Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
4
Содержание
Вступление……………………………………………………………………..………...3
Заработать на полуфабрикатах………………………………………………………….3
Замкнуть цепочку………………………………………………………………………...5
Большие и очень большие……………………………………………………………….6
Не экспортировать, а формировать рынок……………………………………………..7
Минимизаторы и лоббисты……………………………………………………………...8
Список использованной литературы…………………………………………………..11
Вступление
В ближайшее время Украина может стать крупнейшим экспортером металла в мире. Этим мы еще больше увеличим зависимость от внешних рынков в краткосрочной перспективе, однако получим возможность окончательно избавиться от устаревших советских технологий.
Украина пока выпала из обоймы всеобщей консолидации, хотя отечественные металлургические группы вызывают интерес мировых стальных баронов. Но несмотря на видимые трудности, желания продать предприятия и выйти из бизнеса у украинских металлургов пока не возникало: металлургия имеет огромные резервы прочности, будучи полностью обеспеченной сырьевыми ресурсами. Наши предприятия вполне способны проводить самостоятельную экспортную политику и зарабатывать деньги на внешних рынках, конкурируя с глобальными сталелитейными группами. Однако для этого нужно перестать лелеять мифы о высоком стальном переделе, максимально снизить издержки за счет энергосбережения и гибко реагировать на конъюнктуру рынка стали.
Заработать на полуфабрикатах
Нынешнее конкурентное преимущество украинской металлургии — качественные и относительно дешевые полуфабрикаты. Это не хорошо и не плохо — это наша специализация в мировом разделении труда. Концентрация на этом сегменте не столько осознанный выбор, сколько наследство советских времен. «Конечная продукция должна была производиться в России, а ее компоненты и полуфабрикаты — в остальных республиках СССР. Такая партийная установка в полной мере отразилась на украинской металлургии», — рассказывает заместитель министра промышленной политики Владимир Грановский.
Однако даже в этом сегменте металлургам нужно срочно укреплять позиции. То, что они могут легко пошатнуться, видно на примере китайского рынка, который за последние два года Украина полностью потеряла. Еще в 2004−м мы поставляли в Китай до четверти всей стальной продукции, сегодня поставки туда — мизерные. Несмотря на то что в последние годы Китай и близлежащие азиатские страны стал нетто-экспортером металла в сопредельные страны, тем не менее китайское руководство настроено максимально снизить импорт стали в страну за счет переориентации экспорта на внутренний рынок. То, что сокращение импорта в КНР прежде всего сказалось на украинских металлургах, имеет и субъективные причины. Как рассказывают близкие к переговорам люди, китайцы предложили нашим металлургам добровольно ограничить поставки, которые шли бы через полугосударственных китайских металлотрейдеров. Однако украинцы отказались от этой схемы, сделав ставку на самостоятельное освоение рынка. И проиграли.
Несмотря на потерю Китая и частично рынка Юго-Восточной Азии, отечественные комбинаты не только не снизили, но и нарастили объем стального производства и экспорта. По предварительным данным Министерства промышленной политики, в январе-июне этого года по сравнению с аналогичным периодом 2005−го предприятия металлургического комплекса увеличили производство чугуна и стали на четыре процента. Потерю азиатских рынков компенсировали Ближний Восток и Северная Африка. Сегодня это металлодефицитные регионы, которые запускают большие национальные проекты в экономике, пользуясь высокими ценами на нефть. Из-за относительно слаборазвитой промышленности (за исключением нефтяной) по сравнению со странами Запада, эти регионы не нуждаются в дорогих марках стали, украинский металл — идеален для них по соотношению цена/качество.
В ближайшее время Украина может стать крупнейшим экспортером металла в мире. Политика таких крупных продавцов, как Россия, Япония и Китай, направлена на стимулирование внутреннего металлопотребления. У этих государств достаточно накопленных финансовых ресурсов для того, чтобы дать толчок развитию машиностроения и других отраслей — основных потребителей стали на государственном уровне. К примеру, в РФ огромный стабилизационный фонд постепенно начинает финансировать считавшиеся до сих пор нерентабельными проекты в жилищно-коммунальном хозяйстве. Украина таким избытком средств не обладает. Разговоры о необходимости развивать внутренний рынок ведутся уже десять лет, но ни одного масштабного проекта ни в энергетике, ни в жилищно-коммунальном хозяйстве так и не стартовало — нет денег. Значит, нужно продолжать зарабатывать на иностранцах, пока это возможно.
Если Япония экспортирует свыше 30% произведенной стали, и это уже вызывает опасения у местного правительства, то Украина отправляет на внешние рынки более 70% продукции горно-металлургического комплекса и будет отправлять еще больше. «Рассмотрев программы развития, реализуемые компаниями CКM, ИСД и Mittal Steel в Украине, мы увидим, что производство стали увеличивается», — говорит эксперт госпредприятия «Держзовнішінформ» Александр Сирик. По его мнению, при этом растет выпуск именно полуфабрикатной продукции (сейчас соотношение между полуфабрикатами и готовыми металлоизделиями примерно 50:50). При слабом внутреннем спросе компании не готовы инвестировать в высокопередельные активы внутри страны. Кроме того, на поставках полуфабрикатов отбить огромные инвестиции быстрее и легче.
Замкнуть цепочку
Однако говорить, что Украина превращается в сырьевой придаток Запада, некорректно. Украинские стальные группы просто хотят быть ближе к потребителю. Большая часть полуфабрикатов поступает для дальнейшей переработки на заводы тех же ИСД и CКM в Венгрии, Польше и Италии. Очевидно, что украинцы продолжат экспансию на эти рынки: не исключено, что местные металлурги станут владельцами еще нескольких предприятий в Европе, США и России. «В отличие от мировых стальных корпораций, которые покупают активы в других регионах с целью получить доступ к сырью и ресурсам, для отечественных металлургов это способ улучшить условия выхода на рынки сбыта», — считает Александр Сирик. Украинская металлургия практически полностью обеспечивает себя сырьем. У нас в избытке железной руды, кокса и металлолома. Все эти виды продукции страна экспортирует, значит, есть куда развиваться сталелитейным мощностям. Наша основная проблема — нехватка оборотных средств на реализацию проектов.
Но есть и еще одна проблема. Просто наращивать производство полуфабрикатов не получится. Резкое подорожание газа и электроэнергии показало, что вечно использовать данные советской экономикой конкурентные преимущества нельзя. «Наша металлургия остается конкурентоспособной только за счет того, что в структуре себестоимости продукции удельный вес зарплаты не превышает семи процентов, тогда как на Западе этот показатель достигает двадцати-двадцати пяти процентов. Хотим мы того или нет, но увеличение стоимости энергоресурсов в конечном итоге повлечет за собой рост заработной платы», — говорит Владимир Грановский. Переложить дополнительные затраты на потребителя украинские металлурги не могут (иначе их вытеснят с рынка), придется поступаться прибылями.
По мнению специалистов, реальная рентабельность металлургических предприятий до повышения цен на газ была значительно выше декларируемой. Поэтому после того как стоимость топлива для предприятий выросла в полтора раза (с 75–80 до 115–125 долларов за тысячу кубометров), никакого кризиса, о котором говорили металлурги, не произошло. По итогам четырех месяцев средняя рентабельность украинских металлургических комбинатов за исключением «Mittal Steel Кривой Рог» составила 7%, тогда как у Криворожского меткомбината она достигла 30%. Миттал — единственный, кто реализовал программу энергосбережения, рассказывают в Минпромполитики. Эффект, как говорится, налицо.
Дальнейшее подорожание энергоресурсов еще больше осложнит ситуацию. В принципе металлурги могут выдержать цену газа и в 200 долларов, но рентабельность у такого бизнеса будет невелика. Допустить этого нельзя. Наращивая полуфабрикатное производство, металлурги должны позаботиться о снижении его затратности и прежде всего за счет энергосбережения. Уникальную возможность для этого предоставляет Киотский протокол: продажа избыточных квот по вредным выбросам будет дополнительным финансовым ресурсом в деле модернизации металлургии.
Большие и очень большие
На нынешний год пришелся пик активности слияний и поглощений в мировой металлургии. Самое яркое событие — объединение Mittal Steel и Arcelor, что отразится на всех производителях стали. Для Украины куда больше рисков несло возможное объединение Arcelor и «Северстали». Выбор европейского гиганта в пользу россиян означал бы усиление их позиций на тех рынках и в тех товарных сегментах, где работают и украинские сталевары. Альянс с Mittal Steel в этом смысле для Украины безвреден. Более того, поскольку объединение двух стальных гигантов обязательно повлечет за собой продажу части мощностей в Европе и Америке (чтобы не противоречить антимонопольному законодательству), отечественные металлурги смогут попробовать купить эти активы.
Несмотря на поражение владельца «Северстали» Алексея Мордашова, импульс к консолидации российской металлургии уже задан. Аналитики заговорили о возможности слияния крупнейших игроков рынка, таких как «Северсталь», Магнитогорский и Новолипецкий металлургические комбинаты, а также активов «Уральской стали». Не исключено, что такие настроения перекинутся и на Украину. Причем это необязательно должно быть слияние и поглощение. Есть много форм сотрудничества, например, активно практикуемые в мире стратегические альянсы. Наиболее договороспособными стальными группами в Украине считаются три: «Систем Кэпитал Менеджмент» Рината Ахметова, «Индустриальный союз Донбасса» Сергея Таруты и Виталия Гайдука, а также Мариупольский меткомбинат им. Ильича Владимира Бойко. Все они — из Донецкой области и имеют общие интересы в отрасли. Причем у первых двух общие бизнес-корни: несколько лет назад ИСД и СКМ совместно владели несколькими металлургическими предприятиями.
Украинская экономика сильно завязана на металлургии. Альянс Mittal Steel и Arcelor еще больше усиливает ее зависимость от сильных игроков мировой сталелитейной отрасли. Это имеет негативные тенденции. Едва ли мы хотим быть похожими на Парагвай, по экспорту кофе полностью зависящий от корпорации Nestle. Украина не готова и не хочет становиться жертвой транснациональных корпораций. Единственный способ сопротивления — консолидироваться изнутри. Продолжится структурирование рынка. С него могут уйти такие несистемные игроки, как группа «Приват», бизнес которой не сбалансирован: слишком много сырьевых активов (горно-обогатительные комбинаты «Сухая Балка», Южный ГОК, Днепродзержинский коксохим и др.) и слишком мало сталелитейных мощностей (небольшой Днепропетровский метзавод им. Петровского). Часть этих активов «Приват» уже выставил на продажу.
Украина еще имеет возможность получить сильную стальную транснациональную корпорацию. «Вопрос не в том, сколько компания работает на рынке, а какую стратегию развития она реализует. Тот же Mittal Steel еще в 1997 году производил столько же, сколько сегодня СКM», — отмечает Александр Сирик. Если металлурги перестанут вставлять друг другу палки в колеса и скоординируют усилия, мы сможем эффективно конкурировать с международными стальными группами. Пусть даже поначалу нашим сегментом рынка будут полуфабрикаты. С чего-то ведь надо начинать.
Не экспортировать, а формировать рынок
Мало кто из украинских металлургов задумывается об особенностях того рынка, куда поставляется продукция. Принцип «продаем туда, где покупают» давно устарел. Чтобы успешно работать на рынке той или иной страны, сегодня производителю необходимо принимать участие в его формировании, поддержке баланса между спросом и предложением. Ведь на каждом развитом рынке существуют ассоциации производителей и импортеров, которые постоянно ведут анализ состояния внутреннего рынка. Они находят возможности его регулирования с тем, чтобы и «овцы были целы, и волки были сыты». Другими словами, никто не будет сопротивляться импорту той продукции и в том количестве, если не видит ущерба национальному производителю.
Стремление понять рынок, на котором работаешь, уже появилось у некоторых отечественных производителей. Однако до сих пор такие действия были скорее вынужденным шагом, а не результатом долгосрочного маркетингового планирования. К примеру, расследование против импорта труб в России для предприятий, связанных с группой «Интерпайп», в 2005 году закончилось подписанием соглашения о добровольных ограничениях. Предложения «Интерпайпа» были полностью поддержаны Фондом развития трубной промышленности (ассоциация производителей труб в РФ) — обычно непримиримым врагом украинских трубников. Это говорит о том, что компромисс всегда может быть найден. В отличие от заводов «Интерпайпа», другие украинские производители получили высокие пошлины и ныне вынуждены искать альтернативные рынки для сбыта своей продукции.
Сегодня такой диалог с учетом взаимных интересов выстраивается между Euroferr, европейской конфедерацией производителей стали, и ассоциацией «Укрчермет». Последние переговоры в июне 2006 года дали позитивный результат — согласована квота на поставки стали в ЕС из Украины в объемах, которые были запрошены украинской делегацией.
Выстраивая профессиональные связи с иностранными производителями, отечественные экспортеры имеют возможность оперативно получать сигналы об угрозе возбуждения антидемпинговых расследований. Это помогает им своевременно реагировать путем определения соответствующей ценовой политики, а также возможного ограничения поставок в определенный период. Подобными действиями можно эффективно предотвращать возбуждение антидемпинговых процессов или существенно снижать риски негативных последствий в результате их проведения.
Минимизаторы и лоббисты
Большинство украинских предприятий до сих пор используют непрозрачные схемы продаж. Причины понятны — отсутствует желание платить налоги или делиться с миноритарными акционерами. Выстраиваются каскады посредников, которые помогают производителям использовать несовершенство украинского законодательства в целях налогового планирования и аккумулирования финансов в более дружественных компаниях. При реализации подобных схем практически нет возможности доказать отсутствие демпинга. Товар с завода-производителя уходит на экспорт по заниженной цене, которая на десятки процентов ниже, чем цена реализации аналогичной продукции на внутреннем рынке. А это и есть демпинг.
Чем проще схема осуществления продажи, тем проще контролировать риски применения антидемпинговых санкций. При существовании сложных многоуровневых схем продаж практически невозможно отстроить программу контроля антидемпинговых рисков ввиду высокой погрешности таких расчетов.
Многие производители, которые попадают в антидемпинговые расследования, надеются на свои лоббистские возможности с целью минимизации рисков негативных результатов антидемпинговых расследований. Действительно, практика показывает, что правильно организованные и скоординированные лоббистские усилия помогают в проведении расследований. Однако производители не понимают, что лоббизм не может прекратить расследование, а только способствует минимизации негативных последствий.
Антидемпинговые расследования имеют четкую процедуру, которая прописана в законе. Более того, лоббистским ресурсом обладает также национальный производитель, который подал жалобу, и зачастую такой ресурс преобладает по сравнению с возможностями иностранного производителя. В таких условиях лоббизм может помочь либо в более либеральном отношении органов расследования к конкретному производителю и тем самым определить для него демпинговую пошлину, которая действительно соответствует его уровню демпинга, либо в принятии добровольных ограничений для конкретного производителя.
Так случилось с отечественными производителями бесшовных труб, которые пытались убедить правительства стран ЕС в том, что антидемпинговые пошлины не должны применяться против Украины. Несмотря на многочисленные встречи, эти попытки ни к чему не привели, и высокие пошлины были вновь введены. А ведь в ЕС поставляется свыше 11% производимых в Украине бесшовных труб, и потеря этого рынка крайне негативно отразится на трубной отрасли.
С 2002 года в отношении украинских труб действовала пошлина 38,5%, на тогда это не сильно ударило по отечественным производителям, поскольку меры не касались низколегированных труб. Поставки из Украины в ЕС даже увеличились. Теперь такой возможности нет. У нас нет проблем с производством, но есть проблемы с маркетингом. Так, за январь-июнь этого года производство труб выросло более чем на 8% по сравнением с аналогичным периодом прошлого года. Санкции Европы могут не только сломить эту позитивную динамику, но и заставить трубников сократить производство, поскольку быстро переориентироваться на альтернативные рынки сбыта у них едва ли получится ввиду высокой конкуренции на них.
Эти примеры показывают, что лоббистские усилия обычно не приводят к закрытию антидемпинговых процессов. Максимум, что они могут дать, — это смягчить негативные последствия антидемпинга. Подписание соглашений о добровольных ограничениях импорта в виде квот с целью избежать применения антидемпинговых пошлин были эффективны в прошлые годы. Тот же «Интерпайп» фактически вскочил на последнюю ступеньку уходящего поезда. С признанием рыночного статуса за Украиной применение этого механизма невозможно. Теперь можно брать на себя только ценовые ограничения, при этом США и ЕС стараются уйти от этой практики, поскольку администрирование подобных соглашений сложное, а уровень ценовых ограничений не всегда позволяет решить проблему демпинга. Куда легче установить заградительную пошлину.
Необходимо задумываться о более сложных, но более эффективных механизмах защиты в антидемпинговых процессах. Такие механизмы должны предотвращать возбуждение антидемпинговых расследований, а не бороться с их последствиями.
Предприятие, которое знает свою ценовую политику и эффективно контролирует продажи, может успешно защищать свои интересы в антидемпинговых расследованиях. Такие возможности усилились после признания Украины страной с рыночной экономикой. Теперь каждое предприятие может запросить пересмотр существующих мер или же принять решение об участии во вновь открывшемся расследовании. Поскольку размер демпинга — понятие математическое, то «политическое» влияние, даже если оно имеет место, не может кардинально изменить положение вещей. Если размер демпинговой маржи — пять процентов, то сделать из него десять процентов будет практически невозможно. Более того, все введенные меры могут быть оспорены в судах. И если предприятие абсолютно уверено в своей правоте, у него есть возможность эффективно защитить свои интересы. А значит, результат расследования далеко не всегда предрешен.
Список использованной литературы:
http://times.liga.net/TEHNO/l_arch_now2.nsf/AllDocAct2/9B0103B75912E912C225717C00432CCB?OpenDocument&curr_date=29.05.2006
http://www2.expert.ru/printissues/ukraine/2006/26/eksport_metalla/
№26(77)/10 июля 2006
http://www2.expert.ru/printissues/ukraine/2006/26/antidempingovye_rassledovaniya/print