Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ДАРИО ФО
У МАЛЯРОВ НЕТ ВОСПОМИНАНИЙ
Фарс для клоунов
Действующие лица
ВДОВА
АЛЬДО
ДЖОВАННИ (напарник, главный)
ГОСПОДИН
АННА
СОНЯ
ДАЙНА
МАНЕКЕН (ДЖОРДЖО)
Гостиная в неопределенном стиле, забита множеством самых разнообразных и разностильных вещей; шторы и картины, выцветшие семейные фотографии; хорошо виден сидящий в кресле МАНЕКЕН, изображающий мужчину с усами, в очках, с пышной шевелюрой и внушительным видом. Звонят в дверь. Из боковой двери входит женщина лет тридцати, одетая очень строго, немного старомодно, на мгновение задерживается, оглядывая комнату, кое-что перекладывает или переставляет, как бы наводя порядок. Подходит к МАНЕКЕНУ, с любовью смотрит на него, ласково гладит по голове, направляется к двери справа и отрывает ее.
ВДОВА. Иду, иду. Кто там? (открывает дверь).
АЛЬДО (входит, неся на плече лестницу, конца которой не видно, она остается за дверью). Маляр, синьора… Нам сюда надо, верно?
ВДОВА. Я по правде говоря, ждала не маляров, а дизайнера.
АЛЬДО. А что вам надо сделать?
ВДОВА. Как что?.. А вы, простите, выходит, не только маляры, но и дизайнеры?
АЛЬДО. Да я не знаю… Спросите лучше моего напарника, он главный.
ВДОВА. Ну, хорошо… А где ваш напарник?
АЛЬДО. Сейчас подойдет, сейчас… Подождите его тут. Разрешите, разрешите… (Говоря так, он проходит в комнату, неся за собой лестницу и уходит в противоположную дверь, лестница долго тянется за ним, пока не появляется ее конец, который несет на плече другой маляр — ДЖОВАННИ).
ВДОВА. О, наконец-то! Этот синьор, который… там, на другом конце лестницы, сказал, что вы… Это вы главный?
ДЖОВАННИ. Да, я главный.
ВДОВА. Значит, вы еще и дизайнеры, не только маляры?
ДЖОВАННИ. Спорю, этот негодяй сказал вам "нет".
ВДОВА. Нет… он сказал, что…
ДЖОВАННИ. Ах вот как?
ВДОВА. Нет, он не сказал мне, что… Он не сказал ни да, ни нет…
ДЖОВАННИ. Так вот — да… Подержите-ка минутку лестницу…
ВДОВА. Но что вы делаете… извините, но я никогда не носила лестниц.
ДЖОВАННИ. Да это вовсе нетрудно. Главное — не думать про лестницу. А то сразу же лезет в голову: "Черт возьми, какие тяжелые эти лестницы". А мне надо ему сказать пару ласковых… (Говоря так, он вынуждает женщину занять его место под лестницей и двигаться с нею дальше до тех пор, пока она не исчезнет в дверях и вновь не появится первый маляр).
АЛЬДО (входя). Звал меня?
ДЖОВАННИ (грубо хватая его за шиворот). Что это ты вздумал насочинять синьоре?
АЛЬДО. Но… но я ничего не сочинял… Она спросила, может, мы еще и эти… как их… дизайнеры… И я не знал, что ответить…
ДЖОВАННИ. Ах, не знал… А сколько раз я твердил тебе, что какую бы работу тебе ни предлагали, в любом случае, ты всегда должен отвечать "да" — да, мы можем ее сделать…
АЛЬДО. Но дизайнер… Это что, обои что ли клеить! Мы же совсем не умеем это делать…
ДЖОВАННИ. Можно подумать, будто мы и стены красить… тоже умеем! Ну и глупая рожа!.. И потом, ты ж понимаешь, один раз в неделю нам повезло — попалась ничего не понимающая дура, зовет поработать… а он тут еще фордыбачится: не знаю… кто знает… посмотрим… может быть!..
АЛЬДО. Ну ладно… ладно… не сердись… Так и быть, скажу, что да, мы еще и эти… как их… дизайнеры… Где она, эта синьора?
ДЖОВАННИ. Да на другом конце лестницы.
АЛЬДО. А… ну, держи, я сейчас поговорю с ней.
Та же сцена, что вначале, только наоборот.
ДЖОВАННИ. Давай, да побыстрее и других глупостей не натвори!..
АЛЬДО (синьоре, появляющейся в дверях). С возвращением… Я сейчас говорил со своим напарником… Он сказал, что "да".
ВДОВА. Очень хорошо… Но вам не кажется, что все-таки было бы лучше подержать ее вам (Говоря так, перекладывает лестницу на плечо АЛЬДО).
АЛЬДО. Ах… да… лучше… извините.
ВДОВА. В таком случае, раз вы еще и дизайнеры… то нужно снять вот эти две шторы и заменить их другими, я сейчас покажу… Они, правда, еще в рулоне… а вы умеете резать материю?
АЛЬДО. Ну, конечно… мы все умеем делать… все!
ВДОВА. Хорошо… но эта лестница, по правде говоря, кажется мне чересчур длинной… А она встанет тут?
АЛЬДО. Ну… если что, подпилим… Наискосок, я думаю, встанет.
ВДОВА. Конечно… Вам виднее, это же ваша работа… А я женщина..
АЛЬДО. Ха-ха-ха! (смеется). Догадался… Когда бусы увидел.
ВДОВА. Вы лучше скажите… Как насчет оплаты… Сколько мне придется заплатить за то, что вы повесите эти две шторы… Видите ли, я бедная вдова и не располагаю средствами…
АЛЬДО. Вдова?
ВДОВА. Да…
АЛЬДО. Я тоже.
ВДОВА. Тоже вдова?
АЛЬДО. Нет… я вдовец.
ВДОВА. Ну, да… (вздыхает). Как это трудно — остаться одной… Вы меня, конечно, хорошо понимаете… Надеюсь, возьмете с меня по-божески…
АЛЬДО. Да, только о цене вам надо говорить с моим напарником.
ВДОВА. Он тоже вдовец?
АЛЬДО. Нет, он — нет…
ВДОВА. Жаль!
АЛЬДО. Но его жена да…
ВДОВА. Его жена… А что, он уже успел умереть? Но он же только что был тут, и показался мне…
АЛЬДО. Нет… его жена вдова по первому мужу… Напарник тут ни при чем… Но вот увидите, о цене вы с ним договоритесь… Посмотрим… Разрешите…
АЛЬДО (уходит, унося лестницу, которая опять тянется через всю сцену, но когда появляется другой ее конец, то он лежит на плече не ДЖОВАННИ, а ГОСПОДИНА).
ВДОВА (ожидая увидеть ДЖОВАННИ).Ну, и что же?
ГОСПОДИН. Здравствуйте, синьора Лючия… как дела?
ВДОВА. А, господин Мильвио… Но что вы делаете с этой лестницей?
ГОСПОДИН. Не знаю… я спускался в вестибюль… и какой-то человек попросил меня подержать ее минутку… спросил, где тут туалет… (достает бумажник и протягивает ВДОВЕ несколько банкнот) и поднялся наверх.
ВДОВА (беря деньги с притворным безразличием). Ох… не так уж это и важно… (меняя тон) Недостает еще тысячи лир…
ГОСПОДИН. Как? Разве мы договаривались не о…
ВДОВА. Да, конечно… только пришлось поднять цену… Понадобились деньги на некоторые расходы… по крайней мере, вы увидите результат… Вам о чем-нибудь говорит эта лестница?… Я обратилась в одну из лучших в городе фирм… Хочу, чтобы мой дом стал необыкновенно красивым…
ГОСПОДИН (вручает еще одну банкноту в тысячу лир). Да, но эта комната и так очень нарядна… более того, признаюсь, я не стал бы делать тут больших изменений… Она перестанет быть такой уютной… такой приветливой… Не поверите, но всякий раз, когда бываю здесь, мне кажется, будто я возвращаюсь в детство, когда жил еще в далекой провинции… когда впервые влюбился… но оставим это… Воспоминания всегда мучительны…
ВДОВА. О, нет… не говорите так… воспоминания — это единственная радость, какая привязывает нас к жизни… во всяком случае меня… Я и впрямь могу сказать, что живу воспоминаниями… иногда даже боюсь открыть окно… боюсь, что-то, еще живущее в этой комнате, улетит навсегда… Поэтому стараюсь раскрывать их как можно реже.
ГОСПОДИН (принюхиваясь). А, ну да… чувствуется… (И в этот же момент замечает МАНЕКЕН) О… я совсем забыл… А знаете, он совсем как живой!
ВДОВА. Да… очень похож…
ГОСПОДИН. Ничего не скажешь, просто удивительно, до чего этот восковой манекен похож на него!
ВДОВА. К сожалению, это всего лишь манекен… дорогой Джорджо… Вы помните? Он всегда тут сидел… Это было его любимое место.. (Взволнована до слез)… А теперь его больше нет… Остались только мои воспоминания… иногда мне кажется, будто это он… я сажусь… к нему на колени (садится) и разговариваю с ним… часами… и мне кажется, что я возвращаюсь в прошлое… мне кажется, будто он слушает меня и отвечает… Вы не представляете, какой это был счастливый дом… это был самый веселый дом в городе… (Поднимается).
ГОСПОДИН. Ну, в каком-то смысле он и сейчас такой же…
Входит ДЖОВАННИ.
ДЖОВАННИ. Черт возьми, какая у вас роскошная ванная комната наверху… С такой ванной я бы и на пляж не стал ходить! Да, просто великолепная ванная…
ГОСПОДИН. Синьор художник, простите… (Указывает на лестницу)
ДЖОВАННИ (перекладывая лестницу себе на плечо). Ах, спасибо… Извините. Ну, так, синьора, объясните, что нужно делать, и мы сразу же примемся за работу.
ВДОВА. Подождите минутку, я только провожу гостя и сейчас же вернусь… Прошу вас, синьор Мильвио… проходите… спасибо, что навестили нас… и хотелось бы видеть вас почаще… Прошу вас!
ДЖОВАННИ (имея в виду лестницу). И куда же мы ее теперь денем?… Альдо… Альдо… иди сюда… Эй… ну вот, я так и знал… ушел… (Говоря так, он складывает лестницу и ставит ее вертикально).
АЛЬДО (из-за сцены). Эй… подожди…
ДЖОВАННИ. Опять подожди… явился наконец… Можно узнать, где ты пропадал? Кто тебе велел ставить лестницу там?
АЛЬДО (все так же из-за сцены). Но я вовсе и не ставил ее там…
ДЖОВАННИ (в недоумении оглядываясь). Ты… где ты? Альдо… Ты где?
АЛЬДО. Да где ж я, по-твоему, могу быть… Тут я… как всегда на своем месте… на самом верху лестницы…
ДЖОВАННИ (глядя вверх). Но… ну, нельзя же быть таким дураком…. Что ты там делаешь наверху, слезай!
АЛЬДО. Ну, нет… Ты ругаешься… и я не спущусь…
ДЖОВАННИ. Ну, ладно, не буду ругаться… слезай…
АЛЬДО. Да-а… не будешь… А потом так станешь смотреть…
ДЖОВАННИ. Да нет… (теряя терпение)… Давай шевелись…
АЛЬДО. Да… да… Так станешь смотреть… Что мне потом плохо делается… Погаси свет… Хоть не буду видеть тебя!…
ДЖОВАННИ. Свет?… Но ты с ума сошел? Брось валять дурака… Ты же не ребенок… слезай!
АЛЬДО. Нет, нет… пока не погасишь свет…
ДЖОВАННИ. Ну, ладно… погашу. (Выключает свет. Сцена погружается в темноту). Да тише ты там, несчастный! (Слышен жуткий грохот). Подожди, зажгу свет. (Грохот усиливается). Ну, что ты там делаешь?
АЛЬДО. Ай… Помогите… Ай…
ДЖОВАННИ. Ты что, действительно с ума сошел? Подожди, сейчас включу свет. (Сцена освещается. Лестница лежит на манекене, а АЛЬДО в его объятиях. Рабочие только сейчас и обнаруживают МАНЕКЕН). Несчастный… (пытается поднять лестницу). Кто это?
АЛЬДО. Гм…
ДЖОВАННИ. Кто, я тебя спрашиваю! Он что, был с тобой наверху.
АЛЬДО (перепуганный). Нет. (К МАНЕКЕНУ) Ой, простите, синьор… Вы ударились? Господи, только этого нам недоставало… (хлопая его по щекам) Ну… ну же … Это же пустяк… так, легкий удар… сейчас пройдет… Это скорее от испуга, чем… Джованни, мы убили его…
ДЖОВАННИ. Ты убил… Покажи-ка… А он тоже хорош! Усаживается прямо под лестницу… При том, что… (подойдя к Манекену, рассматривает его, не прикасаясь, и качает головой). Сотрясение мозга… Тут ничего не поделаешь… видишь… Умер… и кожа как восковая уже сделалась…
АЛЬДО (со слезами в глазах). Что же нам теперь делать?… Джованни… Надо бежать…
ДЖОВАННИ. Ну, да! Молодец! А что толку? Все же знают, что мы были здесь… сразу сцапают… Лучше… Ты знаешь его? Мне кажется, я уже видел его где-то…
АЛЬДО. Ну да… Если бы не эти усы и очки, я бы сказал… смотри-ка…
ДЖОВАННИ (схватив за подбородок своего подчиненного и вынуждая его приблизиться к МАНЕКЕНУ). Вот на кого он похож… на тебя… Можешь считать, тебе повезло…
АЛЬДО. Почему?… В чем тут везение, когда убиваешь кого-то, кто похож на тебя?
ДЖОВАННИ. Сейчас объясню, как тебе повезло. Вытяни ему ногу. Придержи. (Приподнимает МАНЕКЕН, кладет его на спину Маляру). А теперь иди… Наверх, на второй этаж, там есть ванная комната… раздень его и переоденься в его одежду…
АЛЬДО. Но зачем мне воровать у него одежду? Чтобы потом, кроме каторги, меня бы еще посадили за воровство…
ДЖОВАННИ. Не бойся, тебе никто ничего не сделает, потому что мертвым будешь ты…
АЛЬДО. Что? Но я не хочу умирать…
ДЖОВАННИ. Да пойми ты! Переоденешься в его одежду, а на него натянешь свою… как будто это он маляр… потом разыграем несчастный случай… и все подумают, будто умер ты, а не он…
АЛЬДО (просияв). Верно… и к тому же еще получу пенсию за несчастный случай… то есть… не я, потому что буду мертв… а мои близкие… Представляю, вот рады-то будут… Джованни…
ДЖОВАННИ. Ну?
АЛЬДО. Джованни, нет. Такую радость я им не доставлю. Джованни, нет. Я не буду умирать (высвобождается от Манекена и роняет его в кресло).
ДЖОВАННИ. Ну, и дурак, если предпочитаешь каторгу… Ну-ка за дело! Повернись!
АЛЬДО послушно поворачивается, ДЖОВАННИ взваливает ему на спину МАНЕКЕН.
ДЖОВАННИ. Ну, все пошел! Там в ванной найдешь бритву… и сбреешь ему усы… а себе наоборот…
АЛЬДО. Себе отращу… (Уходит с Манекеном).
ДЖОВАННИ. Да я сам тебе нарисую их кисточкой… Топай!
АЛЬДО. Топаю.
ДЖОВАННИ. И чтобы без глупостей больше, понял? Я устал, что каждые две минуты…
АЛЬДО. Нет, нет, не беспокойся, Джованни, больше никаких неприятностей не будет… (уходит)
Входит девушка в халате сигаретой во рту.
АННА. Привет… вы дизайнер, так ведь?
ДЖОВАННИ (обеспокоенно). Да, дизайнер…
АННА. Наконец-то хозяйка решилась что-то изменить в этом мавзолее… (замечает отсутствие МАНЕКЕНА)… Вот так раз… а Джорджо… где? Извините, когда вы пришли, он был тут?
ДЖОВАННИ (в растерянности). Да… был тут… но потом… ушел ненадолго…
АННА. Ушел?.. Не говорите глупостей… Наверное кто-то забрал его…
ДЖОВАННИ. Ах да, припоминаю… Пришел какой-то его друг... и забрал.
АННА. Друг?… А, друг хозяйки… реставратор… Надо же, куда она, оказывается, выбрасывает деньги, эта…
ДЖОВАННИ (не понимая, о чем речь, но лишь бы что-то сказать). Ну да ведь известное дело… у каждого свои причуды… А, простите, кто этот синьор… который сидел тут, где сейчас сидите вы?
АННА. Хозяин, муж хозяйки…
ДЖОВАННИ (от изумления у него чуть глаза не вылезают из орбит). Красивый мужчина, ничего не скажешь!
АННА. Да, но и негодяй порядочный, если говорить о нем, как о живом…
ДЖОВАННИ. Как это… как… о живом?…
АННА. Ну, да… ведь сейчас-то он мертв.
ДЖОВАННИ (про себя). Ах… этот несчастный… попался, значит…
АННА. Бедная хозяйка, как она страдала… Чуть с ума не сошла..
ДЖОВАННИ. Представляю… конечно… это ведь такое несчастье…
АННА. Можно сказать, освобождение… Было за что благодарить небо. Не поверите, но и я страдаю… я тоже его любила… Все его любили, этого негодяя. Настолько, что решили бальзамировать его, как она пожелала…
ДЖОВАННИ. Она пожелала забальзамировать его? Ох!
АННА. К счастью, нам удалось уговорить ее сделать из него восковую статую…
ДЖОВАННИ. Восковую… он был из воска!!… Ох!
АННА. Ну, да, знаете когда такое болтается все время между ног, то возникало какое-то ощущение…
ДЖОВАННИ. Но извините… когда умер этот… который… между ног?
АННА. Джорджо? Три года тому назад.
ДЖОВАННИ. Три года как умер этот Джорджо, который… возникало какое-то ощущение… между ног?
ВДОВА (за сценой). Анна… Анна… тут тебя спрашивают…
АННА. Иду… с вашего позволения… (Выходит).
В другую дверь входит АЛЬДО в одежде Манекена.
АЛЬДО. Ну, как я выгляжу… на этот раз, надеюсь, ты не станешь… Молодец я, правда?
ДЖОВАННИ. Какой там молодец… дурак ты… Даже не понял, что он вовсе неживой?
АЛЬДО. Вот именно… Я сразу сообразил, что мертвец… А что, разве нет?
ДЖОВАННИ. Да не в этом вовсе дело… Это был манекен, восковая скульптура…
АЛЬДО. Что?
ДЖОВАННИ. Ну, да… Восковая фигура мужа хозяйки, который умер три года тому назад… между ног!..
АЛЬДО. Допустим, но три года назад нас тут не было! Выходит, не мы убили его (садится в кресло, где прежде был манекен). Ну что же, тем лучше.
ДЖОВАННИ. Как же — "тем лучше…"! надо скорее подняться наверх, принести манекен сюда, и быстро переодеть в его же одежду…
АЛЬДО. Приделать усы…
ВДОВА (за сценой). Извините, синьор дизайнер… Но меня там немного задержали и потому…
ДЖОВАННИ. Сиди и не двигайся… Ничего, ничего, ну, что вы, синьора…вовсе незачем извиняться.
Входит ВДОВА и останавливается.
ВДОВА. Рассматриваете моего Джорджо?.. Ах, какая я рассеянная, совсем забыла про шторы… (собираясь уйти)… Сейчас принесу их (выходит).
ДЖОВАННИ. Скорее, надо успеть, пока она вернется…. Куда подевал коробку с красками?
АЛЬДО. Вон там (показывает)… Зачем она тебе? Что ты задумал?
ДЖОВАННИ. Загримировать тебя под Джорджо… сделать тебе усы и все прочее… (хватает коробку с красками, выбирает тюбик и выдавливает в мисочку).
АЛЬДО. А зачем?
ДЖОВАННИ. Мы не успеем принести манекен… поэтому изобразишь его ты… Беда, если хозяйка заметит святотатство, которое мы тут учинили… Вышвырнет нас как две метлы, и тогда прощай работа… прощай денежки… Но тихо, сиди смирно! (Начинает рисовать усы бедному АЛЬДО, который морщится от щекотки).
АЛЬДО. Но мне щекотно... Апчхи… (сдерживается) Апчхи-и-и-и-и-и…
Краска с кисточки разбрызгивается на лицо ДЖОВАННИ.
ДЖОВАННИ. Несчастный! (Берет другую кисточку, макает в белую краску и подкрашивает ему виски. Затем осматривает, словно художник, свою работу). Надень очки… Принес их, надеюсь…
АЛЬДО. Ну, конечно, вот они… (надевает очки). Ну, и как я выгляжу?
ДЖОВАННИ. Прекрасно… подожди, у Джорджо была тут горькая складка… вот так (рисует складку).
АЛЬДО. Не слишком ли горькая?
ДЖОВАННИ. Нет, не очень… А теперь, прошу тебя, когда хозяйка придет, притворись, будто ты манекен… И не дыши! Прошу тебя…
АЛЬДО. Как не дышать? Даже носом?
ДЖОВАННИ. Даже носом.
АЛЬДО. Извини, но если я не буду дышать ни ртом, ни носом…
ДЖОВАННИ. Послушай! Зачем тебе вообще дышать носом? Водолазы, например, плавают под водой многие километры… И ничего! (Убирает краски. Вновь берет кисточку и делает еще один, последний мазок).
В это время входит ВДОВА, которая видя, как тот возится возле ее Джорджо, бросается к нему.
ВДОВА. А что это вы делаете, а? Кисточкой?
ДЖОВАННИ. Кисточкой! (Заставляя приятеля сидеть смирно). Ах… я заметил, что… Знаете, так… просто попробовать… я увидел, что один ус у него немного покривился и потому… кисточкой…
ВДОВА. Ах, так вы еще и реставратор? (Рассматривает подмененный манекен, тот сидит скованно, старательно изображая недвижную мумию).
ДЖОВАННИ. Ну… по правде говоря, реставратор — это моя настоящая профессия… Я заметил, что он немного… обветшал и поэтому… вот… кисточкой…
ВДОВА. А, ну хорошо… я ожидала моего друга, который занимается реставрацией… но раз уж тут вы… Покажите-ка, как это у вас получается (Подходит к фальшивому манекену, достает очки, внимательно рассматривает его, испускает громкий крик и падает в обморок на руки ДЖОВАННИ, который с трудом удерживает ее, теряет равновесие и оказывается на своей шляпе (котелок), что лежала на столике).
ДЖОВАННИ. Несчастный, помоги мне. Не видишь разве, что хозяйка потеряла сознание?
АЛЬДО. Но… ты же сам велел мне сидеть смирно и не двигаться...
ДЖОВАННИ. Да, да, и не двигайся!… Она приходит в себя…
ВДОВА (приходя в себя и увидев, что сидит на коленях у ДЖОВАННИ). Ах… Пардон!
ДЖОВАННИ. Пардон, мадам, это я должен вам сказать. (Говоря так, выправляет сплющенную шляпу и кладет ее на столик).
ВДОВА. О, мой Бог… Мне показалось, он живой… Вы так великолепно сделали… Вы удивительный реставратор… Самый удивительный, какого я когда-либо встречала…
ДЖОВАННИ (смущаясь). Ну… знаете… при моих скромных…
ВДОВА (с восторгом опять рассматривая подложный манекен). Нет, нет, вы просто художник, великий мастер. (Достает из кармана пачку банкнот по тысяче лир и часть из них отдает ДЖОВАННИ). Держите… Вы, действительно, заслужили… Сделали мне невероятный подарок…
ДЖОВАННИ (смущаясь). Да нет… это слишком много… в сущности я сделал лишь несколько мазков кисточкой, чтобы подправить усы.
ВДОВА. Прошу вас, возьмите… Сделайте милость…
ДЖОВАННИ. Да нет… это много… Мне просто неловко…
ВДОВА. Ну, хорошо, я отвернусь, чтобы вам не было так неловко.
В это же время АЛЬДО протягивает руку и хватает деньги. ДЖОВАННИ столь же быстро отнимает их, пощечиной возвращает его на место манекена и становится между ним и женщиной, так, чтобы манекен не был ей виден.
ДЖОВАННИ. Ну, раз уж вы так настаиваете… Я возьму эти деньги за мою работу. Мне впервые платят так много за реставрацию усов.
АЛЬДО не сдается и выхватывает остальные купюры из рук женщины и с невероятной быстротой прячет их в жилет.
ВДОВА. Черт возьми, я уронила деньги, которые только что держала в руке… (наклоняется и ищет их). Куда они могли подеваться…
ДЖОВАННИ (воспользовавшись тем, что ВДОВА не видит его и не слышит, шепчет). Негодяй, вор, отдай сейчас же деньги, не то схлопочешь по роже.
АЛЬДО. И не подумаю… А почему бы тебе самому не отдать ей свои?
ДЖОВАННИ (хватая его за шиворот). Гони деньги, не то дам по роже.
ВДОВА (поднимаясь). Что случилось? Что вы делаете?
ДЖОВАННИ (как раз в этот момент занес руку, чтобы ударить МАЛЯРА). Кисточкой? (Соображает, что в руке у него ничего нет). Ах, без кисточки? Это я… отгонял муху, что села на нос Джорджо. Я шептал: "Лети прочь, гадкая муха!" Вот я ее сейчас поймаю на носу Джорджо… Смотрите, как ловят мух… Вы держите ладонь лопаткой, вот так, потом считаете… раз, два, три… И… хлоп! Черт возьми… улетела!
ВДОВА. Но я не вижу муху… Где она?.. Ах… Вот где! (дает ДЖОВАННИ звонкую пощечину).
ДЖОВАННИ. Ай…
ВДОВА. Ох, простите… Это, оказывается, родинка…. Я приняла ее за… А, вижу, вы нашли деньги, которые я уронила… Спасибо (забирает у него деньги, какие только что дала ему).
ДЖОВАННИ. Но по правде говоря… ну… да… я нашел их под креслом… посчитайте, все ли тут…
ВДОВА. Ну, что вы… как можно не доверять такому человеку, как вы… сразу видно, джентльмен… уж я-то в этом разбираюсь… Джорджо тоже был джентльменом… И может быть, поэтому ему не очень везло в жизни…
ДЖОВАННИ. Ну… я бы не сказал… Один только факт, что он покойный супруг такой вдовы как вы, разве этого мало… Разве это не большая удача?
ВДОВА. Вы слишком галантны… так или иначе, я действительно могу сказать, что не доставляла ему никогда ни малейшего огорчения… ни самой незначительной неприятности… никогда, никогда… и он этого заслуживал… знаете… это был необыкновенный человек… умный. (АЛЬДО по мере того, как она говорит, пыжится, становясь все важнее и внушительнее). Посмотрите на него, сразу видно, что это был незаурядный человек. (Поворачивает его голову).
ДЖОВАННИ. Лучше отверните обратно, а то он меня волнует.
ВДОВА. Это был настоящий мыслитель… Он собирался написать большую книгу о нравах и обычаях восточных цивилизаций… Но не успел… (Ласкает его… потом расстегивает пиджак). Посмотрите, чтобы кто-нибудь не вошел! (Шарит, ища внутренний карман, невольно щекоча АЛЬДО, который с трудом сдерживается).
ДЖОВАННИ. Но что вы делаете. синьора?
ВДОВА. Кладу туда деньги прежде, чем… видите ли, когда он был жив… то деньги на домашние расходы он всегда держал у себя…. и теперь я не могу не отдать ему… А кроме того, это самое надежное место… Никому не придет в голову искать их именно тут…
АЛЬДО краем глаза наблюдает за тем, что делает женщина, и хихикает от удовольствия.
ДЖОВАННИ. Ах да, действительно в надежном месте… Это все равно, что положить их в банк…
ВДОВА (глядя на часы, висящие у фальшивого манекена на жилете). Черт возьми, уже четверть седьмого… Нужно срочно сделать ему укол…
ДЖОВАННИ. Укол? Какой укол?
АЛЬДО в испуге слушает.
ВДОВА. Как вы знаете, существует очень много разных насекомых, которые очень любят воск… ну, скажем, моль, разные двукрылые и так далее и тому подобное… И поэтому если не обрабатывать его каждый день специальными инсектицидами, то уже через неделю от моего бедного Джорджо не останется и следа…
ДЖОВАННИ. Ну да, ведь он сделан из воска… (злорадно смеется). Ха-ха… Конечно, конечно, именно поэтому ему нужно ввести инсектицид… Хорошо, хорошо… просто замечательно!
ВДОВА. Именно… простите, я схожу за шприцем… (Выходит).
ДЖОВАННИ (смеется). Поскольку он из воска, значит нужно сделать инъекцию инсектицида… Восковому Джорджо… Про такое я никогда еще не слыхивал… Ха-ха-ха…
АЛЬДО. Но я-то вовсе не из воска, и поэтому укол будут делать тебе, потому что меня сейчас отсюда как ветром сдует…
ДЖОВАННИ. Подожди… подожди, ну, подумай минутку… Ну, что тебе стоит сделать один небольшой укольчик… Не хочешь ведь ты потерять эту божью благодать! (указывает на деньги, что лежат у него в кармане). Да ты только подумай, как нам повезло! Прямо в руки, можно сказать, вложили…
АЛЬДО. Ну, начнем с того, что повезло мне… Именно поэтому я и не хочу больше получать ничто другое ни в какое иное место…
В это время входит АННА с двумя девушками, тоже в халатах.
ДЖОВАННИ. Тихо! Сиди смирно!…
АННА. Послушайте, а где ваш друг?
ДЖОВАННИ. Какой друг?
АННА. Ну тот, другой дизайнер…
СОНЯ. Он уже час как заперся в ванной… Может, ему там плохо сделалось?
ДЖОВАННИ. Что?.. Ему плохо?… Ему плохо делается, только когда надо работать… вот это уж верно… Всякий раз, когда надо что-то делать, он запирается в ванной, и только его и видели…
ДАЙНА. Ой, посмотрите-ка, какой сегодня красивый наш Джорджо… (садится к нему на колени и начинает ласкать его)… но что это с ним случилось?
ДЖОВАННИ. Я только чуть-чуть поправил грим кисточкой.
СОНЯ. Черт возьми… Но если это у вас так хорошо получается, то я тоже хочу чуть-чуть поправить грим… (Внимательнее глядя на манекен). Боже милостивый… он кажется совсем живым… (Дайне) Ну-ка, подвинься, я тоже хочу приласкать его немного…
ДАЙНА. И не подумаю… Не толкай, я первая…
СОНЯ. Вот именно… А теперь моя очередь… И не обращайся с ним так грубо, еще поломаешь…
АННА. Хоть бы и на самом деле развалилась на куски… эта чертова кукла…
СОНЯ. Да?.. Вы только послушай, кто это говорит… Ты еще ревнуешь… (обращаясь в Дайне, которая буквально приклеилась к фальшивому манекену) Несчастная! Я же сейчас упаду… (И действительно, теряет равновесие и падает, увлекая с собой другую девушку и бедного МАЛЯРА, который не перестает играть роль манекена).
ДАЙНА. Это кто же несчастный!… Ну-ка, забирай свои слова обратно, не то… (Готова ударить ее по щеке).
АННА. Да оставь ты ее, ну, сами посудите, стоит ли так ссорится из-за этой штуки… (дает хороший пинок АЛЬДО, который с трудом сдерживает крик от боли).
В это время появляется ВДОВА, останавливается, уперев руки в бока, и решительно призывает женщин вести себя приличнее.
ВДОВА. Хохочем? Бесстыжие… Сколько раз говорила вам, что…. Марш отсюда, отправляйтесь в свои комнаты… Все оштрафованы… (Женщины уходят, за ними следует ДЖОВАННИ).
ВДОВА (подходит к ложному манекену и пытается поднять его). Да разве так можно… Ну, куда же он теперь делся… (Возвращается ДЖОВАННИ). Куда же вы ушли?
ДЖОВАННИ. Я решил, что тоже оштрафован.
ВДОВА. Помогите мне, быстрее!
ДЖОВАННИ. Поможем! (Стараются поднять МАНЕКЕН, с которым происходят странные превращения, особенно, когда ВДОВА говорит об уколах).
ВДОВА. Надо спешить с инъекцией, иначе упустим время, и будет очень плохо… Но что вы делаете? Приподнимите его! (Манекен опять падает на пол). Черт возьми… Ну, ладно, пусть лежит, сделаем так, на полу… (достает шприц и на минутку отворачивается, выпуская жидкость из иглы, чем и пользуется АЛЬДО и переворачивается). Но зачем вы его перевернули?
ДЖОВАННИ. Так было в прошлом году!
ВДОВА. Ну-ка, быстро, кладем его, как прежде, поворачивайте…
ДЖОВАННИ (с трудом умудряется поставить МАНЕКЕН в странное положение — вверх ногами и вниз головой). Вот так, теперь он совсем недвижен… А я хотел бы спросить вас, синьора, что это за девушки, которых вы только что оштрафовали тут … ваши провинившиеся родственницы?
ВДОВА. В каком-то смысле, да… они такие же вдовы его, как и я. Можно сказать, мои со-вдовы.
ДЖОВАННИ. Ваши оштрафованные… со-вдовы?!
ВДОВА (Все еще держа шприц высоко в руке поблизости от ягодиц АЛЬДО, обливающегося холодным потом). Да, это мои со-вдовы… которые прежде, до смерти Джорджо, при его жизни, были такими же его женами, как я… Короче, были моими со-женами…
ДЖОВАННИ. Были другими его женами?
ВДОВА (достает из коробки другой шприц — огромный — и словно передумав, кладет туда маленький). Да, я знаю, что вам все это покажется странным… Но я ведь только что объясняла: мой муж интересовался восточными цивилизациями… К сожалению, у Джорджо не было средств отправиться в Азию и там, как говорится, на месте изучать нравы и традиции восточных народов… Поэтому он решил как можно точнее воссоздать в нашем доме атмосферу Востока, которая порождала бы у него иллюзию, будто он находится среди мусульман, кто, как вы знаете, исповедует многобрачие.
ДЖОВАННИ (только сейчас замечает огромный шприц). Мусульмане… многобрачие… Ох, на какие же, право, крайности идут эти фанатики…. какие они полигамы… какие полигамы!!!
ВДОВА. И знаете, мне стоило такого труда отыскать женщин, которые согласились бы поделить обеденный стол… ну, и все прочее с другими женами…
ДЖОВАННИ. Могу себе представить…
ВДОВА. Но в конце концов я все же нашла…
ДЖОВАННИ. Но как же?
ВДОВА. Я просто купила сразу целый публичный дом…
ДЖОВАННИ. Целый… дом?… О, значит… эти дамы… из… целого…. дома…
ВДОВА. Девушки… да, именно… Я знаю, что это несколько необычно и достойно порицания… Но ведь моему Джорджо было необходимо продолжать свои исследования…
ДЖОВАННИ. Однако, чего только не делают ради науки…
ВДОВА. Да… конечно… И после этого еще говорят, будто интеллектуалы — прогнивший народ и ни на что не годится…
ДЖОВАННИ. Со всеми этими… невероятными причудами
ВДОВА. А теперь держите его как следует, буду делать укол…
МАНЕКЕН однако очень ловко выскальзывает из рук ДЖОВАННИ, который, стараясь удержать его, вынужден занять странное положение, и в результате синьора принимает его задницу за задницу МАНЕКЕНА. Она втыкает в нее шприц, при этом АЛЬДО помогает ей, подводя ее руку со шприцем к нужному месту. ДЖОВАННИ испускает громкий, сдавленный крик, странно замирая в неподвижной позе.
ДЖОВАННИ. Нет… нет… подлецы!
ВДОВА. Именно так… К счастью, из-за нового закона все вокруг начало закрываться или продаваться по таким бросовым ценам, что вы просто не поверите, поэтому мне даже удалось сделать свое приобретение в рассрочку… (Тем временем кладет шприц и усаживает поддельный манекен). Однако случилась беда, ведь эти несчастные все как одна влюбились в моего Джорджо… ну, и прощай… домашний… покой… Ему пришлось даже умереть, лишь бы они образумились… и стали работать, как полагается…
ДЖОВАННИ (превратившись в подобие манекена и пытаясь как-то изменить позу). Кхе-кхе.. ма-ма…
ВДОВА. Ну, да… работать, как прежде… Не могу же я содержать их бесплатно… если хотят оставаться тут, как уверяют…
ДЖОВАННИ (со стоном, словно кукла). Кхе-кхе. Па-па!
ВДОВА. Но я вам наверное надоела со своими разговорами… Простите, больше не буду мешать вашей работе… увидимся (выходит).
АЛЬДО. Надо же, куда нас занесло… Эй… ты чего так смотришь на меня… Опять рассердился… Ну, и что тут такого… сам говорил — простенький укольчик… Злишься… Да ладно тебе, не сердись… больше не буду… (хлопает ДЖОВАННИ по плечу, тот качается так, что чуть не падет, но АЛЬДО успевает поддержать его). Джованни, тебе, похоже, нездоровится… Не из-за укола, надеюсь… О, Боже… да ты весь как лед… Ну-ка очнись… перестань валять дурака… Джованни, ну, что с тобой… (В это время в комнате появляется МАНЕКЕН в одежде АЛЬДО, двигаясь, словно робот, он приближается к двум мужчинам). Хотел бы я знать, что за дрянь в тебя вколола хозяйка…
МАНЕКЕН (низким голосом воскресшей мумии). Сейчас объясню, что было в том шприце…
АЛЬДО (едва не лишаясь чувств). О-о-х… Господи… манекен ожил… (крестит его). Чур-чур меня…
МАНЕКЕН (невозмутимо продолжая). Эта инъекция предназначалась мне…
АЛЬДО. Да, да, знаю… И чуть не досталась мне…
МАНЕКЕН. Это вы отнесли меня в ванную… нацепили на меня эти лохмотья, сбрили мои усы?
АЛЬДО (совсем перепугавшись). Да, да, это был я, потому что решил поначалу …
МАНЕКЕН. Неважно, что вы решили… Важно, что вам я обязан жизнью, синьор… Ведь если б не вы, то я сейчас… сидел бы во все том же кресле и был бы по-прежнему забальзамированным…
АЛЬДО. Забальзамированным? А, выходит, вы вовсе не манекен, изображающий покойника?
МАНЕКЕН. Нет… я никогда не был мертвым… я оказался жертвой ревности моей жены… Она бальзамировала меня… опасаясь, что я сбегу в Марокко.
АЛЬДО. В Марокко? Забальзамированный… в Марокко?
МАНЕКЕН. Именно так. Эта гадкая женщина инсценировала несчастный случай, чтобы все поверили, будто я умер… И таким образом она целиком и полностью распоряжалась мною только в своих собственных интересах…
АЛЬДО. А зачем ей понадобился… что она могла делать с забальзамированным мужчиной?
МАНЕКЕН. Вы не знаете женщин… это самые эгоистичные мужчины, какие только существуют на земле… И моя жена в этом смысле просто чудовище! Представьте только: она держала меня забальзамированным целых три года!..
АЛЬДО. Три года? Выходит, теперь мой напарник бальзамирован… тоже на три года?
МАНЕКЕН. Не бойтесь… эти инъекции действуют только сорок восемь часов самое большее…. Если не сделать следующую… как и поступала моя жена… Каждый день…
АЛЬДО. А как же теперь быть?.. Если она придет и сделает еще уколы, мы пропали… Джованни… три года…. вот так… и без всякой еды…
МАНЕКЕН. Это шляпа вашего напарника? (указывает на котелок, лежащий на столе).
АЛЬДО. Да, а что… она вам нужна?
МАНЕКЕН. Очень хорошо, наденьте ему на голову (Протягивает шляпу и выходит).
АЛЬДО (надевает шляпу). А, я понял… это будет другой манекен…Ха-ха… (Берет кисточку с черной краской и радостно принимается очищать ее). Джованни, теперь я позабавлюсь… Теперь я тебе сделаю усы, как у Джорджо… горькую складку… Ха-ха-ха… Как тебе все идет…
МАНЕКЕН (возвращаясь). Нам повезло, в моем гардеробе оказался вот этот пиджак (заканчивает надевать пиджак). А теперь, с вашего позволения, сделайте, пожалуйста, и мне то же самое. (Садится в соседнее кресло).
АЛЬДО. Стрижка и бритье этому синьору тоже… Готово! (Выполняет все, что нужно, чтобы все трое стали похожими друг на друга, почти танцуя, то возле одного, то возле другого. В какой-то момент бывший МАНЕКЕН не может удержать чихание и почти в унисон с ним чихает и ДЖОВАННИ). Будьте здоровы!
МАНЕКЕН. Будьте здоровы!
АЛЬДО. Спасибо… но это не я чихнул… это он…
МАНЕКЕН. Не может быть… Это невозможно…
АЛЬДО. Он забальзамирован… Но это он… Смотрите… (Начинает водить кисточкой под носом у ДЖОВАННИ, и тот сразу же снова чихает). Видели?
МАНЕКЕН. А ну-ка еще… еще… Невероятно! Сами того не желая, вы вдруг обнаружили единственный раздражитель в гипнотическом сне…
ДЖОВАННИ. Апчхи…
АЛЬДО. Да, да, я продолжаю… Будь здоров…
ДЖОВАННИ. Спасибо… прошу тебя… апчхи… (много раз чихает на своих собеседников).
АЛЬДО. Просыпается… ну же, Джованни, давай… а то…
ДЖОВАННИ. Ах… что случилось? Мне не шевельнуться…
АЛЬДО. Не бойся, Джованни… это просто небольшой паралич…
МАНЕКЕН. Скорее, помогите мне поднять его… Надо заставить его двигаться… (нажимает на руки Джованни, словно на рычаги).
АЛЬДО. Да, да, давай, Джованни… пройдемся немного…
МАНЕКЕН Нет. Вы останетесь тут… и ни шагу отсюда…
АЛЬДО. Вот еще! (МАНЕКЕН И ДЖОВАННИ выходят, изображая движущийся локомотив). Если она вернется и ей взбредет бальзамировать еще и меня… (Как раз в этот момент входит ВДОВА и останавливается в изумлении, видя МАНЕКЕН, который двигается и говорит). Хорошо, что кто-то чихнул и таким образом…
ВДОВА. О, мой боже… Он просыпается… Нужно сделать еще один укол… пока не пришел в себя окончательно… (Выходит).
АЛЬДО (слышал последние слова ВДОВЫ). Э, нет… на этот раз я уношу ноги… Черт возьми, дверь заперта… и куда же мне деваться? Джованни, я погиб! (Бежит к шторе). Спрячусь тут… будем надеяться, что не увидят…
ДЖОВАННИ (входит, поддерживаемый бывшим Манекеном). Спасибо, теперь намного лучше… хотя бы двигаться могу… Но знаете, первое время у меня было ощущение… словно я забальзамирован… Но здесь, мне кажется, только что был мой напарник… Альдо… куда же он делся… Где он?
МАНЕКЕН. Не знаю… Я просил его не уходить… Подождите, пойду посмотрю, может, он ушел туда. (Выходит).
ДЖОВАННИ. Да, да, идите, куда хотите… я же отсюда никуда не уйду… ой-ой-ой… (Садится в кресло, стоящее в другом конце комнаты).
В это время входит ВДОВА со шприцем в руке и обнаруживает, что кресло, где сидел МАНЕКЕН, пусто.
ВДОВА. Черт возьми, опоздала… Куда он делся? (Заметив ДЖОВАННИ) А, тем лучше… вы тут… (направляется к несчастному, который задремал).
АЛЬДО (из-за шторы) Нет, нет, я тут…
ВДОВА (резко оборачивается, и ДЖОВАННИ в это время быстро прячется под кресло). Как?.. Кто вы? (снова оборачивается и не обнаруживает ДЖОВАННИ). Исчез… Где вы…
АЛЬДО (выходя из-за шторы). Я тут… Но предупреждаю, у меня нет ни малейшего желания получать укол…
ВДОВА. Но Джорджо, дорогой… я же делаю это для вашего же блага…
МАНЕКЕН (входя в этот момент). Ах, я думаю, конечно, для моего же блага!
ВДОВА (резко оборачиваясь и недоумевая). Но как вы сюда прошли?
МАНЕКЕН. Не сажу.
ВДОВА (поворачивается и не обнаруживает АЛЬДО, который тем временем спрятался под столом). Но… но… что происходит? (МАНЕКЕН-муж тоже спрятался). Джорджо, прошу тебя… послушай меня…
ДЖОВАННИ (быстро пересекая сцену). Слушаю тебя, моя дорогая… вот, слушаю… смотри, как слушаю…
ВДОВА. Ох, перестань, наконец, исчезать… ты сводишь меня с ума….
МАНЕКЕН (теперь он сидит в кресле). Ты сама во всем виновата, моя дорогая, уколы, что ты мне делала так долго, убили меня… и теперь вот то, что видишь перед собой, это уже не твой Джорджо… а только его небесное преображение…
ВДОВА (роняя шприц на кресло). О, нет, Джорджо… это невозможно….
АЛЬДО (появляясь лежащим на столе). Возможно, моя дорогая, именно так… (Двое других ДЖОРДЖО тем временем спрятались и появляются время от времени там и тут в разных концах сцены в самых странных и немыслимых позах) Вот теперь ты и в самом деле сможешь утверждать, что ты настоящая вдова Ха-ха-ха!
ДЖОВАННИ. Ха-ха, придется жить воспоминаниями… печальными воспоминаниями, которые на дадут тебе уснуть…
МАНЕКЕН. …так как твои ночи будут заполнены кошмарами…
ВДОВА. Нет, Джорджо, перестань… прости меня…
ВСЕ ТРОЕ (в унисон). Слишком поздно!
ВДОВА (не выдерживает такого тройного изображения своего мужа и теряет сознание). Целых три Джорджо… нет, это уж слишком… (падает в кресло).
ДЖОВАННИ. Она потеряла сознание!
АЛЬДО (щупая пульс). Она умерла… Посмотрите, какая холодная….
МАНЕКЕН. Ох, нет… Это было бы слишком большим несчастьем… (ДЖОВАННИ что-то ищет за спиной у ВДОВЫ). Но что вы делаете, надо же хоть немного уважения иметь… В конце концов, это все-таки моя жена…
ДЖОВАННИ (извлекая шприц). Вот в чем дело — она сама себе сделала укол…
АЛЬДО. Опять, значит, кто-то забальзамирован.
МАНЕКЕН. Ладно… теперь я от нее избавлюсь…
АЛЬДО. Еще немного, и я начну рисовать ей усы…
ДЖОВАННИ. Бога ради, не надо! Вдруг чихнет, вот беды-то не оберешься!
МАНЕКЕН. Как мне отблагодарить вас?
ДЖОВАННИ. Ну, может, мы и подскажем как…
АЛЬДО. Как?
ДЖОВАННИ. Ну, если учесть, что мы все трое стали Джорджо и что у Джорджо есть еще три жены…
АЛЬДО. Если каждому по одной, никто не останется в обиде…
МАНЕКЕН. Да, пожалуй, это выход из положения… Почему бы и нет!
Появляются три женщины.
ВСЕ ТРОЕ (в унисон). Джорджо… (Видят троих одинаковых мужчин). Один, два, три… (Бросаются в их объятия).
СОНЯ. Но как же так… сначала ты был мертвым… а теперь вместо одного трое…
ДВЕ ДРУГИЕ ДЕВУШКИ. Три Джорджо?
МАНЕКЕН. Не обращайте внимания, мои дорогие… пути господни неисповедимы…
ВСЕ ТРОЕ. О, Джорджо! (Две девушки прыгают на руки своим мужчинам).
АЛЬДО сам прыгает на руки своей даме… Затем все друг за дружкой под звуки марша покидают сцену, делая это в манере старинного финала варьете.
Перевела с итальянского
Константинова Ирина Георгиевна,
член трех творческих союзов ― литераторов, журналистов, переводчиков,
тел./факс 4307991.
e-mail: ikonstantinova@post.ru
Санкт-Петербург