Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Гвоздецкий В. Л.
Диктатура промышленности в послереволюционной России
Индустриализация, или процесс создания крупного машинного производства в отраслях народного хозяйства и прежде всего в промышленности, является одной из важнейших характеристик социально-политического и экономического развития страны.
Начало широкого промышленного развития России относится к шестидесятым – семидесятым годам XIX века – времени активного проведения государственных реформ императором Александром II. За период 1861–1913 гг. страна демонстрирует промышленно-экономический рост, характеризующийся этапами как ускоренного, так и замедленного развития, вплоть до резкого снижения темпов производства и даже его стагнации.
В промышленном развитии пореформенной России можно выделить пять этапов. Первый представляет собой стартовый период широкого и активного становления фабрично-заводского производства и охватывает примерно двадцатипятилетний срок с конца пятидесятых до начала восьмидесятых годов XIX столетия. Второй этап как первый шаг собственно индустриальной эпохи, начавшись примерно с 1885 г., завершился в 1900 г. В его рамках фабрично-заводская промышленность пережила небывалый подъём (1895–1899 гг.). Промышленный рывок сменился кризисом 1901–1902 гг. и затяжной депрессией (1903–1908 гг.). Это был третий этап. Четвертый характеризует экономический подъём 1909–1913 гг., прерванный Первой мировой войной. Развитие промышленности в условиях военного времени составляет основу пятого этапа.
В целом индустриальное развитие дореволюционной России отмечено постепенным снижением его темпов. Если в период 1870–1900 гг. среднегодовой прирост валовой продукции тяжёлой промышленности составил 11,1 %, то в период 1901–1913 гг. он упал до 3,8 %. Число рабочих, занятых на производстве, снизилось соответственно с 5,4 % до 3,1 % [1, с. 129]. Однако в целом за период 1861–1913 гг. пореформенная Россия демонстрировала, во-первых, более высокие темпы развития, чем САСШ и страны Западной Европы, а во-вторых, опережающий рост тяжелой промышленности. Особенно это проявилось в конце XIX в. и в годы, предшествовавшие Первой мировой войне. Так, при увеличении производства в стране всей промышленной продукции с 1890 по 1900 г. в 2 раза производство продукции тяжелой промышленности возросло в 2,8 раза, а легкой – в 1,6 раза [2, с. 12]. В 1909–1913 гг. среднегодовой рост промышленной продукции составил 8,8 %: в отраслях, производящих средства производства,– 13 %, предметы народного потребления – 6,2 % [3, с. 36]. Наиболее успешно развивались железнодорожный транспорт, строительное и горное дело; ниже были темпы развития машиностроения, металлургии, энергетической и химической промышленности.
Несмотря на технико-экономический подъем, Россия не смогла достичь паритета с ведущими западными державами по абсолютным показателям промышленного развития. Вместе с тем, ее нельзя считать и отсталой страной, поскольку она входила в первую пятерку индустриальных государств-лидеров. Об этом свидетельствуют следующие данные: в 1913 г. Россия по производству всей промышленной продукции занимала в мире пятое место, а в Европе – четвертое, по добыче угля – соответственно шестое и пятое, нефти – второе и первое, торфа – первое и первое, по выплавке чугуна – пятое и четвертое, стали – пятое и четвертое и по совокупному показателю машиностроения – четвертое и третье места [4, с. 111].
Революционные события 1917 г., Гражданская война и капиталистическая интервенция против молодой Советской республики нанесли огромный ущерб промышленно-экономическому потенциалу страны. Промышленное производство за период 1918–1921 гг. сократилось в четыре раза. В целом работа промышленности характеризовалась резким снижением важнейших количественных характеристик развития.
За три года войны и внутренней смуты было разрушено около 4 тыс. мостов. События 1918–1921 гг. нанесли стране несравнимо больший урон, чем Первая мировая война [5, с. 25]. Четырехлетнее военное лихолетье повергло страну в состояние хаоса и полной стагнации, в состояние, которое можно определить лишь как системную хозяйственно-экономическую катастрофу.
Ситуация, в которой оказалась страна, представляла собой реальную угрозу. Исходившая от капиталистических государств потенциальная опасность не являлась мифом, плодом больного воображения власти. Оказавшись один на один с враждебным капиталистическим окружением, руководство Советской республики обращает свой взор к единственной реальной опоре – Красной Армии. Концепция взаимоотношения власти и главной военной силы была лаконично и четко сформулирована В.И. Лениным на XI съезде партии: "Мы действительно должны быть начеку, и в пользу Красной Армии мы должны идти на известные тяжелые жертвы… Перед нами весь мир буржуазии, которая ищет только формы, чтобы нас задушить" [6, с. 112]. В дальнейшем тезис о капиталистической опасности стал важнейшим обоснованием многих крупных внутри- и внешнеполитических акций, предпринятых руководством Советского Союза.
Высказанная Лениным мысль о жертвах в пользу Красной Армии обернулась для военных вполне реальными мерами по улучшению условий их службы и быта. Внимание к содержанию армии и флота проявлялось и прежде, начиная с 1918 г. Удовлетворение их потребностей было для государства приоритетной задачей. О том, какое внимание уделялось снабжению Красной Армии, свидетельствуют следующие цифры. В соответствии с планом государственного распределения товаров и продуктов на 1920 г., тяжелейший среди всего лихолетья, Красной Армии было выделено: муки 25 % от общего количества, которым располагало государство, фуражного зерна, жиров, мыла и хлопчатобумажных тканей – 40 %, крупы – 50 %, мяса, рыбы и сахара – 60 %, мужской обуви – 90 %, табака – 100 % [5, с. 25]. При этом снабжение городов и особенно деревень промышленными товарами в ряде случаев упало до нуля.
Достойное обеспечение Красной Армии было необходимо, но без принятия созидательных мер оно становилось лишь дополнительной экономической нагрузкой.
План ГОЭЛРОНужно было срочно выходить из экономического кризиса, и единственный путь к этому пролегал через восстановление народного хозяйства. Программы восстановления и последующего промышленно-экономического развития были объединены в единый первый в истории страны и мира общегосударственный план, известный как план ГОЭЛРО (Подробнее см. [2, 7]).
Рассчитанный на десять лет, план предусматривал восстановление и развитие экономики, важнейших отраслей промышленности и, в первую очередь, тяжелой индустрии, как необходимые предпосылки и условия успешного строительства социализма. Как общегосударственная программа план ГОЭЛРО носил директивный характер для всех промышленных комиссариатов и ведомств. В законодательном порядке определялись тенденции, структура и пропорции развития народного хозяйства, важнейших отраслей тяжелой индустрии, крупнейших экономических регионов страны.
План представлял собой пример системного подхода к восстановлению (Программа А) и последующему развитию (Программа Б) всей индустрии страны, а не только ее энергетического потенциала. Обе части плана были выполнены в намеченные сроки – в 1926 и 1931 г. соответственно. По ряду важнейших характеристик задания были перевыполнены.
Общепризнанный успех плана ГОЭЛРО свидетельствовал о серьезных политических и экономических достоинствах советской системы. Предпосылки к развертыванию подобной программы существовали и прежде, но в условиях развития Российской империи по капиталистическому пути сдерживающие факторы оказались сильнее. Ими были: а) противоречие между общегосударственной стратегией отраслевого строительства и существовавшими механизмами хозяйствования (рыночные отношения, частная собственность на землю и т. д.); б) отсутствие общегосударственного органа, который обеспечил бы разработку и реализацию программы развития в масштабах всей страны; в) безынициативность и инертность государственной власти, что усугублялось объективными трудностями, связанными с Первой мировой войной.
Выполнение плана ГОЭЛРО показало, что:
1. Максимальный эффект в достижении поставленной в масштабах государства цели (в данном случае разработка и реализация плана) обеспечивается в случае единства политических, социально-экономических, научно-технических и идеологических интересов руководства страны, широких народных масс и тех специалистов, которые генерируют и претворяют в жизнь объединяющую всех идею.
2. Индустриальный прорыв в рамках программы ГОЭЛРО стал возможен благодаря наличию и включенности в ее реализацию таких объективных и субъективных факторов, как: организационно-политический ресурс, и, прежде всего, сила и воля большевистского руководства страны; отечественный промышленно-экономический потенциал; самодостаточная материально-ресурсная и сырьевая базы; территориальная уникальность страны как по занимаемой площади, так и по рельефному многообразию; достижения российской научно-технической школы; объединение высоко-квалифицированных специалистов-единомышленников, русский национальный менталитет, несущий в себе соборно-общинное начало и послушно-доверительное отношение к верховной власти.
3. На крутых поворотах истории централизованное начало в государственно-хозяйственном строительстве дает результаты, которые нельзя по-лучить в условиях ничем не ограниченных политических и экономических свобод.
4. Реалии, связанные с планом ГОЭЛРО, свидетельствуют об уязвимости и дискуссионности важнейшего постулата марксизма о народе как главном творце истории. Определяющая роль в разработке и реализации первой программы социально-экономического строительства Советской России принадлежит конкретным политическим и научно-техническим лидерам, прежде всего В.И Ленину и Г.М. Кржижановскому, сумевшим четко сформулировать цели и задачи плана, выработать методы их решения, мобилизовать все имеющиеся ресурсы на реализацию намеченного, обеспечить повседневную бесперебойную работу руководимых ими коллективов.
С выполнением в 1925–1926 гг. Программы А в основном завершилось восстановление разрушенной индустрии. В 1926 г. по отношению к 1913 г. валовая продукция промышленности достигла 98 %, добыча нефти составила 90 %, а угля 89 %. Спустя год валовая продукция промышленности уже на 11 % превзошла уровень 1913 г.; машиностроение дало продукции на 1/3 больше довоенного показателя; в 1,5 раза возросла мощность электростанций [8, с. 138].
Выбор пути индустриализацииУспехи восстановительного периода необходимо рассматривать в контексте курса на ускоренную социалистическую индустриализацию. В советском руководстве не существовало серьезных разногласий по вопросу о необходимости ее проведения. Ленинская концепция капиталистического окружения и исходящей от него угрозы постоянно озвучивалась наследниками вождя как аргумент в пользу скорейшего развития страны. "Мы не можем длительно существовать в качестве самостоятельной, в хозяйственном отношении, страны, не превращающейся в колонию мирового капитала, уклонившись от решительной и быстрейшей индустриализации и реконструкции всего нашего хозяйства",– отмечал в декабре 1924 г. друг и соратник Ленина, председатель комиссии ГОЭЛРО и созданного на ее основе Госплана СССР академик Г. М. Кржижановский [9, с. 18–19].
Если необходимость индустриализации в принципе никем не оспаривалась, то сроки и методы ее проведения стали предметом бурных дискуссий. Можно выделить три главных концепции промышленного развития Советского Союза. Первая предполагала проведение так называемой "сверхиндустриализации" с использованием трудовых армий, формируемых путем мобилизации рабочих, установлением на производстве жесткой военной дисциплины, финансированием промышленных программ в ущерб населению, и прежде всего крестьянству, и так находившемуся в бедственном положении. Главный идеолог казарменной индустриализации Л.Д. Троцкий отмечал, что "никакая другая организация, кроме армии, не охватывала в прошлом человека такой суровой принудительностью, как государственная организация рабочего класса в тягчайшую переходную эпоху. Именно поэтому большевики и говорят о милитаризации труда".
Сторонники принципиально иного подхода – Н.И. Бухарин и др. – ратовали за минимизацию государственного принуждения, ослабление нажима на частника и вовлечение его капиталов в социалистическое строительство через рыночные механизмы, соответствие целей индустриализации и возможностей их достижения, выравнивание темпов развития тяжелой и легкой промышленности, активизацию экспорта товаров и сырья и закупки на вырученные средства техники.
Большой вклад в выработку окончательной позиции руководства страны относительно индустриализации внес Ф.Э. Дзержинский. В 1923 г. по его инициативе в тезисы доклада о промышленности, подготовленные для XII съезда РКП(б) Л.Д. Троцким, были внесены две важные поправки. В первой, в противовес идее Троцкого о "диктатуре промышленности", было зафиксировано "первенствующее значение" сельского хозяйства для экономики страны. Во второй подчеркивалось возрастание роли партийного руководства хозяйственными органами. После назначения в начале 1924 г. Ф.Э. Дзержинского главой Президиума ВСНХ он сосредоточил усилия на выработке стратегии промышленного развития страны.
Весной 1925 г. Дзержинский выступил на XIV партийной конференции с программным докладом, в котором декларировалась необходимость максимально эффективного использования существующих фабрик и заводов с одновременным "составлением плана создания технической базы социализма". Особый акцент был сделан на необходимости развития металлургии. Спустя два месяца Ф.Э. Дзержинский выступил на III съезде Советов с докладом о положении в промышленности. По обоим выступлениям были приняты резолюции, содержавшие основы концепции индустриализации.
Третий подход, интегрировавший в себе ряд положений двух первых в смягченном варианте и занимавший как бы промежуточное положение между ними, политически был институционализирован на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 г. и после этого стал официальной государственной программой индустриализации страны. Концепция ее развития была сформулирована И.В. Сталиным следующим образом: "Существо индустриализации состоит не в простом росте промышленности, а в развитии тяжелой индустрии и прежде всего ее сердцевины – машиностроения, ибо только создание тяжелой индустрии и собственно машиностроения обеспечивает материальную базу социализма и ставит страну социализма в независимое от капиталистического мира положение" [10, с. 107].
В рамках программы индустриализации предстояло переоборудовать на основе новой техники старые заводы и фабрики; создать отрасли индустрии, которых в стране не было; построить металлургические, машиностроительные, станкостроительные, автомобильные, тракторные и химические заводы; наладить собственное производство двигателей и оборудования для электростанций; увеличить выплавку металла и добычу угля; создать новую военную промышленность; построить заводы современных сельскохозяйственных машин и тем подвести материально-техническую базу под сельское хозяйство; обеспечить переход миллионов мелких единоличных крестьянских хозяйств к крупному колхозному производству.