Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Министерство образования и науки РФ
МОУ СОШ № 2 с углубленным
изучением отдельных предметов
города Новый Оскол Белгородской обл.
Экзаменационный реферат
по обществознанию
Тема: Цивилизационные методы в изучении истории.
Выполнила: ученица 11б класса
МОУ ШОШ № 2
Овчинникова Ю.
Руководитель: учитель обществознания
Корнилова О. В.
Г. Новый Оскол
2004 г.
Содержание.
|
[1] [1.1] Понятие цивилизации [1.2] Смысл цивилизационного подхода [1.3] Причины отставания марксизма в использовании цивилизационного подхода [2] Концепция цикличности цивилизаций в философии А. Тойнби. [2.1] Единица измерения - цивилизация [2.2] Стадии цикла [2.2.1] Генезис [2.2.2] Рост [2.2.3] Надлом [2.2.4] Распад [3] Многомерное видение истории
[4]
[5] |
Введение
Человеку XXI века в таком сложном и многоликом мире, как наш, необходим знать свою историю, своих предков, их жизнь, обычаи, традиции. Весь исторический процесс можно представить в виде лестницы, каждая ступень которой – это этап развития, открывающий перед человечеством новые возможности и перспективы. В марксистском учении об обществе ступени исторического развития получили название «общественно-экономические формации» – это исторический тип общества, основывающийся на определённом способе производства. Они выделяются путём выявления того общего, что присуще разным странам, находящимся в рамках одной формации. Марксисты выделили пять формаций: первобытное общество, рабовладельческое общество, феодализм, капитализм, социализм. Высшим этапом развития, которого обязательно достигнет всё человечество, по мыслям основоположников марксизма, станет коммунизм. Эти представления, ещё недавно рассматривавшиеся в нашем обществознании как единственно верные, сегодня многими воспринимаются критически. Лейтмотивом многих выступлений сегодня является стремление заменить формационный подход к крупномасштабному членению исторического процесса на цивилизационный. В наиболее чётком виде эта позиция излагается её сторонниками следующим образом: превратить понятие цивилизация, которым историография до сих пор оперировала только как инструментом описательным, в ведущую (высшую) программу исторического познания. Сам термин «цивилизация» (от лат. civilis — гражданский, государственный) до сих пор не имеет однозначного толкования. В мировой исторической и философской литературе он употребляется в четырех смыслах:
– как синоним культуры — например, у А. Тойнби и других представителей англо-саксонских школ в историографии и философии;
– как определенная стадия в развитии локальных культур, а именно стадия их деградации и упадка;
– как ступени исторического развития человечества, следующие за варварством. Такое понимание цивилизации мы встречаем у Л. Моргана, вслед за ним у Ф. Энгельса, сегодня у А. Тоффлера (США);
– как уровень (ступень) развития того или иного региона либо отдельного этноса. В этом смысле говорят об античной цивилизации, цивилизации инков.
Мы видим, что эти понимания в одних случаях в значительной степени накладываются и дополняют друг друга, в других — являются взаимоисключающими.
Так что же: формация или цивилизация? Споры по этому вопросу продолжаются и по сей день. У одних мыслителей усиливаются сомнения относительно достижимости в обозримом будущем коммунистической фазы развития (некоторые философы и политики утверждают, что такое состояние человечества вообще невозможно). Другие считают, что не все исторические факты укладываются в формационную модель. Я считаю, что разобраться в этом вопросе очень важно, чтобы изучить развитии нашей страны и мира в целом. В понимании общественных явлений современности необходимо исходить из их сути, т. е. исследовать процессы, которые привели к ним, поэтому имеют очень большее значение методы изучения исторических процессов и явлений.
Как сторонница цивилизационных методов в своей работе я хочу показать их особенности и достоинства, поэтому я поставила для себя следующие цели:
– разобраться в понятии цивилизация;
– выявить своеобразие цивилизационных методов;
– рассмотреть видение истории со стороны разных подходов её изучения.
Для разрешения поставленных целей мне пришлось изучить следующую литературу:
–Энциклопедический словарь юного историка. Н.С.Елманова, Е.М.Савичева
– Человек и общество: Учебное пособие. Под редакцией Л. Н. Боголюбова;
– Основы философии. Под редакцией Е.В. Попова;
– Социальная философия. С.Э. Крапивенский;
– Постижение истории. А. Тойнби;
– Цивилизация перед судом истории. А. Тойнби.
Цивилизация – понятие сложное и многоликое, поэтому чтобы успешно разобраться в сущности цивилизационного подхода необходимо понять, что же такое «цивилизация» вообще.
Ниже проанализирую основные особенности цивилизации.
Во-первых, цивилизация есть собственно социальная организация общества. Это означает, что переходная эпоха, скачок от животного царства к социуму завершен; организация общества по кровно-родственному принципу сменилась организацией его по соседско-территориальному, макроэтническому принципу; законы биологические отошли на второй план, подчинившись в своем действии законам социологическим.
Во-вторых, цивилизация с самого начала характеризуется прогрессирующим общественным разделением труда и развитием информационно-транспортной инфраструктуры. Разумеется, речь идет не об инфраструктуре, свойственной современной волне цивилизации, но к концу варварства прыжок от родоплеменной изолированности уже был совершен. Это позволяет характеризировать цивилизацию как социальную организацию со всеобщей связью индивидов и первичных общностей.
В-третьих, целью цивилизации является воспроизводство и приумножение общественного богатства. Собственно говоря, сама цивилизация родилась на базе появившегося (в результате неолитической технической революции и резкого роста производительности труда) прибавочного продукта. Без последнего было бы невозможно отделение труда умственного от труда физического, появление науки и философии, профессионального искусства и т. д. Соответственно под общественным богатством следует понимать не только его вещественно-материальное воплощение, но и ценности духовного порядка, в том числе и свободное время, необходимое индивиду и обществу в целом для их всестороннего развития. В состав социального богатства входит и культура общественных отношений.
В понятии «цивилизация» объединяются социальные и культурные аспекты жизни общества. Цивилизация представляет собой этап истории, начинающийся вместе с выходом истории из естественного, т.е. первобытного состояния и развивающийся далее на основе им самим создаваемых предпосылок.
Суммируя выделенные черты, можно согласиться с определением, согласно которому цивилизация есть собственно социальная организация общества, характеризующаяся всеобщей связью индивидов и первичных общностей в целях воспроизводства и приумножения общественного богатства.
Несколько слов об основаниях (базисах) формаций и цивилизаций, о водоразделе между ними. Вопрос этот до сих пор является дискуссионным, но, очевидно, надо исходить из того, что и в том, и в другом случае базис представляет собой несомненно материальное образование, хотя и принадлежат они к разным сферам общественного бытия: в фундаменте цивилизации в целом и каждой из ее ступеней лежит технико-технологический базис, в связи с чем резонно говорить о трех ступенях (волнах) в развитии цивилизации — земледельческой, индустриальной и информационно-компьютерной. В основе же формации — базис экономический, то есть совокупность производственных отношений.
Подчеркивая роль технико-технологического базиса цивилизации, отнюдь не следует непосредственно и только из него выводить все, что характеризует данное конкретное общество. В реальном же историческом процессе все обстоит гораздо сложнее, ибо в фундаменте социума наряду с технико-технологическим базисом присутствуют (и занимают достойное место) также природные (включая демографические) условия жизни общества и этнические, вообще конкретно-исторические особенности жизни и развития данного общества. Все это в совокупности своей и составляет реальный фундамент жизнедеятельности социума как системы. Выбрасывая из интерпретации исторического процесса какой-либо из указанных компонентов, мы либо искажаем картину, либо вообще вынуждены отказаться от решения конкретной проблемы.
Как, например, объяснить, почему при одном и том же в принципе технико-технологическом базисе мы обнаруживаем серьезно отличающиеся друг от друга варианты исторического развития?
Почему, скажем, в большинстве регионов земного шара возникновение государства явилось следствием зашедшего уже далеко процесса классообразования, а в некоторых заметно опережало этот процесс? Очевидно, при прочих равных и прежде всего при одном и том же технико-технологическом базисе, налицо какой-то дополнительный фактор, определяющий специфику рассматриваемого явления. В данном случае в качестве дифференцирующего фактора выступали природно-климатические условия, предопределяющие необходимость централизованных усилий по сооружению и эксплуатации крупных ирригационных систем. Здесь государство выступало первоначально прежде всего в своей хозяйственно-организаторской ипостаси, в то время как в других регионах все начиналось с функции классового подавления.
Или — почему отличаются друг от друга исторические пути разных социально-этнических общностей? Было бы опрометчиво сбрасывать со счетов этнические особенности народов. В частности, при всем неприятии в целом концепции этногенеза и понимания сущности этноса у Л. Н. Гумилева нельзя не заметить то рациональное зерно, которое содержится в его суждениях о пассионарности как мере энергетического наполнения, активности и сопротивляемости этноса внешним воздействиям Не менее опрометчиво сбрасывать со счетов и исторические особенности развития исследуемого социума. Это замечание справедливо и при решении проблем современности, прогнозировании успеха или неуспеха предпринимаемых реформ. Так, оптимизм в отношении судьбы нынешних политических и экономических реформ у нас значительно уменьшается, как только мы начинаем хоть мало-мальски учитывать собственное историческое наследство. Ведь главное, очевидно, не в том, от какого наследства мы сможет отказаться в ходе реформ, главное в том — от какого отказаться не сможем. А в нашем наследии — и многовековые пласты патриархально-коммунистического, общинного менталитета с его как отрицательными, так и положительными моментами; и массовый конформизм, вошедший в плоть и кровь в последние несколько десятилетий; и не менее массовое непослушание; отсутствие сколько-нибудь значимых демократических традиций и многое другое.
Все три рассмотренных компонента фундамента рефлексируются общественной психологией, и это отражение оказывается необходимым связующим звеном между фундаментом общественной жизни и складывающимися на этой основе производственными отношениями, экономическим базисом. Таким образом, неполнота традиционной схемы формации обнаруживается не только в элиминации из фундамента таких важных «кирпичей», как природные (в том числе демографические) условия и этнические (вообще исторические) особенности, но и в игнорировании социально-психологического компонента общественного развития: базис и надстройка оказываются связанными непосредственно.
Понятие «цивилизации» шире понятия формации, однако эту ее объемность нельзя рассматривать упрощенно: нельзя скажем утверждать, что цивилизация - это формация плюс сфера культуры данного общества. Различия между этими категориями обусловлены еще неадекватностью структурных связей между явлениями и процессами.
Многочисленные философские школы ХХ века очень интенсивно занимались и занимаются изучением феномена цивилизации. Собственно говоря, именно в это время возникла философия цивилизации как самостоятельная философская дисциплина. Последователи неокантианства (Риккерт и М. Вебер) рассматривали ее прежде всего как специфическую систему ценностей и идей, различающихся по их роли в жизни и организации общества того или иного типа. Интересна концепция немецкого философа-идеалиста О.Шпенглера. Он рассматривал цивилизацию, как упадок культуры: «Цивилизация есть неизбежная судьба культуры, логическое следствие, завершение и исход культуры». Таким образом понятие цивилизации тесно сопряжено с понятием культуры, причем не только в негативном смысле, но и в позитивном плане, т.е. противопоставляется культуре, как материальное, техническое – духовному, как стандартное и бесчеловечное – уникальному и гуманному. Но такое противопоставление не является адекватным отражением противоречий современного мира. Цивилизация есть социокультурное образование, и этим она отличается от формации, окружающей систему социальных связей безотносительно к культуре. Отсюда вытекает сама возможность использования понятия цивилизации для характеристики конкретных пространственно-ограниченных обществ с их своеобразной культурой. Иначе говоря в мире существует не одна, а множество локальных цивилизаций, способных сохранять свои типичные особенности в различных общественных формациях.
Противопоставление цивилизации и культуры коренится в глубинных противоречиях развития цивилизации, порождающее в ходе своего развития насилие, войны, разрушение и гибель культур, отчуждение и эксплуатацию, богатство одних и нищету других. И все-таки противопоставление культуры и цивилизации теоретически неправомерно, ибо без культуры существование цивилизации немыслимо, поскольку она теряет тогда своего субъекта – человека, способного воспроизводить условия цивилизации и развивать ее. Таким образом, цивилизация рассматривается как противоположность культуре. Это означает, что единой общечеловеческой культуры нет и быть не может.
С этой точки зрения на культуру очень тесно соприкасается теория "локальных" цивилизаций английского историка А.Тойнби. Тойнби дает свое определение цивилизации - "совокупность духовных, экономических, политических средств, которыми вооружен человек в его борьбе с внешним миром". Тойнби создал теорию исторического круговорота культуры, представляя всемирную историю как совокупность отдельных замкнутых и своеобразных цивилизаций, количество которых варьировалось от 14 до 21. Каждая цивилизация, подобно организму, проходит стадии зарождения, роста, кризиса (надлома, разложения). На этом основании он выводил эмпирические законы повторяемости общественного развития, движущей силой которого является элита, творческое меньшинство, носитель «жизненного порыва». Единую линию поступательного развития человечества Тойнби усматривал в религиозной эволюции от примитивных анимистических верований через универсальную религию к единой синкретичной религии будущего.
В свете всего сказанного становится ясным общий смысл цивилизационного подхода — построить типологию общественных систем, исходящую из определенных, качественно различающихся между собой технико-технологических базисов. Длительное игнорирование цивилизационного подхода серьезно обедняло нашу историческую науку и социальную философию, мешало понять многие процессы и явления. Восстановление в правах и обогащение цивилизационного подхода позволит сделать наше видение истории более многомерным.
Красной линией развития цивилизации является наращивание интеграционных тенденций в обществе — тенденций, которые нельзя вывести прямо и только из законов функционирования и развития той или иной формации. В частности, вне цивилизационного подхода невозможно понять сущность и специфику современного западного общества, равно как нельзя дать истинную оценку дезинтеграционным процессам, развернувшимся в масштабе бывшего СССР и Восточной Европы. Это тем более важно, что данные процессы многими выдаются и принимаются за движение к цивилизации.
Из сущности и структуры общественно-экономических формаций не могут быть прямо выведены и конкретные исторические формы организации общественного хозяйства (натуральное, натурально-товарное, товарное, товарно-планомерное), поскольку формы эти непосредственно определяются, технико-технологическим базисом, лежащим в основе цивилизации. Сопряжение форм организации общественного хозяйства с волнами (ступенями) цивилизации позволяет понять, что натурализация экономических отношений в любых исторических условиях не есть движение вперед, по линии развития цивилизации: перед нами попятное историческое движение.
Цивилизационный подход позволяет понять генезис, характерные черты и тенденции развития различных социально-этнических общностей, которые опять-таки не связаны напрямую с формационным членением общества.
Вместе с тем настойчиво утверждалась мысль, что фактически в истории существуют различные цивилизации, так сказать «формационные»: капиталистическая цивилизация, коммунистическая цивилизация и т.п. В итоге цивилизационный подход терял свою относительную самостоятельность и подчинялся формационному, а понятие цивилизации становилось подсобным, нужным лишь для выполнения некоторых аспектов общественно-экономической формации. Если теория формаций ориентирована на выявление закономерностей, присущих обществу на различных этапах истории, а так же его структуры на каждом из этих этапов, то цивилизационный подход решает совершенно иные познавательные задачи. Две из них являются главными. Первая - это анализ социальных механизмов деятельности людей, обеспечивающих саму возможность существования общества на данном, т.е. цивилизованном уровне, уберегающих его от распада и одичания. Эти механизмы постоянно развиваются, совершенствуется или устраняются. Если тот или иной механизм устраняется, то начинается деградация связанных с ним социальных структур. Каждая последующая формация является и шагом вперед в развитии цивилизации, а не посягательством на ее основы. Гибель тех или иных цивилизаций в прошлом не останавливала исторического движения, потому что это были локальные катастрофы. Прогресс цивилизации при всей его противоречивости все-таки связан с развитием и совершенствованием ее социальных механизмов. Эти механизмы обеспечивают для жизни современного общества развитие производительных сил, техники, науки, поддерживают соответствующую динамику общественных отношений.
Вторая задача, которая решается цивилизованным подходом к истории, - выявление ее человеческого измерения, механизмов формирования личности цивилизованного человека, анализ культуры, как меры развития человека, его способности к деятельности.
При цивилизационном подходе обогащаются и наши представления о социально-психологическом облике данного конкретного общества, его менталитете, причем активная роль общественного сознания предстает более рельефно, ибо многие черты этого облика являются отражением технико-технологического базиса, лежащего в основе той или иной ступени цивилизации.
Цивилизационный подход вполне согласуется с современными представлениями о культуре как внебиологическом, чисто социальном способе деятельности человека и общества. Более того, цивилизационный подход позволяет рассматривать культуру во всем ее объеме, не исключая ни одного структурного элемента. С другой стороны, сам переход к цивилизации может быть понят только с учетом того, что он явился узловым пунктом формирования культуры.
Таким образом, цивилизационный подход позволяет глубоко вникнуть в еще один очень важный срез исторического процесса — цивилизационный.
Заключая рассмотрение цивилизационного подхода, остается ответить на один вопрос: чем объяснить хроническое отставание марксизма в разработке и использовании цивилизационного подхода?
Очевидно, тут действовал целый комплекс причин.
1. Марксизм формировался в весьма значительной степени как европоцентристское учение, о чем предупреждали и сами его основоположники. Изучение истории в ее цивилизационном срезе предполагает применение компаративного метода в качестве важнейшего, то есть сравнительный анализ различных, зачастую непохожих друг на друга локальных цивилизаций. Поскольку же в данном случае в центре внимания оказался один регион, представляющий собой единство по происхождению и по современному (имеется в виду XIX век) состоянию, цивилизационный аспект анализа вынужденно оказался в тени.
2. С другой стороны, Ф. Энгельс ввел конечный ограничитель: цивилизация — это то, что до коммунизма, это — серия антагонистических формаций. В плане исследовательском это означало, что Маркса и Энгельса интересовала непосредственно лишь та стадия цивилизации, из которой должен был возникнуть коммунизм. Вырванный же из цивилизационного контекста капитализм представал и перед исследователем и перед читателем исключительно (или прежде всего) в своем формационном обличье.
3. Для марксизма характерно гипертрофированное внимание к силам, дезинтегрирующим общество, при одновременной существенной недооценке сил интеграции, но ведь цивилизация по своему изначальному смыслу — движение к интеграции, к обузданию разрушительных сил. А раз это так, то и хроническое отставание марксизма в разработке цивилизационной концепции становится вполне объяснимым.
4. Легко обнаруживается взаимосвязь с длительным «невниманием» марксизма к проблеме активной роли неэкономических факторов. Отвечая по этому поводу оппонентам, Энгельс указывал, что материалистическое понимание истории формировалось в борьбе против идеализма, в силу чего ни у Маркса, ни у него в течение десятилетий не хватало ни времени, ни поводов, ни сил, чтобы уделять неэкономическим явлениям (государству, духовной надстройке, географическим условиям и т. д.) такое же внимание, как экономике. Но ведь лежащий в фундаменте цивилизации технико-технологический базис — это тоже неэкономическое явление.
Прежде чем говорить о теории циклов цивилизаций, необходимо понять, что же Тойнби подразумевает под понятием «цивилизация», или, другими словами, что является «единицей измерения» исторического бытия. Исходя из того, что любая страна, политический союз и т. д. Должны рассматриваться не сами по себе, а исходя «исторического контекста», Тойнби приходит к следующим выводам об «атоме, на котором следует фокусировать свое внимание историку»:
– Цивилизации «представляют собой общества с более широкой протяженностью как в пространстве, так и во времени, чем национальные государства, города-государства или любые другие политические союзы»;
– Именно цивилизации должны рассматриваться историками;
– Цивилизации сопоставимы друг с другом;
– Ни одна из цивилизаций не охватывает всего человечества;
– Преемственность в развитии цивилизаций гораздо меньше, чем преемственность между фазами развития одной цивилизации.
Проводя анализ истории, Тойнби выделяет 21 цивилизацию, когда-либо существовавшую на Земле (данная цифра меняется по ходу книги). На данный момент их осталось пять (не считая две реликтовые):
Между некоторыми из этих цивилизаций существуют родственные отношения, например, западная христианская и православная христианская, находящиеся друг с другом в «сестринских» отношениях, происходят из эллинской цивилизации. Цивилизации, кроме этого, взаимодействуют друг с другом и могут влиять друг на друга.
Каков же жизненный цикл цивилизаций в концепции Тойнби? Предопределены ли сроки их жизни или ничто не запрещает развиваться цивилизации сколь угодно долго? Вот как отвечает Тойнби на эти вопросы. Каждая цивилизация проходит на своем жизненном пути следующие стадии: Стадия зарождения - генезис. Цивилизация может возникнуть либо в результате мутации примитивного общества либо на развалинах «материнской» цивилизации. За стадией генезиса следует стадия роста, на которой цивилизация из зародыша развивается в полноценную социальную структуру. Во время роста цивилизацию постоянно подстерегает опасность перехода в стадию надлома, которая как правило (но не обязательно!) сменяется стадией распада. Распавшись, цивилизация либо исчезает с лица Земли (египетская цивилизация, цивилизация Инков) либо дает жизнь новым цивилизациям (эллинская цивилизация, породившая через вселенскую церковь западное и православное христианство).
Выделив основные стадии развития цивилизации, необходимо ответить на вопрос: что же является «мотором» цивилизации, что заставляет примитивное общество, жившее стационарно на протяжении многих тысяч лет, однажды проснуться и начать непрерывное поступательное движение; есть ли что-либо единое, стоящее за всеми стадиями развития цивилизаций? В поисках этого первопринципа Тойнби приходит к концепции Вызова-и-Ответа. Её сущность можно объяснить следующим образом. На первом этапе Дьявол (Вызов) выводит систему из равновесного и пассивного состояния Инь в возбужденное и активное состояние Ян. Ответом на вызов должен быть либо рост - «переход в более высокое и более совершенное с точки зрения усложнения структуры» состояние, либо смерть, проигрыш. Выйдя на новую ступень, система вновь выводится из равновесия и так далее до тех пор, пока на очередной вызов не последует адекватного ответа. Первоначально системе требуется наличие внешних стимулов, которые затем по мере развития системы превращаются во внутренние вызовы. Именно такое динамическое, прогрессирующее противоречие и является залогом развития цивилизации и индивидуумов, ее составляющих.
Кому предназначается вызов - обществу в целом, либо каждому человеку в отдельности? Система Тойнби антропоцентрична в том смысле, что в ней обществу отводится место поля действия, а не носителя созидательной силы. Поэтому и вызовы предназначаются прежде всего людям. Для успешного ответа на вызов необходимо наличие в обществе следующих факторов:
– в обществе должны присутствовать люди, способные понять вызов и дать на него ответ;
– большинство должно быть готово к принятию данного ответа, то есть, грубо говоря, «созреть» для ответа.
В дальнейшем будет показано, как концепция Вызов-и-Ответ проявляет себя на каждой из стадий развития цивилизации.
Тойнби выделяет два пути возникновения цивилизаций: через мутацию примитивного общества и через отчуждение пролетариата от правящего меньшинства ранее существовавших цивилизаций. Как и следовало ожидать, в обоих случаях Тойнби объясняет генезис с помощью концепции Вызов-и-Ответ. Он говорит, что для успешного зарождения необходимо появление Вызова - стимула. Тойнби выделяет пять основных стимулов, которые могут положительным образом повлиять на успешный генезис цивилизации.
Стимул природной среды
а) Стимул бесплодной земли
б) Стимул новой земли
Стимул окружения
а) Стимул удара (реакция на нападение)
б) Стимул давления («форпост»)
в) Стимул ущемления (бедность, рабство, национальная дискриминация)
Как видно из приведенного выше списка, стимулы могут быть как природными, так и социальными. Именно появление стимулирующего воздействия со стороны природы или окружающих народов способно вывести примитивное общество из стационарного состояния и заставить его начать развиваться. Доказывая свое предположение, Тойнби анализирует большое количество различных цивилизаций и в каждом случае находит такой стимул. Что касается зарождения цивилизации из недр материнской цивилизации, то здесь Тойнби также использует концепцию Вызов-и-Ответ. Правящее меньшинство, которое больше не является творческим меньшинством, не способно дать ответ на вызов, стоящий перед обществом и разрушающий его. Тогда в среде пролетариата возникает новое творческое меньшинство, действительно способное дать ответ. Постепенно внимание народных масс перенаправляется на новое творческое меньшинство, что в дальнейшем приводит к зарождению новой цивилизации. Таким образом, образование цивилизаций данного типа происходит из-за неспособности старого меньшинства дать успешный ответ на вызов, стоящий перед ним.
Приступая к анализу стадии роста в цивилизации Тойнби, необходимо понять, что он считает критерием роста. Суть прогресса, по Тойнби, заключается в законе прогрессирующего упрощения - этерификации. Смысл его заключается в том, что прогрессирующая система должна переходить к «энергиям все более и более элементарным, тонким и постигаемым лишь при помощи абстрактных категорий». Этерификация неизбежно ведет к «переносу поля действия». Внешний вызов преобразуется во внутренний. Если вначале развития цивилизации человеку приходится в основном отвечать на вызовы Природы, то по мере развития основными становятся социальные противоречия: борьба между классами, религиозные, национальные вопросы. На уровне человека рост означает всю меньшую зависимость от физиологических потребностей и все прогрессирующее влияние нравственных проблем.
Как же происходит движение цивилизации по пути прогресса? Тойнби говорит, что рост цивилизации обусловливается изменениями во внутреннем мире индивидуума. Но эти изменения могут произойти в душе не любого человека, а лишь у творческого меньшинства. Ответом на вызов в данном случае является переход Личности на более высокий уровень развития. Однако подавляющая часть общества остается там же где и была. Таким образом возникает очень важное противоречие «меньшинство-большинство». Большинство может приблизиться к меньшинству. Однако нет никаких гарантий того, что это произойдет. Отсюда возникает опасность отрыва одной социальной группы от другой. С ростом цивилизации эта пропасть становится все шире и шире, что в конце концов может привести к надлому цивилизации: вызову, на который меньшинство уже не способно дать адекватного ответа.
В результате роста каждая цивилизация проходит свой уникальный путь развития. При этом опыт, полученный каждой цивилизацией, также уникален. Этим Тойнби объясняет различие цивилизаций. Чем сильнее развита данная цивилизация, тем неповторимей пройденный ею жизненный путь и тем сильнее непохожа она на другие. Таким образом, по мере роста цивилизаций возникает их дифференциация, что сказывается на мировоззрении индивидуумов, культуре, искусстве.
Процесс роста цивилизации - это постоянная борьба. С одной стороны, это взаимодействие между вызовами и творческим меньшинством, с другой стороны это постоянное противоречие между меньшинством и косной массой. Надлом может произойти по различным причинам. Возможно, что на очередной вызов активная часть просто не сможет дать адекватный ответ. Другая причина может крыться в отказ от обычаев. Таким образом система становится слабо сбалансированной и подверженной катаклизмам. Не имея достаточно четкого и однозначного ответа на вопрос о причинах надлома, Тойнби приводит большое количество примеров надломов, из которых можно вычленить несколько групп:
Ошибка меньшинства, выраженная в пассивности после ряда собственных побед. Общество с таким меньшинством существует до первого катаклизма, выводящего систему из «спящего» равновесия.
Изоляция правящего меньшинства от общества и, как следствие, вырождение.
Идолопоклонство - «интеллектуальное и морально ущербное и слепое обожествление части вместо целого, твари вместо Творца и времени вместо Вечности». В эту категорию попадает очень широкий спектр надломов. В частности, сюда попадает современная техногенная западная цивилизация, спартанская цивилизация, положившая себя на алтарь бога Войны.
Как видно, спектр опасностей, подстерегающих цивилизацию на пути ее развития, весьма широк. Однако наступление надлома и гибели не является неизбежным. Всегда есть шанс выхода из тупиковой ситуации.
Стадия распада, по Тойнби, является серией неудачных ответов на один и тот же вызов, который привел к надлому цивилизации. В социальном плане на стадии распада происходит расщепление общества на три составляющие:
Правящее меньшинство, больше не являющееся творческой силой общество, но усиленно цепляющееся за власть. С целью удержания власти оно создает универсальное государство.
Внутренний пролетариат, не доверяющий более правящему меньшинству. Его ответной реакцией является создание вселенской церкви.
Внешний пролетариат. Он проявляет себя в варварских набегах на ослабевшую цивилизацию.
В духовной сфере распад общества приводит к расколу в душе. В период распада общества каждый вызов встречает в душах людей прямо противоположный отклик – от абсолютной пассивности до крайних форм активности.
Разложение общества сопровождается полным распадом правящей верхушки и появлением нового творческого меньшинства, вышедшего из пролетариата. Именно это меньшинство способно образовать новую цивилизацию. Единственный положительный выход – «преображение», то есть создание пролетариатом новой религии, опирающейся на принципиально иную систему ценностей, нежели разлагающаяся цивилизация. Созданная пролетариатом вселенская церковь является той «куколкой», из которой и возникнет в будущем новая цивилизация.
В ходе современных дискуссий явно наметилась тенденция решать вопрос о перспективах применения и самой судьбе формационного и цивилизационного подходов по принципу «или — или». Во всех подобных концепциях историческая наука, по сути дела, исключается из сферы действия общенауковедческих закономерностей и, в частности, не подчиняется принципу соответствия, согласно которому старая теория не отрицается полностью, поскольку она обязательно чему-то соответствует в теории новой, представляет ее частный, предельный случай.
Возникшая в исторической науке и обществоведении в целом проблема может быть и должна быть решена по принципу «и — и». Необходимо целеустремленное исследование и нахождение такого сопряжения формационной и цивилизационной парадигм, которое может быть плодотворно приложено к решению задачи крупномасштабного членения исторического процесса, что позволит сделать само видение истории более многомерным.
Каждая из рассматриваемых парадигм необходима и важна, но недостаточна сама по себе. Так, цивилизационный подход сам по себе не может объяснить причины и механизм перехода от одной ступени цивилизации к другой. Подобная недостаточность обнаруживается и при попытках объяснить, почему интеграционные тенденции в прошлой истории тысячелетиями, начиная с рабовладельческого общества, прокладывали себе путь в дезинтеграционных формах.
И «формационщики» и «цивилизационщики» обладают обширными возможностями для преодоления односторонности и обогащения своих концепций. В частности, «формационщикам» наряду с задачей освобождения своей концепции от того, что не выдержало проверку временем, предстоит наверстать длившееся десятилетиями отставание марксизма в разработке проблем, связанных с цивилизацией.
Взаимосвязь между формационным (с его экономическим базисом) и цивилизационным (с его технико-технологическим базисом) реальна и осязаема. Мы убеждаемся в этом, как только начинаем сопрягать два линейных схематических изображения: процесса цивилизационного развития человечества и процесса его формационного развития (см. схему). Прибегая к схемам, уместно вспомнить К. Ясперса: «Попытка структурировать историю, делить ее на ряд периодов всегда ведет к грубым упрощениям, однако эти упрощения могут служить стрелками, указывающими на существенные моменты».
В одних случаях, как мы видим, на одном и том же технико-технологическом базисе (земледельческой волны цивилизации) вырастают, последовательно сменяя друг друга, либо параллельно — у разных народов по-разному — две принципиально отличные друг от друга общественно-экономические формации. В верхней строке схемы общественно-экономическая формация (капитализм) «не вписывается» в казалось бы положенную ей волну (индустриальную) и «вторгается» в следующую, пока свободную от обозначения, клеточку. Не проименована эта клеточка потому, что нигде в мире еще не обозначился четко и определенно формационный строй, следующий за капитализмом, хотя в развитых странах рельефно вырисовывались процессы социализации.
социализация
|
Формационное развитие |
Первобытное общество |
Рабовладение |
Феодализм |
Капитализм |
|
|
Цивилизационное развитие |
Дикость |
Варварство |
Земледельческая |
Индустриальная |
Информационно-компьютерная |
Доцивилизационный
период Волны цивилизации
И все же схема позволяет обнаружить существенное наложение друг на друга двух линейных рядов исторического развития, хотя связь эта и не является жесткой, а тем более автоматической. Она опосредована целым рядом моментов (природных, этнических, наконец, социально-психологических). Не последнюю роль среди этих опосредствующих звеньев играет форма организации общественного хозяйства, детерминированная технико-технологическим базисом данной волны цивилизации в совокупности с соответствующей ему степенью общественного разделения труда и степенью развития информационно-транспортной инфраструктуры.
Анализ исторического процесса показывает, что при всей теснейшей взаимосвязи технико-технологического базиса и технических революций связь эта весьма и весьма опосредована, реализуется через сложный передаточный механизм.
Сопряжение формационного и цивилизационного носит диалектически-противоречивый характер, который обнаруживается уже при анализе перехода к цивилизации как социального переворота.
Здесь сразу же возникает вопрос: тождествен ли упомянутый переворот той социальной революции, которая вобрала в себя основное содержание перехода от первобытного общества к первой классовой формации? О полном тождестве (совпадении) говорить вряд ли приходится хотя бы потому, что начало перехода к цивилизации — и в этом была определенная логика — предшествовало началу перехода к классовому обществу.
Но тогда возникает вопрос второй: если два этих социальных переворота не тождественны, то в какой степени они все же накладываются друг на друга в социальном пространстве и как соотносятся во времени? Очевидно, первый переворот предшествует второму только в какой-то степени, ибо цивилизация в тех конкретно-исторических условиях могла выполнять эту свою основную функцию только в дезинтегративной (антагонистической) форме. Отсюда противоречивость социальных институтов, их функций и деятельности в условиях классово-антагонистического общества.
Для того, чтобы глубже понять взаимосвязь двух анализируемых переворотов и движущую силу их слияния, целесообразно хотя бы пунктирно обозначить сущность каждого из них.
Толчком к кардинальному социальному перевороту, именуемому переходом к цивилизации, послужила техническая революция, давшая жизнь культурному и оседлому земледелию, то есть исторически первому типу производящего хозяйства. Такова была исходная позиция цивилизации земледельческой. Сущность перехода к цивилизации заключалась в вытеснении кровно-родственных связей и отношений (производственных, территориальных и т. д.) сугубо и собственно социальными, надбиологическими, и именно переход к производящему хозяйству обусловил и возможность и необходимость такого вытеснения.
Что касается прибавочного продукта, то он сам тоже явился следствием перехода к производящему хозяйству, следствием его возрастающей экономической эффективности. Связи между процессом перехода к цивилизации и появлением прибавочного продукта можно определить как функциональные, производные от одного и того же причинного фактора. Другое дело, что, появившись на свет, прибавочный продукт поставил вопрос о той конкретно-исторической — а потому единственно возможной — форме, в которой будет продолжено развитие цивилизации. Такой конкретно-исторической формой в тех условиях могла быть только антагонистическая, причем об антагонизме здесь приходится говорить в двух смыслах. Во-первых, всем своим дальнейшим развитием цивилизация закрепляла возникший в недрах общества антагонизм, во-вторых же, сложилось определенное антагонистическое противоречие между интегрирующей сущностью цивилизации и дезинтегрирующей формой ее функционирования в рамках целой серии общественно-экономических формаций.
Возникавшие классы для закрепления своего господства использовали уже сложившиеся в процессе начавшегося перехода к цивилизации социальные институты. Это стало возможным потому, что а) сами социальные институты в потенции содержали в себе возможность отчуждения; б) возможность эта в тех исторических условиях не могла быть «приглушена». Для того, чтобы «приглушить» ее в зародыше, требуется зрелая политическая культура общества и прежде всего масс. На пороге же цивилизации политическая культура (как и сфера политики в целом) только еще возникала.
Классы, прибравшие к рукам социальные институты, тем самым получили возможность наложить существенный отпечаток на многие другие цивилизационные процессы и подчинить их своим корыстным классовым интересам. (Поскольку же классы – суть явления формационного порядка, их воздействие на цивилизационные процессы выражает существенную сторону сопряжения формационного и цивилизационного). Так получилось с процессом отделения духовного производства от материального (привилегия занятий умственным трудом была закреплена за эксплуататорами), с процессом урбанизации (различия между городом и деревней превратились в противоположность, характеризующуюся эксплуатацией деревни со стороны господствующих классов города), с процессом кристаллизации личностного элемента в истории (прозябание широчайших народных масс веками служило фоном для деятельности выдающихся личностей из эксплуататорских слоев).
Таким образом, оба исторических процесса — переход к цивилизации и переход к первой классовой формации самым существенным образом наложились друг на друга и в совокупности составили такой переворот, который по своей кардинальности можно сравнить только с происходящими ныне процессами социализации в развитых, цивилизованных странах.
Подключение цивилизационного компонента к анализу позволяет сделать наше видение исторической перспективы, более панорамным, глубже понять те элементы социума, которые на поверку оказываются более тесно связанными скорее с цивилизационным, чем с формационным.
Возьмем, к примеру, процесс эволюции социально-этнических общностей. При сопряжении социально-этнического ряда только с формационным невольно напрашивается вывод, что связь между ними является причинно-следственной. Но при этом возникает несколько вопросов. И главный из них: если конкретная форма социально-этнической общности определяющим образом зависит от экономического способа производства, причем от обеих его сторон — и от уровня производительных сил, и от типа производственных отношений, то как объяснить, что в одних случаях данная общность сохраняется и при принципиальном изменении типа производственных отношений (народность характерна и для рабовладения, и для феодализма), в других же — тип общности сохраняется и при переходе к новой волне цивилизации, к новому технико-технологическому базису (такова нация, которая по всей видимости сохранится на все обозримое время и в условиях набирающей силу информационно-компьютерной волны цивилизации)? Очевидно, и в том и в другом случае действуют факторы более глубинные по сравнению с формационными, но менее глубинные, чем цивилизационные. И в случае с народностью, и в случае с нацией конечной причиной выступают определенные типы технико-технологического базиса, лежащие в фундаменте последовательно сменяющих друг друга земледельческой, индустриальной и информационно-компьютерной волн цивилизации. Так, технико-технологический базис земледельческой волны, обусловливая сохранение на протяжении всей волны натурально-товарной формы организации производства, не позволяет сложиться единой хозяйственной (экономической) жизни, то есть накладывает запрет на превращение народности в нацию. Во втором случае гарантом сохранения нации как адекватной данным социально-экономическим условиям форме общности выступает опять-таки в конечном счете технико-технологический базис, а непосредственно — лежащие над ним (но глубже формационного) и генетически с ним связанные формы организации общественного хозяйства. Товарная в её классическом виде, товарно-планомерная и планомерно-товарная формы организации общественного хозяйства едины в том смысле, что они санкционируют появление, сохранение и развитие нации, ибо для всех трех указанных форм характерно наличие товарности при нарастании от нуля до оптимума степени его регулируемости (планомерности). Итак, сопряжение формационного и цивилизационного отчетливо прослеживается на примере генезиса и развития социально-этнических общностей.
Таким образом, не смотря на значительное преимущество цивилизационных методов, о формации забывать не стоит. Ярким примером этого является и современная ситуация в России. Россия – это особая цивилизация, впитавшая в течение многих веков немало западного и восточного и выплавившая в своем котле нечто совершенно особенное. Так, судя по некоторым замечаниям, считает академик Андрей Сахаров. Проходя путь модернизации, справедливо отмечает он, Россия шла своим уникальным путем. Весьма отличающимся от других стран он видел не только прошлое, но и будущее нашего отечества, которое уже во многом определено ее прошлым. Россия в течение 70 лет развивалась в социалистическом направлении, её развитие рассматривали со стороны формационного подхода. Однако, признав его несовершенным, в конце ХХ века перешли на путь капиталистического развития, как и страны запада. После перестройки страна ещё не пришла в стабильное положение, ещё живо поколение, жившее при коммунистах, ещё несовершенно налажена система рыночных отношений, поэтому полностью забывать о формационном подходе не стоит. Необходимо органически сочетать его с цивилизационным.
Подводя итог своей работе, я хочу сделать следующий вывод. Превосходство цивилизации неоспоримо. Но в современном мире, полном противоречий, развивающемся нестабильно, просто необходимо рассматривать общественные процессы со стороны и цивизационного и формационного походов. Именно в этом состоит основная задача того, что происходит в наше время.