены, — сказал он Джеку. — А что, если это Ума со своими людьми?
— Кто же еще? Оола, прекрати, наконец, скулить! Совершенно невозможно разговаривать.
Ребята напряженно прислушались,
— Они идут, они идут! —дрожащим голосом причитал Оола, все еще не решаясь отпустить колено Филиппа.
— У Умы наверняка имеется еще какая—то карта, с помощью которой он и добрался сюда, — напряженно размышлял Филипп. — Они копали, пока не напоролись на участок коридора за каменной стеной. А теперь они стараются пробиться сквозь нее. Но это будет нелегко.
— Черт их знает! У них наверняка хорошие инструменты. Филипп, надо быстро решать, что делать дальше.
Филипп пожал плечами.
— Все это так неожиданно. Как бы то ни было, теперь мы наверняка выберемся на поверхность.
— Вряд ли Ума очень обрадуется встрече с нами, — озабоченно произнес Джек. — Ну ладно, сейчас нам не остается ничего другого, кроме как ждать. Теперь совершенно ясно, что его целью было завладение всеми этими бесценными храмовыми богатствами.
— Как бы ему в этом помешать! — сказал Филипп. Да и девочки тоже даже и думать не хотели о том, что Ума и его банда проникнут в нижние покои и завладеют прекрасными сокровищами. Они испуганно жались друг к другу, слушая приближающийся стук. Вдруг послышался ужасный грохот, и они увидели, как из стены вывалился и рухнул на землю огромный каменный блок.
— Стена поддается, — констатировал Джек. — Скоро они будут здесь. Остаемся на месте и ждем. Оола, умолкни ты, наконец. Это не боги, это — люди.
— Нет, нет, Оола знает, это боги. И Тала тоже знает. Тала между тем выбрался наверх. Он со страхом
ощупал себя и решил на будущее быть осторожнее. Боги это или нет — все равно. Однако, услышав грохот падающего камня, перепугался до такой степени, что едва снова не скатился вниз по лестнице. В самый последний момент ему удалось ухватиться за веревку и избежать падения. По счастью, крюк выдержал.
Снова раздался грохот; из стены вывалился второй камень. Теперь людям Умы, без сомнения, удастся пробраться в подземелье сквозь образовавшееся отверстие.
Еще пару раз раздался грохот падающих камней. Потом послышались голоса, гулко отозвавшиеся в коридоре. Тала с удивлением прислушался. Вот те раз, «боги» разговаривают на его родном языке! И Оола, приподнявшись, прислушался. Что же это за боги такие, которые говорят как люди и употребляют те же слова, что он и Тала?
В конце коридора блеснул свет.
— Один влез, — сказал Джек. — Ага, вот и второй фонарь. Стало быть, их уже двое. Они приближаются!
Освещая все вокруг светом фонарей, двое мужчин медленно шли по коридору. Еще несколько шагов, — и они натолкнулись на ребят с маячившим позади Талой. Выпучив глаза от изумления, пришельцы испуганно дернулись назад. Филипп шагнул им навстречу, намереваясь обратиться к ним с речью. Но не успел. Охваченные паническим страхом, они повернулись и с дикими воплями помчались обратно к стене.
— Испугались, — хихикнул Оола.
— Пошли к стене, нужно выбираться наружу, — сказал Филипп. — Я ужасно соскучился по солнцу и свежему воздуху. Наверное, до поверхности еще довольно далеко, но, как говорится, дорогу осилит идущий.
И они двинулись по коридору, пока не уперлись в каменную стену. Тала осветил ее своим мощным фонарем. Четыре огромных камня были выломаны из стены и валялись на земле.
— Джек, иди первым, — сказал Филипп. — Мы — за тобой.
В этот момент в отверстии показался человек, который направил свет своего фонаря на столпившихся у стены ребят. Увидев их, он присвистнул от удивления.
— Значит, мои люди не ошиблись! Здесь в самом деле кто—то есть, и эти кто—то — невероятно, но факт! — маленькие негодяи из банды Билла! Как вы здесь оказались?
— Это не ваше дело, мистер Ума, — ответил Филипп. — Это у нас к вам есть пара вопросов. Где Билл и моя мать?
Не отвечая на вопрос, Ума еще раз осветил фонарем всю группу, чтобы определить количество людей. Потом вдруг спросил:
— Это вы увели мою лодку? Куда вы ее дели?
—; Не ваше дело, — повторил Филипп. — Сначала ответьте, где Билл и моя мать. Плохи ваши дела, мистер Ума. Нам известны ваши планы. Вы — гнусный вор.
— Заткни свою пасть! — яростно заорал Ума. — Как вы здесь оказались? В храм нет другого хода кроме того, которым прошел я.
— Еще как есть, — возразил ему Филипп. — Только вы его никогда не найдете. А уж от нас—то вы, конечно, ничего не узнаете. А теперь дайте нам пройти и немедленно сообщите, где Билл.
Мистер Ума ничего не ответил и заговорил на местном языке с Талой. По тону его слов ребята поняли, что он пытается запугать Талу.
Тала спокойно выслушал его речь.
— Не знаю, не знаю, — отвечал он на все по—английски, с каждым разом повергая мистера Уму все в большую ярость.
— Он хочет знать, как мы сюда попали. Он собирается взять нас в заложники. Он говорит много плохих вещей. Дрянной человек! — Тала плюнул под ноги.
Совершенно озверев от ярости, Ума швырнул в него фонарь и угодил ему прямо в щеку. Тала рассмеялся, поднял фонарь и сунул его за пояс. Потом снова выпрямился и спокойно взглянул в глаза разбушевавшемуся бандиту.
Мистер Ума погрозил ему кулаком и исчез за стеной. Было слышно, как он сзывал своих людей.
— Он хочет нас связать, — покорно сообщил Тала.
— Неужели он на это решится? — со страхом спросила Дина.
— От него всего можно ожидать, — сказал Джек. — Раз он собрался разграбить сокровищницу, то, конечно же, мы ему мешаем. Ну а потом, когда он прикарманит все самое красивое и ценное, он нас, по—видимому, отпустит. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
— Подлец! — вспыхнула Дина. — Наверное, он и Билла с мамой держит под замком.
Филипп кивнул.
— Скорее всего, они находятся в его доме в Чальдо. Что бы нам такое придумать? Не можем же мы драться с его головорезами.
— Давайте по—быстрому вернемся на лодку, — предложил Джек.
— Тогда Ума безнаказанно опустошит всю сокровищницу, — возразил Филипп. — Очень хотелось бы этого не допустить.
— Бежать поздно, — сказала Люси. — Они уже здесь.
И действительно, в проломе показалось несколько человек. Если бы ребята вздумали сбежать, те могли бы выследить их и обнаружить лодку. Поэтому все мужественно остались на своих местах. Кики, долго хранивший молчание, вдруг страшно возбудился и принялся громко орать.
Наконец в коридоре собрались шестеро бандитского вида типов и угрожающе направились к ребятам.
— Назад! — повелительно крикнул Филипп. — Если вы осмелитесь дотронуться до нас хотя бы пальцем, вам придется иметь дело с полицией.
— Полиция! — завопил Кики. — Полиция! Вызови полицию! — И оглушительно засвистел.
Бандиты в испуге остановились. Оглушительный свист Кики, многократно усиленный эхом, казалось, никогда не кончится. А когда Кики присовокупил к свисту еще и треск мотоцикла, в подземелье поднялся такой тарарам, что бандиты, от страха не чуя под собой ног, с дикой скоростью помчались обратно к стене. Их вопли, смешавшись с шумовыми эффектами Кики, отозвались таким чудовищным эхом, которое, казалось, грозило взорвать все подземелье. Ребята с облегчением наблюдали, как бандиты один за другим исчезали в проломе в стене.
Джек нежно погладил Кики.
— Спасибо, Кики! На этот раз я не скажу тебе «Закрой клюв!». На этот раз ты открыл его на удивление своевременно.
Тала радостно заржал. Оола исполнял какой—то фантастический танец, то и дело ликующе ударяя в ладоши. Похоже, обоим казалось, что теперь, когда бандиты позорно ретировались с «поля битвы», все беды окончились. Ребята не были в этом так уверены.
— Полезли на стену, Джек? — спросил Филипп.
— Черт его знает, — ответил тот нерешительно. — Здесь мы в относительной безопасности. Как ты думаешь, Тала, они вернутся?
— Не вернутся, — показав в улыбке белоснежные зубы, ответил Тала. — У них очень, очень большой страх. Мы теперь пойдем, да?
Филипп остановил его.
— Нет, подожди еще! Как бы нам не угодить из огня да в полымя. Эти бандюги наверняка отправились к Уме и доложили ему, что произошло. Теперь этот гад, конечно, сидит под стеной и поджидает нас.
— Правильно говоришь! Будем ждать. Ума — дрянной человек!
Они уселись на землю и принялись ждать. Наконец в проломе появился человек в длинном белом одеянии и с тюрбаном на голове.
— Я хотел говорить с вами, — произнес он на ломаном английском языке.
Филипп принял его за знатного аборигена и ждал, что он скажет.
— Хочу идти к вам, — сказал мужчина.
— Идите, — согласился Филипп.
Человек протиснулся сквозь отверстие в стене, подошел ближе и согнулся перед ребятами в вежливом поклоне.
— Можно садиться к вам? — тихо спросил он.
— Прошу вас, — ответил Филипп. — Чего вы от нас хотите?
— Я должен передать, что мой друг, господин Райя Ума, сожалеет о нанесенном вам оскорблении. Он был, как это правильно сказать, испуган увидеть вас здесь. Он сказал вещи, о которых сожалеет.
В ответ все промолчали. Джек и Филипп насторожились. Что теперь затеял этот мистер Ума?
— Работники господина Умы пришли к нему и сказали, что не хотят больше на него работать, — бархатным голосом продолжал незнакомец. — Они очень боятся. Это очень плохо для него, потому что у него есть обязательства перед другими людьми. Поэтому он послал меня сказать вам, что вы свободны идти куда захотите. Он прикажет отвести вас к дороге и даст машину, чтобы вы быстро ехать Чальдо.
— Почему именно в Чальдо? — спросил Филипп.
— Потому что там мистер Билл и госпожа. Вы найдете их там и сможете идти куда хотите. Вы согласны?
— Кто вы? — спросил Джек, не отвечая на вопрос.
— Я друг господина Умы, но не такой торопливый, как он. Я сказал ему, он не прав, что пугал вас, ведь вы еще дети. Он послушал меня. Вот так. Вы принимаете его предложение?
— Скажите ему, что мы подумаем, — ответил Джек. — Мы не доверяем вашему другу Уме.
— Это печально. — Незнакомец поднялся с земли. — Я иду ждать с той стороны стены, вы придете сказать мне, что вы решаете. Согласны?
Вдруг его взгляд упал на золотую чашу, стоявшую на земле возле Талы, и он пораженно замер.
— Откуда это у вас? Можно посмотреть?
Он наклонился, чтобы поднять чашу, но в этот момент Тала молниеносным, неуловимым движением рванул ее к себе, вскочил и поднял чашу над головой. Незнакомец потянулся к ней, широкий рукав его одеяния съехал к плечу, обнажив предплечье. Но Тала и не думал отступать. Он крикнул что—то народном языке, судя по всему, нечто весьма невежливое. В какой—то момент показалось, что незнакомец сейчас бросится на него. Однако он справился со своим бешенством, молча поклонился и направился к стене. Он пролез сквозь пробитое отверстие и, оказавшись по ту сторону стены, остановился.
— Ну что скажете? — Филипп посмотрел на друзей.
Джек энергично затряс головой.
— Нет, нет, нет! Ты ничего не заметил, когда он протянул руку к чаше? Он вовсе никакой не друг мистера Умы.
— Кто же он тогда? — недоуменно спросил Филипп.
— Мистер Ума собственной персоной! Когда у него рукав съехал к плечу, я заметил на предплечье характерный шрам в форме змеи.
На некоторое время присутствующие от изумления потеряли дар речи. Первым пришел в себя Филипп, который, присвистнув, сказал:
— Вот подлец! Какая наглость — вылезти к нам переодетым! Мне даже и в голову не пришло, что это может быть сам Ума. Он выглядел точь—в—точь как образованный местный житель и говорил по—английски с таким же характерным акцентом, с каким говорят аборигены. Ну хитрец! Ничего удивительного, что фотографии, которые мы видели, не имеют ничего общего друг с другом!
— Нет, каков подлец! — возмущенно воскликнула Дина. — Приперся сюда и попытался с дружеской улыбкой на лице устроить нам ловушку! Слава Богу, Джек, что ты сумел разглядеть шрам!
— Слава Богу, что Билл рассказал нам о нем! — поправил ее Джек. — Ну ладно, какие будут предложения? Может, пойти к нему и прямо в лоб заявить, что мы его узнали?
— Да. — Филипп поднялся с земли. — Пошли, Джек, вдвоем. Остальные остаются на своих местах.
Мальчики направились к пролому в стене. Мистер Ума стоял тут же с равнодушной миной на лице, спрятав руки в широкие рукава своего одеяния. Он был действительно потрясающе похож на знатного местного жителя.
— Мистер Ума? — храбро обратился к нему Филипп. — Вам не удастся провести нас.
— Что это значит? Я не мистер Ума, я — его друг.
— Нет, вы — мистер Ума, — возразил Филипп. — Мы узнали вашу особую примету—шрам в форме змеи на правом предплечье. Нужно прямо сказать — эта примета очень подходит такому скользкому типу, как вы.
Спокойствие тут же покинуло Уму. Он погрозил Джеку и Филиппу кулаком и заорал:
—Эту наглость я вам припомню! Если вы надеетесь выбраться здесь на поверхность, то очень ошибаетесь. Я велю замуровать дыру, и вы навсегда останетесь под землей.
— Не выйдем здесь, выйдем другим путем, — холодно ответил Джек.
— Позвольте вам не поверить! Если бы вы знали другой путь, вас здесь уже давно не было бы. Я не так глуп, как вам кажется. Ну а теперь пора научить вас вежливости!
Он обернулся и крикнул:
— Эй, люди, сюда! У меня есть для вас работа! Тем временем девочки и Тала с Оолой подошли
ближе и со страхом стали прислушиваться к разговору. Однако на крики Умы никто не отозвался. Он снова крикнул, на этот раз на каком—то иностранном языке, которого ребята не знали. К стене нерешительно приблизились двое местных жителей.
— Принесите кирпич! Замуровать отверстие! — надменно приказал Ума.
Местные все еще не могли ни на что решиться и робко поглядывали в сторону пролома. По—видимому, товарищи весьма красочно расписали им пережитые кошмары.
Видя их нерешительность, Ума быстро заговорил, пытаясь убедить их в чем—то, и, судя по их заинтересованным взглядам, преуспел в этом.
— Что он говорит, Тала? — спросил Джек.
— Он обещает им золото. Он говорит, они разбогатеют, если будут повиноваться ему, очень сильно разбогатеют.
Мужчины обменялись взглядами и наконец утвердительно кивнули. Потом ушли куда—то и скоро возвратились к стене, таща на себе груду кирпичей. Третий мужчина принес раствор, и все трое принялись старательно заделывать дыру в стене.
Тала и дети смотрели на них не в силах помешать. Конечно, они могут вернуться к лодке. Там нет недостатка в свежем воздухе да и еды полно. Однако сколько они смогут продержаться в неволе? Рано или поздно им придется сдаться. И тут Филиппа вдруг осенило.
Он сунул руку под рубашку и вытащил оттуда баргуа, которая все время спокойно возлежала на своем месте. Потом просунул змею в отверстие стены и громко крикнул:
— Мистер Ума! У меня тут для вас кое—что есть! Мистер Ума с любопытством подошел к пролому
и поднял вверх фонарь. И тут же буквально окаменел от ужаса, глядя на светло—зеленую змею с красными и желтыми точками. Когда Филипп выпустил ее из рук, Ума вскрикнул и бросился наутек. «Каменщики» тоже побросали инструменты и помчались вслед за ним.
— Баргуа, баргуа! — вопили они дурными голосами.
Ребята заглянули в дыру и прислушались. По ту сторону стены царила абсолютная темнота. Скоро крики затихли вдали, и наступила полная тишина.
— Я сломаю стену, — вдруг заявил Тала. Он схватил маленькую лопатку, которую постоянно носил на поясе, и с силой обрушил ее на кирпичи. Оола помогал ему голыми руками. Поскольку раствор еще не успел затвердеть, кирпичи довольно легко вываливались из стены. Скоро отверстие расширилось до первоначальных размеров.
— Молодец, Тала, молодец, Оола! — похвалил их Филипп. — А теперь, пока эффект баргуа еще действует, бежим отсюда!
Один за другим они пролезли сквозь пролом и оказались в узком, видимо, совсем недавно отрытом коридорчике. Пройдя по нему, они очутились в глубоком колодце. В стене были грубо выдолблены ступеньки, рядом висел страховочный канат.
— Все наверх! — Филипп посветил фонариком. — Давайте, ребята, другого пути к свободе нет!
Выбраться из глубокого колодца оказалось довольно затруднительно. На влажных земляных ступеньках было легко поскользнуться. Филипп лез первым и все время призывал остальных соблюдать осторожность и ни в коем случае не выпускать из рук страховочный канат. Добравшись до верху, он подождал Люси, лезшую следом, и помог ей выбраться наружу. Потом посветил фонарем вокруг.
Колодец заканчивался в коротком, узком туннеле, уходившем наклонно вверх. Он прошел вперед и обнаружил новый колодец, который был намного короче первого. Филипп посмотрел вверх и увидел там дневной свет. Мальчик радостно возвратился к первому колодцу, где уже топтались в нетерпении остальные члены экспедиции.
Тала, громко стеная, демонстрировал всем ободранную правую руку. Он поскользнулся, однако успел схватиться за канат и проехал на нем вниз, содрав кожу с ладони.
Филипп протянул ему носовой платок.
— На, перевяжи себе руку! Сейчас не время скулить. Куда подевалась моя баргуа? Ее нигде нет.
— Ты что же думаешь, она смогла подняться по стенке колодца? — насмешливо спросила Дина.
— Конечно. Змеи могут проползти где угодно. Ну ладно, пошли дальше! Надо одолеть еще один колодец; он выходит прямо на поверхность.
Все обрадовались, услышав эту новость. К счастью, вдоль стенки второго колодца висела веревочная лестница. Один за другим все быстро вскарабкались наверх.
Люси радостно всматривалась в яркую голубизну полуденного неба.
— Господи, как хорошо снова оказаться на земле! Какое чудесное теплое солнышко! Слушай, Филипп, неужели ты в самом деле все еще надеешься обнаружить здесь свою баргуа? Бедная змейка ну уж никак не могла преодолеть целых два колодца.
Дина была просто счастлива, что пятнистая змеюка потерялась, но предпочла помалкивать, потому что в конце концов именно ей они были в немалой степени обязаны своим спасением. С огромным облегчением она вытянула руки и подставила лицо жарким солнечным лучам. Потом огляделась по сторонам. Местность вокруг была дикой и пустынной.
— А где наши бандюги? — с некоторой робостью в голосе поинтересовалась она.
— А вон стоят, около земляного отвала, — ответил Джек. — Интересно, что они там делают? Почему—то все время наклоняются к земле.
Услышав голоса ребят, злодеи выпрямились и повернулись к ним. Потом от толпы отделился один, подбежал к ребятам и, бросившись перед Филиппом на колени, завопил что—то по—местному.
— Что он говорит, Оола? — спросил Филипп. Оола засмеялся.
— Он говорит, баргуа укусила его господина. Он говорит, господин умрет, потому что баргуа ядовитая. Господин Ума хочет говорить с вами.
Ребята заговорщически переглянулись, стараясь не расхохотаться. Они—то знали, что змея совершенно безвредна. Но Ума, конечно же, был уверен, что умрет от ее укуса, если не будет немедленно доставлен к врачу и не получит противозмеиную сыворотку.
— А что, она действительно может укусить? — тихо поинтересовалась Дина у брата.
Филипп кивнул.
— Конечно! Но только укус совершенно безопасен. Вообще говоря, смешная получилась история. Пошли поговорим с мистером Умой.
Ума лежал на земле и был так напуган, что его обычно смуглое лицо было почти белым. Он со стоном поддерживал свою правую руку.
— Меня укусила твоя змея, — сказал он Филиппу. — Если ты немедленно не доставишь меня в киногород, то смерть моя будет на твоей совести. Только там есть хорошие врачи. Быть может, они смогут мне помочь.
— Ваш слуга Джали сообщил нам, что вы отправили Билла и мою мать В Вооти, — строго сказал Филипп. — Это так?
— Да, и катер тоже, — тихо ответил мистер Ума. — Мы немедленно отправляемся туда. Мистер Билл сможет отвезти меня в киногород на своем катере. Спаси меня, мой мальчик! Наверное, мне недолго осталось жить. Прояви же хоть немного сострадания! В конце концов меня укусила твоя змея.
Филипп с презрением отвернулся от человека, который совсем недавно приказал своим людям замуровать детей в подземелье, а теперь молил их о сострадании.
— Слушай, Тала! Вон там стоят грузовичок и фургон. Скажи людям, чтобы они положили мистера Уму в фургон. Он знает дорогу, поэтому поедет первым. Мы отправимся на грузовике за ним. Если мистер Ума снова вздумает финтить, ты нажмешь на газ и увезешь нас в безопасное место.
Однако на этот раз мистер Ума был, в порядке исключения, честен. Он очень боялся за свою жизнь и думал только о том, как бы побыстрее добраться до киногорода.
Скоро оба автомобиля тронулись с места, впереди ехал фургон, за ним — грузовичок с Талой и ребятами на борту. К счастью, обе машины были в полном порядке и даже располагали хорошими амортизаторами. В этой дикой местности, конечно же, не было настоящей дороги. Поэтому автомобили то и дело переваливались с боку на бок, наезжая колесами на различные неровности и выбоины в земле. Бедный мистер Ума катался по своему скорбному ложу и жалобно стонал. Вообще говоря, объективно он был совершенно здоров, однако настолько уверил себя в губительности змеиного яда, пропитавшего все поры его тела, что чувствовал боль повсюду.
Дорога на Вооти оказалась долгой, но и она наконец кончилась. Мистер Ума дал своему шоферу несколько указаний, и вскоре они остановились перед отдельно стоящей хижиной. Водитель фургона выпрыгнул из кабины, подошел к входной двери и распахнул ее. На пороге немедленно показался Билл. Он был в таком гневе, в каком ребятам еще не приходилось его видеть.
— Где господин Ума? — крикнул он.
Водитель принялся ему что—то быстро говорить, оживленно размахивая руками. Очевидно, он рассказывал Биллу историю со змеиным укусом. Однако, похоже, Билла эта история не заинтересовала. Когда Джек и Филипп выпрыгнули из грузовичка и бросились к нему, он посмотрел на них как на оживших призраков.
— Джек! Филипп! Вы здесь откуда взялись? Филипп коротко поведал ему самое необходимое.
— Ума лежит там в фургоне. Он думает, что его укусила ядовитая змея. Но это была всего лишь моя баргуа, которая, как ты знаешь, совершенно безвредна. Ну а Ума дрожит от страха и мечтает как можно быстрее попасть на прием к врачу. Поэтому он принял решение освободить тебя, чтобы ты отвез его на своем катере в киногород.
— Так, так! Он, значит, думает, что вот—вот отправится на тот свет. Тогда, может быть, у него есть потребность облегчить душу и сделать чистосердечное признание? Парни, разведайте поскорее, где наш катер. И скажите мистеру Уме, что я сейчас приду. Я только схожу за вашей мамой.
Он бросился бегом обратно в хижину. Филипп пошел за ним следом, чтобы успокоить маму. Джек отправился к мистеру Уме и сообщил ему, что Билл сейчас придет.
Мистер Ума был по—прежнему бледен и все время стонал.
— Хороший мальчик! — сказал он. — Да, это наказание за мои грехи! Мой мальчик, я был плохим человеком.
— Похоже на то, — хладнокровно согласился Джек. — Билл просил узнать, где наш катер.
— Он пришвартован на пристани в Вооти. — Мистер Ума снова застонал. — О, яд растекается по моим жилам, я чувствую это. Нам нужно спешить.
На пороге хижины показался Билл в сопровождении жены. Миссис Каннингем выглядела так, как будто и не провела несколько дней в заточении. Филипп уже успел рассказать ей кое—что о пережитых ребятами приключениях.
Билл забрался в фургон к мистеру Уме, миссис Каннингем мальчики повели к грузовичку. После этого машины резво помчались к пристани.
По дороге мистер Ума сделал подробное признание. Слушая его, Билл просто в ужас пришел. Да, у этого типа было много чего на совести! Список его преступлений оказался поистине нескончаем.
Миссис Каннингем узнала между тем много новых подробностей о приключениях детей. Кики радостно приветствовал ее и все порывался пожать ей руку.
— Очень рад видеть вас! — беспрерывно повторял он. — Очень рад видеть вас. Доброе утро, добрый вечер, до свидания!
— Милый Кики, а я—то как рада снова видеть тебя! — сказала миссис Каннингем. — Мы с Биллом надеялись, что Тала позаботится о вас и поднимет тревогу. Мы и понятия не имели, что вам пришлось пережить. Бедный мистер Ума, наверное, так переживает из—за своего укуса.
— Бедный мистер Ума? — вскричала Дина. — Да он последний негодяй! Просто волосы дыбом становятся, когда вспоминаешь, как он обошелся с нами.
Подъехав к пристани, они взошли на борт катера и отправились вверх по реке в киногород. Мистер Ума лежал на матрасе, извиваясь от боли. Билл все удивлялся, как точно у него выражаются все симптомы, появляющиеся после укуса ядовитой змеи, и даже начал сомневаться, действительно ли баргуа была такой уж безобидной, как все они полагали. Потом он вспомнил о признании, сделанном Умой на «смертном одре», и нахмурился. Последний план жадного до чужого добра бандита показался ему особенно отвратительным. Конечно же, он собирался везти Уму вовсе не к врачу, а прямо в полицию. Добравшись до киногорода, Билл поймал два такси. В первое уселся он сам, его жена и мистер Ума; во второе поместились остальные шестеро и Кики. Машины стремительно понеслись в город и остановились перед зданием, в котором размещался полицейский участок. Мистер Ума глазам своим не поверил, когда, вместо уютной палаты больницы, вдруг оказался в кабинете с голыми обшарпанными стенами.
— Что это значит? — возмущенно закричал он. — Разве так обращаются со смертельно больным человеком, укушенным ядовитой змеей?
— Вы абсолютно здоровы, — холодно ответил Билл. — Змея, укусившая вас, совершенно безобидна, так как у нее удалены ядовитые протоки. Вы не умрете. Вместо этого вам предстоит много интересного поведать местной полиции.
Передав Уму из рук в руки двум офицерам полиции и сообщив им все необходимое, Билл в сопровождении всего семейства отправился обратно на катер.
— Ума был страшно разочарован, узнав, что укусившая его змея не была ядовитой, — сказал Билл. — Ведь получилось, что он совершенно напрасно поведал мне обо всех своих прегрешениях. Но так случается со всеми преступниками; сколько веревочке ни виться, все конец бывает.
— Может быть, Ума наконец—то поймет это, — предположил Филипп. — Или ты полагаешь, что, выйдя на свободу, он снова примется за старое?
— Ну, в ближайшее время он так и так не сможет этого сделать. Первым делом он должен будет поскучать за решеткой, причем достаточно долго, чтобы начисто забыть об укусе змеи. Да, Филипп, баргуа сполна расплатилась с тобой за твою доброту.
— Жаль, что ее больше нет. Она была такой милой.
— Только не говори этого Ооле, иначе он завалит нас змеями! — со страхом крикнула Дина.
Как же все—таки приятно было снова лежать на палубе родного катера, купаясь в жарких солнечных лучах, и вести с друзьями и родителями бесконечные разговоры! Ребятам казалось, что придется проговорить не меньше недели, чтобы во всех деталях обсудить происшедшие события.
Билл, слушая о приключениях, пережитых ребятами, прямо—таки кипел от праведного негодования.
— В то время как мы сидели взаперти в какой—то жалкой хибаре и места себе не находили от скуки, вы мчались на всех парах по узкому ущелью, едва не угодив в объятия коварного водопада, и, на коленях исползав древние подземелья, открыли миру бесценные сокровища ушедших эпох.
— Иногда это было довольно—таки опасно, — скромно заметил Джек. — Но девочки были всегда на высоте.
Дина и Люси с изумлением и гордостью посмотрели на Джека. Им не часто приходилось слышать от мальчиков подобные комплименты.
— Очень нам помог Кики, — продолжил Джек. Билл рассмеялся.
:— Что верно, то верно. Похоже, слово «полиция» пришлось ему очень по вкусу.
— Полиция! — немедленно завопил Кики. — Вызвать полицию! — И, как положено, завершил выступление оглушительной трелью полицейского свистка.
Возле катера остановились проходившие мимо местные жители и округлившимися от страха глазами уставились на них.
— Все в порядке; это кричал попугай, — попытался успокоить их Джек. — Кики, не злоупотребляй, пожалуйста, этим номером! Иначе в один прекрасный день сюда действительно явится полиция и тебя отдадут под суд.
Когда Кики попытался снова вывести любимую полицейскую трель, он тут же получил от Джека шлепок по клюву.
— Дрянной мальчишка! — заругался Кики. — Вызови нос! Вытри доктора!
Миссис Каннингем засмеялась.
— Ах, Кики, ты просто прелесть! Жаль, тебя не было с нами, когда мы томились в застенках Умы! Ты скрасил бы наше одиночество и скуку.
— А известно ли вам, ребята, что вы совершили открытие века? — немного помолчав, заявил Билл. — Правда, и мистер Ума был всего лишь в каких—то двух шагах от сокровищницы. Однако его целью было разграбление сокровищ, в то время как вам удалось не только обнаружить эти бесценные богатства, но и перечеркнуть преступные планы этого бандита.
— А как тебе понравились вещи, которые мы вынесли оттуда? — счастливо улыбаясь, спросила Дина. — Золотая чаша — и чашечка — гребень — статуэтка — и кинжал — какая красота, правда? Очень хотелось бы их сохранить, но это, конечно, невозможно.
— Да, ты права. Они принадлежат всему человечеству, причем не только нашим современникам, но и тем людям, что придут после нас. Они имеют огромную историческую ценность, и я очень горжусь тем, что вы помогли извлечь их на свет Божий.
— Что теперь будет с этими вещами, Билл? —поинтересовался Джек. — Ведь нам пришлось оставить их в полиции.
— Ну, первым делом их передадут на исследование ученым. Как только станет известно об открытии знаменитого древнего храма, сюда съедутся археологи со всего света и позаботятся о том, чтобы организовать раскопки по всем правилам науки.
— А нам можно будет поговорить с учеными? — спросил Филипп.
— Нет, вы отправитесь в школу, — ответил Билл, спокойно посасывая трубку.
— Как в школу? — разочарованно воскликнула Дина. — Неужели мы не сможем участвовать в раскопках?
— Приди в себя, Дина! — попыталась урезонить ее миссис Каннингем. — Раскопки будут продолжаться годами. Ведь ученые не станут пробиваться сквозь землю, как это делал Ума. Нет, они будут просеивать и тщательно изучать каждый сантиметр земли.
— Как жалко, что мы не сможем присутствовать при этом волнующем событии! — сказала Люси.
Билл посмотрел на нее и покачал головой.
— Неужели, Люси, тебе мало волнений? Нормальному человеку приключений, пережитых вами в этой стране, хватило бы на всю жизнь.
— Значит, мы не нормальные люди, — рассмеялся Филипп.
— Уж ты—то точно, — сказала Дина. — Нормальные люди не таскают с собой повсюду ядовитых змей.
Боюсь, что скоро ты примешься за дрессировку верблюдов.
— Да, кстати, Билл: я тут неподалеку видел сегодня маленького верблюда, у него был ужасно жалкий вид. Если вдруг зайдет речь о награде за открытие этого древнего храма, мне хотелось бы получить верблюда.
— Ни в коем случае! — Миссис Каннингем испуганно посмотрела на сына и Билла. — Надеюсь, ты это не серьезно, Филипп? Ты что, в самом деле собираешься тащить верблюда в Англию?
— Ах, мамочка, тот верблюд, которого я имею в виду, он совсем маленький, по сути, верблюжонок. Ему не больше двух дней от роду и…
— Филипп, ты что, не знаешь, до каких размеров вырастают верблюды? И вообще они плохо переносят наш климат! И не хватало только, чтобы он растоптал мои розовые кусты!
— Да ладно, успокойся, мама, это была просто идея, — быстро сказал Филипп. — Просто вы так довольны нашим поведением, что я подумал…
— Куй железо, пока горячо, да? — расхохотался Билл. — Железо, которое должно было на этот раз принять форму верблюда. Нет, Филипп, придумай лучше что-нибудь другое!
— Мы уже собираемся возвращаться в Англию? — спросил Джек. — Мне очень хотелось бы еще раз пройтись по подземным залам храма. В конце концов, мы его открыли или кто? И потом, тетя Элли, я хочу показать вам с Биллом великолепный водопад!
В этот момент из каюты выскочил маленький Оола.
— Оола нашел водопад, Оола покажет госпоже! — просительно протянул он.
Филипп жестом позвал его присоединиться к общей беседе.
— Сядь сюда, Оола, и расскажи моей маме, как ты обнаружил водопад.
Оола с гордостью поведал о своем приключении. Вот только сесть вместе со всеми он решительно отказался. Он рассказывал, стоя перед ними, — маленький худенький мальчуган с еще незажившими следами побоев на спине, но с сияющим лицом и сверкающими глазами.
Когда он закончил свой рассказ, миссис Каннингем притянула его к себе.
— Ты хороший смелый мальчик, Оола. Мы тебя никогда не забудем.
— Мой господин тоже не забудет Оолу? — Мальчик влюбленно посмотрел на Филиппа.
— Никогда в жизни! — подтвердил Филипп. — И когда мы снова приедем сюда, чтобы осмотреть раскопанный храм, ты будешь нашим гидом, Оола. Обещаешь?
— Оола обещает. Оола будет часто мыться. Оола пойдет в школу, Оола сделает все, что скажет господин! — Глаза мальчика налились слезами. Он поклонился Филиппу и исчез в каюте.
Несколько минут все молчали. Потом Люси нежно сказала:
— Оола мне очень, очень понравился. А вам? Остальные молча кивнули. Да, все они полюбили
Оолу. Для ребят встреча с ним явилась не меньшим открытием, чем сокровища древнего храма. Свидятся ли они еще? Они очень на это надеялись.
— Мы столько болтали, что я теперь совершенно без сил, — сказала миссис Каннингем. — Но, в заключение, дети, я хотела бы сообщить вам еще одну новость. Мы не полетим назад самолетом, а поплывем на корабле. Поэтому у вас будет еще как минимум неделя отдыха.
— Отлично! — воскликнула Дина, к ней дружно присоединились остальные ребята, обрадованные перспективой продления каникул.
— Тетя Элли, ты уверена, что мы достаточно окрепли, чтобы вернуться в школу? — спросила Люси.
— Совершенно уверена. В трудных ситуациях вы снова чувствуете себя как рыбы в воде!
— Рыба об лед! — завопил Кики. — Рыба об лед! Летит в небе самолет, рыба плещется об лед!
— Ты снова все перепутал! — захохотал Джек. — Похоже, у тебя начинается старческий маразм, Кики! Оставь мое ухо в покое! Не выношу щекотки.
Все снова замолчали, прислушиваясь к тихому плеску воды.
— Река Авантюра! — мечтательно прошептала Люси. — Лучшего названия и быть не может. Именно она затянула нас как в омут в прекрасную, волнующую авантюру.
— Что правда, то правда! — сказал Джек. — Кики, прекрати сейчас же жевать мое ухо, иначе я вызову полицию!
— Полиция! — завопил Кики, за которым, конечно же, должно было остаться последнее слово. — Вызовите полицию!