Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Нередко студенты задают вопрос: за-чем нам изучать историю социологии, знать то, что навсегда ушло в прошлое и в текущей деятельности вряд ли пригодит-ся. Не лучше ли сразу начать с изучения методики и прин-ципов разработки социальных технологий, не забивая голо-ву излишней информацией?
Но подлинный профессионализм невозможен без истори-ческих знаний. Без знания истории невозможны профессио-нальная культура человека, аналитическое мышление, сфор-мировать которые призвано университетское образование. Интерес к истории - не досужее любопытство, а естес-твенная необходимость и внутренняя потребность тех, кто стремит-ся выйти за грань поверхностного усвоения предмета.
Ознакомление с историей науки - весьма выигрышный способ приобщиться к общемировым ценностям, избавиться от дилетантизма и постоянного стремления изобретать то, что давно известно. Выигрышным оно является потому, что в историческом очерке раскрывается эволюция социальной мысли, кратко излагаются воззрения М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, других классиков социологии, с которы-ми, не будь такого очерка, студенту пришлось бы знакомить-ся по оригиналам. Читать авторские произведения в рамках университетского курса социологии не всегда удается, но знать основные идеи, научные школы и этапы становления социологии труда необходимо. Поэтому оставим углубленное знакомство с сочинениями классиков для будущей профессио-нальной деятельности и предлагаем читателю краткий очерк истории вопроса.
В эволюции представлений об обществе можно выделить три периода: донаучный, классичес-кий и современный.
Другую хронологию социологии предложил известный американский социолог Алвин Гоулднер в своей книге <Грядущий кризис западной социологии>1 . Он начинает отсчет сразу с ХIХ в. Получившийся отрезок времени разбивает на 4 периода. Первый период называется социологическим позитивизмом. Он начался в первой четверти ХIХ в. и формировался под влиянием идей Сен-Симона и О. Конта. Второй период называется марксизмом. Расцвет приходится на середину ХIХ столетия. В марксизме немецкая идеалистическая философия органично соединилась с французским утопическим социализмом и английской политической экономией. Третий период - классическая социология - послужил соединительным мостом между двумя предыдущими и четвертым периодами. В это время были созданы классические учения М.Вебера, Э.Дюркгейма и В.Парето. Он продолжался до Первой мировой войны. Четвертый период ознаменован господством парсоновского структурного функционализма. В 30-е годы ХХ века Т.Парсонс создал фундаментальную общесоциологическую теорию, отдельные положения которой развивались в дальнейшем группой молодых коллег Парсонса по Гарварду: Р. Мертоном, К. Дэвисом, У. Муром, Р. Уильямсом и др.2
В данной книге будут учтены обе классификации. Достоинства второй заключаются в том, что А.Гоулднер дает не только исторический (пусть и ограниченный во времени), но и социально-экономический контекст возникновения социологии. Согласно его мнению, социология возникла как идеологический ответ среднего класса на происходящие в западном обществе перемены.
На наш взгляд, первое и достаточно полное представление о строении общества дали античные философы Платон и Аристотель. Затем наступила очень долгая, растянувшаяся на две тысячи лет, историческая пауза, прежде чем появились выдающиеся ученые и мыслители (Н. Макиавелли, Т. Гоббс, Ф. Бэкон, Ж.-Ж. Руссо, А. Гельвеций, И. Кант и многие другие), которые серьезно обогатили наши знания об обществе и поведении людей. Наконец, в Х1Х в. рождается собственно социология, вобравшая в себя лучшие достижения человеческой мысли об обществе и, благодаря применению конкретно-научных методов, продвинувшая наши знания дальше. В ряду творцов научной социологии выделяются О. Конт, К. Маркс, Э. Дюркгейм и М. Вебер. С них открывается собственно научный период истории социологии.
Донаучный период развития социологии - самый зна-чительный по времени: III тысячелетие до н. э. - XVIII в. н. э.
Древний Восток. Древнейшие письменные документы, в которых затраги-ваются социально-трудовые проблемы общества, относятся к III-II тысячелетиям до н.э. и охватывают такие страны, как Египет, Месопотамия, Шумер, Урарту, Хетское царство, Вавилон. Реконструкцию социально-трудовых отношений Древнего Востока осуществляют на основе изучения клино-писных, папирологических, эпиграфических и нарративных источников. Сохранились многочисленные документы из храмовых архивов (арендные контракты об участках земли, письма чиновников, записи о выдаче продуктов и поставке зерна, переписи жителей рабочих поселков, договоры о куп-ле-продаже <рабов>, материалы судебных процессов, наря-ды на работы) и стенные росписи гробниц. Храмовые чинов-ники и государственные служащие периодически устраивали ревизии скота и посевного зерна, имущества и рабочей силы. Из одного только Египта эпохи Нового царства (длившегося около 500 лет) дошло примерно 1,5 тыс. текстов государст-венной документации и частной деловой переписки.
Известны письменные свидетельства о проведении учета населения - его социального и демографического состава, отношения к военной службе и возможности участия в госу-дарственном управлении, уровня экономического благосос-тояния и т.п. - уже в III тысячелетии до н. э. Прежде все-го они были связаны с установлением численности населе-ния, способного носить оружие и платить налоги. Античный историк Геродот сообщает, что скифский царь Ариантас для установления числа своих подданных приказал каждому из них принести по наконечнику стрелы. Аналогичным методом счета пользовался Тамерлан: каждый воин должен был по-ложить по одному камню. В древнегреческих храмах исполь-зовался иной способ учета естественного движения населе-ния. Жертвоприношение выполнялось по определенному ри-туалу: при рождении приносились мера пшеницы, а при смерти - мера ячменя.
Особенно регулярными переписи населения - каждые два года - были в Древнем Египте и Риме. Во вре-мена египетского фараона Амазиса каждый житель обязан был явиться к специальному чиновнику и сообщить о своих занятиях, средствах и доходах. Государственное регулиро-вание экономических отношений в централизованных обще-ствах Древнего Востока основывалось на систематическом учете и опросах занятости населения. В определенной мере можно говорить о господствовавшей тогда <плановой> эконо-мике, учитывающей меру труда и меру потребления (в соответствии с социально-имущественным статусом), основан-ной на жестком разделении труда и примитивной кооперации труда, централизованном распределении рабочей силы (<ра-бов>), зависимого населения по видам труда (свободном оргнаборе), принудительной регламентации труда и профес-сиональном закреплении работников. Несомненно, данные переписей обеспечивали решение не только финансово-эко-номических и военных задач (налогообложение, учет воинов), но и политических, поскольку определенный уровень обеспе-ченности давал право на участие в органах управления.
Древневосточные документы дают богатейшую инфор-мацию о социальной стратификации общества, профессио-нально-квалификационной структуре населения, формах со-циальной организации труда, нормах выработки, распреде-лении рабочей силы, механизмах стимулирования труда и его оплате, структуре и продолжительности рабочего дня. Анализ первоисточников разрушает миф о примитивной ор-ганизации древневосточного общества и убеждает в исклю-чительном многообразии форм социально-экономических отношений.
Одно из заблуждений связано с распространенностью и ролью труда рабов. Как показывает конкретный анализ, в экономике Передней Азии рабский труд: 1) был не самым распространенным в профессионально-квалификационной струк-туре населения; 2) относился к сфере неквалифицированного - исполнительского труда, который не определял техническо-го облика древней экономики; 3) не являлся конкурентоспо-собным со свободным (и дорогостоящим) трудом свободно-го населения - земледельцев, ремесленников, служащих. Известно, что в III-II тысячелетии до н. э. ведущим сек-тором экономики ближневосточных обществ выступал труд зависимых людей (иккару, шушану, гарда - три основных категории), среди которых собственно рабы составляли незначительную часть. Значительным достижением древневос-точной экономической мысли являлось принципиальное, с точки зрения социологии труда, открытие крайней непроиз-водительности рабского труда и свойственных ему (как и другим формам принудительного труда) патологических яв-лений, например рестрикционизма (сознательного ограниче-ния нормы выработки).
Древневосточная цивилизация - и это зафиксировано в письменных источниках - дала миру всю ту сложнейшую систему общественного разделения труда, которая сущест-вует по сей день. Прежде всего речь идет об отделении ум-ственного труда от физического. Сам по себе это чисто ор-ганизационный процесс и к социологии имеет меньшее ка-сательство, чем его конкретная разновидность - обособление умственного труда. Перед нами чисто социальный процесс Так, в Древнем Египте, профессия художника считалась более привилегированной, чем ремесло камнереза. Часть профессий выделилась в социально привилегированные, а часть стала считаться профессиями второго сорта. Обособление профес-сий получило институциональное закрепление (через зако-нодательство и судебную практику) и послужило основой возникновения, пожалуй, самого древнего института мотива-ции труда - понижения в должности. Не будь социальной дифференциации профессий, невозможно было бы исполь-зовать менее престижные виды труда в качестве негативного мотиватора для поддержания дисциплины и повышения про-изводительности труда. Провинившихся чиновников могли разжаловать в категорию зависимых, земледельцев, превра-тить в рабов, рабов сослать на галеры и т. д. Использование физического и малопрестижного труда как меры социально-го наказания с тех пор прочно утвердилось в человеческом обществе: русских крестьян и даже дворян (декабристов) ссылали на каторжные работы, советских граждан в годы репрессий подвергали пыткам лагерного труда.
Понижение в должности, перевод на социально непрес-тижные занятия в тоталитарно-централизованных общест-вах могли и могут применяться абсолютно ко всем гражданам, за исключением первых лиц в государстве. В дошедших до нас текстах эпохи ХХ династии говорится о возможности перевода в камнесечцы даже <начальника под-разделения> - высокооплачиваемого чиновника. В социаль-ном смысле все работники или служащие в тоталитарном обществе являются <рабами>, так как <держателем> всех должностей выступает только государство. В обществе с товарно-денежной экономикой подобная форма негативной мотивации невозможна: понижение в должности заменяет-ся здесь экономическим разорением, предпринимательским крахом.
Поводом для применения карательных функций труда могли стать в Древнем Египте уголовное преступление, зло-употребление служебным положением, присвоение царских орудий, грабеж и насилие. Все случаи фиксировались специ-альным кодексом и юридическими нормами. Формировался механизм социальной организации труда. Его элементы - государственно-планомерное распределение рабочей силы, юридическое и организационное оформление круга обязан-ностей за каждой должностью, налаженная система трудовой мобилизации. Последняя включала не только понижение в должности, но и симметричный ему процесс - повышение по службе (позитивный мотив), т. е. перевод в социально бо-лее престижный вид деятельности. Наконец, самостоятель-ными элементами данного механизма является профессиональное обучение и профессиональный отбор. В Древнем Египте и Вавилоне существовали общеобразовательные и специальные школы, которые готовили юношей к управлению государством. Будущие чиновники должны были овла-деть широким кругом гуманитарных и естественных наук, в совершенстве владеть придворным этикетом, знать основы психологии отношений между людьми и т. п.
Античная Греция. Новый этап в развитии идей о труде связан с античной Грецией. Античные мыслители - Сократ, Платон, Ксенофонт, Аристотель - в достаточной мере осознавали прогрессивную функцию разделения труда, благодаря которому обще-ство получает социальную стратификацию, разнообразие видов труда и занятий, хорошо профессионализированный труд, систему экономического обмена товарами и услугами. Именно в результате разделения труда происходит специализация людей на изготовлении тех или иных видов продукции, повышение их качества. Люди приобретают возможность избрать сферу деятельности сами по своим наклонностям.
Если Платон сосредоточивается главным образом на макросоциальном анализе разделения труда (в масштабах всего общества), то Ксенофонта больше интересует микро-анализ явлений. Поэтому он подробно изучает разделение труда в эргастериях (античных мастерских) и касается (впер-вые в истории европейской мысли) проблемы редукции тру-да, т. е. сведения сложного труда к простому. Много позднее редукция труда будет одним из центральных вопросов в трудах К. Маркса, Г. Зиммеля, М. Шелера и А. К. Гастева.
Первых социологов античности называют социальными философами. Среди них выделяются два гиганта - Платон (427-347 до н.э.) и Аристотель (384-322 до н.э.). Они изучали традиции, обычаи, нравы и взаимоотношения людей, обобщали факты, строили концепции, которые завершались практическими рекомендациями о том, как усовершенствовать общество. Поскольку в античности <общество> и <государство> не различали, то оба понятия употреблялись в качестве синонимов.
Социологическое учение Платона. Первым в истории трудом по <общей социологии> считают <Государство> Платона. Он подчеркивал особую роль разделения труда и создал первую в мире теорию стратификации, согласно которой любое общество делится на три класса: высший состоящий из мудрецов, управляющих государством; средний, включающий воинов (видимо, и в древности военно-промышленный комплекс играл не последнюю роль), охраняющих его от смуты и беспорядка; низший, где числились ремесленники и крестьяне.
Высший класс наделен огромными привилегиями, но он постоянно злоупотребляет властью. Чтобы этого не происходило, знать необходимо лишить частной собственности, которая, согласно Платону, развращает нравы людей. К управлению обществом следовало допускать людей, достигших 50 лет, высокообразованных и талантливых. Они должны вести аскетичный образ жизни и не предаваться земным утехам. У воинов должны быть общие жены, а дети воспитываются не в семье, а государством.
Платон первым установил закон <гармоничного разнообразия> тру-да. Он постулировал, что: а) разнообразию потребностей людей соответствует б) разнообразие способностей к труду и в) разнообразие видов труда. Именно первый тип разнооб-разия (в потребностях) является мощным импульсом раз-вития социальной жизни, возникновения многообразия ее форм. Одна из таких форм-городская жизнь. Потребности людей в пище, жилище, одежде, т. е. в продуктах труда, при-вели к возникновению античных городов-полисов, полагает Платон. Добавим, не потребность вообще, не потребность в любых товарах, а высокоразвитая потребность уже развив-шихся людей. Сельские жители довольствуются <малым и примитивным>. Напротив, эстетически развитые чувства и потребности горожан стимулируют и порождают высокопрофессиональные ремесла. Средой их обитания и становится античный город.
Платон считал специализацию труда необходимым ус-ловием улучшения качества продукции и увеличения ее ко-личества. Оба параметра экономически необходимы общест-ву. И чем дольше кто-либо специализируется в своем ремес-ле, тем больших успехов он достигает. Отсюда платонов-ское оправдание пожизненного закрепления работника за данной профессией. Платон предложил первое в истории теоретическое оправдание института профессионального закрепощения.
Именно греки придумали слово, которое сегодня стало для нас самым необходимым - экономика, или <ойкономика>, заведование домашним хозяйством, а также домострой, домоуправление. Первоначально ойкономия означала умение главы дома, отца фамилии, управлять этим домом, т. е. руково-дить женой, чадами и домочадцами. У Платона <ойкономия> приобретает еще и политический оттенок (управление полисом), а понятие <койнония> и вовсе социологический смысл. Оно обозначает не только семейный труд, но и человеческие взаимоотношения, т.е. человеческое общество.
Наилучшей формой правления Платон считал аристократию - власть избранных. В порядке ухудшения располагаются тимократия (власть воинов), олигархия (власть богачей) и демократия (власть народа), крайней формой которой является охлократия (власть толпы). Демократия является худшей формой правления потому, что из нее обычно вырастает тирания, наихудшая форма, при которой царят произвол и насилие. Ведь тиран приходит к власти как ставленник народа.
В плохом государстве над всеми стоят правители, в разумном - над всеми стоят законы. Закон призван ограничивать как власть правителей, так и свободу управляемых. На страже законов стоит правосудие. К отправлению правосудия должны быть причастны все граждане государства.
Социологическое учение Аристотеля. Свой вариант теории стратификации предложил другой энциклопедический ум античности - Аристотель (384-322 до н.э.). У него опорой порядка выступал средний класс. Кроме него существуют еще два класса - богатая плутократия и лишенный собственности пролетариат. Государство лучше всего управляется в том случае, если: 1) масса бедняков не отстранена от участия в управлении; 2) эгоистические интересы богатых ограничены; 3) средний класс многочисленнее и сильнее, чем два других.
В своем экономическом учении Аристотель выделил два типа ведения хозяйства: натуральное, нетоварное - ойкономия, и денежное - хрематистика (chrematico - заниматься денежными делами, наживаться.). В ойкономии отношения между главой дома и домо-чадцами - членами семьи и работниками - не оформлялись юридическим документом. Иными словами, они не были договорные. То были отношения господства и подчинения. Напротив, хрематические отношения, в отличие от экономических, строились на договорной основе вне отдельной семьи. То были формальные товарно-денежные отношения между юридическими и физическими лицами в рамках общества, а не внутри отдельной семьи.
Таким образом, первоначально экономика обозначала бюджетное, или плановое хозяйство, а хрематистика - рыночное, товарно-денежное.
Хрематистика представлялись в качестве учения о получении и приращении денег, как синоним стремления к богатству. Еще у Платона <хрематистикос> обозначал человека, умеющего делать деньги, дельца, стяжателя, а также торговца, делового человека вообще.
Ойкономия и хрематистика - две части одного целого. Первая регулировалась этическими и политическими соображениями, вторая управлялась стихией рынка. Оба хозяйственных начала в древнегреческой цивилизации соединялись весьма противоречивым образом. Афиняне строили свою цивилизацию, планомерно соединяя государственную и частную собственность. Опора частного сектора - малое семейное хозяйство, использующее личный труд селянина и его семьи (ойкос). Хрематистическое плановое начало существовало внутри отдельной семьи и внутри государства в целом, а рыночное экономическое начало главенствовало между семьями и между государствами. В этом смысле хрематистические отношения можно именовать внутренними, а экономические - внешними, межхозяйственными. Через 2500 лет социалистическое общество в СССР практически полностью воспроизвело модель Аристотеля, допустив товарно-денежные отношения между предприятиями и государствами, но исключив их во внутрихозяйственных взаимоотношениях.
Ойкономия представляла в древнегреческой цивилизации самое древнее образование, возникшее на заре неолита, а хрематистика представляла собой новообразование, появившееся с разложением первобытного строя и формированием государства, частной собственности, классов.
Аристотель, как подлинный государственник, если к нему можно применить подобное выражение, осуждал хрематистику как проявление духа капитализма и наживы и приветствовал ойкономию как форму нравственно-этических отношений между людьми в сфере хозяйства1.
Хрематистика негативно отражается на мышлении и судьбах людей. Погоня за деньгами становится самоцелью, она превращается в манию преследования и развращает нравственность. Конечным пунктом на этом пути является плеонаксия (pleonasmos - чрезмерность, излишество) - осуждаемое всеми греками чрезмерное увлечение чем-либо, не обязательно деньгами, но властью, словотворчеством, роскошью и т.д.
Денежное богатство не имеет пределов. Хрематистика заботится не столько об обеспеченном существовании, сколько о том, как лучше обменивать блага, чтобы получить наибольшую прибыль. Здесь деньги превращаются в средство добывания новых денег, деньги становятся средством и целью. Алчность нарушает основы аристотелевской философии - меру и гармонию формы.
По мнению современного западногерманского исследователя К. Штайльманна, сущность русского предпринимательства и бизнеса покоится на тех же этических принципах, что и хозяйствование древних греков: <если обратиться, например, к тысячелетней российской истории ведения предпринимательства, то русское православие, народные этика и эстетика, имеющие еще дохристианские корни, создавали в жизни и ведении бизнеса атмосферу почитания идеалов добра, души, справедливости, правды и нестяжательства. Россия - страна духовная. Она такою была, остается и такою всегда будет... сущность эстетико-этических принципов русского предпринимательства... всегда заключалась в преоб-ладании духовно-нравственных мотивов жизненного поведе-ния над мотивами материальными>2.
Однако учение Аристотеля нельзя трактовать чрезмерно упрощенно. Он вовсе не являлся сторонником социалистического идеала экономики. Несовершенства общества, учил Аристотель, исправляются не уравнительным распределением, а моральным улучшением людей. Законодатель должен стремиться не к всеобщему равенству, а к выравниванию жизненных шансов. Частной собственностью может владеть каждый, она не вредит нравам людей и развивает здоровые эгоистические интересы. Человеком управляет множество стремлений, но главное среди них - любовь к деньгам. При коллективной собственности все или большинство бедны и озлоблены. С другой стороны, не менее опасно для государства и чрезмерное неравенство людей, оно ведет к возмущениям и переворотам. Аристотель считает лучшим общество, в котором средний класс сильнее всех других.
Таким образом, Аристотелю свойственны скорее социал-демократические идеалы, нежели крайне социалистические или крайне капиталистические. Он ищет меру во всем, а крайности стремится нивелировать. Аристотеля можно назвать первым идеологом среднего класса и регулируемой рыночной экономики, основанной на приоритете нравственных идеалов.
Аристотель заложил основы античной этики деловых отношений и изложил принципы регулирования общественных отношений. Он различает два вида справедливости: уравнительный и распределительный. Первая является простым, <арифметическим равенством>, она действует в области гражданско-правовых сделок (возмещение ущерба). Вторая является <геометрическим равенством>, она предполагает распределение благ пропорционально вкладу в общее дело (от каждого по способностям, каждому - по труду). Второй вид справедливости покоится на принцип <пропорциональной взаимности>, который, по мнению Аристотеля, выступает фундаментом древнегреческой цивилизации.
В <Никомаховой этике> Стагирит писал о том, что общественные отношения по поводу обмена поддерживаются особым видом справедливости. Она подразумевает пропорциональность, но не равенство. Общество, учил Аристотель, держится на том, что каждому воздается пропорционально его деятельности. Стало быть, рынок и обмен должны строиться на взаимных услугах. Услуга должна оплачиваться услугой. Получивший одолжение не только отвечает услугой, но сам начинает с одолжения.
Аристотель не просто теоретически обобщил те законы рыночных отношений, которые давно уже существовали в практике античного полиса, но подвел под них философский фундамент, обосновал их правильность, эффективность и разумность для развития человеческого общества.
Аристотелевская этика деловых отношений последовательно реализовывалась древнегреческим рынком, который был ориентирован не только и не столько на интересы богатых клиентов, сколько на удовлетворение повседневных запросов рядовых, среднего достатка афинян. Духовные ценности и гражданские доблести ставились греческой культурой много выше, чем владение вещами и деньгами. Да и сами деньги должны добываться честным и добросовестным трудом. Только через две тысячи лет нормы античной трудовой этики, помноженные на деловой практицизм, были восстановлены в правах западноевропейским протестантизмом.
В подобной этике нет места чрезмерному обогащению и чрезмерному обнищанию. Хотя богатство само по себе не презирается, но безудержная погоня за деньгами и роскошью осуждается. Как осуждается и бравада нищетой. Она для греков является результатом нежелания работать. Если человек не прилагал упорного труда, сноровки и сообразительности либо впадал в расточительность, чревоугодие или иной порок, связанный с погоней за удовольствиями, его ждала неизбежная расплата - обнищание. Ведь каждому предоставлена возможность трудиться, надо лишь ею умело воспользоваться. Неумеющий трудиться, конечно же, лучше нежелающего трудиться, но это не может служить оправданием.
Доведенная почти до совершенства интенсивная система хозяйствования позволила грекам составить конкуренцию традиционным аграрным регионам - более древним и развитым центрам восточной цивилизации, где и климат, и земля лучше, и рабочая сила более дешевая.
С позиций защиты частной собственности, семьи и прав гражданина Аристотель критиковал Платона, полагая, что предлагаемое им обобществление имущества, жен и детей ведет к уничтожению государства. Так же как и Платон, Аристотель худшими формами правления считал олигархию, демократию и тиранию.
Только через две тысячи лет европейская научная мысль смогла подарить миру выдающиеся труды об обществе, прежде всего благодаря усилиям Н. Макиавелли и Т. Гоббса, которые послужили непосредственными предшественниками научного этапа социологии.
Николо Макиавелли (1469-1527), итальянский политик и дипломат. Он первым из мыслителей нового времени обратился к идеям Платона и Аристотеля и создал на их основе оригинальную теорию общества и государства. Его главное произведение <Государь> как бы продолжает основную линию рассуждения платоновского <Государства>, но акцент поставлен не на структуре общества, а на поведении политического лидера. Он впервые вывел государственно-политические вопросы из-под сферы влияния религии и морали. Труды Макиавелли придали социологии и политологии новое измерение: они стали наукой о поведении людей в обществе.
Макиавелли говорил, что правитель, желающий добиться успеха, должен знать мотивы поведения людей и руководствоваться в своей деятельности тремя основными принципами (законами). Первый закон гласит: человеческими действиями правят честолюбие и мотив власти. Состоятельными людьми движет страх потерять то, что они накопили, а бедняками - страсть приобрести то, чего их лишили. Второй закон гласит: умный правитель не должен выполнять все свои обещания. Ведь и подданные не очень спешат с выполнением своих обязательств. Добиваясь власти, можно расточать обещания, но, придя к ней не обязательно их выполнять, иначе попадешь в зависимость от подчиненных. А где зависимость, там нерешительность, малодушие и легкомыслие. Третий закон: творить зло надо сразу, а добро - постепенно. Наградами люди дорожат, когда они редки, наказания же нужно производить сразу и в больших дозах. Единовременная жесткость переносится с меньшим раздражением и считается более справедливой, чем растянутая во времени (хвост собаке лучше отрубать сразу, а не по частям).
В <Государе> Макиавелли нарисовал образ идеального правителя и политическую технологию удержания власти. Надо сказать, прообразом такого правителя для него был Цезарь Борджиа, чьи жестокость и коварство долгое время считались непревзойденными.
Следующий шаг сделал английский философ Томас Гоббс (1588-1679). Он разработал теорию общественного договора, послужившую основой учения о гражданском обществе. У животных нет борьбы за почести и звания, поэтому у них нет ненависти и зависти - причины мятежей и войн. У людей все это есть. Неправильно думать, будто люди от рождения склонны к сотрудничеству. Если бы человек любил другого по естественному побуждению, то он искал общения со всеми в равной мере. Но каждый из нас предпочитает общество тех, кто ему полезнее. Именно наша природа толкает искать не друзей, а почета и выгод.
Что побуждает людей создавать общество? Страх. Взаимный страх удерживает людей от безудержной погони за господством.. Он объединяет людей в группы, помогая выжить в конкуренции. Но, объединившись, люди преследуют вовсе не общественное благо, а стремятся даже из этого извлечь себе выгоду либо достичь уважения и почестей. Общество стабильно, если слава и почет возданы всем. Но так не бывает. Обойденным оказывается всегда большинство, почет достается немногим, следовательно, общество со временем обязательно распадется. Страх смерти, инстинкт самосохранения не разъединяет, а объединяет людей, вынуждает заботиться о взаимной безопасности. Государство - наилучший способ удовлетворить такую потребность. Поэтому причина возникновения стабильного, длительно существующего общества - взаимный страх, а не любовь и расположение.
Все люди рождаются равными, и каждый имеет одинаковое с другими <право на все>. Но человек существо эгоистичное и окружают его такие же эгоисты, завистники, враги. Отсюда неизбежность в обществе войны всех против всех: человек человеку волк. Такая война всех против всех, или социальная борьба за выживание, является естественным состоянием рода человеческого. Она характеризует повседневную жизнь людей в догражданском обществе.
Иное дело гражданское общество - высший этап развития. Оно покоится на общественном договоре и юридических законах.
У него три формы правления: демократия, аристократия, монархия. Только с появлением государства возникает собственность в истинном смысле слова и соответствующие учреждения (суд, правительство, армия, полиция), защищающие ее. В результате общественного договора прекращается война всех против всех. Граждане добровольно ограничивают свою свободу, получая взамен защиту от государства.
Взгляды Т. Гоббса легли в основу представлений об общественном устройстве деятелей Просвещения XVIII в. - Руссо, Вольтера, Дидро, Монтескье.
С эпохи Просвещения начинается Новое время и зарождение капитализма. Именно в это время наука становится производительной силой общества, а на историческую арену выходят два класса, давшие начало двум разным ветвям или идеологическим вариантам социологии - буржуазия, из среды которой вышли средний класс (выразителем его устремлений стала западная социология) и пролетариат (выразителем его устремлений стала впоследствии марксистская социология).
Важную роль в развитии представлений о государстве и обществе сыграл французский просветитель, правовед и философ Шарль-Луи Монтескье (1689-1755). Он пытался вывести характер, нравы и обычаи народов, их хозяй-ственный и политический строй из геогра-фических условий. Средством обеспечения законности он считал принцип разделения властей. К основным сочинениям относят <Персидские письма> (1721) и <О Духе законов> (1748). В книге <О Духе законов> Монтескье изложил теорию форм власти, в основе которой лежали трехчастная схема - <республика-монархия-деспотия>. Она развивала дальше положения локковской теории <разделения властей> (законодательной, исполнительной и судебной). Историческое значение <Духа законов> в формировании современной политической культуры определяют гуманистические идеи Монтескье: осуждение деспотизма, утверждение принципа гражданской и личной свободы, призыв к веротерпимости, политической умеренности, постепенности в проведении любых преобразований. Его теория <разделения властей> оказала большое влияние на развитие конституционной мысли XVIII-XX вв.
Ш.-Л.Монтескье явился одним из основателей современной географической школы в социологии и политологии. Географическая школа - направление в социологии и политологии, рассматривающее географическую среду (климат, реки, почву и т. п.) как определяющий фактор развития общества и государства (Ш.-Л. Монтескье, Г. Т. Бокль, немецкий географ Ф. Ратцель, российский социолог Л.И. Мечников). Идеи о роли географической среды в развитии государства и общества высказывали еще древние мыслители, в частности Демокрит, Геродот, Страбон, Полибий. Однако только в Х1Х в. они получили научное обобщение, во многом благодаря усилиям именно географической школы. Централь-ное место в ней занимало географическое положение государства. Исходным принципом в ней служил географический детерминизм.
Гео-графический детерминизм основывается на признании того, что месторасположение страны, ее природно-климатические условия, близость или отдаленность от морей и океанов и другие параметры определяют основные на-правления народа, его характер, поведение на международно-политической арене и т.д. Первоначально геополитика пони-малась в терминах завоевания прямого (военного или по-литического) контроля над соответствующими территориями. Традиционные представления о международных отношени-ях основывались на трех главных китах: территории, сувере-нитете, безопасности государств - акторов международной по-литики.
Признанным патриархом направления географиче-ского детерминизма в науке счи-тается немецкий географ и этнограф, зачинатель политической географии конца XIX - начала XX в. Фридрих Ратцель (1844-1904). Изучая влияние природных условий на развитие народов и культур в разных географических зонах, он разработал своеобразную географическую карту культурной жизни человечества. В своих трудах <Антропогеография>, <Народоведение>, <Земля и жизнь> он дал общую картину рассе-ления народов и распространения культур. По земной поверхности с различной скоростью перемещаются не только людские потоки, но и культурные изобретения, предметы, идеи, явления. Сложные явления передвигаются медленнее, простые - быстрее. Хозяйственные формы, экономические институты, навыки земледелия или металлургии, традиции и ценности перенимаются народами крайне медленно и с большим трудом. Гораздо быстрее и легче заимствуются украшения, предметы быта и одежда.
Главная за-слуга Ратцеля состояла в том, что он предпринял попытку свя-зать политику и географию, изучить политику то-го или иного государства исходя из географического положения занимаемого им пространства. В своей <Политической географии>, опубликованной в 1897 г., он обосновывал тезис о том, что государство представляет собой биологический организм, действующий в соответствии с биоло-гическими законами. Более того, Ратцель видел в государстве про-дукт органической эволюции, укорененный в земле подобно де-реву. Сущностные характеристики государства поэтому опреде-ляются его территорией и месторасположением, а его процветание зависит от того, насколько успешно оно приспосабливается к условиям среды. Одним из основных путей наращивания мощи этого организ-ма, считал Ратцель, является территориальная экспансия, или рас-ширение жизненного пространства. С помощью этого понятия он пытался обосновать мысль о том, что основные экономические и политические проблемы Германии вызваны несправедливыми, слишком тесными границами, стесняющими ее динамическое развитие.
Возникновение в XIX в. опытной, эмпирической науки об обществе является не случайным, а имеет определенные гносеологические и социально-экономические предпосылки.
Девятнадцатый век - это век естествознания, его идеалом является опытное, <позитивное> знание. Наука не знает границ, естественнонаучному методу подвластно все, в том числе мораль, право, общественное устройство - все то, что раньше было предметом метафизики и спекулятивных домыслов.
Стилю научного мышления XIX в. были одинаково чужды как обскурантизм средневековья, так и морализаторство просветителей. Говоря современным языком, лидерами естествознания в XIX в. являлись физика (механика И. Ньютона) и биология (эволюционная теория видов Ч. Дарвина). Именно эти науки определяли стиль научного мышления своей эпохи. Особенности этого стиля мышления наложили зримый отпечаток на сам процесс формирования социологии и криминологии. Общество (и преступность) стали рассматриваться как объективное явление, ничем в принципе не отличающееся от объектов познания физики и биологии. И достаточно долго опытная, позитивная наука об обществе называлась социальной физикой, а ее разделы, по аналогии с механикой, назывались социальной статикой и социальной динамикой.
В XIX в. европейское общество окончательно и бесповоротно вступает на путь капиталистического развития. Два первых из рассматриваемых в этом параграфе мыслителей, а именно О. Конт и К. Маркс, застали начальную стадию капитализма, а два других (Э. Дюркгейм и М. Вебер) - развитую. Между этими стадиями существует качественная разница. Естественно, что первые и вторые описывали совершенно разные общества. Отсюда во многом проистекает и различие их взглядов.
Господствующей философией, на которую ориентировалась зарождающаяся социология, являлся, по мнению А.Гоулднера, утилитаризм.
Утилитаризм (от лат. utilitas - польза, выгода) - принцип оценки всех явлений только с точки зрения их полезности, возможности служить средством для достижения какой-либо цели. Понятие полезности послужило предтечей экономического рынка.
Утилитаризм примечателен тем, что он выступил идеологией не только научных кругов в социологии, но и средних классов вообще. Именно средний класс привнес в европейскую культуру идеалы утилитаризма, влияние которого стало ощущаться еще в ХVIII в. Утилитаризм возник на периферии феодального общества, а его провозвестником выступило так называемое третье сословие. Оно выполняло служебную функцию, поэтому есть основание называть его сервисным классом. Из третьего сословия возникла буржуазия и буржуазная культура, которой присущ яркий индивидуализм, полагание на собственные силы, ориентация на успех и прибыль, вертикальную мобильность. По мере того как процесс обуржуазивания затрагивал все новые слои общества, к буржуазной культуре приобщались и другие слои населения. Буржуазная культура - это система ценностей, доступных и понятных всем или большинству населения. Она открыта и демократична. Полагаясь на свои таланты и трудолюбие восхождение наверх может совершить каждый.
Дело и бизнес формировали то, что сегодня принято квалифицировать как достижительная мотивация. Представители среднего класса могли достичь высокого положения в обществе только благодаря своим талантам и трудолюбию, своим деньгам и капиталам. Материальное вознаграждение и мотивация на достижение стали отличительными чертами среднего класса, а через него и всей культуры ХХ в. вообще. Начав свое историческое восхождение в ХVIII в., средний класс из незначительной социальной прослойки превратился в доминирующую - в культурном, социальном и научно-техническом смысле - страту в ХХ столетии.
Средний класс стремился приносить пользу обществу, служить ему делом. В России провозвестником среднего класса в ХIХ в. выступали русские разночинцы, которым также были свойственны идеалы утилитаризма. Разночинцами именовали людей, имевших разное социальное происхождение - разные чины. Их приобщение к школьному и университетскому образованию, а затем вертикальная мобильность, стали возможными только после демократизации системы образования в России, доступа к нему всех слоев и сословий.
Социология, возникшая как идеология среднего класса, изменила традиционные ценности и привнесла в европейскую культуру социальный утилитаризм. Социология рождалась как наука об обществе и его трансформации. В новой форме утилитаризма интересы общества уже доминировали над индивидуальной выгодой. Целью социального утилитаризма у Сен-Симона и Конта явилась общественная солидарность (консенсус). Конт призывал к созданию нового типа социализма, где сплоченность общества обусловливалась бы всеобщим стремлением всех людей к идеалам науки, превращением научного знания в новую разновидность религии. Жрецами в современном обществе должны были выступить ученые, вооруженные позитивным знанием об устройстве общества (позитивное у Конта служило синонимом опытного, научного знания). Еще раньше древнегреческий философ Платон призывал установить над обществом власть просвещенных философов, которые также были бы вооружены всеми необходимыми знаниями, но вдобавок к тому еще и определенным образом воспитаны.
Французская социологическая школа. Первой школой в европейской социологии, оказавшей на нее огромное влияние, принято считать французскую социологическую шко-лу. В ней выделяются два поколения. К старшему сле-дует отнести двух великих социалистов-утопистов - Шарля Фурье (1772-1837) и Клода Анри де Сен-Симона (1760-1825). Молодое поколение составили два других великих француза - <отец социологии> Огюст Конт (1798-1857) и самый молодой из них Эмиль Дюркгейм (1858-1917).
Всем им присущи некоторые общие черты. Так, например, социалистическим идеям сочувствовали не только Фурье и Сен-Симон, но также Конт и Дюркгейм, хотя социализм в понимании первого и второго поколения означал не одно и то же. Другая особенность - стремление соединить научно-технический и социальный прогресс в некоем утопическом проекте. Наконец, приоритет коллективного труда над индивидуальным, альтруистических ценностей над эгоистическими.
Сен-Симон придавал исключительную роль в историческом движении обществу индустрии. Смена общественных систем у него происходила под влиянием господствующих форм собственности и производства. Критерием прогресса выступало удовлетворение важнейших жизненных потребностей. Будущее общество рисовалось как огромная добровольная ассоциация людей, основанная на плановой организации производства и обязательном труде ее членов. Сен-Симон ввел в научный оборот термин <индустриальное общество>, положив начало теоретической линии, которую продолжили Конт, Спенсер, Дюркгейм и другие вплоть до широкого распространения теории в США и Западной Европе в середине ХХ в. (Р. Дарендорф, Р. Арон, У. Ростоу, Д. Белл, А. Турен и т.д.). У Сен-Симона нет четкого классового деления населения: буржуазия и пролетариат объединены в один класс <индустриалов>.
Фурье, как и Сен-Симон, резко критиковал существовавший строй, хотя в его суждениях доминировали романтически-утопические мотивы. Его никак не назовешь сторонником <индустриализма>. Промышленное общество вызывало в нем открытый и скрытый протест. Не отрицая необходимости разделения труда как экономического института, ведущего к прогрессу общества, Фурье предлагал задуматься о той социальной цене (рост преступности и социальная дифференциация населения), которую приходилось платить за технический прогресс. Фурье предлагал уничтожить губящую людей узкую специализацию труда и выдвинул принцип перемены труда. К Фурье восходят идеи превращения труда в первую жизненную потребность и уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом.
Второму поколению французской школы принадлежит слава родоначальников научной социологии. Ее открытие связано с именем Конта. Кроме того, многие историки называют его <отцом индустриальной социологии> (право называться <отцом экономической социологии> принадлежит Веберу). Конт завершил дело, начатое его учителем Сен-Симоном, а именно достроил здание ранней теории индустриального общества.
Конт, давший название науке социологии, в своем творчестве руководствовался идеалами прогресса, политической и экономической свободы, надеждой на то, что с помощью науки и просвещения можно решить все социальные проблемы. На вопрос о том, как вылечить больное общество, Конт отвечал просто: надо создать такую же точную и объективную науку об обществе, каким является естествознание. Новая наука называется <социология>. Открытые наукой законы общества надо преподавать в школах и университетах, дабы просветить людей, научить людей тому, как следует правильно и разумно строить свои взаимоотношения. В этом отношении он был близок к взглядам просветителей.
Конт во всеобщей классификации наук поставил социологию на самую вершину - выше математики, физики и биологии, а преобразующую роль социологии в обществе (она должна произвести революцию в умах людей) считал столь же важной, как и роль религии. Социология призвана открывать универсальные законы развития и функционирования общества, неотделимые от законов природы. Свои открытия она совершает при помощи четырех методов: наблюдения, эксперимента, сравнения и исторического метода. Причем применяться они должны объективно и независимо от оценочных суждений исследователя. Такой подход с тех пор называют позитивизмом.
Конт преклонялся не только перед социологией, но и перед человеческим обществом, которое она призвана описывать. Для него отдельный индивид - почти ничто. Общество состоит не из отдельных индивидов, а из социальных систем. Под ним подразумевалось все человечество или какая-то его часть, связанная консенсусом (всеобщим согласием). Посредствующим звеном между индивидом и обществом выступает семья и семейная связь совсем иной природы, нежели социальная. Учение Конта состояло из двух частей - социальной статики, описывающей законы существования, и социальной динамики, описывающей законы и этапы изменения общества.
Конт сформулировал основной закон общественного прогресса, или закон трех стадий, по которому стадии развития общества соответствуют стадиям развития человеческого ума.
Первую теологическую, или фиктивную, стадию, охватывающую древность и раннее средневековье (до 1300 г.), Конт делил на три периода: фетишизм, политеизм и монотеизм. При фетишизме люди приписывали жизнь окружающим предметам и видели в них богов. При политеизме (Древняя Греция и Рим) обожествлялись природные явления. Эпоха монотеизма - эпоха христианства.
Метафизическую стадию (с 1300 по 1800 г.) Конт рассматривал как переходную, для которой характерно разрушение старых верований - фундамента общественного порядка. Важнейшие события этой эпохи - Реформация, Французская революция. Им сопутствовало распространение критической философии, приведшей к упадку авторитетов. Общество, погруженное в анархию, нуждается в новой идеологии, выполняющей интегрирующую роль. Такова, по Конту, философия позитивизма.
Свидетельством вступления в последнюю, позитивную, эру являются распространение наук, рост их общественного значения, развитие промышленности, гармоничное развитие всех элементов социальной жизни.
Конт совершил поистине революционный переворот в науках об обществе, определил предмет и метод социологии. По его мнению, наука должна раз и навсегда отказаться от нерешаемых вопросов. К ним Конт относил те, которые нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, опираясь на факты. Прежде всего, к ним относятся философские суждения, оторванные от жизни.
Следующий и более глубокий шаг в развитии научной социологии, особенно в сфере методологии и учении о разде-лении труда, сделал Дюркгейм. Из социологического позитивизма Сен-Симона и Конта вырос современный функционализм, первым представителем которого явился Дюркгейм. Позитивизм рассматривался ранними социологами в двух смыслах: 1) как синоним научного метода, 2) как противопоставление критической социологии Маркса.
Дюркгейм углубил, а во многом переориентировал по-зитивистскую методологию Конта. Предметом социологии является совокупность социальных фактов. Социальным фактом является, например, плотность населения, частота контактов между людьми или форма жилища. В трактовке предмета социологии видна определенная противоречивость, на что не-однократно указывали историки.
Дюркгейм предлагал опираться на социальные факты и изучать их статистически. Под социальными фактами он понимал коллективные привычки, традиции, обычаи, правила поведения, обряды. Считать их фактами, доступными объективному изучению наряду с магнетизмом или гравитацией, было по тем временам революционным шагом. Но Дюркгейм был уверен, что они существуют независимо от индивида наподобие природных фактов. Собрав обширный фактический материал, он доказал, что число самоубийств в разных социальных группах неодинаково: у католиков их меньше, чем у протестантов, а у горожан больше, чем у сельчан. Почему так происходит? Дело в том, что чем выше уровень интеграции (сплоченности, солидарности) социальной группы, тем ниже уровень самоубийств. Горожане и протестанты больше разобщены и индивидуалистичны, нежели сельчане и католики.
Как видим, одни социальные факты (самоубийства) Дюркгейм объяснял при помощи других социальных фактов (интеграция), не прибегая к психологическим или физическим причинам, например расстройству памяти или росту человека. И это еще одно достижение французского социолога. По существу, Дюркгейм дал новую методологию современной социологии.
Его методологической по-зиции присущи две особенности: 1) натурализм - понима-ние законов общества по аналогии с законами природы и 2) социологизм - утверждение специфичности и автономности социальной реальности, ее превосходства индивидами.
Центральной в научном творчестве Дюркгейма, как и всей французской школы, является проблема социальной соли-дарности. Для социологии нет более гуманной задачи - и в теоретическом, и в практическом плане, - чем понять, что побуждает людей жить сообща, почему для них стабильный социальный порядок выступает наивысшей ценностью, какие законы управляют межличностными отношениями. Но не только понять, а предложить правительству конкретные ре-комендации по устройству современной жизни. Не борьба классов, а совместное существование всесторонне развитых личностей (не замкнутых в классовые, профессиональные или кастовые интересы), <солидарное бытие> является у Дюрк-гейма высшей целью.
В соответствии с таким гуманистическим замыслом он строит всю программу своей деятельности, которую можно подразделить на четыре части: 1) построение <правильной> методологии должно вооружить социолога надежным инструментом познания; 2) анализ исторической эволюции раз-деления труда призван показать <правильный> путь движе-ния человечества от механической (примитивно-принудитель-ной) к органической (сознательно-добровольной) солидар-ности; 3) конкретное (статистическое) исследование сущности самоубийства ставит своей целью выявить аномальные состояния, отклонения от <правильного> пути (т. е. солидар-ности) и предупредить человечество о возможных последст-виях разрушения общественного порядка; 4) учение о рели-гии и воспитании вооружает нас <правильной> технологией преодоления кризисных состояний и укрепления солидар-ности.
Социальная солидарность - главная сила, цементирующая и сплачивающая общество, создающая общественное целое. Она возникает как логическое следствие общественного разделения труда, т.е. специализации и распределения людей по профессиям. Солидарность покоится на коллективном сознании - совокупности общих верований и чувств, которые разделяют члены одной группы или общества. Коллективное сознание отражает характер народа, его идеалы и традиции.
Разделение труда вносит разнообразие, и чем больше оно, тем сильнее у людей стремление к единству и обмену. Символом обмена, его юридической формой выступает договор. Обмен предполагает, что два человека берут на себя взаимные обязательства. Из этого проистекают сотрудничество и кооперация. Кооперироваться - значит поделить между собой общее занятие. Договор покупателя с продавцом или предпринимателя с рабочим - форма социального взаимодействия. Их отношения регламентируются правами и законами, на которых покоятся социальные институты общества.
Согласно Дюркгейму, развитие человеческого общества проходит две фазы: 1) механической солидарности (доиндустриальное, или традиционное, общество); 2) органической солидарности (доиндустриальное, а затем индустриальное общество). Для ранней стадии характерны жесткая регламентация, подчинение личности требованиям коллектива, минимальный уровень разделения труда, отсутствие специализации, единообразие чувств и верований, господство обычаев над формальным правом, деспотическое управление, неразвитость личности, преобладание коллективной собственности.
В примитивных обществах, основанных на механической солидарности, личность не принадлежит себе и поглощается коллективом. Напротив, в развитом обществе, основанном на органической солидарности, оба дополняют друг друга. Чем примитивнее общество, тем больше люди похожи друг на друга, тем выше уровень принуждения и насилия, ниже ступень разделения труда и разнообразия индивидов. Чем больше в обществе разнообразия, тем выше терпимость людей друг к другу, шире базис демократии. Чем глубже разделение труда, тем больше появляется новых профессий.
Дюркгейма меньше привлекали анализ непрерывной линии эволюции человеческого общества с древнейших времен до современности и построение глобальных метафизическим схем истории. Ему нравился историко-сравнительный метод, который ныне называется компаративистикой. Его вклад заключался в том, что в поле научного поиска он вовлек не только современную Европу, но также архаические цивилизации и племенные общества. Он полагал, что если появляется какой-то социальный институт, например семья, то это кому-то нужно. Конкретно это нужно прежде всего обществу. Институты возникают потому, что они выполняют полезную функцию. Функция - это и есть вклад социального института в стабильное функционирование общества. Поэтому его социологию именуют функционализмом.
Дюркгейм оказал косвенное влияние на фундамент теоретической социологии в СССР. И французский социолог, и советские социологи исходили из посылки о том, что коллектив первичен, а отдельный человек - вторичен. Он создается, творится коллективным сознанием общества. Суть дела выражает ленинский тезис о том, что в обществе человек - все, а без общества - ничто. Или его более мягкий вариант: жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.
В советской социологии действительно господствовали принципы, напоминающие социологический реализм Дюркгейма. Коллективное сознание признавалось таким же реальным фактом, как индивидуальное поведение или материальные орудия труда.
Реализм дюркгеймовского толка получал легитимизацию также благодаря особой интерпретации категории объективности. Для материалиста объективно все то, что существует независимо от воли и сознания людей. Межличностные отношения субъективны, поэтому они вторичны. Общественные (т.е. коллективные) отношения - объективны, поэтому они первичны и выступают главными по отношению к ним.
Признак независимости от сознания и воли людей означает тот факт, что на эти отношения отдельный индивид не в силах влиять или их изменять. На общественные отношения отдельный индивид влиять не может, следовательно, они объективны. Неподвластность изменению одновременно означает отчужденность. Когда марксистские социологи критиковали буржуазное общество, то обязательно подчеркивали отчужденный характер господствующих в нем социальных отношений. Но когда они переходили к своему обществу, то понятие отчуждения заменяли понятием объективности1.
В советской социологии, как и в советском обществе, коллектив доминировал над личностью, государство - над гражданином, общество - над индивидом. Индивид вне своей общности - вроде бы как и не индивид. Он - почти ничто. Он обретает свои права и свое существование только в коллективности и через нее. Тогда выходит, что коллективные отношения первичны, а межиндивидуальные - вторичны. Только коллектив являлся в коллективистском обществе реальным субъектом действия. Так, например, В.Б.Ольшанский замечает: <особенности людей преломляются, как бы перевариваются на социальной основе в производственном коллективе, образуя нечто отличное от их простой суммы, некое социально-психологическое качество - "сознание" коллектива>1.
По мнению большинства советских социологов 60-80-х годов, работник, включаясь в трудовой коллектив, постепенно убеждается, что существует мнение коллектива, которое может не совпадать с мнением отдельных его членов. А это означает, что коллективное мнение или сознание - особая реальность, существующая независимо от отдельных индивидов. Она есть нечто большее, чем сумма мнений отдельных людей. У коллективного сознания существует некое надбытие. Подобное положение прямо восходит к социологическому реализму Дюркгейма и продолжает его философскую линию.
Марксистская школа социологии. В истории новоевропейской социально-экономической мысли эта школа представляет явление необычное, экстраординарное. Опираясь на лучшие достижения классической социально-философской мысли - французскую просветительскую философию, французский и английский утопический социализм, немецкую классическую философию и английскую политэкономию, - марксизм в то же время резко порывал со всеми интеллектуальными традициями, предлагая свой, леворадикальный, проект переустройства общества. И Руссо, и Фурье, и Смит, и Гегель были исключительно реформистами, т.е. выступали за мирный путь решения экономических проблем и трудовых конфликтов. И это, несомненно, отразилось на характере их учения.
Карл Маркс (1818-1883) и Фридрих Энгельс (1820-1895) уже в 1844-1848 гг. постулировали принципиальный разрыв со всеми теоретическими традициями, провозгласи-ли необходимость создания нового - коммунистического - общества, еще не имея развернутого и эмпирически доказан-ного анализа существующего общества. По всей видимости, целевая заданность - необходимость устранения старого и построения нового общества - сказалась на методологии ис-следования, содержании теоретических выводов и направлен-ности практических рекомендаций.
Методология Маркса при анализе социальных проблем общественного труда, с одной стороны, исходила из натура-листических установок позитивизма (хотя сам Маркс в этом никогда не признавался), требовавшего рассматривать со-циальные явления как факты и строить обществоведение по примеру естественных наук с характерными для них причин-но-следственным объяснением событий и индуктивным ме-тодом. Отсюда тезис о естественно-историческом развитии общества и конкретно-эмпирическая аргументация теорети-ческих обобщений. С другой стороны, подобная методология сознательно ориентировалась на то, что позднее у Вебера получило название принципа отнесения к ценности, т. е. согласование эмпирических данных и теоретических выводов с <историческим интересом эпохи>, под которым у Маркса понимались исключительно интересы пролетариата. (В со-ветский период данная установка трансформировалась в принцип партийности, в необходимость изображать события с позиций рабочего класса, на самом деле - с позиций админи-стративной бюрократии.)
Маркс не отрицал прогрессивной роли разделения труда, напротив, как и Дюркгейм (но задолго до него), отводил ему роль механизма исторического генезиса обще-ства. Однако в отличие от Дюркгейма он придавал аномаль-ным функциям разделения труда (эксплуатации, безработи-це, обнищанию и т. д.) не случайный и преходящий, а фаталистический, неустранимый характер. Разделение труда ведет не просто к зарождению социальной структуры общест-ва, а расколу ее на два антагонистических класса - эксплу-ататоров и эксплуатируемых. Первые существуют за счет безвозмездного присвоения прибавочного продукта, создан-ного трудом вторых. Рабовладельческий строй и феодализм создают то, что капитализм доводит до своего логического конца - неустранимость антагонизма между трудом и ка-питалом, неизбежность революционной замены старого ре-жима и установления нового, социально справедливого обще-ства (коммунизма).
Механическая солидарность, если применять терминоло-гию Дюркгейма, свойственна, по Марксу, всем реально су-ществовавшим формациям, в том числе и первобытнообщин-ному строю. Только новая - коммунистическая - формация создает органическую солидарность, т. е. такой коллективизм, который явился условием для всестороннего развития лич-ности. У Маркса это называлось истинным коллективизмом. В отличие от него мнимый коллективизм (аналог дюркгеймовской механической, солидарности) основан на корпора-тивной, или классовой, солидарности - пролетариев и бур-жуа внутри своего класса - и классовой борьбе. Никакие реформы не способны улучшить старый строй, необходимы со-циалистическая революция и диктатура пролетариата При социализме частная собственность существовать не может, классы исчезают с исторической арены, уничтожается разли-чие между умственным и физическим трудом, а основным законом планомерной организации общественного труда станут пропорциональное распределение рабочей силы по отраслям народного хозяйства, перемена труда (фактически его деспециализация), уравнительность (не путать с уравни-ловкой) в оплате труда (в зависимости от вложенного труда и размера семьи, а не от социального и должностного стату-са индивида) и механизм априорного (внерыночного) цено-образования.
Методология К. Маркса оказалась крайне эвристичной. Диалектическая логика, доставшаяся марксизму от Гегеля, была очищена от многих схоластических напластований и настолько сильно переориентировала позитивистские уста-новки, что свела их, по сути, к общенаучным требованиям проверять теорию практикой и опираться на силу фактов. Диалектический метод придал особую стройность теоретиче-ским построениям Маркса. Учение об отчуждении труда, формальном и реальном подчинении труда капитализму, абстрактном и конкретном труде, социальных превращенных формах трудовой деятельности, трудовая теория стоимости, которые имеют для социологии первостепенное значе-ние, появились благодаря не индуктивному обобщению фак-тов, а теоретическому методу анализа, объединившему в се-бе диалектическую логику, методологию <идеальных типов> и мысленного эксперимента (элементов сравнительно-исто-рического исследования), причинно-следственное объясне-ние. Именно теоретический метод Маркса послужил стиму-лирующим началом для возникновения в 30-е годы ХХ в. Франкфуртской школы социологии труда (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Э. Фромм, Г. Маркузе, Ю. Хабермас), предста-вители которой внесли значительный вклад в разработку концепции <индустриального общества> и отчуждения труда.
Основным вкладом марксистской школы в мировую социологию считают теорию социального конфликта (посему марксизм как направление в социальной мысли именуют еще конфликтной перспективой). Гораздо меньшее влияние на современную науку оказала экономическая теория Маркса, которая большинством западных экономистов при разработке собственных моделей явным образом не учитывалась. Иными словами, в ряду чистых экономистов Маркс не числится. Серьезной критике, в частности со стороны Г. Зиммеля и М. Шелера, подверглась его трудовая теория стоимости и концепция редукции труда (сведения сложного труда к простому). Не выдержала испытания временем его теория относительного и абсолютного обнищания пролетариата, как не подтвердились и некоторые другие положения. Во многом это можно объяснить тем, что вопреки своим же методологическим установкам идти вслед за фактами Маркс больше придерживался абстрактных формул английских политэкономов и философских схем Гегеля. Довольно странным, с точки зрения представителей немецкой исторической школы, должен был показаться и выбор объекта исследования: виданное ли это дело, что немец отправляется в Англию, где изучает законы развития капитализма, затем объявляет их универсально применимыми для всех стран, независимо от культурной специфики, поучая немцев, как им обустроить свою жизнь. Законы капитализма, открытые на английской почве, были категорически отвергнуты многими немецкими интеллектуалами, в том числе и Вебером. Тем не менее учение Маркса остается великим достижением человеческой культуры, а время от времени возникающие на Западе циклы подъема интереса к его наследию, известные как <ренессансы Маркса>, свидетельствуют об огромном эвристическом потенциале радикалистски ориентированных социальных теорий.
По мнению Гоулднера, после смерти Сен-Симона социологи, точнее социальные мыслители, разделились на два лагеря. Конт создал программу академической социологии, выражавшей ценности среднего класса, а его противник Маркс - партийной социологии, выражавшей чаяния рабочего класса. Первая разновидность социологии в ХХ в. стала популярной в широких слоях западной интеллигенции, была официально признана в качестве университетской науки в Европе и Америке, а затем и во всех других странах мира. Марксистская социология, именовавшаяся то научным коммунизмом, то историческим социализмом, практиковалась узкой кучкой интеллектуалов преимущественно в странах Восточной Европы либо радикальной молодежью в бедных латиноамериканских странах. В первых она получила официальное признание и преподавалась в университетах.
Академическая социология прочно базировалась на сборе и анализе эмпирической информации, опросах общественного мнения, а вторая, марксистская, отражала кабинетные интересы партийных функционеров, была очень абстрактной. Марксизм отражал революционные устремления молодого и достаточно бедного государства, а академизм - реформистские, полуконсервативные ориентации благополучного среднего класса, а отчасти и элиты американского общества.
Контовский вариант социологии называют позитивистской социологией за ее склонность не разрушать, а созидать общество, опираясь на точные факты и научные прогнозы. Марксистский вариант социологии именуют критической социологией за ее склонность подвергать все сомнению и пересматривать самые основы общества, полагаясь на умозрительные конструкции. Однако их нельзя противопоставлять друг другу как хорошую и плохую социологию. Научно-эмпирическая функция социологии имеет такое же значение, как и социально-критическая. Никто другой, кроме Маркса, не дал западным социологам столько интересных и плодотворных идей для критического анализа современного общества. Марксизм породил плеяду выдающихся социологов и социальных мыслителей мирового уровня: Ф.Энгельс, Н.И. Бухарин, Л.Д. Троцкий, В.И. Ленин, Д. Лукач, А. Грамши, Г. Маркузе, Т. Адорно, М. Хорхаймер, Э. Фромм, Ю. Хабермас и др.
Таким образом, обе разновидности социологии имеют равное право на существование, и обе они приносят пользу мировой науке. Но их не надо смешивать, подменять одну другой. Правильнее применять в одних ситуациях контовскую, а в других марксистскую социологию. Причем неумелое применение и той, и другой в равной мере наносит обществу вред.
Между двумя ветвями социологии можно заметить еще одно различие. Оно лежит на поверхности. Создателем марксистской социологии являлся один человек, а все другие считаются продолжателями дела Маркса. Контовская социология превратилась в современную академическую социологию благодаря усилиям нескольких поколений выдающихся социологов в разных странах мира. Их нельзя считать последователями Конта, который заложил только формальные основания науки. Напротив, содержательный потенциал учения Маркса оказался столь значительным, что, по существу, сравнялся с коллективным потенциалом всех немарксистских социологов. С Марксом, как с живым, продолжают полемизировать и бороться все социологи мира (ныне они появились и в России), а Конта вспоминают разве что историки науки.
Немецкая школа социологии. Если для французской школы основными темами исследования выступали разделение труда, коллективное сознание и солидарность, религия и самоубийство, историческая динамика общества, то для представителей немецкой школы социологии таковыми являлись отчуждение труда, рациональность и бюрократия, эволюция капитализма и развитие общества, религия, социальные институты и общности, мотивация экономического поведения. Основными представителями этой школы были выдающиеся немецкие ученые Г.Зиммель, Ф.Теннис и М.Вебер.
На Георга Зиммеля (1858-1918), автора более 30 книг, посвященных фи-лософии культуры, социологии, этике, эстетике, истории философии, наибольшее влияние оказали идеи немецкой исторической школы, с представителями которой он поддерживал личные контакты. Это - учение К. Маркса (это чувствуется в главной работе Зиммеля <Философии денег>), философия жизни (поздний период творчества Зиммеля), а самое главное - воззрения немецкого философа И. Канта (ему посвящены докторская диссертация Зиммеля и многочисленные работы по методологии).
Рассматривая динамику культуры, Зиммель предлагает глобальную схему ее раз-вития, в которой описывается процесс бесконечного порожде-ния жизнью новых культурных форм. Со временем последние окостеневают, становясь тормозом дальнейшего движения жизни, а потому заменяются новыми формами, обреченными пере-жить ту же судьбу. Развитие культуры проходит через противоборство и конфликт противоположных начал - содержания и формы, <души> и <духа>, <субъективной> и <объективной> куль-тур. <Трагедия культу-ры> заключается в неустранимости данного противоречия. Сама жизнь, как неоформленное начало, противостоит культуре, воплотившей принцип формы вообще. Отсюда берет начало понятие <формальной социологии, основными понятиями которой выступают <содер-жание> (исторически обусловленные цели, мотивы, побуждения человеческих взаимодействий) и <форма> (универ-сальный способ воплощения и реали-зации исторически изменчивых содер-жаний). Человеческое общество - странная смесь и взаимодействие формы и содержания.
Важной категорией в его учении выступала ценность, которая, будучи фундаментальным отношением, определяла все другие отношения в обществе. Над миром конкретного бытия, считает Зиммель, возвышается мир идеальных ценностей, выстраивающий совершенно иную иерархию вещей и отношений, чем та, которая существует в материальном мире. Два мира - материальный (мир вещей) и идеальный (мир духовных ценностей) - сосуществуют как пересекающиеся вселенные, как два измерения одного мира - тут и здесь одномоментно.
В <Философии денег> (1890) Зиммель предпринял глубокий анализ влияния денежных отношений и разделения труда на социальную реальность, человеческую культуру и отчуждение труда. Он рассмотрел современный индустриальный мир, миграцию и подготовку рабочей силы, различия между умственным и физическим трудом, отношения лидерства, господства и подчинения, денежный обмен на бирже, механизм действия меновой и потребительной стоимости, наконец, проблемы социальной и групповой дифференциации.
Категория денег послужила Зиммелю тем увеличительным стеклом, благодаря которому удалось лучше рассмотреть скрытые механизмы социальной жизни, общественный труд в его нормальных и патологических формах. Через категории <труд>, <отчуждение>, <ценности> Зиммель выходит на феноменологию капитализма. Возникновение денег разрушает личностный характер отношений между людьми. Их место занимают анонимные, безличные отношения. Этот, казалось бы, негативный момент в социальной эволюции имеет неожиданные позитивные следствия: вместе с денежным расчетом и анонимностью в человеческие отношения вторгается рационализм, или рациональность. Проникшая в сферу делового предпринимательства рациональность формирует совершенно новый тип человека - принципиально открытого для отчуждения и денежного расчета. Его субъективный мир незащищен перед неумолимой логикой объективации. Деньги - символическая мера равенства людей перед небытием. В чистом виде деньги сначала отражают ценностное отношение вещей (хронологически раньше люди стали сравнивать и оценивать друг с другом две вещи как два товара), а затем проникают в мир человеческих отношений и становятся мерой ценностного отношения людей. Деньги уравнивают людей (негативное равенство) как производителей или потребителей вещей, созданных человеческим трудом. По мере того как вещь из цели превращается в средство достижения чего-либо, работник все больше отчуждается от продукта и средств труда.
3иммель внес вклад в развитие социологического анализа города, религии, познания, его идеи нашли отражение в философской антропологии. Зиммель и Вебер разработали принципиально новую методологию социального познания, совершив своего рода коперниканский переворот в социологии. С них, да еще с Дюркгейма она, собственно, и начинается как строгая научная дисциплина.
Социология Фердинанда Тённиса (1855-1936) - один из первых опытов построения системы формальных, <чистых> категорий социо-логии, позволяющих анализировать любые социальные явления в прошлом и настоящем, а также тенденции со-циальных изменений. Он подразделил социологию на <общую> и <специаль-ную>. Первая должна изучать все формы сосуществования людей, включая биоантропологические, демографические и другие аспекты, общие с формами социальной жизни живот-ных. Вторая, подразделяемая на <чис-тую> (теоретическую), <прикладную> и <эмпирическую> (социографию), изу-чает собственно социальную жизнь.
В своем главном труде <Община и общество> (1887)1. Тённис предложил ставшую позже классической ти-пологию социальности: сообщество (община), где господствуют непосредственно личные и родственные отношения, и общество, где преобладают формальные институты. Субъектами отношений родства выступает семейная ячейка: мать и дети, братья и сестры, отец (они - различные виды отношений и позиций в семье). Наряду с семьей к отношениям <общинного> (<сообщностного>) типа относятся соседство и дружба. Субъектом общественных отношений является <лицо> - объект формально-юридических связей. <Лицо> есть внешнее механическое единство, определяемое внешним, случайным образом.
Мно-жество лиц способно составить систему и конституировать <фиктивное лицо>, представленное собранием или отдельным индивидом. Если <об-щинные> отношения предполагают <высшую самость>, то <обществен-ные> - <искусственное лицо>. Отсюда следует и различие главных экономико-правовых категорий. В первом случае (община) речь идет о <владении>, <земле>, <территории>, <семейном пра-ве>: во втором (обществе) - об <имущест-ве>, <деньгах>, <обязательственном> (торговом) праве. Сюда же Тённис добав-ляет и противоположность статуса и контракта (договора).
Касаясь динамики общества, Тённис полагал, что <общин-ная> со-циальность в ходе истории все больше вытес-няется <общественной> социальностью. Отсюда открывался путь для анализа нравов, права, семьи, хозяйствования, деревенской и город-ской жизни, религии, государства, политики, общественного мнения и т. д. С течением времени Тённис включил в свою типологию такие дополнительные признаки, как плотность социальной связи, количество уча-стников, сотрудничающий или соперничающий характер связи, в результате чего полу-чалась очень подробная схема, которая в полном виде нашла отражение в одной из последних работ - <Введение в социологию> (1931).
Самым выдающимся представителем немецкой школы, без сомнения, является Макс Вебер (1864-1920). Он был энциклопедически образо-ванным ученым и внес неоценимый вклад практически во все сферы социо-логии. Правовед по образованию (юриспруденцию он изучал в Гейдельбергском университете), он начинал свою научную деятельность с исследований в области экономической истории. Его диссертация, посвященная средневековым торговым компаниям, выполнена в духе исторической политэкономии.
Характерно, что с ранних работ Вебер заявляет ос-новные принципы своей методологии: 1) тесная связь эмпи-рической социологии с исторической; 2) первичность социокультурных факторов (в частности, религии) при объяснении экономического и тру-дового поведения. Средний период творчества - с точки зрения социологии - отмечен его участием в эмпирических исследованиях в промышленности, и только поздний дает необходимые источники для идей Вебера как вполне определившегося теоретического социолога. В 1905 г. появляется всемирно известная книга <Протестантская этика и дух капитализма>, а в 1922 г. посмертно выходит фунда-ментальная работа <Хозяйство и общество>.
В методологии Вебера можно выделить несколько ос-новных моментов: 1) концепция идеального типа, 2) метод причинно-следственного (каузального) объяснения, 3) принцип сопереживающего понимания мотивов поведения, 4) прин-цип отнесения к ценности. Они родились из попытки объеди-нить эвристику естественных и гуманитарных наук, перенес-ти в социологию все самое рациональное из них и таким спо-собом усилить ее познавательные возможности. Из первых Вебер позаимствовал каузальный метод и приверженность точным фактам, из вторых - метод понимания и <отнесения к ценности>. Он резко выступал против психологизации со-циологии и использования в ней оценочных суждений, ос-нованных только на субъективных мнениях ученого. Одновре-менно Вебер не соглашался с применением здесь метафизи-ческих универсалий типа <общество>, <народ>, <государст-во>, <коллектив>, полагая, что объектом исследования мо-жет быть только индивид, ведь только он обладает мотива-цией, сознанием и рациональным поведением. Абстрактные же понятия суть метафоры, в которых нивелируется конкрет-ный индивид. Это еще один шаг навстречу естествознанию и требованиям позитивизма. Но отступлением от него и ша-гом к чистой философии надо считать принцип понимания.
Разумеется, Вебер не выступал против вероятностно-статистических методов в социологии. Но статистическая связь повторяющихся явлений сама по себе еще мало что значит, ведь она может быть случайной. Обнаружение с по-мощью количественных методов статистических связей лишь первый шаг. Второй шаг предполагает установление внут-ренней обусловленности связи между явлениями или поступ-ками, т. е. поиск логики мотивов, содержания поступков или того социального смысла, который люди придают своим дей-ствиям, ориентируясь на <значимых других>. Только в этом случае вероятность связи получит логическое доказатель-ство. Стало быть, социологическое объяснение является не только фактуально вероятностным, но и субъективно значимым. Подобный синтез и дает причинное объяснение в со-циологии. Наблюдая цепочку реальных действий людей (на-пример, забастовку), мы должны сконструировать правдо-подобное объяснение на основе внутренних мотивов. Мотивы мы приписываем благодаря знанию того, что в схожих ситуациях большинство людей поступает точно так же, руковод-ствуясь аналогичными мотивами.
Суть социологии капитализма тезисно можно выразить так: 1) капитализм - это универсально-исторический процесс, охватывающий всю историю человечества, 2) в разные эпохи различные страны, начиная с древнего Китая, Египта, Вавилона, предпринимали попытки приблизиться к рациональному (правильному, цивилизованному) капитализму, но удалось это сделать только нескольким наиболее развитым странам Западной Европы в Новое время, 3) ключевым моментом, предопределившим успех стран Запада в построении капитализма, явилась не развитая промышленность или экономика, не преимущества политического устройства, а особый тип религии - протестантизм, 4) существует множество форм капитализма, среди них только одна является истинной, а все другие - ложными подобиями.
Процесс <капитализации> всех стран мира, их нацеленность на построение у себя высшей формы товарно-денежных отношений, Вебер называет рационализацией, высшим проявлением которого стало за-рождение современного капитализма. Вебер полагал, что западноевро-пейский капитализм - явление в мировой истории уникальное, оно может никогда больше не повториться, ибо не повторится то стечение обстоятельств, которые его вызвали (главное среди них - протестантизм и соответствующая ему трудовая эти-ка). К правильной модели капитализма не смогли приблизиться древние и средневековые государства, которым из общего набора предпосылок всякий раз недоставало то одного, то двух условий. Идеи западного капитализма не смогла реализовать Россия (ее анализу Вебер посвятил две круп-ные статьи). Причины - неразвитость средних городских слоев, господство традиционной общины и соответствующей ей крестьянской идеологии (<архаического аграрного комму-низма>), утрата частной собственностью священного ореола неприкосновенности, неразвитость личностного начала и ос-нов буржуазной демократии. Огромную роль здесь играет импортированный капитал, хотя общество в целом базиру-ется на архаическом аграрном коммунизме. Иначе говоря, того же самого стечения уникальных обстоятельств - ориги-нальная религиозная этика труда, необычная экономическая структура, индивидуальные свободы и независимая (секулярная) университетская наука, автохтонная буржуазия к сильный денежный класс, которые породили западный ка-питализм, - в России быть не может. Зрелый капитализм, им-портированный в отсталую страну, только усилит, по мнению Вебера, радикальные социалистические элементы, которые приведут к революции, а та в свою очередь усилит власть бюрократии.
Ныне теория Вебера признана во всем мире. Именно ее считают наиболее правильной в объяснении природы капитализма. Ей отдают предпочтение даже экономисты, привыкшие выводить одни экономические явления из других. Заслуга Вебера в том, что он научил нас видеть за экономическими событиями более фундаментальные, невидимые глазу и не просчитываемые в денежном эквиваленте движущие силы, лежащие в складе мышления и образе жизни людей. Именно от них зависит то, какой капитализм они себе построят. Социология Вебера оказала фундаментальное влия-ние на западную социологию ХХ в. Интерес к ней не угасает многие десятилетия, а в середине 70-х и конце 80-х годов он перерос в своеобразный <веберовский ренессанс>.
Общая оценка классического периода. Классический период в развитии социологии можно начинать с деятельности Конта и французской социологической школы, а можно, как это делает Гоулднер, относить его к постконтовскому периоду, т.е. к концу ХIХ - началу ХХ в.
По мысли А. Гоулднера, социология возникла в начале ХIХ в. как резидуальная дисциплина: она изучала то, что <выпало в осадок> из других наук, что ими игнорировалось, а именно взаимоотношения больших социальных групп, функционирование социальных институтов, взаимодействие классов и слоев, отклоняющееся поведение и т.п. Возникновение социологии произошло в тот исторический момент, когда внимание общественности сместилось с естественных наук, изучавших природу, на социальные науки, изучавшие человека и общество. Именно в это время формируются экономика, этнография, психология.
Классическая социология, получившая развитие сразу в нескольких странах, оценивается Гоулднером как высшее достижение среднего класса Западной Европы. Она связана с именами М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Спенсера, А. Радклифф-Брауна. Если Конт в методологическом лозунге <прогресс и порядок>, под которым на свет явилась социология, акцентировал внимание на прогрессе, то Дюркгейм - на порядке.
Для классической социологии характерны соперничество научных школ, борьба и плюрализм мнений. В частности, Вебер негативно относился к функционализму Дюркгейма. В то же время он отрицал и марксизм. Другая характеристика этого времени - секуляризация религии. Если Конт и Сен-Симон саму социологию считали новой религией человечества, то Дюркгейм и Вебер анализировали религию как самостоятельный социальный феномен, положив начало социологии религии как научному направлению.
В первой половине ХIХ в. ни о какой институционализации социологии говорить не приходится. Для нее вообще не было никаких объективных оснований. Она родилась на неподготовленной почве. Интеллектуальные семена, брошенные Сен-Симоном и Контом, долгое время не прорастали. Социологию не баловали вниманием ни пресса, ни общественность, ни правительство. Только в конце ХIХ в. появляются первые признаки университетского признания социологии в качестве самостоятельной дисциплины. За ее признание боролись Дюркгейм, Спенсер, Вебер, Зиммель и многие другие. Случилось так, что интеллектуальное рождение социологии не совпало с институциональным. У себя на родине, в Европе, социология не получила достойного внимания. Только на своей второй родине, в США, она почти сразу была признана как серьезная наука.
В конце ХIХ - начале ХХ в. начинается настоящая институционализация социологии как науки: открываются кафедры при университетах, идет подготовка профессиональных кадров и защита диссертаций, учреждаются научно-исследовательские организации и выходят социологические журналы. Постепенно место социологов-реформаторов, каковым являлось первое поколение социологов, мечтавших практически изменить общество, занимают университетские профессора, которые занимаются социологией не время от времени, а полный рабочий день и за определенную плату.
Сен-Симон, Конт, Анфантэн, Базар, мечтавшие в конце ХIХ в. о новой религии и научном познании общества, были не только социологами, но и священниками. Священниками были многие пионеры американской социологии. Связь между социологами и священниками возникла в момент зарождения социологии, однако в современной, профессионально ориентированной науке, она исчезла. А.Гоулднер с коллегами опросили 6,5 тысяч членов Американской социологической ассоциации и выяснили, что 27,6% респондентов в то или иное время желали стать священниками1.
Отличительной чертой ранней американской социологии является то об-стоятельство, что очень многие из ее основателей были священниками либо сыновьями священников. Первые президенты Американского социологического общества Ф.Гиддингс, У. Томас, Дж. Винсент родились в семьях священников, а У. Самнер, А. Смолл, Хейс, Ч. Уитерли, Лихтенбергер, Дж. Гиллин и Ч. Хендерсон начинали свою карьеру в качестве священников, а затем уже стали социологами. Е. Фарис даже служил миссионером. Анализ биографий, проведенный в 1927 г. Л. Бернгардом и П. Бэкером, показал, что более 70 социологов из 260 обследованных в прошлом являлись священниками либо закончили религиозную школу, но затем не решились делать карьеру в церкви1 .
Неудивительна поэтому фраза А. Смолла, высказанная им в минуты душевного подъема: <Со всей серьезностью и взвешивая каждое свое слово, заявляю, что социальная наука для меня - самое священное таинство, от-крывшееся мне>. Евангелическая страсть и моралистическая риторика, в тона которых окрашивались произведения ранних американских социологов, объяс-няются их социальным происхождением и полученным образованием,
Социологи-священники: от пророчества к проекту. Первый курс по методам социального исследования в Америке предло-жил в Чикагском университете бывший священник Ч. Хендерсон. Это произошло в 90-е годы XIX в., после того как А. Смолл стал заведовать здесь ка-федрой социологии. Лидеры и первого, и второго поколения американских социологов поддерживали прочные связи с христианской церковью. Социологический факультет, открывшийся в Католическом уни-верситете США в 1894 г., был вторым после Чикагского факультета. В середине 50-х годов XX в. социологию преподавали в 1,5 тыс. католических школ, колледжей и университетов.
Не только американская, но и французская социология была тесно свя-зана с пророчеством. Этот факт документально за-свидетельствовал Ф.Мануэль в книге <Пророки Парижа>2. Наука о <социальном человеке> родилась в узком кругу французских интеллектуалов-утопистов (Тюрго, Кондорсе, Сен-Симон, Фурье, Конт), которые, подобно античным философам-перипатетикам, создавали новые идеи в неформальном общении и дружеских беседах - в небольших кафе, домашних гостиных, на улице. Происходило это в конце XVIII - начале XIX в.
Восхищенные техническими достижениями научного прогресса, они ве-рили в то, что история складывается из человеческих поступков и движется энергией разума. Они верили, что социальный порядок можно изменить при помощи тех методов, какие они использовали при свершении революции в физических науках. Люди все больше тянутся к знаниям, и это превращается в мощное социальное движение. Человечество движется от теологической фазы к позитивной через метафизическую. Социология становится царицей социальных наук.
По данным Мануэля, французские утописты разработали практи-ческую программу позитивной научной религии. Первосвященнику, в роли которого мыслился Конт, подчинялись национальные пророки-социологи, реа-лизующие идеалы переустройства общества на принципах гуманизма в каждой европейской стране. Им подчинялись низшие чины, выполнявшие работу на местах. Получалась сложная иерархическая система, подобная Римской католи-ческой церкви. Всего предполагалось подготовить 20 тыс. позитивистских свя-щенников, одного на 10 тыс. европейских семей. Соглашаясь с мнением Мануэля, Р.Фридрихс полагает, что в своих сочинениях Конт настойчиво проводит мысль о социологе как священнике. Но своей жизнью, практически-ми шагами он демонстрирует образ социолога как пророка1.
Не только Конт, но и другие утописты рассуждали в подобном тоне. Каждый из них видел себя мессией, который прибыл на землю, чтобы спасти людей. Сен-Симон воображал себя не кем иным, как перевоплотившимся Сократом, Конт предпочитал связывать свой образ с именем святого Павла2.
В отличие от немецких социологов, французские мыслители, пророче-ствовавшие по поводу социальной науки, не были академическими философами. Для них любое действие было связано не с практикой, а с теорией. Они были глубоко верующими людьми: знали, каким хотят видеть будущее устройство мира, и свои знания часто выражали в социальных манифестах. Подобно изра-ильским мудрецам, они не были пророками в своем отечестве. Конта при жиз-ни на родине не читали. Позитивизм получил признание и опору в Англии благодаря проявленному к нему интересу со стороны Джона Стюарта Милля и Герберта Спенсера. Конта читали в конце XIX в. многие интеллектуалы в России. Позитивизм оказал особое влияние на М.Ковалевского. Небольшими кружками интеллигентов позитивизм поддерживался в Голландии, Италии, Швеции и США. Зато очень ограниченное влияние он оказал на Дюркгейма. Конта почитали в Латинской Америке. В Бразилии его считали официальным философом, а на изображенном на национальном флаге гербе красовался девиз Позитивистской Церкви Конта - <Порядок и Прогресс>.
Образ социологии как символа веры и инструмента социальных реформ утвердился в США. Пионер систематической социологии в Америке Лестер Уорд сказал как-то: <Истинным поводырем, Моисеем, выведшим людей из пустыни, явится наука>. А затем добавил: <Действительным объектом науки служит то, что приносит благо человеку. Наука, не способная делать это, пусть даже поступающая так, как велит научный метод, нежизнеспособна>.
От <генезиса> к <телезису>. Лестер Франк Уорд (1841-1913) считается одним из основателей и классиков американской социологии. Он прожил яркую и интересную жизнь. Научную деятельность начинал в качестве геолога и палеонтолога, был одним из основателей палеоботаники. Большую часть жизни Уорд провел в госу-дарственных органах, занимаясь самой разной научной работой. Социологию ему пришлось преподавать только в течение семи лет. Но и здесь он достиг немалого, успев стать первым президентом Американского социологического общества и выпустить в свет несколько учебников: <Динамическая социология> (1883), <Психические факторы цивилизации> (1893), <Чистая социология> (1903), <Прикладная социология> (1906) (на рус. языке вышли: <Психические факторы цивилизации>. М., 1897; <Очерки социологии>. М., 1901).
Уорд родился в семье железнодорожного рабочего и все детство про-вел в ужасающей бедности. С ранних лет ему пришлось трудиться на заводах и фабриках, а в свободное время заниматься самообразованием: самостоятельно выучил несколько иностранных языков, биологию, психологию. Вскоре он смог стать школьным учителем. Два года Уорд провел рядовым солдатом на Гражданской войне между Севером и Югом (1861-1865). После войны при-ехал в Вашингтон, где устроился на должность мелкого служащего - казначея. Одновременно он посещает вечерние курсы и через пять лет получает несколь-ко дипломов: в области искусств, медицины и юриспруденции. Позже обучает-ся естественным наукам, специализируясь в палеонтологии и ботанике. В 1883 г. он - главный палеонтолог США. Только на закате своей карьеры, в 1906 г., Уорд становится преподавателем социологии - возглавляет кафедру в университете Брауна.
Уорд написал первый в Америке учебник по социологии. Это тем бо-лее удивительно, что у него не было официального образования в области социальных наук. Самообразование в конечном счете сказалось на манере изложения материала. Специалисты считают ее чрезмерно тяжеловесной. Л.Уорд, учебники которого сегодня почти никто не читает, явно проигрывал своему оппоненту - яркому стилисту У. Самнеру, книги которого и сегодня пользуются спросом.
Несмотря на это, Уорд оказался более современным мыслителем, чем У. Самнер. <Самоучка> Уорд предвосхитил общую тенденцию эволюции капи-талистического государства - движение к обществу материального благосо-стояния и социального обеспечения, где плановое начало играет не последнюю роль. Напротив, эра свободного капитализма, защитником которого проявил себя Самнер, закончилась еще при его жизни.
Главной целью своей жизни Уорд считал создание социо-логической системы, которая помогла бы человечеству достичь расцвета и благосостояния. Он писал: <Предмет социологии - человеческие достижения. Они подразумевают не то, чем человек является, а то, что он делает. Достижение - это не структура, а функция>.
Л. Уорд подразделял социологию на две части - чистую и прикладную. Чистая, или теоретическая, социология имеет дело с <генезисом>, т.е. с истоками и процессом развития социальных явле-ний. Прикладная, или практическая, социология касается измене-ний в обществе, которые вызывает сознательное вмешательство человека. Целенаправленное, творческое воздействие людей на общественные явления он называл <телезисом> (telesis).
Таким образом, в социологическом учении Уорда выде-ляются две составные части - генезис и телезис. Они обозначают два начала - природное и социальное, которые борются и допол-няют друг друга. Природа - царство генезиса, т.е. жесткого де-терминизма, эволюции живого в соответствии с непреложными биологическими законами. Общество - царство телезиса, т.е. индивидуальной свободы, частного предпринимательства, управ-ляемых на основе разумно поставленных целей и законов.
Если бы природу полностью подчинило себе общество, то власть стихийных законов тут же бы прекратилась и им на смену пришли законы разума. Воцарилась бы полная гармония, никаких катаклизмов и противоречий. К сожалению, между природой и обществом нет жестких границ. Напротив, между ними существует соединительный мостик - человек. Наполовину он дитя приро-ды, наполовину продукт общества. Человек двойствен, в нем борются природное и социальное начала.
Полем борьбы выступают душа и сердце человека - средо-точие психических сил. Психическое и есть мостик между физио-логическим и социальным. Чувства и страстные желания - вот что управляет человеческим поведением. Когда человек не может управлять чувствами, это значит, что им правит генезис, что он во власти природной стихии. Когда же человек подчиняет чувства разуму и сознательной цели, он во власти телезиса. Осознанные желания становятся интересами и проявляются как социальные силы. Голод и любовь - самые сильные желания. Но пока они остаются желаниями индивида, они - психические силы. Социальными силами они становятся в результате взаимодействия людей, интеракции. Теперь уже обузданные силы превращаются в мотивы, они на-правляют поступки человека к определенной цели (телезис), под-чиняясь человеческому разуму.
Несомненно, в своем творчестве Л. Уорд, как и многие другие американские социологи конца XIX - начала XX в., отталкивался от эволюционных идей Спенсера и Конта. Но остал-ся ли он на этих позициях до конца? Анализируя учение Уорда, необходимо отметить, что ему, быть может, как никому в мире, удалось органично соединить жесткий натурализм Спенсера с гу-манистически, ценностно ориентированной социологией. Получился оригинальный теоретический синтез, которого, пожалуй, не знала еще мировая социология.
Хотя понятия <генезис> и <телезис>, истолкованные как две стадии эволюции или как два ее модуса вивенди, могут показаться наивными или неубедительными, за ними скрывается глубокая правда. Человеческое существо воистину раздвоено между миром природного и миром социального. Таким же раздвоенным оказа-лось и человеческое общество. В нем одновременно царствуют слепые законы естественного отбора, заставляющие людей не ща-дить друг друга в конкурентной борьбе, и разумные законы добра, основанные на высоких гуманистических ценностях.
Признав невозможными приложение естественных законов эволюции к человеческому обществу и гармонию между природ-ным и социальным, Л. Уорд, по мнению Л. Козера, заложил осно-вы дуалистического подхода в социологии1 . Естествен-ной эволюции, протекающей по законам генезиса, отказывается в наличии какой-либо целесообразности. Только эволюция общества, подчиняющаяся законам телезиса, может содержать в себе цель и значение.
Признание права на самостоятельное существование соци-ального и природного означало разрыв Уорда с учением Спен-сера, в котором социальное являлось бы зеркалом природного. В методологическом плане это было не что иное как отстаивание автономного статуса социологии, ее независимости от биологии. <Если мы признаем биологические процессы естественными, то должны признать социальные процессы искусственными (artificial). Фундаментальный принцип биологии - естественный отбор, а социологии - искусственный отбор... Если природа эво-люционирует благодаря устранению слабых, то человеческий про-гресс совершается благодаря защите слабых>, - писал Уорд. Его историческая заслуга состоит в том, что он одним из первых в США попытался освободить социологию от биологических пут. В социологии он видел прикладную, ориентированную на социаль-ные реформы дисциплину.
Социальный дарвинизм, как доказал или, по крайней мере, пытался доказать Уорд, описывает только половину правды о человеке - сферу, где господствуют темные, <телесно-низменные> силы. Уорд перечислил их: голод, жажда, половые потребности. На этом этапе эволюции (генезисе) царствуют борьба за выжи-вание и естественный отбор, воспеваемые Самнером. На их базе формируются более сложные интеллектуальные, моральные и эс-тетические потребности. Это уровень <индивидуального телезиса>. Когда он высок, люди подчиняются законам разума, в обществе воцаряется <коллективный телезис>. Этим термином Уорд обо-значил государство, которое возникает вместе с такими институ-тами, как собственность, право и классы, из борьбы рас.
Л. Уорда можно назвать величайшим защитником социо-кратического типа демократии. При социократии, или идеальной де-мократии, индивидуализм и конкуренция должны исчезнуть, хотя индивидуальные желания и интересы останутся, как останутся и индивидуальные свободы. Но это уже будут цивилизованные же-лания, которые, реализуясь, не нарушают общей гармонии и не вредят общему благу. Уорд поддерживал профсоюзное движе-ние, симпатизировал пролетариату и выступал за равенство клас-сов. Однако всеобщее равенство, считал он, означает равенство стартовых возможностей, одинаковый доступ к образованию всех, но не равенство конечных результатов, оборачивающееся на деле государственным социализмом и уравниловкой.
Пожалуй, Уорд был ближе к Конту, чем к Спенсеру, ближе к Смоллу, чем к Самнеру. Имея за плечами огромный практический опыт и хорошо зная оборотные стороны реальности, Уорд оставался великим романтиком и идеалистом. Он верил в преобразующие возможности социологов, которые должны-де управлять государством на основе изучения социологических зако-нов. Подобно Конту, он мечтал заменить политику социологией. Следует присоединиться к точке зрения М. Бурового, заметившего: <Ранняя американская социология, возникнув в конце XIX в., была движима контовским стремлением развить науку об об-ществе, которая сделает политику ненужной. Это, например, было бы верно в отношении самого раннего курса по социологии - <Социологической динамики> Л.Уорда>1.
Американская социология в конце XIX в., как и француз-ская социология в начале XIX в., начиналась с утопии и проро-чества. Но если контовский утопизм был обращен к всемирной истории и социальному макрокосму, то уордовский утопизм - к обыкновенному человеку и социально-психологическому микро-косму. О. Конт - социальный аутсайдер, человек, стоящий вне академического мира и вне государственной деятельности, - остался социальным прожектером. Л. Уорд - социально ангажи-рованный деятель, академический ученый, государственный муж, подвижник - вошел в историю как социальный реформатор.
У. Самнер и социология культуры. Уильям Грэхем Самнер (1840-1910) считается одним из основателей американской социологии. Из ранних американских социологов, пожалуй, он один упоминается в современных учебниках по социологии как ее классик. У.Самнер известен еще как экономист и публицист, о чем свидетельствуют названия его книг: <Американские финансы> (1875), <Александр Гамильтон> (1890), <Финансисты и финансы американской революции> (1891), <История банковского дела в США> (1896), <Забытый человек и другие эссе> (1913). У.Самнер был весьма плодовитым, его перу принадлежит около 20 книг. В области социологии главными считаются <Народные обычаи> (1906) и четы-рехтомная <Наука об обществе>, написанная в те годы, когда он был профес-сором политической и социальной науки в Йельском университете, но опубли-кованная после его смерти (1927-1929).
Отец У.Самнера - скромный, трудолюбивый эмигрант из Ланкашира, механик по специальности, протестант по религиозным убеждениям. От отца Самнер унаследовал и всю жизнь придерживался таких ценностей, как трудо-любие, бережливость, благоразумие и умеренность. Их он проповедовал в своих сочинениях. Им рано овладела страсть к чтению, и в 13 лет он познако-мился с <Иллюстрациями к политической экономии> Г. Мартина. Следующими на очереди были сочинения Д. Рикардо и Т. Мальтуса. Позже У. Самнер скажет о себе: <Основные идеи о труде, капитале, деньгах и торговле сформировались в подростковом возрасте>. Неменьшее влияние на него оказали идеи Дарвина о борьбе за существование и выживание сильнейшего. Уже став епископальным ректором в Йельском колледже, Самнер, оставаясь верующим человеком, не отказался от концепции свободы предпринимательства и социального дарви-низма.
Самнер часто выступал в ведущих газетах, борясь с протекциониз-мом, защищая свободную торговлю, предупреждая против угрозы империализ-ма. Деятели республиканской партии добивались его отставки, но безуспешно. До конца жизни в нем видели радикального апостола дарвинизма.
Самнер и не скрывал, что историей правит борьба за выжи-вание: между собой борются индивиды, классы, группы. Законы борьбы за существование объективны, они не могут устанавли-ваться или отменяться человеком. Так же объективны экономиче-ские законы. Экономические силы создают и разрушают социаль-ные институты. Они воздействуют на человеческие интересы, а через них - на человеческую природу. В обществе, как и в при-роде, царит хрупкое равновесие, установленное борьбой за суще-ствование. Реформы, проводимые государством, способны только нарушить его и ничего не исправить в обществе.
Кому призваны помочь реформы, задается вопросом Сам-нер и отвечает: тем, кого считают <слабыми>. Но, во-первых, искусственно защищать тех, кто не выдерживает конкурентной гонки, значит, нарушать естественный закон борьбы за существо-вание, который сохраняет обществу самых сильных и наиболее приспособленных. Во-вторых, нет точных определений того, кого считать <слабым>, а кого <сильным>. Существуют трудолюбивые и ленивые, бережливые и транжиры, занятые и безработные. Если нам не нравится дарвиновский закон выживания наиболее приспо-собленных индивидов, говорит Самнер, то останется лишь одно выживание наименее приспособленных.
Естественный отбор выносит на поверхность не только са-мых сильных, но и, будем объективны, самых достойных. Те, кто выигрывают в жизненной схватке, делают карьеру, добиваются успеха, пользуются всеобщим уважением, если, конечно, не нару-шают протестантской этики. Проигравшие - ленивые и неумерен-ные - опускаются на социальное дно. Общественное неравенство отражает нормальное положение дел. Более того, оно справедливо и естественно. Не можем же мы сказать, что выживание сильнейших и гибель слабейших в стае волков или павианов неспра-ведливы. Так же надо судить и человеческое общество. Борьба и выживание сильнейших - условие прогресса человеческой цивили-зации.
Жесткий дарвинизм У. Самнера имел политическую подоплеку. Идеологически он склонялся к консерватизму. Капитализм xopoш потому, что основывается на выживании сильнейших. Они составляют класс зажиточных и богатых граждан. Слабые и ленивые занимают нижнюю ступеньку социальной пирамиды. Эволюционная модель общества использовалась Самнером для оправдания существующей классовой системы. Согласно его воззрениям, на вершине пирамиды оказываются самые способные и полезные для общества социальные группы. Менять что-либо в такой системе столь же вредно, сколь и бесполезно. Сознательное вмешательство, особенно государственное, способно только нарушить естественный ход событий. Социальные реформы не улуч-шают, а ухудшают ситуацию, неумело подправляя и <корректи-руя> природу. Таким образом, священник А. Смолл и публицист У. Самнер оказались по разные стороны баррикады.
Несмотря на то что Самнер посвятил проблеме социаль-ных шансов самостоятельную работу (<Чем обязаны друг другу социальные классы>, 1883), главной считается его монография <Народные обычаи>, в основу которой положен большой этногра-фический материал. У. Самнер развивает в ней идеи о социальных нормах и социальных группах, которые были положены позже в основание социологии культуры.
Общество, согласно Самнеру, представляет собой конгло-мерат групп. Каждая группа заботится о сохранении своей целост-ности. Достигается это при помощи норм особых правил, вы-рабатываемых группой и определяющих, что и как должны делать индивиды в различных ситуациях. Самнер разработал целую классификацию социальных норм. Обычаи (folkways) описывают нормы, нарушение которых не угрожает целостности группы. Они напоминают правила приличия, например требование пользоваться ножом и вилкой. Они различаются у разных народов и культур. Нравы (mores) - более строгий вид норм. К нарушителям нравов группа применяет жесткие санкции вплоть до изгнания. Они со-ставляют групповую мораль, или нравственность. К ним относятся требования уважать старших, помогать родственникам. <Нравы помогают делать что-либо правильно и избегать неправильных поступков>, - писал У.Самнер. Законы, третий вид норм, он подразделял на две категории: 1) обычное право, 2) формальное право. Первый тип является кристаллизацией традиционной прак-тики, второй - государственной деятельности. Нравы включают философские и этические оценки поступков. На обычаях и нравах основываются <естественные> институты, например религия, се-мья, собственность, а на законах - <предписанные> институты (банки, система выборов). Институт - одно из ключевых понятий социологии У.Самнера.
Нравы и обычаи представляют собой предписания о том, как следует обращаться с членами своей группы и с членами чу-жой группы. <Своя> группа называется у Самнера in-group, а чужая - out-group. Своя группа та, к которой принадлежим мы, к чужой группе принадлежат <они>. Отсюда У.Самнер вы-вел закон: степень враждебности, направленной в сторону чужой группы, пропорциональна степени сплоченности своей группы. Такую враждебность от называл этноцентризмом - уверенностью людей в том, что их группа самая лучшая и что ее нормы служат стандартом для оценивания норм других групп. Правильным счи-тается образ жизни своей группы, неправильным - чужой.
Согласно У.Самнеру, существуют четыре универсальных мо-тива, из которых произрастают интересы, формирующие все куль-турное многообразие поведения людей: это голод, любовь, страх, тщеславие. Они-то и являются базисными социальными силами.
Пропагандируя ценности индивидуализма, выступая против социального планирования и деятельности государства, Самнер писал: <Мы должны оставить все надежды найти абсолютно лучшую систему правления. Если мы изучим человеческую при-роду и человеческую историю, то обнаружим, что гражданские институты были <лучше> только в сравнении с людьми, для кото-рых они были созданы>. Его представления о государстве своди-лись к такой формуле: <Это небольшая группа случайно подо-бранных большинством из нас людей, призванных оказывать не-которые услуги всем нам>.
Если Л. Уорд повторил проект О. Конта по превращению социологии в разновидность науки управления обществом, то У. Самнер сознательно ушел от глобальных проблем к сиюминут-ным аспектам повседневной жизни, обратив внимание на индиви-дуальные и коллективные привычки, обычаи, традиции. Под его влиянием американские социологи отвернулись от глобальных про-блем человечества, сосредоточившись на изучении малых дел и конкретных проблем.
Ф. Гиддингс и <социализированный индивидуализм>. Франклина Генри Гиддингса (1855-1931) называют в числе отцов-<фундаторов> американской социологии. Он создал научную школу в Колум-бийском университете, где первым среди американцев получил должность <полного профессора> (1894). В 1908 г. его избирают президентом Американ-ского социологического общества.
Теоретически Ф.Гиддингс формировался под влиянием психологического эволюционизма Спенсера, у которого общество рассматривалось как этап кос-мической эволюции, где каждая новая ступень аккумулирует достижения предыдущих и строится на них. (Отметим: в России сходные идеи развивал Н.Д.Кондратьев (1892-1938), у которого <мир общественно-человеческих явлений> представляет высшую, десятую ступень эволюции макрокосма.) К основным произведениям Ф. Гиддингса относятся <Принципы социологии> (1896). <Элементы социологии> (1818), <Демократия и империя> (1900), <Индуктивная социология> (1901), <Дескриптивная и историческая социология> (1904), <Цивилизация и общество> (1933).
Социологию Гиддингс представлял как специальную нау-ку, опирающуюся на достижения естествознания. Он не мыслил ее вне широкого применения статистических методов. Но этим науч-ная социология, по его мнению, не должна ограничиваться. Она прибегает также к психологической и даже физиологической ин-терпретации данных. Поэтому общество у Гиддингса не только и не столько социальный феномен, сколько физико-психологичес-кий организм - результат одновременно бессознательной эволю-ции и сознательного развития (усилий интеллигенции и всех мыс-лящих людей).
Социологическое учение Гиддингса базировалось на двух центральных понятиях - понятиях сходства и возбуждения. Он так отзывался о социологии: <Многообразие форм поведения - предмет психологии общества, которую иначе называют социоло-гией, наукой статистической по своим методам, стремящейся, во-первых, факторизировать множественность поведения, во-вторых, объяснить генезис форм поведения, их интеграцию, дифференциа-цию и функционирование в терминах 1) возбуждения и 2) сход-ства (большего или меньшего) частей реагирующего механизма>.
Общество является продуктом ассоциации. Многообразное, или плюралистическое, поведение - не что иное как коллективное поведение собравшихся вместе людей. Оно имеет свои законы и нормы. Один из таких законов - борьба за существование. Ин-дивиды не только борются друг с другом. Они еще по-разному реагируют на одни и те же стимулы в зависимости от того, в ка-кую социальную среду они попали.
Взаимное стимулирование, или возбуждение, происходит че-рез механизмы внушения и подражания (имитации). В процессе взаимостимулирования (или взаимовозбуждения) усиливается вос-приимчивость к общим ценностям: растет понимание их значимос-ти. Результатом общего возбуждения является формирование осо-бого типа сознания. Оно состоит из <органической симпатии, вос-приятия сходства, осмысления или рефлективной симпатии, аффек-тации и стремления к признанию>. Такое сознание Гиддингс называл <сознанием рода> (consciousness of kind).
Людей Гиддингс подразделял в зависимости от степени развития у них <сознания рода>. Оно подобно коллективному со-знанию или коллективному разуму, который организует, сплачи-вает и управляет социальным целым. Экономические и социальные кризисы, всеобщее противостояние обостряют чувство общности, интенсифицируют <сознание рода>. Народ сплачивается. <Созна-ние рода исключает тех, кто принадлежит к иной расе или куль-туре. Оно усиливает сплоченность и укрепляет стабильность об-щества. Возможно, поэтому Гиддингс был против массовых миграций и переселений, которые <разжижают> нацию, делают ее смешанной, гетерогенной. Помочь в сплочении нации могут соци-альная инженерия и социальный реформизм, а исходные принципы им дает социология. В обществе, которое заинтересовано в про-цветании, должна победить социологическая технократия. Но не насильственным путем. Ф. Гиддингс был твердым приверженцем западной демократии и, подобно своему духовному учителю Спен-серу, выступал против социализма, считая его антиэволюционной теорией. Его <социализированный индивидуализм> и <социетаризм> напоминали больше о свободе предпринимательства Самнера.
А. Смолл и социология интересов. Албион Вудбери Смолл (1854-1926) прославился не столько как тео-ретик или исследователь, сколько как организатор социологической науки. И в этой области его вклад невозможно переоценить. Достаточно сказать, что А.Смолл был основателем и руководителем первого в мире социологического факультета в Чикагском университете (1892), Американского социологического общества и <Американского социологического журнала> (1895). Совместно с Дж. Винсентом он издал первый американский учебник <Введение в изучение общества> (1894).
Среди его публикаций выделяются следующие учебники и научные мо-нографии: <Общая социология> (1905), <Адам Смит и современная социоло-гия> (1907), <Значение социальной науки> (1910), <Между эпохами: от капи-тализма к демократии> (1913), <Происхождение социологии> (1924). Ценным вкладом в изучение истории американской социологии специалисты называют его статью <Пятьдесят лет социологии в Соединенных Штатах>, опубликован-ную в майском номере <Американского социологического журнала> (1916).
Смолл происходил из семьи священника, поэтому получил основа-тельное образование в области теологии. Его жизненный уклад и характер вполне способствовали разделяемым им христианским ценностям братской любви. Видимо, он ощущал себя в жизни скорее подвижником, нежели теоре-тиком или эмпириком. Научную кафедру он превращал в трибуну, с которой проповедовал окрашенное в религиозные тона социологическое учение о челове-ческих интересах.
Он не создал оригинальной и плодотворной теории. По всей видимости, Смолл к этому и не стремился. Его притягивала практическая деятельность. Социологию он ценил скорее как ин-струмент улучшения общества и наилучшую основу для развития социального планирования. Смолл негативно относился к спенсеровскому эволюционизму, к идеям о том, что обществом правят борьба за существование и конкуренция. Общество, полагал А.Смолл, должно быть единым, крепким, базирующимся на об-щечеловеческих ценностях и христианской этике.
Предметом социологии у Смолла выступает изучение ин-тересов и социального контроля. Человеческие интересы он разбил на шесть категорий: 1) первичные, или интересы здоровья, вклю-чающие питание, секс, работу; 2) интерес к богатству, улучшению материального благосостояния; 3) социабельный интерес, или об-щение; 4) познавательные интересы; 5) интерес ко всему прекрас-ному; 6) заинтересованность в соблюдении справедливости и пра-вопорядка.
Интересы не могут возникнуть вне общества, поэтому они - продукт его деятельности. Интересы управляют поведением людей, поэтому для того чтобы контролировать самих людей, не-обходимо изучать их интересы. Вокруг них, как вокруг костного скелета, формируется социальная структура общества. Изменение интересов, их перегруппировка ведут к изменению социальной структуры. Столкновение (конфликты) и усвоение (аккомодация) интересов составляют содержание того, что называется динамикой социальной системы.
А. Смолл не оставил после себя след в истории социологи-ческой теории. Он считал, что социология должна давать практические рекомендации для социальных реформ, которые призваны улучшать деятельность социальных институтов. Однако без изуче-ния творчества Смолла окажется неполной история раннего периода американской социологии. Его значение в том, что он был среди тех, кто закладывал основания социологии интересов в США.
Подводя итоги, можно сказать, что в ранний период, начавшийся во второй половине XIX в. и завершившийся в 20-е годы ХХ в., произошла не только институционализация американской социологии, но и ее духовное становление. Первая социологическая книга в США Генри Хьюза <Трактат по социологии> появились в 1854 г., в 1894 г. программы социологических курсов имели около 200 университетов и колледжей, а в 1909 г. - уже более 400. Преподаванием социологии занимались более 50 <полных профессоров>. К 1916 г. в стране было издано около 30 учебников по социологии1. Подобными успехами в развитии социологического образования не может похвастаться ни одна страна мира.
Развитие американской социологии происходило в специфической интеллектуальной атмосфере, отличительными чертами которой являются: а) особый дух демократизма и либерализма, издавна присущий этой стране, б) преобладающее влияние на американскую культуру и через нее на социологию протестантизма, в) утилитарная направленность научной мысли, ориентация на практические решения2. В отличие от европейцев, американским социологам не приходилось заниматься выяснением идеологических разногласий, оценкой политических взглядов противников и вообще заниматься чем-то, не связанным с наукой. Единственным исключением являлась религия, которая, благодаря воздействию протестантизма, ориентировала социологию на практические реформы на благо большинства американцев и развитие рыночного хозяйства. Если в Европе <дух протестантизма>, согласно М. Веберу, предопределил появление современного капитализма, то в Америке он сказался на возникновении современного типа социологии. Первые социологи в США составляли систематические <обзоры> общества с помощью анкетирования, проводили многоичсленные опросы населения, анализировали деловую статистику. И всякий раз научные результаты строго ориентировались на разработку практических рекомендаций. Выдающиеся американские пионеры социологии, в том числе А. Смолл, придерживались установки на преобразование общественного бытия посредством практического воплощения христианских принципов. Из протестантских семей вышло большое количество ученых-социологов и политических деятелей страны. Социлогия в те годы рассматривалась не только как средство сбора статистических данных о населении, но также как филантропическая и реформистская деятельность. Политические власти США, в отличие от российских или германских, никогда не рассматривали социологию как оппозиционную режиму научную силу. Она ориентировалась на оправдание существующего строя и решение вполне земных проблем. Все это способствовало быстрому прогрессу социологической науки в стране.