Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Дипломная работа
Взаимодействие международного и внутригосударственного права
МОСКВА 1999 г.
СОДЕРЖАНИЕ:
|
[1] Введение [2] Глава 1. Соотношение международного и внутригосударственного права [3] 1.1. Понятие права, регулирующего международные отношения [4] 1.2. Международное частное право — часть внутригосударственного или международного публичного права? [5] 1.3. Соотношение меж дународного частного и международного публичного права [6] 1.4. Понятие субъекта международного права [7] 1.5. Правосубъектность государств и межправительственных организаций: соотношение суверенитета и наднациональности [8] Глава 2. Воздействие внутригосударственного на международное право [9] 2.1. Понятие согласования национально-правовой системы с международной [10] 2.2. Две стадии согласования внутригосударственного права с международным [11] 2.3. Интернациональное правовое сотрудничество по уголовным делам как пример практики согласования [12] Глава 3. Воздействие международного на внутригосударственное право [13] 3.1. Приоритет международного права над внутригосударственным [14] 3.2. Гражданский Кодекс РФ как пример воздействия норм международного права на внутригосударственное [15] 3.3. Практическая реализация международных правовых норм [16] 3.4. Европейская Конвенция как феномен международного права
[17] [18] Нормативные акты [19] Библиография: |
В настоящей работе рассматривается взаимодействие международного и внутригосударственного права.
Актуальность темы. Стало уже аксиоматичным утверждение, что современное право делится на два вида правовых систем: национальные (их более 200) и международную, под которой обычно понимает ся международное публичное право. Каждая из этих систем имеет свой источник правового регулирования (субъектов, чью волю выражают нормы права), свой приоритетный метод пра вового регулирования (прямое волеизъявление и согласование воль), свой предмет правового регулирования (внутригосударст венные и международные межвластные отношения). В философской литературе системы такого типа получили название моносистем. Их отличают однородность системообразующих факторов, достаточно строгая структурная основа, весьма четкая интеграция элементов. Ввиду этого проследить взаимодействие составляющих общего понятия «право» в ситуации, когда правовое государство в России становится своего рода «категорическим императивом», представляется весьма актуальным.
Проблематика. Точка зрения о том, что право может быть только моносистемой, повторяется с завид ной настойчивостью и регулярностью во многих теоретических разработках по проблемам права. При этом совершенно не учитывается то очевидное обстоятельство, что современные ме ждународные отношения регулируются большими группами норм, которые никак не могут быть отнесены к международ ному публичному праву. Это нормы внутреннего права субъектов международного права, нормы, регулирующие частноправо вые сделки государств, международных организаций, нормы, регулирующие сделки юридических и физиче ских лиц, и т. д., что составляет по преимуществу сферу внутригосударственного права.
Задача работы — сформулировать основные положения, характеризующие процесс взаимодействия международного и внутригосударственного права на современном этапе.
В последние годы достаточно много говорится о приоритете правового регулирования над всеми иными способами воздей ствия на международные общественные отношения. При этом признается, что необходимость соблюдения международно-правовых норм, и в первую очередь приведения в соответствие с ними национального законодательства, — главное условие обеспечения международного правопорядка.
Очевидно, что при этом под международно-правовыми нормами права традиционно понимаются нормы международного публичного права, регулирующие отношения суверенных госу дарств.
Между тем юристы-международники неоднократно выска зывали мысль, что международные отношения по своей приро де необычайно сложны и неоднородны. В первую очередь это связано с тем, что в международное общение вступают совер шенно разные субъекты — суверенные государства, междуна родные организации, физические и юридические лица из раз ных государств, международные юридические лица (междуна родные организации, участвующие во внешнеэкономических связях), физические лица, обладающие статусом международ ных гражданских служащих, и ò.ä. Кроме того, все участники международных отношений объединяются связями властного или невластного характера: отношения между государствами всегда межвластные, в то время как отношения между юриди ческими лицами чаще всего носят невластный характер1.
Таким образом, международные отношения делятся на две большие группы: межгосударственные (межвластные) отноше ния и международные отношения немежгосударственного ха рактера. Последние, в свою очередь, распадаются на междуна родные отношения властного характера и международные не властные отношения.
Возможно ли, чтобы столь разнохарактерные общественные отношения регулировались однородными международно-пра вовыми нормами? Ответ на этот вопрос может дать лишь тща тельный и беспристрастный научный анализ реально действу ющих правовых норм и складывающихся на их основе право отношений. При формировании научно-правовой доктрины многих стран такой анализ достаточно часто приводился, и не смотря на то что его результаты неизменно порождали острую дискуссию, вывод о широком разнообразии международно-правовых норм можно считать устоявшимся.
В настоящее время выделяются три группы международно-правовых норм.
Во-первых, это нормы международного публичного права, созданные путем согласования воль (позиций) государств и межправительственных организаций, закрепляемые в между народных договорах и обычаях.
Во-вторых, это нормы международного частного права, ре гулирующие международные отношения невластного характе ра физических и юридических лиц. Особо среди этой катего рии отношений следует выделить гражданско-правовые сделки государств и международных организаций.
В-третьих, это нормы "внутреннего" права международных организаций, регламентирующие международные немежгосу дарственные отношения властного характера. К ним относятся нормы, регулирующие субординационные отношения струк турных подразделений международной организации и ее гра жданских служащих.
Как известно, правовые нормы являются первичными эле ментами более сложных образований — систем права. В совет ской правовой доктрине господствовал взгляд, что самостоя тельной системой права является лишь международное публич ное право. Вопрос о правовой природе и системной принад лежности двух других комплексов норм до сих пор остается спорным. Как правило, их включают или в международное пуб личное, или в национальное право.
Между тем определение системной принадлежности меж дународно-правовых норм и их соотношение с внутригосударственными правовыми нормами имеет большое научное и практиче ское значение. Решение этого вопроса важно в методологиче ском аспекте для выяснения природы этих норм, механизма их взаимодействия, степени влияния на общественные отношения и ò.ä. В самых разных вариантах этот вопрос возникает в между народной практике государств, международных организаций и других участников международных отношений.
Так, немаловажное значение для Российской федерации в настоящее время имеет проблема определения своих междуна родных обязательств и приведения национального законода тельства в соответствие с международными стандартами. В ка ких международно-правовых нормах закрепляются обязатель ства России, какова их природа, системная принадлежность? От решения этих вопросов зависит и выбор способа закрепле ния международных обязательств в национальном законода тельстве.
Прежде чем подойти к вопросу о системной принадлежно сти каждой группы международных норм, целесообразно вы делить факторы, лежащие в основе формирования правовых систем.
Применяя системный подход в отношении права, теорети ки-правоведы выделяют два понятия: система права и правовая система. Под системой права понимается лишь совокуп ность действующих правовых норм, группирующихся в инсти туты и отрасли. Правовая система — понятие более широкое, включающее в себя множество элементов. Причем система пра ва лишь один из них. Другими элементами правовой системы являются правосознание, акты применения права, правоосуще-ствление в целом. В последних работах правоведов такое опре деление правовой системы приобретает вполне определенные контуры.
Представляется, что широкое понимание правовой систе мы, не сводящее ее к юридическим нормам, вполне оправдан но в силу того, что оно позволяет избежать узкого, нормативистского подхода при исследовании правовых явлений, увидеть связь права с социальными структурами общества, понять ме ханизм их взаимодействия и взаимовлияния.2
В некоторых работах по теории права выделяются три фор мы существования права — в правосознании, в нормах, в правоотношениях. Данный подход позволяет судить о праве как яв лении сложном: многоуровневом и разноаспектном.
Следует отметить, что подобный взгляд при исследовании правовых явлений в российской юридической науке утвердился недавно и, возможно, в силу этого до сих пор не выработано од нозначного представления о факторах, являющихся системооб-разующими применительно к праву. На сегодняшний день общепризнано лишь, что системность правовых явлений опреде ляется системностью объекта правового регулирования — об щественных отношений. Именно эта простейшая абстракция — общественные отношения как объекты правово го регулирования, на упорядочение которых направлены нормы права, — позволяет прийти к понятию 'правовая система"3.
Думается, что не менее важным системообразующим фак тором является источник правового регулирования — субъект права, волю которого выражает правовая норма. Этот элемент особо важен для правовых систем, регулирующих ме ждународные общественные отношения, вследствие необычай ного разнообразия субъектов интернациональных связей, обла дающих зачастую широчайшими властными полномочиями.
В общей теории права выделяется еще такой правообразующий фактор, как метод правового регулирования. Примени тельно к праву в целом это верно. Но метод правового регули рования не является специфическим и тем более системообра зующим элементом отдельных правовых систем по следующим основаниям: во-первых, праву известно лишь несколько мето дов регулирования. Самые распространенные из них — это до говорный (один из древнейших), метод одностороннего воле изъявления (законодательный) и отсылочный, или коллизион ный, метод. Во-вторых, все известные правовые системы ис пользуют все эти методы в разных модификациях. Например, для российской национальной правовой системы основным яв ляется метод одностороннего волеизъявления правообразующих органов государства, но в настоящее время широкое при менение находят и договорные методы регулирования общест венных отношений. В то же время для международного публичного права приоритетным является договорный метод, что не исключает использования односторонних волеизъявле ний субъектов международного права в нормотворческом про цессе. Представляется, что эти два фактора — предмет правового регулирования и источник регулирования — следует считать ядром правовой системы, определяющим ее как единство и це лостность. Но в то же время основная содержательная и мето дологическая проблема при исследовании системных объектов состоит в том, чтобы определить специфические связи и отно шения в этой системе, выявить детерминанты, приводящие к организации объектов в систему. И здесь основная нагрузка ло жится на методы правового регулирования. Именно набор ме тодов правового регулирования (правовой режим) обществен ных отношений делает одну систему отличной от другой. В международном публичном пра ве эти системные связи в основном обеспечиваются договор ным методом, что не исключает применения и иных правовых методов.
Вопрос о природе международного частного права вызывает споры на протяжении многих веков. Образно говоря, попытки решить этот вопрос можно сравнить с трудом Сизифа: сколько бы ни было затрачено усилий на подъем камня, в итоге иссле дователи оказываются у подножия горы и вынуждены прояс нять проблему с самых истоков. А истоки эти сводятся к сакра ментальному вопросу: международное частное право — часть внутригосударственного или международного публичного права?
Анализ правовой доктрины вынуждает признать, что большей поддержкой пользуется цивилистический взгляд (международное частное право — часть гражданского права государства), но сторонники международного подхода обычно также на ходят серьезные аргументы в пользу того, что МЧП — часть ме ждународного права в широком смысле.
Аргументация сторонников международно-правового под хода к международному частному праву чаще всего базируется на следующих фактах: на первых этапах своего развития меж дународное право было единым, но в нем постепенно про изошла дифференциация на публичное (регулирующее между народные межгосударственные отношения) и частное (регули рующее международные невластные отношения юридических лиц и индивидов); подлинными источниками международного частного права всегда являлись международный договор и обы чай; коллизионная норма как важнейшая часть международно го частного права является международной по своему характе ру, так как обращена к публичной власти другого государства.
Аргументы сторонников национальной принадлежности международного частного права не менее разнообразны: отно шения, регулируемые международным частным правом, по ха рактеру — внутригосударственные, так как это гражданско-правовые отношения; правила поведения субъектов этих отно шений содержатся в коллизионной и материальной нормах на ционального права; при толковании норм международного ча стного права используются цивилистические категории, а не понятия международного публичного права; основной источ ник международного частного права — национальный закон4.
Доводы сторонников каждого из этих подходов основаны на чертах действительно присущих международному частному праву как правовой системе и свидетельствуют о том, что ме ждународное частное право по своей природе дуалистично и представляет собой явление многомерное, характеризующееся усложненными связями и взаимовлиянием элементов. Иначе говоря, можно сделать вывод о том, что международное част ное право не умещается в рамках одной моносистемы, про сится' в международно-правовую теорию.
И такой вывод о неоднородности, полисистемности между народного частного права в международно-правовой доктрине действительно был сделан. Он гласит, что международное част ное право представляет собой полисистемный юридический комплекс, регулирующий международные отношения отсылочным (коллизионным) методом и включающий нормы, имею щие источник в национальном праве различных государств, а также в международном публичном праве.
Более того, международное частное право — это многомер ное социальное явление, прошедшее большую эволюцию, бла годаря которой многие элементы международного права стали полисистемными, ò.å. имеют свои истоки в различных системах внутригосударственного права.
Все большую поддержку мнение о двойственной природе международного частного права находит в зарубежной между народно-правовой доктрине. Так, известный алжирский юрист М. Иссад вслед за французскими международниками признает, что международное частное право является внутригосударст венным по своим источникам, в то время как по своим объе ктам оно международное5.
Можно лишь сожалеть, что сторонники полисистемного подхода к природе международного частного права ограничи лись исследованием вопросов о системе норм и обошли внима нием вопросы правообразования и правоприменения. Предста вляется, что подход к международному частному праву как правовой системе, включающей и само право, и его осуществ ление, вполне правомерен и может содействовать выявлению новых, более глубоких социальных связей и взаимодействий на циональных и международных правовых систем.
Серьезным импульсом к разработке проблемы в этом напра влении можно считать идею о том, что международное частное право — это комплекс норм, регулирующих отношения комп лекса "правовые системы — межправовые отношения".
Оценка международного частного права как связующего звена в регулировании сложных полисистемных общественных отношений позволяет определить его место в механизме пра вового воздействия на реалии общественных отношений.
Иными словами, полисистемность международного частно го права определяется сложностью регулируемых им общест венных отношений. Как известно, это отношения особого ро да: во-первых, по сути своей они относятся к базовым общест венным отношениям частного характера (цивилистическим), подпадающим под действие национального права; во-вторых, они "отягощены" иностранным или международным элемен том, который требует введения в предмет регулирование ино странного или международного источника. Этот источник мо жет содержаться как в норме национального права, так и в норме международного происхождения. Встает проблема поис ка единственно необходимой нормы. Поиск возможен на ос нове такого правового регулятора, как коллизионная норма, ко торая укажет на искомое правило. В результате правоотноше ние может сложиться только на основе комплекса норм, объ единенных самим этим общественным отношением. В этот комплекс войдут коллизионная норма и материальная норма. При этом и та и другая может находиться как в национальном праве, так и в международном договоре6.
Конечно, в зависимости от конъюнктуры политического момента законодатель может отдать приоритет именно наци ональным нормам. Так было, например, в СССР в годы "желез ного занавеса". В таком случае внешнее выражение правового механизма разрешения не включает международный элемент в явном виде. Тем не менее взаимоотношения субъектов остают ся международными, невластными общественными отношени ями, требуют признания взаимосвязи правовых систем и лишь затем — своего регулирования при помощи сложного между народного частноправового комплекса.
Таким образом международное частное право представля ется в целом объемной полисистемой, слагающейся из меняю щихся, подвижных юридических комплексов, позволяющих статичному явлению — праву приспосабливаться к быстроте кущей реке международной действительности.
В литературе нередко бытует собирательный термин — ме ждународное право. Такое выражение встречается и в между народной практике на многих языках, причем оно не всегда подразумевает международное публичное право.
Следует сказать, что и в русской, и в советской междуна родно-правовой доктрине неоднократно делались попытки конструирования общей международной правовой системы — международного права в широком смысле. При этом усилия исследователей в основном направлялись на выявление нормативной содержательности и структурных особенностей такой системы.
В связи с тем, что нормативистский подход не позволял вы явить единого предмета, субъекта и метода правового регули рования в международном праве, в советской международно-правовой доктрине закрепился вывод о том, что самого меж дународного права в широком смысле не существует.
В значительной мере такая позиция объясняется тем, что право анализировалось в традициях идеологической доктрины, уделяющей приоритетное внимание изучению волевого начала в праве, оправданию включения субъективно-волевых моментов в структуру права в целом, и в юридические нормы в частности.
Между тем и в мировой, и в российской правовой теории все большую поддержку находит мнение о том, что право — относительно самостоятельный и независимый от воли его субъектов социально-юридический феномен.
При таком подходе главные генетические истоки права ус матриваются в общественных отношениях, которые в реально сти выступают в определенной юридической форме. При этом экономические общественные отношения могут проявляться в праве непосредственно, как "первичные" правоотношения са мостоятельных субъектов, имеющих взаимные права и обязан ности, обусловленные "частным" (личным, индивидуальным) интересом. Этот "частный" интерес коренится в основном в от ношениях собственности (присвоении, распределении, владе нии, обмене материальных и духовных благ). Система норм, регулирующих такого типа отношения, получила весьма услов ное название — "частное" право; в то время как нормы, напра вленные на защиту коллективных интересов, получили назва ние "публичное" право. Системы публичного права связаны с общественными экономическими отношениями опосредован но: во-первых, через воздействующие на последние реальные отношения собственности; во-вторых, через волевое субъектив ное начало создателей правовых норм (публичные интересы за щищают особые субъекты, важные для общества). Так, в меж дународных отношениях субъектами, защищающими публич ный интерес, являются государства и международные межпра вительственные организации7.
Такой подход позволяет взглянуть на право как на общече ловеческую ценность, призванную регулировать функциониро вание человеческой цивилизации в целом, вне зависимости от деления на особые организационные формы социума (государ ство, церковь, организация политического или неполитическо го характера и т. п.). Право как общечеловеческая категория в структурном плане, как отмечалось, состоит из двух больших групп норм — частного права и публичного права. Дальнейшее структурное обособление правовых институтов происходит уже на основе иных факторов: например, внутригосударствен ные отношения регулирует национальное право; международные отношения — международное право и ò.ä. При этом нель зя забывать о межправовых связях этих институтов.
Следует заметить, что в разные исторические эпохи в наци ональном и международном праве в силу субъективных факто ров приоритет развития могла получать какая-то одна группа правоотношений и норм. Так, в эпоху казарменного социализ ма в советской правовой системе нивелировалось, затормажи валось развитие частного права. Одновременно советская внеш неполитическая позиция зачастую оказывала тормозящее воз действие на развитие международного частного права. Но в этой ситуации частное право оставалось родовым, неискорени мым структурным разделом права вообще, и национальных и международных правовых систем в частности.
Таким образом, деление права связано не с субъективным фактором (например, государственная воля), а с объективными обстоятельствами (характер об щественных отношений) и предполагает различие част ноправовых и публично-правовых норм. Нормы, направ ленные на урегулирование частноправовых отношений, могут содержаться в международном источнике (например, договоре о правовой помощи). Это обстоятельство заставляет предполо жить, что международному праву также известно деление норм на публичные и частные. При таком взгляде на вещи су ществование двух правовых систем — международного публич ного права и международного частного права — не представ ляется уже столь невероятным.
Общеизвестно, что базой функционирования международ ных организаций являются их учредительные документы, ò.å. уставы — межгосударственные соглашения особого рода, явля ющиеся составными элементами международного публичного права. В то же время определенный комплекс норм, применя емых международными организациями, тесно связан с между народным частным правом. Так, международные организации в процессе своего функционирования заключают разнообраз ные гражданско-правовые сделки. При этом они, как правило, отказываются применять нормы цивилистического характера, относящиеся к национальному праву какого-либо государства. Для регулирования такого рода отношений международные организации вырабатывают свои комплексы норм. Примером таких норм могут служить "финансовые правила ООН", "Ти повые положения о заключении контрактов ООН" и ò.ä. Эти нормы в совокупности с нормами административного ха рактера, регулирующими внутриорганизационные отношения структурных подразделений и служащих международного уч реждения, принято называть условным термином ' внутреннее право" международных организаций8.
Природа и системная принадлежность "внутреннего права" является одним из самых дискуссионных вопросов международно-правовой доктрины, вызывающим не менее яростные споры, чем вопрос о приро де международного частного права. Сегодня можно с уверенностью говорить лишь о том, что российские правоведы-международники признают существование такого комплекса международно-правовых норм, который регулирует отношения, возникающие в рамках международной организа ции в связи с функционированием ее внутренних структур. Не отрицается и тот факт, что этот комплекс не может включать ся в международное публичное право. Вопросы о том, каковы системная принадлежность этого комплекса, его структура, ме ханизм реализации и ò.ä., пока остаются без ответа.
Западная международно-правовая доктрина также не отли чается единообразным подходом к вопросу о природе внутрен него права международных организаций. В одних работах этот комплекс норм рассматривается как отрасль международного публичного права; в других — в нем объединяются нор мы международного публичного и международного частного права; его включают в международное право в широком смысле; вообще не считают правом/ При этом сле дует признать, что наиболее энергично и доказательно отстаи вается мнение, что внутреннее право — часть более широкого международно-правового комплекса — права международных организаций.
Существование права международных организаций не от рицается и представителями российской международно-право вой доктрины. Но при этом оговаривается, что право между народных организаций является отраслью международного публичного права9.
В противовес этой устоявшейся точке зрения была сделана робкая попытка определить право международных организа ций как самостоятельную правовую систему, автономную от международного публичного права.
Представляется, что истина по поводу происхождения пра ва международных организаций находится в "золотом сечении" этих определений, отражающих каждое — лишь одну сторону межправовых связей. Межправительственные организации как субъекты международных общественных отношений появля ются в результате реализации положений международного публичного права, конкретизируемых в уставах организаций. На основе учредительных документов межправительственная организация приобретает качество международной правосубъектности. Свою правосубъектность международная организа ция реализует в разнообразных международных отношениях. Общепризнано, что в эти отношения международная органи зация вступает как субъект, наделенный собственной автоном ной волей локально-интегративного происхождения. Волевое воздействие на международные общественные отношения межправительственная организация реализует в ходе создания и введения в практику международно-правовых норм.
В результате правотворческой деятельности международ ных организаций появляются международно-правовые нормы трех типов: а) международные нормы публичного характера; 6) международные нормы частного характера; в) международные административные правила. Современные международные ор ганизации создают множество норм каждого типа. В качестве примера здесь можно назвать следующие международно-пра вовые акты: Приложение ¹ 9 Конвенции по морскому праву ООН — международный договор, в котором зафиксированы нормы международного публичного права; финансовые прави ла ООН, на основе которых проводятся финансовые и банков ские операции ООН, — международные нормы частноправо вого характера; Правила и Положения о персонале ООН — международные нормы административного характера10.
Исследование взаимодействия всех правовых систем, соста вляющих международное право, позволит наметить возможные пути повы шения эффективности каждой из них, выделить особенности их влияния друг на друга. Обычно в международно-правовой литературе детально исследуется вопрос о взаимодействии ме ждународного публичного и национального права. Между тем международные обязательства могут вытекать и из норм права международных организаций, международного ча стного права. К примеру, уставы многих межправительствен ных организаций содержат положения об иммунитете. Даль нейшее развитие эти нормы получают во внутренних правилах этих организаций. Соответственно национальное законодатель ство ряда стран восприняло положения этих правил об имму нитете международных организаций: в странах — членах ЕС такие положения введены на основе Конвенции об иммуните те международных организаций. Трудовое законодательство от дельных государств восприняло положение об особенностях статуса гражданских служащих международных организаций, зафиксированных в административных правилах международных организаций. Наконец, принципиальное значение имеет введение в национальное законодательство положений об им мунитетах государств. Новые тенденции межгосударственной практики в этих вопросах вызвали необходимость детального закрепления иммунитетов иностранного государства в нацио нальных законах таких государств, как США (1976) и Велико британия (1978). К сожалению, следует признать, что россий ское законодательство лишь в очень малой степени соответст вует этим тенденциям.
В эпоху пересмотра старых подходов в международных отно шениях, в период выработки научных оценок, соответствую щих реалиям современности, необходимо останавливаться и на вопросах, в доктринальном плане вроде бы решенных и отра ботанных. Одним из таких вопросов в международно-правовой науке считается проблема международной правосубъектности.
В советской доктрине международного права утвердилось мнение, что свойствами международной правосубъектности об ладают три коллективных образования — суверенные государ ства, межправительственные организации и нации, борющиеся за свою независимость.
Нельзя сказать, что данное утверждение признается совер шенно бесспорным. В последние годы правоведами неодно кратно высказывалось мнение, что круг современных субъектов международного права значительно расширился и включает, в частности, международные неправительственные организации, а в некоторых случаях и физические лица (индивиды).
Но в противовес этим высказываниям на страницах солид ного официального журнала вновь получила подтверждение идея, доминировавшая в международно-правовой доктрине прошлого века. Ее суть заключается в том, что пол ноценным и полнокровным участником международных отно шений, а равно и субъектом международного права может быть только суверенное государство.
Не вдаваясь в исследование вопроса о том, насколько был этичен, целесообразен и правомерен подход в международно-правовой теории прошлого, нельзя не признать, что сегодня он просто опасен. И опасность эта заключается прежде всего в том, что узкий, строго догматизированный, устоявшийся посту лат об особой роли государства в международных отношениях не позволяет научной мысли оперативно реагировать на реалии быстро меняющейся международной действительности.
Другое дело, что доктрина и не должна подобострастно сле довать за конкретными фактами международных отношений. Ее задачи более сложны: отследить тенденцию, выявить гносео логические и онтологические корни явления, предложить про гноз развития и т. д.
В современную эпоху решение таких задач осложняется еще и тем, что международные отношения становятся слиш ком неподатливым объектом научного исследования, так как отличаются многообразием участников. В международных свя зях сегодня участвуют государства и нации, международные правительственные и неправительственные организации, транс национальные корпорации и различные политические движе ния и т. д.
Кроме того, все участники международных отношений свя заны друг с другом необъятным числом взаимодействий и вза имовлияний на разных уровнях. Последнее обстоятельство вы нуждает исследователя при решении того или иного теоретиче ского вопроса ограничивать анализируемую практику опреде ленным срезом или определенными формами международных отношений. В противном случае само исследование становится слишком абстрактным и в силу этого зачастую бессмысленным.
Международные общественные отношения в большей сво ей части опосредованы нормами международного права, ò.å. в реальности они выступают как правоотношения. Возникает во прос: являются ли участники международных правоотношений субъектами международного публичного права? По наиболее распространенному определению, субъектом права следует считать лицо или общественное образование, мо гущее участвовать в правоотношении, что предопределяется правовой нормой, наделяющей его юридическими правами и обязанностями.
Кроме того, различаются субъекты права, наделенные та ким статусом правовыми нормами (наделенные правом в объ ективном смысле), и субъекты правоотношений, реально участ вующие в общественных отношениях, регулируемых правом (реализующие право в субъективном смысле).
Общая теория права дореволюционного и советского пери одов субъектами права традиционно называет как лиц, опреде ленных в качестве таковых объективным правом, так и носите лей субъективных прав (участников правоотношений).
В советской международно-правовой доктрине этот вопрос решался не столь однозначно. В общем плане приемлемым счи тается широкое общетеоретическое определение субъекта пра ва как носителя объективных и субъективных прав. Но при доктринальном толковании проблем правосубъектности зачастую происходило ограничение круга субъектов междуна родного права лишь теми образованиями, которые способны создавать нормы международного права. И в этом случае про чие участники международных правоотношений субъектами права не признавались.
Проблема усугублялась еще и тем, что сам термин «субъект права» был сугубо теоретическим и не включался в ткань пи санных (договорных) международно-правовых норм. И только в универсальных межправительственных конвенциях послево енного периода получили обозначение как субъекты права го сударства и межправительственные организации.
В то же время многие нормы международного права воз лагают права и обязанности на иных участников международ ных отношений — представительные органы, возглавляющие борьбу за национальное освобождение, международные непра вительственные организации и т. д. Показательно, что их пра во на участие в международных правоотношениях в россий ской международно-правовой доктрине не подвергается сомне нию, но при этом высказываются различные точки зрения на счет того, являются ли эти образования субъектами междуна родного права11.
Следует признать, что широкую поддержку находит доста точно максималистская позиция о том, что субъект правоотно шения не обязательно должен быть субъектом права. Максимализм данной идеи заключается как раз в том, что субъектами международного права признаются лишь те образования, которые создают правовые нормы.
Подобный подход представляется взвешенным и верным. Юриспруденция — наука достаточно догматическая: примене ние логических правил в научных исследованиях должно играть далеко не последнюю роль. В утверждении, что норму создают субъекты права, но реализуют ее образования, лишенные правосубъектности, уже заложена определенная логическая непос ледовательность, вызывающая ряд вопросов, и прежде всего — каково происхождение этих образований? Как известно, есте ственным субъектом права является человек. Все остальные субъекты — с этой позиции правовые фикции, правом же и со зданные и вне права не .существующие. К таким субъектам от носятся и государства, и нации, и международные организации и т. д. В таком случае образование, возникшее на основе права, уже является субъектом права.
Но отчего же тогда с такой завидной настойчивостью по вторяется мысль о том, что лишь участники, создающие норму международного права, могут иметь статус международно-пра вового субъекта? По всей вероятности, это происходит оттого, что в основу теоретической концепции закладываются ошибоч ные положения, обусловленные неизжитым нормативным подходом. И ошибка здесь имеет два негативных последствия: во-первых, она закладывается в основу общего методического под хода к праву и, во-вторых, происходит смешение научных по нятий.
Достигнутый теоретический уровень правопознания поз воляет выделить три формы существования права — в нор мах, правоотношениях и правосознании. Иначе говоря, право — явление многоуровневое и разноаспектное. Нормы, правоотношения и правосознание характеризуют один фено мен — международное публичное право. Попытка возведения в ранг основной какой-либо одной формы неизбежно приве дет к тому, что само явление не будет представлено полно и верно в соответствии с социальной действительностью. Поста новка в ряд субъектов права только тех образований, которые непосредственно создают правовые нормы, приводит к тако му положению, что доктрина неизбежно приобретает нормативистский оттенок, характерный для теорий, оторванных от реальной жизни саморегулирующейся правовой системы12. К сожалению, именно этот подход и был основным в решении проблем
правосубъектности в советской доктрине междуна родного права.
Не менее печален и тот факт, что в основу определения ме ждународной правосубъектности зачастую закладывалось иное понятие — правоспособность, правовой статус. Правомочия по созданию норм международного права — это уже конкретное субъективное право, действительно свойственное не всем субъ ектам международного права. Невозможно отрицать, что в полной мере этим правомочием сегодня обладают только госу дарства и межправительственные организации.
Неверно было бы думать, что сложности на пути поиска от вета на вопросы о международной правосубъектности были свойственны только советской доктрине международного пра ва. Остро дискутируется этот вопрос и в работах зарубежных правоведов-международников. При этом под субъектами меж дународного права также обычно понимаются образования, как способные иметь права и обязанности, так и способные на их защиту.
Дискуссии по этому поводу позволили выявить позицию, поддерживаемую большинством западных авторов, о широком круге субъектов современного международного права: государ ствах, международных организациях, юридических и физиче ских лицах. В то же время высказывается и áîлее узкий и традиционный подход к проблеме правосубъектности, признающий это свойство лишь за коллективными соци альными образованиями.
Весьма доказательно отстаивает широкий взгляд на правосубъектность в международном праве американский нормативист Г. Кельзен, подчеркивающий, что субъекты международно го права делятся на: а) субъектов правомочий и б) субъектов правовой власти. Под последними он понимает тех участников международных отношений, которые правомочны создавать норму права, реализовать ее и применить санкцию, направлен ную на ее защиту. Субъекты правомочий этой триадой прав в полном объеме не обладают
Нельзя не отметить, что данная конструкция определен ным образом перекликается с принятым в советской общей теории права делением субъектов права по объективному и субъективному признакам. Но в добавление к такому деле нию здесь подчеркивается различие правового статуса участ ников правоотношений. В принципе это различие известно любой правовой системе современности. К примеру, нацио нальные правовые системы, как правило, характеризуются множественностью, плюралистичностью правовых статусов субъектов права, что в значительной мере вызывается реали зацией принципа разделения властей в правовом государстве: одни субъекты призваны законодательствовать, другие — ис полнять заложенное в правовых нормах, третьи — принуж дать к ответственности за неисполнение правовых предписа ний.13
При достаточной доле абстрагирования от реальной дейст вительности можно заявить, что субъектом национального пра ва является только государство, ибо только этот социум спосо бен создавать, исполнять нормы права и принуждать их к ис полнению. Но уже с XVII века такие заявления в отношении .. внутригосударственной правосубъектности считаются неумест ными, ибо очевидно, что в реальности государство выступает в виде системы органов, обладающих разным правовым стату сом. Каждый из этих органов, в свою очередь, является субъе ктом права.
Правовой статус, или объем правоспособности субъектов международного публичного права, также не одинаков. Но в отличие от национального права участники международных правоотношений не столь дробно дифференцированы в зави симости от объема правоспособности. Наибольшая правоспо собность, включающая правомочия создавать, реализовать нормы международного права и принуждать к их исполне нию через различные формы международно-правовой ответ ственности, сегодня принадлежит суверенным государствам (полная, универсальная правоспособность) и межправитель ственным организациям (специальная, функциональная правоспособность).
Следует оговориться, что иные участники международных отношений значительно ограничены в своих правомочиях. Нации, международные неправительственные организации, физические лица согласно современному международному праву могут иметь различный объем правоспособности, но их роднит одно обстоятельство: они не принимают непосредст венного участия в международном нормотворческом процес се, хотя зачастую оказывают на него интенсивное опосредо ванное влияние. В то же время субъекты международного права этой группы обладают другими элементами правосубъ ектности — принимают участие в реализации международ но-правовых норм (правоприменении) и способны участво вать в мерах, направленных на ее защиту (международном принуждении).
Таким образом, общетеоретический подход к правосубъ ектности, различающий ее по объективному и субъективно му признаку, представляется вполне приемлемым по отноше нию к современному международному публичному праву. Более того, исключение из числа субъектов тех образований, которые не обладают нормотворческой компетенцией, сегод ня является весьма искусственным и условным, ибо противо речит тем положениям, которые получили закрепление в ми ровой правовой системе. В качестве субъектов международ ного права, обладающих различным правовым статусом, вы ступают государства, международные межправительственные и международные неправительственные организации, нации и физические лица.
Государства и межправительственные организации признаются субъектами международного публичного права как в доктринальном, так и в конвениальном порядке. В целом определение и структурное оформление их правосубъектности были подроб но освещены как в российской, так и в зарубежной юридической литературе. Поэто му представляется нецелесообразным вновь возвращаться к ба зисным положениям, характеризующим их правосубъектность. В то же время взаимодействие государств и международных ор ганизаций неизбежно приводит к изменению их правового ста туса и опосредованно вносит новые элементы в их правосубъ ектность. В международно-правовой литературе наиболее слож ная проблема взаимовлияния государств и межправительствен ных организаций обычно обозначается как соотношение госу дарственного суверенитета и элементов наднациональности в компетенции межправительственных организаций. Примени тельно к системе ООН элементы наднациональности отмечают ся как в механизме некоторых специализированных учрежде ний, так и в деятельности отдельных органов самой ООН.
Возникает вопрос: насколько эти элементы совместимы с таким свойством государства, как суверенитет? Проблема суверенитета государства в данном контексте выступает в виде соотношения компетенций государства и международной ор ганизации по поводу передачи части компетенций государст вом международной организации или совместного осуществле ния определенных функций14.
Следует отметить, что с юридической точки зрения сувере нитет может находить свое выражение в объеме компетенции (широте полномочий) государства, понимаемого в качестве единства территории, населения, власти, независимости. Обще-признано, что сегодня суверенитет государства во всех его про явлениях существует лишь как относительный, ограниченный правом Суверенитет государства ограничен внутренним (в пра вовом государстве) и международным правом.
Отсюда вполне естественно возникает вопрос: до какой сте пени следует правовыми средствами ограничить в рамках международной организации суверенитет, чтобы государство пе рестало быть субъектом международного права? Современное развитие международных организаций пока не дает полного ответа на этот вопрос. Иначе говоря, международное право се годня не знает таких средств, которые позволили бы настолько глубоко воздействовать на компетенцию государства, что это повлекло бы исчезновение суверенного образования.
Международные межправительственные организации как форма многостороннего сотрудничества государств создаются государствами по необходимости и возникают из объективных потребностей международных отношений, Правосубъектность межправительственной организации зависит от волеизъявления государств-членов, так же как ее цели, компетенция, полномо чия, характер принимаемых решений, структура органов и иные параметры. При создании международной организации государства выступают как суверенные и равноправные, не подчиненные какой-либо власти образования, учреждая орга низацию на основании международного договора. На всех эта пах этого процесса взаимодействие государств имеет коорди нирующую, горизонтальную природу и является взаимодейст вием субъектов одного уровня.
Вступление в силу устава организации приводит к весьма знаменательным последствиям. Главное из них заключается в том, что появляется новый субъект международного права, ко торый не тождествен государствам, его создавшим. Образован ная государствами организация получает свою собственную жизнь, во многом независимую от воли и желания отдельных членов, но в то же время эта организация не обладает сувере нитетом. Она имеет собственную волю и объем полномочий, необходимых для выполнения ее функций. Полномочия орга низации определяются не только соответствующими положе ниями устава, но и ее собственными целями и принципами. Это позволяет организациям осуществлять деятельность, необ ходимую для достижения целей, ради которых они создавались, и не отставать от реалий международных отношений.
Международные организации, как правило, построены на принципе суверенного равенства государств-членов, о чем сви детельствуют, в частности, рекомендательный характер их по становлений, принцип "одно государство — один голос", а так же право выхода из организации15. Полномочия, которыми госу дарства-члены наделяют организацию, не исключают, как пра вило, соответствующих полномочий государств в тех же
областях деятельности, т.е. не происходит замещения суверенных прав государств полномочиями организации. Отсюда следует вывод, что международная организация не ограничивает суве ренитета государств в большей мере, чем это делает междуна родное право, основанное на соглашении государств.
Однако из вышеизложенного общего правила есть важные исключения, если и не подрывающие правило, то, по крайней мере, свидетельствующие о наличии весьма существенной тен денции, которая может в будущем стать определяющей в раз витии международных организаций.
Даже "классические' межправительственные организации на основе согласия государств пользуются средствами, ограни чивающими государственный суверенитет, например по неко торым вопросам принимаются решения, обязательные для го сударства, независимо от его мнения; применяются принуди тельные меры — санкции — к государствам-членам; требуется предоставление информации по вопросам внутренней жизни и т. д. Однако для межправительственной организации такие ме тоды не норма, а скорее исключение. На практике многие из них (например, санкции) применяются достаточно редко.
В целом речь идет о том, что отдельным международным организациям государства передали полномочия принимать обязательные решения или действовать в определенных сфе рах, тем самым лишив себя в указанных областях свободы действий. В данном случае это, конечно же, свидетельствует не о том, что государства уступают часть суверенитета организа ции, а о том, что государства на добровольной основе ограни чивают свой суверенитет, передавая определенные полномо чия международной организации. Однако добровольность ог раничения не влияет на результаты — наднациональность или элементы наднациональности организации, что влечет за собой отсутствие права государств предпринимать действия, входя щие в компетенцию международной организации, обязан ность подчиняться ее решениям в соответствии с полномочи ями организации.
В качестве примеров можно привести факты реальной ме ждународной жизни:
1. Наиболее яркий и красноречивый — Европейское сооб щество, которое в настоящее время уже нельзя рассматривать как классическую международную организацию в силу его над национального характера. Общеизвестно, что Европейское со общество в лице своих главных органов — Совета европейских сообществ и Комиссии европейских сообществ — полномоч но создавать правила-регламенты и директивы, обязательные для государств-членов. Кроме того, Европейское сообщество имеет орган, контролирующий соблюдение этих правил, — Ев ропейский суд и обладает полномочиями на принуждение к их исполнению.
После второй мировой войны на междуна родной арене шло создание межгосударственных организаций двух типов: а) межправительственные (координационные) и б) наднациональные (властно ориентированные). Различие между двумя типами организаций связано главным образом с объемом компетенции, перераспределяемой от государства к международному органу. В межправительственных организаци ях перераспределенная компетенция оставалась совместной для организации и государства. В наднациональных организа циях некоторые вопросы передавались исключительно в веде ние организации16.
Как правило, наднациональные организации создавались в тех сферах межгосударственного сотрудничества, которые за трагивали интересы всего человечества, имели всемирный или региональный характер и требовали для своего решения объе диненных усилий государств. Нерешенность проблемы могла представлять угрозу для цивилизации в целом. Иначе говоря, наднационального регулирования требовали те проблемы, ко торые впоследствии получили название глобальных проблем со временности.
Международные экономические проблемы в широком кон тексте, безусловно, принадлежали к разряду глобальных и тре бовали особых механизмов регулирования. Эти механизмы конкретизировались в международных организациях наднаци онального типа. Международная организация приобретала наднациональный характер в том случае, если в ее учредитель ных документах по конкретным вопросам устанавливалась предельно широкая и объемная компетенция, затрагивающая все основные компоненты государства (территорию, население, власть) и ограничивающая его функции в этих вопросах при менительно к каждому из компонентов.
С формально-юридических позиций среди признаков над национальной организации можно назвать:
1) право международной организации на вмешательство в вопросы, относящиеся к внутренней компетенции государства согласно его конституции;
2) полномочия организации на создание в целях регулиро вания этих вопросов: а) правил, обязательных для государств-членов; 6) механизмов контроля и принуждения к соблюдению этих правил;
3) возложение широких полномочий по созданию правил и контролю за их соблюдением на непредставительные органы, ò.å. международных служащих;
4) право организации своими решениями обязывать и управомочивать физических и юридических лиц государств-чле нов.
Кроме того, в юридической литературе называются и дру гие признаки наднациональной организации. Так, А. Н. Талаев и И. С. Шабан выделяют право организации "обязывать своих членов без их согласия и против их согласия, путем принятия обязательных решений большинством голосов"17.
Предста вляется, что названные признаки не только характерны для наднациональных организаций, но присущи и межправительст венным учреждениям.
Следует отметить, что в международно-правовой литерату ре достаточно широко дебатировался вопрос о несовместимо сти наднациональных организаций с принципами уважения го сударственного суверенитета и невмешательства во внутренние дела государств-членов.
Сегодня очевидно, что сомнения правоведов по этому пово ду были несколько преувеличены. Противоречия между основ ными принципами международного права и членством госу дарств в наднациональных организациях не существуют в том случае, если уставы организаций предусматривают доброволь ность выхода из организации.
Государства, вступая в любую из международных организа ций, скорее реализуют, чем теряют, свои суверенные права. Нельзя согласиться и с утверждением, что характер связи госу дарства и наднациональной организации приводит к полному ограничению государственного суверенитета. Суверени тет, как известно, сложное политико-юридическое свойство государственной власти, реализуемое во многих правовых инсти тутах (механизмах власти, политическом режиме, компетенции и т. д.). В учредительных же документах международных орга низаций наднационального типа ограничивается лишь один институт-компетенция и, как правило, по узкому кругу вопро сов (в МБ, МВФ, ЕЭС — это экономика, в СБ ООН — вопро сы поддержания мира), требующих международного регулиро вания. Международно-правовое ограничение компетенции го сударства — нормальная и динамично развивающаяся практи ка, не нарушающая его целостности и независимости.
Применительно к системе ООН развитие наднационально го элемента в наибольшей мере произошло за счет создания ва лютно-финансовых организаций, включающих: Мировой банк — Международный банк реконструкции и развития, Междуна родную финансовую корпорацию, Международную ассоциа цию развития и Международный валютный фонд. Создание этих организаций связано с выработкой Бреттон-Вудских со глашений в 1945 году18.
С правовой точки зрения главной особенностью бреттон-вудских организаций было то, что они имели наднациональный характер. Наднациональность бреттон-вудских организаций проявлялась в первую очередь в широкой и жесткой компетен ции этих организаций в области финансово-валютных вопро сов, которые ранее считались исключительно внутригосударст венными.
МВФ был призван определять политику в области паритетов национальных валют по отношению к доллару (резервная ва лютная единица) и золоту (эквивалент валют: 1 тройская унция золота = 35 долларов). Основой правил МВФ 1945 года явилось поддержание странами-членами фиксированных валютных па ритетов по отношению к доллару в условиях свободной обрати мости валют по текущим операциям. В случае возникновения дефицита платежного баланса фонд предоставлял на срок от 3 до 5 лет свои ресурсы в целях облегчения стране-члену возвра щения к экономическому равновесию. Устав МВФ 1945 года жестко ограничивал компетенцию государств-членов в области валютно-финансовой политики, что проявлялось в следующем:
государство-член лишалось права самостоятельно вводить валютные ограничения, изменять паритет валют, проводить девальвацию и ревальвацию (денежную реформу) валюты. Пос леднее становилось возможно только с согласия фонда (дирек тора) — ст. IV, сек. 1 Устава МВФ;
в то же время фонд обладал правом пропорционально из менять курсы всех валют государств-членов, уведомив их об этом за 72 часа — ст. IV, сек. 7;
государство-член обязывалось представлять фонду по его требованию отчеты о своем бюджетно-финансовом положе нии;
в случае невыполнения этих требований к государству-чле ну применялись суровые санкции, включающие приостановле ние пользования правами члена фонда сроком на 1 год и ис ключение из членов фонда — ст. IV, сек. 6.
Аналогичные статьи содержались в Уставе МБРР. Первые десятилетия существования банк и фонд строго контролирова ли соблюдение названных полномочий. Достаточно сказать, что санкции применялись к Франции в 1948 году, Чехословакии и Кубе — в 60-х годах и т. д.
Впоследствии в практике МБ—МВФ произошли изменения, которые нашли отражение как в Уставе, так и правилах этих организаций (анализ изменений нам предстоит сделать в главе IV). Тем не менее эти организации не потеряли своей надна циональности19.
Помимо валютно-финансовых институтов, наднациональ ные функции присущи и другим структурным подразделениям системы ООН. Так, элементы наднациональности существуют и в деятельности Совета Безопасности. Об этом говорит его ис ключительное право принимать решения о применении при нудительных мер с использованием вооруженных сил при от сутствии подобного права у государств, за исключением права на самооборону. Это явный элемент наднациональности, и за крывать на это глаза достаточно неразумно.
В более общем плане следует отметить, что тенденции раз вития наднациональных элементов сегодня присущи многим межправительственным организациям системы ООН. В между народно-правовой литературе отмечалось, что данное явление содержит в себе и позитивные, и негативные моменты. В стремлении организаций к самостоятельности по отношению к государствам-членам нет ничего плохого, если это вытекает из потребностей международного общения, логики внутренне го развития той сферы межгосударственных связей, для регули рования которой создана организация. Иначе говоря, наднациональность естественна, если такого способа регулирования требуют международные отношения.
Но другое дело, если дистанцирование организации от го сударств сопровождается утратой консенсуса, диктатом усло вий, принятых в угоду политическим установкам, неограничен ным ростом влияния международной бюрократии. Эволюция организации в этом направлении также возможна, но она не избежно приведет к потере управляемости ею и падению ее авторитета среди государств-членов. Как следствие этого мож но ожидать, что организация превратится в бюрократическую структуру, неспособную реально воздействовать на развитие международных отношений. Достаточно велика была опас ность такого развития для самой Организации Объединенных Наций в годы "холодной войны". Развитие современной систе мы ООН позволяет надеяться, что в ее организациях будет найден разумный компромисс в соотношении суверенитета го сударств и элементов наднациональности в деятельности орга низаций.
Развитие и эффективное осуществление права достигается только тогда, когда есть внутренняя согласованность его составных элементов, в том числен прежде всего самих норм права. Противоречивость и несогласованность правовых норм ведет к нарушению системности правового регулирования и тем самым снижает его эффективность как в масштабе страны, так и в международном правопорядке. Во внутригосударственном праве необходимо, чтобы все нормы права соответствовали, Конституции. И эта система норм права должна быть стройной, внутренне согласованной и непротиворечивой для их существования и успешного функционирования. Без такой согласованной системы невозможно успешное осуществление функций права, обеспечение регулирующего воздействия его норм на общественные отношения.
Данное положение, будучи общим для всех правовых систем, касается также и международно-правовой системы, часть норм которой осуществляется во внутригосударственной сфере. В настоящее время успешное правовое регулирование внутригосударственных отношений становится во все большей мере зависимым от согласованности норм национального права с международным правом. Необходимость подобного согласования особо диктуется следующими факторами:
Во-первых, это осознание приоритетности общечеловеческих ценностей, уважение прав человека и основных свобод, необходимости поддержания международного мира, безопасности и справедливости, стабильности и демократии. Упомянутые обстоятельства требуют того, чтобы, в частности, этническая, культурная, языковая и религиозная самобытность национальных меньшинств была защищена и чтобы создавались условия для поощрения этой самобытности. Вопросы, касающиеся национальных меньшинств, могут решаться удовлетворительным образом только в демократических поли тических режимах20. При этом права личности являются главной точкой отсчета при определении прав любой социальной общности. Каждый человек, принадлежащий к любой социальной, классовой, этнической общности, должен пользоваться доступом к эффективным средствам правовой защиты, национальным или международным, против любого нарушения его естественных прав и свобод.
Во-вторых, согласование внутригосударственного и меж дународного права диктуется экономическим фактором, все более усиливающейся интернационализацией производства и обмена, техники и науки. Особое значение имеют интеграционные процессы для стран, связанных с рыночной экономикой или двигающихся в этом направлении, а также стремящихся установить демократические политические инсти туты. Демократические институты и экономическая свобода стимулируют экономический, научно-технический и социальный прогресс, невозможный без теснейшего общения народов и стран, требующий унификации и правового регулирования.
Следует подчеркнуть, что есть заметная взаимосвязь между уважением и развитием прав человека и основных свобод с научно-техническим прогрессом и повышением уровня благосостояния народов. Сотрудничество в области науки и техники играет существенную роль в экономическом развитии. На этой основе возникает необходимость более глубокой интеграции государств в международную экономическую и финансовую систему, взаимообогащения, в области культуры. Современная рыночная экономика требует от каждой страны, согласования своего национального права с международным. Сотрудничество в области экономики, науки и техники требует и согласованности правовых систем. Субъекты права, участ вующие в этих процессах, требуют расширения своих правомочий в рамках, выходящих уже за пределы национального права и государства, т.е. в международно-правовом общении.
В-третьих, это настоятельная необходимость решения глобальных проблем окружающей среды и важность совместных усилий в этой области. Защита и улучшение окружающей среды в целях восстановления и поддержания устойчивого экологического равновесия - обязанность и всего мирового сообщества, и каждого государства, и отдельной личности и организации. И с этой точки зрения необходимо обеспечить эффективное осуществление согласованной, единой правовой политики в области окружающей среды, ее подкрепление соответствующими законодательными мерами и административными структурами. Национальное законодательство в области окружающей среды должно исходить из принципов сохранения природной среды и, в свою очередь, соответствовать тем требованиям, которые предусматривает Программа Организации Объединенных Наций по окружающей среде (ЮНЕЛ), Европейская экономическая комиссия Организации Объединенных Наций (ЕЭК ООН) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)21.
В-четвертых, важным фактором усиления согласования правовых систем являются требования культурного порядка. Приверженность к свободе творчества, а также защита и развитие культурного и духовного наследия каждого народа и всех народов во всем его богатстве и разнообразии требуют активного сотрудничества и политики правовой охраны культурного богатства. Взаимное ознакомление народов в сфере музыки, театра, литературы и искусства способствует повышению общей культуры человека. Сотрудничество в области культуры способствует более глубокому взаимопониманию в области национальной политики. Правовое обеспечение и развитие культурного и духовного наследия, общения народов, — это дело не только отдельного государства, но и всего мирового сообщества, ибо все ценное в каждой национальной культуре - это достояние всего человечества. В праве каждой страны должны найти выражение и защиту общечеловеческие культурно-нравственные ценности.
Наконец, еще один фактор, требующий упрочения мирового правопорядка, согласования национальных правовых систем с принципами международного права — это фактор сохранения мира, прекращения гонки вооружения и холодной войны, фактор выживания и сохранения человеческой цивилизации.
По своей правовой природе согласование внутригосударственного (национального) права с международным правом представляет упорядочение национально-правовых систем, исходя из сущности права вообще и общеприз нанных общечеловеческих ценностей. Согласование внутригосударственной правовой системы с международной правовой системой предполагает согласование не только норм права национальной правовой системы, но и согласование в области правовых отношений и правосознания.
Согласование внутригосударственного права с междуна родным правом можно считать не только правом, но и обяза нностью государства. Ширящееся в мире признание примата международного права предполагает необходимость согласования национального права с международным. Это прямо вытекает и из ряда принципов современного международного права. Юридическая обязанность государственной власти согласо вывать свое национальное законодательство с международным правом закреплена в многочисленных как двусторонних, так и многосторонних международно-правовых актах.
Согласно Уставу ООН государства приняли на себя обязательство "создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права. Ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров гласит; участник соглашения не может ссылаться на положение своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора. Наличие самих норм национального законодательства, нарушающих международные обязательства, составляет существенную угрозу нарушения мирового правопорядка. Так называемые коллизии норм международного и внутригосударственного права часто возникают не из-за недобросовестного исполнения международных договоров, а подчас из-за "технической" несогласованности предписаний законов и норм международного права. Рассогласованность международных и национальных правовых норм объясняется и тем. что государства-субъекты международных отношений часто находятся на разных этапах социально-экономического, политического и культурного развития.
Имеют место и обстоятельства политического характера и факторы, обусловленные спецификой исторического развития стран и регионов. Поэтому согласованность, непротиво речивость внутригосударственной и международной правовых систем надо полагать тенденцией современной ста дии цивилизации, но она (тенденция) постоянно нарушается и должна своевременно восстанавливаться. Коллизии норм между народного и внутригосударственного права всегда имеются, преодолеваются и возникают вновь, чтобы быть преодолен ными.
Существует определенный порядок разрешения коллизий, предусмотренный современным международным правом. Кроме того, в. каждой стране на конституционном уровне, а в отдельных случаях и в отраслях права, должны содержаться принципы, согласно которым предписывалось бы правило — "при расхождении норм национального права с международным — дейс твуют нормы международного права", è касается прежде всего это прав и основных свобод человека и общественной безопасности22.
Надо сказать, что общее правило действия при. коллизии норм международного права, даже конституционно закреплен ное, в большинстве случаев само по себе не решает проблему, так как введение "посторонней" нормы в сложившуюся в стране систему норм и институтов права влечет за собой нередко рассогласование норм той или иной отрасли национального законодательства. Чтобы этого не случилось, нужно тщательное обновление целых групп юридических норм, а то и совершенствование целых отраслей права.
Согласование национального права с международным правом влияет на демократическую направленность всего нормативного массива внутригосударственного права. В новых проектах Конституции России содержатся положения о правах и основных свободах человека, соответствующие мировым стандартам.
Согласование внутригосударственного права с международным происходит как на нормотворческой стадии, так и на стадии реализации права.
Проблема согласования национального права о междуна родным правом должна основываться на принципиальном :признании примата международного права, но из этого не следует, что нормы любого межгосударственного договора могут определять внутригосударственное право. Особенно это касается двухсторонних договоров, которые, как показывает история, сами нередко нарушают принципы международного права. Отметим, что необходимо проводить различие между общепризнанными принципами и нормами международного права и отдельными, особенно двухсторонними соглашениями государств. Вопросы об исполне нии межгосударственных соглашений и вопросы о примате международного права над внутригосударственным правом не тождественны..
В разных странах по-разному решают вопросы согласо вания норм национального законодательства с нормами международного права. Так, в Бельгии. Голландии, Франции, США. Швейцарии национальное законодательство объявляет международные договоры частью права страны. По конституции . этих стран международные договоры могут действовать внутри страны, в сфере действия национального права. Например. Конституция США предусматривает, что "настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, изданные в ее исполнение, равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются высшими законами страны, и судьи каждого штата обязаны к их исполнению, хотя бы в Конституции и законах отдельных штатов встречались противоречащие постановления23.
Само провозглашение международных договоров верховным 'правом страны - отнюдь не гарантия от нарушения международных договоров. Необходим юридический механизм исполнения международных договоров в национальном законо дательстве. При этом суды должны выносить решения на основе международного права в случае несогласованности норм национального права с международным правом. Особенно касается это прав человека и обще социальной безопас ности.
Одним из условий применения международных договоров внутри страны является их опубликование в официальных изданиях данного государства. В конституциях некоторых стран прямо говорится о необходимости опубликования международного договора в официальном издании данного государства, для того чтобы положения договора могли применяться внутри страны (например, ст. 55 Конституции Франции). По нашему мнению, официальное опубликование, однако, является необходимым условием действия внутри страны норм соглашения, но это не должно относиться к принципам международного права, к актам ООН в первую очередь.
В ряде стран конституции провозглашают, что общеприз нанные нормы международного права выше права страны. Так, ст. 25 Основного закона ФРГ предусматривает, что "общие нормы международного права являются составной частью права Федерации. Они имеют преимущество перед законами и непос редственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории". Статья 10 Конституции Италии определяет: "Правовой порядок Италии согласуется с общепризнанными нормами международного права". Пункт 1 ст. 28 Конституции Греции гласит, что "общепризнанные нормы международного права, а также международные договоры с момента их санкционирования при помощи закона и вступления в силу. согласно положениям самого договора, являются частью национального права Греции и имеют преимущество перед законами, противоречащими им.
Соответствующие изменения внесли в свое законо дательство и Ирландия (ст. 29 Конституции), Дания (закон о присоединении Дании к Европейским сообществам) и Норвегия (ст. 29 Конституции).
На практике все страны Европейского экономического сообщества согласовывают свое национальное право с правом Сообщества (или с правом Общего рынка). К примеру, на основе закона о Европейских сообществах правовые акты Европейских сообществ становятся самоисполняющимися в Великобритании. Параграф 2 закона предусматривает, что "все права, полно мочия, ответственность, обязательства и ограничения, соз данные договорами (договорами о создании сообществ), либо возникающие из них или из других актов, изданных на основе этих договоров, действуют в Великобритании непосредст венно.
Раз мы начали говорить о Европейском сообществе, а также и о мировом сообществе, то необходимость согласования национального права с международным правом очевидна. Это и в интересах развития международного правопорядка.
Когда речь идет о согласовании внутригосударственного права с международным, то необходимо иметь в виду, что это согласование может быть дифференцировано и по видам источников права. А это значит, что во внутригосударственном праве предметом согласования с международным правом могут быть их Конституции, законы, административные и судебные акты.
Проблема применения права в процессе международного со трудничества по уголовным делам актуальна в связи с разраста нием международной и национальной уголовной преступности. Процессуальная характеристика интернационального правового сотрудничества по уголовным делам на договорной основе и в порядке международной вежливости и взаимности включает: цели и задачи, понятие и основные направления такого сотрудничест ва; стандарты, принципы, нормы, прецеденты, обыкновения в процессе оказания правовой помощи; объекты юрисдикции взаимодействующих государств; пределы взаимных обязательств сто рон при сотрудничестве; составляющие предмета международной помощи (уголовное преследование, защита; следственные дейст вия; меры пресечения; розыск, задержание и выдача преступни ков, их этапирование; иные меры процессуального принуждения, сопряженные с выдачей преступников; информационное обеспе чение выдачи и других мер принуждения; юридическая природа и содержание правоотношений при сотрудничестве; правовые фор мы и механизмы правовой помощи).
Правовые основы международного сотрудничества устанав ливаются международным и национальным правом. Основными формами международного права являются многосторонние и дву сторонние договоры (конвенции, протоколы, соглашения) о меж дународной борьбе с преступностью, о выдаче преступников, пра вовой помощи по уголовным делам; международные акты о пра вах и свободах человека и гражданина; Устав Интерпол; между народные соглашения правоохранительных органов различных государств о борьбе с преступлениями, ее информационном, кри миналистическом, оперативно-розыскном, научно-техническом и правовом обеспечении. Правовые основы международного со трудничества урегулированы в России: Конституцией Российской Федерации; отдельными нормами УК, УПК, законодательства о прокуратуре, оперативно-розыскной деятельности, другими феде ральными законами и подзаконными актами правоохранитель ных министерств и ведомств24.
Вопросы выдачи преступников урегулированы Конвенцией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, се мейным и уголовным делам, которая заключена 10 государствами — членами Содружества Независимых Государств в Минске 22 января 1993 г., а также двусторонними договорами о правовой помощи между СССР и странами Восточной Европы и рядом других иностранных государств. Российской Федерацией заклю чены двусторонние договоры о правовой помощи с республиками Кыргызстан, Азербайджан и др. В тех случаях, когда между Российской Федерацией и иностранным государством нет договора о правовой помощи или о выдаче, вопросы международного со трудничества решаются на основе принципов международного права в порядке международной вежливости и взаимности.
В международном праве под экстрадицией понимают выдачу лица, совершившего международное или иное уголовное преступ ление, для привлечения его к уголовной ответственности или ис полнения вынесенного судом приговора в отношении выданного лица. Основу института выдачи составляет принцип "aut dedere aut judicare" (лицо, совершившее преступление, должно понести суровое наказание в стране, где оно было задержано, либо в стра не совершения преступления, либо в стране, в наибольшей степе ни пострадавшей от преступления). Выдачей принято называть основанный на принципах и нормах международного и нацио нального права акт правовой помощи, состоящий в передаче преступника государству, на территории которого было совершено преступление, либо государству, гражданином которого преступ ник является, либо государству, которое в наибольшей степени пострадало от преступного деяния. Возможна выдача обвиняемо го; подсудимого либо осужденного, приговор в отношении кото рого вступил в законную силу.
На основе анализа международного права и национального законодательства представляется возможным выделить следую щие характерные черты института экстрадиции. Этот институт:
— является комплексным, поскольку в его основе лежит взаимодействие норм двух самостоятельных правовых систем — международного и внутригосударственного права;
— распространяется только на физических лиц, совершив ших преступления;
— применяется во взаимоотношениях сотрудничающих го сударств либо для уголовного преследования лиц, совершивших преступления, либо для применения к ним назначенного судом уголовного наказания;
— включает в себя не только непосредственную передачу преступника одним государством другому, но и предшествующие акту передачи проверку в процессуальном режиме поводов и ос нований для выдачи, задержание и арест преступника (в необхо димых случаях и его предварительный розыск);
— устанавливается и реализуется постольку, поскольку кон кретные государства как главные субъекты международного пра ва и суверенных образований считают для себя приемлемым ис пользование возможностей данного института в совместной борьбе с международными и национальными преступлениями25.
Правовой механизм (порядок) выдачи преступников, уста новленный международным правом и национальным законода тельством взаимодействующих государств, предусматривает:
— основания выдачи и отказа в выдаче преступников;
— процессуальную форму международного требования (прось бы, поручения) о выдаче;
— процедуру проверки поводов и оснований выдачи;
— основания и порядок розыска, задержания и заключения под стражу лиц, подлежащих выдаче;
— процесс передачи выдаваемого лица;
— производство по осуществлению уголовного преследова ния выданного лица.
Право выдачи преступников является суверенным правом каждого государства. Из этого общего принципиального требо вания следует недопустимость доставления с территории суверен ного государства на территорию другого государства подозре ваемых в преступлениях лиц без официального разрешения упол номоченного государством центрального органа юстиции либо с нарушением процедуры выдачи, установленной нормами между народного права и национального законодательства.
Статья 63 Конституции Российской Федерации устанавлива ет общее правило: "Выдача лиц, обвиняемых в совершении пре ступления) а также передача осужденных для отбывания наказа ния в других государствах осуществляются на основе федерально го закона и международного договора Российской Федерации". По установившейся практике выдача и передача лиц производит ся не только в соответствии с национальным законодательством и международными договорами, но и на условиях взаимности в рамках международной вежливости. Выдача допускается при со вершении лицом преступления, за которое установлено санкцией статьи УК наказание в виде лишения свободы на срок свыше од ного года, или более тяжкое. При этом выдача для приведения приговора в исполнение допустима при осуждении за такие пре ступления к лишению свободы на срок не менее шести месяцев или к более тяжкому наказанию.
Выдача может не производиться, если лицо, выдача которо го требуется, является гражданином запрашиваемой стороны. Это правило закреплено не только в ряде международных договоров, но и в национальном законодательстве. Так, Конституция Рос сийской Федерации в ст. 61 устанавливает: "Гражданин Россий ской Федерации не может быть... выдан другому государству". Принципа невыдачи собственных граждан придерживается боль шинство государств. В то же время страны англо-американского права, включая Англию и США, в ряде случаев выдают своих граждан по требованию того государства, на территории которо го ими совершено преступление.
Выдача исключается, если преступление, вменяемое данному лицу, подпадает под юрисдикцию государства, в адрес которого направлено требование (просьба) о выдаче. Выдача не допускает ся за деяния, не признаваемые преступлениями по национальному законодательству стороны, которой адресовано требование (просьба) о выдаче. Невозможна выдача, когда лицо преследуется в уголовном порядке из-за его политических взглядов, принад лежности к социальной группе, расе, религии, народности. Выда ча не имеет места, если лицу, в отношении которого направлено требование о выдаче, в запрашиваемом государстве предоставле но право политического убежища (ст. 63 Конституции РФ). При наличии обстоятельств, исключающих по национальному законо дательству производство по уголовному делу и являющихся осно ваниями для его прекращения, выдача недопустима26.
Если лицо, в отношении которого направлено международ ное требование о выдаче, привлечено к уголовной ответственно сти или отбывает наказание за другое преступление на террито рии запрашиваемого государства, то выдача может быть отсроче на до окончания уголовного преследования, отбывания наказания или освобождения по любому законному основанию.
Решение о выдаче, об отказе в выдаче и об отсрочке выдачи принимается руководителем центрального органа юстиции (в Российской Федерации таким органом является Генеральный прокурор Российской Федерации). При отказе в выдаче и отсроч ке выдачи инициатору запроса сообщаются основания отказа в выдаче и отсрочки выдачи.
Международное право предусматривает выдачу на время. Это имеет место, если отсрочка выдачи по основаниям, указан ным выше, может повлечь за собой истечение срока давности уго ловного преследования или серьезно затруднит расследование (судебное рассмотрение) преступления. Выдача на время обуслов ливается также обоснованным ходатайством и гарантиями, что выданное лицо будет немедленно возвращено после проведения процессуальных действий) для которых оно выдано, и не позднее трех месяцев со дня выдачи27. В обоснованных случаях данный срок может быть продлен по взаимной договоренности сотрудничаю щих сторон.
В практике возможна коллизия требований о выдаче, на пример, когда требование о выдаче одного и того же лица в связи
с одним преступлением или в связи с различными преступлениями поступают от нескольких государств. По общему правилу, пре ступник выдается тому государству, на территории которого им совершено преступление, но в каждом конкретном случае данный вопрос решается центральным органом юстиции запрашиваемого государства.
Из смысла международно-правовых норм, устанавливающих пределы уголовного преследования выданного лица, следует, что данное лицо может быть привлечено к уголовной ответственно сти, осуждено и наказано на территории иностранного государст ва лишь за то преступление, за которое оно было выдано. За со вершенное до выдачи другое преступление лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности или подвергнуто нака занию без согласия запрашиваемой стороны. Однако в тех случа ях, когда выданное лицо в течение пятнадцати дней (или одного месяца)' после окончания уголовного преследования (произ водства), отбытия наказания или освобождения от него по закон ному основанию не покинет территорию государства (если лицо не содержится под стражей), которому выдано, или если оно туда добровольно возвратится, то не требуется согласия запрашивае мой стороны для привлечения данного лица к уголовной ответст венности либо наказания за другое преступление, чем то, за кото рое оно было выдано. В указанный срок не засчитывается время, в течение которого выданное лицо не могло покинуть террито рию государства, которому было выдано, не по своей вине.
Юридическим фактом, порождающим правоотношения по выдаче, является международное требование (просьба, поручение) о выдаче, процессуальная форма которого должна содержать:
— наименование документа, дату, место составления и его номер;
— наименование Генеральной прокуратуры РФ, от которой исходит требование о выдаче;
— номер и наименование уголовного дела;
— указание статей международного договора, предусматри вающих основания, процедуру и иные вопросы, связанные с вы дачей;
— наименование запрашиваемого центрального учреждения юстиции иностранного государства и просьбу к нему выдать кон кретное лицо органам расследования (правосудия) Российской Федерации (при неизвестности места пребывания — и о розыске этого лица);
— фамилию, имя, отчество, год и место рождения, граждан ство, место и адрес проживания (нахождения), описание внешно сти, фотографию и отпечатки пальцев, иные данные о личности человека, подлежащего выдаче;
— описание фактических обстоятельств преступления, вме няемого лицу, подлежащему выдаче, юридическая квалификация преступления в соответствии с уголовным законом, текст этого закона с указанием санкции за преступление;
— указание характера и размера ущерба, причиненного пре ступлением лица, подлежащего выдаче;
— упоминание о том) что в отношении данного лица вынесе но постановление (определение) об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и санкционировании меры пресече ния в виде ареста прокурором (об избрании меры пресечения су дом);
— просьбу сообщить инициатору международного требова ния о выдаче об аресте подлежащего выдаче лица, а также о месте и времени его передачи;
— наименование органа, должностных лиц, которым пору чен прием выдаваемого лица в месте и во время, которое укажет запрашиваемое учреждение иностранного государства;
— подпись должностного лица, составившего международ ное требование (просьбу) о выдаче, заверенная гербовой печатью Генеральной прокуратуры Российской Федерации.
К международному требованию о выдаче для осуществления уголовного преследования прилагается заверенная копия поста новления (определения) о заключении обвиняемого (подсудимого) под стражу. К требованию о выдаче для приведения приговора в исполнение прилагается заверенная копия приговора с отметкой о вступлении его в законную силу. К требованию о выдаче прила гаются также заверенный текст статьи (статей) уголовного зако на, на основании которого лицо привлечено к уголовной ответст венности, арестовано, осуждено. Если осужденный отбыл часть наказания, сообщаются данные и об этом. К требованию прила гаются также: данные о гражданстве подлежащего выдаче лица, справка о размере неотбытого срока наказания, если подлежащее выдаче лицо уже отбыло часть срока наказания; розыскной лис ток с приметами и описанием внешности, фотография и отпечат ки пальцев рук (при наличии).
В современном мире приоритет международной правовой системы над внутригосударственными правовыми системами определяется: во-первых, наличием общесоциальных ценностей, их приоритетом перед классовыми, национальными интересами. Но решающей общесоциальной ценностью является человеческая личность, его права и свободы. Эти положения о естественных и неотъемлемых правах человека становятся общепризнанными, легализуются, находят свое отражение и признание в актах ООН и в между народно-правовых соглашениях. А это произошло в значительной степени не только в силу идейно-нравственных обстоятельств, но и именно на базе интеграции мировой экономики. Из приз нания прав и свобод человека вытекает фактические правоотношения, вне зависимости от того, признаются эти права и свободы государством или нет. Но в конечном счете любое государство вынуждено признавать эти права и свободы личности. Во-вторых, фактором экономическим (тут имеется в виду интернационализация производства, науки, технологии, информатики, связи, финансово-кредитных отношений). Эта сфера выталкивает международно-правовые отношения факти ческого характера, которые рано или поздно должны призна ваться государствами.
Второй момент — примат международного правосознания. Речь идет о таком правосознании, при которой осознается приоритет общечеловеческих ценностей, международного права. Новое мышление зародилось по отношению к международным отношениям, признавая примат международного права в отношении внешней политики. Новое правопонимание дает возможность по-новому оценить, осмыслить те старые подходы и принципы рассмотрения и исследования проблем приоритета общечеловеческих ценностей и, соответственно, примата международного права над внутри государственным правом. Новое правопонимание включает также идеи о примате права над государством, идеи естественных прав и свобод человека, идею суверенитетов больших и малых народов.
Примат международного права предполагает свободу выбора народами путей своего социального-экономического и политического развития. Народный суверенитет - это источник государственного суверенитета. Ст. 3 Декларации прав человека и гражданина, принятой 26 августа 1789 г. Учреди тельным собранием Франции, гласит: "Источник суверенной власти зиждется исключительно в нации. Никакие учреждения, ни один индивид не могут обладать властью, которая не исходит явно от нации". "Суверенитет государства ограничен суверенитетом народа, которому и принадлежит высшее право определять экономическую, социальную и политическую систему страны".
Даже родоначальник концепции государственного сувере нитета Воден, определяя суверенитет как высшую власть над подданными, ограничивал эту власть божественным и естественным правом.
В настоящее время все больше признается, что между народное право, международное сообщество и международные организации могут и должны вмешиваться во внутригосударственные дела, если власть грубо нарушает права и свободы человека, права и свободы малых народов и национальных меньшинств. И это теперь зафиксировано в целом ряде межгосударственных соглашений: в Парижской хартии для новой Европы и в ряде других.
Главная тенденция в социальной области заключается в повышении значимости человеческого фактора. В самом конечном счете возрастание роли этого гуманистического фактора, признание значимости прав и свобод человека и их соблюдения государством, признание права вмешательства международных организаций на основе международного права во внутригосу дарственные дела государства определяется, поддерживается, объективно обусловливается внутриэкономическими процессами интернационализации производства. Мировая экономика, международное общественное разделение труда, научно-техни ческая интеграция, усиление международных финансово-кредитных отношений требует иного подхода к человеку, хотя мысль о том. что "человек - мера всех вещей" была высказана еще древнегреческими философами, а законодательное признание естественных прав и свобод человека уже имело место в Англии (Билль о правах 1689 г.), в США (Декларация независимости США 1776 г. и Конституция США 1787 г.). во Франции (Декларация прав человека и гражданина» 1789 г.)» Несмотря на это. в международном масштабе незыблемость прав и свобод личности была закреплена позже: Лигой Наций после Первой мировой войны и ООН после Второй мировой войны, а также соглашениями Хельсинкским. Венской встречи и, особенно. Парижской Хартией для новой Европы, т.е. уже в период вполне определившегося активного процесса возрастания роли международных экономических отношений на базе интернационализации производства и мирового разделения и соединения труда.
Важным обстоятельством является возросшая роль и значение охраны прав и свобод человека в мировом масштабе. Здесь необходимо иметь в виду возросшую опасность истребления человечества в результате ядерных войн. Вследствие этого возрастает также особая опасность проявле ний диктаторских режимов не только в крупных, но и в сравнительно небольших странах. В тоталитарных государствах действует принцип примата государства над правом, фактически не признаются фундаментальные гражданские и политические права личности, а также основные права и свободы малых народов и национальных меньшинств. Право понимается как возведенная в закон воля господствующего класса. Отсюда право служит интересам государства (тем, кто находится у власти). Государственные интересы ставятся выше, чем интересы отдельного индивида, малых народов и национальных меньшинств. Государство рассматривается как высшая субстанция, которая стоит над всеми другими социальными образованиями, т.е. государство выступает в роли «дарителя» прав и свобод как гражданам, так и другим субъектам права.
От таких тоталитарных режимов можно ожидать агрессивную внешнюю политику по отношению к другим государствам, нациям и народностям (нападение Ирака на Кувейт, межнациональная война в Югославии).
В странах, где соблюдаются права человека, существует демократия, господствует и принцип примата права над государством. А в условиях демократического режима затруднена внешняя агрессивная политика, так как она находится под контролем. Демократические правовые государства, в принципе, не представляют опасности в разжигании войн, но такую опасность представляют любые тоталитарные государства, подавляющие личность и демократические свободы, осуществляющие агрессивную внешнюю политику. Если ядерным оружием обладает даже небольшое такое государство, то это представляет опасность для всего человечества.
Рассмотрим еще один аспект этой же проблемы. Когда в федеративных государствах ('СССР, Югославия) грубо нарушаются права национальных меньшинств, то возникают военные конфликты, которые могут превратиться в гражданскую войну. Но если страна обладает ядерным оружием, то эти внутригосударственные войны, при распаде федерации, представляют общечеловеческую опасность.
Опыт Югославии показывает, что для международного сообщества важно, чтобы соблюдались не только права отдельного индивида, но и права и свободы национальных мень шинств.
Возникает вопрос, о целесообразности, обоснованности, справедливости и необходимости вмешательства международных организаций и международного сообщества во внутригосударст венные дела таких государств. Внутригосударственные войны, связанные с межнациональными отношениями и с борьбой отдельных народов за свою независимость, опасны для международного сообщества, особенно если эти государства обладают ядерным оружием.
С самого начала подготовки Гражданского кодекса Российской Федерации разработ чики Кодекса были едины во мнении: нор мы международного частного права не должны оставаться за рамками кодифи кации гражданского законодательства. Сегодня эта идея реализована в проекте раздела "Международное частное право" части третьей ГК РФ, опубликованном в Ведомственном приложении "Российской газеты" 30 ноября 1996 г. Выражением этой же идеи является и соответствующий раздел модели Гражданского кодекса для государств — участников СНГ, принятой Межпарламентской Ассамблеей в каче стве рекомендательного законодательно го акта Содружества Независимых Госу дарств28.
То обстоятельство, что правила, рег ламентирующие отношения, возникаю щие в условиях международной жизни (отношения, осложненные иностранным элементом), не были включены в часть первую ГК и в конечном итоге составят его заключительный раздел, может вос приниматься как дань сложившейся тра диции. Действительно, Основы граждан ского законодательства 1961 г. и 1991 г., Основы законодательства о браке и семье 1968 г., Основы гражданского судопро изводства 1961 г., гражданские кодексы, кодексы о браке и семье, гражданские процессуальные кодексы бывших союзных республик. Основы законодательства о нотариате Российской федерации лишь в своих последних разделах обращались к регули рованию отношений с "иностранным элементом" (исключение со ставил Кодекс торгового мореплавания Союза ССР 1968 г., в пер вой главе которого помещены коллизионные нормы и иные прави ла из области международного частного права). Но в случае с но вым ГК ссылка на традицию была бы явно неточной. В условиях, когда обновленному Гражданскому кодексу предстоит стать одной из основ глубоких преобразований в российском обществе, часть первая ГК должна была определить (и определила) гражданско-пра вовые начала формирования цивилизованных рыночных отношений, направления возрождения частного права России. Об этих направ лениях, обусловливающих подходы к специальным проблемам и институтам частного права, кратко, но выразительно сказано в одоб ренной Президентом Российской Федерации Программе "Станов ление и развитие частного права в России": "Открылась сфера для регулирования отношений граждан и юридических лиц на основе общепризнанных в мире принципов частного права: независимости и автономии личности, признания и защиты частной собственнос ти, свободы договора". Нормы международного частного права, которые объединит заключительный раздел Кодекса, продолжат, таким образом, начала, выраженные в предпосланном им норматив ном материале, позволят развить и конкретизировать их примени тельно к особенностям отношений с иностранным элементом.
Раскрыть во всей полноте значение исходных положений час ти первой ГК для формирования его последнего раздела, обращен ного к явлениям международного гражданского обмена, - задача, вряд ли выполнимая в рамках небольшой статьи. Тем не менее пред ставляется целесообразным, предваряя широкое исследование этой темы, обратить внимание на некоторые ее узловые моменты29.
Согласно распространенной в отечественной доктрине точке зре ния международное частное право является областью отношений гражданско-правового характера в широком смысле слова, возни кающих в условиях международной жизни. Отношения такого рода, соответствующие перечисленным в статье 2 ГК, образуют сердце вину предмета международного частного права.
Особо должно быть отмечено правило статьи 2 ГК, предусмат ривающее осуществление гражданским законодательством защиты неотчуждаемых прав и свобод человека и других нематериальных благ. Определяя основные права и свободы человека как неотчуж даемые и принадлежащие каждому от рождения. Конституция РФ (ст. 17) исходит из их естественной природы, отражаемой в началь ных словах конституционных правил: "каждый имеет право", "каж дый вправе", "каждый может" и др. "Использование таких форму лировок, - пишет Е.А. Лукашева, — подчеркивает признание указан ных прав и свобод за любым человеком, находящимся на террито рии России, независимо от того, является ли он гражданином РФ, иностранцем или лицом без гражданства". Гражданский кодекс сле дует конституционной норме в понимании прав и свобод человека и гражданина как непосредственно действующих и существенно рас ширяет сферу их гражданско-правовой защиты, в том числе и для целей развития международного общения.
Наполнение гражданско-правового статуса личности, включая иностранцев, демократическим содержанием, соответствующим международным стандартам, и организация эффективной защиты провозглашаемых прав и свобод предполагают создание в России системы необходимых гарантий их реализации) как того требуют нормы международного права и Конституция РФ30.
jj последнем абзаце пункта 1 статьи 2 ГК закреплена норма-прин цип: правила, установленные гражданским законодательством, при меняются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц. Впервые в российс ком гражданском законодательстве уравнивание в правомочиях ино странных субъектов права с российскими осуществлено на столь широкой основе: оно распространяется как на иностранных граж дан и лиц без гражданства, так и на иностранных юридических лиц, чей правовой статус фиксировался ранее в отдельных правовых ак тах применительно к некоторым сферам их деятельности; кроме того, речь идет о применении всего комплекса правил гражданского за конодательства, если иное не предусмотрено федеральным законом и - как следует из статьи 7 ГК — международным договором РФ.
Последнее не всегда принимается во внимание. Отмечалось, на пример: "По Конституции РФ (ст. 62) иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в РФ правами и несут обязанности нарав не с российскими гражданами, кроме случаев, установленных феде ральным законом или международным договором РФ. ГК адресует свои правила также и иностранным юридическим лицам. Выявилось разно чтение между основанием, по которому допускается отступление от правила по Конституции и по ГК: в комментируемой статье назван лишь федеральный закон. В силу приоритета норм Конституции именно ее норма действует в случае подобного расхождения" На самом деле ни "разночтения", ни расхождения здесь нет. Ведь общая норма о соотно шении правил гражданского законодательства (включая, следователь но, и упомянутое правило ст. 2 ГК) и правил международного договора РФ вынесена "за скобки" отдельных статей Кодекса и сформулирована в статье 7 ГК.
Вызывает также возражение истолкование приводимого в пос леднем абзаце пункта 1 статьи 2 ГК словосочетания "если иное не предусмотрено федеральным законом" как позволяющего органу "власти и управления любого уровня", с соблюдением рамок уста новленной для этого органа компетенции, принимать положения, "которые расширяют права иностранцев, предоставляют им особые льготы и преимущества". Представляется, что ни часть 3 статьи 62 Конституции РФ, ни последний абзац пункта 1 статьи 2 ГК не дают оснований для такого вывода, тем более если речь идет о гражданс ко-правовом статусе иностранцев. Принцип равенства участников имущественных отно шений (ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 г.) подлежит применению и к договорным отношениям между пред приятиями с иностранными инвестициями и другими российскими предприятиями. Стороны договора, независимо от того, кто они -российские по своему капиталу или же предприятия с иностранны ми инвестициями, всегда будут в равном положении"
.Пункт 1 статьи 7 ГК воспроизводит правило части 4 статьи 15 Конституции РФ о включении общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ в право вую систему РФ. Заметим; речь идет о правовой системе Российс кой Федерации, а не о российском праве, как утверждается иногда в комментариях к этой статье Конституции, что, конечно же, не одно и то же.
Федеральный закон от 15 июля 1995 г. ¹ 101-ФЗ "О междуна родных договорах Российской Федерации" в соответствии с Венс кой конвенцией о праве международных договоров 1969 г. и Венс кой конвенцией о праве договоров между государствами и между народными организациями или между международными организа циями 1986 г. определяет международный договор Российской Фе дерации как "международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами) либо с международной организацией в письменной форме и регулируе мое международным правом, независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наимено вания"
Гражданский кодекс (ст. 7), как и Федеральный закон "О меж дународных договорах Российской Федерации" (ст. 5), исходит из известного деления международных договоров на самоисполнимые и несамоисполнимые. Первые применяются к отношениям, регули руемым гражданским законодательством, непосредственно; в слу чае с несамоисполнимым договором из договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта.
О порядке применения в последнем случае внутригосударствен ного акта сказано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. ¹ 8 "О некоторых вопросах применения суда ми Конституции Российской Федерации при осуществлении право судия" :"... судам необходимо иметь в виду, что в силу пункта 3 ста тьи 5 Федерального закона Российской Федерации "О международ ных договорах Российской Федерации" положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для примене ния, действуют в Российской Федерации непосредственно. В иных случаях наряду с международным договором Российской Феде рации следует применять и соответствую щий внутригосударственный правовой акт, принятый для осуществ ления положений указанного международного договора.
Сравнение механизмов применения самоисполнимых и несамоисполнимых международных договоров раскрывает значение словосочетания "применяются... непосредственно" (п. 2 ст. 7 ГК). "В законодательстве, - пишет И.И. Лукашук, - нередко речь идет о "непосредственном действии", "непосредственном применении" норм международного права. Нередко эти выражения понимаются буквально, как означающие прямое применение международных норм помимо национальной правовой системы. Но о каком прямом действии может идти речь, если нормы международного права вклю чаются Конституцией в правовую систему страны? Они и действу ют как часть этой системы ..."31.
Обращение к правилам статьи 15 Конституции РФ поднимает немало сложных проблем, связанных с взаимодействием внутриго сударственного и международного права. В числе их — проблемы, относящиеся к сфере международного частного права, источником которого являются и международные договоры РФ. Обладая всеми качествами международного договора, как он понимается упомяну тыми Венскими конвенциями и Федеральным законом "О междуна родных договорах Российской Федерации", эти соглашения отли чаются существенной особенностью: они включают правила, кото рые в конечном итоге могут быть реализованы не иначе как в отно шениях между субъектами частного права.
Каким образом нормы международных договоров, опосредующие межгосударственные обязательства, воздействуют на по ведение граждан и юридических лиц? Как формируется и функцио нирует механизм этого воздействия? И, наконец, в какой мере соот носима с формулой статьи 15 Конституции РФ известная точка зре ния о применении международно-правовой нормы к упомянутым отношениям лишь в результате преобразования (трансформации) ее в норму внутригосударственного права. Ответы на эти вопросы, предлагаемые отечественной доктриной) свидетельствуют о суще ственных различиях в подходах к их решению.
Âî внутреннем гражданском обороте государство, как следует из статей 124— 126 ГК, не пользуется иммунитетом и участвует в от ношениях, регулируемых гражданским законодательством, на рав ных началах с другими субъектами права. Иначе обстоит дело в ус ловиях международного гражданского обмена. Согласно статье 127 ГК особенности ответственности Российской Федерации и субъек тов Российской Федерации в регулируемых гражданским законода тельством отношениях с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств определяются законом об иммунитете госу дарства и его собственности.
Известно, что принятие закона об иммунитете государства и его собственности было предусмотрено еще Основами гражданско го законодательства 1991 г. (ст. 25), но в связи с прекращением су ществования Союза ССР его разработка не была завершена. Не ре ализовано к настоящему времени и упомянутое положение статьи 127 ГК. Между тем потребности в дальнейшем развитии внешне экономических связей РФ, совершенствовании правовых основ осу ществления иностранных инвестиций в стране заставляют ускорить подготовку этого закона. К тому же некоторые недавно принятые законодательные акты содержат косвенные отсылки к нему, требу ющие восполнения нежелательного пробела как в материально-пра вовом, так и в процессуальном аспектах. Например, в статье 23 ("Им мунитет государства") Федерального закона от 30 декабря 1995 г.
¹ 225-ФЗ "О соглашениях о разделе продукции" устанавливается, что в соглашениях, заключаемых с иностранными гражданами и иностранными юридическими лицами, может быть предусмотрен в соответствии с законодательством РФ отказ государства от су дебного иммунитета, иммунитета в отношении предварительного обеспечения иска и исполнения судебного и (или) арбитражного ре шения. Предъявление в арбитражном суде иска к иностранному го сударству, привлечение его в качестве третьего лица к участию в деле, наложение ареста на имущество, принадлежащее иностранно му государству и находящееся на территории РФ, и принятие по отношению к нему других мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в порядке принудительного исполне ния решения арбитражного суда допускаются лишь с согласия ком петентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено федеральными законами или международными договорами РФ (ст. 213 Арбитражного процессуального кодекса РФ).
В 13 статье 162 ГК сформулировано требование к форме внешнеэко номической сделки: несоблюдение простой письменной формы внешнеэкономической сделки влечет недействительность сделки32. Правил об определении отечественным законодательством порядка подписания внешнеэкономических сделок, совершаемых российс кими юридическими лицами, независимо от места их совершения, и о последствиях несоблюдения этого порядка, соответствующих правилам статей 45 и 565 ГК РСФСР 1964 г., новый Гражданский кодекс не содержит. Следует заметить, что еще Основы гражданс кого законодательства 1991 г., касаясь внешнеэкономических сде лок, отказались от этих правил, ограничившись требованием к фор ме таких сделок. Статья 30 Основ ("несоблюдение формы внешне экономических сделок влечет за собой недействительность сделки"), как и статья 165 тех же Основ ("форма внешнеэкономических сде лок, совершаемых советскими юридическими лицами и граждана ми, независимо от места совершения этих сделок определяется за конодательством Союза ССР") указания на специальный порядок подписания внешнеэкономических сделок не предусмотрели33.
Под порядком подписания внешнеторговых сделок, о котором говорилось в статьях 45 и 565 ГК РСФСР 1964 г. и который был обязателен для советских организаций независимо от места совер шения ими этих сделок, понимался порядок, определявшийся специальными постановлениями союзного Правительства. В разное время к ним относились постановление ЦИК и СНК СССР от 31 июля 1929 г. "О порядке выдачи доверенностей на совершение операций по внешней торговле", постановление ЦИК и СНК СССР от 13 октября 1930 г. "О порядке подписания сделок и выдачи дове ренностей на совершение операций по внешней торговле", поста новление ЦИК и СНК СССР от 26 декабря 1935 г. "О порядке под писания сделок по внешней торговле", постановление Совета Ми нистров СССР от 14 февраля 1978 г. ¹ 122 "О порядке подписания внешнеторговых сделок". В последнем постановлении, более из вестном как "постановление о двух подписях", в частности, говори лось: "... внешнеторговые сделки, заключаемые советскими органи зациями, правомочными совершать внешнеторговые операции, дол жны подписываться двумя лицами. Право подписи таких сделок имеют руководитель и заместители руководителя указанной орга низации, руководители фирм, входящих в состав этой организации, а также лица, уполномоченные доверенностями, подписанными ру ководителем организации единолично, если уставом (положением) организации не предусматривается иное".
Основы гражданского законодательства 1991 г. стали приме няться на территории РФ с 3 августа 1992 г., и с этой же даты не подлежали применению противоречащие им положения ГК РСФСР 1964 г., в том числе при подписании упомянутых сделок положения статей 45 и 565. Соответственно с 3 августа 1992 г. на территории РФ не могло применяться и постановление Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 г. ¹ 122 и, следовательно, подписание внешне экономических сделок российскими юридическими лицами было подчинено общему порядку, основывающемуся на положениях их учредительных документов34.
Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. ¹ 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского, кодекса Российской Феде рации"' признал утратившим силу с 1 января 1995 г. раздел 1 "Об щие положения" ГК РСФСР 1964 г., включая "вытесненное" ранее
Основами 1991 г. правило статьи 45 о последствиях несоблюдения порядка подписания внешнеторговых сделок.
Применимы ли правила статьи 45 ГК РСФСР и названного по становления союзного Правительства о порядке подписания внеш неторговых сделок к случаю нарушения российским контрагентом этого порядка, имевшего место до введения в действие на террито рии Российской Федерации Основ 1991 года? М.Г. Розенберг, ис следуя проблему, приводит пример из практики Международного коммерческого арбитражного суда (МКАС) при Торгово-промыш ленной палате РФ: "... при разрешении спора по делу ¹ 29/1995 (решение от 26.04.96) МКАС исходил из того, что ст. 45 ГК РСФСР 1964 г. не применима к случаю нарушения российским контраген том в 1991 году порядка подписания внешнеторгового контракта, поскольку спор рассматривается в 1996 г. При этом МКАС сослал ся на статью 9 Закона РФ "О введении в действие части первой Граж данского кодекса Российской Федерации"'". Согласно этой статье нормы Кодекса об основаниях и последствиях недействительности сделок (ст. 162,165 -180) применяются к сделкам, требования о при знании недействительными и последствиях недействительности ко торых рассматриваются судом, арбитражным судом или третейским судом после 1 января 1995 г., независимо от времени совершения соответствующих сделок.
Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (далее Европейская конвенция о правах человека) была заключена в 1950 году в Риме. Для 15 правительств, подписавших ее в то время, она олицетворяла "первые шаги на пути коллективного осуществления некоторых из прав, сформулированных во Всеобщей декларации прав человека". За более чем сорок лет, прошедших со времени ее вступления в силу (1953 год), она превратилась в зрелый документ о правах человека, возможно, самый радикальный и эффективный из ныне действующих. Несомненно, своей эффективностью она в значительной мере обязана политической воле государств-участников и их общей системе ценностей. В настоящее время Конвенцию ратифицировали 30 из 34 государств — членов Совета Европы, каждое из которых добровольно признало обязательную юрисдикцию Европейского Суда по правам человека, а также право на подачу индивидуальных петиций.
Сама Конвенция представляет собой международный договор, согласно которому государства — члены Совета Европы обязались гарантировать некоторые основополагающие права человека всем лицам, находящимся под их юрисдикцией. Ее важность обусловлена не только широтой закрепленных в ней прав, но и механизмами защиты, созданными в Страсбурге для расследования предполагаемых нарушений и для обеспечения выполнения обязательств, предусмотренных Конвенцией. Ведется постоянный контроль за осуществлением Конвенции с целью расширить обеспечиваемую ею защиту как путем расширения перечня гарантируемых прав, так и путем совершенствования действующих процедур.
Однако ни сама Конвенция, ни предусмотренные ею механизмы не предназначены для подмены национальных систем защиты прав человека. Их цель — предоставить международную гарантию в дополнение к праву на возмещение ущерба, существующему в конкретных государствах. В 27 из 30 государств-участников нормы Конвенции стали внутригосударственным правом, благодаря чему любое лицо может подать в национальный суд или другой орган иск или апелляцию, основанные непосредственно на ее положениях35. Но и в тех странах, где Конвенция не имплементирована во внутреннее право, не должно возникать противоречий между практикой и положениями Конвенции.
Механизм международной защиты может работать в двух режимах. Первый позволяет любому государству-участнику подавать жалобу в Европейский суд по правам человека, если оно считает, что другое государство-участник не выполняет своих обязательств по Конвенции. Второй, более известный режим, позволяет любому лицу обращаться непосредственно в Суд с жалобой на любое государство-участник, которое сделало особое заявление о признании компетенции Суда в данном вопросе. Как уже отмечалось, такие заявления сделали все 30 государств-участников.
В соответствии с Конвенцией существуют два органа, способные повлиять на итог рассмотрения жалобы отдельного лица или государства-участника:
— Европейский Суд по правам человека;
— Комитет министров Совета Европы.
В результате проведенного анализа можно сформулировать следующие черты, характеризующие процесс взаимодействия международного и внутригосударственного права на современном этапе:
Принципиальное изменение значения международной сферы для внутреннего развития государств и народов, и в итоге глубокая эволюция связей между внутригосударственным правом и международным. На ранних этапах истории участие в международной жизни было необязательным дополнением к жизни внутренней. Войны, агрессии могли существенно помешать внутреннему развитию. Но за этими пределами внешние причины редко выступали постоянным и значимым фак тором внутренних жизни, эволюции. Десятки племен, народов и стран существовали в (почти) полной изоляции от внешнего мира, обходясь внутренними ресурсами и добиваясь при этом неплохих для своего времени результатов. Так продолжалось веками.
К заключительной трети XX в. сложилось принципиально новое положение в правовой сфере: ни одна страна не имеет и не может иметь серьезных перспектив развития, не участвуя активным образом в международных правовых ппроцессах.. Мир конца XX r. характеризуется насыщенной, плотной структурой трансграничных связей практически во всех областях, прежде всего в имеющих ключевое значение для современных экономики, финансов, информации, технологии, науки и техники, культуры. Конечно, в нем возможны отдельные исключительные случаи на ционального прогресса в условиях кризиса внешней среды и, напротив, застоя и упадка данной страны при в целом восходящем развитии региона, мира. Но на статистически значимом уровне для абсолютного большинства людей и государств правовое развитие соб ственных стран уже стало возможно и достижимо лишь через их включенность в мировое правовое развитие.
Энергичное возвращение явления мировой правовой жизни в новом составе субъектов. Многообразие и интенсивность международной жизни и ее правовых компонентов требуют соответствующего оформления, тем более что в правовой сфере действует множество разнопорядковых субъектов. Своя правовая традиция, например, сложилась у ООН, международных организаций межправительственного характера. Все чаще в мир выходят с правовыми вопросами, инициативами неполитические международные объединения. Субъекты международного права по-своему строят отношения (от сотрудничества до конфликтов) с государствами.
Необходимость согласования внутригосударственного (национального) права с международным правом. По своей правовой природе согласование внутригосударственного (национального) права с международным правом представляет упорядочение национально-правовых систем, исходя из сущности права вообще и общеприз нанных общечеловеческих ценностей. Согласование внутригосударственной правовой системы с международной правовой системой предполагает согласование не только норм права национальной правовой системы, но и согласование в области правовых отношений и правосознания.
Приоритет международной правовой системы над внутригосударственными правовыми системами, что определяется: во-первых, наличием общесоциальных ценностей, их приоритетом перед классовыми, национальными интересами. Но решающей общесоциальной ценностью является человеческая личность, его права и свободы. Эти положения о естественных и неотъемлемых правах человека становятся общепризнанными, легализуются, находят свое отражение и признание в актах ООН и в между народно-правовых соглашениях. А это произошло в значительной степени не только в силу идейно-нравственных обстоятельств, но и именно на базе интеграции мировой экономики. Из приз нания прав и свобод человека вытекает фактические правоотношения, вне зависимости от того, признаются эти права и свободы государством или нет. Но в конечном счете любое государство вынуждено признавать эти права и свободы личности. Во-вторых, фактором экономическим (тут имеется в виду интернационализация производства, науки, технологии, информатики, связи, финансово-кредитных отношений). Эта сфера выталкивает международно-правовые отношения факти ческого характера, которые рано или поздно должны призна ваться государствами.
Венская конвенция о дипломатических сношениях
Конвенция от 18/04/61 N 1138
Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений
Конвенция от 24/07/71 N б/н1
Устав Организации Объединенных Наций и Статут Международного Суда
Устав Международной организации от 26/06/45 N б/н
Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации
Конвенция от 7/03/66 N б/н
Декларация о территориальном убежище
Международные соглашения и договоры от 14/12/67 N б/н
Международный пакт о гражданских и политических правах
Международные соглашения и договоры от 19/12/66 N б/н4
Резолюция, принятая XXIX сессией Генеральной Ассамблеи ООН 14 декабря 1974 года
О беженцах (в редакции, введенной в действие с 3 июля 1997 года Федеральным законом от 28 июня 1997 года N 95-ФЗ), О введении в действие Закона Российской Федерации "О беженцах" (утратило силу с 3 июля 1997 года на основании Федерального закона от 28 июня 1997 года N 95-ФЗ)
Закон Российской Федерации от 19/02/93 N 4528-1
Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 19/02/93 N 4529-1
О вынужденных переселенцах (в редакции от 20 декабря 1995 года, введенной в действие с 28 декабря 1995 года), О введении в действие Закона Российской Федерации "О вынужденных переселенцах"
Закон Российской Федерации от 19/02/93 N 4530-1
Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 19/02/93 N 4531-1
О занятости населения в Российской Федерации (в редакции Федерального Закона от 20 апреля 1996 года N 36-ФЗ) (с изменениями на 16 декабря 1997 года), О введении в действие закона РСФСР "О занятости населения в Российской Федерации"
Закон Российской Федерации от 19/04/91 N 1032-1
Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 19/04/91 N 1033-1
Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан (с изменениями на 2 марта 1998 года)
Закон Российской Федерации от 22/07/93 N 5487-1
Письмо Российской транспортной инспекции от 31/10/95 N АЛ-2/371
Постановление Правительства Российской Федерации от 26/09/97 N 1239
Аметистов Э.М. Современные тенденции развития права Европейского Сообщества. Сов. государство и право. М., 1985, № 7;
Берман Г.Дж., Рейд Ч.Дж. Римское право и общее право Европы. Государство и право. М., 1994, № 12;
Блищенко И. П. Международное и внутригосударственное пра во. Ì„ 1960.
Буткевич В. Г. Соотношение внутригосударственного и меж дународного права. Киев, 1991.
Виткявичус П.П. Граждан ская правосубъектность Советского государства. Вильнюс, 1988;
Гражданское право России. Курс лекций. Часть первая. Под ред. О.Н. Садикова. М., 1996.
Гражданское право. Учебник. В 2-х томах. Под ред. Е.А. Суханова. Т. 1. М., 1993.
Гренендейк К. Применение права Европейского Сообщества в странах-членах ЕС: на примере допуска к государственной службе. Вестник МГУ. Сер.11 "Право", 1996, № 2;
Грибанов В.П. Юридические лица, М., 1961.
Договор о Европейском Союзе. Извлечения. Комментарий Г.П. Толстопятенко. Московский журнал международного права. М., 1995. № 2;
Европейская интеграция: правовые проблемы. Книга 1. /Ред. кол.: Б.Н. Топорнин, А.И. Ковлер, М.М. Славин, И.С. Крылова. М., 1992;
Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Государство и право. М., 1993, № 4;
Европейский Парламент /Cост. В. Смирнова; Генеральной дирекцией информации и общественных связей Европейского Парламента. Страсбург, 1993;
Европейский Союз: новый этап интеграции. Проблемно-тематический сборник /Отв. ред. В.Г. Головин. М., 1996;
Ельяшевич В. Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном праве. 1910;
Ельяшевич В. Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном праве. 1910;
Иванов В. И. Община как субъект права // Закон 1994. ¹ 5. С. 88—93; Он же. Коллективная собственность общины // Закон 1996. ¹ 5.
Иоффе О. С. Советское гражданское право, М., 1967;
Каминка А. И. Очерки торгового права. Изд. 2-е. 1912.
Карась И. 3. Экономический и правовой режим информационных ресурсов // Право и информатика / Под ред. Е.А. Суханова. М., 1990.
Коваленко А.И. Правовое государство: концепции и реальность, Москва 1993
Коваленко А.И. Теория государства и права, Москва 1994
Костенко М.Л., Лавренева Н.В. ЕС после Маастрихта: федерация, конфедерация или международная организация? Государство и право. М., 1994, № 4;
Красавчиков О. А. Сущность юридического лица // Советское государство и право. 1976. No 1.
Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. М„ 1995.
Крылова Е.С. Европейский парламент (правовой статус). М., 1987;
Ландкоф С.Н. Субъекты прав (лица). Вып. Научного комментария ГК РФ , М., 1928.
Лукашук И. И. Функционирование международного права. Черниченко С. В. Международное право: современные теоре тические проблемы.
Маклаков В.В. Европейские сообщества и права человека. М., 1993;
Миронов Н. В. Советское законодательство и международное право. Ì„ 1968.
Мюллерсон Р. А. Соотношение международного и националь ного права. Ì„ 1982.
Право Совета Европы и Россия (сборник документов и материалов) /Отв. ред. И.П. Скворцов. Краснодар, 1996;
Пугинский Б. И., Сафиуллин Д.Н. Правовая экономика: проблемы ста новления. М., 1991.
Райхер В. К. Абсолютные и относительные права // Известия экономического факультета Ленинградского политехнического инсти тута. Вып. 1.1928.
Реализация международно-правовых норм во внутреннем праве. (отв. редакторы Денисов В. Н., Евинтов В. И). Киев, 1992.
Римское частное право. Учебник. Под ред. проф. Новицкого И. Б. и проф. Перетерского И. С. 1994.
Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимо действия национальных правовых систем. Ì„ 1994.
Советское гражданское право / К. К. Лебедев, В.А. Мусин, Е.А. Поссе и др.; Под ред. В. Т. Смирнова, Ю. К. Толстого, А. К. Юрченко: в 2 т. Т. 1. Л., 1982.
Советское и иностранное гражданское право: (проблемы взаимодейст вия и развития) / Под ред. Мозолина В. П. М. 1989.
Современное государство и право. Вопросы теории и истории 1992. Владивосток:
Тархов В. А. Гражданские права и их осуществление // Вестник Саратовской Гос. Академии права. 1995. ¹ 3.
Тихомиров Ю.А. Пуб личное право. М., 1995.
Топорнин Б.Н. Европейские Сообщества: право и институты (динамика развития). М., 1992;
Шенгелия Р. В. Гражданская правосубъектность Советского государства в кредитных отно шениях. Тбилиси, 1984; Субъекты гражданского права. Под ред. С.Н. Братуся. М., 1994
Энтин М. Л. Международные гарантии прав человека. Практика Совета Европы. М., 1992.
Энтин М.Л. Суд Европейских сообществ: правовые формы обеспечения западноевропейской интеграции. М., 1997;
Юмашев Ю.М. Правовое регулирование прямых иностранных капиталовложений в ЕЭС. М., 1988;
1 Реализация международно-правовых норм во внутреннем праве. (отв. редакторы Денисов В. Н., Евинтов В. И). Киев, 1992, с. 2.
2 Топорнин Б.Н. Европейские Сообщества: право и институты (динамика развития). М., 1992, с. 49.
3 Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод. #SГосударство и право. М., 1995, № 4, с. 20.
4 Костенко М.Л., Лавренева Н.В. ЕС после Маастрихта: федерация, #M12291 841500992конфедерация#S или международная организация? Государство и право. М., 1994, № 4, с. 93.
5 Советское и иностранное гражданское право: (проблемы взаимодейст вия и развития) / Под ред. Мозолина В. П. М. 1989, с. 36.
6 Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод. #SГосударство и право. М., 1995, № 4, с. 34.
7 Реализация международно-правовых норм во внутреннем праве. (отв. редакторы Денисов В. Н., Евинтов В. И). Киев, 1992, с. 34.
8 Европейская интеграция: правовые проблемы. Книга 1. /Ред. кол.: Б.Н. Топорнин, А.И. Ковлер, М.М. Славин, И.С. Крылова. М., 1992, с. 51.
9 Буткевич В. Г. Соотношение внутригосударственного и меж дународного права. Киев, 1991, с.34.
10 Маклаков В.В. Европейские сообщества и #M12291 841500045права человека#S. М., 1993, с. 101.
11 Советское и иностранное гражданское право: (проблемы взаимодейст вия и развития) / Под ред. Мозолина В. П. М. 1989, с. 29.
12 Энтин М.Л. Суд Европейских сообществ: правовые формы обеспечения западноевропейской интеграции. М., 1997, с. 28.
13 Буткевич В. Г. Соотношение внутригосударственного и меж дународного права. Киев, 1991, с. 78.
14 Топорнин Б.Н. Европейские Сообщества: право и институты (динамика развития). М., 1992, с. 39.
15 Блищенко И. П. Международное и внутригосударственное пра во. Ì„ 1960, с. 67.
16 Аметистов Э.М. Современные тенденции развития права Европейского Сообщества. Сов. государство и право. М., 1985, № 7, с. 20.
17 Виткявичус П.П. Граждан ская правосубъектность Советского государства. Вильнюс, 1988, с. 39.
18 Топорнин Б.Н. Европейские Сообщества: право и институты (динамика развития). М., 1992, с. 34.
19 Реализация международно-правовых норм во внутреннем праве. (отв. редакторы Денисов В. Н., Евинтов В. И). Киев, 1992, с. 42.
20 Энтин М. Л. Международные гарантии прав человека. Практика Совета Европы. М., 1992, с. 43.
21 Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимо действия национальных правовых систем. Ì„ 1994, с. 38.
22 Гренендейк К. #M12291 841501908Применение права#S Европейского Сообщества в странах-членах ЕС. Вестник МГУ. Сер.11 "Право", 1996, № 2, с. 49.
23 Виткявичус П.П. Граждан ская правосубъектность Советского государства. Вильнюс, 1988, с. 79.
24 Блищенко И. П. Международное и внутригосударственное пра во. Ì„ 1960, с. 54.
25 Аметистов Э.М. Современные тенденции развития права Европейского Сообщества. Сов. государство и право. М., 1985, № 7, с. 20.
26 Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимо действия национальных правовых систем. Ì„ 1994, с. 98.
27 Европейская интеграция: правовые проблемы. Книга 1. /Ред. кол.: Б.Н. Топорнин, А.И. Ковлер, М.М. Славин, И.С. Крылова. М., 1992, с. 56.
28 Буткевич В. Г. Соотношение внутригосударственного и меж дународного права. Киев, 1991, М., 1995, с. 23.
29 Черниченко С. В. Международное право: современные теоре тические проблемы
30 Аметистов Э.М. Современные тенденции развития права Европейского Сообщества. Сов. государство и право. М., 1985, № 7, с. 20.
31 Советское и иностранное гражданское право: (проблемы взаимодейст вия и развития) / Под ред. Мозолина В. П. М. 1989, с. 52.
32 Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимо действия национальных правовых систем. Ì„ 1994, с. 49.
33 Европейская интеграция: правовые проблемы. Книга 1. /Ред. кол.: Б.Н. Топорнин, А.И. Ковлер, М.М. Славин, И.С. Крылова. М., 1992, с. 38.
34 Черниченко С. В. Международное право: современные теоре тические проблемы, М., 1995, с. 37.
35 Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод. #SГосударство и право. М., 1995, № 4, с. 34.